Копия утраченной фрески Леонардо да Винчи "Битва при Ангиари"
1603 г.
Питер Пауль Рубенс
Лувр, Париж.
Удивительное воплощение давно канувшего в веках сражения – “Битва при Ангиари” кисти гениального да Винчи, к сожалению, навсегда утеряна для искусства. Сегодня мы можем только утешиться копией с картона, подготовленной для этой фрески, которую сделал Рубенс, но и она дает ясное представление о великолепии фрески. Это был самый грандиозный проект великого художника – законченная фреска должна была превосходить по размеру саму “Тайную вечерю”.
Заказ поступил от гонфалоньера Содерини, который пригласил Леонардо и Микеланджело украсить главный зал своего дворца – каждому художнику поручалась одна стена. Да Винчи вспомнил о сражении 1440 года между войсками флорентийцев и миланцев, и задумал этот масштабный проект, эскиз к которому уже был объявлен величайшим достижением живописи. Новаторство было во всем – и в изображении действующих лиц, и в композиции, и в технологии.
До сих пор не ясно, закончил ли Леонардо свою работу, но активные поиски уникальной фрески велись на протяжении столетий, и достигли своего апогея в 2000-х, когда итальянский искусствовед Серачини обнаружил полость в стене зала дворца Содерини, на которой изображена фреска Вазари. Поиски 2012 года не дали однозначных ответов, а власти Италии запретили их продолжать, для того, чтобы уберечь фреску Вазари.
#ПитерРубенс #ДаВинчи #БатальнаяСцена #Чернила
1603 г.
Питер Пауль Рубенс
Лувр, Париж.
Удивительное воплощение давно канувшего в веках сражения – “Битва при Ангиари” кисти гениального да Винчи, к сожалению, навсегда утеряна для искусства. Сегодня мы можем только утешиться копией с картона, подготовленной для этой фрески, которую сделал Рубенс, но и она дает ясное представление о великолепии фрески. Это был самый грандиозный проект великого художника – законченная фреска должна была превосходить по размеру саму “Тайную вечерю”.
Заказ поступил от гонфалоньера Содерини, который пригласил Леонардо и Микеланджело украсить главный зал своего дворца – каждому художнику поручалась одна стена. Да Винчи вспомнил о сражении 1440 года между войсками флорентийцев и миланцев, и задумал этот масштабный проект, эскиз к которому уже был объявлен величайшим достижением живописи. Новаторство было во всем – и в изображении действующих лиц, и в композиции, и в технологии.
До сих пор не ясно, закончил ли Леонардо свою работу, но активные поиски уникальной фрески велись на протяжении столетий, и достигли своего апогея в 2000-х, когда итальянский искусствовед Серачини обнаружил полость в стене зала дворца Содерини, на которой изображена фреска Вазари. Поиски 2012 года не дали однозначных ответов, а власти Италии запретили их продолжать, для того, чтобы уберечь фреску Вазари.
#ПитерРубенс #ДаВинчи #БатальнаяСцена #Чернила
"Автопортрет с Изабеллой Брант"
1609 г.
Питер Пауль Рубенс
Старая Пинакотека, Мюнхен.
Идеальный муж и идеальная жена
Когда старший брат Рубенса Филипп женился, художник сказал, что сам он никогда в брак не вступит, потому что не сможет найти столь же достойную и идеальную во всех отношениях жену. Но прошло несколько лет – и достойная партия для Рубенса нашлась. Причем, буквально в соседнем доме. Женой 32-летнего художника стала племянница той самой идеальной женщины, жены его брата.
Не удивительно, что юная Изабелла так быстро согласилась на брак. Во-первых, биографы Рубенса склоняются к почти сказочной версии взаимной любви с первого взгляда, а во-вторых, вынуждены признать Рубенса исключительно положительным и добропорядочным персонажем, ни разу не замеченным в мимолетной интриге или ветренном любовном приключении.
У Рубенса был безупречный образ жизни, высокая образованность и внешняя привлекательность - согласимся, что с замужеством Изабелле Брандт удивительно повезло. Если уж пытаться отыскать в Рубенсе хотя бы небольшую слабость, рассматривая парный свадебный портрет с Изабеллой, то смотреть нужно на левую руку художника. Рука спокойно, уверенно, даже как-то буднично, придерживает эфес шпаги. Той шпаги, которую Рубенсу носить не положено. Потому что он не дворянин. Пока не дворянин. При всем сдержанном, но настойчивом, неприятии придворных кругов, категорическом отказе жить в Брюсселе рядом с эрцгерцогом, Рубенс тщеславен. Он пишет свадебный портрет, удивительно теплый и счастливый, а заодно декларирует план собственных действий на ближайшее будущее. План в том, чтобы будучи художником, добиться настолько заметного успеха, что монарх пожалует ему дворянство и признает достойным носить шпагу наравне со знатью, героями и политическими деятелями.
#ПитерРубенс #Портрет #Барокко
1609 г.
Питер Пауль Рубенс
Старая Пинакотека, Мюнхен.
Идеальный муж и идеальная жена
Когда старший брат Рубенса Филипп женился, художник сказал, что сам он никогда в брак не вступит, потому что не сможет найти столь же достойную и идеальную во всех отношениях жену. Но прошло несколько лет – и достойная партия для Рубенса нашлась. Причем, буквально в соседнем доме. Женой 32-летнего художника стала племянница той самой идеальной женщины, жены его брата.
Не удивительно, что юная Изабелла так быстро согласилась на брак. Во-первых, биографы Рубенса склоняются к почти сказочной версии взаимной любви с первого взгляда, а во-вторых, вынуждены признать Рубенса исключительно положительным и добропорядочным персонажем, ни разу не замеченным в мимолетной интриге или ветренном любовном приключении.
У Рубенса был безупречный образ жизни, высокая образованность и внешняя привлекательность - согласимся, что с замужеством Изабелле Брандт удивительно повезло. Если уж пытаться отыскать в Рубенсе хотя бы небольшую слабость, рассматривая парный свадебный портрет с Изабеллой, то смотреть нужно на левую руку художника. Рука спокойно, уверенно, даже как-то буднично, придерживает эфес шпаги. Той шпаги, которую Рубенсу носить не положено. Потому что он не дворянин. Пока не дворянин. При всем сдержанном, но настойчивом, неприятии придворных кругов, категорическом отказе жить в Брюсселе рядом с эрцгерцогом, Рубенс тщеславен. Он пишет свадебный портрет, удивительно теплый и счастливый, а заодно декларирует план собственных действий на ближайшее будущее. План в том, чтобы будучи художником, добиться настолько заметного успеха, что монарх пожалует ему дворянство и признает достойным носить шпагу наравне со знатью, героями и политическими деятелями.
#ПитерРубенс #Портрет #Барокко
"Похищение дочерей Левкиппа"
1618 г.
Питер Пауль Рубенс
Старая Пинакотека, Мюнхен.
Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы
Братья Кастор и Полидевк, сыновья Леды и Зевса, прославились и дали название созвездию Близнецы совсем не за тот поступок, который изображает Рубенс. Главная их добродетель, приведшая достаточно сомнительных персонажей в историю, – настоящая братская любовь и самоотдача.
Здесь, у Рубенса, они еще не подозревают о тех испытаниях, в которых им придется друг друга поддерживать и вытягивать с того света, пока они думают только об одном – о мести. Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы, не потому, что девушки им нравятся, а потому, что сильно рассорились с братьями. Это потом близнецам придется отвечать за свою подлость: один погибнет, второй, бессмертный, поделится своим бессмертием с братом - и оба, наполовину бессмертные, будут жить то на Олимпе, то в Аиде, через день.
Рубенс – художник эпохи барокко, ему братская любовь не интересна, потому что из нее не построишь страстной, закрученной в круг стремительной композиции, ему интересна битва и противостояние.
Он писал быстро и широко, предпочитал огромные полотна – только так монументальность его фигур (мудрых, статных стариков, мускулистых мощных мужчин с загорелой кожей, округлых, парящих женщин) получала нужный размах. Аллегорические, мифические существа, герои старых легенд, исторические персонажи, вездесущие амуры – «язык древних настолько глубоко проник в систему его художественного мышления, что он мог “разговаривать” на нем без малейшего фламандского акцента».
#ПитерРубенс #МифологическаяCцена #Барокко
1618 г.
Питер Пауль Рубенс
Старая Пинакотека, Мюнхен.
Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы
Братья Кастор и Полидевк, сыновья Леды и Зевса, прославились и дали название созвездию Близнецы совсем не за тот поступок, который изображает Рубенс. Главная их добродетель, приведшая достаточно сомнительных персонажей в историю, – настоящая братская любовь и самоотдача.
Здесь, у Рубенса, они еще не подозревают о тех испытаниях, в которых им придется друг друга поддерживать и вытягивать с того света, пока они думают только об одном – о мести. Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы, не потому, что девушки им нравятся, а потому, что сильно рассорились с братьями. Это потом близнецам придется отвечать за свою подлость: один погибнет, второй, бессмертный, поделится своим бессмертием с братом - и оба, наполовину бессмертные, будут жить то на Олимпе, то в Аиде, через день.
Рубенс – художник эпохи барокко, ему братская любовь не интересна, потому что из нее не построишь страстной, закрученной в круг стремительной композиции, ему интересна битва и противостояние.
Он писал быстро и широко, предпочитал огромные полотна – только так монументальность его фигур (мудрых, статных стариков, мускулистых мощных мужчин с загорелой кожей, округлых, парящих женщин) получала нужный размах. Аллегорические, мифические существа, герои старых легенд, исторические персонажи, вездесущие амуры – «язык древних настолько глубоко проник в систему его художественного мышления, что он мог “разговаривать” на нем без малейшего фламандского акцента».
#ПитерРубенс #МифологическаяCцена #Барокко
"Автопортрет с Изабеллой Брант"
1609 г.
Питер Пауль Рубенс
Старая Пинакотека, Мюнхен.
Идеальный муж и идеальная жена
Когда старший брат Рубенса Филипп женился, художник сказал, что сам он никогда в брак не вступит, потому что не сможет найти столь же достойную и идеальную во всех отношениях жену. Но прошло несколько лет – и достойная партия для Рубенса нашлась. Причем, буквально в соседнем доме. Женой 32-летнего художника стала племянница той самой идеальной женщины, жены его брата.
Изабелле Брандт было 18 лет. Дочь антверпенского издателя классических античных авторов, она была далека от круга придворных светских красавиц. Этого круга Рубенс избегал всю жизнь, даже много лет спустя, даже будучи уже дворянином и дипломатом, самым известным европейским художником. Но пока Питер Пауль еще дворянским титулом не награжден, к политике отношения не имеет и при европейских королевских дворах о нем еще мало слышали. Он совсем недавно вернулся из Италии, где провел 8 лет при дворе Винченцо Гонзага и едва успел предстать перед эрцгерцогом Альбрехтом и инфантой Изабеллой. Вскоре Рубенс напишет их портреты и будет сразу же принят придворным художником, причем на собственных условиях, с ежемесячным жалованьем. Скоро он купит в Антверпене землю и начнет строить огромный дом для своей молодой, пока еще бездетной, семьи.
Не удивительно, что юная Изабелла так быстро согласилась на брак. Во-первых, биографы Рубенса склоняются к почти сказочной версии взаимной любви с первого взгляда, а во-вторых, вынуждены признать Рубенса исключительно положительным и добропорядочным персонажем, ни разу не замеченным в мимолетной интриге или ветренном любовном приключении.
Племянник Рубенса вспоминал: «Он поднимался в четыре часа утра, взяв за правило начинать новый день с посещения мессы, если только его не терзал приступ подагры, изрядно отравлявшей ему существование; затем он принимался за работу, усадив возле себя наемного чтеца, который вслух читал ему какую-нибудь хорошую книгу, чаще всего Плутарха, Тита Ливия или Сенеку. Свою работу он любил больше всего на свете, а потому всегда устраивался так, чтобы не испытывать при этом неудобств и не наносить вреда здоровью. По этой же причине он мало ел. Он опасался, как бы запахи мяса не помешали его трудам и, наоборот, как бы труд не помешал перевариванию мяса. Работал он до пяти часов вечера, а потом седлал коня и отправлялся на прогулку по городу или в крепость, либо находил другое занятие, которое приносило отдохновение от забот. По возвращении его обычно уже дожидались несколько друзей, с которыми он ужинал. Он терпеть не мог злоупотребления вином и обжорства, как и азартных игр».
К такому безупречному образу жизни стоит добавить высокую образованность и внешнюю привлекательность жениха – и согласиться, что с замужеством Изабелле Брандт удивительно повезло. Если уж пытаться отыскать в Рубенсе хотя бы небольшую слабость, рассматривая парный свадебный портрет с Изабеллой, то смотреть нужно на левую руку художника. Рука спокойно, уверенно, даже как-то буднично, придерживает эфес шпаги. Той шпаги, которую Рубенсу носить не положено. Потому что он не дворянин. Пока не дворянин. При всем сдержанном, но настойчивом, неприятии придворных кругов, категорическом отказе жить в Брюсселе рядом с эрцгерцогом, Рубенс тщеславен. Он пишет свадебный портрет, удивительно теплый и счастливый, а заодно декларирует план собственных действий на ближайшее будущее. План в том, чтобы будучи художником, добиться настолько заметного успеха, что монарх пожалует ему дворянство и признает достойным носить шпагу наравне со знатью, героями и политическими деятелями.
#ПитерРубенс #Портрет #Барокко
@pic_history
1609 г.
Питер Пауль Рубенс
Старая Пинакотека, Мюнхен.
Идеальный муж и идеальная жена
Когда старший брат Рубенса Филипп женился, художник сказал, что сам он никогда в брак не вступит, потому что не сможет найти столь же достойную и идеальную во всех отношениях жену. Но прошло несколько лет – и достойная партия для Рубенса нашлась. Причем, буквально в соседнем доме. Женой 32-летнего художника стала племянница той самой идеальной женщины, жены его брата.
Изабелле Брандт было 18 лет. Дочь антверпенского издателя классических античных авторов, она была далека от круга придворных светских красавиц. Этого круга Рубенс избегал всю жизнь, даже много лет спустя, даже будучи уже дворянином и дипломатом, самым известным европейским художником. Но пока Питер Пауль еще дворянским титулом не награжден, к политике отношения не имеет и при европейских королевских дворах о нем еще мало слышали. Он совсем недавно вернулся из Италии, где провел 8 лет при дворе Винченцо Гонзага и едва успел предстать перед эрцгерцогом Альбрехтом и инфантой Изабеллой. Вскоре Рубенс напишет их портреты и будет сразу же принят придворным художником, причем на собственных условиях, с ежемесячным жалованьем. Скоро он купит в Антверпене землю и начнет строить огромный дом для своей молодой, пока еще бездетной, семьи.
Не удивительно, что юная Изабелла так быстро согласилась на брак. Во-первых, биографы Рубенса склоняются к почти сказочной версии взаимной любви с первого взгляда, а во-вторых, вынуждены признать Рубенса исключительно положительным и добропорядочным персонажем, ни разу не замеченным в мимолетной интриге или ветренном любовном приключении.
Племянник Рубенса вспоминал: «Он поднимался в четыре часа утра, взяв за правило начинать новый день с посещения мессы, если только его не терзал приступ подагры, изрядно отравлявшей ему существование; затем он принимался за работу, усадив возле себя наемного чтеца, который вслух читал ему какую-нибудь хорошую книгу, чаще всего Плутарха, Тита Ливия или Сенеку. Свою работу он любил больше всего на свете, а потому всегда устраивался так, чтобы не испытывать при этом неудобств и не наносить вреда здоровью. По этой же причине он мало ел. Он опасался, как бы запахи мяса не помешали его трудам и, наоборот, как бы труд не помешал перевариванию мяса. Работал он до пяти часов вечера, а потом седлал коня и отправлялся на прогулку по городу или в крепость, либо находил другое занятие, которое приносило отдохновение от забот. По возвращении его обычно уже дожидались несколько друзей, с которыми он ужинал. Он терпеть не мог злоупотребления вином и обжорства, как и азартных игр».
К такому безупречному образу жизни стоит добавить высокую образованность и внешнюю привлекательность жениха – и согласиться, что с замужеством Изабелле Брандт удивительно повезло. Если уж пытаться отыскать в Рубенсе хотя бы небольшую слабость, рассматривая парный свадебный портрет с Изабеллой, то смотреть нужно на левую руку художника. Рука спокойно, уверенно, даже как-то буднично, придерживает эфес шпаги. Той шпаги, которую Рубенсу носить не положено. Потому что он не дворянин. Пока не дворянин. При всем сдержанном, но настойчивом, неприятии придворных кругов, категорическом отказе жить в Брюсселе рядом с эрцгерцогом, Рубенс тщеславен. Он пишет свадебный портрет, удивительно теплый и счастливый, а заодно декларирует план собственных действий на ближайшее будущее. План в том, чтобы будучи художником, добиться настолько заметного успеха, что монарх пожалует ему дворянство и признает достойным носить шпагу наравне со знатью, героями и политическими деятелями.
#ПитерРубенс #Портрет #Барокко
@pic_history
"Снятие с креста. Центральная часть триптиха"
1614 г.
Питер Пауль Рубенс
Собор Антверпенской Богоматери, Антверпен.
Одна из самых знаменитых и узнаваемых картин Рубенса «Снятие с креста» за прошедшие несколько веков ни разу не вызвала сомнений в художественной ценности или в гении художника. Она вот уже больше 400 лет украшает центральный собор Антверпена, для которого и была написана. Вокруг нее ведутся совсем другие споры: а верил ли вообще Рубенс в Бога?
Историк искусства Альфред Мичиелс (Alfred Michiels) в XIX веке был буквально охвачен ужасом от собственного открытия: «Сцена снятия с креста проникнута антихристианскими настроениями, и никогда еще столь далекое от религии произведение не украшало собой стен церкви… Тело Христа ничем не напоминает тело Бога, который должен воскреснуть на третий день. Это бренные останки человека, в которых навсегда угас пламень жизни. Самый вид его не оставляет ни малейшей надежды. Это тело, уже тронутое первыми признаками разложения. Взгляните только на эти подернутые синевой веки, на этот закатившийся зрачок! Посмотрите, как безжизненна его плоть! Это настоящий труп… Ничто не говорит здесь, что перед нами — Бог. Даже родные и ученики не верят в Божественность его происхождения. Они поглощены одним: снять бренные останки с орудия позорной казни и перенести их в надежное место. Ни в одном другом произведении искусства не проявился с такой дерзостью скепсис, а лучше сказать — неверие автора!»
С подобным недоверием современные любители искусства сомневаются, любил ли вообще Рубенс женщин, изображая их тела такими рыхлыми, со всеми этими бесконечными складочками и ямочками. В это сложно поверить после нескольких столетий высушивания женского идеала красоты до нынешнего предела, но не только сам Рубенс, а и фламандцы вообще искренне восхищались красотой этих нежных, томных, пышных, светлокожих тел. А Елену Фоурман, жену и любимую модель фламандца, считали одной из самых красивых женщин Антверпена.
И в религиозной живописи, как и в многочисленных сладострастных ню, Рубенс говорил с современниками на их языке, на понятном сию минуту и на непреходящем и вечном одновременно. Католическая церковь в эпоху Контрреформации возложила на художников огромную надежду – именно им предстояло воздействовать на сердца и умы при помощи своего гения, именно им предстояло восстановить авторитет римско-католической церкви и подавить многочисленные церковные реформы, которые вспыхивали и распространялись по Европе, как лесные пожары в разгар лета. И Рубенс выбрал правильный тон и нужные образы – не потому, что служил церкви, а потому что искренне верил в то, о чем говорил. Питер Пауль, истинный католик, начинал свой день с мессы, Питер Пауль, истинный художник, выкрутил до предела эмоциональную, сокровенную и личную составляющую библейских легенд, христианской истории и религиозных переживаний.
В «Снятии с креста» Рубенс дает физически почувствовать зрителю тяжесть отчаяния – через физическую, безжизненную тяжесть мертвого тела. Нога Христа, спадающего с креста, ложится на плечо Марии Магдалины, один из носильщиков закусил саван зубами, другой – упирается локтем в лестницу, чтобы выдержать непосильный груз, третий – не удерживает и начинает ронять свою страшную ношу. Когда через три дня этот мертвый бог воскреснет, эти восемь участников снятия с креста переживут самое сильное духовное потрясение – они как никто другой будут помнить всю неподъемность сомнения, весь ужас смерти. Они станут самыми верующими последователями Христа, а вслед за ними и зритель, переживший тот же страх.
У Рубенса совсем мало умиротворенных и благодатных картин на религиозные сюжеты. Барокко, в котором всего с избытком, которое всё – излишество, перебор и наглядность, для него здесь и художественный метод, и образ мыслей, и картина мира, и дух времени.
#ПитерРубенс #РелигиознаяСцена #Барокко
@pic_history
1614 г.
Питер Пауль Рубенс
Собор Антверпенской Богоматери, Антверпен.
Одна из самых знаменитых и узнаваемых картин Рубенса «Снятие с креста» за прошедшие несколько веков ни разу не вызвала сомнений в художественной ценности или в гении художника. Она вот уже больше 400 лет украшает центральный собор Антверпена, для которого и была написана. Вокруг нее ведутся совсем другие споры: а верил ли вообще Рубенс в Бога?
Историк искусства Альфред Мичиелс (Alfred Michiels) в XIX веке был буквально охвачен ужасом от собственного открытия: «Сцена снятия с креста проникнута антихристианскими настроениями, и никогда еще столь далекое от религии произведение не украшало собой стен церкви… Тело Христа ничем не напоминает тело Бога, который должен воскреснуть на третий день. Это бренные останки человека, в которых навсегда угас пламень жизни. Самый вид его не оставляет ни малейшей надежды. Это тело, уже тронутое первыми признаками разложения. Взгляните только на эти подернутые синевой веки, на этот закатившийся зрачок! Посмотрите, как безжизненна его плоть! Это настоящий труп… Ничто не говорит здесь, что перед нами — Бог. Даже родные и ученики не верят в Божественность его происхождения. Они поглощены одним: снять бренные останки с орудия позорной казни и перенести их в надежное место. Ни в одном другом произведении искусства не проявился с такой дерзостью скепсис, а лучше сказать — неверие автора!»
С подобным недоверием современные любители искусства сомневаются, любил ли вообще Рубенс женщин, изображая их тела такими рыхлыми, со всеми этими бесконечными складочками и ямочками. В это сложно поверить после нескольких столетий высушивания женского идеала красоты до нынешнего предела, но не только сам Рубенс, а и фламандцы вообще искренне восхищались красотой этих нежных, томных, пышных, светлокожих тел. А Елену Фоурман, жену и любимую модель фламандца, считали одной из самых красивых женщин Антверпена.
И в религиозной живописи, как и в многочисленных сладострастных ню, Рубенс говорил с современниками на их языке, на понятном сию минуту и на непреходящем и вечном одновременно. Католическая церковь в эпоху Контрреформации возложила на художников огромную надежду – именно им предстояло воздействовать на сердца и умы при помощи своего гения, именно им предстояло восстановить авторитет римско-католической церкви и подавить многочисленные церковные реформы, которые вспыхивали и распространялись по Европе, как лесные пожары в разгар лета. И Рубенс выбрал правильный тон и нужные образы – не потому, что служил церкви, а потому что искренне верил в то, о чем говорил. Питер Пауль, истинный католик, начинал свой день с мессы, Питер Пауль, истинный художник, выкрутил до предела эмоциональную, сокровенную и личную составляющую библейских легенд, христианской истории и религиозных переживаний.
В «Снятии с креста» Рубенс дает физически почувствовать зрителю тяжесть отчаяния – через физическую, безжизненную тяжесть мертвого тела. Нога Христа, спадающего с креста, ложится на плечо Марии Магдалины, один из носильщиков закусил саван зубами, другой – упирается локтем в лестницу, чтобы выдержать непосильный груз, третий – не удерживает и начинает ронять свою страшную ношу. Когда через три дня этот мертвый бог воскреснет, эти восемь участников снятия с креста переживут самое сильное духовное потрясение – они как никто другой будут помнить всю неподъемность сомнения, весь ужас смерти. Они станут самыми верующими последователями Христа, а вслед за ними и зритель, переживший тот же страх.
У Рубенса совсем мало умиротворенных и благодатных картин на религиозные сюжеты. Барокко, в котором всего с избытком, которое всё – излишество, перебор и наглядность, для него здесь и художественный метод, и образ мыслей, и картина мира, и дух времени.
#ПитерРубенс #РелигиознаяСцена #Барокко
@pic_history
"Тарквиний и Лукреция"
1611 г.
Питер Пауль Рубенс
Государственный Эрмитаж.
Картина фламандца Рубенса, написанная под впечатлением итальяно-испанских путешествий и несколько веков хранившаяся в музее Сан-Суси Потсдама, в ХХ веке стала героиней первополосного российско-германского скандала. По одной из легенд, картина несколько лет украшала спальню любовницы Геббельса, потом полотно хранили в обычной советской квартире в деревянном ящике, подтверждали подлинность в гостиничном номере, полтора месяца готовили к реставрации, продали за 800 долларов, а потом оценили в 100 миллионов, наконец, о ее судьбе вели переговоры главы государств. Настоящий невыдуманный арт-детектив.
Дочь советского майора Дорофеева услышала о скупке антиквариата по радио в 1999 году и вспомнила об однозначно старинной картине, которую ее отец привез из побежденной Германии после войны. Красочный слой начал отчаянно осыпаться даже когда майор Дорофеев укладывал свой трофей на хранение в собственноручно сколоченный деревянный ящик, а после нескольких десятилетий заключения полотно превратилось в абстрактную ценность, которой уже и любоваться невозможно, и продать чем дальше, тем будет сложнее. Ни сам майор, ни его дети, конечно, не подозревали, что выметают красочную пыль из-под картины Рубенса, и что ее репродукцию немцы поместили на обложку каталога «Ценности, которые мы потеряли».
В московском антикварном салоне картину определили как работу «неизвестного художника XVII века» и продали российскому бизнесмену Владимиру Логвиненко. Сейчас уже редко о Логвиненко говорят как о крупном бизнесмене, часто как о коллекционере древних русских икон и почти всегда как о владельце «того самого Рубенса».
Международный скандал начался, когда российский владелец сообщил потсдамскому музею о своей находке и предложил выкупить полотно. Вместо этого прокуратура Потсдама открыла на него уголовное дело, которое пришлось закрыть через несколько лет за недостаточностью улик. И в самом деле, как доказать, что Логвиненко умышленно покупал краденое и тем более краденого Рубенса? И пока владелец ведет переговоры о возможной продаже, экспозиция Эрмитажа временно пополнилась уникальным частным экспонатом – отреставрированным и спасенным от гибели полотном «Тарквиний и Лукреция».
Эту картину надышавшийся итальянским воздухом Рубенс написал по возвращении в Антверпен. Во время путешествия в Испанию он наверняка видел в Мадриде картину Тициана с тем же сюжетом: сын деспотичного римского царя Тарквиния, Секст Тарквиний, проник в спальню целомудренной Лукреции, верной жены знатного римлянина, с очевидной целью – совершить насилие. Этот жестокий, драматичный жест срывания покрывала, за секунду до овладения испуганной женщиной, художники очень любили. Восхищенные динамическими возможностями сюжета, они выбирали всегда именно этот момент насилия – порок и сила побеждают. Но только ненадолго и только не у Рубенса. За спиной жестокого насильника уже готовится к будущей схватке богиня мести Фурия – Рубенс обещает Лукреции, что совершаемое злодеяние не останется безнаказанным. Так и было.
Лукреция, не в силах мириться с пережитым унижением, покончила с собой. Муж и отец отомстили за смерть женщины: собрали восстание, изгнали бесчинствующего царя и его сыновей из Рима. После этого бунта Рим становится республикой и царской власти больше не увидит.
#ПитерРубенс #Барокко
@pic_history
1611 г.
Питер Пауль Рубенс
Государственный Эрмитаж.
Картина фламандца Рубенса, написанная под впечатлением итальяно-испанских путешествий и несколько веков хранившаяся в музее Сан-Суси Потсдама, в ХХ веке стала героиней первополосного российско-германского скандала. По одной из легенд, картина несколько лет украшала спальню любовницы Геббельса, потом полотно хранили в обычной советской квартире в деревянном ящике, подтверждали подлинность в гостиничном номере, полтора месяца готовили к реставрации, продали за 800 долларов, а потом оценили в 100 миллионов, наконец, о ее судьбе вели переговоры главы государств. Настоящий невыдуманный арт-детектив.
Дочь советского майора Дорофеева услышала о скупке антиквариата по радио в 1999 году и вспомнила об однозначно старинной картине, которую ее отец привез из побежденной Германии после войны. Красочный слой начал отчаянно осыпаться даже когда майор Дорофеев укладывал свой трофей на хранение в собственноручно сколоченный деревянный ящик, а после нескольких десятилетий заключения полотно превратилось в абстрактную ценность, которой уже и любоваться невозможно, и продать чем дальше, тем будет сложнее. Ни сам майор, ни его дети, конечно, не подозревали, что выметают красочную пыль из-под картины Рубенса, и что ее репродукцию немцы поместили на обложку каталога «Ценности, которые мы потеряли».
В московском антикварном салоне картину определили как работу «неизвестного художника XVII века» и продали российскому бизнесмену Владимиру Логвиненко. Сейчас уже редко о Логвиненко говорят как о крупном бизнесмене, часто как о коллекционере древних русских икон и почти всегда как о владельце «того самого Рубенса».
Международный скандал начался, когда российский владелец сообщил потсдамскому музею о своей находке и предложил выкупить полотно. Вместо этого прокуратура Потсдама открыла на него уголовное дело, которое пришлось закрыть через несколько лет за недостаточностью улик. И в самом деле, как доказать, что Логвиненко умышленно покупал краденое и тем более краденого Рубенса? И пока владелец ведет переговоры о возможной продаже, экспозиция Эрмитажа временно пополнилась уникальным частным экспонатом – отреставрированным и спасенным от гибели полотном «Тарквиний и Лукреция».
Эту картину надышавшийся итальянским воздухом Рубенс написал по возвращении в Антверпен. Во время путешествия в Испанию он наверняка видел в Мадриде картину Тициана с тем же сюжетом: сын деспотичного римского царя Тарквиния, Секст Тарквиний, проник в спальню целомудренной Лукреции, верной жены знатного римлянина, с очевидной целью – совершить насилие. Этот жестокий, драматичный жест срывания покрывала, за секунду до овладения испуганной женщиной, художники очень любили. Восхищенные динамическими возможностями сюжета, они выбирали всегда именно этот момент насилия – порок и сила побеждают. Но только ненадолго и только не у Рубенса. За спиной жестокого насильника уже готовится к будущей схватке богиня мести Фурия – Рубенс обещает Лукреции, что совершаемое злодеяние не останется безнаказанным. Так и было.
Лукреция, не в силах мириться с пережитым унижением, покончила с собой. Муж и отец отомстили за смерть женщины: собрали восстание, изгнали бесчинствующего царя и его сыновей из Рима. После этого бунта Рим становится республикой и царской власти больше не увидит.
#ПитерРубенс #Барокко
@pic_history
Рубенс как будто отказывал себе долгое время писать личное и сокровенное, писать себе в удовольствие, не задумываясь о признании и деньгах. Он работал как одержимый над тем, что заказывали другие. В период оглушительной славы и неиссякаемого потока масштабных заказов пейзаж интересовал Рубенса только в качестве декораций к востребованным мифологическим, религиозным сюжетам. Он совершенно спокойно отдавал эту часть работы ученикам, оставляя для себя основные эскизы, лица героев и финальные штрихи к картине. При этом для азартного коллекционера Рубенса пейзаж оказывался личной страстью – в его личном собрании произведений этого жанра оказалось гораздо больше, чем сюжетных картин.
В последние 10 лет жизни Питер Пауль разрешает себе быть счастливым, влюбленным, независимым, умиротворенным и сентиментальным. Тогда же пейзаж из второстепенного и вспомогательного жанра переходит в статус важного и самостоятельного. Художник медитирует над собственным счастьем, отдаваясь той живописи, которая доставляет ему удовольствие.
В эти годы Рубенс покупает загородный дом между Брюсселем и Антверпеном, замок Стен, все чаще уезжает туда и подолгу живет с семьей. Дипломатические миссии, поездки по Европе в погоне за шедеврами и античными камеями, четырехлетнее рабочее путешествие Антверпен-Париж-Антверпен, Испания, Италия – все это давно позади. Питер Пауль больше никуда не спешит. Художнику 58 лет и он дома. Мастерская в замке намного скромнее его антверпенской «художественной фабрики», ему уже сложно держать кисть из-за болезни, но только сейчас он открыл для себя природу как самостоятельную модель, и только сейчас он пишет ее с небывалым вдохновением.
Это абсолютно не значит, что он выходил в поля и писал с натуры – его мало интересует ботаническая или атмосферная точность картин. Природа у Рубенса не имеет никакого отношения к реальному фламандскому пейзажу, это всегда произведения, подчиненные прежде всего живописной задаче и чувству. Это не небо над замком Стен, а небо вообще, все те тысячи рассветов, закатов, оттенков полуденного зноя, которыми художнику приходилось восхищаться за всю свою жизнь в разных концах Европы. Рубенса не волнует сиюминутное состояние природы – его пейзажи собирают в пространстве все чудеса и явления, происходившее на этой земле в разные времена: радуги, бури, свет, ветры. Его пейзажи вне времени и одновременно в любое время.
«Пейзаж с радугой» Рубенс пишет в продолжение другой работы – «Вид на замок Стен ранним утром». Если бы можно было взять из Собрания Уоллеса одну картину, а из Национальной галереи Лондона – вторую, соединить два этих вида, получилась бы масштабная панорама, в духе современных фото-трюков. Питер Пауль как будто не может остановиться: начинает с трех небольших досок, сбитых между собой и постоянно добавляет к ним продолжение. Так оказывается, что «Вид на замок Стен» состоит из 17 деревянных планок, которые добавлялись к первоначальной миниатюре. И следом – вторая часть, «Пейзаж с радугой», практически такая же по размеру. Мир Рубенса уже не умещается в пределах одной доски.
Каталог картин фламандца до сих пор не описан детально, в нем 3 тысячи картин, но всего около двух десятков пейзажей. При этом Джон Констебл утверждал, что две эти работы – лучшее, что написал Рубенс за всю свою жизнь.
#ПитерРубенс #Пейзаж #Барокко
@pic_history
В последние 10 лет жизни Питер Пауль разрешает себе быть счастливым, влюбленным, независимым, умиротворенным и сентиментальным. Тогда же пейзаж из второстепенного и вспомогательного жанра переходит в статус важного и самостоятельного. Художник медитирует над собственным счастьем, отдаваясь той живописи, которая доставляет ему удовольствие.
В эти годы Рубенс покупает загородный дом между Брюсселем и Антверпеном, замок Стен, все чаще уезжает туда и подолгу живет с семьей. Дипломатические миссии, поездки по Европе в погоне за шедеврами и античными камеями, четырехлетнее рабочее путешествие Антверпен-Париж-Антверпен, Испания, Италия – все это давно позади. Питер Пауль больше никуда не спешит. Художнику 58 лет и он дома. Мастерская в замке намного скромнее его антверпенской «художественной фабрики», ему уже сложно держать кисть из-за болезни, но только сейчас он открыл для себя природу как самостоятельную модель, и только сейчас он пишет ее с небывалым вдохновением.
Это абсолютно не значит, что он выходил в поля и писал с натуры – его мало интересует ботаническая или атмосферная точность картин. Природа у Рубенса не имеет никакого отношения к реальному фламандскому пейзажу, это всегда произведения, подчиненные прежде всего живописной задаче и чувству. Это не небо над замком Стен, а небо вообще, все те тысячи рассветов, закатов, оттенков полуденного зноя, которыми художнику приходилось восхищаться за всю свою жизнь в разных концах Европы. Рубенса не волнует сиюминутное состояние природы – его пейзажи собирают в пространстве все чудеса и явления, происходившее на этой земле в разные времена: радуги, бури, свет, ветры. Его пейзажи вне времени и одновременно в любое время.
«Пейзаж с радугой» Рубенс пишет в продолжение другой работы – «Вид на замок Стен ранним утром». Если бы можно было взять из Собрания Уоллеса одну картину, а из Национальной галереи Лондона – вторую, соединить два этих вида, получилась бы масштабная панорама, в духе современных фото-трюков. Питер Пауль как будто не может остановиться: начинает с трех небольших досок, сбитых между собой и постоянно добавляет к ним продолжение. Так оказывается, что «Вид на замок Стен» состоит из 17 деревянных планок, которые добавлялись к первоначальной миниатюре. И следом – вторая часть, «Пейзаж с радугой», практически такая же по размеру. Мир Рубенса уже не умещается в пределах одной доски.
Каталог картин фламандца до сих пор не описан детально, в нем 3 тысячи картин, но всего около двух десятков пейзажей. При этом Джон Констебл утверждал, что две эти работы – лучшее, что написал Рубенс за всю свою жизнь.
#ПитерРубенс #Пейзаж #Барокко
@pic_history
Telegram
ИОК | Картины
"Вид на замок Хет Стен ранним утром"
1636 г.
Питер Пауль Рубенс
Лондонская Национальная галерея.
1636 г.
Питер Пауль Рубенс
Лондонская Национальная галерея.
Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы
Братья Кастор и Полидевк, сыновья Леды и Зевса, прославились и дали название созвездию Близнецы совсем не за тот поступок, который изображает Рубенс. Главная их добродетель, приведшая достаточно сомнительных персонажей в историю, – настоящая братская любовь и самоотдача.
Здесь, у Рубенса, они еще не подозревают о тех испытаниях, в которых им придется друг друга поддерживать и вытягивать с того света, пока они думают только об одном – о мести. Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы, не потому, что девушки им нравятся, а потому, что сильно рассорились с братьями. Это потом близнецам придется отвечать за свою подлость: один погибнет, второй, бессмертный, поделится своим бессмертием с братом - и оба, наполовину бессмертные, будут жить то на Олимпе, то в Аиде, через день.
Рубенс – художник эпохи барокко, ему братская любовь не интересна, потому что из нее не построишь страстной, закрученной в круг стремительной композиции, ему интересна битва и противостояние.
Он писал быстро и широко, предпочитал огромные полотна – только так монументальность его фигур (мудрых, статных стариков, мускулистых мощных мужчин с загорелой кожей, округлых, парящих женщин) получала нужный размах. Аллегорические, мифические существа, герои старых легенд, исторические персонажи, вездесущие амуры – «язык древних настолько глубоко проник в систему его художественного мышления, что он мог “разговаривать” на нем без малейшего фламандского акцента».
#ПитерРубенс #МифологическаяCцена #Барокко
@pic_history
Братья Кастор и Полидевк, сыновья Леды и Зевса, прославились и дали название созвездию Близнецы совсем не за тот поступок, который изображает Рубенс. Главная их добродетель, приведшая достаточно сомнительных персонажей в историю, – настоящая братская любовь и самоотдача.
Здесь, у Рубенса, они еще не подозревают о тех испытаниях, в которых им придется друг друга поддерживать и вытягивать с того света, пока они думают только об одном – о мести. Кастор и Полидевк крадут невест своих двоюродных братьев прямо со свадьбы, не потому, что девушки им нравятся, а потому, что сильно рассорились с братьями. Это потом близнецам придется отвечать за свою подлость: один погибнет, второй, бессмертный, поделится своим бессмертием с братом - и оба, наполовину бессмертные, будут жить то на Олимпе, то в Аиде, через день.
Рубенс – художник эпохи барокко, ему братская любовь не интересна, потому что из нее не построишь страстной, закрученной в круг стремительной композиции, ему интересна битва и противостояние.
Он писал быстро и широко, предпочитал огромные полотна – только так монументальность его фигур (мудрых, статных стариков, мускулистых мощных мужчин с загорелой кожей, округлых, парящих женщин) получала нужный размах. Аллегорические, мифические существа, герои старых легенд, исторические персонажи, вездесущие амуры – «язык древних настолько глубоко проник в систему его художественного мышления, что он мог “разговаривать” на нем без малейшего фламандского акцента».
#ПитерРубенс #МифологическаяCцена #Барокко
@pic_history
Этот жесткий контроль был необходим не только потому, что монархи беспокоились о дипломатичности Рубенса: тяжелый подбородок, бесцветные глаза и катастрофическое отсутствие женского обаяния в королеве заботили цензоров только в последнюю очередь. Мария Медичи, интриганка с несладким характером, только что вернулась из изгнания, куда ее отправил собственный сын, Людовик, и не могла похвастать по-настоящему героическими и славными эпизодами своей биографии, без примеси заговоров, убийств и подлости.
Питеру Паулю пришлось привлечь всех богов Олимпа, чтобы обеспечить некоторым сомнительным историям монументальность и историческую ценность. И если во Фландрию он вернулся после выполнения французского заказа национальным героем, получил дворянство, ренту и прочие почести, то от потомков ему потом не раз сильно доставалось. Например, за обнаженного Меркурия с оливковой веточкой, который в картине «Ангулемский мир» бесстыдно приземляется прямо между двух кардиналов.
Сюжет со смертью Генриха IV и регентством Марии так плотно заселен богами и аллегорическими существами, что стоит заподозрить неладное. Правильно, это не самый безупречный эпизод в истории Франции. Брак Марии Медичи и Генриха был исключительно дипломатическим ходом, и король даже не подумал отказываться от многочисленных любовниц после женитьбы. Так что его смерть королеву не очень расстроила. Она с удовольствием приняла регентство в тот же день.
Гораздо более сильное впечатление должно производить, без сомнений, на зрителя огромное полотно, в 20 кв. м, полное отчаянья и надежды одновременно. В левой части картины происходит страшное и торжественное – умерший, но обретший бессмертие среди богов, Генрих IV возносится на небо в сопровождении Сатурна и Юпитера. Погибшего короля, которого французы называли «добрый король Анри», оплакивают две богини. Поверженная богиня войны Беллона в золотистых одеждах восхищала Поля Сезанна настолько, что он 10 раз запрашивал в Лувре разрешение ее копировать. Многие-многие рубенсовские колористические и графические находки стали вдохновением и учебником для художников в XIX веке.
Правая часть картины – многофигурная, страстная, аллегорическая сцена принятия регентства, в которой искусствоведы находят композиционную цитату из «Мадонны Розарии» Караваджо. Кстати, единственная кандидатура среди французских художников, которую Мария Медичи рассматривала в процессе поиска художника для этого цикла, был Симон Вуэ. Но как раз огромное влияние натурализма Караваджо на француза ее испугало – слишком пристальный и беспристрастный взгляд мог оказаться для королевы совсем нелестным. Рубенс же окружил Марию аллегорическими фигурами, которые, не нарушая исторической правды, повышают значимость события до судьбоносного: персонифицированная Франция вручает Марии шар, символ власти, прямо под сводами Триумфальной арки, богини мудрости у трона Марии уже начинают давать ей важные советы, а богиня судьбы вручает корабельный руль, как символ возложенного на регентшу управления государством.
От такого сладкоголосого Рубенса могло бы стать тошно, но художник не так прост. Только в XIX веке золотая пыль, обволакивающая вознесенного до небес Рубенса, осыпалась и рассеялась. И в цареугоднических, на первый взгляд, работах фламандца начали замечать революционные, даже хулиганские дерзости. Чего стоит хотя бы вечно помятый чулок и неопрятная туфля Генриха на всех полотнах цикла, кроме этого, где король обут в сандалии.
#ПитерРубенс #Барокко
@pic_history
Питеру Паулю пришлось привлечь всех богов Олимпа, чтобы обеспечить некоторым сомнительным историям монументальность и историческую ценность. И если во Фландрию он вернулся после выполнения французского заказа национальным героем, получил дворянство, ренту и прочие почести, то от потомков ему потом не раз сильно доставалось. Например, за обнаженного Меркурия с оливковой веточкой, который в картине «Ангулемский мир» бесстыдно приземляется прямо между двух кардиналов.
Сюжет со смертью Генриха IV и регентством Марии так плотно заселен богами и аллегорическими существами, что стоит заподозрить неладное. Правильно, это не самый безупречный эпизод в истории Франции. Брак Марии Медичи и Генриха был исключительно дипломатическим ходом, и король даже не подумал отказываться от многочисленных любовниц после женитьбы. Так что его смерть королеву не очень расстроила. Она с удовольствием приняла регентство в тот же день.
Гораздо более сильное впечатление должно производить, без сомнений, на зрителя огромное полотно, в 20 кв. м, полное отчаянья и надежды одновременно. В левой части картины происходит страшное и торжественное – умерший, но обретший бессмертие среди богов, Генрих IV возносится на небо в сопровождении Сатурна и Юпитера. Погибшего короля, которого французы называли «добрый король Анри», оплакивают две богини. Поверженная богиня войны Беллона в золотистых одеждах восхищала Поля Сезанна настолько, что он 10 раз запрашивал в Лувре разрешение ее копировать. Многие-многие рубенсовские колористические и графические находки стали вдохновением и учебником для художников в XIX веке.
Правая часть картины – многофигурная, страстная, аллегорическая сцена принятия регентства, в которой искусствоведы находят композиционную цитату из «Мадонны Розарии» Караваджо. Кстати, единственная кандидатура среди французских художников, которую Мария Медичи рассматривала в процессе поиска художника для этого цикла, был Симон Вуэ. Но как раз огромное влияние натурализма Караваджо на француза ее испугало – слишком пристальный и беспристрастный взгляд мог оказаться для королевы совсем нелестным. Рубенс же окружил Марию аллегорическими фигурами, которые, не нарушая исторической правды, повышают значимость события до судьбоносного: персонифицированная Франция вручает Марии шар, символ власти, прямо под сводами Триумфальной арки, богини мудрости у трона Марии уже начинают давать ей важные советы, а богиня судьбы вручает корабельный руль, как символ возложенного на регентшу управления государством.
От такого сладкоголосого Рубенса могло бы стать тошно, но художник не так прост. Только в XIX веке золотая пыль, обволакивающая вознесенного до небес Рубенса, осыпалась и рассеялась. И в цареугоднических, на первый взгляд, работах фламандца начали замечать революционные, даже хулиганские дерзости. Чего стоит хотя бы вечно помятый чулок и неопрятная туфля Генриха на всех полотнах цикла, кроме этого, где король обут в сандалии.
#ПитерРубенс #Барокко
@pic_history
Telegram
История одной картины
"Мадонна Розария"
1601 г.
Микеланджело Меризи де Караваджо
Музей истории искусств, Вена.
1601 г.
Микеланджело Меризи де Караваджо
Музей истории искусств, Вена.
В 2015 году в Музее истории искусств в Вене прошла выставка, на которой демонстрировался только один портрет – «Шубка» Питера Пауля Рубенса. Картину просветили рентгеновскими лучами и увидели совсем другой фон, который позднее был переписан самим художником. Но картина достойна отдельной выставки, даже если бы пытливые ученые не нашли в ней никаких секретов, кроме очевидного – это работа страстно влюбленного и восхищенно любующегося художника.
Елене Фоурман было 16, когда она вышла замуж за 53-летнего Рубенса, дипломата, дворянина одновременно испанского и фламандского, самого знаменитого художника страны. Она была дочерью торговца коврами и шпалерами, кроме нее в семье было еще 10 детей, за ней не давали большого приданого, но она была молода и прекрасна. В богинях, грациях и нимфах Рубенс до сих пор только предсказывал себе образ Елены, наделяя всех этих мифических женщин ее еще не встреченными чертами. Теперь этот образ получил живое воплощение – нежное, добродетельное, сияющее.
Елена появляется в жизни Рубенса в то время, когда он уже научился писать женщин. В его ню нет пошлости и вызова, его женщины сияют светом тонкой кожи, через которую светятся синеватые вены. Глядя на одну из его обнаженных красавиц, восхищенный Гвидо Рени однажды сказал, что, должно быть, фламандец подмешивает настоящую кровь в свои краски – настолько изображенные тела полны жизни.
Рубенс был влюблен без памяти, он так спешил жениться, что послал эрцгерцогине Изабелле запрос провести обряд венчания в католический пост. Питер Пауль напишет другу: «Я взял молодую жену, дочь честных горожан, хотя меня со всех сторон старались убедить сделать выбор при дворе; но я испугался обычной для знати дурной черты – гордости, в особенности сильной у женского пола. Я хотел иметь жену, которая не краснела бы, видя, что я берусь за кисти». Он не просто отказывается искать счастья при дворе, он уйдет оттуда навсегда – пользуясь своей необъяснимой способностью оставаться любимчиком королей, выдвигая им собственные условия жизни и работы. Он уходит с дипломатической службы, поселяется в загородном замке, задаривает молодую жену драгоценностями и пышными нарядами, а еще бесконечно пишет ее портреты.
«Шубка» - самый интимный и игривый, Рубенс писал его в свое удовольствие и завещал после своей смерти Елене. Сначала он пишет поясной портрет, в котором отвешивает поклон в сторону тициановской «Девушки в меховой накидке». Потом добавляет к основной доске еще одну – и доставляет сам себе счастье написать Елену в полный рост.
Елена Фоурман была признанной красавицей, а Рубенс слишком образованным и мудрым мужем, чтобы запереть молодую жену в стенах загородного дома. Он пишет ее щедро и настойчиво. Он без малейших сомнений спорит с заказчиком, между прочим, королем Испании, когда тому вдруг покажется слишком вызывающей нагота богинь в «Суде Париса». Рубенс уверен – это самое лучшее, что есть в его картине. Как и Елена Фоурман – лучшее, что есть в его жизни.
#ПитерРубенс #Портрет #Барокко
@pic_history
Елене Фоурман было 16, когда она вышла замуж за 53-летнего Рубенса, дипломата, дворянина одновременно испанского и фламандского, самого знаменитого художника страны. Она была дочерью торговца коврами и шпалерами, кроме нее в семье было еще 10 детей, за ней не давали большого приданого, но она была молода и прекрасна. В богинях, грациях и нимфах Рубенс до сих пор только предсказывал себе образ Елены, наделяя всех этих мифических женщин ее еще не встреченными чертами. Теперь этот образ получил живое воплощение – нежное, добродетельное, сияющее.
Елена появляется в жизни Рубенса в то время, когда он уже научился писать женщин. В его ню нет пошлости и вызова, его женщины сияют светом тонкой кожи, через которую светятся синеватые вены. Глядя на одну из его обнаженных красавиц, восхищенный Гвидо Рени однажды сказал, что, должно быть, фламандец подмешивает настоящую кровь в свои краски – настолько изображенные тела полны жизни.
Рубенс был влюблен без памяти, он так спешил жениться, что послал эрцгерцогине Изабелле запрос провести обряд венчания в католический пост. Питер Пауль напишет другу: «Я взял молодую жену, дочь честных горожан, хотя меня со всех сторон старались убедить сделать выбор при дворе; но я испугался обычной для знати дурной черты – гордости, в особенности сильной у женского пола. Я хотел иметь жену, которая не краснела бы, видя, что я берусь за кисти». Он не просто отказывается искать счастья при дворе, он уйдет оттуда навсегда – пользуясь своей необъяснимой способностью оставаться любимчиком королей, выдвигая им собственные условия жизни и работы. Он уходит с дипломатической службы, поселяется в загородном замке, задаривает молодую жену драгоценностями и пышными нарядами, а еще бесконечно пишет ее портреты.
«Шубка» - самый интимный и игривый, Рубенс писал его в свое удовольствие и завещал после своей смерти Елене. Сначала он пишет поясной портрет, в котором отвешивает поклон в сторону тициановской «Девушки в меховой накидке». Потом добавляет к основной доске еще одну – и доставляет сам себе счастье написать Елену в полный рост.
Елена Фоурман была признанной красавицей, а Рубенс слишком образованным и мудрым мужем, чтобы запереть молодую жену в стенах загородного дома. Он пишет ее щедро и настойчиво. Он без малейших сомнений спорит с заказчиком, между прочим, королем Испании, когда тому вдруг покажется слишком вызывающей нагота богинь в «Суде Париса». Рубенс уверен – это самое лучшее, что есть в его картине. Как и Елена Фоурман – лучшее, что есть в его жизни.
#ПитерРубенс #Портрет #Барокко
@pic_history
В конце 1608 года Рубенс возвратился из Италии в город Антверпен, где в юности он обучался живописи. В дороге художник получил печальное известие о смерти матери, которое сильно повлияло на его душевное состояние: около двух месяцев он провел в добровольном заточении в монастыре. Некоторое время Рубенс колебался, решая вопрос: стоит ли ему остаться здесь, в Антверпене, или же лучше вернуться в Рим, откуда поступали весьма заманчивые для живописца предложения.
Брат Питера, Филипп, представил его герцогу Альбрехту, который не замедлил воспользоваться случаем, чтобы заказать новому художнику семейный портрет. Картина настолько понравилась герцогу, что тот возвел Рубенса в сан придворного живописца с хорошим жалованьем. Благодаря этому решению Питер остался в Антверпене, а мы получили возможность любоваться картиной Рубенса «Воздвижение креста», с описанием которой и предлагаем вам ознакомиться.
Заказ на это полотно художник получил от местного богача и покровителя искусств Корнелиса ван дер Гееста, который хотел преподнести картину в дар церкви Святой Вальбургии. Контракт был подписан в 1609 году, а сумма вознаграждения составляла 2 600 гульденов. Картина Рубенса «Воздвижение креста» была написана примерно за два года: по одним сведениям, художник завершил работу над полотном в 1610 году, другие источники утверждают, что заказ был выполнен в начале 1611 года.
Как бы там ни было, стоит признать: справиться со столь огромным объемом работы за такой небольшой срок мог истинный гений живописи. «Воздвижение креста» Рубенса — это не просто картина, а триптих довольно-таки огромных размеров. Высота центральной панели составляет 4,6 метра, ширина — 3,4 метра. Габариты каждой боковой панели — 4,6 х 1,5 метра. На полотне изображены 22 персонажа плюс животные и растения.
Во время своего пребывания в Италии Рубенс писал копии с античных произведений и работ современников-итальянцев, оттачивая таким образом свое мастерство. На картине Рубенса «Воздвижение креста» заметны следы влияния таких мэтров итальянской живописи, как Тинторетто, Микеланджело, Караваджо, однако ее нельзя назвать копией — это работа зрелого мастера с собственным стилем.
Сюжет полотна — казнь Иисуса, но если предшественники Рубенса изображали на своих холстах финальный момент распятия, то своим современникам художник отвел роль свидетелей самого процесса. Центром всей композиции является крест с распятым на нем Иисусом. Его руки воздеты к небу словно в немом призыве, взгляд ищет в небесах ответ на вопрос «Для чего Ты оставил Меня?». Девять палачей изо всех сил пытаются поднять крест: мышцы вздуты, лица напряжены, и кажется, будто все их усилия напрасны, что эта человеческая волна не в силах совладать с мощью распятого, но не сломленного Иисуса.
На левой части триптиха зритель видит людей, пришедших проводить Христа. Женщины и дети с ужасом наблюдают за происходящим: они не могут вмешаться, ведь с противоположной стороны стоят римляне, — солдаты и всадники — готовящиеся казнить двух других преступников. Вся сцена ярко освещена, несмотря на то, что в верхней части картины едва виднеется тусклый шар солнца, затянутый свинцовыми тучами.
Картина Рубенса «Воздвижение креста» — это произведение, наполненное глубоким философским смыслом. Она заставляет зрителя задуматься о том, какую огромную жертву принес Иисус во имя искупления грехов каждого человека. Сегодня этот триптих украшает алтарную стену Антверпенского Кафедрального собора по соседству с другими произведениями великого художника.
#ПитерРубенс #РелигиознаяСцена #Барокко
@pic_history
Брат Питера, Филипп, представил его герцогу Альбрехту, который не замедлил воспользоваться случаем, чтобы заказать новому художнику семейный портрет. Картина настолько понравилась герцогу, что тот возвел Рубенса в сан придворного живописца с хорошим жалованьем. Благодаря этому решению Питер остался в Антверпене, а мы получили возможность любоваться картиной Рубенса «Воздвижение креста», с описанием которой и предлагаем вам ознакомиться.
Заказ на это полотно художник получил от местного богача и покровителя искусств Корнелиса ван дер Гееста, который хотел преподнести картину в дар церкви Святой Вальбургии. Контракт был подписан в 1609 году, а сумма вознаграждения составляла 2 600 гульденов. Картина Рубенса «Воздвижение креста» была написана примерно за два года: по одним сведениям, художник завершил работу над полотном в 1610 году, другие источники утверждают, что заказ был выполнен в начале 1611 года.
Как бы там ни было, стоит признать: справиться со столь огромным объемом работы за такой небольшой срок мог истинный гений живописи. «Воздвижение креста» Рубенса — это не просто картина, а триптих довольно-таки огромных размеров. Высота центральной панели составляет 4,6 метра, ширина — 3,4 метра. Габариты каждой боковой панели — 4,6 х 1,5 метра. На полотне изображены 22 персонажа плюс животные и растения.
Во время своего пребывания в Италии Рубенс писал копии с античных произведений и работ современников-итальянцев, оттачивая таким образом свое мастерство. На картине Рубенса «Воздвижение креста» заметны следы влияния таких мэтров итальянской живописи, как Тинторетто, Микеланджело, Караваджо, однако ее нельзя назвать копией — это работа зрелого мастера с собственным стилем.
Сюжет полотна — казнь Иисуса, но если предшественники Рубенса изображали на своих холстах финальный момент распятия, то своим современникам художник отвел роль свидетелей самого процесса. Центром всей композиции является крест с распятым на нем Иисусом. Его руки воздеты к небу словно в немом призыве, взгляд ищет в небесах ответ на вопрос «Для чего Ты оставил Меня?». Девять палачей изо всех сил пытаются поднять крест: мышцы вздуты, лица напряжены, и кажется, будто все их усилия напрасны, что эта человеческая волна не в силах совладать с мощью распятого, но не сломленного Иисуса.
На левой части триптиха зритель видит людей, пришедших проводить Христа. Женщины и дети с ужасом наблюдают за происходящим: они не могут вмешаться, ведь с противоположной стороны стоят римляне, — солдаты и всадники — готовящиеся казнить двух других преступников. Вся сцена ярко освещена, несмотря на то, что в верхней части картины едва виднеется тусклый шар солнца, затянутый свинцовыми тучами.
Картина Рубенса «Воздвижение креста» — это произведение, наполненное глубоким философским смыслом. Она заставляет зрителя задуматься о том, какую огромную жертву принес Иисус во имя искупления грехов каждого человека. Сегодня этот триптих украшает алтарную стену Антверпенского Кафедрального собора по соседству с другими произведениями великого художника.
#ПитерРубенс #РелигиознаяСцена #Барокко
@pic_history
"Победа при Жюлье"
1625 г.
Питер Пауль Рубенс
Лувр, Париж.
Полотно долго носило имя «Путешествие Марии Медичи в Пон-де-Се» (место битвы 1620 года, столкнувшей Марию Медичи с её сыном, Людовиком XIII), но в 1920 году, благодаря архивам, историками было восстановлено первоначальное название (а вместе с ним и содержание) картины.
Смерть Генриха IV не помешала французским войскам прийти в Германию, чтобы вместе с нидерландскими войсками взять Юлих и вернуть его протестантам. Фактическая наследница престола, Мария Медичи изображена в шикарном военном головном уборе (поверх которого Победа надевает ещё и лавровый венок) с маршальским жезлом — символом верховной военной власти — в руке. Справа на картине видна Фама, разносящая по свету славу о великой победе Франции (роль французских войск в битве слегка приукрашена Рубенсом). Рядом с королевой идёт Щедрость, лев, идущий у её ног, олицетворяет (согласно «Иконологии» Чезаре Рипа — итал. Cesare Ripa) одновременно храбрость и милосердие.
На заднем плане — панорама сдачи Жюлье.
@pic_history
#ПитерРубенс #Барокко
1625 г.
Питер Пауль Рубенс
Лувр, Париж.
Полотно долго носило имя «Путешествие Марии Медичи в Пон-де-Се» (место битвы 1620 года, столкнувшей Марию Медичи с её сыном, Людовиком XIII), но в 1920 году, благодаря архивам, историками было восстановлено первоначальное название (а вместе с ним и содержание) картины.
Смерть Генриха IV не помешала французским войскам прийти в Германию, чтобы вместе с нидерландскими войсками взять Юлих и вернуть его протестантам. Фактическая наследница престола, Мария Медичи изображена в шикарном военном головном уборе (поверх которого Победа надевает ещё и лавровый венок) с маршальским жезлом — символом верховной военной власти — в руке. Справа на картине видна Фама, разносящая по свету славу о великой победе Франции (роль французских войск в битве слегка приукрашена Рубенсом). Рядом с королевой идёт Щедрость, лев, идущий у её ног, олицетворяет (согласно «Иконологии» Чезаре Рипа — итал. Cesare Ripa) одновременно храбрость и милосердие.
На заднем плане — панорама сдачи Жюлье.
@pic_history
#ПитерРубенс #Барокко
В основе сюжета тот памятный день, когда нога будущей королевы впервые ступила на французский берег. Нельзя сказать, что этот факт был окружён неким ореолом славы и пышных почестей, хотя Мария прибыла на прекрасном сверкающем корабле, сопровождаемая тремя флотилиями и привезла с собой семь тысяч итальянцев, которым суждено было с этого момента жить во Франции, однако, живописец смог превратить её прибытие в настоящую феерию, пышное священнодействие.
Сама героиня окружена таким количеством ярких персонажей, что на их фоне её и не сразу разглядишь. В первую очередь, глаз останавливается на обнажённых наядах-сиренах, расположенных внизу картины. Рядом с ними мы видим Нептуна и Тритона. Над головой новой королевы трубит о прибытии парящая в небе Слава.
Сходящую с корабля Марию встречают, раскинув руки, два персонажа, олицетворяющие всю Францию и Марсель в частности.
Весь цикл Рубенса о Марии Медичи имел большое политическое значение – королева только-только вернулась из изгнания, помирившись, наконец, со своим сыном, королём Людовиком XIII, и картины должны были помочь укрепить положение и восстановить её репутацию при дворе. Создавая образ королевы, Рубенсу удалось возвысить его, придать царственное величие и весомо преобразить заурядную судьбу Марии Медичи.
@pic_history
#ПитерРубенс #Барокко
Сама героиня окружена таким количеством ярких персонажей, что на их фоне её и не сразу разглядишь. В первую очередь, глаз останавливается на обнажённых наядах-сиренах, расположенных внизу картины. Рядом с ними мы видим Нептуна и Тритона. Над головой новой королевы трубит о прибытии парящая в небе Слава.
Сходящую с корабля Марию встречают, раскинув руки, два персонажа, олицетворяющие всю Францию и Марсель в частности.
Весь цикл Рубенса о Марии Медичи имел большое политическое значение – королева только-только вернулась из изгнания, помирившись, наконец, со своим сыном, королём Людовиком XIII, и картины должны были помочь укрепить положение и восстановить её репутацию при дворе. Создавая образ королевы, Рубенсу удалось возвысить его, придать царственное величие и весомо преобразить заурядную судьбу Марии Медичи.
@pic_history
#ПитерРубенс #Барокко