Центральный объект композиции – телега, запряжённая тремя лошадьми, стоящая посреди реки; слева находится фермерский дом, а через луг справа виднеются фигуры косарей на фоне деревьев. Констебл изобразил окрестности мельницы во Флэтфорде, принадлежащей его отцу. Арендатором коттеджа, который существует до сих пор, был человек по имени Вилли Лотт. Он утверждал, что родился в этом доме и за всю жизнь ни разу не покидал его дольше, чем на четыре дня.
Роберт Камминг, автор книги «Толкование искусства. Изучение и разъяснение величайших картин мира», предположил, что телегу завели в воду по двум причинам. В жаркую сухую погоду речной поток должен был, во-первых, охладить ноги лошадей, а, во-вторых, размочить деревянные колёса, чтобы не слетели металлические ободья, которые фермеры крепили на них в летнюю пору. Смачивание колёс снижало усадку и удерживало внешнюю металлическую ленту на месте.
В отличие от импрессионистов, предшественником которых Констебла пытались представить в XX веке, британский художник писал пейзаж в студии. При этом он основывался на ряде предварительных этюдов маслом, сделанных на натуре (самый известных из них, полноразмерный эскиз, сейчас хранится в лондонском Музее Виктории и Альберта). Такие зарисовки нужны были для наиболее достоверной передачи деталей, например, телеги и упряжи. На картине можно даже идентифицировать различные виды деревьев. Кроме того, Констебл был первым из известных живописцев, кто изучал метеорологию, чтобы с научной точностью изобразить атмосферные явления.
При этом многие историки сомневаются, что в начале XIX века английская сельская глубинка была столь же полна гармонии и счастья, какой она предстаёт на этом полотне. Констебл не мог не замечать социальных и экономических последствий индустриализации, менявшей образ жизни Британии. С началом промышленной революции для работы на фермах всё шире стали использоваться машины, лишая работы множество людей. В крупных аграрных районах часто вспыхивали бунты, началась массовая миграция в города.
Для консервативного Констебла деревня стала утраченным Эдемом, чьи чистые воздух и вода, открытые пространства и честный труд резко контрастировали с перенаселённостью, загрязнённостью и безнравственностью современных ему городов. Он заведомо отказался от изображения реальности, романтизируя абстрактную «старую добрую Англию», не затронутую индустриальными и социальными изменениями. Фактически, ему принадлежит заслуга возрождения значения пейзажной живописи в XIX веке – жанра, который до того ценился чуть выше натюрморта.
Впрочем, это произошло со временем. А на «премьере» в Королевской академии художеств в 1821 году картину с оригинальным названием «Пейзаж. Полдень» восприняли без энтузиазма. Повседневная сельская жизнь была немодной темой в эпоху панорамных видов первозданной природы и живописных античных руин в духе Клода Лоррена. Не оценили критики и новаторскую технику «импасто» (густого наложения краски для усиления световых и фактурных эффектов), посчитав энергичные мазки Констебла «небрежными».
Положение спас француз Теодор Жерико, который в тот момент находился в Лондоне. Восхитившись творением Констебла, он по возвращении в Париж убедил торговца картинами Джона Арроусмита купить четыре его работы, включая «Телегу для сена». В 1824 году полотно было выставлено на парижском Салоне. История гласит, что за две недели до открытия его увидел Эжен Делакруа и добился от судей разрешения забрать свою «Резню на Хиосе», чтобы быстро переписать на ней фон в «небрежной» манере коллеги.
Жерико, скончавшийся в начале того года, оказался пророком: король Карл X посчитал «Телегу для сена» достойной золотой медали. Её отливку сейчас можно увидеть на раме картины.
@pic_history
#ДжонКонстебл #Пейзаж #Романтизм
Роберт Камминг, автор книги «Толкование искусства. Изучение и разъяснение величайших картин мира», предположил, что телегу завели в воду по двум причинам. В жаркую сухую погоду речной поток должен был, во-первых, охладить ноги лошадей, а, во-вторых, размочить деревянные колёса, чтобы не слетели металлические ободья, которые фермеры крепили на них в летнюю пору. Смачивание колёс снижало усадку и удерживало внешнюю металлическую ленту на месте.
В отличие от импрессионистов, предшественником которых Констебла пытались представить в XX веке, британский художник писал пейзаж в студии. При этом он основывался на ряде предварительных этюдов маслом, сделанных на натуре (самый известных из них, полноразмерный эскиз, сейчас хранится в лондонском Музее Виктории и Альберта). Такие зарисовки нужны были для наиболее достоверной передачи деталей, например, телеги и упряжи. На картине можно даже идентифицировать различные виды деревьев. Кроме того, Констебл был первым из известных живописцев, кто изучал метеорологию, чтобы с научной точностью изобразить атмосферные явления.
При этом многие историки сомневаются, что в начале XIX века английская сельская глубинка была столь же полна гармонии и счастья, какой она предстаёт на этом полотне. Констебл не мог не замечать социальных и экономических последствий индустриализации, менявшей образ жизни Британии. С началом промышленной революции для работы на фермах всё шире стали использоваться машины, лишая работы множество людей. В крупных аграрных районах часто вспыхивали бунты, началась массовая миграция в города.
Для консервативного Констебла деревня стала утраченным Эдемом, чьи чистые воздух и вода, открытые пространства и честный труд резко контрастировали с перенаселённостью, загрязнённостью и безнравственностью современных ему городов. Он заведомо отказался от изображения реальности, романтизируя абстрактную «старую добрую Англию», не затронутую индустриальными и социальными изменениями. Фактически, ему принадлежит заслуга возрождения значения пейзажной живописи в XIX веке – жанра, который до того ценился чуть выше натюрморта.
Впрочем, это произошло со временем. А на «премьере» в Королевской академии художеств в 1821 году картину с оригинальным названием «Пейзаж. Полдень» восприняли без энтузиазма. Повседневная сельская жизнь была немодной темой в эпоху панорамных видов первозданной природы и живописных античных руин в духе Клода Лоррена. Не оценили критики и новаторскую технику «импасто» (густого наложения краски для усиления световых и фактурных эффектов), посчитав энергичные мазки Констебла «небрежными».
Положение спас француз Теодор Жерико, который в тот момент находился в Лондоне. Восхитившись творением Констебла, он по возвращении в Париж убедил торговца картинами Джона Арроусмита купить четыре его работы, включая «Телегу для сена». В 1824 году полотно было выставлено на парижском Салоне. История гласит, что за две недели до открытия его увидел Эжен Делакруа и добился от судей разрешения забрать свою «Резню на Хиосе», чтобы быстро переписать на ней фон в «небрежной» манере коллеги.
Жерико, скончавшийся в начале того года, оказался пророком: король Карл X посчитал «Телегу для сена» достойной золотой медали. Её отливку сейчас можно увидеть на раме картины.
@pic_history
#ДжонКонстебл #Пейзаж #Романтизм
Ощущение гармонии, которое неизменно вызывают картины Сислея, никак не связано с сюжетом и внешним настроением изображенного пейзажа. Гармония – внутреннее состояние самого художника. Наводнение, заснеженные садовые дорожки, деревенская церковь, насосные станции, старые акведуки и новые мосты – Сислей сходу определился с теми местами, в которых ему будет хорошо. Нашел их однажды лет в 25 – и до 60-ти ничего для него не поменялось. Парижские бары, шумные бульвары, респектабельные рестораны и сомнительные кабаре даже в ранней юности Альфреда не занимают. Он слишком застенчив, задумчив и робок, чтобы чувствовать себя здесь уверенно и радостно.
Критик Арман Сильвестр еще в 1873 году (за год до первой выставки импрессионистов!) написал вступление к каталогу, издаваемому Полем Дюран-Рюэлем: «На первый взгляд трудно определить, что отличает картину господина Моне от картины Сислея и манеру последнего от манеры Писсарро. Небольшое исследование скоро покажет вам, что господин Моне самый умелый и самый смелый, господин Сислей самый гармоничный и самый нерешительный, господин Писсарро самый правдивый и самый наивный…»
Смелый критик, который часто участвовал в заседаниях молодых художников в кафе «Гербуа», умудрился подобрать самые точные слова-формулы к каждому из художников, о которых писал. Эти формулы будут работать с удивительной точностью на протяжении жизни каждого. И Сислей будет неизменно гармоничным и нерешительным.
@pic_history
#АльфредСислей #Пейзаж #Импрессионизм
Критик Арман Сильвестр еще в 1873 году (за год до первой выставки импрессионистов!) написал вступление к каталогу, издаваемому Полем Дюран-Рюэлем: «На первый взгляд трудно определить, что отличает картину господина Моне от картины Сислея и манеру последнего от манеры Писсарро. Небольшое исследование скоро покажет вам, что господин Моне самый умелый и самый смелый, господин Сислей самый гармоничный и самый нерешительный, господин Писсарро самый правдивый и самый наивный…»
Смелый критик, который часто участвовал в заседаниях молодых художников в кафе «Гербуа», умудрился подобрать самые точные слова-формулы к каждому из художников, о которых писал. Эти формулы будут работать с удивительной точностью на протяжении жизни каждого. И Сислей будет неизменно гармоничным и нерешительным.
@pic_history
#АльфредСислей #Пейзаж #Импрессионизм