ИЛЛЮЗИЯ ЗАКОНОМЕРНОСТИ
или как мы ищем объяснения происходящего
Ассоциативные механизмы ищут причины. Наша склонность к каузальному мышлению порождает серьёзные ошибки в оценке случайности действительно случайных событий.
Пример: возьмём пол шести младенцев, родившихся в больнице один за другим. Последовательность появления мальчиков и девочек совершенно случайна, эти события независимы. Однако нам покажется менее вероятным, что родились 6 девочек подряд, чем то, что мальчиков и девочек родилось поровну. Мы везде ищем закономерности и не ожидаем, что случайный процесс приведёт к регулярным результатам.
На этом основывается убеждение многих тренеров и болельщиков, что иногда у игроков бывает «лёгкая рука»: если тот забрасывает три или четыре мяча подряд, возникает казуальное убеждение, что он и дальше будет играть успешнее других. Статистика это опровергает.
Иллюзия закономерности влияет на нас и за пределами игр: сколько выгодных сделок должен заключить наш финансовый консультант, прежде чем мы решим, что он необычайно эффективен? Какое количество успешных сделок убедит совет директоров, что у гендиректора талант к управлению? Следуя интуиции, мы чаще воспримем случайное событие как закономерное.
Даниел Канеман, из книги «Думай медленно... решай быстро»
или как мы ищем объяснения происходящего
Ассоциативные механизмы ищут причины. Наша склонность к каузальному мышлению порождает серьёзные ошибки в оценке случайности действительно случайных событий.
Пример: возьмём пол шести младенцев, родившихся в больнице один за другим. Последовательность появления мальчиков и девочек совершенно случайна, эти события независимы. Однако нам покажется менее вероятным, что родились 6 девочек подряд, чем то, что мальчиков и девочек родилось поровну. Мы везде ищем закономерности и не ожидаем, что случайный процесс приведёт к регулярным результатам.
На этом основывается убеждение многих тренеров и болельщиков, что иногда у игроков бывает «лёгкая рука»: если тот забрасывает три или четыре мяча подряд, возникает казуальное убеждение, что он и дальше будет играть успешнее других. Статистика это опровергает.
Иллюзия закономерности влияет на нас и за пределами игр: сколько выгодных сделок должен заключить наш финансовый консультант, прежде чем мы решим, что он необычайно эффективен? Какое количество успешных сделок убедит совет директоров, что у гендиректора талант к управлению? Следуя интуиции, мы чаще воспримем случайное событие как закономерное.
Даниел Канеман, из книги «Думай медленно... решай быстро»
ОПТИЧЕСКАЯ ИЛЛЮЗИЯ
На картинке в пересечениях серых линий расположены 12 черных точек. Но наблюдатель не может увидеть их все: сфокусировавшись на одних точках, он теряет из виду другие.
Это объясняется тем, что иллюзия основана на особенностях зрения человека. Периферическое зрение видит объекты не очень хорошо, поэтому мозг «дорисовывает» картинку там, откуда ему пришло мало информации.
В случае с этой картинкой мозг решает, что вокруг — такой же узор из серых полос на белом фоне и не замечает черные точки.
На картинке в пересечениях серых линий расположены 12 черных точек. Но наблюдатель не может увидеть их все: сфокусировавшись на одних точках, он теряет из виду другие.
Это объясняется тем, что иллюзия основана на особенностях зрения человека. Периферическое зрение видит объекты не очень хорошо, поэтому мозг «дорисовывает» картинку там, откуда ему пришло мало информации.
В случае с этой картинкой мозг решает, что вокруг — такой же узор из серых полос на белом фоне и не замечает черные точки.
Если вы хотите вести счастливую жизнь, вы должны быть привязаны к цели, а не к людям или к вещам.
Цитату приписывают Альберту Эйнштейну
Цитату приписывают Альберту Эйнштейну
1
ПСИХОЛОГИЯ СМИ
Большинство средств массовой информации, которые передают новости (журналы, газеты, телевизионные выпуски новостей), склонны передавать ту информацию, которая «продается». СМИ часто сильно упрощают сложные проблемы и обращают основное внимание на противоречия, поскольку они интереснее, чем соглашения. В выпусках новостей часто пренебрегают обычными правилами строгих и обоснованных научных рассуждений, и вы узнаете новости, содержание которых определяется крайними сроками выхода газеты и интересом, которые они способны вызвать. Становится все труднее отличить факты от мнений.
Многие телевизионные программы, вероятно, являются «инсценировками» реальных событий, но мы никогда не знаем, насколько они близки к правде. Если добавить некоторые «художественные» репортажи о жутких убийствах, произошедших в реальной жизни, и показ в развлекательных программах документальных кадров, запечатлевших арест преступников полицией, то ситуация становится еще более запутанной. Смутное различие между реальным и нереальным становится еще более неуловимым сейчас, когда с «настоящей реальностью» соперничает «виртуальная реальность» компьютерных программ. Мы вступаем в прекрасный новый мир, в котором критическое мышление нужнее, чем когда-либо прежде.
Например, любая война может быть описана по-разному. Каждая из воюющих сторон имеет свою версию, которая редко совпадает с другими. К сожалению, в мире всегда где-то идет война, поэтому вы можете сами проверить это утверждение. Нередко каждая из сторон заявляет, что первой открыла огонь другая сторона, или обе стороны претендуют на победу в одном и том же сражении. Очевидно, при отсутствии поддающихся проверке фактов невозможно узнать, какая из сторон говорит правду и говорит ли правду хоть одна из сторон. Как и прежде, для оценки качества предлагаемой информации лучше всего выяснить, можно ли доверять данному журналисту. Я бы предпочла репортаж независимой третьей стороны, имеющей непосредственное и прямое знание предмета и соответствующий авторитет, а не репортаж представителей любой из сторон, участвующих в конфликте.
Халперн Д., из книги «Психология критического мышления»
Большинство средств массовой информации, которые передают новости (журналы, газеты, телевизионные выпуски новостей), склонны передавать ту информацию, которая «продается». СМИ часто сильно упрощают сложные проблемы и обращают основное внимание на противоречия, поскольку они интереснее, чем соглашения. В выпусках новостей часто пренебрегают обычными правилами строгих и обоснованных научных рассуждений, и вы узнаете новости, содержание которых определяется крайними сроками выхода газеты и интересом, которые они способны вызвать. Становится все труднее отличить факты от мнений.
Многие телевизионные программы, вероятно, являются «инсценировками» реальных событий, но мы никогда не знаем, насколько они близки к правде. Если добавить некоторые «художественные» репортажи о жутких убийствах, произошедших в реальной жизни, и показ в развлекательных программах документальных кадров, запечатлевших арест преступников полицией, то ситуация становится еще более запутанной. Смутное различие между реальным и нереальным становится еще более неуловимым сейчас, когда с «настоящей реальностью» соперничает «виртуальная реальность» компьютерных программ. Мы вступаем в прекрасный новый мир, в котором критическое мышление нужнее, чем когда-либо прежде.
Например, любая война может быть описана по-разному. Каждая из воюющих сторон имеет свою версию, которая редко совпадает с другими. К сожалению, в мире всегда где-то идет война, поэтому вы можете сами проверить это утверждение. Нередко каждая из сторон заявляет, что первой открыла огонь другая сторона, или обе стороны претендуют на победу в одном и том же сражении. Очевидно, при отсутствии поддающихся проверке фактов невозможно узнать, какая из сторон говорит правду и говорит ли правду хоть одна из сторон. Как и прежде, для оценки качества предлагаемой информации лучше всего выяснить, можно ли доверять данному журналисту. Я бы предпочла репортаж независимой третьей стороны, имеющей непосредственное и прямое знание предмета и соответствующий авторитет, а не репортаж представителей любой из сторон, участвующих в конфликте.
Халперн Д., из книги «Психология критического мышления»
ЛЕНЬ — ЭТО СИМПТОМ ПСИХОПАТОЛОГИИ
Поистине, одна из худших форм душевных страданий, человека — это скука, незнание, что делать с собой и со своей жизнью. Даже если человек не получал бы ни денежного, ни какого-либо другого вознаграждения, он все равно стремился бы употребить свою энергию каким-то осмысленным образом, поскольку не смог бы вынести скуку, порождаемую бездельем.
Пример: посмотрите на детей, они никогда не бездельничают, при малейшем поощрении или даже без такового они всегда заняты; играют, задают вопросы, сочиняют истории, и все это без какого-либо, стимула; они просто получают удовольствие от самой деятельности. Из области психопатологии известно, что человек, не испытывающий интереса к тому, чтобы что-то делать, серьезно болен; подобное состояние человека считается ненормальным.
Многочисленные работы, посвященные исследованию положения безработных, свидетельствуют о том, что эти люди страдают от навязанного им «отдыха» в той же степени, если не в большей, чем от материальных лишений. Существует также много данных, показывающих, что многих людей старше 65 лет необходимость прекратить работу делает глубоко несчастными, а иногда и физически больными.
Тем не менее есть веские доводы в пользу широко распространенной точки зрения о природной лености человека. Главный из них гласит, что отчужденный труд вызывает скуку и неудовлетворенность, что он порождает у человека напряженность, враждебное отношение и отвращение к труду и всему, что с ним связано. В результате идеалом многих людей становится стремление к «ничегонеделанию». Люди ощущают, таким образом, свою лень как «естественное» состояние души, а не симптом патологических условий жизни или результат бессмысленного и отчужденного труда.
Эрих Фромм, из книги «Здоровое общество»
Поистине, одна из худших форм душевных страданий, человека — это скука, незнание, что делать с собой и со своей жизнью. Даже если человек не получал бы ни денежного, ни какого-либо другого вознаграждения, он все равно стремился бы употребить свою энергию каким-то осмысленным образом, поскольку не смог бы вынести скуку, порождаемую бездельем.
Пример: посмотрите на детей, они никогда не бездельничают, при малейшем поощрении или даже без такового они всегда заняты; играют, задают вопросы, сочиняют истории, и все это без какого-либо, стимула; они просто получают удовольствие от самой деятельности. Из области психопатологии известно, что человек, не испытывающий интереса к тому, чтобы что-то делать, серьезно болен; подобное состояние человека считается ненормальным.
Многочисленные работы, посвященные исследованию положения безработных, свидетельствуют о том, что эти люди страдают от навязанного им «отдыха» в той же степени, если не в большей, чем от материальных лишений. Существует также много данных, показывающих, что многих людей старше 65 лет необходимость прекратить работу делает глубоко несчастными, а иногда и физически больными.
Тем не менее есть веские доводы в пользу широко распространенной точки зрения о природной лености человека. Главный из них гласит, что отчужденный труд вызывает скуку и неудовлетворенность, что он порождает у человека напряженность, враждебное отношение и отвращение к труду и всему, что с ним связано. В результате идеалом многих людей становится стремление к «ничегонеделанию». Люди ощущают, таким образом, свою лень как «естественное» состояние души, а не симптом патологических условий жизни или результат бессмысленного и отчужденного труда.
Эрих Фромм, из книги «Здоровое общество»
Чувство собственной важности — главнейший и самый могущественный из наших врагов. Подумай вот о чем: нас уязвляют и обижают действия либо посягательства со стороны наших ближних, и это нас ослабляет. Наше чувство собственной важности заставляет нас почти все время чувствовать себя оскорбленными кем-то или на кого-то обиженными.
Лишившись чувства собственной важности, мы становимся неуязвимыми.
Карлос Кастанеда, из книги «Огонь изнутри»
Лишившись чувства собственной важности, мы становимся неуязвимыми.
Карлос Кастанеда, из книги «Огонь изнутри»
Forwarded from Дневник психотерапевта
Реальность vs Интерпретация
Что на самом деле вызывает наши эмоции?
Наша эмоциональная реакция часто возникает не на само событие, а на собственную интерпретацию этого события.
Несколько примеров:
1. Коллега не поздоровался утром — я сразу почувствовал тревогу и подумал: «Наверное, я что-то не так сделал, он на меня злится». На самом деле коллега просто спешил на звонок и не заметил меня.
2. Партнёрша ответила коротко в сообщении. Я почувствовал обиду: «Наверное, я ей стал безразличен». Но на самом деле она была занята на работе.
3. Друзья не позвали меня в поездку. Я почувствовал себя отвергнутым: «Меня больше не ценят в компании». Хотя друзья подумали, что я занят, ведь в последнее время я часто отказывался.
Что на самом деле вызывает наши эмоции?
Наша эмоциональная реакция часто возникает не на само событие, а на собственную интерпретацию этого события.
Несколько примеров:
1. Коллега не поздоровался утром — я сразу почувствовал тревогу и подумал: «Наверное, я что-то не так сделал, он на меня злится». На самом деле коллега просто спешил на звонок и не заметил меня.
2. Партнёрша ответила коротко в сообщении. Я почувствовал обиду: «Наверное, я ей стал безразличен». Но на самом деле она была занята на работе.
3. Друзья не позвали меня в поездку. Я почувствовал себя отвергнутым: «Меня больше не ценят в компании». Хотя друзья подумали, что я занят, ведь в последнее время я часто отказывался.
Каждый из нас сам делает себя либо несчастным, либо сильным. Объём работы, необходимой и в первом, и во втором случае, — один и тот же.
Карлос Кастанеда «Путешествие в Икстлан»
Карлос Кастанеда «Путешествие в Икстлан»
3
МОЯ ПОЛОВИНКА, ИЛИ МАЗОХИЗМ В ОТНОШЕНИЯХ
Важно, чтобы мы знали, какой вид единения мы имеем в виду, когда говорим о любви. Или мы имеем в виду любовь, как зрелый ответ на проблему существования, или мы говорим о незрелых формах любви, которые могут быть названы симбиотическим союзом. На следующих страницах я буду называть любовью только первую форму. А начну обсуждение «любви» с последней.
Симбиотическое единство имеет свою биологическую модель в отношениях между беременной матерью и отцом. Они являются двумя существами и в то же время чем-то единым. Они живут «вместе» (sym – biosis), они необходимы друг другу. Плод – часть матери, он получает все необходимое ему от нее. Мать это как бы его мир, она питает его, защищает, но также и ее собственная жизнь усиливается благодаря ему. В этом симбиотическом единстве два тела психически независимы, но тот же вид привязанности может существовать и в психологической сфере.
Пассивная форма симбиотического единства – это подчинение, или, если воспользоваться клиническим термином, – мазохизм. Мазохист избегает невыносимого чувства изоляции и одиночества, делая себя неотъемлемой частью другого человека, который направляет его, руководит им, защищает его, является как бы его жизнью и кислородом. Мазохист преувеличивает силу того, кому отдает себя в подчинение: будь то человек или Бог. Он – все, я – ничто, я всего лишь часть его. Как часть, я часть величия, силы, уверенности. Мазохист не должен принимать решений, не должен идти ни на какой риск; он никогда не бывает одинок, но не бывает и независим. Он не имеет целостности, он еще даже не родился по-настоящему.
В религиозном контексте объект поклонения – идол, в светском контексте в мазохистской любви действует тот же существенный механизм, что и в идолопоклонстве. Мазохистские отношения могут быть связаны с физическим, сексуальным желанием; в этом случае имеет место подчинение, в котором участвует не только ум человека, но и его тело.
Может существовать мазохистское подчинение судьбе, болезни, ритмической музыке, оргиастическому состоянию, производимому наркотиком, гипнотическим трансом – во всех этих случаях человек отказывается от своей целостности, делает себя орудием кого-то или чего-то вне себя; он не в состоянии разрешить проблему жизни посредством созидательной деятельности. Активная форма симбиотического единства это господство, или, используя психологический термин, соотносимый с мазохизмом, – садизм. Садист хочет избежать одиночества и чувства замкнутости в себе, делая другого человека неотъемлемой частью самого себя. Он как бы набирается силы, вбирая в себя другого человека, который ему поклоняется. Садист зависит от подчиненного человека так же, как и тот зависит от него; ни тот ни другой не могут жить друг без друга. Разница только в том, что садист отдает приказания, эксплуатирует, причиняет боль, унижает, а мазохист подчиняется приказу, эксплуатации, боли, унижению. В реальности эта разница существенна, но в более глубинном эмоциональном смысле не так велика разница, как то общее, что объединяет обе стороны – слияние без целостности.
Если это понять, то не удивительно обнаружить, что обычно человек реагирует то по-садистски, то по-мазохистски по отношению к различным объектам.
Эрих Фромм, из книги «Искусство любить»
Важно, чтобы мы знали, какой вид единения мы имеем в виду, когда говорим о любви. Или мы имеем в виду любовь, как зрелый ответ на проблему существования, или мы говорим о незрелых формах любви, которые могут быть названы симбиотическим союзом. На следующих страницах я буду называть любовью только первую форму. А начну обсуждение «любви» с последней.
Симбиотическое единство имеет свою биологическую модель в отношениях между беременной матерью и отцом. Они являются двумя существами и в то же время чем-то единым. Они живут «вместе» (sym – biosis), они необходимы друг другу. Плод – часть матери, он получает все необходимое ему от нее. Мать это как бы его мир, она питает его, защищает, но также и ее собственная жизнь усиливается благодаря ему. В этом симбиотическом единстве два тела психически независимы, но тот же вид привязанности может существовать и в психологической сфере.
Пассивная форма симбиотического единства – это подчинение, или, если воспользоваться клиническим термином, – мазохизм. Мазохист избегает невыносимого чувства изоляции и одиночества, делая себя неотъемлемой частью другого человека, который направляет его, руководит им, защищает его, является как бы его жизнью и кислородом. Мазохист преувеличивает силу того, кому отдает себя в подчинение: будь то человек или Бог. Он – все, я – ничто, я всего лишь часть его. Как часть, я часть величия, силы, уверенности. Мазохист не должен принимать решений, не должен идти ни на какой риск; он никогда не бывает одинок, но не бывает и независим. Он не имеет целостности, он еще даже не родился по-настоящему.
В религиозном контексте объект поклонения – идол, в светском контексте в мазохистской любви действует тот же существенный механизм, что и в идолопоклонстве. Мазохистские отношения могут быть связаны с физическим, сексуальным желанием; в этом случае имеет место подчинение, в котором участвует не только ум человека, но и его тело.
Может существовать мазохистское подчинение судьбе, болезни, ритмической музыке, оргиастическому состоянию, производимому наркотиком, гипнотическим трансом – во всех этих случаях человек отказывается от своей целостности, делает себя орудием кого-то или чего-то вне себя; он не в состоянии разрешить проблему жизни посредством созидательной деятельности. Активная форма симбиотического единства это господство, или, используя психологический термин, соотносимый с мазохизмом, – садизм. Садист хочет избежать одиночества и чувства замкнутости в себе, делая другого человека неотъемлемой частью самого себя. Он как бы набирается силы, вбирая в себя другого человека, который ему поклоняется. Садист зависит от подчиненного человека так же, как и тот зависит от него; ни тот ни другой не могут жить друг без друга. Разница только в том, что садист отдает приказания, эксплуатирует, причиняет боль, унижает, а мазохист подчиняется приказу, эксплуатации, боли, унижению. В реальности эта разница существенна, но в более глубинном эмоциональном смысле не так велика разница, как то общее, что объединяет обе стороны – слияние без целостности.
Если это понять, то не удивительно обнаружить, что обычно человек реагирует то по-садистски, то по-мазохистски по отношению к различным объектам.
Эрих Фромм, из книги «Искусство любить»
ЭВРИСТИЧЕСКАЯ ПОДМЕНА ВОПРОСА
Эвристика — отрасль знания, изучающая творческое, неосознанное мышление человека. Это упрощенный способ мышления, принятия решений и формулировки выводов, например, о вероятности того или иного события.
Будучи упрощенным способом мышления, познания окружающего мира, эвристики не могут охватить всех факторов и аспектов ситуации, поэтому являются причиной систематических ошибок, совершаемых человеком.
Представьте, что вы проходите соц. опрос. Вам задают вопросы из левой колонки, но мозг автоматически подменяет эти вопросы на более простые и отвечает на них.
Мы рассматриваем вопрос, добьется ли этот кандидат успеха, но, похоже, ответ даем на вопрос, хорошо ли он держится во время интервью.
Эвристика — отрасль знания, изучающая творческое, неосознанное мышление человека. Это упрощенный способ мышления, принятия решений и формулировки выводов, например, о вероятности того или иного события.
Будучи упрощенным способом мышления, познания окружающего мира, эвристики не могут охватить всех факторов и аспектов ситуации, поэтому являются причиной систематических ошибок, совершаемых человеком.
Представьте, что вы проходите соц. опрос. Вам задают вопросы из левой колонки, но мозг автоматически подменяет эти вопросы на более простые и отвечает на них.
Мы рассматриваем вопрос, добьется ли этот кандидат успеха, но, похоже, ответ даем на вопрос, хорошо ли он держится во время интервью.
ПРИЧИНА ГОРДОСТИ ЗА «СВОИХ»
Гордится тем, что сложилось и происходит без твоего усилия - совершенно нелепое занятие, удел людей в чем-то не состоятельных или с низкой самооценкой. Поводом для гордости должны быть ТВОИ навыки, умения и успехи. Или для чего гордиться чужими достижениями?
Почему мы болеем за "наших" спортсменов на олимпиаде или разных видов соревнований? Не отождествляем ли мы себя с ними, при этом ничего не делая для их победы?
Описание интересного эксперимента с футбольными болельщиками:
Это положение подтверждается результатами исследования, проведенного в университете штата Аризона. До того как студентов начали спрашивать о результатах игры, в которой участвовала университетская команда, им был предложен тест, позволяющий оценить их общий уровень эрудиции. Тест был составлен таким образом, что одни студенты с треском проваливались, в то время как другие справлялись довольно хорошо. Таким образом, когда студентов попросили сообщить о результатах футбольного матча, значительная часть молодых людей еще не успела прийти в себя после неудачи, связанной с неверными ответами на вопросы теста. Эти студенты позднее особенно старались продемонстрировать свою связь с футбольной командой (или, напротив, скрыть эту связь — в зависимости от исхода игры), чтобы спасти свой престиж.
Если студенты сообщали о поражении университетской команды, только 17 % из них использовали при этом местоимение «мы проиграли». Однако если молодые люди сообщали о победе команды, 41 % из них употребляли это местоимение.
Однако при опросе студентов, которые хорошо справились с тестом, были получены совсем другие результаты. Студенты, которые сообщали о победе университетской команды, и студенты, которые сообщали о ее поражении, использовали местоимение «мы» одинаково часто (25 % и 24 % соответственно).
Эти студенты подняли свой престиж при помощи собственных достижений, поэтому у них не было необходимости «одалживать» достижения других.
Полученные в ходе описываемого исследования результаты навели меня на интересную мысль: мы стремимся погреться в лучах отраженной славы вовсе не тогда, когда испытываем удовлетворение от признания другими людьми наших личных достижений. Именно тогда, когда наш авторитет (как социальный, так и личный) невысок, мы стараемся использовать с выгодой для себя успех других, чтобы восстановить свою «подмоченную» репутацию.
Роберта Чалдини, из книги «Психология влияния»
Гордится тем, что сложилось и происходит без твоего усилия - совершенно нелепое занятие, удел людей в чем-то не состоятельных или с низкой самооценкой. Поводом для гордости должны быть ТВОИ навыки, умения и успехи. Или для чего гордиться чужими достижениями?
Почему мы болеем за "наших" спортсменов на олимпиаде или разных видов соревнований? Не отождествляем ли мы себя с ними, при этом ничего не делая для их победы?
Описание интересного эксперимента с футбольными болельщиками:
Это положение подтверждается результатами исследования, проведенного в университете штата Аризона. До того как студентов начали спрашивать о результатах игры, в которой участвовала университетская команда, им был предложен тест, позволяющий оценить их общий уровень эрудиции. Тест был составлен таким образом, что одни студенты с треском проваливались, в то время как другие справлялись довольно хорошо. Таким образом, когда студентов попросили сообщить о результатах футбольного матча, значительная часть молодых людей еще не успела прийти в себя после неудачи, связанной с неверными ответами на вопросы теста. Эти студенты позднее особенно старались продемонстрировать свою связь с футбольной командой (или, напротив, скрыть эту связь — в зависимости от исхода игры), чтобы спасти свой престиж.
Если студенты сообщали о поражении университетской команды, только 17 % из них использовали при этом местоимение «мы проиграли». Однако если молодые люди сообщали о победе команды, 41 % из них употребляли это местоимение.
Однако при опросе студентов, которые хорошо справились с тестом, были получены совсем другие результаты. Студенты, которые сообщали о победе университетской команды, и студенты, которые сообщали о ее поражении, использовали местоимение «мы» одинаково часто (25 % и 24 % соответственно).
Эти студенты подняли свой престиж при помощи собственных достижений, поэтому у них не было необходимости «одалживать» достижения других.
Полученные в ходе описываемого исследования результаты навели меня на интересную мысль: мы стремимся погреться в лучах отраженной славы вовсе не тогда, когда испытываем удовлетворение от признания другими людьми наших личных достижений. Именно тогда, когда наш авторитет (как социальный, так и личный) невысок, мы стараемся использовать с выгодой для себя успех других, чтобы восстановить свою «подмоченную» репутацию.
Роберта Чалдини, из книги «Психология влияния»
ИНТУИЦИЯ ЭКСПЕРТОВ
Всем знакомы сходные истории об интуиции экспертов: гроссмейстер, проходя мимо игроков в парке, объявляет, что черных ждет мат в три хода; врач с одного взгляда ставит пациенту сложный диагноз. Интуиция экспертов кажется волшебством, но это не так. В действительности каждый из нас по много раз на дню демонстрирует мастерство интуиции. Мы определяем гнев по первому же слову в телефонном звонке; входя в комнату, понимаем, что речь шла о нас; стремительно реагируем на неуловимые признаки того, что водитель в соседней машине опасен. Наши повседневные интуитивные способности хотя и привычны своей заурядностью, однако не менее удивительны, чем потрясающие озарения опытного пожарного или врача.
Психология точной интуиции не содержит никакой магии. Пожалуй, лучше всех ее кратко описал Герберт Саймон, который, исследуя процесс мышления гроссмейстеров, показал, что после тысяч часов занятий шахматисты иначе видят фигуры на доске. Саймон , раздраженный приписыванием сверхъестественных свойств интуиции экспертов, однажды заметил: «Ситуация дала подсказку, подсказка дала эксперту доступ к информации, хранящейся в памяти, а информация дала ответ. Интуиция – это не что иное, как узнавание».
Мы не удивляемся, когда двухлетний ребенок смотрит на щенка и говорит: «Собака», потому что привыкли к обыкновенному чуду узнавания и называния предметов. Саймон пытается сказать, что чудеса интуиции экспертов носят тот же характер. Правильные интуитивные догадки возникают тогда, когда эксперты, научившись распознавать знакомые элементы в новой ситуации, действуют соответственно. Верные интуитивные выводы приходят в голову с той же легкостью, с какой малыши восклицают: «Собака!»
К несчастью, не все догадки экспертов возникают из профессионального опыта.
Даниэль Канеман из книги «Думай медленно, решай быстро»
Всем знакомы сходные истории об интуиции экспертов: гроссмейстер, проходя мимо игроков в парке, объявляет, что черных ждет мат в три хода; врач с одного взгляда ставит пациенту сложный диагноз. Интуиция экспертов кажется волшебством, но это не так. В действительности каждый из нас по много раз на дню демонстрирует мастерство интуиции. Мы определяем гнев по первому же слову в телефонном звонке; входя в комнату, понимаем, что речь шла о нас; стремительно реагируем на неуловимые признаки того, что водитель в соседней машине опасен. Наши повседневные интуитивные способности хотя и привычны своей заурядностью, однако не менее удивительны, чем потрясающие озарения опытного пожарного или врача.
Психология точной интуиции не содержит никакой магии. Пожалуй, лучше всех ее кратко описал Герберт Саймон, который, исследуя процесс мышления гроссмейстеров, показал, что после тысяч часов занятий шахматисты иначе видят фигуры на доске. Саймон , раздраженный приписыванием сверхъестественных свойств интуиции экспертов, однажды заметил: «Ситуация дала подсказку, подсказка дала эксперту доступ к информации, хранящейся в памяти, а информация дала ответ. Интуиция – это не что иное, как узнавание».
Мы не удивляемся, когда двухлетний ребенок смотрит на щенка и говорит: «Собака», потому что привыкли к обыкновенному чуду узнавания и называния предметов. Саймон пытается сказать, что чудеса интуиции экспертов носят тот же характер. Правильные интуитивные догадки возникают тогда, когда эксперты, научившись распознавать знакомые элементы в новой ситуации, действуют соответственно. Верные интуитивные выводы приходят в голову с той же легкостью, с какой малыши восклицают: «Собака!»
К несчастью, не все догадки экспертов возникают из профессионального опыта.
Даниэль Канеман из книги «Думай медленно, решай быстро»
ДОВОДЫ ПРОТИВ ЛИЧНОСТИ
Доводы против личности — это термин, принятый для обозначения «называния своими именами». С помощью такой формы убеждения или пропаганды можно выступать против людей, поддерживающих какое-либо дело, а не против самого дела. Например, нацисты считали, что теория относительности неверна, потому что ее автором был еврей Альберт Эйнштейн. Они никогда не рассматривали данные, свидетельствующие в пользу этой теории или против нее, им было достаточно национальности ее автора. Это принципиально иное применение ассоциативного эффекта. В данном случае ассоциация формируется между идеей и человеком. Этот ложный довод основан на том принципе, что если вам не нравится человек, поддерживающий некую идею, то вы должны также выступать против идеи, поскольку между ней и человеком существует связь.
Допустим, что вы — присяжный на суде, который должен решить, кто из двух свидетелей говорит правду. Начнете ли вы колебаться, если один из защитников заявит, что не следует принимать во внимание показания одного из свидетелей, поскольку он дважды разводился? Вероятно, нет, потому что семейный статус этого человека не имеет отношения к данному делу. Предположим, что вам скажут, что один из свидетелей был дважды осужден за ложные показания в суде. Имеет ли этот довод отношение к делу? Я думаю, что да. В этом случае информация о свидетеле связана с вопросом о том, лжет он или нет. Учитывайте силу и уместность доводов и цель, с которой они используются, и не давайте ввести себя в заблуждение с помощью неуместных нападок сторонников или противников любой точки зрения.
Халперн Дайана, из книги «Психология критического мышления»
Доводы против личности — это термин, принятый для обозначения «называния своими именами». С помощью такой формы убеждения или пропаганды можно выступать против людей, поддерживающих какое-либо дело, а не против самого дела. Например, нацисты считали, что теория относительности неверна, потому что ее автором был еврей Альберт Эйнштейн. Они никогда не рассматривали данные, свидетельствующие в пользу этой теории или против нее, им было достаточно национальности ее автора. Это принципиально иное применение ассоциативного эффекта. В данном случае ассоциация формируется между идеей и человеком. Этот ложный довод основан на том принципе, что если вам не нравится человек, поддерживающий некую идею, то вы должны также выступать против идеи, поскольку между ней и человеком существует связь.
Допустим, что вы — присяжный на суде, который должен решить, кто из двух свидетелей говорит правду. Начнете ли вы колебаться, если один из защитников заявит, что не следует принимать во внимание показания одного из свидетелей, поскольку он дважды разводился? Вероятно, нет, потому что семейный статус этого человека не имеет отношения к данному делу. Предположим, что вам скажут, что один из свидетелей был дважды осужден за ложные показания в суде. Имеет ли этот довод отношение к делу? Я думаю, что да. В этом случае информация о свидетеле связана с вопросом о том, лжет он или нет. Учитывайте силу и уместность доводов и цель, с которой они используются, и не давайте ввести себя в заблуждение с помощью неуместных нападок сторонников или противников любой точки зрения.
Халперн Дайана, из книги «Психология критического мышления»
КАК РАБОТАЕТ ПАМЯТЬ: БОЛЬ И УДОВОЛЬСТВИЕ
У нас есть четкие предпочтения по поводу длительности испытываемых страданий и удовольствия. Мы хотим, чтобы боль была короткой, а удовольствие — продолжительным.
Однако наша память, развилась так, чтобы хранить только самый сильный момент страданий или удовольствия, а также ощущения ближе к концу эпизода. Память, которая игнорирует длительность, не поможет нам продлевать удовольствие и сокращать боль.
Даниел Канеман, из книги «Думай медленно... решай быстро»
У нас есть четкие предпочтения по поводу длительности испытываемых страданий и удовольствия. Мы хотим, чтобы боль была короткой, а удовольствие — продолжительным.
Однако наша память, развилась так, чтобы хранить только самый сильный момент страданий или удовольствия, а также ощущения ближе к концу эпизода. Память, которая игнорирует длительность, не поможет нам продлевать удовольствие и сокращать боль.
Даниел Канеман, из книги «Думай медленно... решай быстро»
ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Сейчас-ность — это неотъемлемая черта сознания и она иллюзорна. Современная нейронаука говорит, что мы никогда не соприкасаемся с настоящим, поскольку обработка информации нейронами сама по себе требует времени. Сигналам нужно время, чтобы они проделали путь от органов чувств через многочисленные нервные пути до мозга и были обработаны и преобразованы в объекты, сцены и сложные ситуации. Поэтому то, что мы переживаем как настоящий момент, на самом деле является прошлым.
С этого момента становится понятно, почему философы говорят о «феноменальном» сознании и о «феноменальном» опыте.
Феномен — это явление. Феноменальное Сейчас — явление момента Сейчас. Природа за последнюю пару миллионов лет так усовершенствовала наше переживание времени, что мы переживаем нечто как происходящее сейчас, потому что это функционально полезно для организации пространства нашего поведения. Но в более строгом, философском смысле темпоральная обращенность внутрь осознаваемого Сейчас — это иллюзия. Непосредственного контакта с реальностью не существует.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
Сейчас-ность — это неотъемлемая черта сознания и она иллюзорна. Современная нейронаука говорит, что мы никогда не соприкасаемся с настоящим, поскольку обработка информации нейронами сама по себе требует времени. Сигналам нужно время, чтобы они проделали путь от органов чувств через многочисленные нервные пути до мозга и были обработаны и преобразованы в объекты, сцены и сложные ситуации. Поэтому то, что мы переживаем как настоящий момент, на самом деле является прошлым.
С этого момента становится понятно, почему философы говорят о «феноменальном» сознании и о «феноменальном» опыте.
Феномен — это явление. Феноменальное Сейчас — явление момента Сейчас. Природа за последнюю пару миллионов лет так усовершенствовала наше переживание времени, что мы переживаем нечто как происходящее сейчас, потому что это функционально полезно для организации пространства нашего поведения. Но в более строгом, философском смысле темпоральная обращенность внутрь осознаваемого Сейчас — это иллюзия. Непосредственного контакта с реальностью не существует.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
1
КЛАССИФИКАЦИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ
Общепризнана классификация потребностей, предложенная А. Маслоу:
1. Физиологические потребности (пища, вода, жилье, отдых, здоровье, желание избежать боли, секс).
2. Потребность в безопасности, уверенности в будущем.
3. Потребность принадлежать какой-то общности (семье, компании друзей, единомышленникам).
4. Потребность в уважении, признании.
5. Потребность в самореализации.
Виктор Шейнов, из книги «Скрытое управление человеком»
Общепризнана классификация потребностей, предложенная А. Маслоу:
1. Физиологические потребности (пища, вода, жилье, отдых, здоровье, желание избежать боли, секс).
2. Потребность в безопасности, уверенности в будущем.
3. Потребность принадлежать какой-то общности (семье, компании друзей, единомышленникам).
4. Потребность в уважении, признании.
5. Потребность в самореализации.
Виктор Шейнов, из книги «Скрытое управление человеком»
Forwarded from Критическое мышление
АНАЛОГИИ И МЕТАФОРЫ
Все аналогии и метафоры предполагают, что некие два понятия в чем-то схожи. Удачные аналогии указывают на схожесть глубинных структур объектов даже в том случае, когда последние очень сильно отличаются друг от друга. В этом случае глубинные структуры остаются в целом неизменными при переходе от известного к неизвестному, в то время как внешние особенности не играют особой роли.
В неудачных аналогиях схожи между собой только внешние, или поверхностные, признаки. Если бы я сказала, что Мертл похожа на молоко, так как оба этих слова начинаются с буквы «м», такая аналогия была бы крайне неудачной. Каждый раз, когда вам приходится иметь дело с аналогией, вы должны выяснить характер подобия. Схожи ли между собой два понятия своими глубинными структурами, так что значимая информация об одном из понятий может быть перенесена на другое, или же сходство носит лишь поверхностный и несущественный характер?
Аналогии — это хорошее подспорье для понимания и запоминания научных текстов.
Халперн Дайана, из книги «Психология критического мышления»
Все аналогии и метафоры предполагают, что некие два понятия в чем-то схожи. Удачные аналогии указывают на схожесть глубинных структур объектов даже в том случае, когда последние очень сильно отличаются друг от друга. В этом случае глубинные структуры остаются в целом неизменными при переходе от известного к неизвестному, в то время как внешние особенности не играют особой роли.
В неудачных аналогиях схожи между собой только внешние, или поверхностные, признаки. Если бы я сказала, что Мертл похожа на молоко, так как оба этих слова начинаются с буквы «м», такая аналогия была бы крайне неудачной. Каждый раз, когда вам приходится иметь дело с аналогией, вы должны выяснить характер подобия. Схожи ли между собой два понятия своими глубинными структурами, так что значимая информация об одном из понятий может быть перенесена на другое, или же сходство носит лишь поверхностный и несущественный характер?
Аналогии — это хорошее подспорье для понимания и запоминания научных текстов.
Халперн Дайана, из книги «Психология критического мышления»
ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Сейчас-ность — это неотъемлемая черта сознания и она иллюзорна. Современная нейронаука говорит, что мы никогда не соприкасаемся с настоящим, поскольку обработка информации нейронами сама по себе требует времени. Сигналам нужно время, чтобы они проделали путь от органов чувств через многочисленные нервные пути до мозга и были обработаны и преобразованы в объекты, сцены и сложные ситуации. Поэтому то, что мы переживаем как настоящий момент, на самом деле является прошлым.
С этого момента становится понятно, почему философы говорят о «феноменальном» сознании и о «феноменальном» опыте.
Феномен — это явление. Феноменальное Сейчас — явление момента Сейчас. Природа за последнюю пару миллионов лет так усовершенствовала наше переживание времени, что мы переживаем нечто как происходящее сейчас, потому что это функционально полезно для организации пространства нашего поведения. Но в более строгом, философском смысле темпоральная обращенность внутрь осознаваемого Сейчас — это иллюзия. Непосредственного контакта с реальностью не существует.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
Сейчас-ность — это неотъемлемая черта сознания и она иллюзорна. Современная нейронаука говорит, что мы никогда не соприкасаемся с настоящим, поскольку обработка информации нейронами сама по себе требует времени. Сигналам нужно время, чтобы они проделали путь от органов чувств через многочисленные нервные пути до мозга и были обработаны и преобразованы в объекты, сцены и сложные ситуации. Поэтому то, что мы переживаем как настоящий момент, на самом деле является прошлым.
С этого момента становится понятно, почему философы говорят о «феноменальном» сознании и о «феноменальном» опыте.
Феномен — это явление. Феноменальное Сейчас — явление момента Сейчас. Природа за последнюю пару миллионов лет так усовершенствовала наше переживание времени, что мы переживаем нечто как происходящее сейчас, потому что это функционально полезно для организации пространства нашего поведения. Но в более строгом, философском смысле темпоральная обращенность внутрь осознаваемого Сейчас — это иллюзия. Непосредственного контакта с реальностью не существует.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
1
ВЛИЯНИЕ ДЕНЕГ НА СЧАСТЬЕ
Деньги влияют на ощущение счастья. Однако до определенного предела, а дальше разница стирается. Пока люди находятся в самом низу экономической лестницы, больше денег значит больше счастья.
Американская мать-одиночка, которая зарабатывает $12 тысяч, убираясь в чужих квартирах, будет счастлива — то есть ее субъективная оценка собственного благосостояния существенно и надолго поднимется, — если выиграет в лотерею $500 тысяч. На эти деньги можно кормить и одевать детей, не обременяя себя все новыми долгами. Но если топ-менеджер с окладом $250 тысяч в год выиграет миллион или компания вдруг удвоит ему жалованье, ощущение счастья продлится лишь несколько недель.
Эмпирические данные показывают, что долгосрочного изменения самочувствия не произойдет. Он купит машину покруче, переедет из квартиры в особняк — но и это покажется обыденным и не таким уж интересным.
Юваль Харари, из книги «Sapiens. Краткая история человечества»
Деньги влияют на ощущение счастья. Однако до определенного предела, а дальше разница стирается. Пока люди находятся в самом низу экономической лестницы, больше денег значит больше счастья.
Американская мать-одиночка, которая зарабатывает $12 тысяч, убираясь в чужих квартирах, будет счастлива — то есть ее субъективная оценка собственного благосостояния существенно и надолго поднимется, — если выиграет в лотерею $500 тысяч. На эти деньги можно кормить и одевать детей, не обременяя себя все новыми долгами. Но если топ-менеджер с окладом $250 тысяч в год выиграет миллион или компания вдруг удвоит ему жалованье, ощущение счастья продлится лишь несколько недель.
Эмпирические данные показывают, что долгосрочного изменения самочувствия не произойдет. Он купит машину покруче, переедет из квартиры в особняк — но и это покажется обыденным и не таким уж интересным.
Юваль Харари, из книги «Sapiens. Краткая история человечества»
Главная функция дофамина — заставить нас гнаться за счастьем, а не сделать счастливыми.
Келли Макгонигал, из книги «Сила воли. Как развить и укрепить»
Келли Макгонигал, из книги «Сила воли. Как развить и укрепить»