Мэра города в США арестовали по обвинению в ограблении и проникновении

Полиция арестовала мэра 100 тысячного города Саут-Фултон в американском штате Джорджия по обвинению в ограблении и незаконном проникновении в жилище. Об этом сообщает NBC News.

За решеткой оказался чиновник по имени Халид Камау. В полиции не уточнили подробностей дела и переправили запрос журналистов к директору по связям с общественностью города Жаклин Хауэлл. Женщина тоже отказалась раскрывать подробности, однако заявила, что все граждане должны отвечать за свои поступки одинаково, невзирая на должность.

Сам Камау написал в соцсетях, что он в порядке и на свободе. «Бог все еще со мной. Оставайтесь на связи», — заявил он.

https://lenta.ru/news/2023/07/11/mayor/

Этот пожилой мужчина и мальчик 7-8 лет, как представляется, - жертвы нашествия хана Батыя на Переславль-Залесский в 1238 году. Они были убиты и брошены в подвал, а их дом сожжён. На своде черепа мужчины имеются два вдавленных перелома, которые, вероятно, и стали причиной смерти.

Черепно-лицевая реконструкция жителей Переславля-Залесского, 13 век. Раскопки Института археологии РАН, В.А. Зейфер, 2013.
Автор реконструкции: Анна Рассказова.

#реконструкции_РА

https://tttttt.me/odal24/10097

Ганс Гюнтер о социальных государствах современности
#общество_РА

...Ницше, как Томас Джефферсон и как Вильгельм фон Гумбольдт, ради свободы от дельного человека желал «как можно меньше государства». От социализма он боялся законного принуждения со стороны «как можно большего государства». Однако вследствие этого государство для рожденных для настоящей свободы людей превращается, наконец, в «самого холодного из всех холодных чудовищ», удушающим честь отдельного человека механизмом для огосударствления человека. По Ницше любой социализм должен был начать «селекцию лучше всего подготовленной к рабству человеческой породы».

...любое «социальное» государство должно расширять «заботящиеся» о гражданине учреждения, чтобы распределять «общее благо», распределять его «справедливо», что, однако, при такой «институционализации» (бюрократизации) под возрастающими «армиями чиновников», наконец, все больше будет задушена свобода отдельного человека, который хочет руководить собой сам. Во всех этих государствах, я боюсь, дойдет до того, что граждане превратятся в заполняющих различные формуляры подданных, которых с неудовольствием будут пинать туда-сюда между сотнями учреждений и «организаций». Герберт Спенсер, английский философ, прогнозировал этот закат свободы от дельного человека еще сто лет назад.

...эпоха западной свободы отдельного человека, которая была открыта древними греками, в 1918 году закончилась для всей Европы и вскоре после этого также и для Северной Америки. Это с печалью выразил базельский историк литературы Вальтер Мушг в своей речи к Шиллеровскому празднику 1959 года: «Шиллер: трагедия свободы» (1959). Он показывает в этой речи, что свободе от дельного человека сегодня угрожает подавление вовсе не только в «тоталитарных» государствах, но и в прежде свободной Швейцарии.

«Мы окружены шляпами Гесслера, что никого не раздражает. Сегодняшнее человечество больше не знает, что такое свобода, да оно больше и не хочет этого знать. Оно хочет комфорта, легкого наслаждения жизнью за цену бюрократического принуждения, которую послушно платит. Воля к свободе была заменена желанием несвободы, освобождения от бремени самостоятельного решения. Из этого желания отдельных людей и целых наций возникают открытые и завуалированные формы диктатуры. Такова наша ситуация».

Но одновременно это конец той германской свободы, которую «Эдда» выразила таким образом: «Ты сам должен руководить собой самим!», аналог сегодня тоже забытого в Германии «мужчина сам себе хозяин», что еще отличало век крестьян и ремесленников.

Бенджамин Франклин, один из соучредителей американской республики, который с двенадцатилетнего возраста из бедности благодаря уверенности в себе, мужеству и таланту пробивал себе дорогу к государственному деятелю, а благодаря самообразованию — к ученому-натуралисту, однажды осудил малодушие таких сограждан, требовавших от только что основанной республики прежде всего страховки перед каждой возможной неудачей, такими словами: «Те, кто готов пожертвовать насущной свободой в обмен на то, чтобы получить временную безопасность, — недостойны ни свободы, ни безопасности». Слепое требование гарантированной законом безопасности превратит государство, в конечном счете, в задыхающееся под гнетом параграфов, забюрократизированное учреждение соцобеспечения, в такое учреждение соцобеспечения, «самым прогрессивным» примером которого может считаться нынешнее шведское государство. Там безопасность и свобода якобы образцовым способом связаны друг с другом. Но большинство городской молодежи Швеции истолковывают эту «свободу» как необузданность, даже бесстыдство, а меньшинство еще мыслящих патриотически шведов, свобода которых притесняется большинством, называет это государство учреждением опеки. Во внутренних процессах и в душевном опустении некогда свободной и благородной Швеции можно увидеть, однако, будущее большинства государств Европы и Северной Америки.

Расовый теоретик и евгенист Ганс Гюнтер, книга "Мои впечатления об Адольфе Гитлере", 1967 год.

Факторы отбора у гомо сапиенс
#расогенез_РА

Почему кроманьонец (первый гомо сапиенс) вырезал в Европе неандертальцев, практически не смешиваясь с ними, но в дальнейшем освоении планеты на юг и восток создал смешанные популяции, которые мы называем неевропейскими расами?

Один из возможных ответов - он просто не мог выжить в этих землях из-за смертельных болезней, к которым у местных гоминид выработалась генетическая устойчивость. Эти гены были "видом на жительство" для этих земель, но взять лишь нужные гены кроманьонец не мог, в нагрузку шли и все остальные.

В итоге возникал положительный отбор на "сексуальную неразборчивость" и отрицательный отбор на геноцид как метод завоевания.

Хочешь жить на юге? Уничтожение аборигенов не только не решит проблему, но усугубит её: тебя убьёт инфекция.
В итоге европейцы оказались заперты в своей Европе (где они и возникли, и где условия им были привычны). При этом поскольку все небрезгливые имели возможность уходить на юг, происходил отбор на нетерпимость, и на севере оставались отъявленные расисты.

...лишь около 5% случаев заболевания малярией Plasmodium vivax приходятся на Черную Африку. Все потому, что у 99% жителей региона имеется вариант гена DARC, который отказывается производить белок-рецептор, обычно встроенный в оболочку эритроцита и используемый коварным паразитом для входа в клетку крови.

Симуляция показала, что последний общий предок всех современных африканцев с мутацией гена DARC жил 42 тысячи лет назад. В те времена эта мутация, вероятно, встречалась у небольшой кучки людей в порядке случайности, не претендуя на звание защитного эволюционного механизма, каковым впоследствии стала. Все поменялось внезапно – вполне возможно, с появлением плазмодия P. vivax, – и уже через 8000 лет мутация распространилась по геномам практически всех африканцев к югу от Сахары. Причем, судя по расчетам, в течение этих восьми тысячелетий на каждую сотню людей, появлявшихся на свет без мутации, должны были рождаться по 105 отъявленных мутантов, которые с большей вероятностью переживали атаку вивакс-малярии. По словам ученых, это самый сильный эволюционный ответ из всех, что наблюдались доселе в геноме человека.

https://batrachospermum.ru/2017/03/malaria-human-evol..
https://cmpax-u-pagocmb.livejournal.com/110805.html

Отто Карл Рехе (24 мая 1879 — 23 марта 1966) — немецкий антрополог и профессор из Глатца (Клодзко), Прусская Силезия.

В 1914-1917 годах О. Рехе воевал на Восточном фронте, где дослужился до капитана, после демобилизации возобновил научную деятельность и получил должность преподавателя, а в 1919 стал доцентом кафедры антропологии и этнологии Гамбургского университета. С 1924 он – ординарный профессор Венского университета, а в 1927 году возглавил кафедру антропологии и этнологии в Лейпцигском университете.

Решающую роль О. Рехе сыграл в изучении групп крови. В 1926 году им было организовано «Немецкое общество исследований групп крови», которое стало издавать специальный журнал «Zeitschrift fur Rassenphysiologie». О. Рехе первым открыл эффект свечения сыворотки крови у больных и создал таблицы расовых различий по группам крови. Он же первым применил эти исследования в юридической практике для установления отцовства, а также внедрил расово-биологическую экспертизу происхождения, чем подготовил научное обоснование Нюрнбергских законов.

Широкий диапазон исследований О. Рехе простирался от происхождения рас до расовой гигиены, от описания физических признаков – до истории культуры. Его главной целью было прояснение расовой истории нордического человека. При этом история расы понималась им как история ее развития в процессе созидания культуры. Обосновывая цели и задачи новой науки – культурбиологии, он писал: «Каждая раса может создать лишь такую культуру, которая соответствует ее собственным наследственным задаткам и талантам и закону ее собственного стиля».

В 1925 О. Рехе основал Венское общество расовой гигиены и издал программную работу «Значение расовой гигиены для будущего нашего народа», а с 1927 года стал почетным председателем этого общества.

В 1932 году под его руководством было основано Германское общество расовой гигиены, которое он и возглавил. Много лет он был также главным редактором журналов «Volk und Rasse» и «Die Sonne». О. Рехе снискал себе славу и как пропагандист идей Людвига Вольтмана. В 1943 году он издал книгу «Генетические основы образования человеческих рас», чем по сути заложил основы расовой генетики.

Илон Маск говорит о геноциде белых в ЮАР

Иранец
#штрихи_к_психологии_переднеазиатов #переднеазиты_РА

В общем, мы с ним познакомились в Ереване, когда ждали автобус в Тебриз. Назовём нашего героя Парса. Ему 36 лет, стоматолог из Урмии. Женат, двое детей, младшему почти 4 года, возраст старшего не помню.

Парса хорошо говорит по-английски. В принципе, он и завязал со мной беседу. Сначала ни о чём: природа, погода и т.д. А потом благополучно съехал в сферу политики — и я узнала, что:

- Парса — богатый человек, но он глубоко несчастен, ибо «в Иране нет свободы»;

- иранцы не заслуживают муллократию, но большинство из них безнадёжно глупы и верят аятоллам — лишь немногие избранные и «very unique people» (тут мой собеседник загадочно улыбнулся) понимают, что происходит на самом деле;

- жена Парсы ни дня не работала и сидит дома с детьми, потому что «не знает, чем заняться из-за муллократии, которая во всём ограничивает женщин» (миллионы учащихся и работающих иранок, видимо, не в курсе);

- Парса глубоко несчастен, потому что любит природу и хочет поехать в Швейцарию, но визу не дают (иранская природа, кстати, отстой);

- при шахе всё было замечательно, Иран пользовался уважением даже у США (!!!), а сейчас его все ненавидят из-за мулл;

- вообще на Ближнем Востоке все всех любили и уважали, пока не пришли муллы и всё не испортили («лучше бы нас завоевал Ирак сейчас пили бы багдадское»);

- я должна бороться и свергнуть 🇷🇺, а не прохлаждаться по заграницам (на мой вопрос, почему Парса сам тусит в Ереване, а не свергает Хаменеи, он ответил, что не может — ему надо содержать супругу и детей).

Ну и всё в таком роде, в общем, вы поняли.

Парса ехал в Тебриз вместе с дядей (братом матери) — обладателем нидерландского паспорта. Дядя — диссидент, оппозиционер и узник совести по словам племянника — полгода живёт с семьёй в Тегеране, а полгода — один в Амстердаме, ибо кровавая муллократия разлучила его с родными. На мой вопрос, что всё это значит, Парса с надрывом ответил: «О, он очень страдает». Наверно, когда приезжает к семье в Тегеран.

…

Но главный прикол случился позже. В Ереване пассажиры-иранцы (а это все, кроме меня) забили багажник автобуса бутылками с алкоголем, который нельзя ввозить в исламскую республику. Народ рассчитывал договориться: у кого-то должен был дежурить знакомый на таможне.

Однако знакомого не оказалось. Мы застряли на границе почти на 4 часа — алкоголь конфисковали и вылили, вернули пустую тару. Естественно, все злились и нервничали. Дело пахло составлением протоколов и штрафами. И тут Парса начал уламывать меня, чтобы я взяла вину на себя («ты иностранка, тебе ничего не будет, а мы так страдаем, так страдаем из-за этих глупых античеловеческих законов…»)

К тому времени стоматолог из Урмии уже изрядно выбесил меня своими стенаниями, подвываниями и жалобами на жизнь. А тут ещё и предложение сознаться в том, что алкоголь — мой. Хотя это явная подстава: меня как иностранку могут и оштрафовать, и депортировать, и закрыть въезд в страну. Зачем мне это надо? Я знаю иранские законы, не хочу проблем и не тащу в исламскую республику горячительные напитки. Какие ко мне вопросы?

Поняв, что я не буду изображать из себя контрабандистку, Парса… попытался меня подставить. Когда полицейские зашли в автобус с бланками протоколов, он просто заявил, что конфискованный алкоголь — мой.

Я взбеленилась — и меня поддержал водитель автобуса. Наполовину болгарин, он понимал какие-то наши общие слова («спасибо», «хорошо» и пр.); к тому же, он тоже любит собак, и мы вместе с ним перегладили всех пёселей на остановках (иранцы их чурались). Так вот, водитель стал кричать, что лично загружал багажное отделение, и там нет моих вещей. Полицейские оказались нормальными людьми: попросили мой паспорт, увидели «дикие» визы и штампы и давай ржать, что, конечно, я везу алкоголь из Еревана через Иран в Афганистан, всё так и есть, ага.

В итоге протоколы были составлены (почти на всех пассажиров, кроме меня и нескольких девушек, благополучно выпивших вино ещё до границы). Потом состоялась увлекательная поездка в полицейский участок где-то в промзоне, без еды и воды, посреди пустыни с бензовозами (мы с голодухи ободрали абрикосовое дерево во дворе). В итоге мы потеряли кучу времени (кажется, около 6 часов) — но всё закончилось.

Парса со мной больше не разговаривал — только недовольны сопел и надувал щёки, всем своим видом показывая, как плохо я поступила.

https://tttttt.me/kief_point/12873