Люблю анализировать шекспировские тексты с кулинарной точки зрения. Процесс это в какой-то мере парадоксальный: кажется, что материала не очень много, но он находится от нас на таком расстоянии, что требует обширных пояснений. Потянешь за одну ниточку — размотаешь целый клубок. Попутно узнаешь массу нового — не только о еде, но и о самом Шекспире, а главное, конечно, о его пьесах.
С германской мушмулой получилось всё по канону: началось с интереса к незнакомому продукту, закончилось необычным рецептом, а в промежутке уместилось немало занимательных фактов.
Вообще, рассуждая о том, насколько далека от нас шекспировская эпоха, я частенько начинаю с того факта, что тогда в Англию ещё даже чай не завезли. В Англии. Не было. Чая. Вы представляете? Что и говорить, это времена, когда многое было по-другому — и на столах, и в головах. Шекспировская Англия далека не только от современной, но и от той, что живёт в наших стереотипных представлениях. И поэтому заглянуть в неё — всякий раз настоящее приключение.
Очередную серию этого приключения читайте по ссылке: http://readandeat.ru/2022/11/28/medlar_tart/
С германской мушмулой получилось всё по канону: началось с интереса к незнакомому продукту, закончилось необычным рецептом, а в промежутке уместилось немало занимательных фактов.
Вообще, рассуждая о том, насколько далека от нас шекспировская эпоха, я частенько начинаю с того факта, что тогда в Англию ещё даже чай не завезли. В Англии. Не было. Чая. Вы представляете? Что и говорить, это времена, когда многое было по-другому — и на столах, и в головах. Шекспировская Англия далека не только от современной, но и от той, что живёт в наших стереотипных представлениях. И поэтому заглянуть в неё — всякий раз настоящее приключение.
Очередную серию этого приключения читайте по ссылке: http://readandeat.ru/2022/11/28/medlar_tart/
Прочитала недавно «Дом с характером» Дианы Уинн Джонс — третью часть в серии про «Ходячий замок».
Помню, как сам «Ходячий замок» в своё время поразил меня своей «английскостью», особенно по контрасту с экранизацией Миядзаки. (ОК, формально книжная история, конечно, скорее валлийская, чем английская, но я про общий тон повествования, традиции английских сказок, вот это всё.) Соответствующая кулинарная составляющая тоже на месте, но в очень умеренном объёме: предложение сконов с мёдом в доме миссис Ферфакс да вечные яйца с беконом на завтраке в замке Хаула — вот, пожалуй, и всё. Есть, конечно, ещё кондитерская Цезари с её лакомствами, но они все довольно безликие — просто абстрактные пирожные с кремом и тому подобное.
Плюс отношение Софи к невозможности выпить чаю — о многом говорит, как по мне:
Софи повернулась и уставилась на огненного демона. Он злобно сверкнул на нее.
– Не желаю, чтобы меня эксплуатировали!
– Ты что, хочешь сказать, что без Хоула тебе даже кипяточку не раздобыть?! – ахнула Софи. Майкл смущенно кивнул. – Ну знаешь! Тогда это тебя эксплуатируют!
Но поговорить я хотела про «Дом с характером». Потому что там кулинарных деталей как раз с перебором. Отмечу три момента, которые совсем уж явно бросаются в глаза.
Во-первых, конечно, тот факт, что отец главной героини — пекарь. А её любимое времяпрепровождение — уткнуться носом в книгу, при этом что-то пожёвывая. Такой мы её и встречаем в начале книги, и потом на протяжении истории родители неустанно заботятся, чтобы запас провизии у деточки не иссякал.
На следующее утро тетушка Семпрония прибыла в своей коляске, запряженной пони, и погрузила туда Чармейн вместе с аккуратным ковровым саквояжем, который миссис Бейкер набила одеждой Чармейн, и второй сумкой, гораздо большей, которую мистер Бейкер набил пирожками и вкусностями, булочками, фланами и тартами. Вторая сумка была такая большая и так сильно пахла вкусными приправами, подливкой, сыром, фруктами, вареньем и специями, что кучер, правивший коляской, обернулся и изумленно принюхался, и даже тетушка Семпрония и та царственно раздула ноздри.
— Что ж, дитя мое, с голоду ты не умрешь, — заметила она и приказала кучеру: — Трогай.
...
Она села на стул, а Потеряшка — ей на левую ногу, и они поделили еще один пирожок. Потом они поделили фруктово-песочную корзиночку, два пончика, шесть шоколадных печений и тарталетку с заварным кремом.
Во-вторых, местный вариант скатерти-самобранки — самопополняющийся чайный столик. Который потом ещё и отправляет грязную посуду куда-то в прошлое. Чертовски практичная штука.
Помню, как сам «Ходячий замок» в своё время поразил меня своей «английскостью», особенно по контрасту с экранизацией Миядзаки. (ОК, формально книжная история, конечно, скорее валлийская, чем английская, но я про общий тон повествования, традиции английских сказок, вот это всё.) Соответствующая кулинарная составляющая тоже на месте, но в очень умеренном объёме: предложение сконов с мёдом в доме миссис Ферфакс да вечные яйца с беконом на завтраке в замке Хаула — вот, пожалуй, и всё. Есть, конечно, ещё кондитерская Цезари с её лакомствами, но они все довольно безликие — просто абстрактные пирожные с кремом и тому подобное.
Плюс отношение Софи к невозможности выпить чаю — о многом говорит, как по мне:
Софи повернулась и уставилась на огненного демона. Он злобно сверкнул на нее.
– Не желаю, чтобы меня эксплуатировали!
– Ты что, хочешь сказать, что без Хоула тебе даже кипяточку не раздобыть?! – ахнула Софи. Майкл смущенно кивнул. – Ну знаешь! Тогда это тебя эксплуатируют!
Но поговорить я хотела про «Дом с характером». Потому что там кулинарных деталей как раз с перебором. Отмечу три момента, которые совсем уж явно бросаются в глаза.
Во-первых, конечно, тот факт, что отец главной героини — пекарь. А её любимое времяпрепровождение — уткнуться носом в книгу, при этом что-то пожёвывая. Такой мы её и встречаем в начале книги, и потом на протяжении истории родители неустанно заботятся, чтобы запас провизии у деточки не иссякал.
На следующее утро тетушка Семпрония прибыла в своей коляске, запряженной пони, и погрузила туда Чармейн вместе с аккуратным ковровым саквояжем, который миссис Бейкер набила одеждой Чармейн, и второй сумкой, гораздо большей, которую мистер Бейкер набил пирожками и вкусностями, булочками, фланами и тартами. Вторая сумка была такая большая и так сильно пахла вкусными приправами, подливкой, сыром, фруктами, вареньем и специями, что кучер, правивший коляской, обернулся и изумленно принюхался, и даже тетушка Семпрония и та царственно раздула ноздри.
— Что ж, дитя мое, с голоду ты не умрешь, — заметила она и приказала кучеру: — Трогай.
...
Она села на стул, а Потеряшка — ей на левую ногу, и они поделили еще один пирожок. Потом они поделили фруктово-песочную корзиночку, два пончика, шесть шоколадных печений и тарталетку с заварным кремом.
Во-вторых, местный вариант скатерти-самобранки — самопополняющийся чайный столик. Который потом ещё и отправляет грязную посуду куда-то в прошлое. Чертовски практичная штука.
Питер хмуро поглядел на нее из-под всклокоченных мокрых волос.
— Я хотел чашку чаю, — сказал он. — Чтобы заварить чай, нужен кипяток.
Чармейн ни разу в жизни не приходилось заваривать чай. Она пожала плечами.
— Да что ты говоришь? — Она подняла голову к потолку. — Дедушка Вильям, у вас тут можно попить чаю?
Снова послышался ласковый голос:
— Если вы в кухне, то постучите по столу, душенька, и скажите: «Чай». Если вы в гостиной, постучите по столику на колесах в углу и скажите: «Послеобеденный чай». Если вы в спальне…
Ни Чармейн, ни Питер не стали дослушивать про спальню. Они ринулись вперед, захлопнули дверь ванной, снова ее распахнули — Чармейн твердой рукой повернула Питера налево, — протиснулись в проем в кухню, повернулись, захлопнули дверь, снова открыли ее и наконец очутились в гостиной, где заозирались в поисках столика на колесах. Питер заметил его в углу и добежал туда первым.
— Послеобеденный чай! — закричал он и с размаху ударил по пустой стеклянной столешнице. — Послеобеденный чай! Послеобеденный чай! Послеобе…
Когда Чармейн подскочила к нему и схватила за занесенную руку, столик уже был уставлен чайниками, молочниками, сахарницами, чашками, сконами, мисками сливок, мисками с вареньем, тарелками горячих тостов с маслом, горами маффинов и шоколадным тортом. С одной стороны столика выдвинулся ящик, полный ножей, вилок и ложек. Чармейн и Питер в одну секунду подкатили столик к сыроватому дивану и уселись пировать.
Ну и в-третьих — крампеты (в русском переводе — оладьи). Если до этого британского колорита кому-то было мало (вряд ли, конечно, но всё же), то вот она — кульминация. Крампеты всегда подают к чаю в королевском дворце, ко всеобщей радости, конечно, и единственный, кто втайне питает к ним неприязнь, — это главный антагонист. Что уже само по себе многое о нём говорит.
— Не удивлюсь, если сегодня ночью снова не будет дождя, — ворковала она, когда бесцветный господин возник рядом с Чармейн и предложил ей крампетов. Потеряшкин нос жадно перекосился в сторону блюда.
— О, благодарю вас, — сказала Чармейн — ей было приятно, что о ней не забыли.
— Возьмите два, — посоветовал бесцветный господин. — Его величество наверняка съест все остальные.
Король в это время расправлялся с двумя маффинами за раз, положив один на другой, и смотрел на крампеты так же жадно, как Потеряшка.
Чармейн снова поблагодарила господина и взяла два. Она в жизни не ела таких масляных крампетов. Потеряшка снова повела носом и ткнулась им в руку Чармейн.
— Ладно, ладно, — пробурчала Чармейн, пытаясь отломить кусочек, не накапав на диван маслом.
Масло потекло по пальцам и едва не попало в рукава.
— Я хотел чашку чаю, — сказал он. — Чтобы заварить чай, нужен кипяток.
Чармейн ни разу в жизни не приходилось заваривать чай. Она пожала плечами.
— Да что ты говоришь? — Она подняла голову к потолку. — Дедушка Вильям, у вас тут можно попить чаю?
Снова послышался ласковый голос:
— Если вы в кухне, то постучите по столу, душенька, и скажите: «Чай». Если вы в гостиной, постучите по столику на колесах в углу и скажите: «Послеобеденный чай». Если вы в спальне…
Ни Чармейн, ни Питер не стали дослушивать про спальню. Они ринулись вперед, захлопнули дверь ванной, снова ее распахнули — Чармейн твердой рукой повернула Питера налево, — протиснулись в проем в кухню, повернулись, захлопнули дверь, снова открыли ее и наконец очутились в гостиной, где заозирались в поисках столика на колесах. Питер заметил его в углу и добежал туда первым.
— Послеобеденный чай! — закричал он и с размаху ударил по пустой стеклянной столешнице. — Послеобеденный чай! Послеобеденный чай! Послеобе…
Когда Чармейн подскочила к нему и схватила за занесенную руку, столик уже был уставлен чайниками, молочниками, сахарницами, чашками, сконами, мисками сливок, мисками с вареньем, тарелками горячих тостов с маслом, горами маффинов и шоколадным тортом. С одной стороны столика выдвинулся ящик, полный ножей, вилок и ложек. Чармейн и Питер в одну секунду подкатили столик к сыроватому дивану и уселись пировать.
Ну и в-третьих — крампеты (в русском переводе — оладьи). Если до этого британского колорита кому-то было мало (вряд ли, конечно, но всё же), то вот она — кульминация. Крампеты всегда подают к чаю в королевском дворце, ко всеобщей радости, конечно, и единственный, кто втайне питает к ним неприязнь, — это главный антагонист. Что уже само по себе многое о нём говорит.
— Не удивлюсь, если сегодня ночью снова не будет дождя, — ворковала она, когда бесцветный господин возник рядом с Чармейн и предложил ей крампетов. Потеряшкин нос жадно перекосился в сторону блюда.
— О, благодарю вас, — сказала Чармейн — ей было приятно, что о ней не забыли.
— Возьмите два, — посоветовал бесцветный господин. — Его величество наверняка съест все остальные.
Король в это время расправлялся с двумя маффинами за раз, положив один на другой, и смотрел на крампеты так же жадно, как Потеряшка.
Чармейн снова поблагодарила господина и взяла два. Она в жизни не ела таких масляных крампетов. Потеряшка снова повела носом и ткнулась им в руку Чармейн.
— Ладно, ладно, — пробурчала Чармейн, пытаясь отломить кусочек, не накапав на диван маслом.
Масло потекло по пальцам и едва не попало в рукава.
Пожалуй, повешу ссылку на рассказ про крампеты отдельным сообщением: http://readandeat.ru/2019/03/29/crumpets/
А также напомню, почему английские маффины не стоит путать с американскими: http://readandeat.ru/2021/10/13/english-muffins/
О книгах с рождественским настроением
В свете неумолимо надвигающихся праздников хочу выступить как специалист по Агате Кристи. Списков «что почитать» не будет — только одно небольшое, но важное замечание.
Второй год подряд наблюдаю, как люди, желающие почитать что-нибудь с настроением праздника, берутся за повесть «Рождество Эркюля Пуаро». Но мне кажется, что, назвав так эту историю, Агата Кристи сыграла со всеми злую шутку. Действие здесь начинается на Рождество, что правда то правда. Но Рождества как такового в этом произведении по минимуму — ровно столько, чтобы в общих чертах обозначить обстоятельства дела. И хотя я ничего не могу сказать против этой повести в ряду других детективный историй о Пуаро, это всё же не совсем то, за что стоит браться в надежде на рождественскую атмосферу.
Что действительно стоит почитать с таким запросом, так это рассказ «Приключение рождественского пудинга». Вот там действительно много старого доброго английского Рождества! Это его я всегда цитирую в связке «Пуаро + Рождество». И, возможно, кого-то сама же и ввела в заблуждение этими цитатами. Так вот, будьте бдительны и не путайте два произведения про Пуаро со словом «Рождество» в названии.
Она улыбнулась своим мыслям.
— Так что все будет как полагается: рождественская елка, и чулки с подарками, и суп из устриц, и индейка — даже две: одна жареная, другая вареная, — и изюмный пудинг с колечком, пуговицей и прочими сюрпризами. Вот только придется обойтись без шестипенсовиков: они же не серебряные больше. Но все сладости — обязательно! Элвасские сливы, карлсбадские сливы, миндальные орешки и изюм, засахаренные фрукты, имбирь... Боже мой, я, наверное, похожа сейчас на каталог «Фортнум энд Мейсон»!
— Мадам, мой желудок внимает вам, затаив дыхание.
В свете неумолимо надвигающихся праздников хочу выступить как специалист по Агате Кристи. Списков «что почитать» не будет — только одно небольшое, но важное замечание.
Второй год подряд наблюдаю, как люди, желающие почитать что-нибудь с настроением праздника, берутся за повесть «Рождество Эркюля Пуаро». Но мне кажется, что, назвав так эту историю, Агата Кристи сыграла со всеми злую шутку. Действие здесь начинается на Рождество, что правда то правда. Но Рождества как такового в этом произведении по минимуму — ровно столько, чтобы в общих чертах обозначить обстоятельства дела. И хотя я ничего не могу сказать против этой повести в ряду других детективный историй о Пуаро, это всё же не совсем то, за что стоит браться в надежде на рождественскую атмосферу.
Что действительно стоит почитать с таким запросом, так это рассказ «Приключение рождественского пудинга». Вот там действительно много старого доброго английского Рождества! Это его я всегда цитирую в связке «Пуаро + Рождество». И, возможно, кого-то сама же и ввела в заблуждение этими цитатами. Так вот, будьте бдительны и не путайте два произведения про Пуаро со словом «Рождество» в названии.
Она улыбнулась своим мыслям.
— Так что все будет как полагается: рождественская елка, и чулки с подарками, и суп из устриц, и индейка — даже две: одна жареная, другая вареная, — и изюмный пудинг с колечком, пуговицей и прочими сюрпризами. Вот только придется обойтись без шестипенсовиков: они же не серебряные больше. Но все сладости — обязательно! Элвасские сливы, карлсбадские сливы, миндальные орешки и изюм, засахаренные фрукты, имбирь... Боже мой, я, наверное, похожа сейчас на каталог «Фортнум энд Мейсон»!
— Мадам, мой желудок внимает вам, затаив дыхание.
Три года назад я написала большой текст про английский рождественский кекс, в котором попыталась как-то систематизировать всё, что о нём знала. Тогда казалось, что получилось вполне исчерпывающе. Заглянула туда на днях и поняла, что всё же сильно с тех пор продвинулась)) Как минимум, в понимании исторического контекста. Сегодня писала текст про предшественник кекса — пирог Двенадцатой ночи, и по ходу сделала массу новых открытий.
Вот взять хотя бы обычай печь кекс сильно заранее, чтобы за время выдержки хорошенько напоить алкоголем. Этому обычаю, оказывается, лет сорок от силы! И с большой долей вероятности (но не точно) мы обязаны им и ныне здравствующей Делии Смит. Мне, честно говоря, и раньше казалось, что в этом действе гораздо больше ритуального, чем практического, особенно если кекс по составу и без того богаче некуда. Попытки впихнуть в него бутылку бренди — это баловство, рождённое нашим чрезмерно сытым веком. Не отрицаю: в жизни ритуалы очень важны! И баловство важно. Но иногда можно и упростить себе жизнь. По зову сердца или по необходимости.
Если испечь мой рождественский кекс прямо сейчас (основан он, кстати, как раз на рецепте великой Делии), то он будет прекрасен уже к Рождеству, а уж к Новому году тем паче — и даже без всякой промежуточной пропитки. Один раз, пока горячий, плеснуть на него пару ложек алкоголя — и довольно. Главное — купите правильный сахар (умоляю).
Вот взять хотя бы обычай печь кекс сильно заранее, чтобы за время выдержки хорошенько напоить алкоголем. Этому обычаю, оказывается, лет сорок от силы! И с большой долей вероятности (но не точно) мы обязаны им и ныне здравствующей Делии Смит. Мне, честно говоря, и раньше казалось, что в этом действе гораздо больше ритуального, чем практического, особенно если кекс по составу и без того богаче некуда. Попытки впихнуть в него бутылку бренди — это баловство, рождённое нашим чрезмерно сытым веком. Не отрицаю: в жизни ритуалы очень важны! И баловство важно. Но иногда можно и упростить себе жизнь. По зову сердца или по необходимости.
Если испечь мой рождественский кекс прямо сейчас (основан он, кстати, как раз на рецепте великой Делии), то он будет прекрасен уже к Рождеству, а уж к Новому году тем паче — и даже без всякой промежуточной пропитки. Один раз, пока горячий, плеснуть на него пару ложек алкоголя — и довольно. Главное — купите правильный сахар (умоляю).
Как ещё упростить себе жизнь в контексте английского Рождества (если вдруг вы решили усложнить её себе соответствующими угощениями):
1. Пудинг можно варить в мультиварке. Под форму всё равно нужно что-то подложить, и подливать воду по мере выкипания. И время варки остаётся столь же продолжительным. Но всё равно иногда это проще, чем следить за газовой плитой.
2. Начинку для пирожков минс-пайс можно приготовить на плите за 10 минут вместо трёхчасового томления в духовке (вот уж поистине ритуальный процесс!). Просто потушить под крышкой до мягкости яблок. Есть ли разница на вкус, я ещё не пробовала, но визуально и по аромату — никакой.
И, конечно, сливочное масло вместо жира — это ок! Пудинга это тоже касается.
1. Пудинг можно варить в мультиварке. Под форму всё равно нужно что-то подложить, и подливать воду по мере выкипания. И время варки остаётся столь же продолжительным. Но всё равно иногда это проще, чем следить за газовой плитой.
2. Начинку для пирожков минс-пайс можно приготовить на плите за 10 минут вместо трёхчасового томления в духовке (вот уж поистине ритуальный процесс!). Просто потушить под крышкой до мягкости яблок. Есть ли разница на вкус, я ещё не пробовала, но визуально и по аромату — никакой.
И, конечно, сливочное масло вместо жира — это ок! Пудинга это тоже касается.
РОЖДЕСТВЕНСКИЕ ИГРЫ ПО ДИККЕНСУ
Наиболее полно череда рождественских развлечений описана у Диккенса в «Посмертных записках Пиквикского клуба». Частично они показаны также в «Рождественской песни» и других произведениях.
Топ-3
1. «Кусающий дракон» (Snap-dragon)
Насыпьте изюм в термостойкую миску и залейте его бренди. Подожгите. И начинайте по очереди таскать изюмины из огня. Побеждает отважнейший: ему достаётся больше всего изюма, пропитанного бренди. Интересно ещё, что в викторианскую эпоху это была игра, предназначенная прежде всего для детей.
2. Жмурки (Blind-man’s buff)
Существовало множество игр с завязыванием глаз. В самом простом варианте ведущий должен был сначала поймать кого-то из игроков, а затем угадать, кого именно он поймал (на ощупь, не иначе).
3. Фанты (Forfeits)
Провинившийся на любом неформальном сборище наказывался фантом. Фантам также могли прицельно посвятить каакое-то время в гостиной, на Рождество — особенно. Фант — это задание, как правило нелепое, или невыполнимое, или и то и другое сразу. Как правило, фанты не очень вяжутся с нашими представлениями о викторианской чопорности (например, отдельная — и весьма обширная — категория фантов связана с поцелуями). Примеры простых фантов:
- зевать до тех пор, пока кто-нибудь из присутствующих не заразится зевотой;
- станцевать вальс с завязанными глазами (задание для двоих);
- прокричать имя своей возлюбленной/возлюбленного в каминную трубу;
- сыграть роль дивана, на который усаживаются двое других (леди и джентльмен) и обмениваются поцелуем.
Но чаще фанты были такие витиеватые, что одним предложением не опишешь.
Наиболее полно череда рождественских развлечений описана у Диккенса в «Посмертных записках Пиквикского клуба». Частично они показаны также в «Рождественской песни» и других произведениях.
Топ-3
1. «Кусающий дракон» (Snap-dragon)
Насыпьте изюм в термостойкую миску и залейте его бренди. Подожгите. И начинайте по очереди таскать изюмины из огня. Побеждает отважнейший: ему достаётся больше всего изюма, пропитанного бренди. Интересно ещё, что в викторианскую эпоху это была игра, предназначенная прежде всего для детей.
2. Жмурки (Blind-man’s buff)
Существовало множество игр с завязыванием глаз. В самом простом варианте ведущий должен был сначала поймать кого-то из игроков, а затем угадать, кого именно он поймал (на ощупь, не иначе).
3. Фанты (Forfeits)
Провинившийся на любом неформальном сборище наказывался фантом. Фантам также могли прицельно посвятить каакое-то время в гостиной, на Рождество — особенно. Фант — это задание, как правило нелепое, или невыполнимое, или и то и другое сразу. Как правило, фанты не очень вяжутся с нашими представлениями о викторианской чопорности (например, отдельная — и весьма обширная — категория фантов связана с поцелуями). Примеры простых фантов:
- зевать до тех пор, пока кто-нибудь из присутствующих не заразится зевотой;
- станцевать вальс с завязанными глазами (задание для двоих);
- прокричать имя своей возлюбленной/возлюбленного в каминную трубу;
- сыграть роль дивана, на который усаживаются двое других (леди и джентльмен) и обмениваются поцелуем.
Но чаще фанты были такие витиеватые, что одним предложением не опишешь.
КНИЖНЫЕ ИТОГИ 2022
Прошедший год, конечно, многое поломал — вот и книги для меня, как и для многих, перестали быть тем подорожником, который можно приложить к любой тревоге. Но что-то всё же было прочитано, и что-то из этого — запомнилось настолько, чтобы сейчас это назвать. Выбрала десятку фаворитов из того, что читала впервые (ещё перечитывала самое-самое любимое больше обыкновенного, но это как бы вне времени).
Как всегда, это не рейтинг, а просто книги, которые оставили по себе какой-то след. В порядке прочтения.
Простите, что без авторских аннотаций — вместо них дам ссылки на Лайвлиб, где при необходимости можно найти информацию общего характера и сориентироваться, о чём книга (но читать рецензии пользователей — это уже на свой страх и риск).
Кадзуо Исигуро
«Погребенный великан»
Эллис Питерс
Цикл «Хроники Брата Кадфаэля»
Наринэ Абгарян
«Симон»
Николай Эппле
«Неудобное прошлое: Память о государственных преступлениях в России и других странах»
Екатерина Соболь
Цикл «Дарители»
Джон Ирвинг
«Правила дома сидра»
Джонатан Коу
«Срединная Англия»
Анна Старобинец
«Лисьи броды»
Ульф Старк
«Чудаки и зануды»
Абир Мукерджи
«Человек с большим будущим»
Прошедший год, конечно, многое поломал — вот и книги для меня, как и для многих, перестали быть тем подорожником, который можно приложить к любой тревоге. Но что-то всё же было прочитано, и что-то из этого — запомнилось настолько, чтобы сейчас это назвать. Выбрала десятку фаворитов из того, что читала впервые (ещё перечитывала самое-самое любимое больше обыкновенного, но это как бы вне времени).
Как всегда, это не рейтинг, а просто книги, которые оставили по себе какой-то след. В порядке прочтения.
Простите, что без авторских аннотаций — вместо них дам ссылки на Лайвлиб, где при необходимости можно найти информацию общего характера и сориентироваться, о чём книга (но читать рецензии пользователей — это уже на свой страх и риск).
Кадзуо Исигуро
«Погребенный великан»
Эллис Питерс
Цикл «Хроники Брата Кадфаэля»
Наринэ Абгарян
«Симон»
Николай Эппле
«Неудобное прошлое: Память о государственных преступлениях в России и других странах»
Екатерина Соболь
Цикл «Дарители»
Джон Ирвинг
«Правила дома сидра»
Джонатан Коу
«Срединная Англия»
Анна Старобинец
«Лисьи броды»
Ульф Старк
«Чудаки и зануды»
Абир Мукерджи
«Человек с большим будущим»
«Да, у меня проснулись на его счет некоторые подозрения, так как он был совсем равнодушен к любым соусам. Я всегда сомневался, что человек может быть джентльменом, если его рецепторам чужды благородные вкусы. Нечувствительное к тонким блюдам нёбо неизменно разоблачает раздвоенное копыто выскочки».
Томас Харди
«Взор синих глаз»
Равнодушен к любым соусам, хм? И тут я задумалась, кого и в чём можно было бы уличить в наших современных реалиях, основываясь на необычном поведении за столом. Кажется, если такое и возможно, то будет отталкиваться от негласных правил какого-то довольно узкого сообщества. Если же смотреть в целом, мы живём в такой демократичный век, что пищевыми причудами нас не удивить, и сами по себе они ещё ни о чём не говорят.
Хотя, если человек не ест за новогодним столом оливье, это подозрительно, конечно.
Томас Харди
«Взор синих глаз»
Равнодушен к любым соусам, хм? И тут я задумалась, кого и в чём можно было бы уличить в наших современных реалиях, основываясь на необычном поведении за столом. Кажется, если такое и возможно, то будет отталкиваться от негласных правил какого-то довольно узкого сообщества. Если же смотреть в целом, мы живём в такой демократичный век, что пищевыми причудами нас не удивить, и сами по себе они ещё ни о чём не говорят.
Хотя, если человек не ест за новогодним столом оливье, это подозрительно, конечно.
The Ink Black Heart
by Robert Galbraith
Вообще, в процессе чтения пришла к выводу, что книги, где детективная составляющая — это ядро сюжета, то есть без неё истории бы не было, для меня всё же должны быть покороче (раза в полтора, как минимум). Хотя Роулинг, конечно, может себе позволить и не такое. Любим мы её не за лаконичность, в конце концов.
А за что любим? Пожалуй, не в последнюю очередь — за то, как в её книгах выдуманная реальность переплетается с действительностью. На всех уровнях, начиная с географии и заканчивая едой. Впрочем, это вещи часто взаимосвязанные.
В контексте детективов о Корморане Страйке отдельно занятно наблюдать, как Роулинг переплавляет в текст свой личный опыт. После смены литературного агента (наверное, не совсем полюбовной) появился «Шелкопряд» — роман о закулисье книгоиздательского дела, с почти ритуальным убийством в центре сюжета. А последняя книга серии, «Чернильно-чёрное сердце», очевидно, писалась под влиянием того, как Роулинг затравили и закэнселили за один неудачный твит. Тут значительная часть расследования проходит за чтением Твиттера, и вся эта история в целом — про онлайн-буллинг и психов, которые водятся в Интернете.
Но это просто любопытное наблюдение, а так основная ценность серии для меня — в её героях. Главный из которых — сам Лондон во всём его многообразии.
Джоан Роулинг определённо пишет свои детективы с прицелом на то, чтобы по ним можно было составлять путеводители и водить экскурсии. Фокус внимания смещается от книги к книге. Так, в центре последней — Хайгейтское кладбище и его окрестности. Я, как большой любитель кладбищ, и Хайгейтского в частности, на этот раз особенно порадовалась выбору локации :) Есть, конечно, и уже хорошо знакомые нам по предыдущим книгам центральные районы. И, разумеется, очень, ОЧЕНЬ много разных едальных заведений.
После выхода каждой новой книги Гелбрейта-Роулинг в сети обязательно появляются путеводители по пабам, кафе, барам и ресторанам, которые там упоминаются. В тексте они всегда описаны с документальной точностью, и я представляю, какая это приятная часть работы над книгой — тестировать рестораны, в которые потом можно будет отправить своих героев :))
Сохраню здесь пару ссылок для тех, кто, как и я, любит литературные адреса.
Здесь конкретно про общепит в «Чернильно-чёрном сердце». По-русски и в том порядке, в котором заведения упоминаются в книге.
https://www.facebook.com/groups/1689814651131359/permalink/5390147677764686/?mibextid=Nif5oz
А это ссылка на англоязычный ресурс, где собраны вообще все локации, включая места проживания героев и т.п. В алфавитном порядке. Все локации кликабельны и ведут на страницы с подробным описанием места в контексте книги. Восторг-восторг!
http://strikefans.com/the-ink-black-heart-locations/
by Robert Galbraith
Вообще, в процессе чтения пришла к выводу, что книги, где детективная составляющая — это ядро сюжета, то есть без неё истории бы не было, для меня всё же должны быть покороче (раза в полтора, как минимум). Хотя Роулинг, конечно, может себе позволить и не такое. Любим мы её не за лаконичность, в конце концов.
А за что любим? Пожалуй, не в последнюю очередь — за то, как в её книгах выдуманная реальность переплетается с действительностью. На всех уровнях, начиная с географии и заканчивая едой. Впрочем, это вещи часто взаимосвязанные.
В контексте детективов о Корморане Страйке отдельно занятно наблюдать, как Роулинг переплавляет в текст свой личный опыт. После смены литературного агента (наверное, не совсем полюбовной) появился «Шелкопряд» — роман о закулисье книгоиздательского дела, с почти ритуальным убийством в центре сюжета. А последняя книга серии, «Чернильно-чёрное сердце», очевидно, писалась под влиянием того, как Роулинг затравили и закэнселили за один неудачный твит. Тут значительная часть расследования проходит за чтением Твиттера, и вся эта история в целом — про онлайн-буллинг и психов, которые водятся в Интернете.
Но это просто любопытное наблюдение, а так основная ценность серии для меня — в её героях. Главный из которых — сам Лондон во всём его многообразии.
Джоан Роулинг определённо пишет свои детективы с прицелом на то, чтобы по ним можно было составлять путеводители и водить экскурсии. Фокус внимания смещается от книги к книге. Так, в центре последней — Хайгейтское кладбище и его окрестности. Я, как большой любитель кладбищ, и Хайгейтского в частности, на этот раз особенно порадовалась выбору локации :) Есть, конечно, и уже хорошо знакомые нам по предыдущим книгам центральные районы. И, разумеется, очень, ОЧЕНЬ много разных едальных заведений.
После выхода каждой новой книги Гелбрейта-Роулинг в сети обязательно появляются путеводители по пабам, кафе, барам и ресторанам, которые там упоминаются. В тексте они всегда описаны с документальной точностью, и я представляю, какая это приятная часть работы над книгой — тестировать рестораны, в которые потом можно будет отправить своих героев :))
Сохраню здесь пару ссылок для тех, кто, как и я, любит литературные адреса.
Здесь конкретно про общепит в «Чернильно-чёрном сердце». По-русски и в том порядке, в котором заведения упоминаются в книге.
https://www.facebook.com/groups/1689814651131359/permalink/5390147677764686/?mibextid=Nif5oz
А это ссылка на англоязычный ресурс, где собраны вообще все локации, включая места проживания героев и т.п. В алфавитном порядке. Все локации кликабельны и ведут на страницы с подробным описанием места в контексте книги. Восторг-восторг!
http://strikefans.com/the-ink-black-heart-locations/
У меня тоже был когда-то текст о гастрономической стороне романов о Страйке. По сути, про одно конкретное блюдо, но рассказ получился длинным и насыщенным (и мне самой до сих пор нравится). А если представить, что за каждой кулинарной отсылкой в книге скрывается такой же объём информации? Ух! Обожаю ❤️
http://readandeat.ru/2021/04/25/pie-and-mash/
http://readandeat.ru/2021/04/25/pie-and-mash/