Пусанский ювелир Ли Ду Сам (Сон Кан Хо!!!) — мелкий контрабандист и мошенник, еле сводящий концы с концами. У него на иждивении боевая жена (выразительная Ким Со Джин), дети, три сестры и упитанный двоюродный брат-подельник (Ким Дэ Мён в традиционном корейском амплуа деревенского идиота). Однажды в 1972 году он случайно оказывается вовлечен в перевозку в Японию партии метамфетамина, спрос на который там не ослабевает со времён камикадзе. Поначалу ничего хорошего наркобизнес Ли Ду Саму не сулит: он садится в тюрьму, не успев ничего заработать, но с чётким пониманием, что мет — это золотая жила. В тюрьме Ли Ду Сам знакомится с капитаном корабля и по совместительству близким другом главы службы наркоконтроля. В голове ювелира зреет план: сырьё с Тайваня; фабрика в Пусане; сбыт в Осаке. Мафиози за крышевание — большие деньги; руководителям правоохранительных органов за невмешательство — большие деньги и националистическая доктрина «Продавать мет в Японию – это патриотично. Опиум разрушил династию Цин; возможно, мет разрушит Японию». Ну а дальше по законам жанра Ли Ду Сам медленно превращается из мелкого мошенника в большого босса, а из большого босса — в параноика-наркомана, в то время как на горизонте появляется единственный в стране принципиальный прокурор. Всё это — на фоне турбулентных корейских семидесятых со студенческими демонстрациями и убийством президента; под Shocking Blue и японский бит со сборника «Nippon Girls».

«Наркобарона» снял для Netflix У Мин Хо, режиссер любопытных, но неровных «Инсайдеров». Человек явно хотел сделать корейское «Лицо со шрамом» из параллельной вселенной, в которой «Лицо со шрамом» — это фильм Мартина Скорсезе. У него был Сон Кан Хо — один из лучших актеров планеты в самом расцвете сил, умеющий всё, что умел пиковый Пачино, и ещё кое-что — например, быть по-настоящему смешным. У него был впечатляющий набор характерных актеров для вторых ролей: Пэ Ду На, Ли Сон Мин, Ким Дэ Мён, Ким Со Джин, Чо Джон Сок и другие. У него был беспроигрышный сеттинг семидесятых, россыпь забавных деталей и задорный саундтрек: пароль для мелкооптовых сделок у пусанских наркодилеров — «Дженис Джоплин». У него был ряд интересных персонажей и сюжетных ходов: например, в Осаке дистрибьюцией наркотиков рулят выходцы из Северной Кореи, потому прокуроры регулярно предлагают герою выбор — сесть за наркотики или коммунизм. Фильм открывается шикарной ретро-вставкой с краткой историей метамфетамина в Азиатско-тихоокеанском регионе. Вся диспозиция обещает как минимум «Безымянного гангстера» номер два, а то и чего-то по-настоящему великого. Увы, «Наркобарон» не оправдывает надежд, как Реал с Аяксом на Бернабеу, только из «Наркобарона» никуда не уходил его Роналду — Сон Кан Хо.

Да, Сон Кан Хо в полном порядке и работает, будто он в «Крёстном отце». Тем обиднее за невнятно рассказанную историю, небрежную постановку ключевых эпизодов, плохое чувство ритма и преступное недоиспользование большинства персонажей. Многие рецензенты и зрители жалуются на хронометраж в 2 часа 19 минут; дескать, фильм чрезмерно затянут. По-моему, проблема как раз в том, что времени для раскрытия намеченных сюжетных линий катастрофически не хватает: от фильма создается ощущение, что его порезали на куски самыми бестолковыми голливудскими ножницами, а потом после вечернего соджу кое-как сшили в некое подобие чудовища Франкенштейна, которое не собирается никогда оживать. Можно строить конспирологические теории о продюсерском иге, но скорее всего У Мин Хо — просто не очень хороший режиссер и совсем плохой сценарист.

https://www.imdb.com/title/tt6914542/?ref_=fn_al_tt_1

«Пепел — самый чистый белый» Цзя Чжанкэ — никакой не мафиозный эпос, как он позиционируется в международной критике. Причина такого позиционирования понятна: всем, да и мне в том числе, хотелось бы увидеть мафиозный эпос в исполнении режиссера такого уровня ремесленного мастерства. Если оперировать терминами жанров, — а Цзя Чжанкэ чем дальше, тем больше пользуется жанровыми условностями, — то «Пепел» — скорее античная мелодрама; танец для двоих — всегдашней Чжао Тао и Ляо Фаня из «Чёрный уголь, тонкий лёд». Но, прежде всего, это очередной фильм Цзя Чжанкэ, то есть фильм о природе времени, персонального и общественного.

Датун, провинция Шаньси, 2001 год, китайские «девяностые», «очаровательная разруха» и вялые протесты на шахте. Энергичная Цяо (Чжао Тао), дочка шахтера, встречается с главарем банды местного разлива (Ляо Фань с усиками человека, которому не хочется доверить даже телефон для туристического фото на фоне висячего монастыря Сюанькун). Ребята насмотрелись гонконгского кино о триадах и играются в цзянху: преступное братство с высокой моралью, кодексом поведения, который выдумывается на ходу. По факту они держат караоке с задней комнатой для маджонга да помогают с «безопасностью» районному застройщику. А ещё пляшут под YMCA, пробуют импортные сигары, мечтают о светлом будущем, смешивают чудовищное пойло из всего доступного алкоголя в эмалированном тазу. При всей браваде очевидно, что пойти на крайние меры никто из них не способен, и, когда появляется молодая шпана, готовая стереть их с лица земли, юные отморозки с арматурой и без лишних мыслей, у Биня сотоварищи, в общем, нет адекватного ответа. Во время очередного нападения на Биня посреди центра города Цяо спасает ему если не жизнь, то здоровье, стреляя в воздух из единственного на всю банду пистолета — и тут же садится на пять лет за хранение оружия, не сдавая никого из «братьев», в полном соответствии с кодексом цзянху.

«Пепел» — один из самых зрительских фильмов Цзя Чжанкэ с прямолинейной и правдивой историей о женской силе и мужской слабости. При этом как никакой другой он построен на самоцитировании, по нему разбросаны отсылки, мотивы и даже впрямую воссозданные кадры из «Неизведанных радостей», «Натюрморта», «Прикосновения греха», «И горы сдвигаются с места». Действие вновь происходит в Датуне и в Трёх Ущельях до строительства ГЭС. Есть даже ещё одно НЛО. Можно провести параллель с «Домом, который построил Джек» Триера — но там, где у датчанина эгомания и конструирование тяжеловесных метафор приводят к тому, что основная сюжетная линия сворачивается в трубочку, сцены разваливаются на куски, а персонажи не интересны даже друг другу, у китайца самоцитаты так органично врастают в повествование, что замечать их совершенно необязательно.

Главная тема Цзя Чжанкэ — специфический характер производительной силы времени в стране, которая, с одной стороны, внешне меняется сюрреалистическими темпами, а, с другой, является самым устойчивым цивилизационным проектом на протяжении тысячелетий, во многом, благодаря сопротивлению переменам и заимствованиям. «Пепел» охватывает временной отрезок примерно в 20 лет; поезда становятся всё более скоростными, но Цяо и в 2001, и в 2018 заправляет задней комнатой с маджонгом, и там сидят все те игроки, только постаревшие, обрюзгшие и со смартфонами. Казалось бы, вот и вся цзянху — вся да не вся, рассказал бы, да не хочется спойлерить.

В последних фильмах Цзя Чжанкэ сюжетных событий через край: убийства, измены, путешествия, свадьбы, мошенничества и похороны. Кто бы мог подумать после его раннего, «медленного» кино? Но эти события будто ускользают из кадра прямо у нас на глазах и к финалу оставляют героев в разреженной среде, где как бы ничего не происходит. «Куда ушло время?» — название чудовищного киноальманаха стран БРИКС 2017 года, который курировал и спасал своим сегментом режиссер Цзя. Именно на этот вопрос он пытается ответить в «Пепле» и всю свою карьеру; в качестве универсального ответа подойдет название его другой картины — «Если бы я знал».

https://www.imdb.com/title/tt7298400/?ref_=nv_sr_1

Музыка недели (версия Red Chamber) — «Mirrors in mirrors» Мидори Хирано.

Мидори Хирано — сорокалетняя уроженка Киото, живущая в Берлине; пианистка с классическим образованием. «Mirrors in mirrors» — 24 минуты музыки, прозрачный академический минимализм с наплывами амбиентных шумов и наивных полевых записей; звуковая интерпретация эффекта взаимоотражения зеркал. Подходит в качестве фона для бессмысленной работы и терапии для расстроенных нервов.

https://itunes.apple.com/ru/album/mirrors-in-mirrors/1454738593

Долго ждал «Асако 1 и 2» — новый фильм Рюсуке Хамагучи, автора «Счастливого часа», гениального пятичасового мэш-апа Жака Риветта и «Секса в большом городе». «Асако 1 и 2» — к худу ли, к добру ли — совсем другой зверь; форматная тинейджерская любовь-морковь с романтическими метаниями анемичной красавицы. Молодежи это, должно быть, заходит неплохо — не зря фильм шёл относительно широким прокатом в Европе; впрочем, для зрителей иных возрастных категорий здесь тоже есть чем поживиться.

«Счастливый час» был фильмом про 35-40летних людей; «Асако 1 и 2» — про 18-25летних. Отсюда выбор формы, яркие цвета, бодрящий саундтрек, страсть на разрыв аорты, фейерверк киношных красивостей и кавайный кот в одной из ключевых ролей.

Девушка Асако из Осаки на хипстерской фотовыставке встречает ветреного юношу Баку (с ударением на первый слог, а не как у столицы Азербайджана) и моментально влюбляется. Баку знакомит её со своим дальним родственником и по совместительству арендодателем; нежно роняет с мотоцикла; отбивает у конкурента на дискотеке; многократно целует, а потом испаряется, отправившись купить новые ботинки.

Через два с половиной года Асако живёт в Токио и спокойно работает в маленькой кофейне. Неожиданно в офисе алкогольного дистрибьютора по соседству она видит Баку, аккуратно постриженного и в деловом костюме саларимена, — то есть это ей кажется, что Баку, а, на самом деле, как две капли воды похожего на него Рёхэя, который, естественно, в неё влюбляется. Настоящий же Баку в какой-то момент возникает в качестве идола на рекламном плакате.

Асако, внешне несколько заторможенная, глаза, так сказать, с поволокой, внутренне постоянно пребывает в водовороте страстей: любит ли она Рёхэя самого по себе или только за сходство с Баку; что лучше надёжный клерк в руках или призрак из прошлого в небе — она настолько зациклена на самой себе, что едва замечает, что один из товарищей, которого она навещает, разбит болезнью Шарко.

Сопереживать героине под силу не каждому, но «Асако 1 и 2» может предложить кое-что ещё. В оригинале фильм называется «Во сне или наяву» или «То сплю, то просыпаюсь» — и вот этот переход между «сплю» и «просыпаюсь» чисто технически решён впечатляющим образом, аж дух захватывает. Есть набор отличных сцен с второстепенными персонажами: смертельная ругань по поводу постановки Чехова или всё, что связано с землетрясением в Тохоку. Хамагучи — режиссёр очень большого таланта, который пробует самый разный материал: он может дать импровизационную сцену психологического тренинга на сорок минут; а может молодёжную романтику для кинотеатров — но у него есть фирменный почерк и обязательное фоновое ощущение неотрефлексированного хтонического ужаса.

https://www.imdb.com/title/tt7112154/?ref_=nv_sr_1

После длинного рабочего дня немолодой клерк (Ли Сон Мин) обмывает с коллегами свежевзятую ипотеку в спальном районе Сеула. Домой, в новую квартиру на шестом этаже, он, покачиваясь, возвращается около двух часов ночи. Жена и маленькая дочка уже спят. Завтра вставать на работу, но сам бог велел перед сном заправиться пивком на балконе, откуда открывается идеальный вид на внутренний двор. Во внутреннем дворе молодой человек в кепке жестоко забивает молотком девушку.

Клерк порывается позвонить в полицию, но пальцы слушаются плохо. Телефон падает из рук, и убийца замечает свидетеля, зловеще таращится в его направлении и для верности изображает угрожающий жест. Следующие несколько дней клерк проведёт в душевном смятении, боясь доложить об увиденном в полицию. И он такой не один: жители дома сговариваются не сотрудничать со следствием, чтобы их квартиры не потеряли в цене (!). Полиция, впрочем, не отличается ни рвением, ни компетентностью — за исключением разве что низкорослого детектива, похожего на мистера Картофельная Голова (Ким Сан Хо). Убийца тем временем продолжает тереться на районе.

Прославленный жанр корейского триллера про маньяка, увы, находится в кризисе — что неудивительно, учитывая разработанность сюжета. Сцена в такси в «Я видел дьявола» (2010, напомню, год) не столько даже закрыла тему, сколько довела её до абсурда. В десятые годы лучшие корейские триллеры — от «Нового мира» до «Вопля» — можно отнести к «фильмам про маньяка» только если очень постараться. Жанр не видел амбициозных попыток уже давно, и «Свидетель» Чо Гю Джана, автора терпимой мелодрамы «Настроение дня» (Red Chamber про неё писал), тоже не из таких.

«Свидетель» — фильм простой и линейный, сфокусированный на двух вещах: чистом саспенсе и человеческом эгоизме. Маньяк подчеркнуто не прояснен и не декоструирован; у него нет никакого бэкграунда и мотивации; он дан как абсолютное, не поддающееся умопостижению зло, обладающее иллюзией вездесущности — в каждый момент он обязательно где-то рядом: в лифте, за дверью, за углом, на балконе. Он убивает снова и снова по простой причине — никому на экране нет никакого дела до вещей, напрямую не касающихся личного самочувствия и благосостояния наблюдателя. Как говорил артист Краско в к/ф «Ночной продавец», всем на всё наплевать. Главному герою, в общем, тоже; «Свидетель» как раз и пытается показать, что должно произойти с жизнью трусливого обывателя, чтобы тот попытался преодолеть комплекс жертвы.

«Свидетель» — это бенефис пятидесятилетнего актёра Ли Сон Мина, ветерана ролей второго плана, казалось бы, слишком спокойного и обыкновенного, чтобы вытащить на себе целый фильм. 2018 год, возможно, стал для него прорывным: помимо клерка из «Свидетеля», именно он сыграл северо-корейского интеллектуала в «Шпион пошёл на север». Благодаря Ли Сон Мину и пятидесяти оттенкам страха в его исполнении шаблонный триллер о суровости спальных районов приобрел новое измерение.

https://www.imdb.com/title/tt8865562/?ref_=nv_sr_2

Золотой век сериалов, конечно, позади. Но до сих пор встречаются достойные экземпляры. Сделанное для Netflix корейское «Королевство» — как раз из таких: бодрящий костюмный зомби-апокалипсис в шести сериях, поставленных Ким Сон Хуном, режиссером отличного триллера «Трудный день» и менее удачного «Тоннеля».

«Королевство» начинается с остроумной предпосылки: представьте, что вашим государством правит зомби. Да, нулевой пациент в сериале не кто иной, как король средневекового Чосона. Судя по всему, он просто заболел и умер, но главный советник и по совместительству отец молодой беременной жены короля не мог допустить такого развития событий, ведь трон перешёл бы к взрослому кронпринцу, плетущему интриги против действующей власти. Потому во дворец был тайно вызван именитый лекарь с юга страны с целью воскрешения правителя. Лекарь поставил иголочки, покормил травками — и король действительно воскрес… в качестве зомби.

Эпидемия — из-за тела погрызенного королём помощника лекаря, которое по конфуцианским обычаям в целости довозят на родину, — распространяется в Тоннэ, современном Пусане (интересно, что в главном корейском зомби-фильме «Поезд на Пусан» Пусан, напротив, был единственным безопасным районом страны). В самой гуще событий находятся объявленный в столице предателем кронпринц (Чу Джи Хун из «С Богами»), его неунывающий охранник (Ким Сан Хо), случайная медсестра (Пэ Ду На) и её подозрительный пациент с первоклассными навыками ближнего и дальнего боя (Ким Сон Гю). Но, главное, здесь, конечно, шляпы — каскад изобретательных традиционных головных уборов Чосона — и зомби. Зомби — высшего сорта: во-первых, они бегут, а не еле ползают, что повышает ставки сражений; во-вторых, активизируются только ночью, чтобы дать героям возможность перевести дух и проявить мелочность, низость и прочие человеческие качества по отношению друг к другу. Актёры, сыгравшие зомби, до съёмок были разделены на три группы, и каждая прошла изнурительный двухмесячный тренинг по физиологии и механике нежити.

Условное средневековье (в какую эпоху происходят события, вопрос нетривиальный: режиссёр в нетфликсовском промо-ролике говорит, что в 15-16ом веке, но косвенные признаки — ссылка на войну с Японией, очень похожую на Имдинскую, уровень технологий и тип ружий — указывает скорее на начало 17го), дворцовые интриги и надвигающаяся армия зомбарей — всё это напоминает скорее «Игру престолов», чем «Ходячих мертвецов», но как искусство кино «Королевство» сделано на порядок сильнее обоих.

https://www.imdb.com/title/tt6611916/?ref_=nv_sr_4

«Великий Будда+» Хуан Синьяо — адаптация его же короткого метра «Великий Будда». Что-то подсказывает мне, что немногие наберутся смелости посмотреть чёрно-белый тайваньский артхаус двухгодичной давности со знаком «+» в названии, потому буду спойлерить больше обычного.

Охранник по кличке Огурец работает на фабрике по производству бронзовых Будд. Вместе с другом-мусорщиком Пупком они тайком смотрят записи с видеорегистратора Мерседеса директора завода Кевина, ловеласа, который практически каждую ночь соблазняет новую даму. Похождения Кевина вызывают у них детский восторг — до тех пор, пока тот не убивает одну из девушек прямо в кадре и не запаивает тело жертвы внутрь статуи Будды. Далее выясняется, что все богатые, особенно связанные с религиозным бизнесом, — безнаказанные сволочи, а все бедные, в общем, добродушные ребята, но никак не могут повлиять на происходящее в мире.

«Великий Будда+» — фильм чёрно-белый, но куски с видеорегистратора показаны в цвете. «Жизнь богатых такая цветная,» — комментирует Огурец, когда они в первый раз подглядывают за боссом. Такого рода нехитрого мета-юмора здесь много, даже чересчур. В основном, за него отвечает закадровый голос, который комментирует события и представляет персонажей в духе: «А вот бомж, у него будет только одна реплика».

При этом «Великий Будда+» явно задумывался как серьезное высказывание о социальном неравенстве современного Тайваня и нечистоплотности религиозных структур (преступление в самом сердце Будды в прямом смысле). Огурец в какой-то момент заявляет: «Восемь десятых судьбы определяется при рождении». Позже автор назидательно иллюстрирует такое положение вещей с меланхоличным пафосом.

Увы, «Великий Будда+» — фильм, который звучит в пересказе куда лучше, чем он есть на самом деле. У Хуан Синьяо нормально получается тайваньский «Бивис и Баттхед», а политические манифесты и символические капли дождя на лобовом стекле получаются не очень, но он этого, кажется, не понимает.

https://www.imdb.com/title/tt7010412/?ref_=nv_sr_1

Феномен молодёжных поп-идолов в странах Юго-Восточной Азии ждёт своего мыслителя. От «BNK48: Девчонки не плачут», свежего документального фильма Навапона Тамронграттанарита, автора «Фриланса» и «Мэри счастлива, Мэри счастлива», можно было бы ожидать любопытных соображений на этот счёт, но он предпочёл сделать ход конём, а, возможно, просто-напросто следовал договорённостям с продюсерами артистов — и максимально исключил социальный контекст, сосредоточившись на человеческом факторе.

Тайская группа BNK48 — франшиза мегапопулярной японской AKB48 (AKB — это Акихабара); один из 12 проектов, созданных для освоения местных рынков с помощью перевода хитов основного коллектива — есть ещё вьетнамский, китайский, тайваньский, индонезийский и филиппинский варианты, плюс региональные японские модификации и опция для более взрослой аудитории. По объявлению в неё набрали 30 девочек от 14 до 22 лет со всех уголков Таиланда. С каждой подписали контракт на 6 (!) лет на достаточно жёстких условиях — например, есть запрет на бойфрендов. Загнали в бараки, заставили отжиматься по утрам, а после обеда практиковаться в искусстве лайкоёмкого селфи. Всё это в фильме даётся впроброс — а ведь чем не материал для антиутопии? В кадре отсутствуют продюсеры, менеджеры и бенефициары, фанаты и кибербулли; нет буквально ничего о тайском шоу-бизнесе и роли японской поп-культуры в регионе; даже музыка BNK48 практически не звучит при том, что музыки в принципе здесь много. Вместо всего этого — эмпатичные интервью Тамронграттанарита с каждой из участниц в тесном, плохо освещенном помещении: нечто среднее между сеансом психоанализа и допросом в околотке в исполнении доброго полицейского.

Для затравки — несколько анекдотов на тему «как я дошла до такой жизни»: одну заставили родители; другая сходила к предсказательнице будущего, напророчившей земную славу; третьей надоело учиться; четвёртая хладнокровно рассчитала, как эффективнее повысить количество подписчиков в соцсетях и нулей в уже имеющихся рекламных контрактах. Ну а потом — собственно то, ради чего был затеян фильм: королевская битва эпохи инстаграма. В BNK48 на контрактах 30 участниц, но только 15 или 16 из них в каждый момент времени входят в сенбацу — основной состав, участвующий в записи синглов, выступлениях и промо-съёмках; периодически этот состав ротируется; все остальные находятся в «запасе», вне софитов и фанатской любви, что создает специфическую групповую динамику. Внутри сенбацу тоже есть своя иерархия: от центра первого ряда к третьему. Критерий попадания в основной состав прост: количество подписчиков и лайков в инстаграме и фейсбуке. Самая популярная участница гордо заявляет, что вообще не умеет петь и танцевать, но знатно владеет искусством подбора хэштегов. Разумеется, такая система вызывает у талантливых более традиционным образом девочек обостренное чувство несправедливости и горькую обиду. В какой-то момент напряжение нарастает так, что начинаешь ждать кровавую баню подростковой конкуренции, но все без исключения «запасные» участницы, поплакав, стоически принимают удары судьбы. Чувствуют первую благородную истину: даже если ты избранный идол, жизнь есть страдание и неудовлетворенность.

https://www.imdb.com/title/tt8730152/?ref_=nv_sr_1?ref_=nv_sr_1

«Блуждающая Земля» Франта Гво — один из самых амбициозных блокбастеров в истории континентального Китая; пришлось набраться мужества и посмотреть. Сценарий фильма написан по мотивам новеллы Лю Цысиня — Джорджа Мартина сегодняшней научной фантастики; но, боюсь, в итоговом торжестве специальных эффектов мало что осталось от литературного первоисточника.

В неопределенном будущем оказывается, что глобальное потепление — это не шутка: человечество сталкивается с засухой, обмелением морей, беспрецедентными по масштабу лесными пожарами и даже извержением вулканов в Южной Каролине с сотнями пропавших без вести (видимо, по ходу дела в Южной Каролине обнаруживаются какие-то вулканы). Начинают вымирать целые биологические виды; исчезают города, находящиеся в самых неблагоприятных климатических зонах. Россия24 (натурально!) на фоне картинки с растерянными омоновцами с небольшим количеством грамматических ошибок сообщает, что «неурожай зерновых приведет к народным волнениям». Природа бесится не просто так: солнце вырождается и увеличивается в размерах. Через 100 лет оно поглотит Землю; через 300 — солнечной системы не станет.

Обратный отсчет — любимый сюжетный ход Лю Цысиня. Его самая известная трилогия «Задача трех тел» — «Тёмный лес» — «Вечная жизнь смерти» строится на том, что через какое-то время на Землю долетят инопланетяне, имеющие подавляющее технологическое преимущество над нами. В «Блуждающей Земле» как таковых антагонистов нет, но через 100 лет всё-таки будет плохо. Писателя интересует, как в чётко очерченных временных рамках человечество будет решать остро стоящую проблему своего выживания: как будут объединяться и координироваться усилия разных стран; какие научные и технологические решения будут найдены; какие из них будут выбраны и по какой схеме; какие сработают, а какие — нет; как будет осуществляться борьба с оппортунизмом; как изменится жизнь рядового землянина; чем можно пожертвовать в интересах сохранения планеты, а чем не стоит.

В фильме всё это сведено к минимуму; единственное технологическое решение предложено уже на открывающих титрах: строительство на поверхности Земли 10 000 двигателей для смещения планеты с орбиты и вывода её за пределы солнечной системы. Под двигателями возводятся подземные города, жители которых отбираются с помощью жребия (или коррупции). Остальное население Земли — большая его часть — видимо, в муках умирает на поверхности при температуре минус 84 по Цельсию — этот момент в фильме не затрагивается вообще, хотя Лю Цысиня интересуют именно такие вещи. Вместо этого кино предлагает два часа неизобретательного экшена вокруг отсутствующей в книге ситуации: Земля вот-вот будет притянута и уничтожена Юпитером. Суету посреди катастрофы действительно проще экранизировать и монетизировать, чем стратегирование на протяжении поколений.

Спасать человечество предстоит, естественно, китайцам, с небольшой помощью русского космонавта с аккуратным контейнером водки. В центре повествования — одна семья: папа — тайконавт, работающий на Навигационной платформе МКС в ста тысячах километров от Земли; дедушка — хороший пролетарий, водитель грузовика-транспортера, живущий с внуком-тинейджером и приемной внучкой-школьницей в подземном городе Пекин-3. В канун Китайского Нового года дети решают раздобыть нелегальные скафандры в маджонг-притоне и выбраться на поверхность покататься на дедушкиной служебной технике, в результате чего оказываются в полицейском участке посреди ледяной пустыни. За решеткой они знакомятся с полукитайцем-полуавстралийцем Тимом, который, судя по косвенным признакам, сидит за домогательства. Первым делом он цитирует самую популярную на Ютубе детскую песенку для изучающих путунхуа. В результате землетрясения тюрьма разрушается, и герои — вместе с мутными вежливыми людьми с автоматами — вписываются в непонятную спасательную операцию. Для усиления драматического эффекта человек десять, с которыми у зрителя нет никакой эмоциональной связи, по очереди жертвуют собой.

Тем временем в космосе отец семейства (Джеки Ву, который большую часть фильма важно таращится в пустоту, как Серсея с балкона в Королевской гавани) борется с бортовым компьютером MOSS. В западной прессе MOSS часто сравнивают с HAL 9000, что в корне неверно: китайский робот всего лишь воплощает решения, принятые Объединенным Правительством Земли, и не берет на себя никакой ответственности. Именно эта сюжетная линия удивляет больше всего: здесь «Блуждающая Земля» начинает вести себя по-американски. Положительный герой плюёт на политику партии и ставит на первое место интересы своей семьи — само собой, ему везет, и это приводит к спасению планеты. Но вообще-то налицо «ледяная вода эгоистического расчета» — не такого посыла ждёшь от китайской агитки.

Посреди торговой и технологической войны с Трампом, конечно, высматриваешь в фильме политику, и без неё там не обходится. США практически не участвует в спасении Земли; даже международное правительство почему-то разговаривает на французском. Идеологически продумано, в каком порядке спасатели разных стран откликаются на зов китайских тинейджеров. Есть лёгкий троллинг по поводу системы социального рейтинга, которая широко используется как страшилка в западных СМИ. Но главное — это сам факт подобного фильма, очередная веха в технологической гонке. Китайцы делают мобильные соцсети, дроны, 5G-оборудование не хуже американских; вот теперь еще могут делать блокбастеры — с такими же спецэффектами, такие же скучные, бессмысленные и беспощадные.

https://www.imdb.com/title/tt7605074/?ref_=nv_sr_1?ref_=nv_sr_1

На YouTube залили «Тихоокеанский бриз» — новый сборник японского сити-попа 1976-1986: фанк, диско, буги, софт-рок Японии времён расцвета. Есть несколько отличных, разнообразных вещей; а «Невеста с Миконоса» — просто шедевр калибра саундтрека к «Тайне третьей планеты».

https://www.youtube.com/watch?v=CSJJW8ZszPs

Пока Пон Чжун Хо забирал каннскую пальму за «Паразитов», я наконец посмотрел «Эйнштейна и Эйнштейна» — семейную драму Цао Баопина 2013 года, которую знакомые китайские синефилы считают одним из важнейших фильмов страны в десятые годы, несмотря на кажущуюся непримечательность. Материковый Китай выпускает много жанрового трэша и фестивального артхауса, тревожной социалочки и торжественного соцреализма, но зрительских картин из жизни растущего среднего класса, к которому обычно и относятся сами кинематографисты, — наперечёт. Авторы редко показывают ту жизнь, которой они собственно живут, — в этом схожи российское и китайское кино, в отличие, например, от корейского или японского. Потому китайцы так ценят «Эйнштейна и Эйнштейна» — они видят там не «диагноз современному китайскому обществу» (как пишут в одном американском журнале), а просто знакомую семью и знакомые ситуации.

Ли Вань тринадцать; она учится в школе; любит физику и не любит английский; читает Стивена Хокинга, а древнекитайскую поэзию не читает; живёт с бабушкой и дедушкой; находится в сложных отношениях с вечно переутомленным отцом-холериком и окружающим миром. У отца новая жена и маленький сын от второго брака; о существовании сводного брата он Ли Вань сообщить боится. Мать просто отсутствует — за весь фильм она звонит ровно один раз, поздравить с особо знаменательным событием; разговор длится минуты полторы. На стенке — постер с Аврил Лавин; и, как пел Ю.Ю. Шевчук, в душе тоска, вокруг — Китай. Точнее — Сиань, провинция Шэнси.

Однажды, после очередной некрасивой ссоры, отец дарит Ли Вань щенка («Эйнштейн» из англоязычного названия; китайское название — обсценный каламбур). Поначалу она не принимает подарок и заботится о собаке так, что защитники животных вряд ли смогли бы отнестись к ней с пониманием. Но потом, конечно, щенок побеждает и становится домашним любимцем — впрочем, ненадолго: во время прогулки с дедушкой Эйнштейн убегает, пока старик торгуется с продавцом крабов. Когда поиски ни к чему не приводят, жена отца, плохо понимающая, как работает психика Ли Вань, предлагает на семейном совете купить новую собаку такой же породы («и Эйнштейн» из англоязычного названия).

В связи с фильмом можно долго рассуждать на тему специфики воспитания в китайской семье, но «Эйнштейн и Эйнштейн», в первую очередь, универсальная драма «переходного возраста» с достоверными нюансами и выдержанным ритмом. Что-то такое, наверное, снимал бы Ричард Линклейтер, если бы родился не в Хьюстоне, а в Датуне.

https://www.imdb.com/title/tt3401962/?ref_=nv_sr_5?ref_=nv_sr_5