"Солдат на коне"
1911 г.
Михаил Федорович Ларионов
Тейт Британия, Лондон.
В Первую мировую войну Ларионов был мобилизован, служил в чине прапорщика, в Восточной Пруссии поручил ранение, после которого восстанавливался несколько месяцев в госпитале. Солдатский быт Ларионов пишет, не разделяя происходящее на "высокую и низкую" сферы. "Отдыхающего солдата" он даже иронично сравнивает с возлежащей Венерой. Этот мир у Ларионова простодушен, грубоват (надписи на заборах и стенах – явно не цитаты из Екклесиаста), но при этом бесконечно добр и честен.
Опора на национальные корни – одна из особенностей русского неопримитивизма. Если французские примитивисты искали вдохновения в Африке и Полинезии, то русские художники обращались к народному творчеству, лубку, ярмарочному искусству. Вторая важная особенность: русский неопримитивизм – ни в коем случае не стилизация. Это не салонная игра "представим, что мы – как они", это искреннее выражение народной эстетики. Мы встречаем отголоски неопримитивизма в работах Шагала ("Ложка молока"), Бурлюка ("Крестьянка и лошадь"), Малевича ("На даче")
Композиция "солдат – конь" здесь кажется игрушечной: такие игрушки продавались на ярмарках. На примитивистских картинах Ларионова нередко встречаются надписи - это отголоски эстетики городских вывесок: печатные и прописные буквы, знаки, цифры. И здесь полуигрушечные солдат и конь словно подписаны буквами «с» и «к», «е» удивительным образом повторяет фигуру самого всадника (Ларионов нередко в картинах этого периода прибегает к подобному принципу сопоставления), слева – словно знак перекрученной подковы, возможно, символизирующий мотив несостоявшегося движения.
И действительно, картина вроде бы должна показывать движение, но никакого движения здесь нет, изображение словно остановлено в пространстве. И даже без «словно» – обратим внимание на то, что перед вздыбленной лошадью большой пенек, который явно препятствует движению. Фигура солдата напряжена, на его лице – ни тени раздумий: похоже, он и не в курсе, что дорогу им что-то перекрывает. Кстати, позади видно дерево, каким-то образом всадник на лошади его объехал. Велико подозрение, что заслуга в том коня, которому и с пеньком этим придется самому разбираться.
Морда коня с выражением кроткой покорности направлена вниз. В отличие от солдата, конь явно следит за дорогой. Кажется, дело было так. Солдату отдан приказ «ехать», он седлает коня, а дальше – дело коня искать дорогу… При этом мягкий ироничный взгляд художника не несет в себе никакого пренебрежения. Он видит солдатский мир таким, каков он есть, и принимает его.
#МихаилЛарионов #ЖанроваяCцена #Примитивизм
1911 г.
Михаил Федорович Ларионов
Тейт Британия, Лондон.
В Первую мировую войну Ларионов был мобилизован, служил в чине прапорщика, в Восточной Пруссии поручил ранение, после которого восстанавливался несколько месяцев в госпитале. Солдатский быт Ларионов пишет, не разделяя происходящее на "высокую и низкую" сферы. "Отдыхающего солдата" он даже иронично сравнивает с возлежащей Венерой. Этот мир у Ларионова простодушен, грубоват (надписи на заборах и стенах – явно не цитаты из Екклесиаста), но при этом бесконечно добр и честен.
Опора на национальные корни – одна из особенностей русского неопримитивизма. Если французские примитивисты искали вдохновения в Африке и Полинезии, то русские художники обращались к народному творчеству, лубку, ярмарочному искусству. Вторая важная особенность: русский неопримитивизм – ни в коем случае не стилизация. Это не салонная игра "представим, что мы – как они", это искреннее выражение народной эстетики. Мы встречаем отголоски неопримитивизма в работах Шагала ("Ложка молока"), Бурлюка ("Крестьянка и лошадь"), Малевича ("На даче")
Композиция "солдат – конь" здесь кажется игрушечной: такие игрушки продавались на ярмарках. На примитивистских картинах Ларионова нередко встречаются надписи - это отголоски эстетики городских вывесок: печатные и прописные буквы, знаки, цифры. И здесь полуигрушечные солдат и конь словно подписаны буквами «с» и «к», «е» удивительным образом повторяет фигуру самого всадника (Ларионов нередко в картинах этого периода прибегает к подобному принципу сопоставления), слева – словно знак перекрученной подковы, возможно, символизирующий мотив несостоявшегося движения.
И действительно, картина вроде бы должна показывать движение, но никакого движения здесь нет, изображение словно остановлено в пространстве. И даже без «словно» – обратим внимание на то, что перед вздыбленной лошадью большой пенек, который явно препятствует движению. Фигура солдата напряжена, на его лице – ни тени раздумий: похоже, он и не в курсе, что дорогу им что-то перекрывает. Кстати, позади видно дерево, каким-то образом всадник на лошади его объехал. Велико подозрение, что заслуга в том коня, которому и с пеньком этим придется самому разбираться.
Морда коня с выражением кроткой покорности направлена вниз. В отличие от солдата, конь явно следит за дорогой. Кажется, дело было так. Солдату отдан приказ «ехать», он седлает коня, а дальше – дело коня искать дорогу… При этом мягкий ироничный взгляд художника не несет в себе никакого пренебрежения. Он видит солдатский мир таким, каков он есть, и принимает его.
#МихаилЛарионов #ЖанроваяCцена #Примитивизм
"Автопортрет"
1890 г.
Анри Руссо
Национальная галерея в Праге.
В возрасте 46 лет Руссо создал автопортрет, изобразив себя на фоне городского пейзажа и назвав его "портретом-пейзажем". Несоотнесенность размеров на автопортрете словно разбивает полотно на две части: собственно, как и следует из названия: портрет и пейзаж. За спиной художника – Париж, мост через Сену, небольшие домики, Эйфелева башня и корабль с мачтой, увешанной флагами разных стран, воздушный шар в небе.
Сам художник одет в элегантный черный костюм; берет, кисть и палитра указывают на его профессию. Справа от головы пролетает воздушный шар. Это - символ эпохи, в которой жил автор картины. Его фигура непропорционально велика, указывая на амбиции Руссо стать известным академическим художником.
Интересно, что со временем художник фиксировал изменения, произошедшие с ним, на портрете. К надписи Клеманс на палитре добавилась Жозефина, имена первой и второй жен Руссо. На левом лацкане пиджака появился значок, подаренный министерством культуры за преподавание в Филотехнической школе. Представленная в марте 1890 года на Салоне Независимых картина подвергалась насмешкам и издевательствам со стороны критиков, сумевших оценить замысел автора лишь много лет спустя.
#АнриРуссо #Портрет #Примитивизм
1890 г.
Анри Руссо
Национальная галерея в Праге.
В возрасте 46 лет Руссо создал автопортрет, изобразив себя на фоне городского пейзажа и назвав его "портретом-пейзажем". Несоотнесенность размеров на автопортрете словно разбивает полотно на две части: собственно, как и следует из названия: портрет и пейзаж. За спиной художника – Париж, мост через Сену, небольшие домики, Эйфелева башня и корабль с мачтой, увешанной флагами разных стран, воздушный шар в небе.
Сам художник одет в элегантный черный костюм; берет, кисть и палитра указывают на его профессию. Справа от головы пролетает воздушный шар. Это - символ эпохи, в которой жил автор картины. Его фигура непропорционально велика, указывая на амбиции Руссо стать известным академическим художником.
Интересно, что со временем художник фиксировал изменения, произошедшие с ним, на портрете. К надписи Клеманс на палитре добавилась Жозефина, имена первой и второй жен Руссо. На левом лацкане пиджака появился значок, подаренный министерством культуры за преподавание в Филотехнической школе. Представленная в марте 1890 года на Салоне Независимых картина подвергалась насмешкам и издевательствам со стороны критиков, сумевших оценить замысел автора лишь много лет спустя.
#АнриРуссо #Портрет #Примитивизм
"Фрида и Диего Ривера"
1931 г.
Фрида Кало
Музей современного искусства, Сан-Франциско.
Картину «Фрида и Диего Ривера» художница написала в качестве свадебного портрета, однако лишь спустя два года после того, как они с Диего поженились. В отличие от многих более поздних работ Фриды, этот двойной портрет написан в наивном стиле, позаимствованном у мексиканских художников XIX века, в частности, у Хосе Марии Эстрады. От них здесь не только неестественно кукольное изображение героев и их поза, но и голубь, держащий в клюве ленту с подписью. Она гласит: «Здесь вы видите нас, меня – Фриду Кало и моего дражайшего мужа Диего Риверу. Я написала эту картину в восхитительном Сан-Франциско, Калифорния, для нашего компаньона мистера Альберта Бендера, и это было в апреле 1931 года».
Всего лишь четыре года спустя Фрида вновь использует голубей – на этот раз черного и белого – в картине, изображающей жестокое убийство. На ленте будет написано: «Всего-то несколько царапин!» И, пожалуй, именно эта картина, написанная в таком же наивном стиле, а вовсе не парадный свадебный портрет, как нельзя лучше характеризует брак Фриды и Диего – измены, предательство и очень много боли.
А этот портрет изображает семейную пару Ривера в том браке, каким он мог бы быть, в том, о котором мечтала Фрида. Колоссальная фигура Диего так уверенно стоит на земле, будто врастает в нее, а в руке он держит то, что его определяет – палитру и кисти. В другой руке – ладонь молодой жены, крошечные ножки которой едва касаются земли, словно она вот-вот воспарит, и он не сможет ее удержать. В жизни же все было наоборот: это Фрида не могла удержать свободолюбивого и зависимого от женского внимания Диего. Впрочем, она и не сжимала его руку очень уж крепко, слишком быстро осознав, что обожаемый муж никогда не будет принадлежать ни ей, ни кому-либо еще. В то время, когда она писала этот свадебный портрет, Ривера изменял ей с теннисисткой Хелен Уиллс, которая позировала ему для одного из муралов. Однажды Фрида сказала: «Быть женой Диего – самая удивительная вещь на свете. Я позволяла ему играть в брак с другими женщинами. Но Диего никогда не был ничьим мужем, и никогда не будет. Зато он великолепный друг».
На этой картине ничто не говорит о том, что Фрида – тоже художница, талантливая, сильная и самобытная. В этот момент самое важное в ее жизни – семейные узы. А еще – одна из самых больших трагедий Фриды. Некоторые исследователи считают, что в том, как художница сжимает узел шали на своем животе, есть намек на постоянные боли, которые она испытывала, и неспособность выносить ребенка.
#ФридаКало #Примитивизм
1931 г.
Фрида Кало
Музей современного искусства, Сан-Франциско.
Картину «Фрида и Диего Ривера» художница написала в качестве свадебного портрета, однако лишь спустя два года после того, как они с Диего поженились. В отличие от многих более поздних работ Фриды, этот двойной портрет написан в наивном стиле, позаимствованном у мексиканских художников XIX века, в частности, у Хосе Марии Эстрады. От них здесь не только неестественно кукольное изображение героев и их поза, но и голубь, держащий в клюве ленту с подписью. Она гласит: «Здесь вы видите нас, меня – Фриду Кало и моего дражайшего мужа Диего Риверу. Я написала эту картину в восхитительном Сан-Франциско, Калифорния, для нашего компаньона мистера Альберта Бендера, и это было в апреле 1931 года».
Всего лишь четыре года спустя Фрида вновь использует голубей – на этот раз черного и белого – в картине, изображающей жестокое убийство. На ленте будет написано: «Всего-то несколько царапин!» И, пожалуй, именно эта картина, написанная в таком же наивном стиле, а вовсе не парадный свадебный портрет, как нельзя лучше характеризует брак Фриды и Диего – измены, предательство и очень много боли.
А этот портрет изображает семейную пару Ривера в том браке, каким он мог бы быть, в том, о котором мечтала Фрида. Колоссальная фигура Диего так уверенно стоит на земле, будто врастает в нее, а в руке он держит то, что его определяет – палитру и кисти. В другой руке – ладонь молодой жены, крошечные ножки которой едва касаются земли, словно она вот-вот воспарит, и он не сможет ее удержать. В жизни же все было наоборот: это Фрида не могла удержать свободолюбивого и зависимого от женского внимания Диего. Впрочем, она и не сжимала его руку очень уж крепко, слишком быстро осознав, что обожаемый муж никогда не будет принадлежать ни ей, ни кому-либо еще. В то время, когда она писала этот свадебный портрет, Ривера изменял ей с теннисисткой Хелен Уиллс, которая позировала ему для одного из муралов. Однажды Фрида сказала: «Быть женой Диего – самая удивительная вещь на свете. Я позволяла ему играть в брак с другими женщинами. Но Диего никогда не был ничьим мужем, и никогда не будет. Зато он великолепный друг».
На этой картине ничто не говорит о том, что Фрида – тоже художница, талантливая, сильная и самобытная. В этот момент самое важное в ее жизни – семейные узы. А еще – одна из самых больших трагедий Фриды. Некоторые исследователи считают, что в том, как художница сжимает узел шали на своем животе, есть намек на постоянные боли, которые она испытывала, и неспособность выносить ребенка.
#ФридаКало #Примитивизм
"Муза, вдохновляющая поэта"
1909 г.
Анри Руссо
Базельский художественный музей.
«Муза, вдохновляющая поэта», – не кто иная как возлюбленная Аполлинера Мари Лорансен, художница и гарвер. Соответственно, поэт – это сам Гийом Аполлинер. Портрет написан после знаменитого приёма у Пикассо, устроенного в честь Таможенника – прозвище Руссо, 15 лет проработавшего на парижской таможне.
Руссо был большим любителем такого жанра как портрет-пейзаж. Относительно этой картины сохранилась фотография, раскрывающая способ работы художника. На фото запечатлен Руссо у картины, на которой практически полностью прописан фон и оставлено чистое пространство для фигур, которые он вписывал в последнюю очередь.
Базельский портрет – это уже второй вариант. Дело в том, что Мари Лорансен просила изобразить у их ног турецкие гвоздики, символ поэтов. Руссо неоднократно посещал Ботанический сад, делал наброски, а в конце концов всё перепутал и «воткнул» в землю у ног поэта и музы левкои – символ смерти и забвения. Говорят, Мари устроила грандиозный скандал. Кстати, не стоит также забывать, что Мари Лорансен была барышней чрезвычайно стройной, с осиной талией, о чем по портрету догадаться, прямо скажем, непросто. На вопрос, почему он изобразил мадмуазель Лорансен в таком виде, Руссо невозмутимо ответил: «Так ведь большому поэту нужна большая муза!».
Впрочем, другие источники утверждают, что чувство юмора у Мари возобладало над женским возмущением, и она дико хохотала, глядя на свое изображение. Но забирать его домой Аполлинер все же не рискнул. Картина оставалась у Руссо и попала на глаза русскому меценату и коллекционеру Сергею Щукину, который купил ее для своего собрания. Так «Поэт и Муза» на фоне левкоев» попали в Россию. И вот незадача – то ли Аполлинер по-новому взглянул на картину, то ли Мари перестала сердиться, но вскоре поэт пришел к Руссо с намерением забрать портрет. Что делать, пришлось писать новый!
Нельзя не заметить, что во втором варианте исправлены не только цветы. Мари выглядит не такой крупной, и платье безусловно подчеркивает наличие талии – не осиной, конечно, но по сравнению с первым вариантом она, по крайней мере, имеется. Кстати, Фернанда Оливье, подруга Пабло Пикассо, Мари недолюбливала и язвительно констатировала, что с возрастом та становится всё больше похожа на свой портрет работы Руссо.
Да и сам Аполлинер в базельском варианте кажется более «прилизанным», аккуратным. Если в первом варианте, с левкоями, образы Аполлинера и его Музы максимально индивидуализированы, в некоторой степени гротескны, укрупнены – словно мы смотрим на них, поднеся к холсту лупу, то второй вариант – попытка написать салонную картину. Украшения Мари в первом варианте – однозначно из живых цветов. Вся композиция несет некий отпечаток античности. На втором же портрете фигуры и лица изображенных схематичны, шею Мари обвивает просто некое украшение, пейзаж тоже усреднен, схематизирован, кроны деревьев четко образуют арку, под которой представлены объекты. Руссо вообще очень почитал академическую живопись и искренне верил, что он «тоже такой». Авангардизм он считал, по большому счету, баловством, недоумевал, «зачем Робер (Делоне – ред.) сломал Эйфелеву башню» и стремился писать салонную живопись, что не особо удавалось. Зато удавалось значительно большее. В этом смысле сопоставление двух вариантов «Поэта и Музы» очень интересно, поскольку наглядно демонстрирует, как в версии с гвоздиками стало чуть меньше Таможенника, чуть больше салона.
#АнриРуссо #Примитивизм
@pic_history
1909 г.
Анри Руссо
Базельский художественный музей.
«Муза, вдохновляющая поэта», – не кто иная как возлюбленная Аполлинера Мари Лорансен, художница и гарвер. Соответственно, поэт – это сам Гийом Аполлинер. Портрет написан после знаменитого приёма у Пикассо, устроенного в честь Таможенника – прозвище Руссо, 15 лет проработавшего на парижской таможне.
Руссо был большим любителем такого жанра как портрет-пейзаж. Относительно этой картины сохранилась фотография, раскрывающая способ работы художника. На фото запечатлен Руссо у картины, на которой практически полностью прописан фон и оставлено чистое пространство для фигур, которые он вписывал в последнюю очередь.
Базельский портрет – это уже второй вариант. Дело в том, что Мари Лорансен просила изобразить у их ног турецкие гвоздики, символ поэтов. Руссо неоднократно посещал Ботанический сад, делал наброски, а в конце концов всё перепутал и «воткнул» в землю у ног поэта и музы левкои – символ смерти и забвения. Говорят, Мари устроила грандиозный скандал. Кстати, не стоит также забывать, что Мари Лорансен была барышней чрезвычайно стройной, с осиной талией, о чем по портрету догадаться, прямо скажем, непросто. На вопрос, почему он изобразил мадмуазель Лорансен в таком виде, Руссо невозмутимо ответил: «Так ведь большому поэту нужна большая муза!».
Впрочем, другие источники утверждают, что чувство юмора у Мари возобладало над женским возмущением, и она дико хохотала, глядя на свое изображение. Но забирать его домой Аполлинер все же не рискнул. Картина оставалась у Руссо и попала на глаза русскому меценату и коллекционеру Сергею Щукину, который купил ее для своего собрания. Так «Поэт и Муза» на фоне левкоев» попали в Россию. И вот незадача – то ли Аполлинер по-новому взглянул на картину, то ли Мари перестала сердиться, но вскоре поэт пришел к Руссо с намерением забрать портрет. Что делать, пришлось писать новый!
Нельзя не заметить, что во втором варианте исправлены не только цветы. Мари выглядит не такой крупной, и платье безусловно подчеркивает наличие талии – не осиной, конечно, но по сравнению с первым вариантом она, по крайней мере, имеется. Кстати, Фернанда Оливье, подруга Пабло Пикассо, Мари недолюбливала и язвительно констатировала, что с возрастом та становится всё больше похожа на свой портрет работы Руссо.
Да и сам Аполлинер в базельском варианте кажется более «прилизанным», аккуратным. Если в первом варианте, с левкоями, образы Аполлинера и его Музы максимально индивидуализированы, в некоторой степени гротескны, укрупнены – словно мы смотрим на них, поднеся к холсту лупу, то второй вариант – попытка написать салонную картину. Украшения Мари в первом варианте – однозначно из живых цветов. Вся композиция несет некий отпечаток античности. На втором же портрете фигуры и лица изображенных схематичны, шею Мари обвивает просто некое украшение, пейзаж тоже усреднен, схематизирован, кроны деревьев четко образуют арку, под которой представлены объекты. Руссо вообще очень почитал академическую живопись и искренне верил, что он «тоже такой». Авангардизм он считал, по большому счету, баловством, недоумевал, «зачем Робер (Делоне – ред.) сломал Эйфелеву башню» и стремился писать салонную живопись, что не особо удавалось. Зато удавалось значительно большее. В этом смысле сопоставление двух вариантов «Поэта и Музы» очень интересно, поскольку наглядно демонстрирует, как в версии с гвоздиками стало чуть меньше Таможенника, чуть больше салона.
#АнриРуссо #Примитивизм
@pic_history
"Автопортрет, посвященный Льву Троцкому"
1937 г.
Фрида Кало
Национальный музей женщины в искусстве, Вашингтон.
О многочисленных любовниках (и любовницах) Фриды Кало ходили легенды еще при ее жизни, а со временем они обросли слухами и домыслами. Однако записывать художницу в сердцеедки и соблазнительницы, пожалуй, не стоит. Конечно, она не была образцом супружеской верности, но главным мужчиной в ее жизни всегда оставался Диего Ривера, который и сам никогда не скрывал своих бесчисленных романов.
Любовная связь между Фридой Кало и Львом Троцким была гораздо менее серьезной, продолжительной и страстной, чем принято считать. Безусловно, опальный русский был пленен экзотической красотой сильной и темпераментной женщины с железобетонным характером, а Фриде, в свою очередь, льстило внимание такой выдающейся личности. Но их роман продлился от силы пару месяцев, после чего «старичок», как пренебрежительно стала называть Троцкого Фрида, быстро ей наскучил. Она прекратила эти отношения, на прощание оставив бывшему любовнику автопортрет, который был скорее очередной шалостью, чем признанием в глубоких чувствах.
Как и на большинстве автопортретов, Фрида изобразила себя в традиционной мексиканской одежде и с вплетенными в волосы цветами. В руке она держит листок с надписью: «Я посвящаю эту картину Льву Троцкому, со всей моей любовью, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико». Соблазнительная и самоуверенная, Фрида, кажется, вот-вот скроется за обрамляющими ее фигуру шторами, похожими на театральный занавес, который готов закрыться после окончания представления.
Фрида подарила этот портрет Троцкому в его день рождения. Но, когда в 1939 году он переехал на другую квартиру, ставшую его последним пристанищем, картина, по настоянию супруги Троцкого Натальи Седовой, была оставлена в доме Фриды и Диего. Впервые портрет был представлен публике в 1938 году под названием «Между шторами» на первой персональной выставке Кало в Нью-Йорке. В 1940 году картину приобрела давняя подруга Фриды, американская писательница и политический деятель Клэр Бут Люс. Позже она подарила портрет Вашингтонскому Национальному музею женщин в искусстве, где его можно увидеть в постоянной экспозиции.
#ФридаКало #Примитивизм
@pic_history
1937 г.
Фрида Кало
Национальный музей женщины в искусстве, Вашингтон.
О многочисленных любовниках (и любовницах) Фриды Кало ходили легенды еще при ее жизни, а со временем они обросли слухами и домыслами. Однако записывать художницу в сердцеедки и соблазнительницы, пожалуй, не стоит. Конечно, она не была образцом супружеской верности, но главным мужчиной в ее жизни всегда оставался Диего Ривера, который и сам никогда не скрывал своих бесчисленных романов.
Любовная связь между Фридой Кало и Львом Троцким была гораздо менее серьезной, продолжительной и страстной, чем принято считать. Безусловно, опальный русский был пленен экзотической красотой сильной и темпераментной женщины с железобетонным характером, а Фриде, в свою очередь, льстило внимание такой выдающейся личности. Но их роман продлился от силы пару месяцев, после чего «старичок», как пренебрежительно стала называть Троцкого Фрида, быстро ей наскучил. Она прекратила эти отношения, на прощание оставив бывшему любовнику автопортрет, который был скорее очередной шалостью, чем признанием в глубоких чувствах.
Как и на большинстве автопортретов, Фрида изобразила себя в традиционной мексиканской одежде и с вплетенными в волосы цветами. В руке она держит листок с надписью: «Я посвящаю эту картину Льву Троцкому, со всей моей любовью, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико». Соблазнительная и самоуверенная, Фрида, кажется, вот-вот скроется за обрамляющими ее фигуру шторами, похожими на театральный занавес, который готов закрыться после окончания представления.
Фрида подарила этот портрет Троцкому в его день рождения. Но, когда в 1939 году он переехал на другую квартиру, ставшую его последним пристанищем, картина, по настоянию супруги Троцкого Натальи Седовой, была оставлена в доме Фриды и Диего. Впервые портрет был представлен публике в 1938 году под названием «Между шторами» на первой персональной выставке Кало в Нью-Йорке. В 1940 году картину приобрела давняя подруга Фриды, американская писательница и политический деятель Клэр Бут Люс. Позже она подарила портрет Вашингтонскому Национальному музею женщин в искусстве, где его можно увидеть в постоянной экспозиции.
#ФридаКало #Примитивизм
@pic_history
В 1952 году, спустя восемь лет после смерти Беллы, Марк Шагал женился во второй раз. Его избранницей стала Валентина Бродская, которую он называл Вавой. И если об отношениях художника с первой женой принято отзываться в исключительно восторженном ключе, то Ваву искусствоведы откровенно недолюбливают. Считается, что вторая супруга была не столько любимой женщиной, сколько менеджером Шагала, и практически вынудила его разорвать отношения со многими близкими людьми. Белла же навсегда осталась в биографиях художника единственной музой и вдохновительницей.
Но разве не может быть в жизни человека больше одной любви? Даже если вторая и отличается от первой. Нежная, чистая и трагическая любовь к Белле оставалась с Шагалом до конца его дней. Но и Ваву он тоже любил, просто по-другому. Именно она помогала ему чувствовать себя уютно и комфортно, именно о ней он писал: "Тебя только вижу, тебя живущую ради меня". Её и себя рядом с ней Шагал рисовал с не меньшей нежностью. Единственным важным отличием был, пожалуй, антураж: если Беллу художник чаще всего изображал в окружении родных сердцу витебских пейзажей, то фоном для портретов Вавы обычно служат парижские.
В 1980 году, за пять лет до смерти, Марк Шагал пишет полотно "Художник и его невеста", в котором как будто суммирует и подытоживает всю свою долгую жизнь. Всё здесь кажется призрачным, подернутым дымкой, кроме букета ярко-красных цветов на переднем плане. В лице художника легко просматриваются черты самого Шагала. Задний план разделен пополам, его художник посвятил двум самым любимым своим городам: слева Париж, справа - Витебск. Здесь можно увидеть и акробата с музыкантами, и мать с ребенком, и пару влюбленных, все они - ожившие воспоминания. Невеста художника снова будто бы парит над землей. Кто она? Белла, Вава? Вполне вероятно, что обе они в одном лице.
#МаркШагал #Портрет #Примитивизм
@pic_history
Но разве не может быть в жизни человека больше одной любви? Даже если вторая и отличается от первой. Нежная, чистая и трагическая любовь к Белле оставалась с Шагалом до конца его дней. Но и Ваву он тоже любил, просто по-другому. Именно она помогала ему чувствовать себя уютно и комфортно, именно о ней он писал: "Тебя только вижу, тебя живущую ради меня". Её и себя рядом с ней Шагал рисовал с не меньшей нежностью. Единственным важным отличием был, пожалуй, антураж: если Беллу художник чаще всего изображал в окружении родных сердцу витебских пейзажей, то фоном для портретов Вавы обычно служат парижские.
В 1980 году, за пять лет до смерти, Марк Шагал пишет полотно "Художник и его невеста", в котором как будто суммирует и подытоживает всю свою долгую жизнь. Всё здесь кажется призрачным, подернутым дымкой, кроме букета ярко-красных цветов на переднем плане. В лице художника легко просматриваются черты самого Шагала. Задний план разделен пополам, его художник посвятил двум самым любимым своим городам: слева Париж, справа - Витебск. Здесь можно увидеть и акробата с музыкантами, и мать с ребенком, и пару влюбленных, все они - ожившие воспоминания. Невеста художника снова будто бы парит над землей. Кто она? Белла, Вава? Вполне вероятно, что обе они в одном лице.
#МаркШагал #Портрет #Примитивизм
@pic_history
Художника-самоучку не останавливали ни насмешки публики на выставках, ни едкие комментарии профессиональных коллег. Хотя среди его наиболее преданных поклонников числились Робер Делоне и Пабло Пикассо, а мэтр Камиль Писсарро отмечал богатство тонов картины Руссо «Карнавальный вечер» на выставке Салона независимых в 1886 году. Сам Руссо предельно серьезно относился к своему хобби и даже уволился со службы на таможне, чтобы посвятить ему все свое время.
Художник, проложивший дорогу в искусстве всем самоучкам, искренне верил, что придерживался канонов академической живописи и относил свои работы к реализму. Он был настолько непосредственен и наивен, что всегда принимал саркастичные высказывания о своем творчестве за чистую монету, а согласно одной легенде даже сказал однажды своему главному почитателю: «Пикассо, мы с тобой величайшие художники своего времени: ты – древневосточного направления, я – современного».
Помимо карьеры профессионального художника, Руссо мечтал о дальних путешествиях по экзотическим странам и головокружительных приключениях. Свои мечты он воплощал в полотнах, написав обширный цикл о жизни диких животных в джунглях. Он смешивал фантазии и реальность не только на холсте, рассказывая своим друзьям о поездке в Мексику и скитаниях в тропических лесах.
На самом деле он черпал вдохновение в Ботаническом саду и Зоологическом музее в Париже, где зарисовывал с натуры диковинные растения и чучела животных. Но, не обладая необходимыми навыками для правильной передачи их анатомии, Руссо создавал потрясающие своей детской непосредственностью рисунки, на которых сложно воспринимать всерьез трагедию жертвы, столкнувшейся с опасным хищником. На картине «Нападение ягуара на лошадь» этот сюжет написан так неумело, что противостояние животных напоминает скорее любовные игры, чем смертельную схватку. Но это лишь придает работе неотразимое обаяние.
Руссо очень любил зеленый цвет и гордился, когда ему удавалось использовать более двух десятков его оттенков, как и на этой картине. Итальянский художник и критик Арденго Соффичи описывал, как ему удалось стать свидетелем работы художника. Сначала Руссо тщательно прорисовывал все контуры растений, а затем писал каждый тон в отдельности, счищая всю краску с палитры перед тем, как приступать к следующему. Постепенно на его холсте вырастали фантастические затерянные миры с невиданными растениями и яркими цветами, будоражащие воображение и внушающие любовь с первого взгляда.
@pic_history
#АнриРуссо #Примитивизм #Анимализм
Художник, проложивший дорогу в искусстве всем самоучкам, искренне верил, что придерживался канонов академической живописи и относил свои работы к реализму. Он был настолько непосредственен и наивен, что всегда принимал саркастичные высказывания о своем творчестве за чистую монету, а согласно одной легенде даже сказал однажды своему главному почитателю: «Пикассо, мы с тобой величайшие художники своего времени: ты – древневосточного направления, я – современного».
Помимо карьеры профессионального художника, Руссо мечтал о дальних путешествиях по экзотическим странам и головокружительных приключениях. Свои мечты он воплощал в полотнах, написав обширный цикл о жизни диких животных в джунглях. Он смешивал фантазии и реальность не только на холсте, рассказывая своим друзьям о поездке в Мексику и скитаниях в тропических лесах.
На самом деле он черпал вдохновение в Ботаническом саду и Зоологическом музее в Париже, где зарисовывал с натуры диковинные растения и чучела животных. Но, не обладая необходимыми навыками для правильной передачи их анатомии, Руссо создавал потрясающие своей детской непосредственностью рисунки, на которых сложно воспринимать всерьез трагедию жертвы, столкнувшейся с опасным хищником. На картине «Нападение ягуара на лошадь» этот сюжет написан так неумело, что противостояние животных напоминает скорее любовные игры, чем смертельную схватку. Но это лишь придает работе неотразимое обаяние.
Руссо очень любил зеленый цвет и гордился, когда ему удавалось использовать более двух десятков его оттенков, как и на этой картине. Итальянский художник и критик Арденго Соффичи описывал, как ему удалось стать свидетелем работы художника. Сначала Руссо тщательно прорисовывал все контуры растений, а затем писал каждый тон в отдельности, счищая всю краску с палитры перед тем, как приступать к следующему. Постепенно на его холсте вырастали фантастические затерянные миры с невиданными растениями и яркими цветами, будоражащие воображение и внушающие любовь с первого взгляда.
@pic_history
#АнриРуссо #Примитивизм #Анимализм
Telegram
История одной картины
"Карнавальный вечер"
1886 г.
Анри Руссо
Художественный музей Филадельфии.
1886 г.
Анри Руссо
Художественный музей Филадельфии.
Картину «Фрида и Диего Ривера» художница написала в качестве свадебного портрета, однако лишь спустя два года после того, как они с Диего поженились. В отличие от многих более поздних работ Фриды, этот двойной портрет написан в наивном стиле, позаимствованном у мексиканских художников XIX века, в частности, у Хосе Марии Эстрады. От них здесь не только неестественно кукольное изображение героев и их поза, но и голубь, держащий в клюве ленту с подписью. Она гласит: «Здесь вы видите нас, меня – Фриду Кало и моего дражайшего мужа Диего Риверу. Я написала эту картину в восхитительном Сан-Франциско, Калифорния, для нашего компаньона мистера Альберта Бендера, и это было в апреле 1931 года».
Всего лишь четыре года спустя Фрида вновь использует голубей – на этот раз черного и белого – в картине, изображающей жестокое убийство. На ленте будет написано: «Всего-то несколько царапин!» И, пожалуй, именно эта картина, написанная в таком же наивном стиле, а вовсе не парадный свадебный портрет, как нельзя лучше характеризует брак Фриды и Диего – измены, предательство и очень много боли.
А этот портрет изображает семейную пару Ривера в том браке, каким он мог бы быть, в том, о котором мечтала Фрида. Колоссальная фигура Диего так уверенно стоит на земле, будто врастает в нее, а в руке он держит то, что его определяет – палитру и кисти. В другой руке – ладонь молодой жены, крошечные ножки которой едва касаются земли, словно она вот-вот воспарит, и он не сможет ее удержать. В жизни же все было наоборот: это Фрида не могла удержать свободолюбивого и зависимого от женского внимания Диего. Впрочем, она и не сжимала его руку очень уж крепко, слишком быстро осознав, что обожаемый муж никогда не будет принадлежать ни ей, ни кому-либо еще. В то время, когда она писала этот свадебный портрет, Ривера изменял ей с теннисисткой Хелен Уиллс, которая позировала ему для одного из муралов. Однажды Фрида сказала: «Быть женой Диего – самая удивительная вещь на свете. Я позволяла ему играть в брак с другими женщинами. Но Диего никогда не был ничьим мужем, и никогда не будет. Зато он великолепный друг».
На этой картине ничто не говорит о том, что Фрида – тоже художница, талантливая, сильная и самобытная. В этот момент самое важное в ее жизни – семейные узы. А еще – одна из самых больших трагедий Фриды. Некоторые исследователи считают, что в том, как художница сжимает узел шали на своем животе, есть намек на постоянные боли, которые она испытывала, и неспособность выносить ребенка.
@pic_history
#ФридаКало #Примитивизм
Всего лишь четыре года спустя Фрида вновь использует голубей – на этот раз черного и белого – в картине, изображающей жестокое убийство. На ленте будет написано: «Всего-то несколько царапин!» И, пожалуй, именно эта картина, написанная в таком же наивном стиле, а вовсе не парадный свадебный портрет, как нельзя лучше характеризует брак Фриды и Диего – измены, предательство и очень много боли.
А этот портрет изображает семейную пару Ривера в том браке, каким он мог бы быть, в том, о котором мечтала Фрида. Колоссальная фигура Диего так уверенно стоит на земле, будто врастает в нее, а в руке он держит то, что его определяет – палитру и кисти. В другой руке – ладонь молодой жены, крошечные ножки которой едва касаются земли, словно она вот-вот воспарит, и он не сможет ее удержать. В жизни же все было наоборот: это Фрида не могла удержать свободолюбивого и зависимого от женского внимания Диего. Впрочем, она и не сжимала его руку очень уж крепко, слишком быстро осознав, что обожаемый муж никогда не будет принадлежать ни ей, ни кому-либо еще. В то время, когда она писала этот свадебный портрет, Ривера изменял ей с теннисисткой Хелен Уиллс, которая позировала ему для одного из муралов. Однажды Фрида сказала: «Быть женой Диего – самая удивительная вещь на свете. Я позволяла ему играть в брак с другими женщинами. Но Диего никогда не был ничьим мужем, и никогда не будет. Зато он великолепный друг».
На этой картине ничто не говорит о том, что Фрида – тоже художница, талантливая, сильная и самобытная. В этот момент самое важное в ее жизни – семейные узы. А еще – одна из самых больших трагедий Фриды. Некоторые исследователи считают, что в том, как художница сжимает узел шали на своем животе, есть намек на постоянные боли, которые она испытывала, и неспособность выносить ребенка.
@pic_history
#ФридаКало #Примитивизм
Любовная связь между Фридой Кало и Львом Троцким была гораздо менее серьезной, продолжительной и страстной, чем принято считать. Безусловно, опальный русский был пленен экзотической красотой сильной и темпераментной женщины с железобетонным характером, а Фриде, в свою очередь, льстило внимание такой выдающейся личности. Но их роман продлился от силы пару месяцев, после чего «старичок», как пренебрежительно стала называть Троцкого Фрида, быстро ей наскучил. Она прекратила эти отношения, на прощание оставив бывшему любовнику автопортрет, который был скорее очередной шалостью, чем признанием в глубоких чувствах.
Как и на большинстве автопортретов, Фрида изобразила себя в традиционной мексиканской одежде и с вплетенными в волосы цветами. В руке она держит листок с надписью: «Я посвящаю эту картину Льву Троцкому, со всей моей любовью, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико». Соблазнительная и самоуверенная, Фрида, кажется, вот-вот скроется за обрамляющими ее фигуру шторами, похожими на театральный занавес, который готов закрыться после окончания представления.
Фрида подарила этот портрет Троцкому в его день рождения. Но, когда в 1939 году он переехал на другую квартиру, ставшую его последним пристанищем, картина, по настоянию супруги Троцкого Натальи Седовой, была оставлена в доме Фриды и Диего. Впервые портрет был представлен публике в 1938 году под названием «Между шторами» на первой персональной выставке Кало в Нью-Йорке. В 1940 году картину приобрела давняя подруга Фриды, американская писательница и политический деятель Клэр Бут Люс. Позже она подарила портрет Вашингтонскому Национальному музею женщин в искусстве, где его можно увидеть в постоянной экспозиции.
@pic_history
#ФридаКало #Примитивизм
Как и на большинстве автопортретов, Фрида изобразила себя в традиционной мексиканской одежде и с вплетенными в волосы цветами. В руке она держит листок с надписью: «Я посвящаю эту картину Льву Троцкому, со всей моей любовью, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико». Соблазнительная и самоуверенная, Фрида, кажется, вот-вот скроется за обрамляющими ее фигуру шторами, похожими на театральный занавес, который готов закрыться после окончания представления.
Фрида подарила этот портрет Троцкому в его день рождения. Но, когда в 1939 году он переехал на другую квартиру, ставшую его последним пристанищем, картина, по настоянию супруги Троцкого Натальи Седовой, была оставлена в доме Фриды и Диего. Впервые портрет был представлен публике в 1938 году под названием «Между шторами» на первой персональной выставке Кало в Нью-Йорке. В 1940 году картину приобрела давняя подруга Фриды, американская писательница и политический деятель Клэр Бут Люс. Позже она подарила портрет Вашингтонскому Национальному музею женщин в искусстве, где его можно увидеть в постоянной экспозиции.
@pic_history
#ФридаКало #Примитивизм