В отпуске наконец-то добралась до чтения медицинского нонфикшна — и хочу поделиться с вами впечатлениями от некоторых новых и сравнительно новых книжек.

Начнем со «Сделай меня точно» Инны Денисовой, детища уважаемого издательства Individuum, в котором публиковались бестселлеры Дарьи Саркисян и Федора Катасонова.

Не знаю, в курсе ли вы, но Россия — впереди планеты всей по количеству проведенных ЭКО, а также по заготовке донорских яйцеклеток. Количество клиник вспомогательных репродуктивных технологий растет, и тому есть две понятные причины: во-первых, относительно низкая стоимость процедур, во-вторых, мягкое в этом отношении законодательство. Так, во многих католических странах Европы такое в принципе запрещено, а кое-где разрешено, но только за счет государственной страховки — а это накладывает ограничения и на возраст пациенток, и на количество попыток ЭКО. Соблазн съездить в Россию и привезти беременность в качестве сувенира у иностранцев велик, но есть и проблемы — вспомним сравнительно недавний скандал с «суррогатными» детьми зарубежных политиков, из-за которого в СИЗО больше года провели 10 человек, включая «звездного» репродуктолога Владислава Мельникова: благодаря ему на свет появились дети Пугачевой и Галкина.

В общем, тема с ЭКО вообще и с ЭКО в России в частности безумно интересная — даже для тех, кто свою репродуктивную программу уже реализовал или, напротив, принципиально не желает заводить детей. Тут и законодательные парадоксы (может ли претендовать на наследство ребенок, зачатый с использованием спермы погибшего отца-бизнесмена?), и этические дилеммы («кому после развода должны достаться замороженные эмбрионы»?), и трогательные штрихи в виде дружественного «отцовства», когда донор спермы из ближнего окружения матери-лесбиянки осознал свою привязанность к ее ребенку, и невероятные истории самостоятельной беременности после многочисленных неудачных походов к репродуктологу. Собственно, и автор книги тоже «из таких» — она довольно откровенно делится ощущениями от попыток заморозить собственные яйцеклетки, жаль только, что ее путь в рамках книги так и не заканчивается ожидаемым финалом.

С другой стороны, в этой неопределенности текущего положения дел есть своя прелесть: кажется, мы живем в удивительное время, когда ЭКО — уже не экзотика (вообразите: ежегодно после оплодотворения в пробирке в мире рождается по полмиллиона детей), но еще и не норма, как в антиутопии Хаксли. И есть шанс, что еще на нашем веку эта процедура успеет стать обыденностью, а естественное зачатие со всеми возможными рисками генетических заболеваний у ребенка — признаком культурной отсталости.

#книги

На выходных дочитала — а вернее долистала книгу «Хороший доктор. Как найти своего врача и выжить» Кеннета Бригама и Майкла Джонса, которую издала Альпина Паблишер. Сейчас поделюсь впечатлениями и тем самым, возможно, сэкономлю вам время и деньги.

Если вкратце, то книжка — провал, причем в первую очередь редакторский. Авторы — два практикующих американских врача — поставили перед собой амбициозную задачу: научить врачей быть классными, а пациентов — выбирать себе таких классных врачей. И ни один здравомыслящий человек не вмешался и не намекнул, что едва ли получится совместить столь разнородные советы в одной книге. По итогу получилось довольно душное чтиво с некоторым количеством неинтересных поверхностных примеров в духе «а вот один доктор невнимательно осмотрел пациента, и пациент из-за этого умер, а другой осмотрел внимательно — и пациент выздоровел». Ни про инфостиль, ни про клиповое мышление уважаемые авторы не слышали, поэтому книжка больше похожа на научную монографию, где каждая мысль запрятана где-то в глубине главы, а немногочисленные иллюстрации толком ничего не иллюстрируют, а только усиливают ощущение, что все в медицине устроено как-то чрезвычайно сложно.

Как человек, который написал книгу на сходную тематику, я, безусловно, пристрастна — но вместе с тем очень хорошо понимаю, сколь сложно формулировать советы по выбору врача в условиях кризиса системы здравоохранения (в США, если верить Бригаму и Джонсу, ситуация сходная). По большей части я солидарна со всем, о чем пишут авторы, — а пишут они о важности докмеда, о нормальности ситуации неопределенности при поиске причины тех или иных симптомов, о том, что грамотная коммуникация между врачом и пациентом крайне важна. Ближе к середине книги становится ясно, что крен в ней все-таки скорее в сторону медиков: допускаю, что начинающие доктора найдут здесь кое-какое вдохновение для того, чтобы развиваться в грамотных специалистов. Но подозреваю, что к этому моменту большая часть читателей вне зависимости от своего профессионального статуса уже забросит «Хорошего доктора» на дальнюю полку. Ну и поделом.

#книги

Если рассуждать философски, в жизни мы преследуем две основные задачи: избавиться от боли, доставленной нам в прошлом, и избежать боли в будущем. Красной нитью эта цель проходит и через медицинскую отрасль: миллионы человек по всему миру страдают от хронической боли прямо сейчас, еще миллионы — столкнутся с ней в какой-то момент своей жизни и будут готовы пойти на все (порой — даже на самоубийство), чтобы от нее избавиться.

Любой, кто испытывал физическую боль — а это, дайте угадаю, каждый из вас, — согласится с тем, что она является сильным мотиватором к разным, зачастую отчаянным действиям. Неслучайно изобретательный человеческий мозг придумал пытки. Но даже в ситуации, когда боль не является результатом чьей-то злой воли, она способна принести много проблем обществу. Пример тому - опиоидная эпидемия в США последних десятилетий: с 1999 по 2016 год в этой стране вчетверо увеличились продажи наркотических анальгетиков, а вслед за этим — вчетверо возросла смертность от их приема.

Откуда берется и почему иногда не утихает боль, какие новые методы может предложить для избавления от нее медицина и где пролегает тонкая грань между физическим дискомфортом и нашим психологическим отношением к нему — излагается в блестяще написанной книге Абдула-Халика Лалхена «Боль. Вечный враг, который помогает нам выжить», которую в России издала Альпина Паблишер. Осталась ей очень довольна и вам от души рекомендую — только имейте в виду, что написана книга врачом, и хоть язык его не слишком академичный, а примеры из личной практики весьма жизненные, местами все равно приходится продираться через заросли медицинских терминов.

И да, купить эту и другие книжки можно будет в эту субботу, 18 декабря, на очередной гаражной распродаже издательства, «Веранде Альпины». Расписание мероприятия найдете по ссылке

#книги

Сегодня хочу рассказать вам про книгу «Одно расстройство», выпущенную Альпиной Паблишер. Она написана по мотивам одноименного подкаста, в котором журналистка Алина Белят приглашает к себе героев с разными диагнозами из той части МКБ, которая посвящена всяким там неполадкам с психикой.

В книгу вошли 15 историй — здесь они приводятся в формате монологов, в начале каждой главы идет краткое вступление от Алины, а в конце — развернутый комментарий от врача-психитра Алексея Павличенко. Порядок историй, как мне показалось, не случаен: если первые главы посвящены довольно распространенным расстройствам вроде фобий, общей тревожности, расстройства пищевого поведения или ставшей по-своему популярной в последние годы биполярки (привет, Оксимирон!), то дальше узнаешь о том, как живется с диагнозами из большой психиатрии — например, с шизоаффективным расстройством или с экзотическим диссоциативным расстройством идентичности, для которого характерно появление множественных личностей внутри одного человека.

Как мне показалось, такой сторителлинг — отличный способ познакомить с разнообразием психических отклонений человека, ощущающего себя здоровым и в целом не рвущимся разобраться в этом интересном, но пугающем мире. Через истории от первого лица верится и сопереживается легче, а комментарии психиатра позволяют увидеть в частном случае закономерности: так можно побороть в себе стереотип о том, что ментальные проблемы — это модно, и если покопаться, то зачатки тех или иных отклонений можно найти в любом, просто кое-кто «не вывозит», а то и вовсе пытается выделиться за счет этих самых особенностей.

Не скрою, такая мысль у меня проскользнула на самой последней истории — как раз про множественные личности. Но остальные герои мне показались очень искренними: подозреваю, что подкаст оставляет еще более сильное впечатление, но в текстовой версии тоже есть своя прелесть. В ходе чтения я испытывала попеременно то тревогу от осознания, что психических расстройств так много, то облегчение — потому что хорошо быть теоретиком в таких вопросах. Могу сказать, что почитать «Одно расстройство» может быть полезно людям со всех трех сторон баррикад — людям с диагнозом, людям без диагноза и тем, кто в белом халате.

#книги

Сегодня расскажу вам о книге «Хватит это терпеть» издательства Individuum. Она вроде бы о том, как выбирать психотерапевта и научиться с ним работать. Кажется, это первый случай, когда мне решительно не понравилась индивидуумовская книжка.

Тема психотерапии актуальна уже несколько лет, и, кажется, нет никаких предпосылок к тому, чтобы что-то здесь изменилось. Людей, которые никогда не обращались за помощью к соответствующим специалистам и не подступались к этой истории с помощью книг по психологической самопомощи, к счастью, с каждым годом все меньше. Часть из них — представители старшего поколения, которым сложно побороть стереотипы про карательную психиатрию и в целом решиться тратить деньги на откровенные разговоры с незнакомым человеком. Учитывая идею книги: рассказать о психотерапии ab ovo, с нуля, как о полезной услуге, способной сделать жизнь проще, целевой аудиторией «Хватит это терпеть» могут быть именно пожилые люди.

Но, по моим ощущениям, для них книга «Хватит это терпеть» слишком современная — здесь в качестве вымышленных героев фигурируют блогеры из инстаграма и фанаты сериала «Конь БоДжек», а главы разбиты на множество непривычно коротких — буквально по 1-2 страницы — подразделов, а-ля карточки у «Медузы».

Для молодых же людей и людей среднего возраста, книжка, напротив, кажется слишком академичной: здесь маловато динамики, личных историй (вместо них — истории, вымышленные авторами) и какой-то сквозной практики — зато много довольно занудных отсылок к исследованиям и бессмысленных сносок в духе «автор цитаты — гавайский психотерапевт, один из классиков поведенческой психотерапии, который стажировался в госпитале [Ни о чем не говорящее название] у известного ученого психолога [Ни о чем не говорящая фамилия]».

Возможно, еще одна причина нежизнеспособности книги в том, что ее писали сразу три автора: два психолога и один психотерапевт, и какого-то единого стиля подачи информации они не нашли — некоторые главы читаются легче других, но цельной персоны автора никак не складывается. Когда я читаю положительные отзывы от именитых психотерапевтов на обратной стороне обложки, кажется, что дело в какой-то профессиональной слепоте — быть может, какие-то боли специалистов эта книга и закрывает, но я не верю, что она приглянется тем, кто находится по другую сторону баррикад, их клиентам.

Мне тоже доводилось писать и редактировать статьи о выборе психотерапевта для Т—Ж, и я хорошо понимаю, о чем говорю: вопросиков к отрасли довольно много. Прием психотерапевта часто стоит дороже приема врача, никакой понятной стратегии поиска грамотного специалиста в России нет, а есть множество онлайн и офлайн терапевтов со спорными методиками — вроде не откровенно шарлатанскими, но без доказательной базы. Нет толком никаких клинических рекомендаций, которые очерчивали бы подходы и продолжительность консультирования при запросах здоровых людей — отсюда и невозможность выбрать один из десятков подходов и оценить эффективность консультаций в долгосрочной перспективе.

Но авторы предпочитают сосредоточиться на другом — поверхностно очерчивать популярные в России методы психотерапии, не приближая читателя к ответу, какой выбрать, занудно описывать суть биопсихосоциальной модели формирования ментального расстройства, не менее скучно перечислять пять уровней изменений Раттера (то, как человек может реагировать на психотерапию), а конец книги отвести под эссе «Должен ли психолог быть гуманистом», где зачем-то приводятся социально значимые инициативы психологов по всему миру. Например, проект «Борьба с климатическим отчаянием» — прокламация, в которой психологи из 40 стран пообещали использовать свой опыт в борьбе с изменением климата. Вы все еще читаете это без поднятых бровей? Если да, то, возможно, терпения вам хватит и на «Хватит это терпеть».

Остальным советую просто сходить на очередную сессию к психотерапевту.

#книги

🍷 Купите себе стаканы с прямыми стенками: еще одно исследование показало, что люди, которые пьют пиво в цилиндрических бокалах, выпивают на 60% меньше тех, кто предпочитает расширяющуюся кверху тару.

Еще в книжке есть хороший раздел о том, как говорить об алкоголе с близкими — партнерами, родителями и детьми. В общем, искренне рекомендую к прочтению всем тем, кто не относит себя к стану трезвенников. Просто потому, что информированность в этом вопросе кажется залогом истинного «ответственного потребления», а не того, которым манипулируют производители спиртного.

Книгу для рецензии мне любезно предоставило издательство «Альпина нон фикшн»

#книги

Хорошая новость: у педиатра Фёдора Катасонова переиздалась его «Федиатрия. Что делать, если у вас ребенок» — теперь дополненная главами о коронавирусе, ВПЧ и телемедицине. Книжка изначально была классной (спасибо издательству Individuum!), а теперь еще немножко прибавила в актуальности — хотя, увы, событий последних трех месяцев учесть не смогла, так как рукопись была сдана раньше. Что ж, возможно, Фёдор через некоторое время обновит книгу еще разок.

Мне нравится, что автор не пытался сделать из «Федиатрии» учебник с ответами на абсолютно любые родительские вопросы, и это очень мудро: мамам и папам, которым посчастливилось воспитывать ребенка без хронических заболеваний, от собствнной беременности и до беременности совершеннолетия чада вполне может хватить и этого мануала. А ответственные родители, чьи дети имеют один или несколько серьезных диагнозов, скорее всего будут знакомиться с особенностями болезни по профессиональным клиническим рекомендациям, вместить которые не способна ни одна книга. Тем не менее, «Федиатрия» хорошо сочетается с книгами Сергея Бутрия, Евгения Комаровского и других доказательных педиатров: как по мне, будущим родителям их можно дарить комплектом — да и сам Катасонов в заключении рекомендует ознакомиться с трудами коллег.

В общем, это тот случай, когда мне не хочется критиковать книгу, потому что в ней все хорошо. Я бы на месте Собянина подкладывала ее в каждую подарочную коробку для новорожденных вместе с пеленками, подгузниками и прочим стаффом.

И да, издательство Individuum любезно предоставило скидку в 10% по промокоду SHBMNK на «Федиатрию» в Букмейт Киоске. За пост мне не платили, это просто жест доброй воли со стороны издателей. Пользуйтесь!

#книги

Вероятно, вы не дочитаете этот пост до конца. И вот почему.

Есть одна вещь, которая в равной мере занимает меня и как исследователя здоровья, и как редактора: растущий дефицит внимания, которое люди готовы направлять на изучение любого вопроса. Кажется, это нормальное следствие информационного шведского стола, который нас окружает: контента так много, что в условиях лимитированного времени мы становимся не столько гурманами, сколько обжорами. Вместо того, чтобы ограничиться одним вкусным блюдом и насладиться им сполна, мы забиваем тарелку десятком разных салатиков и закусок, а потом еще несколько раз возвращаемся за столь же многосоставной добавкой. В результате получаем несварение желудка мозга.

Но есть проблемы похуже и поглобальнее головной боли у отдельно взятого потребителя контента. Склонность обывателя хватать информацию по верхам можно использовать, чтобы не давать людям сообща решать любые общественные проблемы. Человека с приобретенным синдромом дефицита внимания очень легко отвлечь от чего-то важного, подсунув ему условное видео с котиками. И если кому-то из тех, кто управляет информационными потоками, по каким-то причинам станет интересно наращивать пассивность в массах, то решить эту задачу в современном мире будет максимально просто. Упс, или она уже решена?

И тут мы подбираемся к другой не менее важной теме — кризису экспертизы. Почти все, чем мы по-настоящему гордимся в своей жизни, будь то профессия, определенный навык вроде игры на гитаре или даже наши собственные дети, на воспитание которых ушло много усилий, является плодом долгосрочного внимания. Но доступность информации вступает в противоречие с этим фактом, и зачастую мы не готовы тратить много времени для того, чтобы разобраться в какой-то новой теме. Более того, мы зачастую с пренебрежением относимся к чужой экспертизе и готовы поставить знак равенства между многолетним опытом и несколькими роликами на Ютубе, а то и статьей (пускай даже толковой!) на Википедии.

Кажется, не надо далеко ходить за примерами, чтобы представить, к каким глобальным последствиям способна привести пассивность масс в комбинации с кризисом экспертизы, не правда ли? Но я не хочу заканчивать пост (который, возможно, вы уже давно бросили читать) на пессимистичной ноте. Взамен приведу два соображения которые, возможно, кого-то обнадежат.

Во-первых, на сегодняшний день у нас нет никаких убедительных доказательств, что мы стали менее сосредоточенными, чем были 200 лет назад. Потому что 200 лет назад никто не провел контрольные тесты. При этом изобретения сегодня совершаются ничуть не с меньшей скоростью: значит, доля людей, способных фокусироваться на решении профессиональных задач, все еще высока, как и доля экспертов. К тому же, все еще рано рассуждать о том, что скачущее внимание и многозадачность вредят здоровью. А вот что точно вредит — дефицит сна, который как-то связан со всей этой историей, но до конца не понятно, где тут причина, а где следствие. В любом случае, спите побольше, пожалуйста.

Во-вторых, автор книги «Украденный фокус» Иоганн Хари (к сожалению, на русский язык ее еще не перевели) считает, что мы стоим на пороге глобальной смены доминирующей сейчас экономической системы, которую называют «капитализмом слежки» (surveillance capitalism — а вот и статья на Википедии тут как тут). Возможно, вслед за ее крахом придет другая, более этичная или же более изощренная. Однако она будет учитывать желание индивидуума сохранять свое внимание в фокусе. И тут важно не забывать, что капризными потребителями являемся мы, а, значит, за нами право диктовать условия.

Главное — не отвлекаться от этих мысли надолго.

P.S: Для тех, кто вдохновился, две рекомендации: классное интервью с Иоганном Хари (что это еще за мужик? привет, дефицит внимания!) и книга «Смерть экспертизы» Тома Николса, которая — тизер! — была опубликована в 2017 году, и где в первой же главе обсуждаются перспективы войны России с Украиной. Хотя книжка и не об этом, точнее, не только об этом.

#книги

Мой коллега и, не побоюсь этого слова, ученик Даниил Давыдов недавно выпустил отличную научпоп-книжку под названием «Анатомия жива!». У меня с этой дисциплиной всегда были сложные отношения и, пожалуй, я бы прошла мимо такого издания в книжном магазине, а зря. В книге Даня объясняет то, что неочевидно даже врачам: откуда мы знаем, что организм человека устроен именно так, а не иначе.

Анатомия является, пожалуй, главной дисциплиной в первые полтора года учебы в медицинском вузе — на первом же занятии студенты проходят позвонок, а потом и все остальные кости, а с ними мышцы, связки и суставы. Во втором семестре дело доходит до внутренних органов, а в третьем — до сосудов с нервами. Вроде бы интересно, но ужасно утомляет учить все эти бугорки, каналы и прочие дольки, синусы и ветви по латыни. Разумеется, к концу вуза большая часть деталей благополучно выветривается из головы у всех, кроме будущих хирургов.

Изучение анатомии рождает странное чувство: вот вроде все мы такие разные, но физические различия между нами меньше, чем между автомобилями разных марок. Отсутствие или нестандартное расположение какого-либо сосуда, мышцы или органа — редкость, и даже высокоточные методы медицинской визуализации, вроде МРТ, совсем немного пополнили копилку человеческих знаний о том, как именно мы, человеки, выглядим изнутри.

Но анатомия действительно жива: во-первых, несмотря на многовековой путь к познанию себя в самом буквальном смысле, мы все еще кое-чего не знаем. И продолжаем узнавать год от года, благодаря чему хирургические операции становятся все безопаснее и все эффективнее. Во-вторых, истории о том, как анатомы искали ответы на вопросы об устройстве человеческого тела, очень занимательны: в них есть место и ошибкам, и самоотверженной борьбе с предрассудками окружающих, и горькому разочарованию в своей работе. Книга Даниила — именно из тех, после которых очень хочется тоже совершить в своей жизни что-то важное. Или осознать, что даже простая и монотонная работа, которой ты занимаешься в течение многих лет, способна здорово помочь другим людям: даже если речь вовсе не о медицинской отрасли.

В общем, если хотите вдохновиться, а заодно узнать, какую связку в колене ученые искали почти двести лет, кто объяснил, почему бьется наше сердце, и как рак предстательной железы помог разобраться с кровоснабжением головного мозга — читайте книгу «Анатомия жива»!

#книги

В моей жизни был период, когда медицина меня страшно разочаровала — где-то между брошенной аспирантурой и обретением себя в медицинской журналистике. В это время я занималась вещами весьма далекими от здравоохранения (например, вела культурную пятиминутку на радиостанции Серебряный дождь в Красноярске) и обратно к белому халату меня совершенно не тянуло.

Сейчас кажется, что это был кризис авторитетов и ориентиров: так сложилось, что из университета я уходила, не видя перед собой образца для подражания, чью карьерную траекторию хотелось бы повторить. Мне встречались классные опытные врачи и профессора, но как они достигли своего выдающегося статуса — было совершенно неясно, а спросить казалось неуместным.

И вот пока я штурмовала радиоэфир, мне однажды пришло сообщение из Москвы. Группе врачей-радиологов из крупной частной клиники нужнен был автор для ведения соцсетей: в 2014 году и слова-то «сммщик» никто не знал. Задача состояла в том, чтобы штудировать зарубежные профильные медиа и выуживать оттуда какие-то прикольные факты из мира лучевой диагностики и терапии. Ну и поскольку доверия мне как автору было немного (что справедливо), все посты я согласовывала с доктором Сергеем Морозовым.

Кстати, а почему я вообще согласилась? Шутку про молодость и деньги шутить не буду, тут скорее сыграло роль любопытство. Потом я постепенно втянулась: разобралась с основными актуальными темами в отрасли, положила в закладки самые популярные зарубежные радиологические медиа и перестала совешать глупые фактические ошибки в постах — за последнее спасибо неутомимому Сергею Павловичу.

А потом доктора Морозова повысили в должности — он стал главным внештатным специалистом по лучевой диагностике ДЗМ. Я же примерно в то же время ушла с радио и стала плотнее заниматься медицинскими текстами параллельно для нескольких клиник. Был период, когда я даже перешла на удаленную работу в научный центр медицинской радиологии, который возглавлял Сергей Павлович. Его успехи впечатляли: выпускник Сеченовки, в 31 год защитил докторскую диссертацию, свободный английский, куча регалий, патентов, научных статей, воплощенных в жизнь инициатив. Наблюдение за его биографией вернуло мне веру, что вообще-то в России можно быть прогрессивным, пассионарным врачом: не просто любить свое дело и пользоваться уважением у коллег и пациентов, но и двигать медицину вперед, тянуться за международными стандартами, а местами и внедрять в практику что-то совсем уж передовое, чего нет нигде в мире.

Вживую мы с Сергеем Павловичем увиделись только в 2020 году — я тогда уже, можно сказать, состоялась в медицинкой журналистике и написала книжку, а он продолжал раскачивать неповоротливую систему здравоохранения уже на уровне центральной России. И вот недавно мне с курьером прислали книгу «Истории рентгенолога. Смотрю насквозь: диагностика в медицине и в жизни» за авторством Сергея Морозова. И хотя многие факты об области лучевой диагностики, изложенные в ней, мне знакомы просто в силу работы, в книге обнаружилось много личного, о чем, подозреваю, не знали даже коллеги Сергея Павловича. Например, о том, как он дважды побывал «по ту сторону белого халата» не в последнюю очередь благодаря той самой лучевой диагностике, которой посвятил свою жизнь. Или о том, какие интересные метафоры навевает работа с медицинскими изображениями.

В первую очередь рекомендую эту книгу студентам-медикам и врачам, которые как и я когда-то нуждаются во вдохновении. А еще — предпринимателям (даже в сферах, не связанных со здравоохранением), потому что здесь много про менеджмент самого разного толка и про лидерство, внедрение новых идей в работу коллектива. Наконец, «Истории рентгенолога» порадуют любителей медицинского научпопа: тут есть много о том, как совершались ключевые открытия в радиологии и почему не все их авторы получили признание при жизни.

#книги

Вот окажусь в декрете — прочту все книги, которые мечтала отрецензировать в последние пару лет, думала я. Как будто прошлый младенец меня ничему не научил: в реальности материнство, пускай даже самое лайтовое, непостижимым образом высасывает все отведенное на него время.

Скорректировав планы до разумных, я решила хотя бы дочитать те книги, которые уже были начаты в прошлой жизни. И одной из первых под горячую руку попала «Не только мама» Маши Мозолевской, которую выпустило мое родное издательство Бомбора.

Книжка эта совсем не про медицину, но про женщин и про то, как их репродуктивные возможности способны уживаться с возможностями творческими. Рождение детей накладывает определенные ограничения на карьерный рост и на свободу планирования, а послеродовая депрессия — не в последнюю очередь следствие стресса, сопряженного с резким изменением образа жизни. Как найти время для себя и выходить за пределы базовых материнских функций — вопрос не праздный. Писательница Маша Мозолевская, сама соло-мама, ищет ответы и дает подсказки, заручившись поддержкой других матерей самых разных профессий. Несмотря на лекость подачи, это очень глубокий разговор, и обстоятельная работа с книгой может, на мой взгляд, заменить несколько тематических сеансов психотерапии для утомленных семейными делами женщин.

Зачем современному человеку нужно творчество и что может включать в себя это понятие? Где найти ресурсы для реализации арт-проекта, если много месяцев живешь в дне сурка? Возможно ли написать книгу, нарисовать картину или сочинить серию хокку, если рядом все время ребенок, а близкие без понимания относятся к твоей потребности творить что-то кроме еды и уборки? Обо всем этом предстоит порефлексировать вместе с автором.

Мне понравилась универсальность книги — она подойдет как мамам-новичкам, которые только-только начали осознавать, что с появлением ребенка жизнь необратимо изменилась, так и завсегдатаям родительских чатиков, которые тратят большую часть дня на поездки по кружкам и выбор ортопедических чешек на маркетплейсах. Я утрирую: проблема материнства часто не в вынужденной рутине повседневности, а в некой обреченной манере мысли, синдроме материнской отложенной жизни. Мозолевская убеждена: нет резона ждать, пока младшему из твоих детей исполнится 18, чтобы разрешить себе мыслить творчески и производить что-то уникальное. И я, готовясь завершить второй мини-декрет, полностью разделяю это убеждение.

#книги

Сегодня хочу рассказать вам о книге, которую не хочется советовать, но надо.

Не хочется, потому что заболевание, которому она посвящена, ужасно. И оно способно превратить в ад жизнь не только самого больного, но и его близких.

Книга называется «Деменция». Ее написали Томас Харрисон и Брент Форестер, а перевели и издали в «Альпине Паблишер». Книга нужна именно родственникам, и в этой роли однажды может оказаться любой из нас. По данным ВОЗ, деменция сейчас на 7 месте среди причин смерти людей в мире и одна из основных причин инвалидности у пожилых людей и возникновения у них зависимости от окружающих. Заболевание (вернее, группа заболеваний, объединенных сходными симптомами и течением) возникает по столь широкому списку причин, что буквально никто из нас от нее не застрахован.

Деменция страшна не смертью, к которой приводит, а тем, что это такое растянутое во времени умирание, где прощаться с личностью близкого приходится иногда за годы до момента, когда он совершит последний вздох. И вот это его сумеречное состояние, очень нестабильное и часто психически тяжёлое, способно поломать эмоциональную и финансовую сферу его супруга, детей и внуков.

Но даже к такой страшной болезни можно отнестись по-менеджерски: оценить ее риски и продумать максимально эффективный план действий, который сделает ситуацию хотя бы предсказуемой. Эта книга учит как раз такому подходу, превращая огромную проблему в группу задач: как договариваться с другими родственниками, как общаться с врачами и самим больным, где искать помощь и что делать, если вся эта история сильно бьет по вашему собственному состоянию. К счастью, деменция — не уникальное состояние, поэтому опыт других людей, столкнувшихся с такой бедой, может помочь тем, кто столкнулся с ней впервые. К тому же, в отличие от инсульта и других внезапных и острых проблем со здоровьем, деменция развивается постепенно — поэтому у родственников есть время обдумать ситуацию и адаптироваться к ней.

Книга «Деменция» в первую очередь — практическое пособие для родственников, поэтому читать ее для просто для расширения кругозора, пожалуй, смысла нет. Просто положите в кармашек знание о том, что она есть. Откроете, когда придет время.

#книги