В прошлые годы – почти четыре десятилетия назад – я осуществил ряд наблюдений, которые перевернули мое понимание и кардинально изменили подходы к лечению психиатрических проблем моих пациентов.
Во время классических психотерапевтических сеансов [Арон Бек работал как психоаналитик] с ними я почти случайно обнаружил, что они ничего не говорят о некоторых своих мыслях, возникающих у них в качестве свободных ассоциаций.
Хотя и убеждены (и я верю в это), что строго придерживаются важнейшего и обязательного правила, требующего раскрытия и проговаривания всего того, что возникает у них в голове во время терапевтического процесса.
Так вот, я открыл для себя тот факт, что некоторые критически важные мысли остаются на периферии их сознания. Мои пациенты вряд ли сами осознавали и понимали всю ценность этих мыслей. И уж точно на них не концентрировались.
Я основывался на регулярных наблюдениях, и у меня возникло подозрение, что возникновению и переживанию эмоций или психологических импульсов, как правило, предшествовали такие мысли.
Постаравшись сделать так, чтобы пациент сосредоточивался на этих мыслях, я осознал, что они помогают объяснить разные эмоциональные переживания более понятно, чем с помощью абстрактных психоаналитических интерпретаций, которые я
практиковал до сих пор.
Например, молодая женщина в процессе терапии оказалась в состоянии осознанно задать себе вопрос «А я его утомляю?» ДО ТОГО, как у нее возникали всплески тревожности.
У другого пациента появлялись соображения типа «Терапия не способна мне помочь. Становится все хуже и хуже» ПЕРЕД ТЕМ, как он впадал в грусть и печаль.
В каждом таком примере прослеживалась логичная и правдоподобная связь между мыслями и чувствами, ощущениями. Я использовал простой метод, чтобы уловить эти мимолетные и автоматически проскальзывавшие мысли.
Когда пациент начинал выглядеть опечаленным или встревоженным либо даже сам говорил, что ощущает себя подобным образом, я спрашивал: «Что происходит у вас в голове в данный момент?»
Это приводило к тому, что пациент учился быстро переключать внимание на такие мысли, и становилось ясно, что они – эти мысли – ответственны за возникавшие чувства.
Аарон Т. Бек. Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия
#психотерапия
#кпт
Во время классических психотерапевтических сеансов [Арон Бек работал как психоаналитик] с ними я почти случайно обнаружил, что они ничего не говорят о некоторых своих мыслях, возникающих у них в качестве свободных ассоциаций.
Хотя и убеждены (и я верю в это), что строго придерживаются важнейшего и обязательного правила, требующего раскрытия и проговаривания всего того, что возникает у них в голове во время терапевтического процесса.
Так вот, я открыл для себя тот факт, что некоторые критически важные мысли остаются на периферии их сознания. Мои пациенты вряд ли сами осознавали и понимали всю ценность этих мыслей. И уж точно на них не концентрировались.
Я основывался на регулярных наблюдениях, и у меня возникло подозрение, что возникновению и переживанию эмоций или психологических импульсов, как правило, предшествовали такие мысли.
Постаравшись сделать так, чтобы пациент сосредоточивался на этих мыслях, я осознал, что они помогают объяснить разные эмоциональные переживания более понятно, чем с помощью абстрактных психоаналитических интерпретаций, которые я
практиковал до сих пор.
Например, молодая женщина в процессе терапии оказалась в состоянии осознанно задать себе вопрос «А я его утомляю?» ДО ТОГО, как у нее возникали всплески тревожности.
У другого пациента появлялись соображения типа «Терапия не способна мне помочь. Становится все хуже и хуже» ПЕРЕД ТЕМ, как он впадал в грусть и печаль.
В каждом таком примере прослеживалась логичная и правдоподобная связь между мыслями и чувствами, ощущениями. Я использовал простой метод, чтобы уловить эти мимолетные и автоматически проскальзывавшие мысли.
Когда пациент начинал выглядеть опечаленным или встревоженным либо даже сам говорил, что ощущает себя подобным образом, я спрашивал: «Что происходит у вас в голове в данный момент?»
Это приводило к тому, что пациент учился быстро переключать внимание на такие мысли, и становилось ясно, что они – эти мысли – ответственны за возникавшие чувства.
Аарон Т. Бек. Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия
#психотерапия
#кпт
Также, к моему большому удивлению, я отметил, что у этих пациентов наблюдались регулярные когнитивные искажения. Они совершенно несоразмерно преувеличивают как значимость каких-то неприятных инцидентов, так и частоту их возникновения: «Мой ассистент всегда все портит» или «У меня никогда не получается ничего путного».
Они склонны относить все, что очевидно является случайным, ситуативно возникающую трудность на счет злого умысла или скверного характера другого индивидуума.
Пациенты обычно принимали свою преувеличенную или просто неверную интерпретацию своих переживаний за чистую монету: она казалось им полностью заслуживающей доверия.
Однако, приобретая способность фокусировать внимание на подобных интерпретациях, оценивать их и критически к ним подходить, они (пациенты), как правило, осознавали их (интерпретаций) неуместность и ошибочность.
Пациентам было доступно и возможно понимание сущности собственных реакций и, в большинстве случаев, внесение в них корректив.
Например, легко раздражавшаяся по поводу и без мать заметила, что начинает злиться на детей за их весьма невинные шалости. Сумев осознать и выработать внутри себя разумный ответ на свои критически настроенные мысли («они – очень плохие дети»), заключавшийся в простом соображении, что «они ведут себя просто как нормальные дети», эта женщина обнаружила, что ее гнев по этим поводам стал менее продолжительным.
С регулярным внесением осознаваемых корректив в ее носивший критический характер образ мыслей, делавший упор на необходимость наказаний, вспышки гнева и злости тоже стали менее частыми.
Аарон Т. Бек. Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия
#психотерапия
#кпт
Они склонны относить все, что очевидно является случайным, ситуативно возникающую трудность на счет злого умысла или скверного характера другого индивидуума.
Пациенты обычно принимали свою преувеличенную или просто неверную интерпретацию своих переживаний за чистую монету: она казалось им полностью заслуживающей доверия.
Однако, приобретая способность фокусировать внимание на подобных интерпретациях, оценивать их и критически к ним подходить, они (пациенты), как правило, осознавали их (интерпретаций) неуместность и ошибочность.
Пациентам было доступно и возможно понимание сущности собственных реакций и, в большинстве случаев, внесение в них корректив.
Например, легко раздражавшаяся по поводу и без мать заметила, что начинает злиться на детей за их весьма невинные шалости. Сумев осознать и выработать внутри себя разумный ответ на свои критически настроенные мысли («они – очень плохие дети»), заключавшийся в простом соображении, что «они ведут себя просто как нормальные дети», эта женщина обнаружила, что ее гнев по этим поводам стал менее продолжительным.
С регулярным внесением осознаваемых корректив в ее носивший критический характер образ мыслей, делавший упор на необходимость наказаний, вспышки гнева и злости тоже стали менее частыми.
Аарон Т. Бек. Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия
#психотерапия
#кпт