#Нефтяной_флот #Санкции

Рост объемов перевозки российской нефти в марте, несмотря на формальное усиление санкций против танкерного флота, демонстрирует, что санкционная логика теряет связь с логистической и рыночной реальностью. Даже украинские и западные аналитики, оперируя разными оценками количества задействованных судов, признают: транспортировка продолжается, а экспортная динамика остаётся положительной.

Снижение в феврале было ситуативным и связано скорее с повреждением инфраструктуры Усть-Луги и Балтийской трубопроводной системы, чем с ограничениями США или ЕС. В марте, уже после вступления в силу указа Байдена о санкциях против «теневого флота», перевозки выросли на 5,2%, а дефицит судов, на который рассчитывали авторы ограничений, не проявился.

Российская стратегия построена не на обходе, а на создании устойчивой логистической альтернативы. Большинство судов оперируют вне юрисдикций G7, под флагами третьих стран и через страхование, не зависящее от западных регистров. Импортеры — Индия, Китай, Турция — не поддерживают санкционные режимы и продолжают закупки, исходя из собственных энергетических и ценовых приоритетов.

Таким образом, попытка перекрыть экспорт нефти через санкции против логистики вновь показала ограниченность принудительных механизмов в глобальной экономике, где спрос, география и интересы государств формируют более устойчивую модель, чем административные ограничения.

#Нефть #Экспорт

По итогам I квартала 2025 года поставки российской нефти в Китай сократились на 14,7% в годовом выражении. Формально это фиксирует ослабление внешнего спроса, однако структурно отражает инерцию внутренней перенастройки энергетического баланса КНР. На фоне усиления давления со стороны США и попыток Пекина сохранить стратегическую гибкость, доля поставок из РФ корректируется, но не разрушается.

Снижение объёмов объясняется сразу несколькими факторами. Во-первых, Китай активизировал закупки у альтернативных поставщиков, включая Иран и Венесуэлу, что позволяет распределять риски и маневрировать в условиях чувствительных валютных расчётов. Во-вторых, происходит переориентация логистики и изменение структуры перерабатывающих мощностей, нацеленной на гибкость входящего сырья.

С российской стороны отток объёмов компенсируется расширением экспорта в Индию, Турцию, Азию и выходом на схемы расчётов в юанях, минуя крупные трейдерские сети. Контракты становятся длиннее, взаимные условия — гибче.

Снижение экспорта не свидетельствует о стратегическом охлаждении. Это элемент адаптивной логистики в условиях нестабильного валютного ландшафта и попыток Китая не допустить зависимости от одного поставщика. Российская нефть остаётся ключевым компонентом китайского импорта, но её роль трансформируется: от гарантированного объёма — к политически синхронизированной поставке с элементами перераспределения давления.

#Нефтяной_флот #Санкции

Санкционные ограничения в морской логистике, введённые в отношении российского нефтегазового экспорта, в 2022–2023 годах вызвали значительные сбои в работе танкерного флота и рост затрат на перевозку. Однако с начала 2025 года фиксируется постепенное возвращение ряда судов, ранее выведенных из оборота, в том числе за счёт смены юрисдикции, собственников и флага.

Формальное действие санкций сохраняется, но рынок выстраивает параллельную логистику — по схеме «теневого флота», где судоходные компании работают вне прямого взаимодействия с западными страховщиками и трастовыми банками. Это позволило восстановить до 20–25% судов, ранее участвовавших в транспортировке российских энергоносителей. Экономический эффект очевиден: снижение стоимости фрахта повышает маржинальность экспорта и позволяет гибко реагировать на изменение спроса в странах Юга.

Особенно это актуально на фоне предстоящих решений ОПЕК+ и попыток Индии и Китая диверсифицировать поставки. Возвращение судов становится элементом структурной устойчивости экспортной модели — с акцентом на обходные каналы, стабильные расчётные механизмы и минимизацию политических рисков.

#Прогноз

9 мая 2025 года Великобритания объявила о введении крупнейшего санкционного пакета против России с начала конфликта, включающего ограничения на около 100 танкеров, относимых к «теневому флоту». Эти меры направлены на физическую блокировку логистики экспорта нефти. Однако даже в таких условиях структура российских поставок демонстрирует адаптивность, а механизм обходных маршрутов уже задействован.

Экспертные сценарии указывают на три ключевых фактора, которые будут определять устойчивость экспортной модели в ближайшие 12–18 месяцев:

— Логистическая гибкость – блокировка части судов затрудняет отдельные маршруты, но не парализует экспорт. Сохранение широкого пула судов под флагами третьих стран, а также расширение участия дружественных логистических операторов позволяют переориентировать поставки без резких сбоев. В фокусе — оперативная перерегистрация флота и обслуживание через альтернативные порты.

— Расчётно-валютная диверсификация – мультивалютная структура контрактов (юани, дирхамы, рупии) и обход долларовых клирингов минимизируют санкционные риски. Основные вызовы касаются удорожания страхования и фрахта, что частично компенсируется за счёт контрактной стабильности и готовности азиатских покупателей поддерживать поставки.

— Геоэкономическое перенаправление – ограничение британской юрисдикции ускоряет уход российских поставок из санкционных логистических зон. Индия, Китай, Турция и ОАЭ остаются ключевыми рынками. При этом Россия сохраняет конкурентоспособность за счёт контрактной предсказуемости, глубоких скидок и расчётов вне нефтедолларовой системы.

Сложившиеся тренды указывают, что новые санкции Великобритании не вызывают системного сбоя, но повышают стоимость поддержки экспортной инфраструктуры. Важным становится не только сохранение объёмов, но и институциональная устойчивость — от логистических схем до валютной архитектуры. Для России приоритет — не симметричный ответ, а динамичная нейтрализация давления за счёт гибкости, правовой автономии и расширения региональных связей.