Модест Колеров. Введение в идейную историю русской эмиграции (1917-1991)
Издательство БФУ имени И. Канта. 1078 руб.

Русская эмиграция 1917-1991 гг. обладает чрезвычайно обширной историографией, ибо она дала многочисленные достижения русской литературы, искусства, науки и культуры вообще. Хорошо и энциклопедически известна также политическая и медийная история Русского Зарубежья. Обзорно описана также история русской философии периода эмиграции. Однако сводные сведения об идейной, идеологической, общественно-политической истории Русского Зарубежья находятся в явном дефиците и требуют самого элементарного введения, которое часто упускается из виду в многочисленных биографических и частных деталях. В настоящем очерке названы ключевые проблемы и темы идейной истории русской эмиграции ХХ века в период существования Советской России и СССР (1917-1991): география и численность её главных центров, денационализация эмигрантов, их отношение K коммунизму, монархии, фашизму, нацизму, национальному вопросу, единству России, тоталитаризму и коллаборационизму.

Заказать книгу с доставкой: shop@falanster.ru

новое издание

Сага о йомсвикингах
Издательство «Альма Матер». 1511 р.

«Сага о йомсвикингах» выдающееся произведение древнеисландской литературы повествует о событиях первой половины ХІ в. на территории Швеции, на Руси и в сопредельных странах, однако она насыщена фантастическими сюжетами, а ее персонажами, наряду с реальными историческими лицами, являются великаны и драконы.
В первой части книги представлены три основные редакции саги, переведенные с языка оригинала. Вторая часть включает исследования, посвященные текстологии этого средневекового памятника, а также исторической судьбе сюжета о Йомсборге легендарной крепости викингов на западном побережье Балтики. Подробно разработанная система комментариев помогает читателю войти в мир саги, расширить свои представления о древней культуре, одним из наиболее ярких выражений которой она является, а также уяснить себе ее исторический фон.
Издание адресовано специалистам следующих сфер: истории, литературоведения, культурологии, а также всем интересующимся историей и культурой Скандинавских стран.

Заказать книгу с доставкой: shop@falanster.ru

 Мир комиксов. Выпуск 8: Женские комиксы, маньхуа, нарратив
Издательство «Кабинетный учёный», «Фабрика комиксов». 1218 руб.

В книге собраны статьи российских и зарубежных исследователей комиксов. Всего представлено шесть разделов. Первый раздел «Женские комиксы» акцентирует внимание на Японии, где жанры комиксов для женской аудитории (сёдзё и дзёсэй) получили наибольшее развитие. Второй раздел отведен Китаю и освещает становление китайских комиксов маньхуа, циркулирование традиционных образов и межкультурные отношения с персонажами западных комиксов. Третий раздел описывает протокомиксные формы на примере потешных листков и изразцов XVIII в., графических повествований и иллюстрированной периодики ХIХ в., демотивационных постеров XXI в. Завершают восьмой сборник разделы «Русский (кино) комикс», «Жанр супергероики» и «Нарратив в комиксах».
Сборник подготовлен преимущественно по материалам VIII Международной конференции «Мир комиксов», прошедшей в онлайн-формате на базе Института классического Востока и античности НИУ ВШЭ 3–4 марта 2023 г.
Книга адресована широкому кругу читателей — научным работникам различных дисциплин, интересующимся изучением комиксов с профессиональной точки зрения, а также всем поклонникам азиатских, американских и русских комиксов.

Заказать книгу с доставкой: shop@falanster.ru

Генерал-майор Альфред Нокс, служивший в 1911-1917 гг. военным атташе британского посольства в России, в своих мемуарах «Вместе с русской армией» оставил интересные зарисовки революционного времени 1917 года.
Россию, как пишет Нокс, захлестнули после Февральской революции митинговщина и анархия, обусловленные особенностями политической культуры русского народа, понимающего свободу как «свободу говорить и ничего не делать»:

«Когда победила «свобода», не было ничего удивительного в том, что всеми овладело стремление избирать и быть избранным. И никто из тех, кто был знаком с русским характером, не удивлялся тому, что «свободу» здесь понимали как свободу без конца говорить и при этом ничего не делать».
Нокс приводит характерное мнение на этот счёт своего русского слуги Ивана:
«По его словам, в Михайловском манеже назначены ораторы, которые просвещают народ. Любой может туда попасть по желанию. Это представляется моему слуге пределом человеческого счастья. Туда может каждый прийти и выговориться, а потом свободно слушать, что говорят другие, - радуется Иван».

Другая важная характеристика простонародных русских, кроме невежества и неграмотности - «они подобны детям, не понимающим последствий своих поступков».

Ещё одно важное наблюдение Нокса – отсутствие патриотизма у русских, точнее у крестьян. Он говорит, что не встречал в Европе ни одного столь антипатриотичного народа. Армия держалась только на кнуте европеизированных офицеров, на страхе наказания у солдат. Положение стало сильно ухудшаться в 1916 году, когда на смену кадровому офицерству, преимущественно из дворян, выбитому первым годом войны, стали приходить наспех обученные прапорщики из разночинцев. Справиться с крестьянской массой это офицерство было не способно.

Среди объяснений отсутствия у солдат приверженности общенациональным интересам и патриотизма Нокс называет крестьянскую специфику восприятия «родины»: «Для среднего русского крестьянина его страной является собственный очаг на Волге или на Урале, где он родился и куда, как ему кажется, немцы никогда не смогут дойти. А если и дойдут, говорят они, то немцам нужны только города, что ему брать в нашей избе? Пусть город и воюет с немцем, а нам этого не надо».

Вот что заметил: с каждым годом во власти формируется позиция, что практически все проблемы в сферах, где задействованы люди, а не механизмы, можно решить пропагандой. То есть убеждением. Это касается всего - от привычных выборов и набора контрактников до попыток удержать молодых врачей во Владимирской области. Причем государственные структуры подвержены этой вере во всемогущество пропаганды в большей степени, чем бизнес. Там в основном работают средствами рекламы и пиара. Государство же может позволить себе тяжелую артиллерию пропаганды.
Однако, наряду с такой потребностью практически полностью исчезло воспроизводство самих специалистов по убеждению. Вы можете возразить, сказав, ну нет, а как же постоянно открываемые факультеты медиакомуникаций, ежегодно выпускающие пиарщиков на вес - тоннами. Все так, но учат их в основном медиа-технологиям: транспортировке контента от редакций до сознания граждан, то есть они в основном работники информационной логистики. Самому главному - созданию смыслов, там не учат. Хорошие идеологи-смысловики получаются из философов, психологов, теологов и филологов. Еще есть хорошие практики из политконсалтинга, которые имея склонность к игре смыслов, вырастили себя в идеологов, но их единицы и они по большей части тратят свою магию на фокусы в трактирах.
Именно поэтому все заметные нарративы и объяснительные модели рождаются либо в недрах АП (вроде проекта «Основы российской государственности» или выставки «Россия» на ВДНХ), либо в области компромата и антикризиса на микроуровне. Но это редко. Заметного в этой сфере мало, именно поэтому многие проблемные ситуации просто остаются неотработанными, как, например, ссылка Андрея Турчака в Республику Алтай (версии можно издавать отдельным сборником легенд - одна другой ужасней).
Некоторые госструктуры принципиально решили обойтись без работы со смыслами, лишь скупо транслируя фактуру, как Минобороны, например, но в целом спрос на идеологов в стране выше предложения.
Особых выводов тут не требуется, просто после того, как внутренняя политика перестала быть конкурентной, первыми массово деградировали пропагандисты. Причем даже из оппозиции - посмотрите, какая произошла интеллектуальная катастрофа с российской оппозицией в изгнании. Политические партии тоже давно используют шаблоны. Новых идей там нет.
Первый шаг к решению проблемы российской властью уже сделан - проблема воспринимается пока как потребность, но до практических решений пока далеко - в общем, все как с молодыми врачами во Владимирской области.

Минутка напоминаний.

НОМЕНКЛАТУРА.

Магазины "Берёзка".
Чеки Внешторгбанка.
"Население не обслуживается".
"Этаж закрыт".
"Ресторан на спецобслуживании".
"Волга с занавесочками".
Смотри какой красивый, проводником в международном поезде работает.

...Какого адепта Великих Перемен В России Во Имя Справедливости ни поскреби (всё равно, красного цвета или бело-сине-белого) - обнаружишь потомственного принца Госплана, сына и внука какого-нибудь Внешторгсбыта, уже почти третье поколение облизывающегося по поводу былых привилегий.

🔺а в чём отличие номенклатурных привилегий от неравенства, спросит пытливый ув. современник. И чем щас-то лучше.

Да в том, что номенклатурные привилегии - это когда вы ни хрена не можете честно достичь, если вас не выбрали и не продвинули Люди, Которым Решать.

Вы не имеете независимой собственной судьбы. Вы со своими тестикулами в заложниках у чьей-то одной-единственной субъективной оценки ваших качеств.

И этот "кто-то", между прочим, попал в оценщики по знакомству.

То есть все, кто рвут глотки, тельняшки и менее печатные места, оря "Мы за справедливость, верните ТОТАЛЬНЫЕ СТАНДАРТЫ", на деле мелкомоторят на ситуацию, в которой ИХ дети будут лениво щуриться на наших и тянуть "Таааааак, ну, по предметам у вас хорошо, а по идейной и общественной части не очень. Чем вы можете доказать свою верность линии партии?" - и в порядке одолжения расстёгиваться.

Постмодернизм повстанческой пропаганды

Два смысловых уровня:

1️⃣ Базовый, для крестьян: святой отшельник рассказывает, почему надо здесь и сейчас бороться с москалями.

2️⃣ Бонус, для образованных дворян: Петр Пустынник - организатор крестьянского крестового похода (крестового похода бедноты) 1096 года

Знал ли Роскомнадзор, что трансляции с наших БПЛА идут через Дискорд?

Конечно, не знал.

И никто из согласовывавших решение по Дискорду не знал.

Потому что у нас МО два года пело про то, что "у армии все есть" - и именно на эти рапорты ориентируются все другие ведомства. И других рапортов, даже внутренних, в которых говорилось бы о реальной ситуации - нет, потому что фальсификация отчетности идет на всех уровнях.

Сейчас, конечно, начали эти авгиевы конюшни чистить, но реальную ситуацию наверняка и внутри МО до сих пор не знают, не говоря уж про другие ведомства.

Вот, опытным путем кое-что узнали.

#книжная_полка
#календарь
Родилась сегодня, а говорила, что на Иоанна Богослова.
Пена морская, стихам как драгоценным винам, любить немножко — грех большой, мой милый, что тебе я сделала?..
В этих хрестоматийных строках что-то мешало мне почувствовать поэта как своего автора, близкого, и даже приходилось говорить об этом на публике — пока не дошли у меня руки в корпусе текстов Цветаевой до нескольких, в том числе о Крыме. Но не только.

Фото снял Волошин в 1911 году

#книжная_полка
Марина ЦВЕТАЕВА

Взятие Крыма

И страшные мне снятся сны:
Телега красная,
За ней — согбенные — моей страны
Идут сыны.

Золотокудрого воздев
Ребенка — матери
Вопят. На паперти
На стяг
Пурпуровый маша рукой беспалой
Вопит калека, тряпкой алой
Горит безногого костыль,
И красная — до неба — пыль.

Колеса ржавые скрипят.
Конь пляшет, взбешенный.
Все окна флагами кипят.
Одно — завешено.


Маяковскому

«В гробу, в обыкновенном тeмном костюме, в устойчивых, гpyбых ботинках, подбитых железом, лежит величайший поэт революции».
(«Однодневная газета»,
24 апреля 1920 г.)

В сапогах, подкованных железом,
В сапогах, в которых гору брал —
Никаким обходом ни объездом
Не доставшийся бы перевал —

Израсходованных до сиянья
За двадцатилетний перегон.
Гору пролетарского Синая,
На котором праводатель — он.

В сапогах — двустопная жилплощадь,
Чтоб не вмешивался жилотдел —
В сапогах, в которых, понаморщась,
Гору нес — и брал — и клял — и пел —

В сапогах и до и без отказу
По невспаханностям Октября,
В сапогах — почти что водолаза:
Пехотинца, чище ж говоря:

В сапогах великого похода,
На донбассовских, небось, гвоздях.
Гору горя своего народа
Стапятидесяти (Госиздат)

Миллионного… — В котором роде
Своего, когда который год:
«Ничего-де своего в заводе!»
Всех народов горя гору — вот.

Так вот в этих — про его Рольс-Ройсы
Говорок еще не приутих —
Мертвый пионерам крикнул: Стройся!
В сапогах — свидетельствующих.

***

Буду выспрашивать воды широкого Дона,
Буду выспрашивать волны турецкого моря,
Смуглое солнце, что в каждом бою им светило,
Гулкие выси, где ворон, насытившись, дремлет.

Скажет мне Дон: — Не видал я таких загорелых!
Скажет мне море: — Всех слез моих плакать — не хватит!
Солнце в ладони уйдет, и прокаркает ворон:
Трижды сто лет живу — кости не видел белее!

Я журавлем полечу по казачьим станицам:
Плачут! — дорожную пыль допрошу: провожает!
Машет ковыль-трава вслед, распушила султаны.
Красен, ох, красен кизиль на горбу Перекопа!

Всех допрошу: тех, кто с миром в ту лютую пору
В люльке мотались.
Череп в камнях — и тому не уйти от допросу:
Белый поход, ты нашел своего летописца.

Толкиен и (анти)колониальная оптика
Продолжаю перечитывать «Властелина колец». За какие-то абзацы влюбляешься в текст, как в первый раз, но уже совершенно по новым причинам:)) Вот описание Бри, например – деревенечка, где живут вместе люди и хоббиты, а еще она стоит на дороге, и туда-сюда шастают кто только не (ну, я тут, конечно, как всегда, подумала про Хужир на Ольхоне свой любимый:)

Прекрасней всего в описании чудо-деревеньки, конечно, вот это: «По своим легендам, именно они были изначальными обитателями этих мест и потомками первых Людей, которые когда-то пришли на запад срединного мира. Немногие пережили бури Древних Лет, но, когда, Короли вернулись из-за Великого Моря, они обнаружили, что жители Бри все еще на месте, и они до сих пор тут – когда память о древних Королях уже поросла травой».

Вот именно так себя житель не-метрополии с не-имперским сознанием себя и ощущает – он в принципе себя отсчитывает НЕ от столицы, НЕ от царя на троне и формы государственного устройства, НЕ от других стран где-то там за морем, а от земли в чисто географическом плане (холмы, леса, поля), родовой истории («Подгоркинсы не могли вообразить, что кто-то с такой фамилией может быть им не родственник, и радостно приняли Фродо как потерянного родича») и истории личной («я и мои родственники»), а «еще вот про эту баню мой лучший друг песню спел». Если он сильно книжник, как Фродо с Бильбо, у него еще будет любовь к другим языкам и культурный обмен с мимопробегающими по своим делам эльфами. И, опционально, лешим из ближайшего леса и разными другими сущностями разной степени прекрасности – да, Хужир, деревня и центр мирового шаманизма, я опять на тебя смотрю:)) Но от любви к собственной норе это его ни на дюйм не сдвинет.
Социальные формации приходят и уходят, народы перемешиваются, а горы стоят, и Байкал был, есть и будет (и именно поэтому трилогия заканчивается словами самого душевного здорового хоббита Сэмчика - «Ну, вот я и дома»:) #бессвязные_выкрики

Ольхон, Хужир для иллюстрации поста выше:)

Минутка свободы мысли.

Прекрасная новость, ув. друзья, прилетела к нам из государственного американского университета Сан-Диего (Калифорния):

«С начала текущего осеннего семестра университет вводит «Требование к образованию в области изменения климата» для новых студентов программ бакалавриата. «Знание изменения климата требуется от ВСЕХ кандидатов на степень бакалавра», — отмечается на веб-сайте школы.

Университет заявляет, что Требование (Requirement) «разработано для того, чтобы предоставить нашим студентам знания и навыки, необходимые для решения неотложной глобальной проблемы изменения климата».

Поскольку в свободном мире люди свободны, они имеют право выбирать.

А именно — они имеют право выбирать из следующих обязательных курсов:

«Документирование изменения климата: прошлое и настоящее»,
«Политика изменения климата»,
«Климатическая справедливость»,
«Астрономия изменения климата»,
«Гендер и климатическая справедливость»,
«Подход к изменению климата в культуре коренных народов»,
«Литература и окружающая среда»,
«Литературная критика и изменение климата» и
«Энвайронментализм в искусстве и СМИ».

Я не шучу. За что бы ни взялся юный студент — ему в обязательном порядке предлагается индоктринироваться набором правильной повесточки, причём, естественно, в единственно правильной трактовке.

Даже астрономом и литературным критиком с дипломом не стать, если не сдал историю КПСС (зачёркнуто) климаторианство.

Особенное комбо, конечно, будет у тех, кто и так учится на высокоидеологизированных «гендерных науках», и в нагрузку будет иметь вдобавок ещё и дополнительные знания об экологичности ветряков, вреде текущего озеленения пустынь, пользе текущего вымирания человечества и других Совершенно Прописных Истинах.

...Смех смехом — а просто представим себе сотни тысяч будущих профессорш и бакалавров кислых щей, которые не будут знать вообще ни хрена полезного, но будут иметь много лет учёбы за плечами, медали-дипломы и как бы даже образовательные достижения.

Такие люди являются для любого общества, по сути, чистой проблемой: их самооценка настолько превышает их практическую полезность, что существовать они могут либо в качестве класса-жреца, паразитирующего на обществе и ставящего всем вокруг идеологические печати о кошерности — либо совсем под забором. И они, естественно, будут как львы сражаться за привилегии.

И да, это не только про США и Запад. У нас есть целая группа интересантов, представленная в том числе и в законодательной власти, которая периодически публикует в СМИ простыни на тему «Почему нам совершенно необходима идеология» (кратко: надо, чтоб страна жила построже — ведь если у нас будет государственная идеология, то за её несоблюдение будет жёсткая прям ответственность, а это ж круто). При этом вопрос о том, почему 33 года назад страна с государственной идеологией была повально предана самими идеологами при околонулевом сопротивлении граждан — они считают враждебным и неуместным. Было и было.

...На самом деле если что ув. России в плане идеологии и нужно, так это защита от любых идеологов с их шаловливыми потными ручками, сладко чешущимися от желания контролировать чужие мысли и наказывать других -

причём не за то, что ТЕ ГОВОРЯТ ЧТО-ТО ПЛОХОЕ,
а за то, что те НЕ ДУМАЮТ ЧТО ВЕЛЕНО. Или думают недостаточно убедительно.

К истории андеграунда