"Бал в Мулен де ла Галетт"
1876 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
В “Мулен де ла Галет”, одном из лучших своих произведений, художник дает широкую панораму яркого многолюдного бала. Многочисленные фигуры танцующих людей озарены неровными бликами света, что еще больше усиливает впечатление непрестанного движения.
Это полотно Ренуара можно сравнить с произведениями Яна Стена и Ватто на ту же тему. Ян Стен, когда писал подобную сцену шумного веселья, стремился показать свои персонажи с юмористической стороны, Ватто же в своих сценах аристократических празднеств отражал легкое и беззаботное настроение публики. В картине Ренуара есть нечто от них обоих: Ренуар с той же веселостью, что и Стен, наблюдает за поведением шумной толпы и так же, как и Ватто, очарован красотой празднества.
Однако своеобразие картины заключается прежде всего в том, что Ренуар отображает путаницу ярких красок и наблюдает, как в сумраке скользят веселые лучики света. Картина кажется незаконченной, лишь головы нескольких фигур на переднем плане показаны детально, однако и они написаны в манере, абсолютно свободной от каких-либо условностей. На переднем плане изображена сидящая дама, ее глаза и лоб оставлены художником в тени, а на нижней части лица играет солнце.
Женщина одета в яркое платье, которое выписано свободными яркими мазками, еще более смелыми, чем у Веласкеса или Франса Халса. Более тщательно выписаны только фигуры, на которых художник акцентирует внимание зрителя, в глубине картины все растворяется в солнечном свете и воздухе.
Откровенная эскизность этого полотна, несомненно, не имеет ничего общего с небрежностью живописца, но является продуманным результатом величайшей художественной работы автора. Ренуар не выписывал с особенной тщательностью каждую деталь картины, т. к. боялся, что от этого она станет скучной и безжизненной. Живописец осознавал, что человеческий глаз способен на многое: стоит только дать ему намек – и воображение зрителя построит цельную форму.
Не сразу живопись Ренуара была признана критиками и публикой. Зрители, которые посещали выставки импрессионистов, попросту не умели смотреть на такие картины и не видели ничего, кроме мешанины красочных мазков. Обыватели при рассматривании таких картин тут же задавали себе вопрос: “Неужели я также выгляжу, когда сижу в кафе или иду по бульвару?” Знание зрителей о том, как должен выглядеть человек, тормозило их собственное представление, что же они видят на самом деле.
И только через некоторое время публика наконец-то поняла, что для того чтобы оценить произведение импрессионистов, следует отступить на несколько шагов.
Только отодвинувшись от картины на некоторое расстояние, можно было увидеть, как бесформенные пятна внезапно слагались в причудливую картину. Добиться этого эффекта и передать человеку, который смотрит на картину, реальный зрительный опыт и стремились импрессионисты.
К счастью, Ренуару удалось прожить достаточно долго для того, чтобы наконец-то насладиться результатами своего труда и стать знаменитым. Он смог наблюдать, как его произведения, поначалу осмеянные публикой, становились знаменитыми, о них мечтали самые богатые люди планеты. Критики, прежде осмеявшие художника, теперь захлебывались от воеторга, расхваливая его картины.
Этот провал зрителей и критики по отношению к произведениям импрессионистов стал весьма показательным для всей истории искусства.
#ПьерОгюстРенуар #ЖанроваяCцена #Импрессионизм
1876 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
В “Мулен де ла Галет”, одном из лучших своих произведений, художник дает широкую панораму яркого многолюдного бала. Многочисленные фигуры танцующих людей озарены неровными бликами света, что еще больше усиливает впечатление непрестанного движения.
Это полотно Ренуара можно сравнить с произведениями Яна Стена и Ватто на ту же тему. Ян Стен, когда писал подобную сцену шумного веселья, стремился показать свои персонажи с юмористической стороны, Ватто же в своих сценах аристократических празднеств отражал легкое и беззаботное настроение публики. В картине Ренуара есть нечто от них обоих: Ренуар с той же веселостью, что и Стен, наблюдает за поведением шумной толпы и так же, как и Ватто, очарован красотой празднества.
Однако своеобразие картины заключается прежде всего в том, что Ренуар отображает путаницу ярких красок и наблюдает, как в сумраке скользят веселые лучики света. Картина кажется незаконченной, лишь головы нескольких фигур на переднем плане показаны детально, однако и они написаны в манере, абсолютно свободной от каких-либо условностей. На переднем плане изображена сидящая дама, ее глаза и лоб оставлены художником в тени, а на нижней части лица играет солнце.
Женщина одета в яркое платье, которое выписано свободными яркими мазками, еще более смелыми, чем у Веласкеса или Франса Халса. Более тщательно выписаны только фигуры, на которых художник акцентирует внимание зрителя, в глубине картины все растворяется в солнечном свете и воздухе.
Откровенная эскизность этого полотна, несомненно, не имеет ничего общего с небрежностью живописца, но является продуманным результатом величайшей художественной работы автора. Ренуар не выписывал с особенной тщательностью каждую деталь картины, т. к. боялся, что от этого она станет скучной и безжизненной. Живописец осознавал, что человеческий глаз способен на многое: стоит только дать ему намек – и воображение зрителя построит цельную форму.
Не сразу живопись Ренуара была признана критиками и публикой. Зрители, которые посещали выставки импрессионистов, попросту не умели смотреть на такие картины и не видели ничего, кроме мешанины красочных мазков. Обыватели при рассматривании таких картин тут же задавали себе вопрос: “Неужели я также выгляжу, когда сижу в кафе или иду по бульвару?” Знание зрителей о том, как должен выглядеть человек, тормозило их собственное представление, что же они видят на самом деле.
И только через некоторое время публика наконец-то поняла, что для того чтобы оценить произведение импрессионистов, следует отступить на несколько шагов.
Только отодвинувшись от картины на некоторое расстояние, можно было увидеть, как бесформенные пятна внезапно слагались в причудливую картину. Добиться этого эффекта и передать человеку, который смотрит на картину, реальный зрительный опыт и стремились импрессионисты.
К счастью, Ренуару удалось прожить достаточно долго для того, чтобы наконец-то насладиться результатами своего труда и стать знаменитым. Он смог наблюдать, как его произведения, поначалу осмеянные публикой, становились знаменитыми, о них мечтали самые богатые люди планеты. Критики, прежде осмеявшие художника, теперь захлебывались от воеторга, расхваливая его картины.
Этот провал зрителей и критики по отношению к произведениям импрессионистов стал весьма показательным для всей истории искусства.
#ПьерОгюстРенуар #ЖанроваяCцена #Импрессионизм
"Зонтики"
1886 г.
Пьер Огюст Ренуар
Лондонская Национальная галерея.
В 20 веке эту картину светили рентгеном, чтобы разгадать тайну
Тайна на первый взгляд совсем незаметная и зацепить может разве что какого-нибудь искусствоведа, вплотную изучающего творчество и художественные методы импрессионистов. Но если присмотреться и сравнить манеру изображения людей в правой и в левой части картины, даже у не подкованного терминами любителя Ренуара возникнут вопросы. Разгадка есть: картину «Зонтики» Ренуар писал в два захода с перерывом на очень мощное живописное впечатление.
В 1881 году художник начал работу над «Зонтиками» - в это время были написаны очень воздушные и сияющие фигуры двух девочек и их мамы из правой части композиции. Это совершенный и отточенный за последние десять лет абсолютно импрессионистический фрагмент: нечеткие контуры фигур, выразительные мазки, сияющие шляпки и лица. Не закончив задуманное полотно, Ренуар уезжает в Италию. Когда Ренуара просили рассказать об этом путешествии, он отвечал: «Живопись не рассказывают, на нее смотрят». «Поможет ли тебе, - говорил он сыну Жану, - если я скажу, что куртизанки Тициана вызывают желание их ласкать». Как бы то ни было, Ренуара восхитила Италия, поразили люди, которые выглядели настоящими богами Олимпа – все эти итальянские рыбаки и служанки, скребущие кастрюли. От художников Ренессанса он был в восторге, но быстро устал, а вот живопись Помпей в музее Неаполя оставила неизгладимое впечатление.
За картину «Зонтики» Ренуар снова взялся спустя 5 лет. Зоркие арт-критики утверждают, что об этом можно судить даже по нарядам женщин справа и слева – те, что слева, совсем вышли из моды к 1886 году. Но зрителю, который не так тщательно изучил модные тенденции XIX века, более показательным покажется контраст в способе изображения. Фигура девушки с корзинкой и мужчины на втором плане, зонтики, создающие потрясающий объем, - это уже признаки меняющегося стиля, переросшего импрессионистическую манеру изображения. «Зонтики» стали самым гармоничным и талантливым воплощением художественного кризиса Ренуара и одной из первых картин, которая еще при жизни художника заняла место в музее – рядом с произведениями признанных мастеров.
#ПьерОгюстРенуар #ЖанроваяCцена #Масло
1886 г.
Пьер Огюст Ренуар
Лондонская Национальная галерея.
В 20 веке эту картину светили рентгеном, чтобы разгадать тайну
Тайна на первый взгляд совсем незаметная и зацепить может разве что какого-нибудь искусствоведа, вплотную изучающего творчество и художественные методы импрессионистов. Но если присмотреться и сравнить манеру изображения людей в правой и в левой части картины, даже у не подкованного терминами любителя Ренуара возникнут вопросы. Разгадка есть: картину «Зонтики» Ренуар писал в два захода с перерывом на очень мощное живописное впечатление.
В 1881 году художник начал работу над «Зонтиками» - в это время были написаны очень воздушные и сияющие фигуры двух девочек и их мамы из правой части композиции. Это совершенный и отточенный за последние десять лет абсолютно импрессионистический фрагмент: нечеткие контуры фигур, выразительные мазки, сияющие шляпки и лица. Не закончив задуманное полотно, Ренуар уезжает в Италию. Когда Ренуара просили рассказать об этом путешествии, он отвечал: «Живопись не рассказывают, на нее смотрят». «Поможет ли тебе, - говорил он сыну Жану, - если я скажу, что куртизанки Тициана вызывают желание их ласкать». Как бы то ни было, Ренуара восхитила Италия, поразили люди, которые выглядели настоящими богами Олимпа – все эти итальянские рыбаки и служанки, скребущие кастрюли. От художников Ренессанса он был в восторге, но быстро устал, а вот живопись Помпей в музее Неаполя оставила неизгладимое впечатление.
За картину «Зонтики» Ренуар снова взялся спустя 5 лет. Зоркие арт-критики утверждают, что об этом можно судить даже по нарядам женщин справа и слева – те, что слева, совсем вышли из моды к 1886 году. Но зрителю, который не так тщательно изучил модные тенденции XIX века, более показательным покажется контраст в способе изображения. Фигура девушки с корзинкой и мужчины на втором плане, зонтики, создающие потрясающий объем, - это уже признаки меняющегося стиля, переросшего импрессионистическую манеру изображения. «Зонтики» стали самым гармоничным и талантливым воплощением художественного кризиса Ренуара и одной из первых картин, которая еще при жизни художника заняла место в музее – рядом с произведениями признанных мастеров.
#ПьерОгюстРенуар #ЖанроваяCцена #Масло
"Натюрморт с букетом"
1871 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей изящных искусств, Хьюстон.
«Если бы я продавал только хорошие картины, я бы умер с голоду», - шутил Ренуар. Натюрморты он писал как раз для того, чтоб выжить. Они отлично продавались и создавались очень легко. Ренуар отдыхал, набрасывая свежесорванные цветы, как другие отдыхают, танцуя или попивая вино. Но этот натюрморт особенный. Это натюрморт-посвящение, натюрморт-признание. Эдуару Мане.
Реминисценция первая: гравюра. На заднем плане ренуаровского натюрморта – гравюра к картине, о которой сейчас мало кто знает. В XIX веке ее считали произведением Веласкеса и она находилась в Лувре вместе с другими испанскими шедеврами, попавшими в музейные залы в качестве наполеоновских военных трофеев. Мане был в восторге от Испании и Веласкеса, он написал десятки полотен, вдохновленный испанскими мотивами, испанскими костюмами, композицией и мотивами испанских художников. Сейчас полотно приписывают зятю Веласкеса Хуану Батисте Мартинесу дель Масо или просто Мадридской школе. Но ту гравюру, которая оказалась внутри «Натюрморта с букетом и веером», абсолютно точно сделал Эдуар Мане.
Реминисценция вторая: цветы. Если бы не было гравюры, все остальные переклички можно было бы считать слегка надуманными, но Ренуар сам узаконил дальнейшие поиски аллюзий. Букет на скандальной картине Эдуара Мане «Олимпия» слишком большой, критики не преминули упрекнуть художника в нарушении пропорций. Зато его невозможно не заметить: это смысловой центр картины, который превращает обыкновенное изображение обнаженной женской натуры в весьма недвусмысленный сюжет: за букетом где-то там, в гостиной, на пороге, за дверью, мужчина, которого вот-вот должна принять Олимпия, обнаженная Олимпия. Этот букет наверняка запомнили все: и критики, брызжущие ядовитыми упреками в неприличности, и молодые импрессионисты, которые назвали Мане своим учителем. Букет для натюрморта Ренуар собирал по своему вкусу, но обернул его точно в такую же, как у «Олимпии», плотную белую бумагу.
Реминисценция третья: веер и книги. Япония стала для французов не меньшим откровением и художественным потрясением, чем Испания. Композиционные решения, цветовые находки, рисунок японских гравюр – все это буквально проросло в импрессионизм. Моне, Ван Гог, Сезанн и конечно Ренуар скупали стопки восточных пейзажей в художественных лавках, развешивали их по стенам, впитывали и учились. «Я уверен, что японские пейзажи не лучше других. Только одно: японские художники сумели найти спрятанный клад», - восхищался Ренуар уже много лет спустя. На этом японо-фанатском объяснении можно было бы остановиться, если бы не книги и если бы не заданная уже необходимость искать Мане. В каждой детали. И Мане снова находится. За два года до того, как Ренуар взялся собрать все эти знаковые вещи на одной картине, Мане пишет портрет Эмиля Золя за рабочим столом. Наверняка Ренуар его видел и схватил оттуда на память пару книг и японские мотивы. Во всяком случае так могло быть.
#ПьерОгюстРенуар #Натюрморт #Импрессионизм
@pic_history
1871 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей изящных искусств, Хьюстон.
«Если бы я продавал только хорошие картины, я бы умер с голоду», - шутил Ренуар. Натюрморты он писал как раз для того, чтоб выжить. Они отлично продавались и создавались очень легко. Ренуар отдыхал, набрасывая свежесорванные цветы, как другие отдыхают, танцуя или попивая вино. Но этот натюрморт особенный. Это натюрморт-посвящение, натюрморт-признание. Эдуару Мане.
Реминисценция первая: гравюра. На заднем плане ренуаровского натюрморта – гравюра к картине, о которой сейчас мало кто знает. В XIX веке ее считали произведением Веласкеса и она находилась в Лувре вместе с другими испанскими шедеврами, попавшими в музейные залы в качестве наполеоновских военных трофеев. Мане был в восторге от Испании и Веласкеса, он написал десятки полотен, вдохновленный испанскими мотивами, испанскими костюмами, композицией и мотивами испанских художников. Сейчас полотно приписывают зятю Веласкеса Хуану Батисте Мартинесу дель Масо или просто Мадридской школе. Но ту гравюру, которая оказалась внутри «Натюрморта с букетом и веером», абсолютно точно сделал Эдуар Мане.
Реминисценция вторая: цветы. Если бы не было гравюры, все остальные переклички можно было бы считать слегка надуманными, но Ренуар сам узаконил дальнейшие поиски аллюзий. Букет на скандальной картине Эдуара Мане «Олимпия» слишком большой, критики не преминули упрекнуть художника в нарушении пропорций. Зато его невозможно не заметить: это смысловой центр картины, который превращает обыкновенное изображение обнаженной женской натуры в весьма недвусмысленный сюжет: за букетом где-то там, в гостиной, на пороге, за дверью, мужчина, которого вот-вот должна принять Олимпия, обнаженная Олимпия. Этот букет наверняка запомнили все: и критики, брызжущие ядовитыми упреками в неприличности, и молодые импрессионисты, которые назвали Мане своим учителем. Букет для натюрморта Ренуар собирал по своему вкусу, но обернул его точно в такую же, как у «Олимпии», плотную белую бумагу.
Реминисценция третья: веер и книги. Япония стала для французов не меньшим откровением и художественным потрясением, чем Испания. Композиционные решения, цветовые находки, рисунок японских гравюр – все это буквально проросло в импрессионизм. Моне, Ван Гог, Сезанн и конечно Ренуар скупали стопки восточных пейзажей в художественных лавках, развешивали их по стенам, впитывали и учились. «Я уверен, что японские пейзажи не лучше других. Только одно: японские художники сумели найти спрятанный клад», - восхищался Ренуар уже много лет спустя. На этом японо-фанатском объяснении можно было бы остановиться, если бы не книги и если бы не заданная уже необходимость искать Мане. В каждой детали. И Мане снова находится. За два года до того, как Ренуар взялся собрать все эти знаковые вещи на одной картине, Мане пишет портрет Эмиля Золя за рабочим столом. Наверняка Ренуар его видел и схватил оттуда на память пару книг и японские мотивы. Во всяком случае так могло быть.
#ПьерОгюстРенуар #Натюрморт #Импрессионизм
@pic_history
"Мизиа Серт"
1904 г.
Пьер Огюст Ренуар
Лондонская Национальная галерея.
Для Мизии Годебской даже в современном мире вряд ли можно подыскать правильное профессиональное амплуа. Она не создала ни одного художественного произведения, она творила шедевр из собственной жизни и вдохновляла самых ярких художников и писателей своего времени. Мизиа дружила с Тулуз-Лотреком, Дебюсси, Малларме, Ренуаром, Стравинским, Пикассо, без нее не состоялась бы премьера «Петрушки» - именно она помогла Дягилеву деньгами, когда постановка оказалась под угрозой. Когда Мизиа была женой Тоде Натансона, редактора художественного журнала La Revue blanche, часто именно она оказывалась консультантом редакции в выборе тем и персоналий. Она говорила на всех европейских языках и была самой близкой подругой Коко Шанель, в ее честь назван один из ароматов модного дома – Misia.
Мизиа Годебска была замужем три раза и, к огромному разочарованию многих страстно влюбленных поклонников, никогда не заводила романов на стороне. В то время, когда Ренуар писал ее портрет, это была Мизиа Эдвардс.
А вот для Альфреда Эдвардса, мужа Мизи, уже тогда профессиональное амплуа определялось точно: заводчик-мультимиллионер. Он владел добрым десятком предприятий и одним из первых начал добывать бокситы для изготовления нового металла с большим будущим – алюминия. «Чтобы добиться такой женщины и на ней жениться, он придумал следующий способ: каждый вечер приглашал на обед всех ее друзей. Чтобы не оставаться одной, она была вынуждена присоединяться к компании. Эдвардс усаживал ее по правую руку и всякий раз под салфеткой она обнаруживала футляр с бриллиантом большой цены», - вспоминал Ренуар и добавлял, что ни одна женщина против такого не устояла бы.
Для Огюста Ренуара, тогда уже прикованного к инвалидному креслу, в доме Мизи и Альфреда построили лифт, чтобы художник мог подниматься в комнату хозяйки для сеансов позирования. Когда работа была окончена, Мизиа выдала Огюсту пустой чек и попросила самостоятельно оценить картину. Ренуар, на взгляд мадам Эдвардс (фамилию Серт она получит от своего следующего мужа), оказался слишком скромен в оценке своего произведения.
Для художника это было время, когда он заговорил на своем живописном языке, когда стал знаменит и наконец-то мог не заботиться о деньгах. Этот поздний период искусствоведы называют «красным» - Ренуар не боится ярких, страстных цветов и мастерски создает сложные колористические решения. Его палитра становится предельно лаконичной. «Бедными средствами богатый результат» - ставит художник перед собой головоломную задачу и блестяще с ней справляется. Трудно поверить, что в этом году Огюст уже не смог жонглировать и заменил эту зарядку для больных, изуродованных ревматизмом рук более простой – подбрасыванием поленца. Скоро он не сможет держать в руках и его.
#ПьерОгюстРенуар #Портрет #Импрессионизм
@pic_history
1904 г.
Пьер Огюст Ренуар
Лондонская Национальная галерея.
Для Мизии Годебской даже в современном мире вряд ли можно подыскать правильное профессиональное амплуа. Она не создала ни одного художественного произведения, она творила шедевр из собственной жизни и вдохновляла самых ярких художников и писателей своего времени. Мизиа дружила с Тулуз-Лотреком, Дебюсси, Малларме, Ренуаром, Стравинским, Пикассо, без нее не состоялась бы премьера «Петрушки» - именно она помогла Дягилеву деньгами, когда постановка оказалась под угрозой. Когда Мизиа была женой Тоде Натансона, редактора художественного журнала La Revue blanche, часто именно она оказывалась консультантом редакции в выборе тем и персоналий. Она говорила на всех европейских языках и была самой близкой подругой Коко Шанель, в ее честь назван один из ароматов модного дома – Misia.
Мизиа Годебска была замужем три раза и, к огромному разочарованию многих страстно влюбленных поклонников, никогда не заводила романов на стороне. В то время, когда Ренуар писал ее портрет, это была Мизиа Эдвардс.
А вот для Альфреда Эдвардса, мужа Мизи, уже тогда профессиональное амплуа определялось точно: заводчик-мультимиллионер. Он владел добрым десятком предприятий и одним из первых начал добывать бокситы для изготовления нового металла с большим будущим – алюминия. «Чтобы добиться такой женщины и на ней жениться, он придумал следующий способ: каждый вечер приглашал на обед всех ее друзей. Чтобы не оставаться одной, она была вынуждена присоединяться к компании. Эдвардс усаживал ее по правую руку и всякий раз под салфеткой она обнаруживала футляр с бриллиантом большой цены», - вспоминал Ренуар и добавлял, что ни одна женщина против такого не устояла бы.
Для Огюста Ренуара, тогда уже прикованного к инвалидному креслу, в доме Мизи и Альфреда построили лифт, чтобы художник мог подниматься в комнату хозяйки для сеансов позирования. Когда работа была окончена, Мизиа выдала Огюсту пустой чек и попросила самостоятельно оценить картину. Ренуар, на взгляд мадам Эдвардс (фамилию Серт она получит от своего следующего мужа), оказался слишком скромен в оценке своего произведения.
Для художника это было время, когда он заговорил на своем живописном языке, когда стал знаменит и наконец-то мог не заботиться о деньгах. Этот поздний период искусствоведы называют «красным» - Ренуар не боится ярких, страстных цветов и мастерски создает сложные колористические решения. Его палитра становится предельно лаконичной. «Бедными средствами богатый результат» - ставит художник перед собой головоломную задачу и блестяще с ней справляется. Трудно поверить, что в этом году Огюст уже не смог жонглировать и заменил эту зарядку для больных, изуродованных ревматизмом рук более простой – подбрасыванием поленца. Скоро он не сможет держать в руках и его.
#ПьерОгюстРенуар #Портрет #Импрессионизм
@pic_history
"Две девушки за фортепиано"
1892 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
У самого бесстрашного и дальновидного французского маршана Поля Дюран-Рюэля в 1892 году открывается выставка. Выставка посвящена одному Ренуару. Еще 10 лет назад Дюран-Рюэль скупал у импрессионистов картины, чтоб они не умерли от голода, и идея такого мероприятия выглядела дерзко даже для него. А теперь ему пришлось собирать экспозицию, выпрашивая самые значимые полотна Ренуара у новых владельцев.
111 произведений, написанных совсем недавно и очень давно, оказались собраны в галерее и представлены восхищенным парижанам. За последние 20 лет они научились видеть иначе: солнечные блики на коже «Обнаженной» уже не кажутся им трупными пятнами, объемные, страстные мазки не выглядят мазней. На этой выставке происходит важное для 50-летнего Ренуара событие: впервые его картину покупает Департамент изящных искусств для Люксембургского музея. Когда-то продававший картины по 50 франков, Ренуар получает за нее 4 тысячи! Эта картина – «Две девушки за фортепиано». Дальше ее ждала феерическая звездная судьба: Лувр, Галерея современного искусства Же-де-Пом и, наконец, Музей д'Орсе.
А пока французы привыкали к импрессионизму, каждый импрессионист уже подумывал, к чему приучать французов дальше, изобретал новые техники и замешивал на палитре новые краски. После путешествия в Италию, после встречи с Рафаэлем и Энгром Ренуар счистил со своей палитры весь этот яркий изумрудный и прозрачно-розовый, аккуратно выдавил краски из тюбиков с охрой и кобальтом и начал обводить фигуры настойчивым контуром. Он убежден, что импрессионизм недооценивал значение классического рисунка. Очень скоро ренуаровской палитре становится скучно – и он возвращает туда для начала красный, белый, черный и все остальные.
Картину «Девушки за фортепиано» Ренуар написал в тот восторженный период выхода из классицистического кризиса и обретения собственного живописного языка. «Жемчужный» период – называют его искусствоведы за особую, уже не импрессионистскую и не совсем не энгровскую, переливчатость цветов. И тени на платьях, и волосы двух девушек, и штора на заднем плане, и отблески света на рояле создают цельную переливающуюся, полную взаимных рефлексов, светящуюся изнутри маленькую вселенную, где все со всем связано и ничто друг без друга невозможно. В этот художественный мир ничего не добавишь и ничего не убавишь. Он идеально уравновешен.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
1892 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
У самого бесстрашного и дальновидного французского маршана Поля Дюран-Рюэля в 1892 году открывается выставка. Выставка посвящена одному Ренуару. Еще 10 лет назад Дюран-Рюэль скупал у импрессионистов картины, чтоб они не умерли от голода, и идея такого мероприятия выглядела дерзко даже для него. А теперь ему пришлось собирать экспозицию, выпрашивая самые значимые полотна Ренуара у новых владельцев.
111 произведений, написанных совсем недавно и очень давно, оказались собраны в галерее и представлены восхищенным парижанам. За последние 20 лет они научились видеть иначе: солнечные блики на коже «Обнаженной» уже не кажутся им трупными пятнами, объемные, страстные мазки не выглядят мазней. На этой выставке происходит важное для 50-летнего Ренуара событие: впервые его картину покупает Департамент изящных искусств для Люксембургского музея. Когда-то продававший картины по 50 франков, Ренуар получает за нее 4 тысячи! Эта картина – «Две девушки за фортепиано». Дальше ее ждала феерическая звездная судьба: Лувр, Галерея современного искусства Же-де-Пом и, наконец, Музей д'Орсе.
А пока французы привыкали к импрессионизму, каждый импрессионист уже подумывал, к чему приучать французов дальше, изобретал новые техники и замешивал на палитре новые краски. После путешествия в Италию, после встречи с Рафаэлем и Энгром Ренуар счистил со своей палитры весь этот яркий изумрудный и прозрачно-розовый, аккуратно выдавил краски из тюбиков с охрой и кобальтом и начал обводить фигуры настойчивым контуром. Он убежден, что импрессионизм недооценивал значение классического рисунка. Очень скоро ренуаровской палитре становится скучно – и он возвращает туда для начала красный, белый, черный и все остальные.
Картину «Девушки за фортепиано» Ренуар написал в тот восторженный период выхода из классицистического кризиса и обретения собственного живописного языка. «Жемчужный» период – называют его искусствоведы за особую, уже не импрессионистскую и не совсем не энгровскую, переливчатость цветов. И тени на платьях, и волосы двух девушек, и штора на заднем плане, и отблески света на рояле создают цельную переливающуюся, полную взаимных рефлексов, светящуюся изнутри маленькую вселенную, где все со всем связано и ничто друг без друга невозможно. В этот художественный мир ничего не добавишь и ничего не убавишь. Он идеально уравновешен.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
"Танец в городе"
1883 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
Импрессионизм, зародившийся во Франции в конце XIX века, пришел на смену академизму, который господствовал в изобразительном искусстве на протяжении двух столетий. Французские живописцы искали новые средства для передачи не столько объектов, сколько эмоций, которые эти объекты вызывают. Одним из ярких представителей этого течения является Пьер Огюст Ренуар.
Его творчество было настолько ярким и впечатляющим, что современники художника, поначалу относившиеся к импрессионизму с некоторой иронией и пренебрежением, полностью изменили свое мнение. Состоятельные парижане охотно приобретали его полотна, находя в них особое очарование, и не скупились на заказы. Одним из заказчиков живописца был Поль Дюран-Рюэль — известный коллекционер и меценат импрессионистов. Благодаря ему появился «Танец в городе» — картина кисти Пьера Огюста Ренуара, которая вызывает восхищение у истинных ценителей искусства живописи.
Дюран-Рюэль, неплохо разбиравшийся в искусстве, сумел разглядеть потенциал в зарождавшемся течении импрессионизма. Он всячески поддерживал художников-новаторов, помогая им с организацией выставок и предлагая интересные и выгодные заказы. В 1883 году меценат заказал Ренуару три картины на один сюжет — парный танец. Художник увлеченно принялся за работу: все три полотна были написаны в течение года. Сохранился набросок, датированный 1880 годом, на котором изображена танцующая пара — это свидетельствует о том, что такая идея появилась у живописца задолго до предложения Дюран-Рюэля.
Некоторые искусствоведы называют это полотно «зимней» картиной, а холсты с танцами в Буживале и деревне — соответственно «весенней» и «летней». И действительно: если приглядеться к фону, можно увидеть некоторые признаки, указывающие на определенное время года. Обстановка, изображенная на картине Огюста Ренуара «Танец в городе», говорит нам о том, что действие происходит в зале, украшенном декоративными растениями, либо в оранжерее.
Картина Огюста Ренуара «Танец в городе», как и два других полотна из этой серии — «Танец в деревне» и «Танец в Буживале», — имеет вертикальный формат. На всех холстах изображена пара, танцующая медленный танец. Внешнее сходство персонажей этих трех картин позволяет предположить, что замысел художника заключался в том, чтобы показать танцоров в различной обстановке и продемонстрировать зрителю, как вместе с окружающей обстановкой и костюмами главных героев меняется и их настроение.
Перед нами — элегантная пара, танцующая бальный танец. На женщине, повернутой спиной к зрителю, надето роскошное белое платье с длинным шлейфом. Спина и плечи дамы открыты, на руках — длинные перчатки из белого атласа. Голова танцующей замерла в полуобороте: нам виден ее миловидный профиль с тонким носом, полными губами и мечтательно прикрытыми глазами. Волосы женщины собраны в причудливую прическу, украшенную белым цветком. Мужчина, склонившийся к партнерше. практически скрыт за фигурой дамы — можно лишь различить фалды фрака, кончик начищенных до сияния ботинок и белые перчатки. Фоном для танцующей пары Ренуар избрал светлую мраморную стену, которая заканчивается круглой колонной и переходит в темно-зеленую стену из растений.
Известно, что натурщицей Пьера Огюста Ренуара была Сюзанна Валандон — именно с нее написана картина «Танец в городе». Кто позировал для мужского персонажа нам остается лишь гадать, так как его лица не видно. Предполагают, что это мог быть друг живописца Поль Лот.
В 1978 году картина Огюста Ренуара «Танец в городе» стала частью коллекции Лувра. С 1986 года это произведение находится в музее д'Орсе (г. Париж,Франция).
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
1883 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
Импрессионизм, зародившийся во Франции в конце XIX века, пришел на смену академизму, который господствовал в изобразительном искусстве на протяжении двух столетий. Французские живописцы искали новые средства для передачи не столько объектов, сколько эмоций, которые эти объекты вызывают. Одним из ярких представителей этого течения является Пьер Огюст Ренуар.
Его творчество было настолько ярким и впечатляющим, что современники художника, поначалу относившиеся к импрессионизму с некоторой иронией и пренебрежением, полностью изменили свое мнение. Состоятельные парижане охотно приобретали его полотна, находя в них особое очарование, и не скупились на заказы. Одним из заказчиков живописца был Поль Дюран-Рюэль — известный коллекционер и меценат импрессионистов. Благодаря ему появился «Танец в городе» — картина кисти Пьера Огюста Ренуара, которая вызывает восхищение у истинных ценителей искусства живописи.
Дюран-Рюэль, неплохо разбиравшийся в искусстве, сумел разглядеть потенциал в зарождавшемся течении импрессионизма. Он всячески поддерживал художников-новаторов, помогая им с организацией выставок и предлагая интересные и выгодные заказы. В 1883 году меценат заказал Ренуару три картины на один сюжет — парный танец. Художник увлеченно принялся за работу: все три полотна были написаны в течение года. Сохранился набросок, датированный 1880 годом, на котором изображена танцующая пара — это свидетельствует о том, что такая идея появилась у живописца задолго до предложения Дюран-Рюэля.
Некоторые искусствоведы называют это полотно «зимней» картиной, а холсты с танцами в Буживале и деревне — соответственно «весенней» и «летней». И действительно: если приглядеться к фону, можно увидеть некоторые признаки, указывающие на определенное время года. Обстановка, изображенная на картине Огюста Ренуара «Танец в городе», говорит нам о том, что действие происходит в зале, украшенном декоративными растениями, либо в оранжерее.
Картина Огюста Ренуара «Танец в городе», как и два других полотна из этой серии — «Танец в деревне» и «Танец в Буживале», — имеет вертикальный формат. На всех холстах изображена пара, танцующая медленный танец. Внешнее сходство персонажей этих трех картин позволяет предположить, что замысел художника заключался в том, чтобы показать танцоров в различной обстановке и продемонстрировать зрителю, как вместе с окружающей обстановкой и костюмами главных героев меняется и их настроение.
Перед нами — элегантная пара, танцующая бальный танец. На женщине, повернутой спиной к зрителю, надето роскошное белое платье с длинным шлейфом. Спина и плечи дамы открыты, на руках — длинные перчатки из белого атласа. Голова танцующей замерла в полуобороте: нам виден ее миловидный профиль с тонким носом, полными губами и мечтательно прикрытыми глазами. Волосы женщины собраны в причудливую прическу, украшенную белым цветком. Мужчина, склонившийся к партнерше. практически скрыт за фигурой дамы — можно лишь различить фалды фрака, кончик начищенных до сияния ботинок и белые перчатки. Фоном для танцующей пары Ренуар избрал светлую мраморную стену, которая заканчивается круглой колонной и переходит в темно-зеленую стену из растений.
Известно, что натурщицей Пьера Огюста Ренуара была Сюзанна Валандон — именно с нее написана картина «Танец в городе». Кто позировал для мужского персонажа нам остается лишь гадать, так как его лица не видно. Предполагают, что это мог быть друг живописца Поль Лот.
В 1978 году картина Огюста Ренуара «Танец в городе» стала частью коллекции Лувра. С 1986 года это произведение находится в музее д'Орсе (г. Париж,Франция).
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
"Зонтики"
1886 г.
Пьер Огюст Ренуар
Лондонская Национальная галерея.
В 20 веке эту картину светили рентгеном, чтобы разгадать тайну
Тайна на первый взгляд совсем незаметная и зацепить может разве что какого-нибудь искусствоведа, вплотную изучающего творчество и художественные методы импрессионистов. Но если присмотреться и сравнить манеру изображения людей в правой и в левой части картины, даже у не подкованного терминами любителя Ренуара возникнут вопросы. Разгадка есть: картину «Зонтики» Ренуар писал в два захода с перерывом на очень мощное живописное впечатление.
В 1881 году художник начал работу над «Зонтиками» - в это время были написаны очень воздушные и сияющие фигуры двух девочек и их мамы из правой части композиции. Это совершенный и отточенный за последние десять лет абсолютно импрессионистический фрагмент: нечеткие контуры фигур, выразительные мазки, сияющие шляпки и лица. Не закончив задуманное полотно, Ренуар уезжает в Италию. Когда Ренуара просили рассказать об этом путешествии, он отвечал: «Живопись не рассказывают, на нее смотрят». «Поможет ли тебе, - говорил он сыну Жану, - если я скажу, что куртизанки Тициана вызывают желание их ласкать». Как бы то ни было, Ренуара восхитила Италия, поразили люди, которые выглядели настоящими богами Олимпа – все эти итальянские рыбаки и служанки, скребущие кастрюли. От художников Ренессанса он был в восторге, но быстро устал, а вот живопись Помпей в музее Неаполя оставила неизгладимое впечатление.
За картину «Зонтики» Ренуар снова взялся спустя 5 лет. Зоркие арт-критики утверждают, что об этом можно судить даже по нарядам женщин справа и слева – те, что слева, совсем вышли из моды к 1886 году. Но зрителю, который не так тщательно изучил модные тенденции XIX века, более показательным покажется контраст в способе изображения. Фигура девушки с корзинкой и мужчины на втором плане, зонтики, создающие потрясающий объем, - это уже признаки меняющегося стиля, переросшего импрессионистическую манеру изображения. «Зонтики» стали самым гармоничным и талантливым воплощением художественного кризиса Ренуара и одной из первых картин, которая еще при жизни художника заняла место в музее – рядом с произведениями признанных мастеров.
#ПьерОгюстРенуар #Масло
@pic_history
1886 г.
Пьер Огюст Ренуар
Лондонская Национальная галерея.
В 20 веке эту картину светили рентгеном, чтобы разгадать тайну
Тайна на первый взгляд совсем незаметная и зацепить может разве что какого-нибудь искусствоведа, вплотную изучающего творчество и художественные методы импрессионистов. Но если присмотреться и сравнить манеру изображения людей в правой и в левой части картины, даже у не подкованного терминами любителя Ренуара возникнут вопросы. Разгадка есть: картину «Зонтики» Ренуар писал в два захода с перерывом на очень мощное живописное впечатление.
В 1881 году художник начал работу над «Зонтиками» - в это время были написаны очень воздушные и сияющие фигуры двух девочек и их мамы из правой части композиции. Это совершенный и отточенный за последние десять лет абсолютно импрессионистический фрагмент: нечеткие контуры фигур, выразительные мазки, сияющие шляпки и лица. Не закончив задуманное полотно, Ренуар уезжает в Италию. Когда Ренуара просили рассказать об этом путешествии, он отвечал: «Живопись не рассказывают, на нее смотрят». «Поможет ли тебе, - говорил он сыну Жану, - если я скажу, что куртизанки Тициана вызывают желание их ласкать». Как бы то ни было, Ренуара восхитила Италия, поразили люди, которые выглядели настоящими богами Олимпа – все эти итальянские рыбаки и служанки, скребущие кастрюли. От художников Ренессанса он был в восторге, но быстро устал, а вот живопись Помпей в музее Неаполя оставила неизгладимое впечатление.
За картину «Зонтики» Ренуар снова взялся спустя 5 лет. Зоркие арт-критики утверждают, что об этом можно судить даже по нарядам женщин справа и слева – те, что слева, совсем вышли из моды к 1886 году. Но зрителю, который не так тщательно изучил модные тенденции XIX века, более показательным покажется контраст в способе изображения. Фигура девушки с корзинкой и мужчины на втором плане, зонтики, создающие потрясающий объем, - это уже признаки меняющегося стиля, переросшего импрессионистическую манеру изображения. «Зонтики» стали самым гармоничным и талантливым воплощением художественного кризиса Ренуара и одной из первых картин, которая еще при жизни художника заняла место в музее – рядом с произведениями признанных мастеров.
#ПьерОгюстРенуар #Масло
@pic_history
"Завтрак гребцов"
1881 г.
Пьер Огюст Ренуар
Собрание Филлипса, Вашингтон.
«Завтрак гребцов» – эмоция, впечатление и сиюминутность в чистом виде. Ренуар обожал это: не иметь в виду ничего эдакого, никакого сюжета, никакой интриги или предыстории, никаких глубоких философских подтекстов и исторических контекстов.
Ренуар был бы очень недоволен, если бы услышал, что в связи с этой картиной упоминают о войне. Поэтому о ней всего два слова. Война закончилась лет за 10 до написания этой картины, Франция навсегда распрощалась с монархией и еще несколько лет пребывала в отчаянной бедности, в болезненных обновлениях и боролась с глубокой депрессией, заново училась веселиться и праздновать. К этому времени уже прошли 6 выставок импрессионистов.
К 1881 году Париж захлестывает волна творческого азарта и оптимизма, жизнь становится легкой и настоящей. Кафе, концерты, кабаре, ателье, модные яхт-клубы, театры, ресторанчики, салоны модного платья, цирки – наконец-то. В это же время сокращается рабочая неделя, у белошвеек, заводских рабочих, грузчиков, рыночных торговцев, мясников, цирюльников становится больше свободного времени – они чаще танцуют и поют. До сих пор единственным спортом для бедных был мяч, а для богатых – верховая езда, и тут вдруг самым модным и веселым развлечением становится парусный спорт, все поголовно учатся грести и устраивают соревнования.
Ресторанчик семьи Фурнез был ко всему еще отелем, яхт-клубом и любимым в пригороде Парижа местом встреч молодых художников и писателей. Ренуар жил летом в городке Шату и приглашал друзей пообедать с ним в выходной и позировать для новой картины. Алин Шариго, будущая жена художника, здесь играет с собачкой, Гюстав Кайботт в соломенной шляпе на стуле курит, Жанна Самари поправляет шляпку и беседует с искусствоведом Шарлем Эфрусси. Альфонсина Фурнез, дочь хозяина, опирается на перила террасы, а сам мсье Фурнез – мускулистый бородач в соломенной шляпе, который всматривается вдаль. Все они были в Шату в разное время и все терпеливо позировали в нужной Ренуару позе.
Сегодня Ресторан «Мезон Фурнез» выглядит точно так же, как во времена художника, а та терраса, на которой отдыхают герои его «Завтрака», называется «Ренуар». Терраса ресторана в его честь! Ренуар был бы счастлив.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
1881 г.
Пьер Огюст Ренуар
Собрание Филлипса, Вашингтон.
«Завтрак гребцов» – эмоция, впечатление и сиюминутность в чистом виде. Ренуар обожал это: не иметь в виду ничего эдакого, никакого сюжета, никакой интриги или предыстории, никаких глубоких философских подтекстов и исторических контекстов.
Ренуар был бы очень недоволен, если бы услышал, что в связи с этой картиной упоминают о войне. Поэтому о ней всего два слова. Война закончилась лет за 10 до написания этой картины, Франция навсегда распрощалась с монархией и еще несколько лет пребывала в отчаянной бедности, в болезненных обновлениях и боролась с глубокой депрессией, заново училась веселиться и праздновать. К этому времени уже прошли 6 выставок импрессионистов.
К 1881 году Париж захлестывает волна творческого азарта и оптимизма, жизнь становится легкой и настоящей. Кафе, концерты, кабаре, ателье, модные яхт-клубы, театры, ресторанчики, салоны модного платья, цирки – наконец-то. В это же время сокращается рабочая неделя, у белошвеек, заводских рабочих, грузчиков, рыночных торговцев, мясников, цирюльников становится больше свободного времени – они чаще танцуют и поют. До сих пор единственным спортом для бедных был мяч, а для богатых – верховая езда, и тут вдруг самым модным и веселым развлечением становится парусный спорт, все поголовно учатся грести и устраивают соревнования.
Ресторанчик семьи Фурнез был ко всему еще отелем, яхт-клубом и любимым в пригороде Парижа местом встреч молодых художников и писателей. Ренуар жил летом в городке Шату и приглашал друзей пообедать с ним в выходной и позировать для новой картины. Алин Шариго, будущая жена художника, здесь играет с собачкой, Гюстав Кайботт в соломенной шляпе на стуле курит, Жанна Самари поправляет шляпку и беседует с искусствоведом Шарлем Эфрусси. Альфонсина Фурнез, дочь хозяина, опирается на перила террасы, а сам мсье Фурнез – мускулистый бородач в соломенной шляпе, который всматривается вдаль. Все они были в Шату в разное время и все терпеливо позировали в нужной Ренуару позе.
Сегодня Ресторан «Мезон Фурнез» выглядит точно так же, как во времена художника, а та терраса, на которой отдыхают герои его «Завтрака», называется «Ренуар». Терраса ресторана в его честь! Ренуар был бы счастлив.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
"Бал в Мулен де ла Галетт"
1876 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
Однажды в начале лета Ренуар сделал набросок бала в кабачке «Мулен де ла Галетт» на Монмартре. Этот замысел не давал ему покоя: устроить большой пленэр не в лесу, среди неподвижных деревьев и не у реки, а в самой гуще многолюдного праздника. Для этого художник поселился на Монмартре на целое лето, быстро стал местной знаменитостью, хотя место оказалось не самым спокойным и благонадежным. Дети здесь часто рождались без брака, и пока матери работали, а бабушки занимались хозяйством, малыши были предоставлены сами себе, ходили неумытые и голодные. Ренуар ежедневно раздавал им печенье, молоко и носовые платки и искренне переживал за брошенных младенцев: а вдруг начнется пожар или кошка влезет в колыбель? Он не задумывался над нравственностью девушек-соседок, а по привычке любовался их красотой, блестящими глазами и юной кожей, собранными в небрежный пучок волосами и искренними улыбками.
Проект для застенчивого Ренуара выглядел отчаянным: найти с десяток натурщиков, расположиться с огромным холстом прямо рядом с танцующими парами и повторять этот трюк ежедневно. Но все на удивление легко складывалось – для мужских персонажей согласились позировать друзья-художники, а для привлечения местных девушек Ренуар изобрел собственный метод. Он знакомился с матерью юной красотки, просил разрешения писать дочь и предлагал плату за эту работу. Закончилось тем, что монмартрские мамаши приходили к нему сами и просили писать своих дочерей – натурщиц было хоть отбавляй.
Каждый день на протяжении всего лета 1876 году кто-нибудь из друзей помогал художнику вынести огромный холст к танцевальной площадке «Мулен де ла Галетт» - и начиналась работа. Тот фантастический эффект солнечного света, пробивающегося сквозь листья акаций, который Ренуару удалось передать на подвижных фигурах, критики не оценили. На третьей выставке импрессионистов, где картина впервые предстала перед зрителями, на нее просто не обратили внимания. Мадам Ренуар, мать художника, сказала ему однажды, что должно пройти 50 лет, прежде чем люди начнут понимать его живопись. На самом деле прошло 20, пока из личной коллекции Гюстава Кайботта картина переехала в Музей Люксембургского сада, и 53 – пока ее перевезли наконец-то в Лувр.
Больше столетия пройдет после того монмартрского лета Ренуара – и уменьшенная копия его картины «Бал в Мулен де ла Галетт» уйдет с торгов Sotheby’s за 78 млн. долларов. Мадам Ренуар была мудрой женщиной, которая мало понимала в искусстве и много – в людях.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
1876 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
Однажды в начале лета Ренуар сделал набросок бала в кабачке «Мулен де ла Галетт» на Монмартре. Этот замысел не давал ему покоя: устроить большой пленэр не в лесу, среди неподвижных деревьев и не у реки, а в самой гуще многолюдного праздника. Для этого художник поселился на Монмартре на целое лето, быстро стал местной знаменитостью, хотя место оказалось не самым спокойным и благонадежным. Дети здесь часто рождались без брака, и пока матери работали, а бабушки занимались хозяйством, малыши были предоставлены сами себе, ходили неумытые и голодные. Ренуар ежедневно раздавал им печенье, молоко и носовые платки и искренне переживал за брошенных младенцев: а вдруг начнется пожар или кошка влезет в колыбель? Он не задумывался над нравственностью девушек-соседок, а по привычке любовался их красотой, блестящими глазами и юной кожей, собранными в небрежный пучок волосами и искренними улыбками.
Проект для застенчивого Ренуара выглядел отчаянным: найти с десяток натурщиков, расположиться с огромным холстом прямо рядом с танцующими парами и повторять этот трюк ежедневно. Но все на удивление легко складывалось – для мужских персонажей согласились позировать друзья-художники, а для привлечения местных девушек Ренуар изобрел собственный метод. Он знакомился с матерью юной красотки, просил разрешения писать дочь и предлагал плату за эту работу. Закончилось тем, что монмартрские мамаши приходили к нему сами и просили писать своих дочерей – натурщиц было хоть отбавляй.
Каждый день на протяжении всего лета 1876 году кто-нибудь из друзей помогал художнику вынести огромный холст к танцевальной площадке «Мулен де ла Галетт» - и начиналась работа. Тот фантастический эффект солнечного света, пробивающегося сквозь листья акаций, который Ренуару удалось передать на подвижных фигурах, критики не оценили. На третьей выставке импрессионистов, где картина впервые предстала перед зрителями, на нее просто не обратили внимания. Мадам Ренуар, мать художника, сказала ему однажды, что должно пройти 50 лет, прежде чем люди начнут понимать его живопись. На самом деле прошло 20, пока из личной коллекции Гюстава Кайботта картина переехала в Музей Люксембургского сада, и 53 – пока ее перевезли наконец-то в Лувр.
Больше столетия пройдет после того монмартрского лета Ренуара – и уменьшенная копия его картины «Бал в Мулен де ла Галетт» уйдет с торгов Sotheby’s за 78 млн. долларов. Мадам Ренуар была мудрой женщиной, которая мало понимала в искусстве и много – в людях.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
"Танцовщица"
1874 г.
Пьер Огюст Ренуар
Национальная галерея искусства, Вашингтон.
Обучение Ренуара искусству живописи совпало с зарождением во Франции нового течения — импрессионизма. Наскучивший всем академизм не оставлял простора для выражения эмоций, требуя от художников соблюдения устоявшихся канонов. Попытки первых импрессионистов представить публике произведения, написанные в новой манере, поначалу были провальными. Критики не скупились на саркастические статьи, посетители выставок презрительно отворачивались от экспонатов.
Однако для Ренуара, как и для его собратьев по кисти, такая реакция была лишь стимулом. Живописцы искали новые методы, которые помогли бы им запечатлеть на холсте яркий красочный мир во всем его многообразии и те мимолетные впечатления, которые он вызывает. К 1874 году — моменту создания картины Огюста Ренуара «Танцовщица», описание которой мы вам предлагаем ниже — в арсенале будущих импрессионистов уже были такие приемы, как отказ от четкого контура и создание очертаний объекта при помощи множества мелких и контрастных мазков; использование пастельных оттенков, создающих ощущение прозрачности; смазанный фон, усиливающий впечатление движения; применение отталкивающих свет красок, которые создавали «внешнее» свечение картины, и пр.
В 1872 году Ренуар, очарованный открывшимися перед ним художественными перспективами, собрал вокруг себя единомышленников, которые стали членами «Анонимного кооперативного сообщества». Они объединились для того, чтобы поддерживать друг друга и других независимых живописцев, избравших новый путь. На первой выставке сообщества, проходившей в Париже в середине апреля 1874 года, среди прочих произведений была представлена «Танцовщица» — картина Огюста Ренуара. Выставка оказалась провальной: критики не поскупились на насмешки, в числе которых было прозвище «импрессионисты».
Париж, 25 апреля 1874 года. Постоянные читатели газеты Le Charivari покупают утренний выпуск, надеясь хорошо повеселиться — редакция издания предпочитала подавать любую информацию в юмористическом ключе. Их ожидания оправдались: популярный парижский журналист Луи Леруа написал веселую статью о своем посещении художественной выставки. Текст был построен в виде реплик двух персонажей, которые пришли на выставку, желая насладиться произведениями искусства, а в итоге покинули ее, разочарованные и возмущенные. Первый удар незадачливым посетителям нанесла картина Огюста Ренуара «Танцовщица». Вот что пишет об этом произведении Леруа:
«— Какая жалость, что художник, явно имеющий чувство цвета, не научился хорошо рисовать! — сказал он мне. — Ноги его танцовщицы выглядят такими же безжизненными, как их газовые юбки!
— Пожалуй, вы к нему слишком жестоки, — не согласился я. — На мой взгляд, у этого художника очень даже четкий рисунок!
Ученик Бертена решил, что я иронизирую, и вместо ответа лишь пожал плечами.»
Что же изображено на полотне, которое произвело такое сильное впечатление на современников живописца? Центральную часть картины Огюста Ренуара «Танцовщица» занимает фигура девочки, которая одета в костюм балерины. Юная танцовщица стоит вполоборота к зрителю, ее ноги поставлены в 4-ю позицию, левое плечо отведено назад — естественность позы говорит о том, что девушка любит и знает в совершенстве искусство танца. Мы видим танцовщицу не в сценическом образе — она предстает перед нами в роли самой себя. Не остается сомнений, что танец в ее исполнении так же прекрасен.
Чтобы передать невесомость и прозрачность ткани балетной пачки, Ренуар использует для ее изображения множество легких мазков, создающих мягкий контур. Пуанты, сделанные из плотного розового атласа, напротив, тщательно выписаны — кажется, будто стоит лишь прикоснуться к ним, и можно почувствовать под пальцами холодок ткани. Белоснежную кожу девочки оттеняют лаконичные украшения черного цвета на руке и шее. Фоном, выгодно контрастирующим с изящной светлой фигуркой, служит растушеванная штриховка, насыщенная бархатными тенями.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
@pic_history
1874 г.
Пьер Огюст Ренуар
Национальная галерея искусства, Вашингтон.
Обучение Ренуара искусству живописи совпало с зарождением во Франции нового течения — импрессионизма. Наскучивший всем академизм не оставлял простора для выражения эмоций, требуя от художников соблюдения устоявшихся канонов. Попытки первых импрессионистов представить публике произведения, написанные в новой манере, поначалу были провальными. Критики не скупились на саркастические статьи, посетители выставок презрительно отворачивались от экспонатов.
Однако для Ренуара, как и для его собратьев по кисти, такая реакция была лишь стимулом. Живописцы искали новые методы, которые помогли бы им запечатлеть на холсте яркий красочный мир во всем его многообразии и те мимолетные впечатления, которые он вызывает. К 1874 году — моменту создания картины Огюста Ренуара «Танцовщица», описание которой мы вам предлагаем ниже — в арсенале будущих импрессионистов уже были такие приемы, как отказ от четкого контура и создание очертаний объекта при помощи множества мелких и контрастных мазков; использование пастельных оттенков, создающих ощущение прозрачности; смазанный фон, усиливающий впечатление движения; применение отталкивающих свет красок, которые создавали «внешнее» свечение картины, и пр.
В 1872 году Ренуар, очарованный открывшимися перед ним художественными перспективами, собрал вокруг себя единомышленников, которые стали членами «Анонимного кооперативного сообщества». Они объединились для того, чтобы поддерживать друг друга и других независимых живописцев, избравших новый путь. На первой выставке сообщества, проходившей в Париже в середине апреля 1874 года, среди прочих произведений была представлена «Танцовщица» — картина Огюста Ренуара. Выставка оказалась провальной: критики не поскупились на насмешки, в числе которых было прозвище «импрессионисты».
Париж, 25 апреля 1874 года. Постоянные читатели газеты Le Charivari покупают утренний выпуск, надеясь хорошо повеселиться — редакция издания предпочитала подавать любую информацию в юмористическом ключе. Их ожидания оправдались: популярный парижский журналист Луи Леруа написал веселую статью о своем посещении художественной выставки. Текст был построен в виде реплик двух персонажей, которые пришли на выставку, желая насладиться произведениями искусства, а в итоге покинули ее, разочарованные и возмущенные. Первый удар незадачливым посетителям нанесла картина Огюста Ренуара «Танцовщица». Вот что пишет об этом произведении Леруа:
«— Какая жалость, что художник, явно имеющий чувство цвета, не научился хорошо рисовать! — сказал он мне. — Ноги его танцовщицы выглядят такими же безжизненными, как их газовые юбки!
— Пожалуй, вы к нему слишком жестоки, — не согласился я. — На мой взгляд, у этого художника очень даже четкий рисунок!
Ученик Бертена решил, что я иронизирую, и вместо ответа лишь пожал плечами.»
Что же изображено на полотне, которое произвело такое сильное впечатление на современников живописца? Центральную часть картины Огюста Ренуара «Танцовщица» занимает фигура девочки, которая одета в костюм балерины. Юная танцовщица стоит вполоборота к зрителю, ее ноги поставлены в 4-ю позицию, левое плечо отведено назад — естественность позы говорит о том, что девушка любит и знает в совершенстве искусство танца. Мы видим танцовщицу не в сценическом образе — она предстает перед нами в роли самой себя. Не остается сомнений, что танец в ее исполнении так же прекрасен.
Чтобы передать невесомость и прозрачность ткани балетной пачки, Ренуар использует для ее изображения множество легких мазков, создающих мягкий контур. Пуанты, сделанные из плотного розового атласа, напротив, тщательно выписаны — кажется, будто стоит лишь прикоснуться к ним, и можно почувствовать под пальцами холодок ткани. Белоснежную кожу девочки оттеняют лаконичные украшения черного цвета на руке и шее. Фоном, выгодно контрастирующим с изящной светлой фигуркой, служит растушеванная штриховка, насыщенная бархатными тенями.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
@pic_history
"Габриэль с розой"
1911 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
В доме Ренуаров шутили: здесь все служанки со временем становятся натурщицами, а натурщицы – служанками. Огюста всегда окружали женщины, которые беззаветно его любили и заботились о нем. Но Габриэль среди них – на особом месте: Ренуар изобразил девушку больше 200 раз и в некоторые сложные моменты жизни просто погиб бы без нее.
Однажды Ренуар остался совсем без натурщиц, он уже не выходил из дома, писать было некого – и он начал уговаривать Габриэль раздеться. Девушка не раздумывая согласилась, она понимала, кто такой Ренуар и что значит для него позировать. Габриэль приехала в дом художника 15-летней девочкой, когда в семье должен был родиться второй ребенок. Жена Ренуара Алин Шариго позвала ее, свою двоюродную сестру, помогать по дому и присматривать за детьми. С этих пор Габриэль стала членом семьи, настолько преданным и необходимым, что вышла замуж только после смерти патрона, а умерла в Беверли-Хиллз, куда переселилась, чтоб жить рядом со своим любимым воспитанником, тогда уже известным режиссером Жаном Ренуаром.
Это она, очарованная кинематографом, таскала маленького Жана смотреть все фильмы подряд, это вместе они восторженно и единодушно признавали кино самым большим чудом в мире. А много лет спустя Габриэль и Жан вместе работали над книгой о Ренуаре, долго и бережно собирая и складывая мозаику из общих воспоминаний.
Специально для сеансов позирования Габриэль были заказаны платья у знаменитых сестер Калло, которые шили наряды для дам высшего света и актрис. В этих платьях Габриэль перевоплощалась на картинах то в цыганку, то в испанскую танцовщицу, то в восточную красавицу. Потом она переодевалась в простую одежду и становилась моделью в повседневных семейных сценах.
Когда жена Ренуара умерла, а сыновья воевали, именно Габриэль ухаживала за ним, чистила палитру, каждое утро вкладывала кисть между одеревеневшими пальцами и привязывала ее к запястью веревками.
«Габриэль с розой» - один из самых знаменитых портретов ренуаровской любимицы, в любимом наряде, жемчужном, полупрозрачном, который Огюст напишет еще в нескольких картинах. Художник сводит к минимуму набор красок: только цвет кожи девушки – и те же оттенки, повторенные в фоне, в одежде, в цветах, разной степени интенсивности и насыщенности. Палитра темнеет и мудреет, слепящий свет импрессионистского жизнерадостного восторга теплеет и уходит внутрь модели.
Каждое движение приносит художнику боль, он перестает читать, чтоб сберечь глаза для живописи, он перестает ходить, чтобы остались силы писать. Когда его спрашивают, почему он не бросит, Ренуар совершенно серьезно отвечает: «Боль проходит, а красота остается».
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
@pic_history
1911 г.
Пьер Огюст Ренуар
Музей д’Орсе, Париж.
В доме Ренуаров шутили: здесь все служанки со временем становятся натурщицами, а натурщицы – служанками. Огюста всегда окружали женщины, которые беззаветно его любили и заботились о нем. Но Габриэль среди них – на особом месте: Ренуар изобразил девушку больше 200 раз и в некоторые сложные моменты жизни просто погиб бы без нее.
Однажды Ренуар остался совсем без натурщиц, он уже не выходил из дома, писать было некого – и он начал уговаривать Габриэль раздеться. Девушка не раздумывая согласилась, она понимала, кто такой Ренуар и что значит для него позировать. Габриэль приехала в дом художника 15-летней девочкой, когда в семье должен был родиться второй ребенок. Жена Ренуара Алин Шариго позвала ее, свою двоюродную сестру, помогать по дому и присматривать за детьми. С этих пор Габриэль стала членом семьи, настолько преданным и необходимым, что вышла замуж только после смерти патрона, а умерла в Беверли-Хиллз, куда переселилась, чтоб жить рядом со своим любимым воспитанником, тогда уже известным режиссером Жаном Ренуаром.
Это она, очарованная кинематографом, таскала маленького Жана смотреть все фильмы подряд, это вместе они восторженно и единодушно признавали кино самым большим чудом в мире. А много лет спустя Габриэль и Жан вместе работали над книгой о Ренуаре, долго и бережно собирая и складывая мозаику из общих воспоминаний.
Специально для сеансов позирования Габриэль были заказаны платья у знаменитых сестер Калло, которые шили наряды для дам высшего света и актрис. В этих платьях Габриэль перевоплощалась на картинах то в цыганку, то в испанскую танцовщицу, то в восточную красавицу. Потом она переодевалась в простую одежду и становилась моделью в повседневных семейных сценах.
Когда жена Ренуара умерла, а сыновья воевали, именно Габриэль ухаживала за ним, чистила палитру, каждое утро вкладывала кисть между одеревеневшими пальцами и привязывала ее к запястью веревками.
«Габриэль с розой» - один из самых знаменитых портретов ренуаровской любимицы, в любимом наряде, жемчужном, полупрозрачном, который Огюст напишет еще в нескольких картинах. Художник сводит к минимуму набор красок: только цвет кожи девушки – и те же оттенки, повторенные в фоне, в одежде, в цветах, разной степени интенсивности и насыщенности. Палитра темнеет и мудреет, слепящий свет импрессионистского жизнерадостного восторга теплеет и уходит внутрь модели.
Каждое движение приносит художнику боль, он перестает читать, чтоб сберечь глаза для живописи, он перестает ходить, чтобы остались силы писать. Когда его спрашивают, почему он не бросит, Ренуар совершенно серьезно отвечает: «Боль проходит, а красота остается».
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
@pic_history
"Большие купальщицы"
1887 г.
Пьер Огюст Ренуар
Художественный музей Филадельфии.
Картина «Большие купальщицы» - одна из самых неимпрессионистских у Ренуара. Ее можно смело включать в викторины «Опознай художника-импрессиониста» и рассчитывать, что многие отвечающие как раз здесь и провалятся. Пожалуй, только по профилю Алин Шариго, жены Ренуара (она как всегда прекрасна, плещется в реке - с косой, в правом нижнем углу), можно заподозрить здесь того художника, который десять лет назад совершал переворот в живописи и писал солнечные блики на фигурах людей, танцующих в Мулен де ла Галетт.
Ренуар уже несколько лет не участвует в выставках импрессионистов, он едет путешествовать. Алжир, Италия, снова Алжир – Ренуару срочно нужно туда, где Делакруа нашел знойные цвета, томные женские тела и слепящее солнце, и туда, где несколько столетий подряд художники всей Европы в любом возрасте и с любым запасом тщеславия переучиваются писать заново.
Путешествие в Италию должно обязательно художника изменить. Наверное, именно поэтому некоторые из художников-друзей Ренуара предпочитали не отъезжать далеко от своих деревенских домов, и даже в Париже бывали редко. Чтобы не утратить собственный стиль. Но Ренуару уже тесно в импрессионизме и тесно во Франции, ему 40 лет и ему нужно решить, куда двигаться дальше и действительно ли он любит Алин Шариго настолько, чтобы жениться. И для этого он решает уехать как можно дальше.
«Большие купальщицы» - знак новой жизни. Огюст теперь берет две краски, охру и кобальтовую лазурь, не ходит на пленэр, тщательно пишет глянцевую поверхность тел и оттачивает рисунок, с удовольствием замыкая точные контуры. Однажды Дега сказал о Ренуаре: «Он пишет клубками шерсти!» Теперь все по-другому, он как будто пишет топленым воском, который тут же застывает в неестественных жестах фигурок. Художник работает над этой картиной три года! Ни одному полотну ни до, ни после он больше не посвятит столько времени и не создаст столько подготовительных эскизов. И да, оказывается, он по-настоящему любит Алин.
Позже Ренуар будет называть этот период «кислым», а деликатные искусствоведы придумают название «энгровский». Еще немного экспериментов с классицизмом – и Ренуар переродится в совершенно нового художника. Он не из тех, кто боится влияний. Совсем скоро он поедет в Испанию смотреть Гойю и Веласкеса, а потом в Нидерланды – знакомиться с Вермеером и Рембрандтом.
#ПьерОгюстРенуар
@pic_history
1887 г.
Пьер Огюст Ренуар
Художественный музей Филадельфии.
Картина «Большие купальщицы» - одна из самых неимпрессионистских у Ренуара. Ее можно смело включать в викторины «Опознай художника-импрессиониста» и рассчитывать, что многие отвечающие как раз здесь и провалятся. Пожалуй, только по профилю Алин Шариго, жены Ренуара (она как всегда прекрасна, плещется в реке - с косой, в правом нижнем углу), можно заподозрить здесь того художника, который десять лет назад совершал переворот в живописи и писал солнечные блики на фигурах людей, танцующих в Мулен де ла Галетт.
Ренуар уже несколько лет не участвует в выставках импрессионистов, он едет путешествовать. Алжир, Италия, снова Алжир – Ренуару срочно нужно туда, где Делакруа нашел знойные цвета, томные женские тела и слепящее солнце, и туда, где несколько столетий подряд художники всей Европы в любом возрасте и с любым запасом тщеславия переучиваются писать заново.
Путешествие в Италию должно обязательно художника изменить. Наверное, именно поэтому некоторые из художников-друзей Ренуара предпочитали не отъезжать далеко от своих деревенских домов, и даже в Париже бывали редко. Чтобы не утратить собственный стиль. Но Ренуару уже тесно в импрессионизме и тесно во Франции, ему 40 лет и ему нужно решить, куда двигаться дальше и действительно ли он любит Алин Шариго настолько, чтобы жениться. И для этого он решает уехать как можно дальше.
«Большие купальщицы» - знак новой жизни. Огюст теперь берет две краски, охру и кобальтовую лазурь, не ходит на пленэр, тщательно пишет глянцевую поверхность тел и оттачивает рисунок, с удовольствием замыкая точные контуры. Однажды Дега сказал о Ренуаре: «Он пишет клубками шерсти!» Теперь все по-другому, он как будто пишет топленым воском, который тут же застывает в неестественных жестах фигурок. Художник работает над этой картиной три года! Ни одному полотну ни до, ни после он больше не посвятит столько времени и не создаст столько подготовительных эскизов. И да, оказывается, он по-настоящему любит Алин.
Позже Ренуар будет называть этот период «кислым», а деликатные искусствоведы придумают название «энгровский». Еще немного экспериментов с классицизмом – и Ренуар переродится в совершенно нового художника. Он не из тех, кто боится влияний. Совсем скоро он поедет в Испанию смотреть Гойю и Веласкеса, а потом в Нидерланды – знакомиться с Вермеером и Рембрандтом.
#ПьерОгюстРенуар
@pic_history
"Лягушатник"
1869 г.
Пьер Огюст Ренуар
Национальный музей Швеции, Стокгольм.
Эдгар Дега, например, ненавидел пленэры и готов был стрелять (для начала дробью) в художников, которые бродят по большим дорогам с мольбертами. Но когда у него спросили о Ренуаре, пишущем на пленэре, Дега ответил: «Ренуар – другое дело. Он может делать все, что ему угодно». Иногда Ренуару угодно было писать на пленэре, но действительно удивительные пейзажи у него получались, когда на них присутствовали люди.
«Лягушатником» («Ла Гренуйер») называлось заведение недалеко от Парижа, которое стало популярным благодаря появлению железной дороги - доехать сюда стало возможным за каких-нибудь 20 минут. Ресторанчик был расположен на понтоне, пришвартованном к берегу Сены, но название он получил не за особую близость к речным обитателям. Лягушками тогда называли свободных в своих увлечениях барышень, которые стремительно меняли любовников и не признавали навязанных обществом моральных рамок. Влюбленные приезжали сюда, чтобы уединиться в тени деревьев, одинокие – чтобы найти пару, но все без исключения – чтобы от всей души потанцевать и развлечься.
О девушках-лягушках парижане говорили с усмешкой или с пренебрежением, шептались об их кричаще ярких нарядах и громком смехе. Ренуар же никогда не пытался раздавать моральных оценок – он смотрел на хорошенькую девушку и видел просто хорошенькую девушку. «Конечно, иногда можно было увидеть в «Ла Гренуйер», как две женщины целуются в губы, но при этом они выглядели такими неиспорченными!» - рассказывал он даже много лет спустя.
Огюст Ренуар и Клод Моне приезжали в «Лягушатник» вдвоем, ставили мольберты рядом и писали одни и те же сцены. У обоих часто не было гроша в кармане и ни единой крошки в желудке, но они страстно ловили эти блики на воде, этот солнечный свет, пробивающийся сквозь листья и играющий на фигурах и лицах людей, на траве и воде. До этих двоих так никто не писал – не удивительно, что, дыша одним воздухом, художники писали очень похоже, с голодной страстью совершали пока незаметный переворот в искусстве. Сейчас редкий любитель живописи без художественного образования или специальной подготовки отличит «Лягушатник» Моне от «Лягушатника» Ренуара. Папаша Фурнэз, владелец ресторанчика, денег за обед с этих чудаков никогда не брал – иногда только просил отдать ему наброски пейзажей, которые Ренуар и Моне считали неудавшимися. Он посмеивался, когда художники уверяли, что в них нет особой ценности и никто не захочет их купить: «Какое мне дело, если они красивые и закрывают пятна на стенах».
Дега был, конечно, язвительным брюзгой, но возвращаясь с нелегким снаряжением, измученным и уставшим из очередного путешествия в поисках прекрасного пейзажа, Ренуар бы с ним согласился. «Пленэр – это не искусство, а спорт», - шутил художник. То ли дело портрет.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
1869 г.
Пьер Огюст Ренуар
Национальный музей Швеции, Стокгольм.
Эдгар Дега, например, ненавидел пленэры и готов был стрелять (для начала дробью) в художников, которые бродят по большим дорогам с мольбертами. Но когда у него спросили о Ренуаре, пишущем на пленэре, Дега ответил: «Ренуар – другое дело. Он может делать все, что ему угодно». Иногда Ренуару угодно было писать на пленэре, но действительно удивительные пейзажи у него получались, когда на них присутствовали люди.
«Лягушатником» («Ла Гренуйер») называлось заведение недалеко от Парижа, которое стало популярным благодаря появлению железной дороги - доехать сюда стало возможным за каких-нибудь 20 минут. Ресторанчик был расположен на понтоне, пришвартованном к берегу Сены, но название он получил не за особую близость к речным обитателям. Лягушками тогда называли свободных в своих увлечениях барышень, которые стремительно меняли любовников и не признавали навязанных обществом моральных рамок. Влюбленные приезжали сюда, чтобы уединиться в тени деревьев, одинокие – чтобы найти пару, но все без исключения – чтобы от всей души потанцевать и развлечься.
О девушках-лягушках парижане говорили с усмешкой или с пренебрежением, шептались об их кричаще ярких нарядах и громком смехе. Ренуар же никогда не пытался раздавать моральных оценок – он смотрел на хорошенькую девушку и видел просто хорошенькую девушку. «Конечно, иногда можно было увидеть в «Ла Гренуйер», как две женщины целуются в губы, но при этом они выглядели такими неиспорченными!» - рассказывал он даже много лет спустя.
Огюст Ренуар и Клод Моне приезжали в «Лягушатник» вдвоем, ставили мольберты рядом и писали одни и те же сцены. У обоих часто не было гроша в кармане и ни единой крошки в желудке, но они страстно ловили эти блики на воде, этот солнечный свет, пробивающийся сквозь листья и играющий на фигурах и лицах людей, на траве и воде. До этих двоих так никто не писал – не удивительно, что, дыша одним воздухом, художники писали очень похоже, с голодной страстью совершали пока незаметный переворот в искусстве. Сейчас редкий любитель живописи без художественного образования или специальной подготовки отличит «Лягушатник» Моне от «Лягушатника» Ренуара. Папаша Фурнэз, владелец ресторанчика, денег за обед с этих чудаков никогда не брал – иногда только просил отдать ему наброски пейзажей, которые Ренуар и Моне считали неудавшимися. Он посмеивался, когда художники уверяли, что в них нет особой ценности и никто не захочет их купить: «Какое мне дело, если они красивые и закрывают пятна на стенах».
Дега был, конечно, язвительным брюзгой, но возвращаясь с нелегким снаряжением, измученным и уставшим из очередного путешествия в поисках прекрасного пейзажа, Ренуар бы с ним согласился. «Пленэр – это не искусство, а спорт», - шутил художник. То ли дело портрет.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
@pic_history
Telegram
ИОК | Картины
Лягушатник
Клод Моне
Клод Моне
В начале 1880-х Ренуару 40 лет, ровно середина жизни. Он встречает Алин Шариго, которая скоро станет его женой и совсем скоро у Ренуаров родится первый сын Пьер. В начале 80-х Ренуар едет в Италию, устает от мастерства Микеланджело и Бернини, доезжает до Неаполя и испытывает самое сильное художественное потрясение в своей жизни - фрески Помпей в местном неаполитанском музее. «Живопись, которая выглядит вечной, но не твердит об этом, вечность обыденности, подмеченная из-за угла соседнего дома», - скажет он позже. Потом Ренуар отправляется в Алжир - и возвращается в Париж, опьяненный ярким белым светом Востока. И в этой середине своей жизни, влюбленный и наполненный новыми художественными впечатлениями, он объявляет: я подошел к концу импрессионизма.
Это кажется странным, ведь все творчество Ренуара принято называть импрессионизмом. Что же было тогда дальше, в остальные 40 лет? Картина «Девушки в черном» написана как раз в этом переломе, в конце личного ренуаровского импрессионизма и в начале уже нового периода, который искусствоведы позже назовут энгровским. В это же время художник пишет знаменитые три танца - в деревне, в городе и в Буживале. К этому же периоду относятся «Большие купальщицы» и «Зонтики».
После возвращения из Италии и Алжира Ренуар не меняет моделей. Героини его картин - те же жительницы Монмартра, которые позировали для «Бала в Мулен де ла Галетт», швеи и прачки, юные и совсем не заботившиеся об идеалах добродетели. Они тяжело работали днем и беззаботно танцевали по вечерам. Они рожали детей вне брака и охотно позировали молодым художникам, чтоб подзаработать.
Меняются не герои и не мотивы, меняется живописная техника Ренуара. Продолжая держать в голове помпейские фрески, вечные и великолепные, он отказывается от мелких, раздельных мазков, от резких солнечных бликов на коже, от этюдности. Фигуры первого плана обретают четкий контур - Ренуар как будто ловит их в фокус, стремится к большей четкости, плавности цветовых переходов. А подвижный глубокий фон разбивает на несколько насыщенных цветовых пятен.
Черный цвет здесь контрабандой. Его не должно быть. Импрессионисты отказались от темных цветов и вычистили их с палитры. Даже тени, отброшенные предметами и деревьями в солнечный день, они научились писать фиолетовыми и желтыми. А здесь он беспардонно занимает две трети пространства картины: платья, шляпки. Но ренуаровский черный, оказывается, не черный. Это оттенки синего ультрамарина, желтого и краплака.
Из подвижного, раскаленного яркими красками пространства (скорее всего - это все тот же «Мулен де ла Галлетт») к сидящей девушке подбегает ее подруга. Ренуар не любил, когда о его героинях критики и арт-дилеры говорили «размышляет». «Мои девушки не размышляют!» - смеялся он. Задумалась, наблюдает, вспоминает что-то прекрасное, ждет, мечтает, отдыхает после танца - но ни в коем случае не размышляет. Ее подруга врывается из внешнего, громкого, танцующего пространства - поэтому украшения на ее шляпке и бант на шее размываются движением. Через мгновенье сидящая девушка обернется - и ее шляпка тоже поплывет в этом общем вечернем движении. Секунда до танца или смеха, до объятий или удивления.
Ренуар ошибался. Это не он прощался с импрессионизмом, это импрессионизм менялся и начинал вмещать больше.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
@pic_history
Это кажется странным, ведь все творчество Ренуара принято называть импрессионизмом. Что же было тогда дальше, в остальные 40 лет? Картина «Девушки в черном» написана как раз в этом переломе, в конце личного ренуаровского импрессионизма и в начале уже нового периода, который искусствоведы позже назовут энгровским. В это же время художник пишет знаменитые три танца - в деревне, в городе и в Буживале. К этому же периоду относятся «Большие купальщицы» и «Зонтики».
После возвращения из Италии и Алжира Ренуар не меняет моделей. Героини его картин - те же жительницы Монмартра, которые позировали для «Бала в Мулен де ла Галетт», швеи и прачки, юные и совсем не заботившиеся об идеалах добродетели. Они тяжело работали днем и беззаботно танцевали по вечерам. Они рожали детей вне брака и охотно позировали молодым художникам, чтоб подзаработать.
Меняются не герои и не мотивы, меняется живописная техника Ренуара. Продолжая держать в голове помпейские фрески, вечные и великолепные, он отказывается от мелких, раздельных мазков, от резких солнечных бликов на коже, от этюдности. Фигуры первого плана обретают четкий контур - Ренуар как будто ловит их в фокус, стремится к большей четкости, плавности цветовых переходов. А подвижный глубокий фон разбивает на несколько насыщенных цветовых пятен.
Черный цвет здесь контрабандой. Его не должно быть. Импрессионисты отказались от темных цветов и вычистили их с палитры. Даже тени, отброшенные предметами и деревьями в солнечный день, они научились писать фиолетовыми и желтыми. А здесь он беспардонно занимает две трети пространства картины: платья, шляпки. Но ренуаровский черный, оказывается, не черный. Это оттенки синего ультрамарина, желтого и краплака.
Из подвижного, раскаленного яркими красками пространства (скорее всего - это все тот же «Мулен де ла Галлетт») к сидящей девушке подбегает ее подруга. Ренуар не любил, когда о его героинях критики и арт-дилеры говорили «размышляет». «Мои девушки не размышляют!» - смеялся он. Задумалась, наблюдает, вспоминает что-то прекрасное, ждет, мечтает, отдыхает после танца - но ни в коем случае не размышляет. Ее подруга врывается из внешнего, громкого, танцующего пространства - поэтому украшения на ее шляпке и бант на шее размываются движением. Через мгновенье сидящая девушка обернется - и ее шляпка тоже поплывет в этом общем вечернем движении. Секунда до танца или смеха, до объятий или удивления.
Ренуар ошибался. Это не он прощался с импрессионизмом, это импрессионизм менялся и начинал вмещать больше.
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
@pic_history
Для Мизии Годебской даже в современном мире вряд ли можно подыскать правильное профессиональное амплуа. Она не создала ни одного художественного произведения, она творила шедевр из собственной жизни и вдохновляла самых ярких художников и писателей своего времени. Мизиа дружила с Тулуз-Лотреком, Дебюсси, Малларме, Ренуаром, Стравинским, Пикассо, без нее не состоялась бы премьера «Петрушки» - именно она помогла Дягилеву деньгами, когда постановка оказалась под угрозой. Когда Мизиа была женой Тоде Натансона, редактора художественного журнала La Revue blanche, часто именно она оказывалась консультантом редакции в выборе тем и персоналий. Она говорила на всех европейских языках и была самой близкой подругой Коко Шанель, в ее честь назван один из ароматов модного дома – Misia.
Мизиа Годебска была замужем три раза и, к огромному разочарованию многих страстно влюбленных поклонников, никогда не заводила романов на стороне. В то время, когда Ренуар писал ее портрет, это была Мизиа Эдвардс.
А вот для Альфреда Эдвардса, мужа Мизи, уже тогда профессиональное амплуа определялось точно: заводчик-мультимиллионер. Он владел добрым десятком предприятий и одним из первых начал добывать бокситы для изготовления нового металла с большим будущим – алюминия. «Чтобы добиться такой женщины и на ней жениться, он придумал следующий способ: каждый вечер приглашал на обед всех ее друзей. Чтобы не оставаться одной, она была вынуждена присоединяться к компании. Эдвардс усаживал ее по правую руку и всякий раз под салфеткой она обнаруживала футляр с бриллиантом большой цены», - вспоминал Ренуар и добавлял, что ни одна женщина против такого не устояла бы.
Для Огюста Ренуара, тогда уже прикованного к инвалидному креслу, в доме Мизи и Альфреда построили лифт, чтобы художник мог подниматься в комнату хозяйки для сеансов позирования. Когда работа была окончена, Мизиа выдала Огюсту пустой чек и попросила самостоятельно оценить картину. Ренуар, на взгляд мадам Эдвардс (фамилию Серт она получит от своего следующего мужа), оказался слишком скромен в оценке своего произведения.
Для художника это было время, когда он заговорил на своем живописном языке, когда стал знаменит и наконец-то мог не заботиться о деньгах. Этот поздний период искусствоведы называют «красным» - Ренуар не боится ярких, страстных цветов и мастерски создает сложные колористические решения. Его палитра становится предельно лаконичной. «Бедными средствами богатый результат» - ставит художник перед собой головоломную задачу и блестяще с ней справляется. Трудно поверить, что в этом году Огюст уже не смог жонглировать и заменил эту зарядку для больных, изуродованных ревматизмом рук более простой – подбрасыванием поленца. Скоро он не сможет держать в руках и его.
#ПьерОгюстРенуар #Портрет #Импрессионизм
@pic_history
Мизиа Годебска была замужем три раза и, к огромному разочарованию многих страстно влюбленных поклонников, никогда не заводила романов на стороне. В то время, когда Ренуар писал ее портрет, это была Мизиа Эдвардс.
А вот для Альфреда Эдвардса, мужа Мизи, уже тогда профессиональное амплуа определялось точно: заводчик-мультимиллионер. Он владел добрым десятком предприятий и одним из первых начал добывать бокситы для изготовления нового металла с большим будущим – алюминия. «Чтобы добиться такой женщины и на ней жениться, он придумал следующий способ: каждый вечер приглашал на обед всех ее друзей. Чтобы не оставаться одной, она была вынуждена присоединяться к компании. Эдвардс усаживал ее по правую руку и всякий раз под салфеткой она обнаруживала футляр с бриллиантом большой цены», - вспоминал Ренуар и добавлял, что ни одна женщина против такого не устояла бы.
Для Огюста Ренуара, тогда уже прикованного к инвалидному креслу, в доме Мизи и Альфреда построили лифт, чтобы художник мог подниматься в комнату хозяйки для сеансов позирования. Когда работа была окончена, Мизиа выдала Огюсту пустой чек и попросила самостоятельно оценить картину. Ренуар, на взгляд мадам Эдвардс (фамилию Серт она получит от своего следующего мужа), оказался слишком скромен в оценке своего произведения.
Для художника это было время, когда он заговорил на своем живописном языке, когда стал знаменит и наконец-то мог не заботиться о деньгах. Этот поздний период искусствоведы называют «красным» - Ренуар не боится ярких, страстных цветов и мастерски создает сложные колористические решения. Его палитра становится предельно лаконичной. «Бедными средствами богатый результат» - ставит художник перед собой головоломную задачу и блестяще с ней справляется. Трудно поверить, что в этом году Огюст уже не смог жонглировать и заменил эту зарядку для больных, изуродованных ревматизмом рук более простой – подбрасыванием поленца. Скоро он не сможет держать в руках и его.
#ПьерОгюстРенуар #Портрет #Импрессионизм
@pic_history
Судьба девочек сложилась по-разному. В 1895 году Алиса вышла замуж за офицера британской армии Чарльза Вере Феррерса Таунсенда. Позднее он стал лордом, членом парламента и генерал-майором. Во время Первой мировой войны его действия привели к пленению более 10 тысяч британских военных турками при Эль-Куте, за что Таунсенд подвергался ожесточенной критике. Алиса прожила до 1965 года и умерла в Ницце в возрасте 89 лет.
Судьба Элизабет сложилась трагически. После развода со своим первым мужем, дипломатом и графом Жаном де Форсвилем, она вышла замуж за Альфреда Эмиля Денфера Рошро, с которым позднее тоже развелась. В 1987 году стали известны и иные подробности ее жизни – племянник Элизабет, Жан де Монбризон, написал письмо в музей Сан-Паулу, сообщив о ее печальном конце: хотя она и была католичкой с детства, это не уберегло ее от ужасов Второй мировой войны. Элизабет была отправлена в Освенцим из-за своего еврейского происхождения и умерла по дороге в концентрационный лагерь в марте 1944 года в возрасте 69 лет.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Портрет #Импрессионизм
Судьба Элизабет сложилась трагически. После развода со своим первым мужем, дипломатом и графом Жаном де Форсвилем, она вышла замуж за Альфреда Эмиля Денфера Рошро, с которым позднее тоже развелась. В 1987 году стали известны и иные подробности ее жизни – племянник Элизабет, Жан де Монбризон, написал письмо в музей Сан-Паулу, сообщив о ее печальном конце: хотя она и была католичкой с детства, это не уберегло ее от ужасов Второй мировой войны. Элизабет была отправлена в Освенцим из-за своего еврейского происхождения и умерла по дороге в концентрационный лагерь в марте 1944 года в возрасте 69 лет.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Портрет #Импрессионизм
Эта встреча стала поворотной для обеих сторон. После первой выставки в ателье фотографа Надара несколько художников-импрессионистов решили устроить аукцион в отеле Друо в надежде продать хоть немного картин. Это был провал - картины покупали из-за рам, разъяренная толпа улюлюкала и возмущалась. Художникам едва удалось окупить расходы на краски и холст. Но в зале оказался один человек, ради встречи с которым стоило пережить такой позор.
После унизительной распродажи таможенный инспектор Виктор Шоке подошел к Ренуару, выразил восхищение его работами и тут же попросил написать портрет своей жены Марии. Когда-то давно он попросил об этом стареющего Делакруа - и получил отказ. Но Ренуар, конечно, соглашается.
Первый портрет Марии Шоке он пишет сразу же, в 1875 году. Сегодня картина хранится в Штутгартской национальной галерее в Германии. И еще два портрета появятся год спустя. Оба раза Ренуар пишет Марию у окна квартиры, но по-разному располагая модель, добивается совершенно разных эффектов освещения. На одной женщина развернута к зрителю в профиль, ее лицо и белое платье, книга, которую она читает, залиты утренним солнцем. А на второй картине мадам Шоке переоделась из утреннего платья в темное вечернее, солнце сделало ежедневный круг с востока на запад - и мягкий свет падает уже справа, погружая в тень модель, развернутую спиной к окну. Еще немного - и в комнате совсем стемнеет.
Собирая коллекцию Делакруа, покупая и заказывая картины у импрессионистов, Виктор Шоке всегда руководствовался только собственным вкусом. Он не собирался сколотить состояние и перепродать свои сокровища, когда публика начнет их ценить. Он был первым человеком, который не просто начал покупать картины Моне, Ренуара и Сезанна, но и защищать их на последующих выставках. Не известно, насколько Мария разделяла увлечение мужа, но судя по одной сохранившейся истории, точно не осуждала и проявляла интерес к его приобретениям.
Однажды Ренуар решил познакомить Шоке, уже тогда близкого друга и покровителя, с творчеством Сезанна. Он отвел Виктора в лавку папаши Танги, где Шоке сразу же купил картину. По пути он переживал, как отнесется к необычной живописи Сезанна его жена. Он просит Ренуара: а давайте скажем, что картина принадлежит вам, картина постоит в нашем доме немного - и Мария к ней привыкнет. Но войдя в дом, Шоке не выдерживает переполняющих его чувств - и признается жене, что открыл для себя живопись нового, еще никому не известного, но совершенно гениального художника, Поля Сезанна.
Через 6 лет Виктор и его жена получат наследство после смерти матери Марии, купят в Нормандии виллу. Когда после смерти Шоке его коллекцию будут продавать в том же отеле Друо, в ней будет 32 картины Сезанна и по 11 - Ренуара и Моне.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
После унизительной распродажи таможенный инспектор Виктор Шоке подошел к Ренуару, выразил восхищение его работами и тут же попросил написать портрет своей жены Марии. Когда-то давно он попросил об этом стареющего Делакруа - и получил отказ. Но Ренуар, конечно, соглашается.
Первый портрет Марии Шоке он пишет сразу же, в 1875 году. Сегодня картина хранится в Штутгартской национальной галерее в Германии. И еще два портрета появятся год спустя. Оба раза Ренуар пишет Марию у окна квартиры, но по-разному располагая модель, добивается совершенно разных эффектов освещения. На одной женщина развернута к зрителю в профиль, ее лицо и белое платье, книга, которую она читает, залиты утренним солнцем. А на второй картине мадам Шоке переоделась из утреннего платья в темное вечернее, солнце сделало ежедневный круг с востока на запад - и мягкий свет падает уже справа, погружая в тень модель, развернутую спиной к окну. Еще немного - и в комнате совсем стемнеет.
Собирая коллекцию Делакруа, покупая и заказывая картины у импрессионистов, Виктор Шоке всегда руководствовался только собственным вкусом. Он не собирался сколотить состояние и перепродать свои сокровища, когда публика начнет их ценить. Он был первым человеком, который не просто начал покупать картины Моне, Ренуара и Сезанна, но и защищать их на последующих выставках. Не известно, насколько Мария разделяла увлечение мужа, но судя по одной сохранившейся истории, точно не осуждала и проявляла интерес к его приобретениям.
Однажды Ренуар решил познакомить Шоке, уже тогда близкого друга и покровителя, с творчеством Сезанна. Он отвел Виктора в лавку папаши Танги, где Шоке сразу же купил картину. По пути он переживал, как отнесется к необычной живописи Сезанна его жена. Он просит Ренуара: а давайте скажем, что картина принадлежит вам, картина постоит в нашем доме немного - и Мария к ней привыкнет. Но войдя в дом, Шоке не выдерживает переполняющих его чувств - и признается жене, что открыл для себя живопись нового, еще никому не известного, но совершенно гениального художника, Поля Сезанна.
Через 6 лет Виктор и его жена получат наследство после смерти матери Марии, купят в Нормандии виллу. Когда после смерти Шоке его коллекцию будут продавать в том же отеле Друо, в ней будет 32 картины Сезанна и по 11 - Ренуара и Моне.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
Огюст Ренуар тоже не отказался от предложения написать портрет Жанны Самари, когда родители девушки обратились к нему с этой просьбой. Она действительно была очаровательна, звонко смеялась, а ее кожа как будто светилась лучами. Чтобы понять свою новую натурщицу и создать не просто внешний портрет, а портрет ее внутреннего мира, художник даже героически посещал спектакли «Комеди Франсез». «По-видимому, мне здорово хотелось видеть ее! Вот уж место, где на всем печать скуки… По счастью, она часто играла в пьесах Мюссе!» - вспоминал Ренуар спустя много лет. Целомудрие и трогательное оберегание своей личной жизни художником не дают биографам шанса подтвердить догадки о романтических отношениях Огюста и Жанны, но, судя по воспоминаниям друзей, 20-летняя актриса была явно неравнодушна к Ренуару. Он же, скорее всего, был увлечен ее образом, женственным, трогательным, веселым, полным сил и радости. Ренуару было крайне важно писать Жанну в том пространстве, где она жила. Каждый день он прибегал к ней домой – и сразу же хватался за кисть, забывая иногда даже здороваться.
Надо сказать, что это новое увлечение придавало художнику уверенности в своем призвании и давало надежду на будущее. Это было время, когда импрессионистов нещадно ругали критики, время, когда они теряли доверие торговцев и часто голодали, когда две провалившиеся с треском выставки отбирали понемногу веру в собственные силы. Именно в это время, например, к Ренуару пришел один из торговцев с предложением подделывать картины Теодора Руссо.
Ко всем достоинствам и прелестям Жанны стоит обязательно добавлять прозорливость и тонкое чутье, потому что она безошибочно выбрала гения, который прославит ее. Если бы не Ренуар, о ней бы давно забыли. Сейчас бы никого не интересовало, что позже Жанна Самари вышла замуж за богача Поля Легарда. Он был так влюблен в юную актрису, что решился на свадьбу против воли своих родителей. У Жанны родились три дочери, одна из которых умерла в раннем возрасте, а сама актриса стала прекрасной матерью и даже написала детскую книгу.
А пока Жанна была еще звездой и о ней говорил весь Париж, критики разнесли ее портрет в пух и прах. Говорили о кричаще ярких одеждах на картинах Ренуара, о вызывающе насыщенном розовом фоне. Как до Тернера в Лондоне не было туманов, так до Ренуара женщины не носили яркой одежды. Он не просто позволял женщинам щеголять в изумрудно-зеленом на своих картинах, а навсегда изменил восприятие цвета, радости и праздника в головах людей.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
Надо сказать, что это новое увлечение придавало художнику уверенности в своем призвании и давало надежду на будущее. Это было время, когда импрессионистов нещадно ругали критики, время, когда они теряли доверие торговцев и часто голодали, когда две провалившиеся с треском выставки отбирали понемногу веру в собственные силы. Именно в это время, например, к Ренуару пришел один из торговцев с предложением подделывать картины Теодора Руссо.
Ко всем достоинствам и прелестям Жанны стоит обязательно добавлять прозорливость и тонкое чутье, потому что она безошибочно выбрала гения, который прославит ее. Если бы не Ренуар, о ней бы давно забыли. Сейчас бы никого не интересовало, что позже Жанна Самари вышла замуж за богача Поля Легарда. Он был так влюблен в юную актрису, что решился на свадьбу против воли своих родителей. У Жанны родились три дочери, одна из которых умерла в раннем возрасте, а сама актриса стала прекрасной матерью и даже написала детскую книгу.
А пока Жанна была еще звездой и о ней говорил весь Париж, критики разнесли ее портрет в пух и прах. Говорили о кричаще ярких одеждах на картинах Ренуара, о вызывающе насыщенном розовом фоне. Как до Тернера в Лондоне не было туманов, так до Ренуара женщины не носили яркой одежды. Он не просто позволял женщинам щеголять в изумрудно-зеленом на своих картинах, а навсегда изменил восприятие цвета, радости и праздника в головах людей.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм #Портрет
Реминисценция первая: гравюра. На заднем плане ренуаровского натюрморта – гравюра к картине, о которой сейчас мало кто знает. В XIX веке ее считали произведением Веласкеса и она находилась в Лувре вместе с другими испанскими шедеврами, попавшими в музейные залы в качестве наполеоновских военных трофеев. Мане был в восторге от Испании и Веласкеса, он написал десятки полотен, вдохновленный испанскими мотивами, испанскими костюмами, композицией и мотивами испанских художников. Сейчас полотно приписывают зятю Веласкеса Хуану Батисте Мартинесу дель Масо или просто Мадридской школе. Но ту гравюру, которая оказалась внутри «Натюрморта с букетом и веером», абсолютно точно сделал Эдуар Мане.
Реминисценция вторая: цветы. Если бы не было гравюры, все остальные переклички можно было бы считать слегка надуманными, но Ренуар сам узаконил дальнейшие поиски аллюзий. Букет на скандальной картине Эдуара Мане «Олимпия» слишком большой, критики не преминули упрекнуть художника в нарушении пропорций. Зато его невозможно не заметить: это смысловой центр картины, который превращает обыкновенное изображение обнаженной женской натуры в весьма недвусмысленный сюжет: за букетом где-то там, в гостиной, на пороге, за дверью, мужчина, которого вот-вот должна принять Олимпия, обнаженная Олимпия. Этот букет наверняка запомнили все: и критики, брызжущие ядовитыми упреками в неприличности, и молодые импрессионисты, которые назвали Мане своим учителем. Букет для натюрморта Ренуар собирал по своему вкусу, но обернул его точно в такую же, как у «Олимпии», плотную белую бумагу.
Реминисценция третья: веер и книги. Япония стала для французов не меньшим откровением и художественным потрясением, чем Испания. Композиционные решения, цветовые находки, рисунок японских гравюр – все это буквально проросло в импрессионизм. Моне, Ван Гог, Сезанн и конечно Ренуар скупали стопки восточных пейзажей в художественных лавках, развешивали их по стенам, впитывали и учились. «Я уверен, что японские пейзажи не лучше других. Только одно: японские художники сумели найти спрятанный клад», - восхищался Ренуар уже много лет спустя. На этом японо-фанатском объяснении можно было бы остановиться, если бы не книги и если бы не заданная уже необходимость искать Мане. В каждой детали. И Мане снова находится. За два года до того, как Ренуар взялся собрать все эти знаковые вещи на одной картине, Мане пишет портрет Эмиля Золя за рабочим столом. Наверняка Ренуар его видел и схватил оттуда на память пару книг и японские мотивы. Во всяком случае так могло быть.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Натюрморт #Импрессионизм
Реминисценция вторая: цветы. Если бы не было гравюры, все остальные переклички можно было бы считать слегка надуманными, но Ренуар сам узаконил дальнейшие поиски аллюзий. Букет на скандальной картине Эдуара Мане «Олимпия» слишком большой, критики не преминули упрекнуть художника в нарушении пропорций. Зато его невозможно не заметить: это смысловой центр картины, который превращает обыкновенное изображение обнаженной женской натуры в весьма недвусмысленный сюжет: за букетом где-то там, в гостиной, на пороге, за дверью, мужчина, которого вот-вот должна принять Олимпия, обнаженная Олимпия. Этот букет наверняка запомнили все: и критики, брызжущие ядовитыми упреками в неприличности, и молодые импрессионисты, которые назвали Мане своим учителем. Букет для натюрморта Ренуар собирал по своему вкусу, но обернул его точно в такую же, как у «Олимпии», плотную белую бумагу.
Реминисценция третья: веер и книги. Япония стала для французов не меньшим откровением и художественным потрясением, чем Испания. Композиционные решения, цветовые находки, рисунок японских гравюр – все это буквально проросло в импрессионизм. Моне, Ван Гог, Сезанн и конечно Ренуар скупали стопки восточных пейзажей в художественных лавках, развешивали их по стенам, впитывали и учились. «Я уверен, что японские пейзажи не лучше других. Только одно: японские художники сумели найти спрятанный клад», - восхищался Ренуар уже много лет спустя. На этом японо-фанатском объяснении можно было бы остановиться, если бы не книги и если бы не заданная уже необходимость искать Мане. В каждой детали. И Мане снова находится. За два года до того, как Ренуар взялся собрать все эти знаковые вещи на одной картине, Мане пишет портрет Эмиля Золя за рабочим столом. Наверняка Ренуар его видел и схватил оттуда на память пару книг и японские мотивы. Во всяком случае так могло быть.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Натюрморт #Импрессионизм
111 произведений, написанных совсем недавно и очень давно, оказались собраны в галерее и представлены восхищенным парижанам. За последние 20 лет они научились видеть иначе: солнечные блики на коже «Обнаженной» уже не кажутся им трупными пятнами, объемные, страстные мазки не выглядят мазней. На этой выставке происходит важное для 50-летнего Ренуара событие: впервые его картину покупает Департамент изящных искусств для Люксембургского музея. Когда-то продававший картины по 50 франков, Ренуар получает за нее 4 тысячи! Эта картина – «Две девушки за фортепиано». Дальше ее ждала феерическая звездная судьба: Лувр, Галерея современного искусства Же-де-Пом и, наконец, Музей д'Орсе.
А пока французы привыкали к импрессионизму, каждый импрессионист уже подумывал, к чему приучать французов дальше, изобретал новые техники и замешивал на палитре новые краски. После путешествия в Италию, после встречи с Рафаэлем и Энгром Ренуар счистил со своей палитры весь этот яркий изумрудный и прозрачно-розовый, аккуратно выдавил краски из тюбиков с охрой и кобальтом и начал обводить фигуры настойчивым контуром. Он убежден, что импрессионизм недооценивал значение классического рисунка. Очень скоро ренуаровской палитре становится скучно – и он возвращает туда для начала красный, белый, черный и все остальные.
Картину «Девушки за фортепиано» Ренуар написал в тот восторженный период выхода из классицистического кризиса и обретения собственного живописного языка. «Жемчужный» период – называют его искусствоведы за особую, уже не импрессионистскую и не совсем не энгровскую, переливчатость цветов. И тени на платьях, и волосы двух девушек, и штора на заднем плане, и отблески света на рояле создают цельную переливающуюся, полную взаимных рефлексов, светящуюся изнутри маленькую вселенную, где все со всем связано и ничто друг без друга невозможно. В этот художественный мир ничего не добавишь и ничего не убавишь. Он идеально уравновешен.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм
А пока французы привыкали к импрессионизму, каждый импрессионист уже подумывал, к чему приучать французов дальше, изобретал новые техники и замешивал на палитре новые краски. После путешествия в Италию, после встречи с Рафаэлем и Энгром Ренуар счистил со своей палитры весь этот яркий изумрудный и прозрачно-розовый, аккуратно выдавил краски из тюбиков с охрой и кобальтом и начал обводить фигуры настойчивым контуром. Он убежден, что импрессионизм недооценивал значение классического рисунка. Очень скоро ренуаровской палитре становится скучно – и он возвращает туда для начала красный, белый, черный и все остальные.
Картину «Девушки за фортепиано» Ренуар написал в тот восторженный период выхода из классицистического кризиса и обретения собственного живописного языка. «Жемчужный» период – называют его искусствоведы за особую, уже не импрессионистскую и не совсем не энгровскую, переливчатость цветов. И тени на платьях, и волосы двух девушек, и штора на заднем плане, и отблески света на рояле создают цельную переливающуюся, полную взаимных рефлексов, светящуюся изнутри маленькую вселенную, где все со всем связано и ничто друг без друга невозможно. В этот художественный мир ничего не добавишь и ничего не убавишь. Он идеально уравновешен.
@pic_history
#ПьерОгюстРенуар #Импрессионизм