Мазохистическое страдание, прежде чем оно было вторично эротизировано и привело к сексуальному или моральному мазохизму, объясняется главным образом тем, что еще до того как ребенок пошел и заговорил, до стадии “зеркала”, имела место часто повторяющаяся и потому травматичная, резкая смена отношений с матерью или ее заместителями: от сверхстимуляции – к недостаточному физическому контакту, от удовлетворения потребности в привязанности – к ее фрустрации.
З.Фрейд, комментируя историю Человека-Крысы, упоминал о “страхе
непознанного наслаждения”.
Наслаждение мазохиста достигает максимума, когда телесное наказание применяется к поверхности кожи (порка, бичевание, уколы) и когда часть кожи разорвана, продырявлена, вырвана. Мазохистическое сладострастие, мы это знаем, ищет возможность заявить о
себе, оно хочет быть зримым, чтобы удары оставляли следы на поверхности тела.
Среди прегенитальных удовольствий, которые обычно сопровождают сексуальное генитальное наслаждение, не выходя при этом за рамки нормы, довольно часто встречаются такие формы, которые оставляют на коже
партнера след (от укусов или царапин). Именно в этом мы усматриваем знак
дополнительного фантазматического элемента, который у мазохиста выступает на первый план.
#мазохизм
#травма
З.Фрейд, комментируя историю Человека-Крысы, упоминал о “страхе
непознанного наслаждения”.
Наслаждение мазохиста достигает максимума, когда телесное наказание применяется к поверхности кожи (порка, бичевание, уколы) и когда часть кожи разорвана, продырявлена, вырвана. Мазохистическое сладострастие, мы это знаем, ищет возможность заявить о
себе, оно хочет быть зримым, чтобы удары оставляли следы на поверхности тела.
Среди прегенитальных удовольствий, которые обычно сопровождают сексуальное генитальное наслаждение, не выходя при этом за рамки нормы, довольно часто встречаются такие формы, которые оставляют на коже
партнера след (от укусов или царапин). Именно в этом мы усматриваем знак
дополнительного фантазматического элемента, который у мазохиста выступает на первый план.
#мазохизм
#травма
В 2002 году французский историк Аннет Вивьерка написала книгу «Эра свидетеля», вызвавшую сильный резонанс. Но «свидетель» меняет свой статус на статус жертвы очень быстро. Именно жертва оказывается центральной фигурой времени.
Некогда Гитлер говорил, что геноцид евреев будет забыт, поскольку историю пишут победители. В том, кто останется победителем, сомнений у него не было. И напрасно. Хотя официальная история долгие десятилетия, действительно, создавалась победителями по разные стороны океана.
В частности, историю советского периода писали победители, и многие десятилетия она была общепринятой. Лишь начиная с какого-то момента свидетелям и пострадавшим дали право голоса. Свидетели и жертвы — в одном лице — стали писать историю.
Фигура жертвы долгое время ассоциировалась с Холокостом. В 1970-х возникает культ Холокоста, строятся мемориалы, увеличивается выпуск посвященной теме литературы. Идет активный сбор свидетельств, интервью с «выжившими». Стивен Спилберг именно тогда нанял группу операторов, записывавших этих людей, и создал устный архив свидетельств тех событий.
Но речь идет не только о жертвах Холокоста. Возрастание роли жертвы означало перекройку всей истории. Так, примерно до 1970-х годов центральными персонажами военной мифологии были борцы Сопротивления. Эта мифология позволяла некоторым культурам примкнуть к победителям — так среди победителей Второй мировой войны оказалась растоптанная Франция...
Теперь надо сказать о теме памяти. Роль памяти в предыдущую эпоху казалась двусмысленной. Еще Фрейд показал, что наши воспоминания формируются значительно позже событий, и очень редко события предстают в них такими, какими были в действительности. К памяти примешиваются проблемы, связанные с сегодняшним днем, крупицы настоящего, поэтому памяти нельзя доверять.
Михаил Ямпольский, историк, теоретик искусства и культуры, философ
#травма
#память_и_желание
#мазохизм
#философия
Некогда Гитлер говорил, что геноцид евреев будет забыт, поскольку историю пишут победители. В том, кто останется победителем, сомнений у него не было. И напрасно. Хотя официальная история долгие десятилетия, действительно, создавалась победителями по разные стороны океана.
В частности, историю советского периода писали победители, и многие десятилетия она была общепринятой. Лишь начиная с какого-то момента свидетелям и пострадавшим дали право голоса. Свидетели и жертвы — в одном лице — стали писать историю.
Фигура жертвы долгое время ассоциировалась с Холокостом. В 1970-х возникает культ Холокоста, строятся мемориалы, увеличивается выпуск посвященной теме литературы. Идет активный сбор свидетельств, интервью с «выжившими». Стивен Спилберг именно тогда нанял группу операторов, записывавших этих людей, и создал устный архив свидетельств тех событий.
Но речь идет не только о жертвах Холокоста. Возрастание роли жертвы означало перекройку всей истории. Так, примерно до 1970-х годов центральными персонажами военной мифологии были борцы Сопротивления. Эта мифология позволяла некоторым культурам примкнуть к победителям — так среди победителей Второй мировой войны оказалась растоптанная Франция...
Теперь надо сказать о теме памяти. Роль памяти в предыдущую эпоху казалась двусмысленной. Еще Фрейд показал, что наши воспоминания формируются значительно позже событий, и очень редко события предстают в них такими, какими были в действительности. К памяти примешиваются проблемы, связанные с сегодняшним днем, крупицы настоящего, поэтому памяти нельзя доверять.
Михаил Ямпольский, историк, теоретик искусства и культуры, философ
#травма
#память_и_желание
#мазохизм
#философия