Дальний Восток: уроки для развития регионов
🔶 Счетная палата ставит серьезные вопросы в отношении дальневосточных механизмов развития, которых за последние годы становится все больше, а вот целостной концепции, объединяющей их в единую конструкцию, так и не возникло.
Ряд механизмов (это спецрежим на Курильских островах и региональные инвестпроекты) пока что себя не оправдали. А самые известные механизмы развития (ТОР и СПВ) вот-вот потребуют корректировки. Дело в том, что 10-летний срок действия стимулов, положенных резидентам этих зон, скоро истечет (первые резиденты ТОР и СПВ начали работу с 2015 года), а останутся ли компании работать там без этих стимулов – большой вопрос. Есть и другие вопросы – о расширении границ ТОР и СПВ, занимающих очень компактную территорию, о развитии инфраструктуры, на которое не удается полностью использовать выделенные бюджетные средства, о стимулах к появлению более технологичных производств и т.д.
Однако за всем этим важно видеть не только критику (для которой всегда есть место), но и выводы о том, какими должны быть стимулы для развития территорий, если мы хотим сформировать новые центры экономического роста в стране.
Дальневосточные ТОР и СПВ – это очень компактные территории, на которых создается нужная инвестору инфраструктура, что и позволяет создать новые производства там, где инфраструктурная оснащенность слабая. Ожидать, что локальные территории смогут вытянуть весь огромный макрорегион, наверное, вряд ли стоит. Плюсы здесь в другом: как отмечает Счетная палата, уровень зарплаты и количество рабочих мест в тех районах, где есть ТОР, значимо выше, чем в соседних, где таких механизмов нет. А это – очень важный момент для создания точек роста, которые со временем могут вырасти во что-то более заметное. Примечательно, что уже сейчас дальневосточные регионы выделяются в положительную сторону по объемам инвестиций, особенно по сравнению с регионами Сибири, где для развития территорий делается гораздо меньше, чем на Дальнем Востоке. В свою очередь более высокие темпы инвестиционного роста – это задел для роста производства и повышения уровня жизни в будущем, если, конечно, созданные мощности продолжат свою работу.
Один из важных выводов, который стоило бы сделать из этого всего (не только для Дальнего Востока, но прежде всего для таких регионов, как сибирские) – это необходимость расширения стимулов для инвесторов. Это должны быть и привлекательные регуляторные условия для инвесторов, реализующих проекты в сфере глубокой переработки сырья и других приоритетных направлениях, и доступные финансовые ресурсы, и удобный доступ к инфраструктуре. Отдельное внимание стоило бы обратить и на работу с иностранными инвесторами, которые видят перспективы в российской экономике. А новые, откорректированные механизмы ТОР, СПВ и их аналоги стоило бы применять и за пределами Дальнего Востока и моногородов – прежде всего, в формирующихся перспективных центрах развития всей восточной части страны.
#Дальний_Восток #Счетная_палата #инвестиции #спецрежим #моногород
🔶 Счетная палата ставит серьезные вопросы в отношении дальневосточных механизмов развития, которых за последние годы становится все больше, а вот целостной концепции, объединяющей их в единую конструкцию, так и не возникло.
Ряд механизмов (это спецрежим на Курильских островах и региональные инвестпроекты) пока что себя не оправдали. А самые известные механизмы развития (ТОР и СПВ) вот-вот потребуют корректировки. Дело в том, что 10-летний срок действия стимулов, положенных резидентам этих зон, скоро истечет (первые резиденты ТОР и СПВ начали работу с 2015 года), а останутся ли компании работать там без этих стимулов – большой вопрос. Есть и другие вопросы – о расширении границ ТОР и СПВ, занимающих очень компактную территорию, о развитии инфраструктуры, на которое не удается полностью использовать выделенные бюджетные средства, о стимулах к появлению более технологичных производств и т.д.
Однако за всем этим важно видеть не только критику (для которой всегда есть место), но и выводы о том, какими должны быть стимулы для развития территорий, если мы хотим сформировать новые центры экономического роста в стране.
Дальневосточные ТОР и СПВ – это очень компактные территории, на которых создается нужная инвестору инфраструктура, что и позволяет создать новые производства там, где инфраструктурная оснащенность слабая. Ожидать, что локальные территории смогут вытянуть весь огромный макрорегион, наверное, вряд ли стоит. Плюсы здесь в другом: как отмечает Счетная палата, уровень зарплаты и количество рабочих мест в тех районах, где есть ТОР, значимо выше, чем в соседних, где таких механизмов нет. А это – очень важный момент для создания точек роста, которые со временем могут вырасти во что-то более заметное. Примечательно, что уже сейчас дальневосточные регионы выделяются в положительную сторону по объемам инвестиций, особенно по сравнению с регионами Сибири, где для развития территорий делается гораздо меньше, чем на Дальнем Востоке. В свою очередь более высокие темпы инвестиционного роста – это задел для роста производства и повышения уровня жизни в будущем, если, конечно, созданные мощности продолжат свою работу.
Один из важных выводов, который стоило бы сделать из этого всего (не только для Дальнего Востока, но прежде всего для таких регионов, как сибирские) – это необходимость расширения стимулов для инвесторов. Это должны быть и привлекательные регуляторные условия для инвесторов, реализующих проекты в сфере глубокой переработки сырья и других приоритетных направлениях, и доступные финансовые ресурсы, и удобный доступ к инфраструктуре. Отдельное внимание стоило бы обратить и на работу с иностранными инвесторами, которые видят перспективы в российской экономике. А новые, откорректированные механизмы ТОР, СПВ и их аналоги стоило бы применять и за пределами Дальнего Востока и моногородов – прежде всего, в формирующихся перспективных центрах развития всей восточной части страны.
#Дальний_Восток #Счетная_палата #инвестиции #спецрежим #моногород
👍27🔥6🤮1
Что не так с поддержкой инвестиций?
🔶 Счетная палата пришла к неутешительным выводам: меры государственной поддержки инвестиций, хотя и дают полезный эффект, но имеют малый охват. По данным Счетной палаты, всего в России применяется 122 меры финансовой и регуляторной поддержки инвестиций. Сюда вошли и программы субсидирования процентных ставок, и механизмы развития, такие как ОЭЗ, ТОР и др., и налоговые вычеты, и программы институтов развития, таких как ВЭБ.РФ, Фонд развития промышленности РФ (ФРП) и др. Особое внимание Счетная палата уделила механизму таксономии проектов технологического суверенитета и структурной адаптации.
Суть этого механизма – в обеспечении доступного финансирования для приоритетных направлений развития экономики, за счет смягчения регулирования для банков, кредитующих такие проекты. В перечень приоритетных направлений вошли промышленные производства с высоким уровнем зависимости от импорта, а также сферы деятельности, где необходима разработка критически важных технологий. Приняты и послабления для банков. Однако за почти 2 года реализации этого механизма в его реестре значатся лишь 24 проекта на общую сумму менее 600 млрд руб., хотя при его запуске (апрель 2024 года) были планы по инвестированию порядка 1-2 трлн руб. в течение первого года, а затем – расширению до 5-10 трлн руб.
Главная причина, почему так получилось, очевидна – в условиях запредельно высоких ставок никакое снижение банковских нормативов и коэффициентов не позволит сделать финансирование действительно доступным. Однако есть и другие недоработки, такие как технические ошибки в наименованиях видов продукции, отсутствие информирования заемщиков о возможности такой поддержки, неготовность банков кредитовать недавно созданные компании и т.д. Счетная палата отмечает, что и сам перечень проектов не актуализируется, хотя уже сейчас есть примеры отраслей с ростом импортной зависимости, которые тоже можно было бы включить в механизм таксономии.
Такая же ситуация – и с другими важными мерами. Нехватка бюджетных средств (особенно на уровне регионов), нестыковки одних документов с другими, бюрократические сложности – все это сокращает круг пользователей мер поддержки до минимума. На этом фоне высокую эффективность демонстрируют программы ФРП, где финансирование (бюджетные средства, без участия банков) дается под 3-5% годовых для проектов, прошедших строгий отбор. Однако за 2024 год, например, общая сумма займов ФРП составила только 104 млрд руб. – и это несмотря на расширение бюджетного финансирования фонда.
Все это говорит о том, что с поддержкой инвестиций надо серьезно работать. Отлаживать те меры, которые пока не заработали в полную силу, и масштабировать то, что отлажено и хорошо работает. При сверхвысоких ставках такое масштабирование будет дорого обходиться экономике – однако инвестиционная пауза, если она перейдет в инвестиционный провал, обойдется в конечном счете еще дороже.
#Счетная_палата #ФРП #инвестиции #кредит
🔶 Счетная палата пришла к неутешительным выводам: меры государственной поддержки инвестиций, хотя и дают полезный эффект, но имеют малый охват. По данным Счетной палаты, всего в России применяется 122 меры финансовой и регуляторной поддержки инвестиций. Сюда вошли и программы субсидирования процентных ставок, и механизмы развития, такие как ОЭЗ, ТОР и др., и налоговые вычеты, и программы институтов развития, таких как ВЭБ.РФ, Фонд развития промышленности РФ (ФРП) и др. Особое внимание Счетная палата уделила механизму таксономии проектов технологического суверенитета и структурной адаптации.
Суть этого механизма – в обеспечении доступного финансирования для приоритетных направлений развития экономики, за счет смягчения регулирования для банков, кредитующих такие проекты. В перечень приоритетных направлений вошли промышленные производства с высоким уровнем зависимости от импорта, а также сферы деятельности, где необходима разработка критически важных технологий. Приняты и послабления для банков. Однако за почти 2 года реализации этого механизма в его реестре значатся лишь 24 проекта на общую сумму менее 600 млрд руб., хотя при его запуске (апрель 2024 года) были планы по инвестированию порядка 1-2 трлн руб. в течение первого года, а затем – расширению до 5-10 трлн руб.
Главная причина, почему так получилось, очевидна – в условиях запредельно высоких ставок никакое снижение банковских нормативов и коэффициентов не позволит сделать финансирование действительно доступным. Однако есть и другие недоработки, такие как технические ошибки в наименованиях видов продукции, отсутствие информирования заемщиков о возможности такой поддержки, неготовность банков кредитовать недавно созданные компании и т.д. Счетная палата отмечает, что и сам перечень проектов не актуализируется, хотя уже сейчас есть примеры отраслей с ростом импортной зависимости, которые тоже можно было бы включить в механизм таксономии.
Такая же ситуация – и с другими важными мерами. Нехватка бюджетных средств (особенно на уровне регионов), нестыковки одних документов с другими, бюрократические сложности – все это сокращает круг пользователей мер поддержки до минимума. На этом фоне высокую эффективность демонстрируют программы ФРП, где финансирование (бюджетные средства, без участия банков) дается под 3-5% годовых для проектов, прошедших строгий отбор. Однако за 2024 год, например, общая сумма займов ФРП составила только 104 млрд руб. – и это несмотря на расширение бюджетного финансирования фонда.
Все это говорит о том, что с поддержкой инвестиций надо серьезно работать. Отлаживать те меры, которые пока не заработали в полную силу, и масштабировать то, что отлажено и хорошо работает. При сверхвысоких ставках такое масштабирование будет дорого обходиться экономике – однако инвестиционная пауза, если она перейдет в инвестиционный провал, обойдется в конечном счете еще дороже.
#Счетная_палата #ФРП #инвестиции #кредит
👍24🔥7🤬2😁1