Коэффициент инбридинга и что можно считать инцестом
#генетика_РА #демография_РА #важное_РА
Коэффициент отношения является мерой оценки степени кровного родства (или биологического родства) между двумя людьми.
Коэффициент инбридинга может быть вычислен для отдельной персоны и является мерой степени редукции предков в родословии конкретной личности.
Сам термин коэффициент родства был определен Сьюэлл Райт в 1922 году и являлся производной от определения термина коэффициент инбридинга, сформулированного в 1921 году. Данная мера наиболее часто используется в генетике и генеалогии.
В общем, чем выше степень инбридинга, тем ближе к единице находится коэффициент отношения, выражаемый в процентах, и стремится к нулю в случае с персонами, имеющими отдалённых общих предков
Коэффициент отношения иногда используется для выражения числового эквивалента степени кровного родства в человеческой генеалогии.
В человеческих отношениях значение коэффициента отношения рассчитывается на основе информации из генеалогического древа, охватывающего сравнительно небольшое число поколений — около трех или четырёх. Как упомянуто выше, значение коэффициента отношения рассчитывается как нижняя граница, которая может быть ниже фактического значения на несколько процентов. Коэффициенты могут быть определены с точностью в 1 % при условии, что родословная обеих персон известна до седьмого поколения.
Чаще всего законы, касающиеся инцеста, затрагивают отношения, где r = 25 % или выше, хотя многие игнорируют довольно редкий случай дважды двоюродных братьев и сестер.
Источник:
1)https://ru.wikipedia.org/wiki/Коэффициент_инбридинга
Т.е. существенная вероятность рисков наследования редких генетических заболеваний, появление уродств идет при коэффициенте инбридинга 25% и выше (двоюродных братья и сестры обладают коэффициенте инбридинга 12.5%, следовательно их брак не несет угроз уродств для потомства).
Инцест (лат. incestus — «преступный, греховный»), или кровосмеше́ние, — половая связь между близкими кровными родственниками (родителями и детьми, братьями и сёстрами).
Т.е. инцестом считается половая связь прямых родственников с коэффициенте инбридинга 25%(такие браки в России запрещены, а сама половая связь не наказуема), если значение ниже 25%, то это не считается инцестом (и в России такие браки разрешены).
Дополнение:
Почему допустим брак между двоюродными братьями и сестрами
Исследование показывает, что риск появления детей с врожденными уродствами в браках двоюродных братьев и сестер совсем ненамного выше фонового — всего на 1,7%. Запреты на такие браки вводились исходя из экономических и социальных нужд, а вовсе не в целях снижения вероятности проявления наследственных заболеваний. Риск появления детей с врожденными недостатками существенно выше у других категорий населения — алкоголиков или людей старше 40 лет, браки которых не контролируются государством. Эти три довода обосновывают допустимость браков между кузенами.
https://vk.com/rasantro?w=wall-47041459_117151
Браки между троюродными и четвероюродными братьями и сестрами оказываются более многодетными, чем браки между людьми, состоящими в более отдаленном родстве.
https://vk.com/wall-47041459_29306
https://vk.com/wall-47041459_29306
Генетическая основа выбора партнера
https://vk.com/wall-47041459_488527
На выбор брачного партнера может влиять схожесть генов предков
https://vk.com/wall-47041459_392238
https://vk.com/wall-47041459_392299
83% россиян приходятся друг другу родственниками
https://vk.com/wall-47041459_194657
С.В. Савельев про внешнее сходство партнеров
https://vk.com/wall-47041459_144472
#генетика_РА #демография_РА #важное_РА
Коэффициент отношения является мерой оценки степени кровного родства (или биологического родства) между двумя людьми.
Коэффициент инбридинга может быть вычислен для отдельной персоны и является мерой степени редукции предков в родословии конкретной личности.
Сам термин коэффициент родства был определен Сьюэлл Райт в 1922 году и являлся производной от определения термина коэффициент инбридинга, сформулированного в 1921 году. Данная мера наиболее часто используется в генетике и генеалогии.
В общем, чем выше степень инбридинга, тем ближе к единице находится коэффициент отношения, выражаемый в процентах, и стремится к нулю в случае с персонами, имеющими отдалённых общих предков
Коэффициент отношения иногда используется для выражения числового эквивалента степени кровного родства в человеческой генеалогии.
В человеческих отношениях значение коэффициента отношения рассчитывается на основе информации из генеалогического древа, охватывающего сравнительно небольшое число поколений — около трех или четырёх. Как упомянуто выше, значение коэффициента отношения рассчитывается как нижняя граница, которая может быть ниже фактического значения на несколько процентов. Коэффициенты могут быть определены с точностью в 1 % при условии, что родословная обеих персон известна до седьмого поколения.
Чаще всего законы, касающиеся инцеста, затрагивают отношения, где r = 25 % или выше, хотя многие игнорируют довольно редкий случай дважды двоюродных братьев и сестер.
Источник:
1)https://ru.wikipedia.org/wiki/Коэффициент_инбридинга
Т.е. существенная вероятность рисков наследования редких генетических заболеваний, появление уродств идет при коэффициенте инбридинга 25% и выше (двоюродных братья и сестры обладают коэффициенте инбридинга 12.5%, следовательно их брак не несет угроз уродств для потомства).
Инцест (лат. incestus — «преступный, греховный»), или кровосмеше́ние, — половая связь между близкими кровными родственниками (родителями и детьми, братьями и сёстрами).
Т.е. инцестом считается половая связь прямых родственников с коэффициенте инбридинга 25%(такие браки в России запрещены, а сама половая связь не наказуема), если значение ниже 25%, то это не считается инцестом (и в России такие браки разрешены).
Дополнение:
Почему допустим брак между двоюродными братьями и сестрами
Исследование показывает, что риск появления детей с врожденными уродствами в браках двоюродных братьев и сестер совсем ненамного выше фонового — всего на 1,7%. Запреты на такие браки вводились исходя из экономических и социальных нужд, а вовсе не в целях снижения вероятности проявления наследственных заболеваний. Риск появления детей с врожденными недостатками существенно выше у других категорий населения — алкоголиков или людей старше 40 лет, браки которых не контролируются государством. Эти три довода обосновывают допустимость браков между кузенами.
https://vk.com/rasantro?w=wall-47041459_117151
Браки между троюродными и четвероюродными братьями и сестрами оказываются более многодетными, чем браки между людьми, состоящими в более отдаленном родстве.
https://vk.com/wall-47041459_29306
https://vk.com/wall-47041459_29306
Генетическая основа выбора партнера
https://vk.com/wall-47041459_488527
На выбор брачного партнера может влиять схожесть генов предков
https://vk.com/wall-47041459_392238
https://vk.com/wall-47041459_392299
83% россиян приходятся друг другу родственниками
https://vk.com/wall-47041459_194657
С.В. Савельев про внешнее сходство партнеров
https://vk.com/wall-47041459_144472
Wikipedia
Коэффициент инбридинга
Коэффициент отношения является мерой оценки степени кровного родства (или биологического родства) между двумя людьми.
Ученые описали возможные механизмы влияния ЛСД на память и обучение
Исследователи из Бразилии, Великобритании и Испании описали свойства ЛСД, связанные с повышением пластичности мозга, и показали связь с улучшением памяти и обучения. Результаты экспериментов на выборке мышей и людей опубликованы в Experimental Neurology.
В последние десятилетия исследователи активно изучают терапевтические свойства психоактивных веществ, включая диэтиламид d-лизергиновой кислоты (ЛСД) — полусинтетического вещества на основе лизергиновой кислоты, получаемой из спорыньи. Небольшая доза ЛСД, агониста серотониновых рецепторов, способна облегчить боль, не вызывая сильного психоделического эффекта, а также снизить уровень страха.
Недавние исследования показывают, что терапевтический эффект ЛСД может быть связан с улучшением нейрогенеза, а также нейропластичности — способности нервной системы реагировать на внутренние или внешние стимулы, изменяя свою структуру, функции и связи. Однако эксперименты на мышах и людях показывают противоречивые результаты влияния приема ЛСД на когнитивные способности.
Команда исследователей из Бразилии, Великобритании и Испании при участии Исис Орнелас (Isis M. Ornelas) из Института исследований и образования (IDOR) решила проверить, связана ли способность психоделиков улучшать память и обучение с процессами нейропластичности. Для первого этапа они использовали индуцированные стволовые клетки для создания органоидов мозга, которые бы повторяли организацию мозга человеческих эмбрионов. Клетки культивировали в течение 45 дней, а затем внутри каждой партии разделили органоиды на контрольную и экспериментальную группу и поместили в соответствующий раствор (ЛСД или обычная питательная среда).
Из 3448 выявленных белков экспрессия 6,8 процента из них в среде с ЛСД была изменена (p < 0,05). Далее авторы воспользовались программой Metascape, чтобы узнать, с какими биологическими путями могут быть связаны изменения. Среди них были выявлены репликация ДНК, аксональный поиск пути, синаптический везикулярный цикл, длительная депрессия (синапса, LTD) и цикл высвобождения нейротрансмиттера дофамина, которые регулируются общими белками. Некоторые из этих процессов связаны с механизмами нейропластичности.
На втором этапе исследователи вводили мышам дозу ЛСД или соляного раствора 0,065, 0,13 или 0,39 миллиграмма на килограмм с помощью одной или трех внутрибрюшинных инъекций. Через три или девять дней, в зависимости от группы, исследователи проводили эксперимент по предпочтению нового объекта. Сначала мышей запускали на экспериментальную площадку, где находилось два одинаковых объекта, с которыми мышам давали ознакомиться в течение семи минут. Через полчаса мышей на три минуты запускали на площадку, где один из объектов был заменен на новый. Предпочтение мышами нового объекта было показателем того, что они запомнили старый.
Для анализа авторы рассчитывали индекс дискриминации, для которого использовали время изучения объектов в первом и втором этапе эксперимента. Оказалось, что мыши, которым делали инъекции ЛСД, уделяли больше времени исследованию нового объекта вне зависимости от дозы. Больше всего эффект был выражен при средней дозе в 0,13 миллиграмма на килограмм.
Для изучения эффекта ЛСД на людях авторы пригласили 25 испытуемых старше 21 года, у которых уже был опыт приема этого вещества. На первой сессии участники приняли 50 микрограмм ЛСД, а затем через две недели во второй сессии — плацебо.
Для оценки эффективности работы памяти участникам предложили выполнить две задачи на зрительно-пространственную память: задачу на локализацию двумерного объекта и тест сложных фигур. Процедура проведения задач в первую и вторую сессию не различалась, менялся только стимульный материал (изображения животных и фигуры).
Исследователи из Бразилии, Великобритании и Испании описали свойства ЛСД, связанные с повышением пластичности мозга, и показали связь с улучшением памяти и обучения. Результаты экспериментов на выборке мышей и людей опубликованы в Experimental Neurology.
В последние десятилетия исследователи активно изучают терапевтические свойства психоактивных веществ, включая диэтиламид d-лизергиновой кислоты (ЛСД) — полусинтетического вещества на основе лизергиновой кислоты, получаемой из спорыньи. Небольшая доза ЛСД, агониста серотониновых рецепторов, способна облегчить боль, не вызывая сильного психоделического эффекта, а также снизить уровень страха.
Недавние исследования показывают, что терапевтический эффект ЛСД может быть связан с улучшением нейрогенеза, а также нейропластичности — способности нервной системы реагировать на внутренние или внешние стимулы, изменяя свою структуру, функции и связи. Однако эксперименты на мышах и людях показывают противоречивые результаты влияния приема ЛСД на когнитивные способности.
Команда исследователей из Бразилии, Великобритании и Испании при участии Исис Орнелас (Isis M. Ornelas) из Института исследований и образования (IDOR) решила проверить, связана ли способность психоделиков улучшать память и обучение с процессами нейропластичности. Для первого этапа они использовали индуцированные стволовые клетки для создания органоидов мозга, которые бы повторяли организацию мозга человеческих эмбрионов. Клетки культивировали в течение 45 дней, а затем внутри каждой партии разделили органоиды на контрольную и экспериментальную группу и поместили в соответствующий раствор (ЛСД или обычная питательная среда).
Из 3448 выявленных белков экспрессия 6,8 процента из них в среде с ЛСД была изменена (p < 0,05). Далее авторы воспользовались программой Metascape, чтобы узнать, с какими биологическими путями могут быть связаны изменения. Среди них были выявлены репликация ДНК, аксональный поиск пути, синаптический везикулярный цикл, длительная депрессия (синапса, LTD) и цикл высвобождения нейротрансмиттера дофамина, которые регулируются общими белками. Некоторые из этих процессов связаны с механизмами нейропластичности.
На втором этапе исследователи вводили мышам дозу ЛСД или соляного раствора 0,065, 0,13 или 0,39 миллиграмма на килограмм с помощью одной или трех внутрибрюшинных инъекций. Через три или девять дней, в зависимости от группы, исследователи проводили эксперимент по предпочтению нового объекта. Сначала мышей запускали на экспериментальную площадку, где находилось два одинаковых объекта, с которыми мышам давали ознакомиться в течение семи минут. Через полчаса мышей на три минуты запускали на площадку, где один из объектов был заменен на новый. Предпочтение мышами нового объекта было показателем того, что они запомнили старый.
Для анализа авторы рассчитывали индекс дискриминации, для которого использовали время изучения объектов в первом и втором этапе эксперимента. Оказалось, что мыши, которым делали инъекции ЛСД, уделяли больше времени исследованию нового объекта вне зависимости от дозы. Больше всего эффект был выражен при средней дозе в 0,13 миллиграмма на килограмм.
Для изучения эффекта ЛСД на людях авторы пригласили 25 испытуемых старше 21 года, у которых уже был опыт приема этого вещества. На первой сессии участники приняли 50 микрограмм ЛСД, а затем через две недели во второй сессии — плацебо.
Для оценки эффективности работы памяти участникам предложили выполнить две задачи на зрительно-пространственную память: задачу на локализацию двумерного объекта и тест сложных фигур. Процедура проведения задач в первую и вторую сессию не различалась, менялся только стимульный материал (изображения животных и фигуры).
В первом задании за час до приема дозы ЛСД участникам показали 15 пар карт с изображением животных: сначала первую карту на одну секунду и затем вторую на три секунды. Далее исследователи показывали первую карту пары и просили участников открыть вторую карту пары из разложенных на доске перевернутых карт. После каждого ответа испытуемого экспериментатор показывал верное местонахождение карты. Процедура продолжалась пока участник не даст 60 процентов верных ответов для всего набора карт. Через 24 часа процедура повторялась, но теперь экспериментатор показывал первые карты из пары в другом порядке и не показывал верные ответы.
Вторую задачу участникам давали на утро после приема дозы ЛСД или плацебо. Экспериментатор давал инструкцию перерисовать сложную фигуру, состоящую из множества черных линий, которую он показывал участникам. Затем он убирал все листы и просил испытуемых по памяти нарисовать ту же фигуру. Через 20-30 минут он снова просил их нарисовать фигуру, но заранее об этом не предупреждал. Для анализа рассчитывали балл по 18 частям фигуры, учитывая правильность их отрисовки и местоположения — от 0 до 36 баллов.
Прием ЛСД улучшил показатели прохождения участниками обеих задач: процент верных ответов в задаче с карточками был значительно выше (p = 0,022), а в задаче со сложной фигурой оказался выше балл при проверке сразу после изучения фигуры (p = 0,044), но не через полчаса.
Таким образом, авторы показали, что прием ЛСД влияет на пластичность мозга, при этом некоторые из процессов, такие как репликация ДНК и аксональное наведение, связаны с ранними этапами нейропластичности. Они также выяснили, что ЛСД усилил желание изучать новый объект у мышей, а у людей оказал положительное влияние на память, улучшив процессы консолидации, кодирования и воспроизведения.
Анастасия Ляшенко
https://nplus1.ru/news/2022/08/20/lsd-memory
Вторую задачу участникам давали на утро после приема дозы ЛСД или плацебо. Экспериментатор давал инструкцию перерисовать сложную фигуру, состоящую из множества черных линий, которую он показывал участникам. Затем он убирал все листы и просил испытуемых по памяти нарисовать ту же фигуру. Через 20-30 минут он снова просил их нарисовать фигуру, но заранее об этом не предупреждал. Для анализа рассчитывали балл по 18 частям фигуры, учитывая правильность их отрисовки и местоположения — от 0 до 36 баллов.
Прием ЛСД улучшил показатели прохождения участниками обеих задач: процент верных ответов в задаче с карточками был значительно выше (p = 0,022), а в задаче со сложной фигурой оказался выше балл при проверке сразу после изучения фигуры (p = 0,044), но не через полчаса.
Таким образом, авторы показали, что прием ЛСД влияет на пластичность мозга, при этом некоторые из процессов, такие как репликация ДНК и аксональное наведение, связаны с ранними этапами нейропластичности. Они также выяснили, что ЛСД усилил желание изучать новый объект у мышей, а у людей оказал положительное влияние на память, улучшив процессы консолидации, кодирования и воспроизведения.
Анастасия Ляшенко
https://nplus1.ru/news/2022/08/20/lsd-memory
Татарские помещики в русских землях в XVII веке
#русская_история_РА #общество_РА
До середины XVII века нахождение татарских помещиков в русских землях терпелось, поскольку их права ограничивались получением доходов с поместий на несение военной службы и не распространялись на личности крестьян. С началом же закрепощения крестьян в середине века русское правительство принимает меры, постепенно сводящие татарское помещичье землевладение в русских землях на нет. При царе Алексее у татар изымаются оброчные земли и запрещается впредь жаловать их русскими поместьями. Царь Федор приказывает изъять у татарских служилых людей все земли, населённые православными крестьянами. После краткого отступления от этой политики при царевне Софье она окончательно претворяется в жизнь царём Петром.
Подробнее из работы Н. Фирсов "Положение инородцев Северо-восточной России в Московском государстве". Казань, 1866. С. 108-116
"Но главное затруднение для правительства здесь заключалось в определении отношений вотчинников и помещиков к тяглым людям, сидевшим на землях, которые отдавались в поместья и вотчины, и особенно, разумеется, в том случае, когда первые были не христианского исповедания, а вторые исповедовали православную веру; тут мирские расчеты власти приходили в столкновение с православным чувством, которое не допускало, чтобы христианин служил поганому. Понятно, что это чувство должно было сильно заговорить тогда, когда стало совершаться прикрепление крестьян к земле и когда прикрепленные стали мало по малу сливаться с холопами. По крайней мере до XVII столетия законодательство не отделяет помещиков и вотчинников из инородцев не христиан от помещиков и вотчинников православной веры; права тех и других были одинаковы. Но в эпоху Уложения государственная власть увидела необходимость точнее и подробнее определить вотчинные и поместные права служилых людей из инородцев, чтобы устранить отмеченные затруднения в деле кормления поместьями и вотчинами.
"41. А которые земли изстари бывали русских людей поместные земли, и много лет лежали в пусте, и в прошлых годех на тех порозжих землях поселилися татаровя и мордва по дачам по государевым грамотам, а иные по боярским грамотам, которые грамоты даваны в безъгосударное время, как стояли бояре под Москвою, а иные без дачь и живут на тех землях многия годы, и с тех земель государеву службу служат, и у них тех земель не отнимать. А впередь русских людей поместных земель татаром, а татарских земель русским людем в поместье не давати.
42. А у которых татар и у мордвы русских же людей поместныя земли, а платят они с них оброк, а впередь о тех землях будут челобитчики русския люди, и те земли у татар и у мордвы взяти, и отдать в поместье русским людям.
Соборное уложение 1649 года"
(Российское законодательство Х-ХХ веков. Том 3. М., 1985. С. 171)
Государственная власть с своей точки зрения на поземельное богатство была права, устанавливая такого рода ограничения для землевладения между инородцами; считая землю своею собственностью и в том случае, когда она отдавала ее в поместье или в вотчину, она могла считать в праве назначать какие угодно условия владения ею.
В 1681 году правительство отважилось на решительную меру: отобрать совсем у некрещеных помещиков поместья и вотчины, населенные православными крестьянами «для того, что мурзы и татаровя в поместьях своих и вотчинах крестьянам чинят многие налоги и обиды и принуждают их к своей бусурманской вере и чинят осквернение». Вследствие этого приказано было сказать крестьянам таких поместий и вотчин, чтобы «они мурз и татар ни в чем не слушали и податей не платили; а буде на помещиков и вотчинников всякие угодья делали и подати платили на Великого Государя». Вместо этого, таким образом отнятого корма, некрещеные помещики и вотчинники получили от правительства обещание, что оно «испоместит их, по разсмотренью, иноверцами же, Темниковскою и Кадомскою Мордвою».
#русская_история_РА #общество_РА
До середины XVII века нахождение татарских помещиков в русских землях терпелось, поскольку их права ограничивались получением доходов с поместий на несение военной службы и не распространялись на личности крестьян. С началом же закрепощения крестьян в середине века русское правительство принимает меры, постепенно сводящие татарское помещичье землевладение в русских землях на нет. При царе Алексее у татар изымаются оброчные земли и запрещается впредь жаловать их русскими поместьями. Царь Федор приказывает изъять у татарских служилых людей все земли, населённые православными крестьянами. После краткого отступления от этой политики при царевне Софье она окончательно претворяется в жизнь царём Петром.
Подробнее из работы Н. Фирсов "Положение инородцев Северо-восточной России в Московском государстве". Казань, 1866. С. 108-116
"Но главное затруднение для правительства здесь заключалось в определении отношений вотчинников и помещиков к тяглым людям, сидевшим на землях, которые отдавались в поместья и вотчины, и особенно, разумеется, в том случае, когда первые были не христианского исповедания, а вторые исповедовали православную веру; тут мирские расчеты власти приходили в столкновение с православным чувством, которое не допускало, чтобы христианин служил поганому. Понятно, что это чувство должно было сильно заговорить тогда, когда стало совершаться прикрепление крестьян к земле и когда прикрепленные стали мало по малу сливаться с холопами. По крайней мере до XVII столетия законодательство не отделяет помещиков и вотчинников из инородцев не христиан от помещиков и вотчинников православной веры; права тех и других были одинаковы. Но в эпоху Уложения государственная власть увидела необходимость точнее и подробнее определить вотчинные и поместные права служилых людей из инородцев, чтобы устранить отмеченные затруднения в деле кормления поместьями и вотчинами.
"41. А которые земли изстари бывали русских людей поместные земли, и много лет лежали в пусте, и в прошлых годех на тех порозжих землях поселилися татаровя и мордва по дачам по государевым грамотам, а иные по боярским грамотам, которые грамоты даваны в безъгосударное время, как стояли бояре под Москвою, а иные без дачь и живут на тех землях многия годы, и с тех земель государеву службу служат, и у них тех земель не отнимать. А впередь русских людей поместных земель татаром, а татарских земель русским людем в поместье не давати.
42. А у которых татар и у мордвы русских же людей поместныя земли, а платят они с них оброк, а впередь о тех землях будут челобитчики русския люди, и те земли у татар и у мордвы взяти, и отдать в поместье русским людям.
Соборное уложение 1649 года"
(Российское законодательство Х-ХХ веков. Том 3. М., 1985. С. 171)
Государственная власть с своей точки зрения на поземельное богатство была права, устанавливая такого рода ограничения для землевладения между инородцами; считая землю своею собственностью и в том случае, когда она отдавала ее в поместье или в вотчину, она могла считать в праве назначать какие угодно условия владения ею.
В 1681 году правительство отважилось на решительную меру: отобрать совсем у некрещеных помещиков поместья и вотчины, населенные православными крестьянами «для того, что мурзы и татаровя в поместьях своих и вотчинах крестьянам чинят многие налоги и обиды и принуждают их к своей бусурманской вере и чинят осквернение». Вследствие этого приказано было сказать крестьянам таких поместий и вотчин, чтобы «они мурз и татар ни в чем не слушали и податей не платили; а буде на помещиков и вотчинников всякие угодья делали и подати платили на Великого Государя». Вместо этого, таким образом отнятого корма, некрещеные помещики и вотчинники получили от правительства обещание, что оно «испоместит их, по разсмотренью, иноверцами же, Темниковскою и Кадомскою Мордвою».
Но это распоряжение не устояло: правительство после смерти царя Феодора имело надобность в опоре; служилых инородцев во всяком случае полезно было для Софьи и ее приверженцев привлечь на свою сторону; притом занятое внутреннею борьбою, борьбою на жизнь и смерть, тогдашнее правительство, если бы и не нуждалось в этой помощи, то не имело ни времени ни средств привести закон в действие… Как бы то ни было, только через три дня после своего утверждения в звании правительницы государства, царевна Софья подписала такой указ: «по челобитью мурз и татар поместей их и вотчин быть за ними по половине, а другой половине, быть в отписных на Великих Государей». Это было 29 мая 1682 года, а 13 июля того же года правительница от имени Великих Государей «пожаловала мурз и татар поместьями и вотчинами и другою половиною по прежнему», обязав их при этом только одним условием, именно, «чтобы они мурзы и татары, видя их Великих Государей к себе милость, им Великим Государям служили, а ко крестьянам никаких налогов, а православной христианской вере тесноты не чинили»… В устранение споров и затруднений для правительства постановлено было: «те поместья и вотчины, которые по силе указа царя Феодора отняты были у некрещеных мурз и татар и отданы были русским и новокрещеным, поворачивать нельзя прежним их владельцам, хотя бы они и крестились, а велеть им приискивать из новокрещенских выморочных поместей». За тем в 1686 году было постановлено, что поместья и вотчины некрещеных мурз и татар, по смерти их, переходят к их детям и внукам; а если после них детей и родственников не останется, то справлять поместья за крещеными родственниками. В таком неопределенном положении оставался вопрос о поместьях и вотчинных правах инородцев, доколе Петр Великий не порешил его в смысле указа царя Феодора Алексеевича."
http://aquilaaquilonis.livejournal.com/262295.html
http://aquilaaquilonis.livejournal.com/262295.html
О расово-генетическом единстве европейцев
"В шеренге регионов Евразии - Европа, Сибирь, Восточная Азия, Индостан - именно Европа выделяется гомогенностью своего генофонда. Это значит, что все популяции Европы похожи друг на друга - похожи больше, чем сходны друг с другом разные популяции Сибири или разные популяции Индии. Гомогенность Европы показана и по классическим маркерам, и по аутосомным ДНК-маркерам, и по мтДНК, и по Y-хромосоме, можно держать пари, будет показана по любым другим маркерам"
Генетик Олег Павлович Балановский (1977-2021) "Генофонд Европы"
"В шеренге регионов Евразии - Европа, Сибирь, Восточная Азия, Индостан - именно Европа выделяется гомогенностью своего генофонда. Это значит, что все популяции Европы похожи друг на друга - похожи больше, чем сходны друг с другом разные популяции Сибири или разные популяции Индии. Гомогенность Европы показана и по классическим маркерам, и по аутосомным ДНК-маркерам, и по мтДНК, и по Y-хромосоме, можно держать пари, будет показана по любым другим маркерам"
Генетик Олег Павлович Балановский (1977-2021) "Генофонд Европы"
В этом видео мы поговорим о начальных страницах европейской истории. Узнаем как и при каких обстоятельствах люди заселили европейский континент, какие племена и народы участвовали в формировании генофонда населения Европы. В своих изысканиях мы будем основываться на данных археологии, физической антропологии и генетики.
Когда первые люди пришли на европейский континент? Кто такая митохондриальная Ева? Чем занимались и как выглядели первобытные охотники и собиратели? Как современные люди связаны с неандертальцами? Как в Европе появились земледелие и скотоводство? Кто первый одомашнил лошадь? Кто такие индоевропейцы? Что такое гаплогруппы? Кто такие европейцы сегодня?
https://youtu.be/shulo2tI9mM
Когда первые люди пришли на европейский континент? Кто такая митохондриальная Ева? Чем занимались и как выглядели первобытные охотники и собиратели? Как современные люди связаны с неандертальцами? Как в Европе появились земледелие и скотоводство? Кто первый одомашнил лошадь? Кто такие индоевропейцы? Что такое гаплогруппы? Кто такие европейцы сегодня?
https://youtu.be/shulo2tI9mM
YouTube
Происхождение европейцев: генетическая история
В этом видео мы поговорим о начальных страницах европейской истории. Узнаем как и при каких обстоятельствах люди заселили европейский континент, какие племена и народы участвовали в формировании генофонда населения Европы. В своих изысканиях мы будем основываться…
В этом видео мы поговорим об этнической истории русских. Русские - самый многочисленный европейский народ. Создавший самое большое государство в мире. В первой части нашего материала речь пойдет о ранних страницах русской истории, о временах Киевской Руси и Московского государства. Посмотрим, как взаимодействовали предки русских с соседними племенами - финно-уграми и балтами. Насколько близки русские с другими восточнославянскими народами - украинцами и белорусами и что нам может сказать о русских физическая антропология?
https://youtu.be/fhuXaw4m4Q4
https://youtu.be/fhuXaw4m4Q4
YouTube
Кто такие русские? Антропология
В этом видео мы поговорим об этнической истории русских. Русские - самый многочисленный европейский народ, создавший Россию - самое большое государство в мире. В первой части мы поговорим о ранних страницах истории русских, о временах Киевской Руси и Московского…
Поморы Онежского полуострова и Зимнего берега: три популяции – три разных генетических портрета
#генетика_РА
Впервые исследован Y-хромосомный генофонд трех самых северных русских популяций — поморов Архангельской области: Онежского берега, Летнего берега и западного фрагмента Зимнего берега Белого моря. Анализ по панели 60 SNP-маркеров Y-хромосомы выявил 14 гаплогрупп, по частотам которых популяции поморов резко различаются. Поморы Онежского берега оказались генетически схожи с широким кругом финноязычных народов Северо-Восточной Европы и тех русских популяций, у которых есть мощный дославянский субстрат. Поморы Летнего берега близки к генофондам Скандинавии. Поморы Зимнего берега сходны лишь с единичными популяциями финнов и шведов. Ни одна из популяций поморов не имеет генетического сходства с населением Новгородчины, с которым традиционно связывают происхождение поморов. Предполагается, что причиной столь ярко выраженного своеобразия популяций поморов, наряду с дрейфом генов, стал разный дославянский субстрат, лежащий в основе генофонда каждой популяции, а также более поздние потоки генов.
Для населения Русского Севера, как давно отмечали специалисты, характерно генетическое своеобразие: северные русские популяции не только отличаются от южных, но и различны между собой. Это относится и к самым северным русским побережья Белого моря – поморам. Так традиционно называли себя люди, в течение многих веков живущие рыболовством, охотой на морского зверя и морской торговлей. Первоначальное заселение побережья Белого моря началось в мезолите, около 8 тысяч лет назад. От неолита здесь остались следы двух близких археологических культур – каргопольской и беломорской. Волну заселения в эпоху бронзы (4–3 тысячи лет назад) связывают с финно-угорским населением (прежде всего, с саамским). Первые упоминания о постоянных русских поселениях на беломорском побережье появились в конце XIII — начале XIV века, и их связывают с колонизацией севера из Великого Новгорода, ее еще называют «верховой». Переселенцы, согласно летописям, встретили на этих землях финноязычное население — племена чуди заволочской, которых ассоциируют с вепсами. Жизнь на северной периферии ареала русского народа привела к формированию особого быта, особой культуры, связанной с морем, а также включала в себя интенсивное взаимодействие с населением Северной и Северо-Восточной Европы. Можно ожидать, что все эти события оставили след в генофонде поморов.
Генофонд поморов практически неизвестен. Но проведены иследования генофонда «материковых», а не прибрежных популяций Русского Севера. Они показали, что по митохондриальной и аутосомной ДНК северные русские сближаются с населением Северной Европы, а по отцовским линиям сходны с населением обширной территории от Прибалтики до Печоры, что объясняется наследием древнейшего палеоевропейского населения. Вместе с тем поиск следов новгородской колонизации в генофонде Русского Севера по широкогеномной панели аутосомного генома показал, что «новгородская» предковая компонента на севере Архангельской области отсутствует, а на ее юге составляет не более трети генофонда.
Новые данные о генофонде популяций поморов получены в исследовании, проведенном сотрудниками Медико-генетического научного центра и Биобанка Северной Евразии под руководством проф. Е.В.Балановской, и опубликованы в журнале «Вестник РГМУ». Принимая во внимание традицию патрилокальности у поморов и высокую эффективность изучения «отцовских линий», авторы с помощью маркеров Y-хромосомы решили создатьи «генетические портреты» трёх впервые изученных популяций поморов и провести поиск в их генофонде следов новгородской колонизации.
Материал для исследования собран в ходе экспедиции 2021 года: обследованы населенные пункты Онежского полуострова (Онежский берег и Летний берег) и западного (Онежского) фрагмента Зимнего берега (рис. 1). Далее все три популяции условно именуются «онежскими поморами».
#генетика_РА
Впервые исследован Y-хромосомный генофонд трех самых северных русских популяций — поморов Архангельской области: Онежского берега, Летнего берега и западного фрагмента Зимнего берега Белого моря. Анализ по панели 60 SNP-маркеров Y-хромосомы выявил 14 гаплогрупп, по частотам которых популяции поморов резко различаются. Поморы Онежского берега оказались генетически схожи с широким кругом финноязычных народов Северо-Восточной Европы и тех русских популяций, у которых есть мощный дославянский субстрат. Поморы Летнего берега близки к генофондам Скандинавии. Поморы Зимнего берега сходны лишь с единичными популяциями финнов и шведов. Ни одна из популяций поморов не имеет генетического сходства с населением Новгородчины, с которым традиционно связывают происхождение поморов. Предполагается, что причиной столь ярко выраженного своеобразия популяций поморов, наряду с дрейфом генов, стал разный дославянский субстрат, лежащий в основе генофонда каждой популяции, а также более поздние потоки генов.
Для населения Русского Севера, как давно отмечали специалисты, характерно генетическое своеобразие: северные русские популяции не только отличаются от южных, но и различны между собой. Это относится и к самым северным русским побережья Белого моря – поморам. Так традиционно называли себя люди, в течение многих веков живущие рыболовством, охотой на морского зверя и морской торговлей. Первоначальное заселение побережья Белого моря началось в мезолите, около 8 тысяч лет назад. От неолита здесь остались следы двух близких археологических культур – каргопольской и беломорской. Волну заселения в эпоху бронзы (4–3 тысячи лет назад) связывают с финно-угорским населением (прежде всего, с саамским). Первые упоминания о постоянных русских поселениях на беломорском побережье появились в конце XIII — начале XIV века, и их связывают с колонизацией севера из Великого Новгорода, ее еще называют «верховой». Переселенцы, согласно летописям, встретили на этих землях финноязычное население — племена чуди заволочской, которых ассоциируют с вепсами. Жизнь на северной периферии ареала русского народа привела к формированию особого быта, особой культуры, связанной с морем, а также включала в себя интенсивное взаимодействие с населением Северной и Северо-Восточной Европы. Можно ожидать, что все эти события оставили след в генофонде поморов.
Генофонд поморов практически неизвестен. Но проведены иследования генофонда «материковых», а не прибрежных популяций Русского Севера. Они показали, что по митохондриальной и аутосомной ДНК северные русские сближаются с населением Северной Европы, а по отцовским линиям сходны с населением обширной территории от Прибалтики до Печоры, что объясняется наследием древнейшего палеоевропейского населения. Вместе с тем поиск следов новгородской колонизации в генофонде Русского Севера по широкогеномной панели аутосомного генома показал, что «новгородская» предковая компонента на севере Архангельской области отсутствует, а на ее юге составляет не более трети генофонда.
Новые данные о генофонде популяций поморов получены в исследовании, проведенном сотрудниками Медико-генетического научного центра и Биобанка Северной Евразии под руководством проф. Е.В.Балановской, и опубликованы в журнале «Вестник РГМУ». Принимая во внимание традицию патрилокальности у поморов и высокую эффективность изучения «отцовских линий», авторы с помощью маркеров Y-хромосомы решили создатьи «генетические портреты» трёх впервые изученных популяций поморов и провести поиск в их генофонде следов новгородской колонизации.
Материал для исследования собран в ходе экспедиции 2021 года: обследованы населенные пункты Онежского полуострова (Онежский берег и Летний берег) и западного (Онежского) фрагмента Зимнего берега (рис. 1). Далее все три популяции условно именуются «онежскими поморами».
Для каждого обследуемого составляли родословную на глубину не менее трех поколений, и в выборку включали только тех неродственных между собой индивидов, все предки которых до третьего поколения принадлежали к данной популяции и считали себя русскими. Обследование проведено субтотально: образцы крови взяты в селениях с компактным проживанием поморов практически у всех мужчин, соответствующих перечисленным критериям. Для сравнения с популяциями коренного населения севера Европы авторы использовали данные литературы и неопубликованные данные АНО «Биобанк Северной Евразии».
ДНК, выделенную из образцов венозной крови, генотипировали по панели 60 Y-SNP маркеров методом ПЦР в реальном времени. В генофондах трех популяций встречено 14 гаплогрупп Y-хромосомы (рис. 2): E-M78, I1-M253, I2-P37.2, I2-M223, J2-M92, J2-M67, N2a-Y3205, N3a3-CST10760, N3a4-Z1936, R1a-PF6202, R1a-CTS1211, R1a-Z92, R1b-L51, T1a-M70. Самыми частыми оказались гаплогруппы I1, N3 и R1a, каждая из которых составляет около четверти общего генофонда онежских поморов. Гаплогруппа R1a представлена тремя ветвями (PF6202, CTS1211, Z92), гаплогруппа N3 – двумя (CST10760, Z1936). Следующие по убыванию частоты – I2-P37.2 и R1b (по 8% генофонда в целом), остальные гаплогруппы редки.
Генетические портреты онежсих поморов
Оказалось, что, хотя географически три популяции онежских поморов близки друг к другу, их генетические портреты заметно отличаются, причем по четырем гаплогруппам (I2, N3a4, R1a, R1b) эти различия достоверны. Хотя у каждой из трёх популяций поморов присутствуют не менее девяти гаплогрупп их «общего портрета», но спектр гаплогрупп каждой популяции очень своеобразен. У поморов Зимнего берега снижена частота гаплогруппы N3a4 и повышена частота I2; в популяции Летнего берега не обнаружена гаплогруппа R1a-PF6202, характерная для двух других популяций, но повышена частота R1b; в популяции Онежского берега высока частота N3a4, но низка I2 (рис. 2).
Прослеживаются убывание доли гаплогрупп I1 и I2a c востока (Зимний берег) на запад (Онежский берег) и противоположный тренд у гаплогрупп N3a3 и N3a4. Но такой «долготный» тренд отсутствует у гаплогрупп R1a (частота повышена в популяциях Зимнего и Онежского берегов) и R1b (максимум на Летнем берегу). Частота гаплогруппы R1a высока в генофондах Зимнего (29%) и Онежского берегов (36%), и все три ветви R1a здесь встречены с частотой ≥5%. Вместе с тем на Летнем берегу частота R1a вдвое ниже и обнаружены только ветви R1a-CTS1211 (13%) и R1a-Z92 (2%). Снижение частоты R1a и резкое возрастание частоты R1b (20%) только в популяции Летнего берега может быть результатом как дрейфа генов, так и их миграционного потока. Высока частота R1b и у русских Пинежского района Архангельской области (рис. 2), но там распространена иная ветвь R1b. У поморов обнаружена ветвь L51, более характерная для народов Северо-Западной, чем Северо-Восточной Европы и для установления её источника (миграция или сохранение древнейшего генетического ландшафта региона) необходимо использование филогенетических подходов.
С другими русскими популяциями Архангельской области онежских поморов объединяет значительная частота гаплогрупп R1a и N3a4 (хотя N3a4 редка в популяции Зимнего берега). Резкое отличие «прибрежных» поморов от «материковых» популяций Архангельской области проявляется по частоте гаплогруппы I1: у онежских поморов она составляет в среднем четверть генофонда (25%), но для других северных русских не характерна (в Красноборской популяции – 12%, в Пинежской – 1%, в Лешуконской не обнаружена).
Положение онежских поморов в генетическом пространстве Северной Европы
Авторов удивил тот факт, что, вопреки географической близости и культурной общности трех популяций онежских поморов, генетические расстояния между ними оказались довольно велики (d=0,28). Вместе с тем расстояние от онежских поморов до других русских популяций почти в три раза больше (d=0,76).
ДНК, выделенную из образцов венозной крови, генотипировали по панели 60 Y-SNP маркеров методом ПЦР в реальном времени. В генофондах трех популяций встречено 14 гаплогрупп Y-хромосомы (рис. 2): E-M78, I1-M253, I2-P37.2, I2-M223, J2-M92, J2-M67, N2a-Y3205, N3a3-CST10760, N3a4-Z1936, R1a-PF6202, R1a-CTS1211, R1a-Z92, R1b-L51, T1a-M70. Самыми частыми оказались гаплогруппы I1, N3 и R1a, каждая из которых составляет около четверти общего генофонда онежских поморов. Гаплогруппа R1a представлена тремя ветвями (PF6202, CTS1211, Z92), гаплогруппа N3 – двумя (CST10760, Z1936). Следующие по убыванию частоты – I2-P37.2 и R1b (по 8% генофонда в целом), остальные гаплогруппы редки.
Генетические портреты онежсих поморов
Оказалось, что, хотя географически три популяции онежских поморов близки друг к другу, их генетические портреты заметно отличаются, причем по четырем гаплогруппам (I2, N3a4, R1a, R1b) эти различия достоверны. Хотя у каждой из трёх популяций поморов присутствуют не менее девяти гаплогрупп их «общего портрета», но спектр гаплогрупп каждой популяции очень своеобразен. У поморов Зимнего берега снижена частота гаплогруппы N3a4 и повышена частота I2; в популяции Летнего берега не обнаружена гаплогруппа R1a-PF6202, характерная для двух других популяций, но повышена частота R1b; в популяции Онежского берега высока частота N3a4, но низка I2 (рис. 2).
Прослеживаются убывание доли гаплогрупп I1 и I2a c востока (Зимний берег) на запад (Онежский берег) и противоположный тренд у гаплогрупп N3a3 и N3a4. Но такой «долготный» тренд отсутствует у гаплогрупп R1a (частота повышена в популяциях Зимнего и Онежского берегов) и R1b (максимум на Летнем берегу). Частота гаплогруппы R1a высока в генофондах Зимнего (29%) и Онежского берегов (36%), и все три ветви R1a здесь встречены с частотой ≥5%. Вместе с тем на Летнем берегу частота R1a вдвое ниже и обнаружены только ветви R1a-CTS1211 (13%) и R1a-Z92 (2%). Снижение частоты R1a и резкое возрастание частоты R1b (20%) только в популяции Летнего берега может быть результатом как дрейфа генов, так и их миграционного потока. Высока частота R1b и у русских Пинежского района Архангельской области (рис. 2), но там распространена иная ветвь R1b. У поморов обнаружена ветвь L51, более характерная для народов Северо-Западной, чем Северо-Восточной Европы и для установления её источника (миграция или сохранение древнейшего генетического ландшафта региона) необходимо использование филогенетических подходов.
С другими русскими популяциями Архангельской области онежских поморов объединяет значительная частота гаплогрупп R1a и N3a4 (хотя N3a4 редка в популяции Зимнего берега). Резкое отличие «прибрежных» поморов от «материковых» популяций Архангельской области проявляется по частоте гаплогруппы I1: у онежских поморов она составляет в среднем четверть генофонда (25%), но для других северных русских не характерна (в Красноборской популяции – 12%, в Пинежской – 1%, в Лешуконской не обнаружена).
Положение онежских поморов в генетическом пространстве Северной Европы
Авторов удивил тот факт, что, вопреки географической близости и культурной общности трех популяций онежских поморов, генетические расстояния между ними оказались довольно велики (d=0,28). Вместе с тем расстояние от онежских поморов до других русских популяций почти в три раза больше (d=0,76).
Интересно, что наиболее близкой к генофонду поморов, особенно поморов Онежского берега (d=0,15) оказалась географически удаленная (на примерно 500 км) популяция русских Красноборского и Ленского районов Архангельской области.
Из других русских популяций относительное генетическое сходство с поморами обнаруживают лишь русские Костромской области (d=0,50) и популяция Мологи Ярославской области (d=0,63). При этом к генофонду Мологи близки только поморы Онежского берега (d=0,17), в то время как генофонды Летнего и Зимнего от неё крайне далеки (d=0,85). Ранее этим же коллективом авторов было показано, что среди ярославских популяций именно Молога сохранила явный генетический след дославянского населения (предположительно мери).
Среди иных народов России к онежским поморам наиболее генетически близки вепсы (d=0,43) и северные карелы (d=0,46), причем вновь лишь за счет поморов Онежского берега (d=0,23 и d=0,12 соответственно). Более того, оказалось, что поморы Онежского берега генетически ближе к финноязычным соседям, чем к другим популяциям поморов (d=0,28). А вот представители восточного крыла финноязычных народов — удмурты – оказались самыми генетически далекими от поморов (d=2,50), что противоречит представлению о сходстве генофонда поморов и финно-пермских народов.
Однако наибольшее генетическое сходство онежские поморы обнаруживают с народами зарубежной Северной Европы: генетическое расстояние от поморов до шведов и финнов (d=0,28) такое же, как среднее расстояние между популяциями поморов (d=0,28), а расстояние до генофонда саамов вдвое меньше (d=0,14). Причем прослеживается тренд: расстояние до генофондов финнов и саамов уменьшается в четыре раза по мере движения на запад — от Зимнего берега к Онежскому. Генетические расстояния до скандинавов (датчан, норвежцев, шведов) следуют противоположному тренду: наиболее близки к ним поморы Летнего и Зимнего берега, а расстояние от поморов Онежского берега до скандинавов вдвое больше. При этом, если поморы Зимнего берега близки лишь к скандинавам, то поморы Летнего берега обнаруживают определенное генетическое сходство также с широким кругом европейских популяций – от немцев (d=0,36) до ирландцев (d=0,65).
В генетическом пространстве многомерного шкалирования (рис. 3) (график построен по 14 «поморским» гаплогруппам Y-хромосомы) выделяются пять кластеров с условными названиями. «Славянский» кластер включил белорусов, украинцев, поляков и русских Смоленской и Ярославской областей; к нему близок «новгородский» кластер, объединивший все три популяции Новгородской области и Порхов Псковской области, входивший в Новгородские земли; к ним присоединились также финноязычные популяции – вепсы и южные карелы. «Прибалтийский» кластер включил латышей, литовцев и эстонцев, а также популяцию Псковской области (Остров); «архангельский» кластер объединил популяции Пинежского и Лешуконского районов Архангельской области с Мологой Ярославской области и тверскими карелами. Поморы образовали свой собственный обширный кластер, его площадь лишь немногим меньше суммы всех четырех кластеров групп сравнения, включивших финноязычные, балтоязычные и славянские популяции. Но, как подчеркивают авторы, при столь огромных различиях между поморскими популяциями они заняли свое собственное место в генетическом пространстве Северо-Восточной Европы.
Точнее определить регионы, с которыми сходны генофонды поморов, и расширить круг популяций сравнения помогают карты генетических расстояний (рис. 4), рассчитанные по 26 гаплогруппам Y-хромосомы, характерным для всего региона. Вот что показали эти карты. Поморы Онежского берега генетически близки к финноязычным народам России и Финляндии и к русским популяциям Архангельской области. Поморы Летнего берега обнаружили генетическое сходство только с населением Скандинавии. Наконец, у поморов Зимнего берега практически нет сходных генофондов за исключением некоторой близости к финнам и шведам. Итак, генофонды трех популяций «онежских поморов» оказались своеобразны, каждая имеет уникальный генетический портрет.
Из других русских популяций относительное генетическое сходство с поморами обнаруживают лишь русские Костромской области (d=0,50) и популяция Мологи Ярославской области (d=0,63). При этом к генофонду Мологи близки только поморы Онежского берега (d=0,17), в то время как генофонды Летнего и Зимнего от неё крайне далеки (d=0,85). Ранее этим же коллективом авторов было показано, что среди ярославских популяций именно Молога сохранила явный генетический след дославянского населения (предположительно мери).
Среди иных народов России к онежским поморам наиболее генетически близки вепсы (d=0,43) и северные карелы (d=0,46), причем вновь лишь за счет поморов Онежского берега (d=0,23 и d=0,12 соответственно). Более того, оказалось, что поморы Онежского берега генетически ближе к финноязычным соседям, чем к другим популяциям поморов (d=0,28). А вот представители восточного крыла финноязычных народов — удмурты – оказались самыми генетически далекими от поморов (d=2,50), что противоречит представлению о сходстве генофонда поморов и финно-пермских народов.
Однако наибольшее генетическое сходство онежские поморы обнаруживают с народами зарубежной Северной Европы: генетическое расстояние от поморов до шведов и финнов (d=0,28) такое же, как среднее расстояние между популяциями поморов (d=0,28), а расстояние до генофонда саамов вдвое меньше (d=0,14). Причем прослеживается тренд: расстояние до генофондов финнов и саамов уменьшается в четыре раза по мере движения на запад — от Зимнего берега к Онежскому. Генетические расстояния до скандинавов (датчан, норвежцев, шведов) следуют противоположному тренду: наиболее близки к ним поморы Летнего и Зимнего берега, а расстояние от поморов Онежского берега до скандинавов вдвое больше. При этом, если поморы Зимнего берега близки лишь к скандинавам, то поморы Летнего берега обнаруживают определенное генетическое сходство также с широким кругом европейских популяций – от немцев (d=0,36) до ирландцев (d=0,65).
В генетическом пространстве многомерного шкалирования (рис. 3) (график построен по 14 «поморским» гаплогруппам Y-хромосомы) выделяются пять кластеров с условными названиями. «Славянский» кластер включил белорусов, украинцев, поляков и русских Смоленской и Ярославской областей; к нему близок «новгородский» кластер, объединивший все три популяции Новгородской области и Порхов Псковской области, входивший в Новгородские земли; к ним присоединились также финноязычные популяции – вепсы и южные карелы. «Прибалтийский» кластер включил латышей, литовцев и эстонцев, а также популяцию Псковской области (Остров); «архангельский» кластер объединил популяции Пинежского и Лешуконского районов Архангельской области с Мологой Ярославской области и тверскими карелами. Поморы образовали свой собственный обширный кластер, его площадь лишь немногим меньше суммы всех четырех кластеров групп сравнения, включивших финноязычные, балтоязычные и славянские популяции. Но, как подчеркивают авторы, при столь огромных различиях между поморскими популяциями они заняли свое собственное место в генетическом пространстве Северо-Восточной Европы.
Точнее определить регионы, с которыми сходны генофонды поморов, и расширить круг популяций сравнения помогают карты генетических расстояний (рис. 4), рассчитанные по 26 гаплогруппам Y-хромосомы, характерным для всего региона. Вот что показали эти карты. Поморы Онежского берега генетически близки к финноязычным народам России и Финляндии и к русским популяциям Архангельской области. Поморы Летнего берега обнаружили генетическое сходство только с населением Скандинавии. Наконец, у поморов Зимнего берега практически нет сходных генофондов за исключением некоторой близости к финнам и шведам. Итак, генофонды трех популяций «онежских поморов» оказались своеобразны, каждая имеет уникальный генетический портрет.
Генетические расстояния между популяциями поморов оказались сопоставимы с общим размахом изменчивости между восточными славянами, балтами и финно-уграми региона.
Объяснить такое своеобразие генофонда дрейфом генов (так называют случайные генетические изменения в немногочисленной популяции) авторы могут лишь для поморов Зимнего берега, но не для остальных. Однако пока что популяция Зимнего берега представлена лишь ее «прионежской» частью (рис. 1); окончательный вывод о ней можно будет сделать лишь после анализа генетических портретов других ее частей.
Авторы рассуждают, что, несомненно, дрейф генов был важным фактором в генетической истории всех популяций поморов, численность которых в течение последних поколений постоянно снижалась. Однако дрейфу генов не удалось стереть генетическую память о том, что в основе их генофондов лежал различный субстрат. Поморы Онежского берега делят этот субстрат с широким кругом западного ствола финноязычного населения севера Европы, тогда как поморы Летнего берега схожи только с населением Скандинавии. Таким образом, результаты изучения полиморфизма Y-хромосомы — наиболее стабильной части генофонда вследствие патрилокальности поморов – прямо указывают, что причина генетического своеобразия популяций онежских поморов кроется в различном генетическом субстрате, опосредованном более поздними потоками генов.
В свете гипотезы новгородской колонизации Белого моря особенно интересен вопрос о том, насколько сходны генофонды поморов и новгородцев. Оказалось, что по генетическим расстояниям поморы не более близки к новгородцам, чем к прочим русским популяциям. Генетические отличия новгородцев велики даже от поморов Онежского берега, а от популяций других поморов они еще больше. Ранее тем же коллективом исследователей был сделан вывод об отличиях аутосомного генома новгородцев от русских севера Архангельской области. Теперь же показаны различия между генофондами новгородцев и поморов по маркерам Y-хромосомы. Оба результата противоречат гипотезе, что генофонд Русского Севера был сформирован новгородской экспансией. Как подчеркивают исследователи, это далеко не единственный случай в мировой культуре, когда внутренняя колонизация выражалась в расширении власти и экономического влияния, но не приводила к решительному изменению генофонда. И это убедительно показывает, что представления об истории, сложившиеся в гуманитарных науках, далеко не всегда находят прямое отражение в генофонде.
http://генофонд.рф/?page_id=35691
Объяснить такое своеобразие генофонда дрейфом генов (так называют случайные генетические изменения в немногочисленной популяции) авторы могут лишь для поморов Зимнего берега, но не для остальных. Однако пока что популяция Зимнего берега представлена лишь ее «прионежской» частью (рис. 1); окончательный вывод о ней можно будет сделать лишь после анализа генетических портретов других ее частей.
Авторы рассуждают, что, несомненно, дрейф генов был важным фактором в генетической истории всех популяций поморов, численность которых в течение последних поколений постоянно снижалась. Однако дрейфу генов не удалось стереть генетическую память о том, что в основе их генофондов лежал различный субстрат. Поморы Онежского берега делят этот субстрат с широким кругом западного ствола финноязычного населения севера Европы, тогда как поморы Летнего берега схожи только с населением Скандинавии. Таким образом, результаты изучения полиморфизма Y-хромосомы — наиболее стабильной части генофонда вследствие патрилокальности поморов – прямо указывают, что причина генетического своеобразия популяций онежских поморов кроется в различном генетическом субстрате, опосредованном более поздними потоками генов.
В свете гипотезы новгородской колонизации Белого моря особенно интересен вопрос о том, насколько сходны генофонды поморов и новгородцев. Оказалось, что по генетическим расстояниям поморы не более близки к новгородцам, чем к прочим русским популяциям. Генетические отличия новгородцев велики даже от поморов Онежского берега, а от популяций других поморов они еще больше. Ранее тем же коллективом исследователей был сделан вывод об отличиях аутосомного генома новгородцев от русских севера Архангельской области. Теперь же показаны различия между генофондами новгородцев и поморов по маркерам Y-хромосомы. Оба результата противоречат гипотезе, что генофонд Русского Севера был сформирован новгородской экспансией. Как подчеркивают исследователи, это далеко не единственный случай в мировой культуре, когда внутренняя колонизация выражалась в расширении власти и экономического влияния, но не приводила к решительному изменению генофонда. И это убедительно показывает, что представления об истории, сложившиеся в гуманитарных науках, далеко не всегда находят прямое отражение в генофонде.
http://генофонд.рф/?page_id=35691