Психодинамические виды терапии характеризуются: 

1) сосредоточенностью на аффекте и выражении эмоций;

2) исследованием стремления пациента избегать определенных тем или препятствовать своими действиями терапевтическому прогрессу (то есть работой с сопротивлением);

3) выявлением у пациента паттернов действий, мыслей, чувств, опыта и отношений (объектных отношений);

4) подчёркнутым вниманием к прошлому опыту;

5) сосредоточенностью на межличностном опыте;

6) подчёркнутым вниманием к терапевтическим отношениям (перенос и рабочий альянс); и

7) исследованием желаний, сновидений и фантазий (интрапсихическая динамика).

Исследователи отмечают, что такие отличия не являются безусловными — либо они «есть», либо их «нет»; они, скорее, количественного характера.

Хильзенрот в личной беседе (Hilsenroth, 22 июня 2003 года) сравнивает такие различия с регулируемым освещением, в противовес кнопке вкл/выкл; то есть они используются в гораздо большей степени приверженцами одной философии лечения.

Так, некоторые из особенностей, выделенных им Блажисом (например, пункт 3), разделяют когнитивно-поведенческие специалисты, в то время как некоторые другие (например, пункт 2) не всегда являются особенностью психодинамической практики — к примеру, в работе терапевтов, ориентированных на психологию Самости или тех, кто разделяет традиционные взгляды эго-психологии при обращении с клиентами, которые, по их мнению, нуждаются в поддерживающей, а не исследующей терапии.

Nancy McWilliams. Psychoanalytic psychotherapy. A Practitioner’s Guide

#психоанализ
#психотерапия

Natality: Ханна Арендт против надежды

"Очевидно: если вы не принимаете нечто, принимающее форму "судьбы", вы изменяете не только её "естественные законы", но и законы противника, играющего роль судьбы."

– Ханна Арендт
"Jewish Writings"

В редакционной статье под заголовком "Дни перемен" в еженедельной газете для немецких еврейских иммигрантов Aufbau, основанной в Нью-Йорке в 1934 г., Арендт утверждает, что страх и надежда - "два заклятых врага еврейской политики". Она рассказывает о битве за Варшавское гетто, рассуждая о том, как надежда была использована против еврейского народа:

"Все началось 22 июля 1942 года. Именно в этот день председатель "Еврейского совета" инженер Адам Черняков покончил жизнь самоубийством, поскольку гестапо потребовало от него поставлять для депортации от шести до десяти тысяч человек в день. В гетто находилось полмиллиона евреев, и гестапо боялось вооруженного или пассивного сопротивления. Ничего подобного не произошло. Двадцать-сорок тысяч евреев добровольно пошли на депортацию, не обращая внимания на листовки, распространяемые польским подпольным движением и предостерегающие от этого. Население было "зажато между страхом и лихорадочной надеждой". Одни надеялись, что "эвакуация" означает только переселение, другие - что эти меры их не коснутся. Одни боялись, что сопротивление будет означать верную смерть, другие - что за сопротивлением последует массовая казнь в гетто, а поскольку еврейское мнение в целом было настроено против сопротивления и предпочитало иллюзии, те немногие, кто хотел бороться, уклонялись от принятия на себя такой ответственности. Немцы тщательно использовали как надежду, так и страх."

У Арендт был целый ряд претензий к надежде:

• Надежда обесчеловечивает, поскольку отвращает человека от этого мира
• Надежда - это стремление к какому-то предопределенному будущему результату
• Надежда отрывает нас от настоящего момента
• Надежда пассивна
• Надежда существует наряду со злом

Джорджо Агамбен в “Homo sacer. Sovereign Power and Bare Life” называет дегуманизированную человеческую жизнь "голой жизнью" (bare life), а её носителя - homo sacer: некто, кого можно убить, не совершая ни убийства, ни святотатства, поскольку он изгнан из пределов человеческого и божественного права, и его жизнь более не признается человеческой. Арендт была знакома с "голой жизнью" в этом смысле, посвятив целую главу "Истоков тоталитаризма" обсуждению "подготовки живых трупов" в концентрационных лагерях и лагерях уничтожения, единственным результатом которой было достижение "полного господства" через уничтожение "уникальности" и "индивидуальности" человека.

Отказ Арендт от надежды отнюдь не бросает нас “напризволяще”. В качестве деятельной проактивной альтернативы она предлагает рождённость (натальность, natality). Если надежда - это то, что мы имеем, то натальность - это то, что мы делаем. Лучший пример этого можно найти в "Истоках тоталитаризма", главе, которая начинается с осуждения надежды и страха и заканчивается отрывком из Августина, вдохновившим Арендт на концепцию натальности:

“Начало, прежде чем оно станет историческим событием, есть высшая способность человека; в политическом отношении оно тождественно свободе человека. Initium ut esset homo creatus est - "чтобы начало было положено, человек был создан", - говорит Августин. Это начало гарантируется каждым новым рождением, это действительно каждый человек.”

▶️ "No Hope = No Fear" - Soulfly

• Arendt’s Notion of Natality
• When hope is a hindrance

#psychology #culture #global

Несуицидальное самоповреждение (NSSI) определяется как сознательное повреждение тканей тела и причинение себе боли, при отсутствии суицидальных намерений.

В ряде исследований было установлено, что те люди, которые практикуют несуицидальное самоповреждение, легче переносят болевые ощущения и могут даже почти не чувствовать физическую боль, в тот момент когда они причиняют себе вред.

Данные обзоров показали, что около 60 % лиц с страдающих пограничным расстройством личности (ПРЛ) и 80% подростков госпитализированных в психиатрический стационар, сообщили о незначительной боли или даже о ее отсутствии во время акта членовредительства.

То есть, в ряде случаев, можно говорить об аномально высоком болевом пороге. А отсутствие или слабость такого естественного тормоза как боль, может способствовать закреплению подобного дисфункционального поведения.

Источник:
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC8214128/

#самоповреждение
#боль

Думаю многие помнят пассаж Фрейда из "Введения в нарциссизм", где он пишет о том, как любит мужской (обсессивный) субъект.

Невротик любит свою избранницу как "лучшую часть себя", как тот объект, которым его Я никогда не сможет стать. Отсюда - жертвенность, покорность, идеализация и прочее.

А вот как это иллюстрирует великолепный Герман Гессе в "Демиане":

"Мне никогда не удавалось приблизиться к девушке, в которую я был влюблен, не удалось и сейчас. Но это впечатление было глубже всех прежних, и влияние этой влюбленности на мою жизнь было огромно. <...>

Я дал ей имя Беатриче, ибо о ней, не читав Данте, знал из одной английской картины, репродукцию с которой хранил.

<...> Я не обмолвился с Беатриче ни одним словом. Тем не менее она оказала тогда на меня глубокое влияние. Она явила мне свой образ, открыла мне святилище, сделала меня богомольцем в храме. Как не бывало всех моих попоек и ночных похождений. Я вновь научился одиночеству, вновь полюбил читать, вновь полюбил прогулки".

Текст со страницы Дмитрия Лобачева.

#психоанализ

Один идёт прямым путём,
Другой идёт по кругу
И ждёт возврата в отчий дом,
Ждёт прежнюю подругу.
А я иду — за мной беда,
Не прямо и не косо,
А в никуда и в никогда,
Как поезда с откоса.

Анна Ахматова, 1940

#влечение_к_смерти

Австралийские колдуны-аборигены носят с собой кости гигантских ящериц, выполняющие роль магического жезла.

Стоит колдуну произнести смертный приговор и указать этим жезлом на кого-нибудь из своих соплеменников, как тот заболевает и умирает. Вот антропологическое описание действия такой «команды смерти»:

«Ошеломленный абориген глядит на роковую указку, подняв руки, словно чтобы остановить смертельную субстанцию, которая в его воображении проникает в тело. Его щеки бледнеют, а глаза приобретают стеклянный блеск, лицо ужасно искажается… он старается закричать, но обычный крик застревает у него в горле, а изо рта показывается пена. Его тело начинает содрогаться, он пятится и падает на землю, корчась, словно в смертельной агонии. Через некоторое время он становится очень спокоен и уползает в свое убежище. С этого момента он заболевает и чахнет, отказывается от пищи и не участвует в жизни племени».

Но если колдун попытается сделать то же самое с кем-нибудь из европейцев, хотя бы с тем же антропологом, вряд ли у него что-нибудь выйдет. Европеец просто не поймет значительности происходящего – он увидит перед собой невысокого голого человека, махающего звериной костью и бормочущего какие-то слова. Будь это иначе, австралийские колдуны давно правили бы миром.

Магия существует, она чрезвычайно эффективна – но только в своем собственном измерении. Чтобы она действовала на человека, необходимо существование «психического фона», делающего ее возможной.

Виктор Пелевин. Зомбификация. Опыт сравнительной антропологии

[В России и некоторых странах СНГ, так «кодируют» или «подшивают» от алкоголя, и это к вопросу почему невозможно "закодироваться" на условном Западе. «...«Подшивка» действует не в теле больного, а в терапевтическом сообществе, которое функционирует наподобие религиозной секты, индоктринирующей верования, необходимые для контроля через организованный социальный ритуал... Главным, самым парадоксальным и одновременно самым типическим в этом манипулятивном механизме является угроза смерти, которую через посредничество врача-профессионала применяет к самому себе пациент»].

https://ru.m.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5_(%D0%BC%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%BD%D0%B0)

#дураки_и_калеки
#магия
#психология

Исследование одной строкой.

Согласно новому, масштабному исследованию, к возрасту 75 лет, примерно у половины индивидов разовьётся одно или несколько психических расстройств (и да, большинство из них стартует в молодом возрасте (19-20 лет).

Источник:
https://www.thelancet.com/journals/lanpsy/article/PIIS2215-0366(23)00193-1/fulltext

#клиника

Человеку чрезвычайно трудно освободиться от вины за прошлое, если его нынешнее поведение провоцирует вину...

До тех пор, пока мы продолжаем действовать по отношению к собственному «я» в настоящем так же, как действовали в прошлом, мы не сможем простить себя за прошлое.

Ирвин Ялом

#вина
#прощение

Немного добавлю от себя. Тема "вины" (в том числе и перед самим собой) и "прощения" (в том числе и прощения себя самого) действительно трудная.

Вина исторична и нарративна. Она связана с прошлым выбором (или отказом делать выбор (что по факту, тоже выбор)).

На мой взгляд, [во многих случаях] невозможность освободиться от вины за прошлое, как раз и указывает на то, что действие, которое вызывает чувство вины не принадлежит (исключительно) прошлому.

Оно живо и активно в настоящем. То есть человек продолжает так поступать (зачастую, только "на минималках"). И это "продолжение" и блокирует самопринятие и прощение, актуализируя чувство вины (которое может смещается или проецироваться на других).

Итак, контрольный вопрос, который человек имеющий трудности с прощением следующей: "Что такого я ПРОДОЛЖАЮ делать, что провоцирует вину?"

В программе 12-ти Шагов, есть такой 8 и 9 шаг: "Составили список всех тех людей, кому мы причинили вред, и преисполнились готовностью загладить свою вину перед ними".

"Лично возмещали причинённый этим людям ущерб, где только возможно, кроме тех случаев, когда это могло повредить им или кому-либо другому".

Восьмой и Девятый Шаг это такие шаги, которые действительно сильно пугают многих зависимых лиц, выздоравливающих по программе Анонимных Алкоголиков или Анонимных Наркоманов.

Так вот, чтобы их реализовать на практике (особенно 9 шаг, ибо 8 это просто список, вроде перечня дел в органайзере), нужно для начала ПЕРЕСТАТЬ делать то, о чем пришлось написать в Четвертом Шаге и рассказать спонсору в Пятом.

А это зачастую чертовски не просто.

Послание Св. Ап. Павла к Ефесянам 4:28:

"Кто крал, вперёд не кради, а лучше трудись, делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся".

Это, что теперь не красть? Совсем?

#размышления
#вина

«Увы, у всех нас всегда с собой наш маленький карманный апокалипсис».

В. Сорокин. Теллурия (2013).

...После выхода книги Ханны Арендт «Банальность зла: Эйхман в Иерусалиме» все израильские друзья Арендт разорвали с ней отношения, а в Израиле ее бойкотировали 30 лет.

«Банальность зла» спровоцировала довольно странную реакцию общественности - книгу ругали больше, чем какую-либо другую работу по моральной философии, изданную в 20 веке.

Претензий предъявлялось немало, в вину вменялся «игривый тон» и легкость пера, что, по мнению многих, было недопустимо применительно к одному из самых трагических периодов мировой истории, но наибольшее негодование вызвало авторское отношение к фигуре самого Адольфа Эйхмана – оберштурмбаннфюрера СС, руководителя отдела гестапо, занимавшегося «окончательным решением еврейского вопроса».

В изложении Арендт, которая присутствовала как корреспондент на эйхмановском процессе, этот «архитектор Холокоста» являлся не пещерным антисемитом, психопатом и садистом, а типичным бюрократом, карьеристом и функционером, просто его функции были связаны с массовыми убийствами. «Я просто делал свою работу», – скажет он на суде.

«Полдюжины психиатров признали его «нормальным. «Во всяком случае, куда более нормальным, чем был я после того, как с ним побеседовал!» — воскликнул один из них».

То, что зло по своей природе банально, а вовсе не уникально, никто до Ханны Арендт столь подробно, хладнокровно, да еще на таких убедительных примерах, не исследовал.

Хотя вроде бы вполне очевидно, что любой тоталитарный режим всегда опирается не на маньяков, придурков и прочий сброд, а на тех, кто хорошо делает свою работу...

Максимальное усердие – главная заповедь карьеристов, которых любая тоталитарная система порождает в количествах, несовместимых с жизнью.

– "Ты кто?".
– "Я академик Вавилов".
– "Говно ты, а не академик".

Максимальное усердие. Jedem das seine.

Текст со страницы Юлии Пятецкой (с сокращением).

#насилие

Про философию преступления. Новое преступление совершается, чтобы "очиститься" / отвести внимание от старого злодейства.

"Он не докончил и усмехнулся.
— То есть вам хотелось бы, чтоб я высказал вам поскорее мое презрение, — твердо договорил Тихон.

— Я пред вами ничего не утаю: меня ужаснула великая праздная сила, ушедшая нарочито в мерзость...

Оставьте, отец Тихон, — брезгливо прервал Ставрогин и поднялся со стула. Тихон тоже.

— Что с вами? — вскричал он вдруг, почти в испуге всматриваясь в Тихона.

Тот стоял перед ним, сложив перед собою вперед ладонями руки, и болезненная судорога, казалось как бы от величайшего испуга, прошла мгновенно по лицу его.

— Что с вами? Что с вами? — повторял Ставрогин, бросаясь к нему, чтоб его поддержать. Ему казалось, что тот упадет.

— Я вижу... я вижу как наяву, — воскликнул Тихон проницающим душу голосом и с выражением сильнейшей горести, — что никогда вы, бедный, погибший юноша, не стояли так близко к самому ужасному преступлению, как в сию минуту!

— Успокойтесь! — повторял решительно встревоженный за него Ставрогин, — я, может быть, еще отложу... вы правы, я, может, не выдержу, я в злобе сделаю новое преступление... всё это так... вы правы, я отложу.

— Нет, не после обнародования, а еще до обнародования листков, за день, за час, может быть, до великого шага, вы броситесь в новое преступление как в исход, чтобы только избежать обнародования листков!

Ставрогин даже задрожал от гнева и почти от испуга.

— Проклятый психолог! — оборвал он вдруг в бешенстве и, не оглядываясь, вышел из кельи".

Достоевский Ф.М. Бесы (1872).

#психология
#насилие

Пациенты / клиенты могут многое простить своему личному психологу / психотерапевту. Не прощают они тогда, когда последний, оказывается чересчур умным и проницательным.

«— Проклятый психолог! — оборвал он вдруг в бешенстве и, не оглядываясь, вышел из кельи» [кабинета].

#размышления

ПОДРОСТОК ЧТО-ТО УПОТРЕБЛЯЕТ

Когда мне звонят и просят посмотреть школьника с «наркоманией» (родители поймали его с наркотиками), то я отвечаю, что не занимаюсь детьми и подростками, с этим нужно идти к детскому психиатру, но если родители настаивают, то готов провести с ними первичную беседу, главная цель которой - объяснить родителям, чего им не следует делать; иными словами, по возможности (что не всегда получается) предостеречь их от неверных шагов.

Перед встречей с подростком и его родителями у меня неизменно возникают два предположения, которые почти всегда подтверждаются во время разговора.

ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ 1. Это даже можно называть универсальным правилом номер один: если у подростка возникает проблема с веществом, то отношения в семье почти наверняка разлажены. То ли там неважные отношения между родителями, то ли отношения между кем-то из родителей или ими обоими, с одной стороны, и ребёнком - с другой. А чаще всего отношения расстроены по всему контуру.

ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ 2. Никакой «наркомании» (в смысле, зависимости от вещества) там нет. Видимо, подросток - мальчик или девочка - что-то употребили один или два раза. Может быть, три. Хотя здесь возможны и вполне серьёзные сценарии.

Итак, что обычно выясняется?
Родители девятиклассника увидели, что с ребёнком что-то не то. Необычное поведение или изменённый внешний вид.
Заставляют подростка пройти тест на наркотики. Тот отказывается. Родители начинают давить на него, запугивать либо, напротив, улещать чем-то. В итоге в биологических средах обнаруживается, к примеру, марихуана. Родители начинают искать клинику, находят и с помощью угроз заставляют ребёнка туда лечь. В клинике советуют лежать не меньше месяца («случай серьёзный»), а потом ещё на пару месяцев поехать в загородный центр реабилитации (чтобы понадёжнее было).

Ребёнок проводит в клинике неделю, после чего настаивает на выписке. Родители заплатили за этот курс немалые деньги.
И вот мы встречаемся. Парень два или три раза употребил запрещённое вещество. Зависимости у него нет; пока нет, во всяком случае. Во время беседы он заторможен: в клинике его лечили антипсихотиками (нейролептиками) и явно завысили дозу.

Антипсихотика назначили сразу два, хотя в тех случаях, когда они нужны, обычно хватает одного и в меньшей дозе, чем дали этому школьнику.

Моему пациенту не нужны никакие антипсихотики ни в каких дозах, потому что у него нет ни шизофрении (которая лечится только антипсихотиками), ни биполярного расстройства (при котором осторожно назначенные антипсихотики неплохо работают). Но ему их давали и рекомендовали продолжить их приём дома, потому что у нас наркологическое лечение без этих препаратов не обходится почти никогда, хотя в лечении зависимостей (а у парня нет зависимости) они, за некоторыми исключениями, не помогают.

Продолжение следует...

Выясняется, что родители давно находятся в конфликтных отношениях друг с другом. Дети могут реагировать употреблением вещества на плохую семейную атмосферу, особенно при наличии наследственной предрасположенности, а таковая в семье присутствует: отец крепко выпивает каждую пятницу, и дед по линии матери злоупотреблял алкоголем, причём дело доходило до тяжёлых запоев и даже белой горячки (алкогольного делирия, если по-научному).

Отец в течение всего детства «делал из сына мужчину»: наказывал его за малейшие провинности и вообще держал его в строгости. Сейчас он говорит с сыном в оскорбительной форме и угрожает «закрыть» его надолго, если мальчик не перестанет употреблять наркотики.

За что он кричит на сына? За то, что сам передал ребёнку свои, упрощённо говоря, «алкогольные гены», притом что и по материнской линии с генетикой не повезло? За то, что своим пьянством демонстрировал сыну, что употребление вещества - это нормально?

В его, отца, случае - легального вещества под названием «алкоголь», употребление которого не запрещено законом, но которое по негативному влиянию на здоровье и медицинским рискам даст фору любым запрещённым наркотикам?

Ребёнок рос в атмосфере родительского конфликта и был в плохих отношениях с отцом. Мать в эти отношения не вмешивалась.

Отец пьёт потому, что у него, видите ли, стрессы на работе, сын употребляет своё вещество потому, что ему плохо дома, да ещё у него неважная наследственность: как минимум пьющий отец и дед со стороны матери.

Окончание следует...

В известном смысле все психоактивные вещества - алкоголь, никотин и запрещённые наркотики - одним миром мазаны. Механизмы пристрастия к веществам и зависимости от них, как и предрасположение к их употреблению, универсальны.
Что родители этого ребёнка сделали не так? Проще сказать, что они сделали правильно.

Нельзя допускать домашних конфликтов: это сильно травмирует детскую психику и может сделать ребёнка пожизненным клиентом психолога либо, хуже того, пациентом психиатра или нарколога.

Нельзя унижать человека, стремясь «вырастить из него мужчину».

Нельзя угрожать никому, особенно ребёнку: в лучшем случае это приведёт к тому, что ребёнок ещё больше отдалится от родителей, что окончательно лишит их возможности помочь своему сыну и вообще быть полезным ему.

Незачем было угрозами укладывать его в клинику - у него пока нет ничего, что в клинике можно вылечить, особенно антипсихотиками, изобретёнными для лечения отсутствующей у ребёнка шизофрении.

Этому мальчику нужен хороший детский психолог и, вероятно, детский психиатр, потому что он травмирован своими родителями и у него, возможно, есть депрессия или тревожное расстройство, или то и другое вместе.

А как надо?
Ну как…
Всё просто: доброта, любовь, терпение, сострадание и демонстрация готовности помочь. Хороший юмор в этой ситуации тоже не помешает («ну ты, парень, даёшь!»).

Спокойные объяснения, что у нас в семье - плохая генетика, нам лучше вообще не прикасаться ни к алкоголю, ни к какому-то ещё веществу (кроме кофеина в составе натурального кофе, польза которого для здоровья доказана многими научными исследованиями).

Нужно объяснить ребёнку, что если он с запрещённым веществом попадёт в поле зрения полиции, это может сломать всю его жизнь, не говоря уже о вероятности зависимости и других медицинских рисках.

И уж точно не нужны ему никакие «центры реабилитации». Его имя ничем не замарано.
Отец пусть реабилитируется и учится тому, как надо вести себя с детьми. Да и маме не помешает.

Текст со страницы профессора Юрия Сиволапа

#психиатрия
#наркология

Про первосцену и Эдипа.

"Обычно, когда мы пытаемся представить первосцену доминирования, то видим что-то вроде гегелевской диалектики раба-господина, в которой две стороны соперничают за признание друг-другом, приходя к подавлению одной из них.

Вместо этого следует представить трёх-сторонние отношения агрессора, жертвы и - свидетеля, того к кому обе соперничающие стороны обращаются за признанием (легализацией, симпатией и т.п.).

Гегелевская битва за превосходство является, конечно, абстракцией. Немногие из нас были свидетелями смертельной дуэли двух взрослых мужчин, с намерением признать победившего настоящим человеком.

Трех-сторонний сценарий - где одна из сторон громит другую, и одновременно обе взывают к окружающим за признанием их человечности – это то, чему мы все свидетели и участники, играя ту или иную роль тысячи раз начиная со школы".

David Graeber. The Bully’s Pulpit On the elementary structure of domination.

#эдип

Проекция предстает как некий защитный механизм, который Фрейд в письме характеризует как «своего рода вытеснение».

Проекция в своей защитной функции нацелена на то, чтобы отбросить вовне нечто, что не признано в самом себе.

Фрейд часто подчеркивал, что легче защититься от внешней опасности, чем от внутренней.

В работе «Тотем и Табу» (1913) он отмечает, что первобытные люди не признавали собственную бессознательную враждебность по отношению к умершим, приписывая им эту самую враждебность, и считали усопших опасными духами.

Точно так же как и в психопатологии, здесь проекция способствует разрешению конфликта, связанного с амбивалентностью, в данном случае позволяя отказаться от всякого чувства ненависти по отношению к усопшему.

Ален Жибо. Феномен проекции в психоанализе

#психоанализ
#защиты
#проекция

И это ⬆️ имеет отношение к установке на кладбище массивных надгробий и памятников. Это, как будто, выглядит как проявление любви или уважения [и излишка финансов], но на самом деле, за этим стоит страх, что мертвец выберется из могилы и придёт к живым [заберёт их с собой, будет мстить, завидовать живущим и пр.].

Надгробие – это такое искусственное препятствие, вроде противотанкового надолба, пирамидки или ежа.

#страх

«КОНЕЧНЫЙ ПУТЬ»

...И я уйду. А птица будет петь,
как пела,
и будет сад, и дерево в саду,
и мой колодец белый.

На склоне дня, прозрачен и спокоен,
замрёт закат, и вспомнят про меня
колокола окрестных колоколен.

С годами будет улица иной;
кого любил я, тех уже не станет,
и в сад мой за белёною стеной,
тоскуя, только тень моя заглянет...

И я уйду; один – без никого,
без вечеров, без утренней капели
и белого колодца моего...

А птицы будут петь и петь, как пели.

Хуан Рамон Хименес. Перевод А. Гелескула

#недомогание_от_культуры