Этимологи связывают современное английское слово «shame» (стыд) с
индо-германским корнем kam/kem, означающим «покрывать, прикрывать». Идея прикрывать себя каким-либо одеянием длительное время казалась основной составляющей понятия «стыд» (Wurmser, 1981:29).
Позже, слово «стыд» (срам) использовалось при обозначении половых органов — «тайных мест».
Стыд также был связан с позором и часто использовался в литературе, например, Шекспиром для обозначения бесчестия:
Но беды настигли мой титул,
С позором втоптав меня в грязь.
Когда кто-то опозорен, потеряв свою честь, он унижен, отмеченный клеймом позора.
Джейн Остин писала, что «позор никогда не стереть», а Шелли о «клейме бесчестья» (the brand of infamy). Определенно, что в некоторые времена слово стыд ассоциировалось с дискредитацией, унижением, потерей общественного положения.
#стыд
индо-германским корнем kam/kem, означающим «покрывать, прикрывать». Идея прикрывать себя каким-либо одеянием длительное время казалась основной составляющей понятия «стыд» (Wurmser, 1981:29).
Позже, слово «стыд» (срам) использовалось при обозначении половых органов — «тайных мест».
Стыд также был связан с позором и часто использовался в литературе, например, Шекспиром для обозначения бесчестия:
Но беды настигли мой титул,
С позором втоптав меня в грязь.
Когда кто-то опозорен, потеряв свою честь, он унижен, отмеченный клеймом позора.
Джейн Остин писала, что «позор никогда не стереть», а Шелли о «клейме бесчестья» (the brand of infamy). Определенно, что в некоторые времена слово стыд ассоциировалось с дискредитацией, унижением, потерей общественного положения.
#стыд
С точки зрения психоанализа хроническое самопораженческое поведение (постоянные неудачи и серийные, "вечные" проблемы - "к нашему берегу не то гавно, не то палка" - как мне сказала одна пациентка) можно рассмотреть через проблему избегания чувства вины.
Современную культуру можно определить как «деморализующую», избегающую вину и все больше и больше оправдывающую себя словами Короля Лира – «против нас грешат больше, чем грешим мы сами».
Подобное избегание вины только и можно ожидать от «культуры нарциссизма», для которой характерно озабоченность своей грандиозностью или своей неполноценностью, или и тем и другим, что типично для параноидно-шизоидной позиции (Klein, 1946) с господствующим в ней расщеплением (идеализация/обесценивание).
Сознательное чувство вины заменено самонаказанием. Пациент уклоняемся от того, чтобы чувствовать вину, переходит сразу к самонаказанию.
Субъект, находящийся во власти параноидно-шизоидного расщепления или поляризации, чувствует, что он не может признаться в каком-либо плохом поступке или плохом качестве без того, чтобы не быть разоблаченным как отвратительный полностью плохой объект.
Другими словами, в основе проблемы лежат трудности, связанные с поддержанием постоянства самости и объекта, умением воспринимать хорошее и плохое одновременно и способностью признавать плохие качества, не забывая при этом про хорошие и достигая тем самым амбивалентности. В до-амбивалентной, параноидно-шизоидной позиции признание любого несовершенства означает разоблачение себя как безнадежно неполноценного.
Современным пациентам трудно сознательно выдерживать чувство вины и не избегать его, атакуя либо другого, либо себя самого.
В первом случае, чувство вины смещается и проецируется в козла отпущения.
Во втором случае, поскольку нарциссизм делает моральные страдания невыносимыми, Супер-Эго добивается причитающейся ему доли с помощью бессознательно сконструированных форм самонаказания.
Отказ от вины как регулятора поведения и отношения к самому себе приводит не к свободе (освобождению от Супер-Эго), а к более грубому регулированию посредством стыда.
Там, где имеется бессознательная потребность в наказании, бессознательное Супер-Эго несомненно считает субъекта преступником и, следовательно, заслуживающим наказания.
Возможно фрагментация, синдром пустоты и типичная паранойя современной «неупорядоченной самости» являются заменителями вины, то есть, какими бы мучительными они не были для самого человека и окружающих его людей, их функция заключается в защите от сознательного переживания моральных страданий.
Таким образом можно постулировать различие между бессознательной потребностью в наказании, приводимой в движение карающим Супер-Эго, питаемым агрессией, и чувством вины и депрессивной тревогой или заботой, приводимой в движение привязанностью и любовью. Поскольку первая часто служит защитой против второй, терапия подразумевает обучение тому, как выносить чувство вины, чтобы его избегание посредством самонаказания больше не было необходимым.
Если потребность в наказании возникает как результат избегания чувства вины, то терапия должна помочь пациенту научиться видеть и выдерживать свою вину (т.е. прорабатывать депрессивную позицию), что является дорогой к свободе из тисков бессознательной потребности в наказании и в орально-нарциссическом утешении боли, возникающей вследствие этого самоистязания.
#психоанализ
#стыд
#вина
Современную культуру можно определить как «деморализующую», избегающую вину и все больше и больше оправдывающую себя словами Короля Лира – «против нас грешат больше, чем грешим мы сами».
Подобное избегание вины только и можно ожидать от «культуры нарциссизма», для которой характерно озабоченность своей грандиозностью или своей неполноценностью, или и тем и другим, что типично для параноидно-шизоидной позиции (Klein, 1946) с господствующим в ней расщеплением (идеализация/обесценивание).
Сознательное чувство вины заменено самонаказанием. Пациент уклоняемся от того, чтобы чувствовать вину, переходит сразу к самонаказанию.
Субъект, находящийся во власти параноидно-шизоидного расщепления или поляризации, чувствует, что он не может признаться в каком-либо плохом поступке или плохом качестве без того, чтобы не быть разоблаченным как отвратительный полностью плохой объект.
Другими словами, в основе проблемы лежат трудности, связанные с поддержанием постоянства самости и объекта, умением воспринимать хорошее и плохое одновременно и способностью признавать плохие качества, не забывая при этом про хорошие и достигая тем самым амбивалентности. В до-амбивалентной, параноидно-шизоидной позиции признание любого несовершенства означает разоблачение себя как безнадежно неполноценного.
Современным пациентам трудно сознательно выдерживать чувство вины и не избегать его, атакуя либо другого, либо себя самого.
В первом случае, чувство вины смещается и проецируется в козла отпущения.
Во втором случае, поскольку нарциссизм делает моральные страдания невыносимыми, Супер-Эго добивается причитающейся ему доли с помощью бессознательно сконструированных форм самонаказания.
Отказ от вины как регулятора поведения и отношения к самому себе приводит не к свободе (освобождению от Супер-Эго), а к более грубому регулированию посредством стыда.
Там, где имеется бессознательная потребность в наказании, бессознательное Супер-Эго несомненно считает субъекта преступником и, следовательно, заслуживающим наказания.
Возможно фрагментация, синдром пустоты и типичная паранойя современной «неупорядоченной самости» являются заменителями вины, то есть, какими бы мучительными они не были для самого человека и окружающих его людей, их функция заключается в защите от сознательного переживания моральных страданий.
Таким образом можно постулировать различие между бессознательной потребностью в наказании, приводимой в движение карающим Супер-Эго, питаемым агрессией, и чувством вины и депрессивной тревогой или заботой, приводимой в движение привязанностью и любовью. Поскольку первая часто служит защитой против второй, терапия подразумевает обучение тому, как выносить чувство вины, чтобы его избегание посредством самонаказания больше не было необходимым.
Если потребность в наказании возникает как результат избегания чувства вины, то терапия должна помочь пациенту научиться видеть и выдерживать свою вину (т.е. прорабатывать депрессивную позицию), что является дорогой к свободе из тисков бессознательной потребности в наказании и в орально-нарциссическом утешении боли, возникающей вследствие этого самоистязания.
#психоанализ
#стыд
#вина