Изменения в портфеле 25 апреля 2019
Вопреки желанию дождаться Новатэка ниже 1000 я принял решение приобрести его в портфель сейчас (1140-1150).
Для чего уменьшу долю Московской биржи. Московской биржи у меня много, (было 6%, стало – 4%), инвесторы ее не любят вопреки хорошей дивидендной доходности. Всегда можно выкупить дешевле, если понадобится.
У Новатэка прекрасные перспективы с точки зрения фундаментального анализа, рост добычи, рост продажи газа, рекордная чистая прибыль. Особенно меня впечатлили продажи сжиженного газа в русофобские страны вместо дорогого американского, хотя те строили свои газовые терминалы «на зло России».
В итоге доля облигаций – 35%, акций – 32%, иностранных биржевых фондов – 33%.
Следующий потенциальный пересмотр портфеля – после 2750 по индексу Московской биржи.
Прошу учесть, что отчет о своих операциях и ценовых ориентирах я делаю ПОСЛЕ сделки, чтобы не навредить тем, чьими портфелями управляю. Прошу прощения, но у них приоритет.
Вопреки желанию дождаться Новатэка ниже 1000 я принял решение приобрести его в портфель сейчас (1140-1150).
Для чего уменьшу долю Московской биржи. Московской биржи у меня много, (было 6%, стало – 4%), инвесторы ее не любят вопреки хорошей дивидендной доходности. Всегда можно выкупить дешевле, если понадобится.
У Новатэка прекрасные перспективы с точки зрения фундаментального анализа, рост добычи, рост продажи газа, рекордная чистая прибыль. Особенно меня впечатлили продажи сжиженного газа в русофобские страны вместо дорогого американского, хотя те строили свои газовые терминалы «на зло России».
В итоге доля облигаций – 35%, акций – 32%, иностранных биржевых фондов – 33%.
Следующий потенциальный пересмотр портфеля – после 2750 по индексу Московской биржи.
Прошу учесть, что отчет о своих операциях и ценовых ориентирах я делаю ПОСЛЕ сделки, чтобы не навредить тем, чьими портфелями управляю. Прошу прощения, но у них приоритет.
Обратные ETFs на металлы
Если предположение о завершении долгосрочного «бычьего тренда» верно, то вне зависимости от «формата» его завершения (плавный переход в боковой тренд или резкая смена на падающий тренд) наибольшим потенциалом в такой ситуации с точки зрения потенциального уровня доходности будут обладать обратные (или реверсивные) биржевые фонды.
Среди подобных фондов стоит выделить обратные ETFs на металлы
В условиях макроэкономической стабильности и уверенного роста мировой экономики частные и институциональные инвесторы, работающие в подавляющем большинстве сегментов финансового рынка, предпочитают придерживаться «бычьих» инвестиционных стратегий, ориентированных на рост стоимости активов.
Стоит отметить, что конец прошлого и практически все текущее десятилетие были очень благоприятным периодом для практической реализации подобных стратегий: ультрамягкая монетарная политика, в течение длительного времени проводимая центральными банками в целях стимулирования экономического роста, привела к беспрецедентному росту на рынках (прежде всего, на рынке акций).
Однако в последнее время на фоне углубляющихся в глобальном масштабе политических и экономических противоречий, а также «накопления» структурных проблем как в отдельных национальных экономиках, так и во всей мировой экономике в целом дальнейшее продолжение «бычьего тренда» становится, как минимум, все более сомнительным.
Если предположение о завершении долгосрочного «бычьего тренда» верно, то вне зависимости от «формата» его завершения (плавный переход в боковой тренд или резкая смена на падающий тренд) наибольшим потенциалом в такой ситуации с точки зрения потенциального уровня доходности будут обладать обратные (или реверсивные) биржевые фонды.
Среди подобных фондов стоит выделить обратные ETFs на металлы, которые по сравнению с аналогичными фондами на другие активы обладают целям рядом весьма примечательных особенностей.
Во-первых, рынки металлов характеризуются достаточно ярко выраженной цикличностью, причем характер этой цикличности будет принципиальным образом отличаться в зависимости от того, на инвестициях в какие именно металлы специализируется конкретный биржевой фонд.
В настоящий момент на рынке ETFs представлены 3 основных группы фондов, каждая из которых отдает предпочтение вложениям в те или иные металлы:
1) фонды, специализирующиеся на вложениях в драгоценные металлы (золото, серебро, платину и палладий);
2) фонды, ориентированные на включение в состав своих портфелей «промышленных» металлов (медь, никель, алюминий, цинк, свинец, олово и пр.);
3) фонды, работающие с редкоземельными металлами (бериллий, селен, галлий, ванадий и пр.).
Рыночное «поведение» этих групп металлов и, соответственно, обратных ETFs на них, существенным образом отличается.
Например, реверсивные ETFs драгоценных металлов, как правило, демонстрируют положительную динамику в условиях устойчивого экономического роста, в то время как обратные ETFs промышленных металлов, напротив, позволяют инвесторам заработать при снижении уровня экономической активности.
Во-вторых, практически все рынки металлов характеризуются высоким уровнем концентрации, причем данное утверждение справедливо как в отношении их производства (его география определяется наличием необходимой ресурсно-сырьевой базы), так и в отношении их потребления (в данном случае особое значение приобретает концентрация промышленного производства). Соответственно, многие рынки металлов характеризуются наличием «устоявшейся» структуры, изменение которой происходит достаточно медленно. В значительной степени относительное постоянство рынков металлов обусловлено высоким уровнем капиталоемкости данной отрасли и большой продолжительностью инвестиционного цикла (от момента проведения геологоразведочных работ до запуска месторождения может пройти 3 года и более).
Если предположение о завершении долгосрочного «бычьего тренда» верно, то вне зависимости от «формата» его завершения (плавный переход в боковой тренд или резкая смена на падающий тренд) наибольшим потенциалом в такой ситуации с точки зрения потенциального уровня доходности будут обладать обратные (или реверсивные) биржевые фонды.
Среди подобных фондов стоит выделить обратные ETFs на металлы
В условиях макроэкономической стабильности и уверенного роста мировой экономики частные и институциональные инвесторы, работающие в подавляющем большинстве сегментов финансового рынка, предпочитают придерживаться «бычьих» инвестиционных стратегий, ориентированных на рост стоимости активов.
Стоит отметить, что конец прошлого и практически все текущее десятилетие были очень благоприятным периодом для практической реализации подобных стратегий: ультрамягкая монетарная политика, в течение длительного времени проводимая центральными банками в целях стимулирования экономического роста, привела к беспрецедентному росту на рынках (прежде всего, на рынке акций).
Однако в последнее время на фоне углубляющихся в глобальном масштабе политических и экономических противоречий, а также «накопления» структурных проблем как в отдельных национальных экономиках, так и во всей мировой экономике в целом дальнейшее продолжение «бычьего тренда» становится, как минимум, все более сомнительным.
Если предположение о завершении долгосрочного «бычьего тренда» верно, то вне зависимости от «формата» его завершения (плавный переход в боковой тренд или резкая смена на падающий тренд) наибольшим потенциалом в такой ситуации с точки зрения потенциального уровня доходности будут обладать обратные (или реверсивные) биржевые фонды.
Среди подобных фондов стоит выделить обратные ETFs на металлы, которые по сравнению с аналогичными фондами на другие активы обладают целям рядом весьма примечательных особенностей.
Во-первых, рынки металлов характеризуются достаточно ярко выраженной цикличностью, причем характер этой цикличности будет принципиальным образом отличаться в зависимости от того, на инвестициях в какие именно металлы специализируется конкретный биржевой фонд.
В настоящий момент на рынке ETFs представлены 3 основных группы фондов, каждая из которых отдает предпочтение вложениям в те или иные металлы:
1) фонды, специализирующиеся на вложениях в драгоценные металлы (золото, серебро, платину и палладий);
2) фонды, ориентированные на включение в состав своих портфелей «промышленных» металлов (медь, никель, алюминий, цинк, свинец, олово и пр.);
3) фонды, работающие с редкоземельными металлами (бериллий, селен, галлий, ванадий и пр.).
Рыночное «поведение» этих групп металлов и, соответственно, обратных ETFs на них, существенным образом отличается.
Например, реверсивные ETFs драгоценных металлов, как правило, демонстрируют положительную динамику в условиях устойчивого экономического роста, в то время как обратные ETFs промышленных металлов, напротив, позволяют инвесторам заработать при снижении уровня экономической активности.
Во-вторых, практически все рынки металлов характеризуются высоким уровнем концентрации, причем данное утверждение справедливо как в отношении их производства (его география определяется наличием необходимой ресурсно-сырьевой базы), так и в отношении их потребления (в данном случае особое значение приобретает концентрация промышленного производства). Соответственно, многие рынки металлов характеризуются наличием «устоявшейся» структуры, изменение которой происходит достаточно медленно. В значительной степени относительное постоянство рынков металлов обусловлено высоким уровнем капиталоемкости данной отрасли и большой продолжительностью инвестиционного цикла (от момента проведения геологоразведочных работ до запуска месторождения может пройти 3 года и более).
Высокий уровень сегментации рынка приводит к тому, что мировая конъюнктура рынка металлов (в разрезе отдельных металлов) во многом определяется ситуацией на нескольких ключевых рынках (буквально на 2-3). Зависимость спроса и предложения на мировом рынке металлов от ситуации на локальных рынках приводит к тому, что рыночные цены на многие металлы, особенно промышленные, исторически отличаются достаточно высоким уровнем волатильности.
В-третьих, для рынка металлов характерно долгосрочное «поступательное» развитие технологий их добычи, поэтому на протяжении нескольких последних десятилетий довольно активно ведется разработка тех месторождений металлов, которые ранее (30-40 лет назад) считались «нерентабельными», т.е. в глобальном масштабе происходит переход на освоение месторождений металлов, отличающихся относительно не высоким содержанием металлов в рудах.
Возможность наращивания сырьевой базы как за счет разработки разведанных месторождений, так и за счет открытия новых способствует тому, что рынки металлов обладают своеобразной «инерционностью». Дело в том, что в условиях относительно низких цен на металлы происходит «консервация» части добывающих мощностей (как правило, характеризующихся самой высокой себестоимостью добычи руды и производства металлов), а при улучшении ценовой конъюнктуры возникает обратный эффект – «законсервированные» мощности вновь выходят на рынок. Мало того, если благоприятная ценовая конъюнктура на рынках металлов сохраняется в течение длительного периода времени, то компании начинают активно инвестировать в увеличение объемов производства. В свою очередь длительный инвестиционный цикл приводит к тому, что новые проекты выходят на рынок с большим временным лагом, поэтому предложение на рынке металлов обычно несколько «отстает» от спроса. По большому счету, именно это «отставание» предложения и способствует возникновению «инерционности» рынков металлов: новые проекты по их добыче, по которым завершен инвестиционный цикл, практически никогда не консервируются, поэтому их продукция «выходит» на рынок вне зависимости от фактически складывающейся ценовой конъюнктуры.
Сочетание цикличности, достаточно высокой ценовой волатильности и инерционности глобальных рынков металлов делает обратные ETFs на эти товары достаточно привлекательными активами для инвесторов, готовых принимать на себя повышенные риски.
Например, с начала текущего года (по 18 апреля включительно) неплохие результаты показали обратные ETFs на драгоценные металлы, в частности, на серебро (фонд ProShares UltraShort Silver (ZSL), работающий с «двойным плечом», прибавил 7,64%, а фонд VelocityShares 3x Inverse Silver ETN (DSLV), использующий «тройное плечо», вырос на 10,38%) и золото (при работе с этим металлом доходность оказалась намного скромнее: «одинарный» обратный фонд DB Gold Short ETN (DGZ) принес своим владельцам 1,75%, а «двойные» ProShares UltraShort Gold (GLL) и DB Gold Double Short ETN (DZZ) – 2,73% и 3,10% соответственно).
В-третьих, для рынка металлов характерно долгосрочное «поступательное» развитие технологий их добычи, поэтому на протяжении нескольких последних десятилетий довольно активно ведется разработка тех месторождений металлов, которые ранее (30-40 лет назад) считались «нерентабельными», т.е. в глобальном масштабе происходит переход на освоение месторождений металлов, отличающихся относительно не высоким содержанием металлов в рудах.
Возможность наращивания сырьевой базы как за счет разработки разведанных месторождений, так и за счет открытия новых способствует тому, что рынки металлов обладают своеобразной «инерционностью». Дело в том, что в условиях относительно низких цен на металлы происходит «консервация» части добывающих мощностей (как правило, характеризующихся самой высокой себестоимостью добычи руды и производства металлов), а при улучшении ценовой конъюнктуры возникает обратный эффект – «законсервированные» мощности вновь выходят на рынок. Мало того, если благоприятная ценовая конъюнктура на рынках металлов сохраняется в течение длительного периода времени, то компании начинают активно инвестировать в увеличение объемов производства. В свою очередь длительный инвестиционный цикл приводит к тому, что новые проекты выходят на рынок с большим временным лагом, поэтому предложение на рынке металлов обычно несколько «отстает» от спроса. По большому счету, именно это «отставание» предложения и способствует возникновению «инерционности» рынков металлов: новые проекты по их добыче, по которым завершен инвестиционный цикл, практически никогда не консервируются, поэтому их продукция «выходит» на рынок вне зависимости от фактически складывающейся ценовой конъюнктуры.
Сочетание цикличности, достаточно высокой ценовой волатильности и инерционности глобальных рынков металлов делает обратные ETFs на эти товары достаточно привлекательными активами для инвесторов, готовых принимать на себя повышенные риски.
Например, с начала текущего года (по 18 апреля включительно) неплохие результаты показали обратные ETFs на драгоценные металлы, в частности, на серебро (фонд ProShares UltraShort Silver (ZSL), работающий с «двойным плечом», прибавил 7,64%, а фонд VelocityShares 3x Inverse Silver ETN (DSLV), использующий «тройное плечо», вырос на 10,38%) и золото (при работе с этим металлом доходность оказалась намного скромнее: «одинарный» обратный фонд DB Gold Short ETN (DGZ) принес своим владельцам 1,75%, а «двойные» ProShares UltraShort Gold (GLL) и DB Gold Double Short ETN (DZZ) – 2,73% и 3,10% соответственно).
2 года учебному портфелю.
Два года назад я наткнулся на услугу Charles Schwab, суть которой сводилась к тому, что клиент задает желаемую структуру портфеля, а следит за ней робот брокера за 0,2% годовых. Мы решили создать учебный портфель и посмотреть, как эта стратегия работает.
Доходность портфеля в долларах США за два года составила 5,08% годовых, из которых 2,84% - дивидендная доходность. Для портфеля, состоящего из акций всего на 50%, это, видимо, неплохо. Но реальный портфель из инвестиционных трастов недвижимости приносит больше. Это частично оправдывает утрату энтузиазма в управлении учебным портфелем. Кроме того, русофобская геополитика сделал токсичным обслуживание клиентов с русскими фамилиями. Потому непонятно, кто реально такую услугу будет оказывать, если мы решимся сделать портфель из настоящих денег.
Тем не менее, мы продолжим следить за этой моделью. Теоретически, в случае падения S&P500 стратегия распределения активов обыграет индекс, но практически двух лет не хватило, чтобы в этом убедиться. А пока осуществим ребалансировку: у нас
- доля американских акций 33% вместо 30% эталонных, потому лишние продаем;
- высокие дивиденды «весь мир» 18% вместо 20%, потому недостающие докупаем;
- золото 9% вместо 10%, потому недостающие докупаем;
- TIPs 9% вместо 10%, потому недостающие докупаем;
- облигации развивающихся рынков 8% вместо 10%, потому недостающие докупаем.
Из-за полученных дивидендов, у нас накопилась приличная сумма наличных.
Стоимость портфеля сейчас 55099,09 при стартовых 50000 долларов.
Два года назад я наткнулся на услугу Charles Schwab, суть которой сводилась к тому, что клиент задает желаемую структуру портфеля, а следит за ней робот брокера за 0,2% годовых. Мы решили создать учебный портфель и посмотреть, как эта стратегия работает.
Доходность портфеля в долларах США за два года составила 5,08% годовых, из которых 2,84% - дивидендная доходность. Для портфеля, состоящего из акций всего на 50%, это, видимо, неплохо. Но реальный портфель из инвестиционных трастов недвижимости приносит больше. Это частично оправдывает утрату энтузиазма в управлении учебным портфелем. Кроме того, русофобская геополитика сделал токсичным обслуживание клиентов с русскими фамилиями. Потому непонятно, кто реально такую услугу будет оказывать, если мы решимся сделать портфель из настоящих денег.
Тем не менее, мы продолжим следить за этой моделью. Теоретически, в случае падения S&P500 стратегия распределения активов обыграет индекс, но практически двух лет не хватило, чтобы в этом убедиться. А пока осуществим ребалансировку: у нас
- доля американских акций 33% вместо 30% эталонных, потому лишние продаем;
- высокие дивиденды «весь мир» 18% вместо 20%, потому недостающие докупаем;
- золото 9% вместо 10%, потому недостающие докупаем;
- TIPs 9% вместо 10%, потому недостающие докупаем;
- облигации развивающихся рынков 8% вместо 10%, потому недостающие докупаем.
Из-за полученных дивидендов, у нас накопилась приличная сумма наличных.
Стоимость портфеля сейчас 55099,09 при стартовых 50000 долларов.
Новый эмитент в портфеле. Решил пробрести акции «Полюса».
Это - выдающаяся компания по фундаментальным показателям. Самая низкая себестоимость золотодобычи, долг сокращается, выручка и прибыль растет. В условиях роста волатильности, подстегиваемого твиттер-президентом, у золота неплохие перспективы. Логика такова, Трамп мешает ФРС повышать ставку, значит реальная процентная ставка в США будет снижаться (ставка ФРС – инфляция=реальная ставка). Что для золота, не генерирущее дивидендных доходов, хорошо.
Дивидендного гэпа 15 мая не было. То есть многие инвесторы, подобно нам, воспользовались небольшим снижением котировок, чтобы нарастить позиции по «Полюсу».
Хотя дивидендная доходность составляет порядка 3%, вероятно, в течение года-двух компания сможет направлять на дивиденды больше денег, чем сейчас, что позитивно скажется на котировках.
Долю «Полюса» в портфеле я определил в 3%, которые сформирую за счет Мостотреста, Магнита и Сбербанка, доли которых уменьшу на 1% во время достижения локальных максимумов Мостотрест – 103, Магнит - 4000, Сбер – 240. А пока «одолжил ликвидность» у облигационной части портфеля.
Это - выдающаяся компания по фундаментальным показателям. Самая низкая себестоимость золотодобычи, долг сокращается, выручка и прибыль растет. В условиях роста волатильности, подстегиваемого твиттер-президентом, у золота неплохие перспективы. Логика такова, Трамп мешает ФРС повышать ставку, значит реальная процентная ставка в США будет снижаться (ставка ФРС – инфляция=реальная ставка). Что для золота, не генерирущее дивидендных доходов, хорошо.
Дивидендного гэпа 15 мая не было. То есть многие инвесторы, подобно нам, воспользовались небольшим снижением котировок, чтобы нарастить позиции по «Полюсу».
Хотя дивидендная доходность составляет порядка 3%, вероятно, в течение года-двух компания сможет направлять на дивиденды больше денег, чем сейчас, что позитивно скажется на котировках.
Долю «Полюса» в портфеле я определил в 3%, которые сформирую за счет Мостотреста, Магнита и Сбербанка, доли которых уменьшу на 1% во время достижения локальных максимумов Мостотрест – 103, Магнит - 4000, Сбер – 240. А пока «одолжил ликвидность» у облигационной части портфеля.
ETFs, выигрывающие при росте процентных ставок
Общепринято считать, что рост процентных ставок, особенно значимый по своим масштабам, в целом является негативным событием для финансовых рынков и, в конечном счете, приводит к их снижению, при этом его влияние на отдельные сегменты финансовых рынков выражается совершенно по-разному. Какие сектора могут выиграть и какие биржевые фонды их представляют?
Одним из ключевых факторов, определяющих динамику мировых финансовых рынков, является средний уровень процентных ставок, причем на протяжении последних нескольких десятилетий роль данного фактора кардинальным образом возросла. Прежде всего, повышенный интерес участников международных рынков к динамике процентных ставок обусловлен значительным увеличением уровня долговой нагрузки, преимущественно в государственном секторе, а также продолжительным (в ряде случаев – рекордным) ростом котировок ценных бумаг, который в значительной степени поддерживался именно избытком «очень дешевой ликвидности».
Общепринято считать, что рост процентных ставок, особенно значимый по своим масштабам, в целом является негативным событием для финансовых рынков и, в конечном счете, приводит к их снижению, при этом его влияние на отдельные сегменты финансовых рынков выражается совершенно по-разному.
Если рассматривать облигационный рынок, то на нем негативный эффект от повышения среднего уровня процентных ставок обычно достаточно хорошо предсказуем и, как правило, выражается в явном виде. Это обусловлено тем, что рыночные цены облигаций находятся в обратно пропорциональной зависимости от среднего уровня процентных ставок (иными словами, чем выше средний уровень процентных ставок, тем ниже рыночные цены облигаций), причем данный эффект усиливается по мере увеличения срока до погашения (или до оферты) по облигациям.
Данная зависимость является одной из фундаментальных для облигационного рынка, причем для каждого облигационного выпуска она может быть однозначно описана математически. Соответственно, уникальной особенностью облигационного рынка является то, что на повышение среднего уровня процентных ставок он реагирует «однотипно», т.е. общее направление изменения рыночных котировок облигаций будет одинаковым, но при этом в зависимости от индивидуальных параметров облигационных выпусков будет различаться масштаб их снижения.
Инвесторы, совершающие операции с публичными долговыми обязательствами, имеют возможность заранее (и причем с высоким уровнем достоверности) оценить потенциальный эффект от изменения процентных ставок. Проще говоря, при условии стабильности всех прочих факторов (валютных курсов, уровня налогообложения доходов по облигациям, величины транзакционных издержек при совершении операций с облигациями и пр.) участники облигационного рынка могут оценить «масштаб бедствия» при различных вариантах роста процентных ставок.
В силу специфики структуры доходов по облигациям наибольшей чувствительностью к росту процентных ставок обладают дисконтные облигации.
Снижение рыночных котировок купонных облигаций при росте процентных ставок обычно является значительно меньшим по своим масштабам, причем величина их «проседания» зависит от величины купонной ставки (чем выше купонная ставка, тем слабее купонные облигации реагируют на рост среднего уровня процентных ставок).
Единственным исключением из общего правила являются облигации с плавающими процентными ставками, купонные выплаты по которым «привязаны» к среднему уровню процентных ставок (например, одной из самых распространенных базовых ставок является ставка LIBOR). Как правило, у таких облигаций ставка купона определяется как сумма базовой (референсной) ставки и премии за риск, поэтому при росте референсной ставки по таким облигациям происходит автоматическое увеличение купонной ставки.
Общепринято считать, что рост процентных ставок, особенно значимый по своим масштабам, в целом является негативным событием для финансовых рынков и, в конечном счете, приводит к их снижению, при этом его влияние на отдельные сегменты финансовых рынков выражается совершенно по-разному. Какие сектора могут выиграть и какие биржевые фонды их представляют?
Одним из ключевых факторов, определяющих динамику мировых финансовых рынков, является средний уровень процентных ставок, причем на протяжении последних нескольких десятилетий роль данного фактора кардинальным образом возросла. Прежде всего, повышенный интерес участников международных рынков к динамике процентных ставок обусловлен значительным увеличением уровня долговой нагрузки, преимущественно в государственном секторе, а также продолжительным (в ряде случаев – рекордным) ростом котировок ценных бумаг, который в значительной степени поддерживался именно избытком «очень дешевой ликвидности».
Общепринято считать, что рост процентных ставок, особенно значимый по своим масштабам, в целом является негативным событием для финансовых рынков и, в конечном счете, приводит к их снижению, при этом его влияние на отдельные сегменты финансовых рынков выражается совершенно по-разному.
Если рассматривать облигационный рынок, то на нем негативный эффект от повышения среднего уровня процентных ставок обычно достаточно хорошо предсказуем и, как правило, выражается в явном виде. Это обусловлено тем, что рыночные цены облигаций находятся в обратно пропорциональной зависимости от среднего уровня процентных ставок (иными словами, чем выше средний уровень процентных ставок, тем ниже рыночные цены облигаций), причем данный эффект усиливается по мере увеличения срока до погашения (или до оферты) по облигациям.
Данная зависимость является одной из фундаментальных для облигационного рынка, причем для каждого облигационного выпуска она может быть однозначно описана математически. Соответственно, уникальной особенностью облигационного рынка является то, что на повышение среднего уровня процентных ставок он реагирует «однотипно», т.е. общее направление изменения рыночных котировок облигаций будет одинаковым, но при этом в зависимости от индивидуальных параметров облигационных выпусков будет различаться масштаб их снижения.
Инвесторы, совершающие операции с публичными долговыми обязательствами, имеют возможность заранее (и причем с высоким уровнем достоверности) оценить потенциальный эффект от изменения процентных ставок. Проще говоря, при условии стабильности всех прочих факторов (валютных курсов, уровня налогообложения доходов по облигациям, величины транзакционных издержек при совершении операций с облигациями и пр.) участники облигационного рынка могут оценить «масштаб бедствия» при различных вариантах роста процентных ставок.
В силу специфики структуры доходов по облигациям наибольшей чувствительностью к росту процентных ставок обладают дисконтные облигации.
Снижение рыночных котировок купонных облигаций при росте процентных ставок обычно является значительно меньшим по своим масштабам, причем величина их «проседания» зависит от величины купонной ставки (чем выше купонная ставка, тем слабее купонные облигации реагируют на рост среднего уровня процентных ставок).
Единственным исключением из общего правила являются облигации с плавающими процентными ставками, купонные выплаты по которым «привязаны» к среднему уровню процентных ставок (например, одной из самых распространенных базовых ставок является ставка LIBOR). Как правило, у таких облигаций ставка купона определяется как сумма базовой (референсной) ставки и премии за риск, поэтому при росте референсной ставки по таким облигациям происходит автоматическое увеличение купонной ставки.
На рынке акций реакция на повышение среднего уровня процентных ставок, как правило, не столь однозначна: она в гораздо большей степени определяется текущей рыночной конъюнктурой и сформировавшимися ожиданиями участников рынка. Критичным для рынка акций является долгосрочное повышение процентных ставок, хотя реакция на него и может последовать с некоторым «запозданием», причем довольно значительным, а также их «неожиданный» рост, который не прогнозировался участниками рынка или оценивался ими как маловероятный.
Одним из ключевых факторов, определяющих динамику рыночных котировок акций, является уровень долговой нагрузки компаний. В общем случае компании, характеризующиеся высоким уровнем долговой нагрузки, отличаются повышенной чувствительностью к изменению среднего уровня процентных ставок, причем, чем выше уровень долга, чем сильнее она выражена.
Логика действий инвесторов в этом случае очень проста: повышение процентных ставок приводит к увеличению затрат компаний на обслуживание имеющегося долга, однако это повышение происходит не мгновенно, а постепенно (чаще всего, по мере рефинансирования долга или привлечения дополнительных финансовых ресурсов). Чем выше уровень долговой нагрузки, тем значительнее увеличиваются издержки компаний, а значит, тем сильнее снижаются ее финансовые показатели, прежде всего, ее чистая прибыль (этот процесс также достаточно сильно «растянут» во времени). Необходимо отметить, что для компаний, имеющих очень высокий уровень долга, повышение процентных ставок вполне может стать катастрофическим и, в конечном счете, привести их к банкротству.
Типичным примером сектора, исторически сильно зависящего от среднего уровня процентных ставок, является коммунальный сектор, традиционно отличающийся высоким уровнем долга, длительными сроками окупаемости реализуемых инвестиционных проектов и ограниченной рентабельностью, в том числе по причине достаточно жесткого государственного регулирования.
Тем не менее, на глобальном рынке акций есть и те сегменты, которые выигрывают от роста процентных ставок.
Так, одними из основных «бенефициаров» роста процентных ставок является банковский сектор. Дело в том, что в условиях общего роста процентных ставок ставки по депозитам и ставки по кредитам изменяются далеко не синхронно: обычно ставки по кредитам реагируют на повышение среднего уровня процентных ставок значительно быстрее, а ставки по депозитам, напротив, гораздо медленнее. Подобное «расхождение» процентных ставок обусловлено как объективными причинами (подавляющее большинство депозитов является срочными и предполагает фиксированную процентную ставку, а также потерю (или, как минимум, снижение доходности) при досрочном изъятии депозита), так и субъективными (банки сознательно повышают ставки по депозитам несколько позже, стремясь получить дополнительный доход из-за объективно возникающего «дифференциала ставок»).
Примечательно, что оптимальным вариантом для банков является постепенный и достаточно плавный рост среднего уровня процентных ставок: при таком варианте развития событий разница в уровне процентных ставок может сохраняться в течение продолжительного периода времени.
В качестве примеров биржевых фондов, специализирующихся на инвестициях в банковский сектор, можно привести такие фонды как SPDR S&P Regional Banking ETF (KRE) (+11,37%) и iShares U.S. Regional Banks ETF (IAT) (+12,53%), показавшие неплохую динамику с начала текущего года по 23 мая (включительно).
Еще одним сегментом, оказывающемся в выигрыше при росте процентных ставок на рынке акций, являются сегмент страхования. В силу специфики бизнеса страховые компании являются одними из крупнейших групп инвесторов на облигационном рынке, а, как уже отмечалось выше, при росте процентных ставок снижаются цены облигаций и, соответственно, возрастает их доходность к погашению. Соответственно, страховые компании, не меняя свою инвестиционную стратегию, по мере погашения получения купонных выплат, предъявления облигаций к выкупу в рамках оферт и погашения облигаций страховщики могут увеличивать доходность своих инвестиционных портфелей.
Одним из ключевых факторов, определяющих динамику рыночных котировок акций, является уровень долговой нагрузки компаний. В общем случае компании, характеризующиеся высоким уровнем долговой нагрузки, отличаются повышенной чувствительностью к изменению среднего уровня процентных ставок, причем, чем выше уровень долга, чем сильнее она выражена.
Логика действий инвесторов в этом случае очень проста: повышение процентных ставок приводит к увеличению затрат компаний на обслуживание имеющегося долга, однако это повышение происходит не мгновенно, а постепенно (чаще всего, по мере рефинансирования долга или привлечения дополнительных финансовых ресурсов). Чем выше уровень долговой нагрузки, тем значительнее увеличиваются издержки компаний, а значит, тем сильнее снижаются ее финансовые показатели, прежде всего, ее чистая прибыль (этот процесс также достаточно сильно «растянут» во времени). Необходимо отметить, что для компаний, имеющих очень высокий уровень долга, повышение процентных ставок вполне может стать катастрофическим и, в конечном счете, привести их к банкротству.
Типичным примером сектора, исторически сильно зависящего от среднего уровня процентных ставок, является коммунальный сектор, традиционно отличающийся высоким уровнем долга, длительными сроками окупаемости реализуемых инвестиционных проектов и ограниченной рентабельностью, в том числе по причине достаточно жесткого государственного регулирования.
Тем не менее, на глобальном рынке акций есть и те сегменты, которые выигрывают от роста процентных ставок.
Так, одними из основных «бенефициаров» роста процентных ставок является банковский сектор. Дело в том, что в условиях общего роста процентных ставок ставки по депозитам и ставки по кредитам изменяются далеко не синхронно: обычно ставки по кредитам реагируют на повышение среднего уровня процентных ставок значительно быстрее, а ставки по депозитам, напротив, гораздо медленнее. Подобное «расхождение» процентных ставок обусловлено как объективными причинами (подавляющее большинство депозитов является срочными и предполагает фиксированную процентную ставку, а также потерю (или, как минимум, снижение доходности) при досрочном изъятии депозита), так и субъективными (банки сознательно повышают ставки по депозитам несколько позже, стремясь получить дополнительный доход из-за объективно возникающего «дифференциала ставок»).
Примечательно, что оптимальным вариантом для банков является постепенный и достаточно плавный рост среднего уровня процентных ставок: при таком варианте развития событий разница в уровне процентных ставок может сохраняться в течение продолжительного периода времени.
В качестве примеров биржевых фондов, специализирующихся на инвестициях в банковский сектор, можно привести такие фонды как SPDR S&P Regional Banking ETF (KRE) (+11,37%) и iShares U.S. Regional Banks ETF (IAT) (+12,53%), показавшие неплохую динамику с начала текущего года по 23 мая (включительно).
Еще одним сегментом, оказывающемся в выигрыше при росте процентных ставок на рынке акций, являются сегмент страхования. В силу специфики бизнеса страховые компании являются одними из крупнейших групп инвесторов на облигационном рынке, а, как уже отмечалось выше, при росте процентных ставок снижаются цены облигаций и, соответственно, возрастает их доходность к погашению. Соответственно, страховые компании, не меняя свою инвестиционную стратегию, по мере погашения получения купонных выплат, предъявления облигаций к выкупу в рамках оферт и погашения облигаций страховщики могут увеличивать доходность своих инвестиционных портфелей.
Биржевые фонды, ориентированные на вложения в страховые компании, также показали в 2019 году вполне достойные результаты, в частности, SPDR S&P Insurance ETF (KIE) прибавил 16,71%, а iShares U.S. Insurance ETF (IAK) вырос на 19,03%.
Восстанавливаем долю облигаций
На прошлой неделе я приобрел в портфели нового эмитента - золотодобытчика - Полюс, и "одолжил" ликвидность в облигационной части портфеля. Настало время восстановить баланс.
Я уменьшаю долю Сбера и Магнита с 4 до 3 процентов каждый.
В случае Сбербанка мы фиксируем прибыль, потому что предыдущее увеличение его доли происходило на уровнях 180 рублей за акцию.
В случае Магнита - фиксируем убыток. Больно смотреть, как под руководством ВТБ Магнит теряет акционерную стоимость.
Совсем избавляться от его акций я не хочу, все-таки это - единственный ритейлер в портфеле -3% достаточно. Если потребительский сектор однажды начнет восстанавливаться, авось, Магнит выступит достойно.
Очень неплохо "выстрелили" мои предыдущие покупки - НОВАТЭК по 1150 и Полис по 4880. Поэтому с небольшим убытком на акциях Магнита можно смириться. Тем более, не все потеряно.
В целом российский рынок смотрится достойно, "тихая гавань" на фоне чужих торговых войн. Вопрос, на сколько нас хватит? Нефть уже начала падать. Кривая доходностей американских облигаций продолжает "инвертировать".
Тот же Магнит всегда можно будет снова купить дешевле.
Правда, в прошлый раз я тоже самое говорил о Газпроме, избавляясь от него по 154. ))))
На прошлой неделе я приобрел в портфели нового эмитента - золотодобытчика - Полюс, и "одолжил" ликвидность в облигационной части портфеля. Настало время восстановить баланс.
Я уменьшаю долю Сбера и Магнита с 4 до 3 процентов каждый.
В случае Сбербанка мы фиксируем прибыль, потому что предыдущее увеличение его доли происходило на уровнях 180 рублей за акцию.
В случае Магнита - фиксируем убыток. Больно смотреть, как под руководством ВТБ Магнит теряет акционерную стоимость.
Совсем избавляться от его акций я не хочу, все-таки это - единственный ритейлер в портфеле -3% достаточно. Если потребительский сектор однажды начнет восстанавливаться, авось, Магнит выступит достойно.
Очень неплохо "выстрелили" мои предыдущие покупки - НОВАТЭК по 1150 и Полис по 4880. Поэтому с небольшим убытком на акциях Магнита можно смириться. Тем более, не все потеряно.
В целом российский рынок смотрится достойно, "тихая гавань" на фоне чужих торговых войн. Вопрос, на сколько нас хватит? Нефть уже начала падать. Кривая доходностей американских облигаций продолжает "инвертировать".
Тот же Магнит всегда можно будет снова купить дешевле.
Правда, в прошлый раз я тоже самое говорил о Газпроме, избавляясь от него по 154. ))))
Обратные ETFs: «торговая война» США и Китая спровоцирует к ним всплеск интереса
В мировой экономике объективно развиваются тенденции, которые вполне способны привести, если не к развороту финансовых рынков, то, как минимум, к их коррекции и, соответственно, всплеску интереса к обратным ETFs
При всем многообразии мирового рынка биржевых фондов подавляющее большинство ETFs, ориентированных на формирование инвестиционных портфелей могут быть разделены на две большие группы: классические и обратные.
Принципиальное отличие этих двух групп друг от друга заключается в том, что классические ETFs ориентированы на рост стоимости активов, включенных в состав их портфелей, т.е. в общем случае они демонстрируют лучшие результаты в условиях роста соответствующего рынка. Обратные же ETFs, напротив, приносят доход в условиях снижения рыночной стоимости активов, являющихся для них «базовыми» (с точки зрения доходности оптимальным для них является развитие падающего тренда).
Очевидно, что в теории классический и обратный ETFs, использующие в качестве эталонного один и тот же актив (или набор активов), при любом выраженном рыночном тренде будут показывать диаметрально противоположные результаты. На практике же могут возникать небольшие отклонения по уровню доходности, связанные с разной величиной вознаграждения, взимаемого фондами, но, как правило, величина подобных отклонений не значительна.
Стоит отметить, что в последние годы интерес частных и институциональных инвесторов к обратным ETFs был весьма ограниченным. Дело в том, что ультрамягкая монетарная политика, в течение продолжительного времени проводившаяся многими центральными банками, способствовала беспрецедентному росту стоимости активов в самых разных сегментах финансового рынка и, прежде всего, на глобальном рынке акций (по сути, очень дешевая ликвидность сама по себе превратилась в значимый фактор роста стоимости активов).
Примечательно, что ряд центральных банков, в том числе Европейский центральный банк и Банк Японии, продолжают проводить «стимулирующую» денежно-кредитную политику вплоть до настоящего времени и, что самое интересное, пока не планируют от нее отказываться. Причина этого достаточно проста: национальные регуляторы опасаются, что рост процентных ставок, даже в ограниченных масштабах, может негативно отразиться на темпах экономического роста и при неблагоприятном варианте развития событий привести к рецессии на уровне национальных экономик.
При этом Федеральная резервная система США, начавшая осторожное повышение процентных ставок еще в конце 2015 года, согласно прогнозам экспертов, может вновь начать их снижение, причем наиболее оптимистичные их них допускают, что до конца 2019 года американский регулятор может сделать это дважды.
Иными словами, сейчас на рынках акций по-прежнему сохраняется определенная «монетарная поддержка» (по историческим меркам средний уровень процентных савок является относительно небольшим), хотя ее масштабы и стали несколько меньше (в частности, завершен ряд программ по выкупу активов на открытом рынке). При этом участники международных финансовых рынков рассчитывают на то, что при необходимости центральные банки будут готовы «поддержать» финансовые рынки (впрочем, пока сами представители национальных регуляторов предпочитают ограничиваться общими заявлениями по этому поводу).
В мировой экономике объективно развиваются тенденции, которые вполне способны привести, если не к развороту финансовых рынков, то, как минимум, к их коррекции и, соответственно, всплеску интереса к обратным ETFs
При всем многообразии мирового рынка биржевых фондов подавляющее большинство ETFs, ориентированных на формирование инвестиционных портфелей могут быть разделены на две большие группы: классические и обратные.
Принципиальное отличие этих двух групп друг от друга заключается в том, что классические ETFs ориентированы на рост стоимости активов, включенных в состав их портфелей, т.е. в общем случае они демонстрируют лучшие результаты в условиях роста соответствующего рынка. Обратные же ETFs, напротив, приносят доход в условиях снижения рыночной стоимости активов, являющихся для них «базовыми» (с точки зрения доходности оптимальным для них является развитие падающего тренда).
Очевидно, что в теории классический и обратный ETFs, использующие в качестве эталонного один и тот же актив (или набор активов), при любом выраженном рыночном тренде будут показывать диаметрально противоположные результаты. На практике же могут возникать небольшие отклонения по уровню доходности, связанные с разной величиной вознаграждения, взимаемого фондами, но, как правило, величина подобных отклонений не значительна.
Стоит отметить, что в последние годы интерес частных и институциональных инвесторов к обратным ETFs был весьма ограниченным. Дело в том, что ультрамягкая монетарная политика, в течение продолжительного времени проводившаяся многими центральными банками, способствовала беспрецедентному росту стоимости активов в самых разных сегментах финансового рынка и, прежде всего, на глобальном рынке акций (по сути, очень дешевая ликвидность сама по себе превратилась в значимый фактор роста стоимости активов).
Примечательно, что ряд центральных банков, в том числе Европейский центральный банк и Банк Японии, продолжают проводить «стимулирующую» денежно-кредитную политику вплоть до настоящего времени и, что самое интересное, пока не планируют от нее отказываться. Причина этого достаточно проста: национальные регуляторы опасаются, что рост процентных ставок, даже в ограниченных масштабах, может негативно отразиться на темпах экономического роста и при неблагоприятном варианте развития событий привести к рецессии на уровне национальных экономик.
При этом Федеральная резервная система США, начавшая осторожное повышение процентных ставок еще в конце 2015 года, согласно прогнозам экспертов, может вновь начать их снижение, причем наиболее оптимистичные их них допускают, что до конца 2019 года американский регулятор может сделать это дважды.
Иными словами, сейчас на рынках акций по-прежнему сохраняется определенная «монетарная поддержка» (по историческим меркам средний уровень процентных савок является относительно небольшим), хотя ее масштабы и стали несколько меньше (в частности, завершен ряд программ по выкупу активов на открытом рынке). При этом участники международных финансовых рынков рассчитывают на то, что при необходимости центральные банки будут готовы «поддержать» финансовые рынки (впрочем, пока сами представители национальных регуляторов предпочитают ограничиваться общими заявлениями по этому поводу).
Тем не менее, в мировой экономике объективно развиваются тенденции, которые вполне способны привести, если не к развороту финансовых рынков, то, как минимум, к их коррекции и, соответственно, всплеску интереса к обратным ETFs.
О подавляющем большинстве из этих «упорно развивающихся» тенденций уже несколько лет пишут экономисты по всему миру (обычно упоминаются продолжающийся рост государственного и корпоративного долга, неустойчивость и неравномерность экономического роста, нарастание геополитической напряженности), однако две последние коррекции на рынках акций спровоцировали не они, а «торговая война» между США и Китаем, начавшаяся в январе прошлого года и постепенно «набирающая обороты».
Экономическая причина конфликта достаточно проста: в течение длительного периода времени торговые отношения этих двух стран характеризовались устойчивым торговым дефицитом для США (проще говоря, Китай ввозил в США существенно больше товаров и услуг, чем вывозил).
Стремясь сократить торговый дефицит, Д. Трамп «развязал» «торговую войну» повысив пошлины на ряд китайских товаров (в частности, на солнечные батареи, на мировом рынке которых Китай является безусловным лидером), фактически сделав их запретительными. В течение 2018-2019 годов последовал ряд «симметричных шагов» с обеих сторон, практически каждый из которых заканчивался введением новых или повышением существующих импортных пошлин. Результатом «торговой войны» стало введение пошлин на товары, совокупный ежегодный товарооборот по которым между странами, по самым скромным оценкам, составляет более 250 млрд. долл. США (некоторые эксперты оценивают объем «санкционной торговли» между США и Китаем в 300-350 млрд. долл.).
Ставки в этой «торговой войне» чрезвычайно высоки: для США сокращение торгового дефицита, прежде всего, за счет снижения объема импорта из Китая, – это один из способов поддержания темпов экономического роста (как минимум, часть китайского импорта будет замещена американским производством), при этом Китай решает абсолютно аналогичную задачу, а в случае фактического отказа США от китайских товаров или резкого сокращения объемов их импорта добиться этого будет чрезвычайно сложно (внутренний рынок Китая не настолько велик, а перенаправить товарные потоки в таких объемах на внешнем рынке просто некуда). По этой причине договориться США и Китаю между собой будет достаточно сложно, поэтому рынки этих стран, скорее всего, будут ждать периоды «высокой турбулентности».
Прогнозируя дальнейшую эскалацию «торговой войны» США и Китая, инвесторам имеет смысл отслеживать обратные ETFs на рынки акций этих стран, в частности, на американские индексы акций: S&P 500 (ProShares Short S&P 500 (SH), ProShares UltraShort S&P 500 (SDS), ProShares UltraPro Short S&P 500 (SPXU)) или Dow Jones 30 (ProShares Short Dow 30 (DOG), ProShares UltraShort Dow 30 (DXD), ProShares UltraPro Short Dow30 (SDOW)), а также на китайские индексы (ProShares Short FTSE China 50 (YXI), ProShares UltraShort China 50 (FXP), Direxion Daily China 3x Bear Shares (YANG), Direxion Daily CSI 300 China A Share Bear 1X Shares (CHAD)).
Если же существующий торговый конфликт между США и Китаем перейдет в новую фазу, например, резко возрастет объем товарооборота, попадающего под действие запретительных импортных пошлин, или стороны конфликта в явном виде начнут запрещать импортные поставки в существенных объемах, то «эффект брошенного камня» может распространиться и на другие финансовые рынки.
В этом случае участникам финансового рынка имеет смысл обратить внимание на обратные ETFs, ориентированные на отдельные макрорегионы (как вариант – виды рынков) или весь мировой рынок акций в целом.
Например, при практической реализации подобного сценария «торговой войны» США и Китая «под ударом» окажутся развивающиеся рынки, которые достаточно быстро столкнутся с оттоком капитала, поэтому инвесторам целесообразно осуществлять периодический мониторинг таких обратных ETFs как Short MSCI Emerging Markets ProShares (EUM), UltraShort MSCI Emerging Markets (EEV), Direxion Daily Emerging Markets Bear 3X Shares (EDZ).
О подавляющем большинстве из этих «упорно развивающихся» тенденций уже несколько лет пишут экономисты по всему миру (обычно упоминаются продолжающийся рост государственного и корпоративного долга, неустойчивость и неравномерность экономического роста, нарастание геополитической напряженности), однако две последние коррекции на рынках акций спровоцировали не они, а «торговая война» между США и Китаем, начавшаяся в январе прошлого года и постепенно «набирающая обороты».
Экономическая причина конфликта достаточно проста: в течение длительного периода времени торговые отношения этих двух стран характеризовались устойчивым торговым дефицитом для США (проще говоря, Китай ввозил в США существенно больше товаров и услуг, чем вывозил).
Стремясь сократить торговый дефицит, Д. Трамп «развязал» «торговую войну» повысив пошлины на ряд китайских товаров (в частности, на солнечные батареи, на мировом рынке которых Китай является безусловным лидером), фактически сделав их запретительными. В течение 2018-2019 годов последовал ряд «симметричных шагов» с обеих сторон, практически каждый из которых заканчивался введением новых или повышением существующих импортных пошлин. Результатом «торговой войны» стало введение пошлин на товары, совокупный ежегодный товарооборот по которым между странами, по самым скромным оценкам, составляет более 250 млрд. долл. США (некоторые эксперты оценивают объем «санкционной торговли» между США и Китаем в 300-350 млрд. долл.).
Ставки в этой «торговой войне» чрезвычайно высоки: для США сокращение торгового дефицита, прежде всего, за счет снижения объема импорта из Китая, – это один из способов поддержания темпов экономического роста (как минимум, часть китайского импорта будет замещена американским производством), при этом Китай решает абсолютно аналогичную задачу, а в случае фактического отказа США от китайских товаров или резкого сокращения объемов их импорта добиться этого будет чрезвычайно сложно (внутренний рынок Китая не настолько велик, а перенаправить товарные потоки в таких объемах на внешнем рынке просто некуда). По этой причине договориться США и Китаю между собой будет достаточно сложно, поэтому рынки этих стран, скорее всего, будут ждать периоды «высокой турбулентности».
Прогнозируя дальнейшую эскалацию «торговой войны» США и Китая, инвесторам имеет смысл отслеживать обратные ETFs на рынки акций этих стран, в частности, на американские индексы акций: S&P 500 (ProShares Short S&P 500 (SH), ProShares UltraShort S&P 500 (SDS), ProShares UltraPro Short S&P 500 (SPXU)) или Dow Jones 30 (ProShares Short Dow 30 (DOG), ProShares UltraShort Dow 30 (DXD), ProShares UltraPro Short Dow30 (SDOW)), а также на китайские индексы (ProShares Short FTSE China 50 (YXI), ProShares UltraShort China 50 (FXP), Direxion Daily China 3x Bear Shares (YANG), Direxion Daily CSI 300 China A Share Bear 1X Shares (CHAD)).
Если же существующий торговый конфликт между США и Китаем перейдет в новую фазу, например, резко возрастет объем товарооборота, попадающего под действие запретительных импортных пошлин, или стороны конфликта в явном виде начнут запрещать импортные поставки в существенных объемах, то «эффект брошенного камня» может распространиться и на другие финансовые рынки.
В этом случае участникам финансового рынка имеет смысл обратить внимание на обратные ETFs, ориентированные на отдельные макрорегионы (как вариант – виды рынков) или весь мировой рынок акций в целом.
Например, при практической реализации подобного сценария «торговой войны» США и Китая «под ударом» окажутся развивающиеся рынки, которые достаточно быстро столкнутся с оттоком капитала, поэтому инвесторам целесообразно осуществлять периодический мониторинг таких обратных ETFs как Short MSCI Emerging Markets ProShares (EUM), UltraShort MSCI Emerging Markets (EEV), Direxion Daily Emerging Markets Bear 3X Shares (EDZ).
Человеческий фактор в инвестировании
Риск – это то, что угрожает нашей способности достичь успеха. Многие риски инвестиционного портфеля овладевают нашим вниманием, потому что мы не можем их контролировать. Куда пойдет рынок, как изменятся процентные ставки, как повлияют цены на нефть на наши инвестиции? Инвестирование – это упражнение с вероятностями. А ключ к успеху – в принятии правильных решений. Но особенности человеческого поведения нередко мешают нам эти правильные решения принимать.
В первую очередь это – эмоциональные предубеждения и когнитивные ошибки.
Эмоциональные предубеждения проистекают из интуиции и становятся результатом страха, жадности и раскаяния. Известная поговорка: «Рынком правят два чувства: страх и жадность». Мы не можем равнодушно проигрывать и выигрывать крупные суммы денег, потому влияние эмоций неизбежно.
Когнитивные ошибки – результат неправильной обработки или запоминания информации. В первую очередь, это иррациональная вера, зацикленность инвестора на своих убеждениях. Во-вторых, это – ошибки обработки информации, склонность пользоваться шаблонами, бывшими когда-то успешными. Потому что такие шаблоны ускоряют принятие решений. Когнитивные ошибки – свойство разума, и в отличие от эмоций, их легче исправлять.
Эмоциональные ошибки:
- отвращение к потерям,
- чрезмерная уверенность,
- вера, что все под контролем,
- вера в собственный талант,
- разочарование и самоуничижение в случае неудач.
Когнитивные ошибки:
- чрезмерная настойчивость
- негибкость
- шаблоны «подтверждения»
- шаблоны «моделей», увлеченность ретроспективными моделями
- увлеченность экстраполяциями
Эмоциональные предубеждения трудно контролировать, потому что они проистекают из импульса, а не просчета или интерпретации информации, как когнитивные предубеждения. Например, страх заставляет инвесторов избавляться от позиции на самом «дне» после краха, а жадность не позволяет фиксировать прибыль на «пике».
Стратегия «распределения активов», когда профиль риска соответствуют эмоциональному комфорту инвестора, - лучший способ преодолеть эмоциональная ошибки. Поэтому, к примеру, чем старше инвестор, тем он менее готов терпеть волатильность портфеля и тем он консервативнее.
Когнитивные ошибки происходят из-за плохой обработки информации и чрезмерной уверенности в нашей способности предсказывать или влиять на результаты рынка. Всегда полезно помнить, что тот, с кем вы заключаете сделку, может придерживаться противоположного мнения о рынке, а большинство институциональных инвесторов не способны переиграть индекс. Это отрезвляет. Проверка логики принятия решений и поиск пробелов в мышлении часто являются лучшими способами избежать когнитивных ошибок. Следующие стратегии могут помочь смягчить их последствия:
- сделайте паузу, иногда решение отложенное «на завтра» спасает положение,
- ведите журнал, в который записывайте свои инвестиционные решения. В этом журнале вы найдете ошибки, сделанные вами ранее, и примеры успехов. Помните поговорку «правильные рыночные решения принимаются вне рынка»;
- наймите «адвоката дьявола» - друга или советника, который будет оспаривать все ваши решения.
Лучшие решения обычно приводят к лучшим инвестиционным результатам. Не позволяйте вашим поведенческим предубеждениям торпедировать ваш портфель.
Риск – это то, что угрожает нашей способности достичь успеха. Многие риски инвестиционного портфеля овладевают нашим вниманием, потому что мы не можем их контролировать. Куда пойдет рынок, как изменятся процентные ставки, как повлияют цены на нефть на наши инвестиции? Инвестирование – это упражнение с вероятностями. А ключ к успеху – в принятии правильных решений. Но особенности человеческого поведения нередко мешают нам эти правильные решения принимать.
В первую очередь это – эмоциональные предубеждения и когнитивные ошибки.
Эмоциональные предубеждения проистекают из интуиции и становятся результатом страха, жадности и раскаяния. Известная поговорка: «Рынком правят два чувства: страх и жадность». Мы не можем равнодушно проигрывать и выигрывать крупные суммы денег, потому влияние эмоций неизбежно.
Когнитивные ошибки – результат неправильной обработки или запоминания информации. В первую очередь, это иррациональная вера, зацикленность инвестора на своих убеждениях. Во-вторых, это – ошибки обработки информации, склонность пользоваться шаблонами, бывшими когда-то успешными. Потому что такие шаблоны ускоряют принятие решений. Когнитивные ошибки – свойство разума, и в отличие от эмоций, их легче исправлять.
Эмоциональные ошибки:
- отвращение к потерям,
- чрезмерная уверенность,
- вера, что все под контролем,
- вера в собственный талант,
- разочарование и самоуничижение в случае неудач.
Когнитивные ошибки:
- чрезмерная настойчивость
- негибкость
- шаблоны «подтверждения»
- шаблоны «моделей», увлеченность ретроспективными моделями
- увлеченность экстраполяциями
Эмоциональные предубеждения трудно контролировать, потому что они проистекают из импульса, а не просчета или интерпретации информации, как когнитивные предубеждения. Например, страх заставляет инвесторов избавляться от позиции на самом «дне» после краха, а жадность не позволяет фиксировать прибыль на «пике».
Стратегия «распределения активов», когда профиль риска соответствуют эмоциональному комфорту инвестора, - лучший способ преодолеть эмоциональная ошибки. Поэтому, к примеру, чем старше инвестор, тем он менее готов терпеть волатильность портфеля и тем он консервативнее.
Когнитивные ошибки происходят из-за плохой обработки информации и чрезмерной уверенности в нашей способности предсказывать или влиять на результаты рынка. Всегда полезно помнить, что тот, с кем вы заключаете сделку, может придерживаться противоположного мнения о рынке, а большинство институциональных инвесторов не способны переиграть индекс. Это отрезвляет. Проверка логики принятия решений и поиск пробелов в мышлении часто являются лучшими способами избежать когнитивных ошибок. Следующие стратегии могут помочь смягчить их последствия:
- сделайте паузу, иногда решение отложенное «на завтра» спасает положение,
- ведите журнал, в который записывайте свои инвестиционные решения. В этом журнале вы найдете ошибки, сделанные вами ранее, и примеры успехов. Помните поговорку «правильные рыночные решения принимаются вне рынка»;
- наймите «адвоката дьявола» - друга или советника, который будет оспаривать все ваши решения.
Лучшие решения обычно приводят к лучшим инвестиционным результатам. Не позволяйте вашим поведенческим предубеждениям торпедировать ваш портфель.
Индекс Московской биржи 2750? Наращиваем долю облигаций.
Индекс Московской биржи находится около значения 2750, что соответствует 20% годовых за полтора года. Чтобы лучше подготовиться к возможной коррекции, доведем долю облигаций до 36% и уменьшим долю акций до 31%.
При этом последние приобретения «Татнефть», «Новатэк» и «Полюс» трогать не будем. Хотя они хорошо подросли, своего потенциала роста они еще не реализовали. Уменьшим доли бумаг, не подтвердивших наши ожидания, с 4 до 3%.
Речь идет о «Мостотресте», - ждем цену 94,70-95.
И Московской бирже, - ждем заполнения «дивидендного гэпа» 89,70-90,00 рублей за акцию.
Долю предыдущего разочарования – «Магнита» мы уменьшали в прошлый раз.
Стоит внимательно посмотреть, с какой скоростью Сбербанк закроет "дивидендный гэп"? Если 250 рублей за акцию будет пройдено быстро, я уменьшу долю Сбера в портфеле до 2%,и тогда доля облигаций составит 37% против 30% доли акций.
Индекс Московской биржи находится около значения 2750, что соответствует 20% годовых за полтора года. Чтобы лучше подготовиться к возможной коррекции, доведем долю облигаций до 36% и уменьшим долю акций до 31%.
При этом последние приобретения «Татнефть», «Новатэк» и «Полюс» трогать не будем. Хотя они хорошо подросли, своего потенциала роста они еще не реализовали. Уменьшим доли бумаг, не подтвердивших наши ожидания, с 4 до 3%.
Речь идет о «Мостотресте», - ждем цену 94,70-95.
И Московской бирже, - ждем заполнения «дивидендного гэпа» 89,70-90,00 рублей за акцию.
Долю предыдущего разочарования – «Магнита» мы уменьшали в прошлый раз.
Стоит внимательно посмотреть, с какой скоростью Сбербанк закроет "дивидендный гэп"? Если 250 рублей за акцию будет пройдено быстро, я уменьшу долю Сбера в портфеле до 2%,и тогда доля облигаций составит 37% против 30% доли акций.
Следование тренду – способ снизить риск.
В долгосрочной перспективе инвестиции в фондовый рынок очень эффективны. Но иногда там становится страшно. Эмоциональные потрясения нередко испытывают выдержку инвестора и способны заставить его отступить от своего инвестиционного плана. Поэтому важно быть психологически готовым к спадам. Не нравится риски – делайте консервативные вложения. Но на практике чаще всего уровень агрессивности портфеля не соответствует комфорту инвестора, уж очень хочется заработать на подъеме рынка. Дисциплинированная стратегия следования тренду поможет именно таким инвесторам
Следование тренду предполагает инерцию, что растущий рынок продолжит рост, а падающий – падение. И если вы способны предсказать разворот цен и избавиться от портфеля перед началом «медвежьего» - то вот оно – ограничение риска. Все это понимают, но тем не менее, тренды существуют. Причина в том, что плохие новости «по одной не ходят» с одной стороны, и макроэкономические показатели, ухудшаюсь, вызывают «эффект домино». Проблема в том, что инвесторы на информацию с рынка реагируют неодинаково, или «тормозят», или жадничают выдают желаемое за действительное, смену тренда принимают за коррекцию, которую «следует выкупить» и т.п. Пугливые инвесторы, наоборот, закрывают позиции слишком рано и пропускают продолжение тренда.
Для иллюстрации рассмотрим простейшую стратегию следования тренду. Если значение индекса на конец месяца превышает МА-12 (двенадцатимесячную скользящую среднюю), индекс остается в портфеле. Если нет – инвестиции перекладываются в одномесячные казначейские векселя. За последние 40 лет эта стратегия означала удержание американских акций 78,6% времени, но принесла 95,9% доходности индекса Russell 3000. Стратегия сработала еще лучше для неамериканских акций, обыграв индекс MSCI World ex USA, несмотря на то, что акции держались только в 68,6% времени. Могут быть вариации. Например, переход в облигации осуществляется только тогда, когда индекс упал не менее, чем на или на 10%. Более подробно можно прочесть на портале Morningstar под названием Trend-Following Can Cut Risk автор - Alex Bryan.
В моей практике проблема тренд-следующих стратегий сводилась к тому, что:
1) вы угадываете в 65%, но в оставшихся 35% теряете больше, чем выигрываете в правильно угаданных 65%. То есть, проблема - в money management,о котором что-то почти никто не пишет учебников. Я помню только Р.Винса.
2) рынок самоорганизующаяся система и, если вы сумели решить "проблему 1", нет никаких гарантий, что ваша "торговалка" не устареет (рынок к ней приспособится), а новая модернизированная "торговалка" будет лучше и успешнее отслеживать тренды.
Но, Alex Bryan может быть прав, потому что сам я никогда не пользовался 12-месячными скользящими средними
В долгосрочной перспективе инвестиции в фондовый рынок очень эффективны. Но иногда там становится страшно. Эмоциональные потрясения нередко испытывают выдержку инвестора и способны заставить его отступить от своего инвестиционного плана. Поэтому важно быть психологически готовым к спадам. Не нравится риски – делайте консервативные вложения. Но на практике чаще всего уровень агрессивности портфеля не соответствует комфорту инвестора, уж очень хочется заработать на подъеме рынка. Дисциплинированная стратегия следования тренду поможет именно таким инвесторам
Следование тренду предполагает инерцию, что растущий рынок продолжит рост, а падающий – падение. И если вы способны предсказать разворот цен и избавиться от портфеля перед началом «медвежьего» - то вот оно – ограничение риска. Все это понимают, но тем не менее, тренды существуют. Причина в том, что плохие новости «по одной не ходят» с одной стороны, и макроэкономические показатели, ухудшаюсь, вызывают «эффект домино». Проблема в том, что инвесторы на информацию с рынка реагируют неодинаково, или «тормозят», или жадничают выдают желаемое за действительное, смену тренда принимают за коррекцию, которую «следует выкупить» и т.п. Пугливые инвесторы, наоборот, закрывают позиции слишком рано и пропускают продолжение тренда.
Для иллюстрации рассмотрим простейшую стратегию следования тренду. Если значение индекса на конец месяца превышает МА-12 (двенадцатимесячную скользящую среднюю), индекс остается в портфеле. Если нет – инвестиции перекладываются в одномесячные казначейские векселя. За последние 40 лет эта стратегия означала удержание американских акций 78,6% времени, но принесла 95,9% доходности индекса Russell 3000. Стратегия сработала еще лучше для неамериканских акций, обыграв индекс MSCI World ex USA, несмотря на то, что акции держались только в 68,6% времени. Могут быть вариации. Например, переход в облигации осуществляется только тогда, когда индекс упал не менее, чем на или на 10%. Более подробно можно прочесть на портале Morningstar под названием Trend-Following Can Cut Risk автор - Alex Bryan.
В моей практике проблема тренд-следующих стратегий сводилась к тому, что:
1) вы угадываете в 65%, но в оставшихся 35% теряете больше, чем выигрываете в правильно угаданных 65%. То есть, проблема - в money management,о котором что-то почти никто не пишет учебников. Я помню только Р.Винса.
2) рынок самоорганизующаяся система и, если вы сумели решить "проблему 1", нет никаких гарантий, что ваша "торговалка" не устареет (рынок к ней приспособится), а новая модернизированная "торговалка" будет лучше и успешнее отслеживать тренды.
Но, Alex Bryan может быть прав, потому что сам я никогда не пользовался 12-месячными скользящими средними
ETFs, инвестирующие в облигации с использованием «эффекта плеча»
На протяжении нескольких последних месяцев, благодаря действиям американского центрального банка – Федеральной резервной системы США, участники рынка облигаций могли хорошо заработать. Дело в том, что с конца 2015 года по конец 2018 года Федеральная резервная система США последовательно повышала процентную ставку (0,25% годовых до 2,50% годовых), поэтому в начале текущего года даже наиболее оптимистично настроенные аналитики рассчитывали на то, что в лучшем случае 2019 год станет «годом паузы в цикле роста процентных ставок», т.е. ставка останется неизменной, а регулятор займет выжидательную позицию, осуществляя тщательный мониторинг состояния американской экономики. В результате ЕTFs, открывающие длинные позиции по облигациям с использованием «кредитного плеча», продемонстрировали очень достойные результаты с начала года.
На современном мировом рынке биржевых фондов у частных и институциональных инвесторов имеется беспрецедентно широкий выбор потенциальных объектов инвестирования, начиная от вложений в долговые ценные бумаги и закачивая инвестициями в производные финансовые инструменты.
Исторически сложилось так, что отдельные классы финансовых инструментов ассоциируются у участников финансовых рынков, причем вполне оправданно, с принципиально разным уровнем принимаемых рисков (прежде всего, ценового риска). Подобный подход к «восприятию рисков», присущих различным финансовым инструментам, отличается очень высокой степенью обобщения (он не учитывает объективно существующую разницу в уровне риска в рамках одного класса активов), ориентирован на средние исторические показатели (как правило, рассчитанные за длительный временной период – от 20 до 50 лет и более) и предполагает «нормальные условия развития глобальной экономики», в частности, отсутствие «потрясений» на финансовых рынках.
В рамках данного подхода облигации безоговорочно признаются финансовым инструментом, ориентированным на консервативных инвесторов, принципиально не готовых принимать на себя высокие риски и одновременно готовых «согласиться» на более низкий уровень доходности по сравнению, к примеру, с доходностью рынка акций.
В настоящий момент наибольшее распространение на глобальном облигационном рынке получили купонные облигации, предполагающие регулярную выплату купонов их владельцам (чаще всего купоны выплачиваются один раз в 3 месяца или один раз в 6 месяцев, значительно реже – один раз в год) и погашение по номинальной стоимости. Достаточно часто величина купонной ставки определяется на весь срок обращения облигаций непосредственно в момент их размещения, поэтому инвестору, приобретающему такие облигации на биржевом или внебиржевом рынке, заранее известна величина доходов по облигациям. Иными словами, владелец облигаций четко понимает какую сумму и в какой срок он получит, если эмитент облигаций своевременно выполнит все взятые на себя обязательства, т.е. он может достаточно точно оценить величину потенциальной доходности сделанных инвестиций.
При таких параметрах размещения облигационных выпусков (фиксированный срок погашения в сочетании с фиксированной величиной купонных доходов) рыночные цены облигаций характеризуются наибольшим уровнем ценовой волатильности сразу после их размещения. В дальнейшем по мере приближения срока погашения облигаций масштабы ценовой волатильности постепенно уменьшаются, причем в нормальных условиях, предполагающих у эмитента отсутствие проблем с обслуживанием облигационного долга, рыночная цена облигаций стремится к их номинальной стоимости.
Важно заметить, что масштабы ценовой волатильности облигаций значительно уступают масштабам ценовой волатильности на рынке акций.
По большому счету, всех инвесторов, работающих на облигационном рынке, можно достаточно четко разделить на две большие группы:
1) Инвесторы, не пытающиеся использовать ценовую волатильность на облигационном рынке.
Представители этой группы инвесторов придерживаются максимально простой, но при этом эффективной стратегии инвестирования – «купил и держи», подразумевающей владение облигациями с
На протяжении нескольких последних месяцев, благодаря действиям американского центрального банка – Федеральной резервной системы США, участники рынка облигаций могли хорошо заработать. Дело в том, что с конца 2015 года по конец 2018 года Федеральная резервная система США последовательно повышала процентную ставку (0,25% годовых до 2,50% годовых), поэтому в начале текущего года даже наиболее оптимистично настроенные аналитики рассчитывали на то, что в лучшем случае 2019 год станет «годом паузы в цикле роста процентных ставок», т.е. ставка останется неизменной, а регулятор займет выжидательную позицию, осуществляя тщательный мониторинг состояния американской экономики. В результате ЕTFs, открывающие длинные позиции по облигациям с использованием «кредитного плеча», продемонстрировали очень достойные результаты с начала года.
На современном мировом рынке биржевых фондов у частных и институциональных инвесторов имеется беспрецедентно широкий выбор потенциальных объектов инвестирования, начиная от вложений в долговые ценные бумаги и закачивая инвестициями в производные финансовые инструменты.
Исторически сложилось так, что отдельные классы финансовых инструментов ассоциируются у участников финансовых рынков, причем вполне оправданно, с принципиально разным уровнем принимаемых рисков (прежде всего, ценового риска). Подобный подход к «восприятию рисков», присущих различным финансовым инструментам, отличается очень высокой степенью обобщения (он не учитывает объективно существующую разницу в уровне риска в рамках одного класса активов), ориентирован на средние исторические показатели (как правило, рассчитанные за длительный временной период – от 20 до 50 лет и более) и предполагает «нормальные условия развития глобальной экономики», в частности, отсутствие «потрясений» на финансовых рынках.
В рамках данного подхода облигации безоговорочно признаются финансовым инструментом, ориентированным на консервативных инвесторов, принципиально не готовых принимать на себя высокие риски и одновременно готовых «согласиться» на более низкий уровень доходности по сравнению, к примеру, с доходностью рынка акций.
В настоящий момент наибольшее распространение на глобальном облигационном рынке получили купонные облигации, предполагающие регулярную выплату купонов их владельцам (чаще всего купоны выплачиваются один раз в 3 месяца или один раз в 6 месяцев, значительно реже – один раз в год) и погашение по номинальной стоимости. Достаточно часто величина купонной ставки определяется на весь срок обращения облигаций непосредственно в момент их размещения, поэтому инвестору, приобретающему такие облигации на биржевом или внебиржевом рынке, заранее известна величина доходов по облигациям. Иными словами, владелец облигаций четко понимает какую сумму и в какой срок он получит, если эмитент облигаций своевременно выполнит все взятые на себя обязательства, т.е. он может достаточно точно оценить величину потенциальной доходности сделанных инвестиций.
При таких параметрах размещения облигационных выпусков (фиксированный срок погашения в сочетании с фиксированной величиной купонных доходов) рыночные цены облигаций характеризуются наибольшим уровнем ценовой волатильности сразу после их размещения. В дальнейшем по мере приближения срока погашения облигаций масштабы ценовой волатильности постепенно уменьшаются, причем в нормальных условиях, предполагающих у эмитента отсутствие проблем с обслуживанием облигационного долга, рыночная цена облигаций стремится к их номинальной стоимости.
Важно заметить, что масштабы ценовой волатильности облигаций значительно уступают масштабам ценовой волатильности на рынке акций.
По большому счету, всех инвесторов, работающих на облигационном рынке, можно достаточно четко разделить на две большие группы:
1) Инвесторы, не пытающиеся использовать ценовую волатильность на облигационном рынке.
Представители этой группы инвесторов придерживаются максимально простой, но при этом эффективной стратегии инвестирования – «купил и держи», подразумевающей владение облигациями с
момента покупки до момента их погашения. Сторонники этой стратегии учитывают в своих расчетах по доходности всего 3 параметра: цену покупки облигаций, величину купонного дохода, который они получат за период владениями облигациями, и номинальную стоимость облигаций, по которой осуществляется их погашение. По сути, их совершенно не интересует как именно изменяется (и изменяется ли вообще) рыночная цена облигаций с момента покупки до момента погашения, если эмитент качественно обслуживает свой публичный долг. В абсолютном выражении их доход равен сумме купонных платежей, полученных за период владения, и разнице между ценой приобретения облигаций и ее номинальной стоимостью (в зависимости конъюнктуры облигационного рынка и параметров конкретного облигационного выпуска эта разница может быть как положительной, так и отрицательной);
2) Инвесторы, ориентированные на использование ценовой волатильности на облигационном рынке.
Эта группа инвесторов придерживается совершенного иного подхода к работе на облигационном рынке, рассматривая ценовую волатильность облигаций в качестве основного источника получения прибыли и рассчитывая на получение доходности, превышающей доходность к погашению. Инвесторы, придерживающиеся данного подхода к вложениям в облигации, изначально рассматривают покупку облигаций как сделку, совершаемую на определенный срок (как правило, от 1-2 месяцев до 1-2 лет). Информационными поводами для покупки облигаций могут выступать любые новости и события, приводящие к снижению уровня их доходности и, соответственно, росту цен облигаций, на котором и зарабатывают инвесторы.
В свою очередь у второй группы инвесторов есть альтернатива: открывать длинные позиции по облигациям только на собственные средства (без использования «кредитного плеча» (левериджа)) или использовать «кредитное плечо» (сейчас на глобальном рынке биржевых фондов представлены ETFs, позволяющие открывать длинные позиции по облигациям с двойным и тройным плечом). При этом инвестирование в облигации только на собственные средства, бесспорно, предполагает намного меньший уровень риска, но и потенциальная доходность подобных операций является ограниченной.
На протяжении нескольких последних месяцев, благодаря действиям американского центрального банка – Федеральной резервной системы США, участники рынка облигаций могли хорошо заработать. Дело в том, что с конца 2015 года по конец 2018 года Федеральная резервная система США последовательно повышала процентную ставку (0,25% годовых до 2,50% годовых), поэтому в начале текущего года даже наиболее оптимистично настроенные аналитики рассчитывали на то, что в лучшем случае 2019 год станет «годом паузы в цикле роста процентных ставок», т.е. ставка останется неизменной, а регулятор займет выжидательную позицию, осуществляя тщательный мониторинг состояния американской экономики.
Собственно, пока все так и происходит, однако на последнем заседании Федеральной резервной системы США, прошедшем 18-19 июня, риторика американского регулятора несколько изменилась, в частности, он акцентировал внимание на важности поддержания экономического роста (учетная ставка по итогам этого заседания осталась неизменной – 2,50% годовых). Формальными поводами для подобного изменения стали замедление темпов роста потребительских цен в США и нарастание макроэкономической неопределенности.
Изменение риторики регулятора подтвердило ожидания инвесторов, формировавшиеся на протяжении последних 3 месяцев, и было воспринято ими как сигнал к возможному снижению процентных ставок (масштабы этого снижения оцениваются в пределах 0,25-0,50%), которое может состояться уже на следующем заседании Федеральной резервной системы США, намеченном на 30-31 июля.
В результате ЕTFs, открывающие длинные позиции по облигациям с использованием «кредитного плеча», продемонстрировали очень достойные результаты с начала года (по 21 июня включительно), в частности, работающие с «двойным плечом» фонды ProShares Ultra 7-10 Year Treasury (UST), ProShares Ultra 20+ Year Treasury (UBT) и ProShares Ultra High Yield (UJB) заработали 11,03%, 17,25% и 19,64% соответственно
2) Инвесторы, ориентированные на использование ценовой волатильности на облигационном рынке.
Эта группа инвесторов придерживается совершенного иного подхода к работе на облигационном рынке, рассматривая ценовую волатильность облигаций в качестве основного источника получения прибыли и рассчитывая на получение доходности, превышающей доходность к погашению. Инвесторы, придерживающиеся данного подхода к вложениям в облигации, изначально рассматривают покупку облигаций как сделку, совершаемую на определенный срок (как правило, от 1-2 месяцев до 1-2 лет). Информационными поводами для покупки облигаций могут выступать любые новости и события, приводящие к снижению уровня их доходности и, соответственно, росту цен облигаций, на котором и зарабатывают инвесторы.
В свою очередь у второй группы инвесторов есть альтернатива: открывать длинные позиции по облигациям только на собственные средства (без использования «кредитного плеча» (левериджа)) или использовать «кредитное плечо» (сейчас на глобальном рынке биржевых фондов представлены ETFs, позволяющие открывать длинные позиции по облигациям с двойным и тройным плечом). При этом инвестирование в облигации только на собственные средства, бесспорно, предполагает намного меньший уровень риска, но и потенциальная доходность подобных операций является ограниченной.
На протяжении нескольких последних месяцев, благодаря действиям американского центрального банка – Федеральной резервной системы США, участники рынка облигаций могли хорошо заработать. Дело в том, что с конца 2015 года по конец 2018 года Федеральная резервная система США последовательно повышала процентную ставку (0,25% годовых до 2,50% годовых), поэтому в начале текущего года даже наиболее оптимистично настроенные аналитики рассчитывали на то, что в лучшем случае 2019 год станет «годом паузы в цикле роста процентных ставок», т.е. ставка останется неизменной, а регулятор займет выжидательную позицию, осуществляя тщательный мониторинг состояния американской экономики.
Собственно, пока все так и происходит, однако на последнем заседании Федеральной резервной системы США, прошедшем 18-19 июня, риторика американского регулятора несколько изменилась, в частности, он акцентировал внимание на важности поддержания экономического роста (учетная ставка по итогам этого заседания осталась неизменной – 2,50% годовых). Формальными поводами для подобного изменения стали замедление темпов роста потребительских цен в США и нарастание макроэкономической неопределенности.
Изменение риторики регулятора подтвердило ожидания инвесторов, формировавшиеся на протяжении последних 3 месяцев, и было воспринято ими как сигнал к возможному снижению процентных ставок (масштабы этого снижения оцениваются в пределах 0,25-0,50%), которое может состояться уже на следующем заседании Федеральной резервной системы США, намеченном на 30-31 июля.
В результате ЕTFs, открывающие длинные позиции по облигациям с использованием «кредитного плеча», продемонстрировали очень достойные результаты с начала года (по 21 июня включительно), в частности, работающие с «двойным плечом» фонды ProShares Ultra 7-10 Year Treasury (UST), ProShares Ultra 20+ Year Treasury (UBT) и ProShares Ultra High Yield (UJB) заработали 11,03%, 17,25% и 19,64% соответственно
, а фонды с «тройным плечом» – Direxion Daily 7-10 Year Treasury Bull 3X (TYD) и Direxion Daily 20-Year Treasury Bull 3X (TMF) – принесли своим владельцам 15,17% и 25,72% соответственно.
ETF стоимости и моментума получится ли?
Стратегия Alpha Architect Value Momentum Trend ETF (VMOT) предполагает «короткие позиции» для хеджирования рыночных рисков. Задача - переиграть MSCI World Index на длительном интервале.
Стратегия комбинирует «стоимость» и «моментум» в надежде на синергетический эффект обоих факторов. По структуре VMOT – фонд фондов. Включает в себя в равных долях:
- Alpha Architect U.S. Quantitative Value ETF (QVAL),
- Alpha Architect International Quantitative Value ETF (IVAL), - Alpha Architect U.S. Quantitative Momentum ETF (QMOM),
- Alpha Architect International Quantitative Momentum ETF (IMOM).
В основе стратегии лежит допущение, что более волатильные фонды будут естественным образом минимизировать свой «вес» в портфеле. Каждый из фондов фокусируется на каком-то отдельном факторе или регионе. Оба стоиостных фонда анализирует компании с рыночной капитализацией не менее 2 млрд долларов, из которых отбирает 10% самых дешевых с точки зрения earnings/price, EBIT/EV. Это позволяет избегать компаний с высокой задолженностью, ставшей причиной «дешевизны» P/E. В результате количество выбранных менеджерами бумаг стремится к 40-50 в каждом фонде.
Оба моментум-фонда тоже похожи. Они выбирают из того же массива акций 10% самых динамичных и среди них ищут самые «сильные», то есть способные расти на длительном интервале. Идея заключается в том, что инвесторы, скорее всего, недооценивают улучшение фундаментальных показателей акций с постепенным, «плавным» моментумом, в пользу внезапно «выстреливших» акций. Отбор проходят тоже не более 40-50 компаний в каждый фонд. Балансировка портфеля осуществляется раз в квартал.
Для оценки тренда, фонд использует два следующих индикатора:
- выше ли цена S&P 500 скользящей средней за 12 месяцев, а другой
- превышает ли его доходность за последние 12 месяцев доходность 90-дневных казначейских векселей.
Если оба сигнала показывают смену тренда позицию в фондах хеджируют «короткой продажей» S&P 500 для американских акций и MSCI EAFE Index для иностранных. Если о смене тренда сигнализирует только один индикатор, то хеджируется только половина позиции.
У фонда нет конкурентов, поэтому эффективность его стратегии следует внимательно изучать и отслеживать на разных фазах бизнес-цикла.
Стратегия Alpha Architect Value Momentum Trend ETF (VMOT) предполагает «короткие позиции» для хеджирования рыночных рисков. Задача - переиграть MSCI World Index на длительном интервале.
Стратегия комбинирует «стоимость» и «моментум» в надежде на синергетический эффект обоих факторов. По структуре VMOT – фонд фондов. Включает в себя в равных долях:
- Alpha Architect U.S. Quantitative Value ETF (QVAL),
- Alpha Architect International Quantitative Value ETF (IVAL), - Alpha Architect U.S. Quantitative Momentum ETF (QMOM),
- Alpha Architect International Quantitative Momentum ETF (IMOM).
В основе стратегии лежит допущение, что более волатильные фонды будут естественным образом минимизировать свой «вес» в портфеле. Каждый из фондов фокусируется на каком-то отдельном факторе или регионе. Оба стоиостных фонда анализирует компании с рыночной капитализацией не менее 2 млрд долларов, из которых отбирает 10% самых дешевых с точки зрения earnings/price, EBIT/EV. Это позволяет избегать компаний с высокой задолженностью, ставшей причиной «дешевизны» P/E. В результате количество выбранных менеджерами бумаг стремится к 40-50 в каждом фонде.
Оба моментум-фонда тоже похожи. Они выбирают из того же массива акций 10% самых динамичных и среди них ищут самые «сильные», то есть способные расти на длительном интервале. Идея заключается в том, что инвесторы, скорее всего, недооценивают улучшение фундаментальных показателей акций с постепенным, «плавным» моментумом, в пользу внезапно «выстреливших» акций. Отбор проходят тоже не более 40-50 компаний в каждый фонд. Балансировка портфеля осуществляется раз в квартал.
Для оценки тренда, фонд использует два следующих индикатора:
- выше ли цена S&P 500 скользящей средней за 12 месяцев, а другой
- превышает ли его доходность за последние 12 месяцев доходность 90-дневных казначейских векселей.
Если оба сигнала показывают смену тренда позицию в фондах хеджируют «короткой продажей» S&P 500 для американских акций и MSCI EAFE Index для иностранных. Если о смене тренда сигнализирует только один индикатор, то хеджируется только половина позиции.
У фонда нет конкурентов, поэтому эффективность его стратегии следует внимательно изучать и отслеживать на разных фазах бизнес-цикла.
ETF инвестирующий в удобрения
Увеличение численности населения в мире оказывает очень серьезное влияние на всю мировую экономику, однако одним из самых очевидных последствий роста населения планеты является рост спроса на продовольствие. На текущий момент практически все классические технологии выращивания сельскохозяйственных культур предполагают обязательное использование удобрений
Одной из самых распространенных разновидностей инвестиционных стратегий, применяемых участниками глобального рынка ETFs, является трендовое инвестирование. Подобный подход к инвестированию может применяться в отношении любых активов, при этом единственным обязательным условием в отношении выбранного актива является наличие выраженной тенденции (восходящей или нисходящей) в изменении его стоимости (иными словами, в качестве объектов трендового инвестирования могут выступать любые активы, стоимость которых целенаправленно изменяется).
В зависимости от предполагаемого срока инвестирования частные и институциональные инвесторы предпочитают ориентироваться на разные по своим «временным масштабам» ценовые тенденции. Как правило, в зависимости от продолжительности существования выделяются следующие виды ценовых тенденций:
1) сверхкраткосрочные тенденции (такие тенденции существуют от 1 дня до 1 недели);
2) краткосрочные тенденции (от 1 недели до 3 месяцев);
3) среднесрочные тенденции (от 3 месяцев до 3 лет);
4) долгосрочные тенденции (от 3 до 10 лет);
5) сверхдолгосрочные тенденции (от 10 лет и более).
В общем случае между «масштабом» тренда и масштабами изменения стоимости активов существует прямая, хоть и не линейная взаимосвязь: чем дольше развивается тенденция, тем к более значимым изменениям стоимости актива она приводит.
Стоит отметить и то, что одновременно на финансовых рынках может развиваться очень большое количество сверхкраткосрочных тенденций, однако количество сверхдолгосрочных тенденций, чаще всего, относительно не велико.
В настоящий момент одной из наиболее известных сверхдолгосрочных тенденций является глобальный рост численности населения. Сам по себе рост численности населения планеты не является чем-то экстраординарным: фактически данная тенденция имеет место с момент возникновения человеческой цивилизации, однако на протяжении XX-XX веков данная тенденция приобрела беспрецедентные масштабы: за 100 лет она выросла больше, чем за всю предшествующую историю человечества, причем первые два десятилетия XXI века свидетельствуют о дальнейшем развитии данной тенденции.
Увеличение численности населения в мире оказывает очень серьезное влияние на всю мировую экономику, однако одним из самых очевидных последствий роста населения планеты является рост спроса на продовольствие. В свою очередь рост спроса на продовольствие спровоцировал настоящий «технологический прорыв» в сфере сельского хозяйства, выразившийся как в переходе на принципиально новый уровень технического оснащения сельскохозяйственного производства, так и в интенсивном развитии технологий выращивания сельскохозяйственных культур, причем именно последнее направление сейчас развивается быстрее всего.
На текущий момент практически все классические технологии выращивания сельскохозяйственных культур предполагают обязательное использование удобрений: в зависимости от выращиваемой сельскохозяйственной культуры, структуры севооборота, используемой технологии выращивания культур, типа и состава почв удобрения могут вноситься от 1 до 3 раз в течение вегетационного периода.
Экономическая целесообразность систематического использования удобрений объясняется достаточно просто: они позволяют добиться значительного прироста урожайности сельскохозяйственных культур при использовании (одной и той же технологии их выращивания). При использовании удобрений прирост урожайности составляет порядка 10-30% (в ряде случаев он вполне может достигать 40-60%), при этом нередко одновременно отмечается повышение качественных характеристик сельскохозяйственных культур.
Увеличение численности населения в мире оказывает очень серьезное влияние на всю мировую экономику, однако одним из самых очевидных последствий роста населения планеты является рост спроса на продовольствие. На текущий момент практически все классические технологии выращивания сельскохозяйственных культур предполагают обязательное использование удобрений
Одной из самых распространенных разновидностей инвестиционных стратегий, применяемых участниками глобального рынка ETFs, является трендовое инвестирование. Подобный подход к инвестированию может применяться в отношении любых активов, при этом единственным обязательным условием в отношении выбранного актива является наличие выраженной тенденции (восходящей или нисходящей) в изменении его стоимости (иными словами, в качестве объектов трендового инвестирования могут выступать любые активы, стоимость которых целенаправленно изменяется).
В зависимости от предполагаемого срока инвестирования частные и институциональные инвесторы предпочитают ориентироваться на разные по своим «временным масштабам» ценовые тенденции. Как правило, в зависимости от продолжительности существования выделяются следующие виды ценовых тенденций:
1) сверхкраткосрочные тенденции (такие тенденции существуют от 1 дня до 1 недели);
2) краткосрочные тенденции (от 1 недели до 3 месяцев);
3) среднесрочные тенденции (от 3 месяцев до 3 лет);
4) долгосрочные тенденции (от 3 до 10 лет);
5) сверхдолгосрочные тенденции (от 10 лет и более).
В общем случае между «масштабом» тренда и масштабами изменения стоимости активов существует прямая, хоть и не линейная взаимосвязь: чем дольше развивается тенденция, тем к более значимым изменениям стоимости актива она приводит.
Стоит отметить и то, что одновременно на финансовых рынках может развиваться очень большое количество сверхкраткосрочных тенденций, однако количество сверхдолгосрочных тенденций, чаще всего, относительно не велико.
В настоящий момент одной из наиболее известных сверхдолгосрочных тенденций является глобальный рост численности населения. Сам по себе рост численности населения планеты не является чем-то экстраординарным: фактически данная тенденция имеет место с момент возникновения человеческой цивилизации, однако на протяжении XX-XX веков данная тенденция приобрела беспрецедентные масштабы: за 100 лет она выросла больше, чем за всю предшествующую историю человечества, причем первые два десятилетия XXI века свидетельствуют о дальнейшем развитии данной тенденции.
Увеличение численности населения в мире оказывает очень серьезное влияние на всю мировую экономику, однако одним из самых очевидных последствий роста населения планеты является рост спроса на продовольствие. В свою очередь рост спроса на продовольствие спровоцировал настоящий «технологический прорыв» в сфере сельского хозяйства, выразившийся как в переходе на принципиально новый уровень технического оснащения сельскохозяйственного производства, так и в интенсивном развитии технологий выращивания сельскохозяйственных культур, причем именно последнее направление сейчас развивается быстрее всего.
На текущий момент практически все классические технологии выращивания сельскохозяйственных культур предполагают обязательное использование удобрений: в зависимости от выращиваемой сельскохозяйственной культуры, структуры севооборота, используемой технологии выращивания культур, типа и состава почв удобрения могут вноситься от 1 до 3 раз в течение вегетационного периода.
Экономическая целесообразность систематического использования удобрений объясняется достаточно просто: они позволяют добиться значительного прироста урожайности сельскохозяйственных культур при использовании (одной и той же технологии их выращивания). При использовании удобрений прирост урожайности составляет порядка 10-30% (в ряде случаев он вполне может достигать 40-60%), при этом нередко одновременно отмечается повышение качественных характеристик сельскохозяйственных культур.
Таким образом, в отношении глобального рынка удобрений выполняется следующая взаимосвязь: увеличение численности населения – увеличение спроса на продовольствие – увеличение спроса на удобрения.
В обозримой перспективе интерес участников финансовых рынков к инвестированию в акции производителей удобрений будет поддерживаться следующими факторами:
1) Ограниченным объемом свободных пахотных земель, территориально находящихся в благоприятных природно-климатических условиях, т.е. обеспечить увеличение производства сельскохозяйственной продукции за счет наращивания обрабатываемого земельного банка в ряде стран уже сейчас возможно в очень небольшом объеме (наиболее показательны в этом отношении европейские страны);
2) Необходимостью поддержания плодородия почв на уже обрабатываемом земельном банке. Как правило, при продолжительном периоде использования земельного банка (даже при строгом соблюдении севооборота) происходит постепенное истощение почв, что приводит к необходимости увеличения норм внесения удобрений;
3) Развитием государственной поддержки сельского хозяйства, одной из мер которой выступает субсидирование приобретения удобрений сельскохозяйственными производителями. Даная мера в значительной степени обусловлена стремлением государств обеспечить собственную продовольственную безопасность за счет наращивания объемов внутреннего производства;
4) Высоким уровнем концентрации производства удобрений в глобальном масштабе (чаще всего производство удобрений развивается там, где существует необходимая материально-сырьевая база).
При этом важно отметить, что глобальный спрос на удобрения во многом зависит от ситуации, складывающейся в мировой экономике в целом и на рынках сельскохозяйственной продукции в частности, что определяет уровень платежеспособности сельскохозяйственных производителей (например, в условиях благоприятной ценовой конъюнктуры спрос на удобрения возрастает, а при неблагоприятной он, напротив, снижается). Кроме того, важным фактором, определяющим развитие мирового рынка удобрений, является таможенная политика, проводимая странами-потребителями удобрений: во многих странах действуют импортные пошлины на удобрения, размер которых достаточно часто пересматривается.
В настоящий момент на глобальном рынке ETFs представлен всего один фонд «точечно» инвестирующий в акции производителей удобрений – Global X Fertilizers/Potash ETF (SOIL), доходность которого с начала 2019 года по 5 июля включительно составила 5,87%.
В обозримой перспективе интерес участников финансовых рынков к инвестированию в акции производителей удобрений будет поддерживаться следующими факторами:
1) Ограниченным объемом свободных пахотных земель, территориально находящихся в благоприятных природно-климатических условиях, т.е. обеспечить увеличение производства сельскохозяйственной продукции за счет наращивания обрабатываемого земельного банка в ряде стран уже сейчас возможно в очень небольшом объеме (наиболее показательны в этом отношении европейские страны);
2) Необходимостью поддержания плодородия почв на уже обрабатываемом земельном банке. Как правило, при продолжительном периоде использования земельного банка (даже при строгом соблюдении севооборота) происходит постепенное истощение почв, что приводит к необходимости увеличения норм внесения удобрений;
3) Развитием государственной поддержки сельского хозяйства, одной из мер которой выступает субсидирование приобретения удобрений сельскохозяйственными производителями. Даная мера в значительной степени обусловлена стремлением государств обеспечить собственную продовольственную безопасность за счет наращивания объемов внутреннего производства;
4) Высоким уровнем концентрации производства удобрений в глобальном масштабе (чаще всего производство удобрений развивается там, где существует необходимая материально-сырьевая база).
При этом важно отметить, что глобальный спрос на удобрения во многом зависит от ситуации, складывающейся в мировой экономике в целом и на рынках сельскохозяйственной продукции в частности, что определяет уровень платежеспособности сельскохозяйственных производителей (например, в условиях благоприятной ценовой конъюнктуры спрос на удобрения возрастает, а при неблагоприятной он, напротив, снижается). Кроме того, важным фактором, определяющим развитие мирового рынка удобрений, является таможенная политика, проводимая странами-потребителями удобрений: во многих странах действуют импортные пошлины на удобрения, размер которых достаточно часто пересматривается.
В настоящий момент на глобальном рынке ETFs представлен всего один фонд «точечно» инвестирующий в акции производителей удобрений – Global X Fertilizers/Potash ETF (SOIL), доходность которого с начала 2019 года по 5 июля включительно составила 5,87%.