Историческая справка: Вильям Спиро – главный комиссар Черноморского флота с марта по 6 апреля 1918 года (в этот день был арестован ВЧК в Москве. Про причины его ареста можно почитать здесь).

#Мемы #ССР_Таврида_1918 #Крымская_АССР_1921_1945

#Мемы #ССР_Таврида_1918

#Мемы #ССР_Таврида_1918

По поводу резкого увеличения интереса исследователей и властей к теме таврических комиссаров (расстрелянных 24 апреля 1918 года в Алуште крымскотатарскими националистами) в сталинские годы в ближайшее время ждите отдельный пост. Тема противоречивая, непростая, но интересная.

#Мемы #ССР_Таврида_1918

Перечислим эти искажения:
1) Утверждение, что "ядро крымской организации большевиков составляли по- литические амнистированные Ливадийской санатории", – неверно: ядром был Севастополь (Гавен, Островская) и Евпатория (Миллер).
2) Утверждение, что единственным завоеванием Октября в Крыму было допущение в советы по два представителя от коммунистов, – не соответствует истине, так как еще в августе и сентябре в советы входили официальные представители большевиков.
3) Утверждение, что в половине апреля в Ялту приехали народные комиссары для организации противодействия германской оккупации", - неверно, так как Совнарком Тавриды был против борьбы и в Ялту часть его попала при попала при эвакуации, пытаясь пробраться на Феодосию.
4) Утверждение, что ,,Симферополь был осажден“ и „пал после геройской за- щиты", - неверно, так как он был оставлен 21 апреля без единого выстрела.
5) Утверждение, что „история падения Севастополя весьма несложна... сопротивления не было оказано никакого“ и что пал он раньше Симферополя, — неверно, так как севастопольцы целые девять дней бились с немецкими войсками под Альмой, и Севастополь был немцами занят последним, только 1 мая.

Что же остается от статьи? - Ничего, кроме многих расплывчатых строк о действительно имевших место событиях в Ялте.

Тов. Зинковский в то время работал в Ялте (кажется, комиссаром просвещения) и должен был рассказать о перипетиях борьбы и организации Соввласти именно в Ялте, а не браться описывать то, о чем он имеет представление самое слабое.

Большинство претензий Елагина к обоим авторам ныне находят своё подтверждение в современной историографии. Отдельно имеет смысл выделить то обстоятельство, что Владимир Андреевич вовсе не стремится предать забвению имена-фамилии таврических комиссаров (Слуцкий, А. Коляденко и т.д.). Наоборот – он борется за их сохранение, критикует других авторов за то, что про те про них не вспоминают.

Так что сталинская историография совершенно зазря оклеветала старых крымских большевиков за то, что они якобы не вспоминали про жертв расстрела 24 апреля 1918 года. Вспоминали, и ещё как. И я привёл лишь один из примеров того, как крымский истпарт помогал увековечивать их память.

#ССР_Таврида_1918 #Крымская_АССР_1921_1945 #Крымский_истпарт_1922_1935

Какой же из всего этого вывод?

Формирование политики памяти путём "игры с нулевой суммой", в которой будут обязательно победившие (первая группа деятелей, о которой помнят и которую уважают) и проигравшие (вторая группа деятелей, на чьё место пришла память о первой группе, которая в лучшем случае – забыта, в худшем – оболгана) недопустимо и неизбежно приведёт к эрозии движения к познанию исторической истины о каких-либо событиях.

#Размышления #ССР_Таврида_1918 #Ю_П_Гавен

Чем глубже копаю историю Крыма в первый (январь-апрель 1918 г.) и второй (апрель-июнь 1919 г.) периоды советской власти, тем больше понимаю, что на многих крымских большевиков 1918 год оказал колоссальное влияние на их тактику и стратегию действий.

В будущем обязательно вам про это расскажу. И, вероятно, не один раз и даже не два.

#Мемы #ССР_Таврида_1918 #Крымская_ССР_1919

Амнистия 1919 года также являлась одной из причин (хотя и далеко не первостепенных), по которой в пропаганде Крымской АССР эпохи НЭПа не выпячивалась память о таврических комиссарах, которые оказались убиты крымскотатарскими восставшими – формирование их культа (который начал формироваться после 1928 года) неизбежно также поставило бы неудобные вопросы (с точки зрения поддержания межнационального мира), о которых я писал выше.

Но с 1928 года ситуация круто меняется – дело Вели Ибраимова и Милли-Фирки привело к нарушению амнистии 1919 года. В следственных документов фигурантов обоих дел появляется формулировка "обвиняется в активной вооруженной борьбе против Соввласти, в расстрелах коммунистов и сочувствующих им лиц в 1918 г.". Однако репрессии против миллифирковцев парадоксальным образом положительно сказались на процессе научного осмысления событий этноконфликта на Юге Крыма. Но этом – как-нибудь в другой раз.

#Размышления #ССР_Таврида_1918 #Крымская_ССР_1919 #Крымская_АССР_1921_1945

Изетов Р.А. Статьи Юрия Гавена в газете «Жизнь национальностей» как исторический источник по истории национальной политики большевиков в Крыму в 1917-1921 годах // Исторические, культурные, межнациональные, религиозные и политические связи Крыма со Средиземноморским регионом и странами Востока: Материалы IX Международной научной конференции (Севастополь, 2–7 июня 2025 г.). Т. 1: Ин-т востоковедения Росс. акад. наук: отв. ред. Ю. А. Пронина; ред.-сост. Н. В. Гинькут. М.: ИВ РАН, 2025. C. 173-180.

Публикую статью с недавно прошедшей конференции в Херсонесе Таврическом, посвящённая анализу статей Юрия Гавена с точки зрения большевистской трактовки истории многонационального Крыма в 1917-1919 годах. Позволю себе процитировать выводы статьи:

При рассмотрении обеих статей Ю. П. Гавена в комплексе, можно наблюдать, что автором был сформулирован целый ряд тезисов национальной политики большевиков в Крыму, направленный, в первую очередь, на удовлетворение социально- экономических и культурных нужд крымскотатарского народа, а также на его вовлечение в процесс государственного строительства на полуострове. Впоследствии подавляющее большинство этих предложений нашло своё воплощение в процессе татаризации (коренизации), начавшемся после создания Крымской АССР в октябре-ноябре 1921 г.

Вместе с тем, статьи Ю. П. Гавена позволяют понять истоки данной политики. По его мнению, необходимость е проведения связана с социально-экономическим и культурным консерватизмом крымских татар, их неравным положением в сравнении с отдельными представителями других народов Крыма. Именно это обстоятельство обеспечило поддержку идеи Милли-Фирки (образца марта 1917 — апреля 1918 гг.) о ведущей роли крымских татар в процессе государственного строительства в Крыму большинством крымскотатарского населения. Успехи второго периода советской власти в Крыму позволили сформировать большевистский вариант государственного устройства Крыма, способный обеспечить реализацию интересов беднейших слов крымскотатарского населения — Крымскую ССР. Восстановление Крымской республики и возобновление социально-экономических преобразований в среде крымскотатарского населения, с точки зрения Ю. П. Гавена, приведёт к ликвидации экономической почвы для межнациональных столкновений. Вкупе с поддержкой крымскотатарского языка и культуры это позволит ликвидировать социальную отчуждённость и обособленность крымских татар, приведёт к распространению в их среде идеи пролетарского интернационализма.

Приятного чтения!

https://teletype.in/@red_and_white_crimea/pVDb6dFKHgu

#Научные_статьи #Ю_П_Гавен #Февральская_революция #Март_ноябрь_1917 #Октябрьская_революция_1917 #Крымская_народная_республика_1917_1918 #ССР_Таврида_1918 #Немецкая_оккупация_1918 #Второе_краевое_правительство_1918_1919 #Крымская_ССР_1919

И указания на воспоминания Василия Власьевича как на достоверный исторический источник выглядят нелепо. Здесь Красников совершил ту же ошибку, что и я в посте ЦИ про декабрьские события – слишком сильно поверил Роменцу, излишне преувеличив его роль в “Первой Варфоломеевской ночи”. Однако если в моём случае “выпячивание” роли Василия Власьевича не сильно сказалось на достоверности материала (просто из всех анархистов я выделил именно его), то в случае “Молока” это привело к крайне серьёзному искажению исторической действительности. Мемуары Василия Власьевича напрямую противоречат той оценке, которую дали центральные органы власти его деятельности на посту Главного комиссара Черноморского флота. В мае 1918 года заместитель наркома по военным и морским делам РСФСР Фёдор Раскольников (на фото) писал: «Роменец решительно не удовлетворял нас своей бездеятельностью, чрезвычайно слабой информацией о положении дел» (Н.К. Юрковский, там же, С. 36).

Вообще мнение Роменца сразу несколько раз очень круто успело поменяться по поводу “Варфоломеевских ночей” – сначала поддержка, затем осуждение (оба раза – в ходе II Общечерноморского съезда), затем снова поддержка оных (уже в мемуарах). То есть он менял позицию (минимум) аж три раза. Двушурничество налицо. Почему у авторов “Молока” не возникли вопросы при сопоставлении воспоминаний Роменца и документального материала съезда? Вопрос хороший. Может потому что плевать им было на достижение реальной исторической картины и они стремились лишь прицепиться к посту Изетова?

Также “ни к селу, ни к городу” выглядит абсолютно глупое и неуместное указание на слова Ленина, сказанные в июне 1918 года, в контексте потопления Черноморского флота – события, имевшего крайне важное значение для российского Совнаркома в вопросе сохранения мира с Центральными Державами и недопущения перехода Черноморского флота в руки Германии. Это абсолютно иное по масштабам событие, нежели февральские расправы в Севастополе. Очень жалко, что автор “Молока и красок” крайне слабо уловил контекст эпохи при написании своего поста.

В свете вышеизложенного выводы Красникова звучат просто бредово:

…Падения советской власти на 2-4 месяца раньше просто не могло произойти – ход исторических событий неизбежно бы привёл к “большевизации” Севастополя на рубеже 10-20-х чисел декабря, и сценарий без расправ не являлся невозможным.

«Крутые меры» декабря и февраля проложили путь к событиям, имевшим место в Севастополе в апреле 1918 года. В результате прошлых кровавых расправ поддержка местным населением (в первую очередь рабочими) большевиков и левых эсеров в городе ослабли. 3-4 апреля происходят перевыборы Севастопольского совета, который оказывается в руках меньшевиков и правых эсеров (подробнее – в четвёртой части «Феномена»). Негативные последствия “Варфоломеевских ночей”, что называется, налицо.

Стоит отметить, что А. Красников почему-то считает, что целью моих заметок являлось «отбеливание» крымских большевиков и «лакировка действительности». Однако на деле вышло, что вышеперечисленными действиями занимался не я, а “Молоко и краски” – он выставил действия Роменца в положительном свете, хотя это не так (и др.), тем самым исказив реалии Севастополя (и Крыма в целом) декабря 1917 – февраля 1918 годов. Целью же написания постов в «Цифровой истории» являлось формирование взгляда, альтернативного монархо-националистическим концепциям, которые также далеки от реальности, как и “леворадикальные” измышления “Молока”. Моя цель была достигнута – цепь идеологизированных (в антисоветским духе) публикаций была прорвана публикацией в одном из крупнейших историко-просветительских сообществах.

Таким образом, опираясь на достижения историков прошлых лет и документы, «Красно-белый Крым» доказал глупость выводов, сделанных Красниковым в заметке “Молока и красок”. “Варфоломеевские ночи” не могли принести никаких последствий для Севастополя и севастопольских большевиков и левых эсеров, кроме как отрицательных, что прекрасно ими осознавалось.

#Контркритика #Март_ноябрь_1917 #Октябрьская_революция_1917 #ССР_Таврида_1918

Роль «Великой крымской драмы» в мировой революции: взгляд Юрия Гавена

14 ноября 1925 года в газете "Правда" (главный печатный орган РКП(б)) вышла рубрика "Пятилетие освобождения Крыма", в которой была также опубликована статья Гавена под названием "Роль Крыма в пролетарской революции".
На первый взгляд эта заметка – лишь крайне сжатое изложение истории революционного Крыма в 1917-1920 годах. И это действительно так. Однако при более внимательном и "дотошном" взгляде в ней можно уловить взгляд лично Гавена на положение Крыма (с геополитической и революционной точек зрения).

Со слов Юрия Петровича, в дореволюционную эпоху царское правительство «превратило Севастополь в главную морскую базу для похода на Босфор». Далее, говоря о роли Крыма в ноябре 1917 – апреле 1918 годов, Гавен также её тесно связывает с положением Черноморского флота «как реальной революционной силы, распространившей <...> свое влияние не только на Крым, но и на все побережье Черного моря». После оккупации полуострова Германией, Берлин «стремился превратить его в базу для осуществления своей политики «натиска на Восток»».

Отдельный абзац уделён истории восстания французских моряков в Севастополе, произошедшее во второй половине апреля 1919 года. "Цепляя" внимание читателя на этом событии, Гавен аккуратно пытается донести до читателя мысль о том, что крымская революционная история – это отнюдь не только борьба с Врангелем:

Празднуя пятую годовщину освобождения Крыма, рабочие и крестьяне Советского Союза должны вспомнить геройское выступление французских моряков и их вождя тов[арища] Марти.

Однако саму "эпопею Врангеля" Гавен также не обошёл стороной. Отметим, что Юрий Петрович смотрит на победу РККА на Перекопе (в ноябре 1920 г.) в первую очередь с точки зрения интересов мировой революции:

К Крыму было приковано внимание всего международного пролетариата, когда красные полки, руководимые любимейшим полководцем тов[арищем] Фрунзе, шли на штурм перекопских и сивашских позиций. Героизм Красной армия оказался сильнее могучей военной техники «победоносней» Антанты. Перекоп был взят в бешеном штурме красных полков. 14 ноября Красная армия, при всеобщем ликовании освобожденных трудящихся Крыма, вошла в Симферополь. Великая крымская драма кончилась полным разгромом белой армии и торжеством революционной армии пролетариата.

Герои Перекопа показали всему миру несокрушимую силу пролетарской революции.

Таким образом, эта статья подтверждает, дополняет и расширяет наши прошлые выводы – Крым и мировая революция стали тесно связаны между собой для Гавена. Это обстоятельство крайне важно для нас, так как оно помогает лучше понять механизм действий Юрия Петровича как в годы Гражданской войны, так и в более поздний период.

Напоследок отметим, что факт публикации заметки с подобным содержанием в "Правде" весьма ярко показывает, что Гавен был не одинок в своих воззрениях на Крым – советское руководство образца середины 1920-х годов было, как минимум, не против распространения подобной точки зрения (а то и вовсе, вероятно, было солидарно с ним).

Вот так одна небольшая "научпоп" заметка может сказать немалого о её авторе и его образе мышления.

#Октябрьская_революция_1917 #Крымская_народная_республика_1917_1918 #ССР_Таврида_1918 #Немецкая_оккупация_1918 #Второе_краевое_правительство_1918_1919 #Крымская_ССР_1919 #Деникин_1919_1920 #Врангель_1920