"Дровосек"
1910 г.
Фердинанд Ходлер
Музей искусств Охара, Япония.
В Швейцарии XIX века вам пригодилось бы высшее экономическое, чтобы купить хлеба или пару брюк. Денежная система этой страны до начала века XX оставалась одной из самых сложных и запутанных. Просто представьте: свои деньги мог выпускать каждый кантон, полукантон и даже отдельный город или аббатство. При этом каждый купец ввозил в страну монеты других государств (французские, немецкие, бельгийские, греческие) – и их тоже без проблем принимали от покупателей. Вы могли раслпатиться за пару рыбин монетой, отчеканенной во Франции, а сдачу получить пригоршней монет, отчеканенных то во французском кантоне Швейцарии, то в немецком. Каждый второй банк выпускал, кроме всего прочего, собственные банкноты. И даже когда в 1850 году была принята единая денежная система для всей страны, здесь продолжали использовать монеты других стран.
Именно потому, что Швейцарии нужны были собственные, первые, уникальные общенациональные банкноты, национальный банк страны обратился за помощью к художнику. Самому известному. Фердинанду Ходлеру. В 1908 году Ходлер получает заказ на два изображения – для первых национальных банкнот, в 50 и 100 франков. Никаких точных указаний не последовало, кроме того, что это должны быть мотивы, очевидно выражающие швейцарскую идентичность и национальный характер.
В 1911 году первые общенациональные купюры в 50 и 100 франков вышли с изображениями дровосека и жнеца, которые создал Ходлер. У него уже был опыт работы с национальными типажами и исторически важными проектами. Работая над фреской «Отступление при Мариньяно», художник разыскивал примеры национальных типажей, старых воинов-героев, среди современников и находил их: «Мужчины тех времен существуют до сих пор. Они и сегодня, как сотни лет назад, ведут ту же борьбу. Потомков тех людей, здоровых и сильных, все еще можно отыскать в деревнях и в горах. Упрямый, сильный швейцарец – тот человек, которого я нашел в этих местах».
Как раз монументальные работы, дкоративные фрески для стен музеев, университетов и ратуш, прославили Ходлера. Именно в масштабных работах он сдвигал представления современников о правильной живописи: избавлял даже конкретные исторические события от сюжетности – и нужного героического пафоса добивался за счет ритмичной композиции и выразительных поз. Поэтому не удивительно, что «Дровосек» и «Жнец», уменьшенные до масштаба купюры, по мнению Ходлера, растеряли задуманную иконографичность, монументальность.
И несмотря на то, что заказчика, Национальный банк Швейцарии, все устроило (и купюры оставались в обращении до 1958 года), Ходлер решает исправить ситуацию. Он пишет по десятку живописных версий обеих картин – размеры каждой обычно около метра на полтора. И в них наконец становится ощутим и национальный характер, и сила, и здоровье. Ходлер упоминал не раз, что нет лучшего символа для изображения человека, чем дерево – и поэтому все его древесные пейзажи (1, 2) нужно воспринимать как аллегорию человеческой силы, упрямства, стремления к свету. А в «Дровосеке» человеческая фигура – сама и человек, и дерево, которое ему предстоит победить. Человек, крепко вросший в землю ногами. Человек, которого природа кормит. Человек, который сам часть природы. Живая сила против живой силы.
#ФердинандХодлер #Портрет #Модерн
1910 г.
Фердинанд Ходлер
Музей искусств Охара, Япония.
В Швейцарии XIX века вам пригодилось бы высшее экономическое, чтобы купить хлеба или пару брюк. Денежная система этой страны до начала века XX оставалась одной из самых сложных и запутанных. Просто представьте: свои деньги мог выпускать каждый кантон, полукантон и даже отдельный город или аббатство. При этом каждый купец ввозил в страну монеты других государств (французские, немецкие, бельгийские, греческие) – и их тоже без проблем принимали от покупателей. Вы могли раслпатиться за пару рыбин монетой, отчеканенной во Франции, а сдачу получить пригоршней монет, отчеканенных то во французском кантоне Швейцарии, то в немецком. Каждый второй банк выпускал, кроме всего прочего, собственные банкноты. И даже когда в 1850 году была принята единая денежная система для всей страны, здесь продолжали использовать монеты других стран.
Именно потому, что Швейцарии нужны были собственные, первые, уникальные общенациональные банкноты, национальный банк страны обратился за помощью к художнику. Самому известному. Фердинанду Ходлеру. В 1908 году Ходлер получает заказ на два изображения – для первых национальных банкнот, в 50 и 100 франков. Никаких точных указаний не последовало, кроме того, что это должны быть мотивы, очевидно выражающие швейцарскую идентичность и национальный характер.
В 1911 году первые общенациональные купюры в 50 и 100 франков вышли с изображениями дровосека и жнеца, которые создал Ходлер. У него уже был опыт работы с национальными типажами и исторически важными проектами. Работая над фреской «Отступление при Мариньяно», художник разыскивал примеры национальных типажей, старых воинов-героев, среди современников и находил их: «Мужчины тех времен существуют до сих пор. Они и сегодня, как сотни лет назад, ведут ту же борьбу. Потомков тех людей, здоровых и сильных, все еще можно отыскать в деревнях и в горах. Упрямый, сильный швейцарец – тот человек, которого я нашел в этих местах».
Как раз монументальные работы, дкоративные фрески для стен музеев, университетов и ратуш, прославили Ходлера. Именно в масштабных работах он сдвигал представления современников о правильной живописи: избавлял даже конкретные исторические события от сюжетности – и нужного героического пафоса добивался за счет ритмичной композиции и выразительных поз. Поэтому не удивительно, что «Дровосек» и «Жнец», уменьшенные до масштаба купюры, по мнению Ходлера, растеряли задуманную иконографичность, монументальность.
И несмотря на то, что заказчика, Национальный банк Швейцарии, все устроило (и купюры оставались в обращении до 1958 года), Ходлер решает исправить ситуацию. Он пишет по десятку живописных версий обеих картин – размеры каждой обычно около метра на полтора. И в них наконец становится ощутим и национальный характер, и сила, и здоровье. Ходлер упоминал не раз, что нет лучшего символа для изображения человека, чем дерево – и поэтому все его древесные пейзажи (1, 2) нужно воспринимать как аллегорию человеческой силы, упрямства, стремления к свету. А в «Дровосеке» человеческая фигура – сама и человек, и дерево, которое ему предстоит победить. Человек, крепко вросший в землю ногами. Человек, которого природа кормит. Человек, который сам часть природы. Живая сила против живой силы.
#ФердинандХодлер #Портрет #Модерн
"Взгляд в бесконечность"
1911 г.
Фердинанд Ходлер
Частная коллекция.
В 1910 году Фердинанд Ходлер получил заказ на картину, которая могла бы украсить лестницу недавно отстроенного Кунстхауса в Цюрихе. Работа предстояла грандиозная – художнику понадобилось 3 года, чтобы ее завершить. Первая версия полотна размером 4,5 на почти 9 метров провисела в музее совсем недолго, 3 месяца. Она оказалась слишком громоздкой. Сейчас на этот грандиозный «неудачный» вариант можно посмотреть в Базеле. Со всеми переработками и редакциями, исправлениями и пробами у Ходлера получилось 5 практически одинаковых картин – и одна из них, тоже довольно немаленькая, находится сейчас в частной коллекции.
Эта работа – практически манифест ходлеровского художественного метода, концентрированная эстетическая программа его знаменитого параллелизма. Женские фигуры разворачивают то ли в пространстве, то ли во времени какой-то ритуальный танец, символизируя и живое человеческое движение, и сам ритм этого движения. Поза каждой уникальна (кстати, Ходлеру действительно позировали пять разных натурщиц), но вместе они создают симметричную жестовую композицию, которую легко продолжить. Например, по горизонтали: продолжая бесконечный танец за пределы полотна, мысленно дорисовывая эту цепь танцовщиц. А еще – по вертикали: следуя за взглядом каждой из пяти женщин. Все они смотрят в разные стороны, раздвигая для нас пределы картины.
Ходлер любил синий цвет и был уверен, что только его можно без раздражения воспринимать на холстах большого размера. Но психическое равновесие зрителя, конечно, не единственная причина, по которой художник выбирает синий. «Синий – это цвет, который, как и море, как и небо, говорит мне о чем-то небанальном, о трансцедентном и величественном», - писал Ходлер. В каких-то нескольких сотнях километров, в тот же год, когда Ходлер получил заказ на «Взгляд в бесконечность», Василий Кандинский написал книгу «О духовном в искусстве». И тоже трактовал синий цвет как духовный и возвышенный.
Но больше чем синий цвет Ходлер любил только женщин – всех тех земных красавиц, с которыми жил и которыми восхищался, своих бесконечных любовниц и удивительных жен, но и женщину вообще. Женщина для него – духовная опора, надежда этого мира, талисман и носительница тонко отстроенной, хрупкой внутренней гармонии. Женщина – источник всего живого, центр бесконечного жизненного цикла. И лучшее, что она может сделать – это просто существовать и иногда танцевать. На портретах и символических композициях Ходлера они танцуют почти всегда – даже когда замирают в привычной позе или просто держат цветок в руках, это кажется частью длинного, сосредоточенного танцевального, сакрального жеста.
При этом музы Ходлера, которые на много лет задерживались в его мастерской и в его жизни, отнюдь не были украшением гостиных, усладой мужских глаз и живыми манекенами. Образованные и одаренные, они водили автомобили, фотографировали, коллекционировали живопись, исполняли свободные танцы и расписывали фарфор. Отводя взгляд от несущейся под колесами дороги, от восхищенных зрителей или кропотливой работы, поднимали глаза в небо, смотрели в бесконечность.
#ФердинандХодлер #Символизм
@pic_history
1911 г.
Фердинанд Ходлер
Частная коллекция.
В 1910 году Фердинанд Ходлер получил заказ на картину, которая могла бы украсить лестницу недавно отстроенного Кунстхауса в Цюрихе. Работа предстояла грандиозная – художнику понадобилось 3 года, чтобы ее завершить. Первая версия полотна размером 4,5 на почти 9 метров провисела в музее совсем недолго, 3 месяца. Она оказалась слишком громоздкой. Сейчас на этот грандиозный «неудачный» вариант можно посмотреть в Базеле. Со всеми переработками и редакциями, исправлениями и пробами у Ходлера получилось 5 практически одинаковых картин – и одна из них, тоже довольно немаленькая, находится сейчас в частной коллекции.
Эта работа – практически манифест ходлеровского художественного метода, концентрированная эстетическая программа его знаменитого параллелизма. Женские фигуры разворачивают то ли в пространстве, то ли во времени какой-то ритуальный танец, символизируя и живое человеческое движение, и сам ритм этого движения. Поза каждой уникальна (кстати, Ходлеру действительно позировали пять разных натурщиц), но вместе они создают симметричную жестовую композицию, которую легко продолжить. Например, по горизонтали: продолжая бесконечный танец за пределы полотна, мысленно дорисовывая эту цепь танцовщиц. А еще – по вертикали: следуя за взглядом каждой из пяти женщин. Все они смотрят в разные стороны, раздвигая для нас пределы картины.
Ходлер любил синий цвет и был уверен, что только его можно без раздражения воспринимать на холстах большого размера. Но психическое равновесие зрителя, конечно, не единственная причина, по которой художник выбирает синий. «Синий – это цвет, который, как и море, как и небо, говорит мне о чем-то небанальном, о трансцедентном и величественном», - писал Ходлер. В каких-то нескольких сотнях километров, в тот же год, когда Ходлер получил заказ на «Взгляд в бесконечность», Василий Кандинский написал книгу «О духовном в искусстве». И тоже трактовал синий цвет как духовный и возвышенный.
Но больше чем синий цвет Ходлер любил только женщин – всех тех земных красавиц, с которыми жил и которыми восхищался, своих бесконечных любовниц и удивительных жен, но и женщину вообще. Женщина для него – духовная опора, надежда этого мира, талисман и носительница тонко отстроенной, хрупкой внутренней гармонии. Женщина – источник всего живого, центр бесконечного жизненного цикла. И лучшее, что она может сделать – это просто существовать и иногда танцевать. На портретах и символических композициях Ходлера они танцуют почти всегда – даже когда замирают в привычной позе или просто держат цветок в руках, это кажется частью длинного, сосредоточенного танцевального, сакрального жеста.
При этом музы Ходлера, которые на много лет задерживались в его мастерской и в его жизни, отнюдь не были украшением гостиных, усладой мужских глаз и живыми манекенами. Образованные и одаренные, они водили автомобили, фотографировали, коллекционировали живопись, исполняли свободные танцы и расписывали фарфор. Отводя взгляд от несущейся под колесами дороги, от восхищенных зрителей или кропотливой работы, поднимали глаза в небо, смотрели в бесконечность.
#ФердинандХодлер #Символизм
@pic_history