"...Также меня очень интересовало отношение Фрейда к нацизму. Он предвидел опасность разрушения немецкой цивилизации начиная с 1933 года, но не ожидал аншлюса Австрии, был убежден, что австрийские консерваторы не допустят Гитлера к власти.
По этой причине он очень поздно эмигрировал, он был вынужден.

Я изучила политические аспекты учения Фрейда: во Франции его часто представляли человеком левых взглядов. Фрейд был бунтовщиком, но консерватором, просвещенным консерватором.

Он был немецким просветителем — выступал за эмансипацию женщин, гомосексуалов, против смертной казни, за политические свободы, но он считал необходимым сохранение традиций.

Ему очень нравилась английская конституционная монархия: Фрейд полагал, что короля, который превысил свои суверенные права, следовало казнить. Он очень любил Кромвеля, но считал, что после революции нужно было снова установить монархию.

Поэтому Фрейду не нравилась французская республиканская модель, он отнесся с большим недоверием к большевистской революции. Он не был нутряным антикоммунистом, потому что мыслил социально, но был убежден, что марксистская революция приведет к диктатуре.

Ему не нравилась демократия в целом, он упрекал ее в прагматизме, это хорошо описано в книге «Болезнь культуры».

Он был антиамериканистом в том смысле, что видел в Америке смесь пуританизма и прагматизма. Фрейд очень современен тем, что он очень европейский.

Психоанализ — европейский феномен, который прижился во всем мире, но в культурном отношении — это европейское явление. Он зародился в Вене в борьбе с национализмом и был поддержан деятелями еврейского просвещения.

Интервью с Элизабет Рудинеско, автором первой французской биографии Фрейда

#фрейд
#психоанализ

Дозирование определенного негативного — танатотического — элемента в попытке справиться с реальной и травмирующей утратой представляет собой базовое гомеопатическое действие.

В гомеопатической процедуре контролируемое введение негативного элемента — символического или, в медицинском контексте, настоящего яда — способствует оздоровлению системы, пораженной схожим ядом. Яд становится лекарством, придающим человеку силы для того, чтобы справиться с потенциально травмирующими воздействиями больших доз морфологически родственного яда.

В игре fort/da лекарственным ядом стала ритмичная манипуляция означающих и фигур, объектов и слогов, обозначивших отсутствие. Эти означающие — контролируемые символические дозы отсутствия и отречения, которые помогают ребенку пережить негативный момент отсутствия матери и (в идеале) стать сильнее.

Рассматривая эти вопросы в несколько другом ракурсе, можно сказать, что работа скорби — это путь, с помощью которого человеческие существа восстанавливают режим действия принципа удовольствия в ходе травмы или утраты.

Я хочу обратить внимание на замечания Фрейда, которые следуют в работе «По ту сторону принципа наслаждения» за обсуждением игры fort/da и касаются поведения травматических невротиков (Unfallsneurotiker), которые, перенеся и затем подавив в себе некую травму, снова и снова возвращаются к ней во сне. Фрейд так пишет по поводу подобного повторения в сновидениях:

«…Сновидения травматических невротиков, так регулярно переносящие их в ситуацию несчастного случая… служат другой задаче, решение которой должно предшествовать моменту, когда войдет в действие господство принципа наслаждения. Эти сновидения стремятся наверстать преодоление раздражения, развивая для этого чувство боязни, отсутствие которого и было причиной травматического невроза. Они, таким образом, дают нам возможность понять функцию психического аппарата, которая, не противореча принципу наслаждения, все же является от него независимой и кажется более первоначальной, чем намерение получить удовольствие или избежать неудовольствия».

Источник: Эрик Сантнер. История по ту сторону принципа наслаждения: Размышления о репрезентации травмы

#травма
#психоанализ
#фрейд