Забытый архитектор «мышиной утопии»
В конце 1960-х годов этолог Джон Кэлхун построил «Вселенную 25» - вольер, который на первый взгляд казался райским местом для жизни мышей, но фактически служил полигоном для изучения перенаселенности.
Результаты эксперимента - аномальное поведение мышей после демографического взрыва и последовавшее вымирание - обсуждались в Сенате США, повлияли на городское планирование и даже попали в комиксы. Однако время оказалось безжалостным к наследию Кэлхуна: его работы почти исчезли из научных журналов. Причина проста — ни одно полевое исследование так и не подтвердило его наблюдения, хотя их сих пор смакуют на РенТВ.
Кажется, с тех пор ни один серьезный ученый не переносил выводы о социальной динамике мышей на человеческие сообщества. Очень смелое допущение, ведь эти грызуны превратились в важнейший объект исследований по стечению обстоятельств. Они "попадают в этическую зону златовласки". Их организм более-менее похож на человеческий, но небольшой размер и статус сельскохозяйственных вредителей снижают барьеры по сравнению с использованием кошек, собак или обезьян. Но есть и более прагматичная причина: мыши всегда были легкодоступны для ученых и в плане количества, и по простоте содержания.
В зависимости от области исследований, только около 10% результатов медицинских исследований на мышах подтверждаются на людях. Именно поэтому современные ученые возлагают большие надежды на органы на чипах, органоиды и даже создание мышей с человеческими генами.
#медицина #история #наука
В конце 1960-х годов этолог Джон Кэлхун построил «Вселенную 25» - вольер, который на первый взгляд казался райским местом для жизни мышей, но фактически служил полигоном для изучения перенаселенности.
Результаты эксперимента - аномальное поведение мышей после демографического взрыва и последовавшее вымирание - обсуждались в Сенате США, повлияли на городское планирование и даже попали в комиксы. Однако время оказалось безжалостным к наследию Кэлхуна: его работы почти исчезли из научных журналов. Причина проста — ни одно полевое исследование так и не подтвердило его наблюдения, хотя их сих пор смакуют на РенТВ.
Кажется, с тех пор ни один серьезный ученый не переносил выводы о социальной динамике мышей на человеческие сообщества. Очень смелое допущение, ведь эти грызуны превратились в важнейший объект исследований по стечению обстоятельств. Они "попадают в этическую зону златовласки". Их организм более-менее похож на человеческий, но небольшой размер и статус сельскохозяйственных вредителей снижают барьеры по сравнению с использованием кошек, собак или обезьян. Но есть и более прагматичная причина: мыши всегда были легкодоступны для ученых и в плане количества, и по простоте содержания.
В зависимости от области исследований, только около 10% результатов медицинских исследований на мышах подтверждаются на людях. Именно поэтому современные ученые возлагают большие надежды на органы на чипах, органоиды и даже создание мышей с человеческими генами.
#медицина #история #наука
the Guardian
The ‘mad egghead’ who built a mouse utopia
The long read: John Calhoun designed an apartment complex for mice, to examine the effects of overcrowding. It was hailed as a groundbreaking study of social breakdown, but is largely forgotten. So what happened?
🎨 Мигрень как искусство
Представьте себе крепость из света, построенную в вашем собственном сознании. Именно так средневековые художники описывали мигренозную ауру - явление, известное в медицине как "мерцающая скотома".
Это не просто головная боль. Это вселенная визуальных искажений, которая веками вдохновляла художников и мистиков. Скотома похожа на сверкающую рябь в бассейне зрения, на объемную картинку-стереограмму, внезапно возникшую в реальном мире.
🖼 Этот феномен оставил след в творчестве многих великих: Льюис Кэрролл написал "Алису в Стране чудес" под впечатлением от своих мигреней, а Джорджо де Кирико наполнил свои полотна характерными зигзагами и искаженными пропорциями.
🧠 А еще ауры наглядный (пускай и весьма неприятный) способ наблюдать работу собственного мозга в реальном времени: волна электрической активности движется по коре со скоростью 3 миллиметра в минуту, создавая визуальные эффекты, которые дрейфуют в поле зрения с той же скоростью.
В лондонской коллекции Wellcome хранится более 500 "портретов мигрени" – свидетельств того, как боль превращается в искусство. От наскальных рисунков до нейросетей – этот болезненный опыт продолжает вдохновлять художников и нейроученых.
#нейронаука #искусство #медицина #история
Представьте себе крепость из света, построенную в вашем собственном сознании. Именно так средневековые художники описывали мигренозную ауру - явление, известное в медицине как "мерцающая скотома".
Это не просто головная боль. Это вселенная визуальных искажений, которая веками вдохновляла художников и мистиков. Скотома похожа на сверкающую рябь в бассейне зрения, на объемную картинку-стереограмму, внезапно возникшую в реальном мире.
🖼 Этот феномен оставил след в творчестве многих великих: Льюис Кэрролл написал "Алису в Стране чудес" под впечатлением от своих мигреней, а Джорджо де Кирико наполнил свои полотна характерными зигзагами и искаженными пропорциями.
🧠 А еще ауры наглядный (пускай и весьма неприятный) способ наблюдать работу собственного мозга в реальном времени: волна электрической активности движется по коре со скоростью 3 миллиметра в минуту, создавая визуальные эффекты, которые дрейфуют в поле зрения с той же скоростью.
В лондонской коллекции Wellcome хранится более 500 "портретов мигрени" – свидетельств того, как боль превращается в искусство. От наскальных рисунков до нейросетей – этот болезненный опыт продолжает вдохновлять художников и нейроученых.
#нейронаука #искусство #медицина #история
Substack
Brighter Than a Cloud
How to describe a scintillating scotoma?