#цитата

Прежде всего, нужно сказать, что в пределе политической задачей радикального клуба является не создание очередной общественно-политической формации, не построение социализма, коммунизма или чего-нибудь еще в этом роде, а политической задачей является подготовка второго пришествия Иисуса Христа и Махди. Потому что, с точки зрения ислама, это двойное событие (Махди, как руководитель исламской общины), сопряженное со вторым пришествием Иисуса Христа, в которое мусульмане верят, так же как и христиане. Это пришествие является концом истории и одновременно фундаментальным изменением закона мироздания перед общим концом и воскресением и судом. Теперь это главная задача. В контексте этой задачи не проглядывается установление глобального господства в мире без появления Махди и Иисуса Христа. Они являются водителями человечества, и они являются печатью, которую Всевышний ставит на то, что усилия радикалов преуспели. Но они могут и не преуспеть, критической массы может не хватить. И в этом смысле вся история будет неудавшейся репетицией, потому что, с точки зрения, скажем, определенных метафизиков, определенных носителей традиционного знания, наше человечество является одним из многих в этой цепи, в которой повторяется постановка все время одной и той же задачи. Просто наши предшественники были абсолютно неуспешны. Не хватило критической массы для того, чтобы преодолеть мощь инерции. Но если ее хватит, тогда будет эсхатологический сценарий. Радикалы — это эсхатологи.
Но, предположим, на пути к этому в одном из отдельных регионов, действительно, радикальный клуб берет контроль, что, естественно, вызывает немедленно очень острую деструктивную реакцию со стороны господствующего традиционалистского клуба, который без эсхатологического вмешательства Всевышнего не одолеть окончательно, сразу говорю. То есть, нет такой возможности без вмешательства Всевышнего одолеть традиционалистский клуб. 

Гейдар Джемаль "Анатомия молчания", 2011 г.

#цитата

...Здесь самое время вернуться к другой стороне понятия «субъекта», согласно которой «быть субъектом» означает стоять в центре вещей и обладать свободной волей. Уже само это определение указывает на связь с авраамической традицией. Активный познающий субъект, которому, в свою очередь, поклоняются ангелы, — это тот, кто в святом Коране и называется Халифа — наместник, или, точнее, преемник. Именно отсюда выходят все разночтения, ведущие к жестокому духовному противостоянию. Для некоторых в этих аятах второй суры (29–34) содержится оправдание тому, что они называют «религиозным гуманизмом» или «религиозной антропологией». Разумеется, это метафизическая иллюзия: Адам является субъектом лишь постольку, поскольку Аллах «научил его всем именам», и, самое главное, он создан ради осуществления провиденциальной мысли Бога, ведомой лишь Ему Самому: «Поистине, Я знаю то, чего вы не знаете».
Однако в контексте исламской историософии принципиально то, что фактически существующее человечество не является и таким «субъектом», каким был Адам в раю, не является более «наместником». Подлинный статус человечества определяется повелением Бога: «Изыдите из рая все». Очевидно, что исход из рая определяет утрату наместничества, к которому остаются причастны лишь посланники Бога. Изменяется и сам характер наместнической миссии: если в раю Адам знает «все имена», которым научил его Бог, то в послерайском историческом времени наместник проявляется как «проводник» (на прямой путь), который, соответственно, сам является «ведомым Богом». В конечном счете эсхатологический «ведомый» — это последний лик, последнее проявление реального адамического субъекта, где высшая покорность, следование, рабство Богу становится единым с высшей волевой активностью — движением по прямому (а не циклическому) пути.
Мусульманская община — умма — это «те, кто последовал за посланником», стали данниками (субъектами) Бога (что, кстати, совершенно конкретно выражается в четвертом столпе веры — закяте, то есть милостыне). Однако это пока лишь причастность к пассивному субстанциональному полюсу истинной субъективности. В плане «наместничества» умма является виртуальным субъектом, носительницей метафизической перспективы, которой пока только предстоит реализоваться. От реализации активной субъективности умму сегодня отделяют по крайней мере три важнейших момента: отсутствие легитимной власти, отсутствие единого авторитета и как следствие — отсутствие исторического, политического и социального единства. В самой общей форме можно сказать, что реализация этих императивов и восстановление метафизической субъективности на физическом плане — это и есть «исламский проект».

Из сборника "Освобождение ислама", 2004 г.

#цитата

Умар говорил, что он хотел бы быть птичкой, бессмысленной птичкой на ветке, больше чем человеком и больше чем халифом Умаром. А Абу Бакр выражался еще более жестко. Он сказал, что если бы к его родителям приехали гости, родители бы зарезали барана и барана бы этого съели и потом бы эти гости пошли бы в туалет и этот баран бы из них вышел, то он хотел бы быть этим вышедшим из желудков гостей бараном, т.е. экскрементами, а не халифом Абу Бакром. И это, конечно, для современного мусульманина шокирующе, но, тем не менее, мы находим это в Бухари. Это говорит о том, что эти люди очень страшились, испытывали ужас перед своим человеческим состоянием и своим статусом «халифа» и что они готовы были бы, если бы была такая возможность, обменять его на самую периферийную реальность, самую бессмысленную, но только не нести на своих плечах эту огромную тяжесть, связанную со своим статусом, с пониманием того, какая на тебя возложена задача, потому что перед ними открывалась бездна. Пророк, исполняя свою миссию, призвал их и открыл перед ними эту бездну. И она легла тяжелейшим грузом на них.
Это ничего общего не имеет с современным бодрым, жизнелюбивым состоянием наших мусульман, которые невероятно любят потребление, жизнь во всех её формах, детей, семью. В Коране сказано, что ваше богатство и ваши дети – это лишь растопка для огня. И, на самом деле, эта привязанность к благам этого мира, эта укорененность в потреблении – она является косой, которая подрубает сухожилия уммы. Мы должны быть единственным, уникальным народом, в отличие от всех этих бессмысленно бегающих язычников юго-восточной Азии, язычников атлантического ареала. Мы должны быть народом в центре, который испытывает трагизм бытия, трагизм существования. Это нам принадлежит.
Европейцы, действительно, давно это прошли. Когда они стали освобождаться от христианства у них был такой взрыв эйфории – они как бы вкусили благо, благо, связанное с освобождением от обязательств, от мрачного образа Иисуса на кресте, от необходимости бичевать себя, сораспинаться Христу как учили их попы – все это кончилось и перед ними зачирикали птички, барашки, которых они стали поглощать очень весело, им открывались какие-то дороги в какие-то необыкновенные дали. Но прошло время и страшные войны, громадное количество смертей на полях сражений, эпидемии, Наполеоновские войны, Первая мировая, Вторая мировая – они сломали это ощущение. Со второй половины 19 века появляется Шопенгауэр, с его трагическим мироощущением, Ницше, с его переоценкой ценностей. А дальше все сгущается, все мрачнеет. И сейчас они пытаются снова прийти в некоторую такую… они не возвращаются к религии, они приходят к новой бессмысленности, к постмодерну. Постмодерн – это просто бессмысленное хихиканье. Они сошли с ума от ужаса и теперь они просто хихикают.
Для мусульман этот путь закрыт – мы не можем сойти с ума, мы не можем себе этого позволить, на нас лежит огромная ответственность, мы исполнители смысла творения. Мы должны выйти из этого нелепого, дурацкого оптимизма, который не присущ Исламу и мы должны заглянуть в глаза ужасу, мы должны вобрать в себя «такуа», мы должны испытать что такое «Куа», сила Всевышнего на себе, на своих плечах. И тогда для нас откроется, в сущности, смысл политического Ислама, т.е. Ислама, который утверждает свою власть и реализует назначение творения. Политический Ислам – это Ислам, который готовит завершение о истории.

Фрагмент из видео беседы "Оптимизм и ислам".

#цитата

Кажущаяся пассивность Традиционалистского клуба объясняется во многом уверенностью «старых элит» в неотвратимости кризиса, который обрушится на либералов.
Признаки этого кризиса уже во многом проявлены в лице той геополитической проблемы, в которую превратились США для всего мира. Эта проблема имеет не только для всех очевидное военное, но также цивилизационное и культурное измерения. Американский проект несет человечеству перспективы «измененного сознания», в котором отсутствуют классические смысловые ориентиры, дававшие людям силы жить на протяжении всей их истории. Для начала в американском проекте отсутствует сама История — и как концепция, и как ценность, и как непосредственный опыт, который должен быть индивидуально открыт каждому.
Драма «американской угрозы» миру как в зеркале воспроизводится в проблеме современных медиа: они превратились в духовную угрозу всему человечеству — вызов ментальной гармонии и душевному здоровью всех людей на планете. Если кто-то этого не замечает, то это уже тревожный симптом наличия измененного сознания. Для свежего человека встреча с медийным пространством всегда оборачивается тяжелейшим шоком.
Информационное общество скорее всего «убьет» медиа в их современном виде. В мире Интернет-телевидения и интерактивных конференций вокруг игр-проблем не останется места для старого классического зомбирования новостными блоками и аналитическими статьями. Однако, духовные опасности для современного человечества не будут нейтрализованы, они просто перейдут в иную, возможно гораздо менее предсказуемую сферу.

«МЕДИА В ЭПОХУ «ПОСТМОДЕРНА» ноябрь 2007 г.

#цитата

Вопрос:
Уважаемый Гейдар муаллим, меня давно интересует такой вопрос: представители всех мировых религии кроме мусульман молятся на своем родом языке. Мы мусульмане молимся на арабском языке. Получается так, я молюсь, благодарю Аллаху за все, что Он мне дал, и при этом я не знаю, что я говорю. Скажите, пожалуйста, почему нельзя молиться на своем родном языке. Ведь Аллах Велик и Он знает не только, что мы говорим, но и что думаем?
 
Ответ:
Уважаемый ****, все мусульмане молятся на своих родных языках. Речь идет о дуа, в которых они просят Всевышнего о защите и ниспослании. Это не имеет отношения к намазу, который есть не мольба, а литургия, основанная на тексте Откровения. Если Вы при этом «не знаете, что говорите», это ваша проблема. Арабский язык, его понятийная система, заключенные в нем смыслы, являются абсолютным императивом и бесконечно важны для сознания. Дуа же можете делать сколько хотите на своем языке. 

Гейдар Джемаль "Вопрос о молитве", 2016 г.

#цитата

Прежде всего, когда изучаешь Коран и сталкиваешься внутри коранического откровения с моделями мышления мушриков и мунафиков, убеждаешься в том, насколько вневременным и современным является кораническое понимание человека. Со мной недавно произошёл один эпизод. Ко мне подошёл человек, говорит: «Я вас узнал, вы выступаете на религиозные темы. Вы знаете, я не согласен с вашим определением Бога». Я не помню, чтобы давал где-нибудь своё определение Бога, но мне уже стало интересно. И этот человек сказал мне: «Мы Бога носим на руке. Да вот же он, Бог», — показывая на часы, одетые на руку: «Время — это Бог». А потом произносит следующее: «Мы живём и умираем, и убивает нас время». По происхождению он армянин, говорит, что не христианин. Я ему: «А ты Коран читал?» Он сказал: «Нет!».
Это знамение! Я встречаю армянина, не имеющего никакого отношения к Исламу, не читавшего Коран, который меня останавливает, берёт за лацканы и цитирует мне бедуинов из Корана (см. Коран 45:24) как свои личные убеждения. Коран очень современен, и он описывает современные модели сознания в очень доходчивых, доступных, ясных формах. И до этого, и после этого я часто сталкивался с тем, что люди вокруг меня стихийно выражают типичные для человека модели, которые в Коране предъявлены как образцы неведения, образцы заблуждения, образцы естественного человеческого поведения.
Вот поэтому Коран очень современен. Он является последним откровением, и он описывает реальность человека таким образом: ты имеешь дело с тем, что знакомо тебе из твоей жизни. По сравнению со временем фараонов или со временем сасанидских монархов, общество сильно изменилось, но сущность общества осталась прежней. И естественно, что общество является тенью Иблиса и управляется Иблисом, который получил от Аллаха попущение искушать человека до Судного дня слева, справа, спереди, сзади. Это единый хозяин куфра и три тысячи лет назад, и сегодня, и цели у него — сбивать людей с пути.

Гейдар Джемаль для журнала «Мусульманка» № 9, 2011 г.

#цитата

Ислам единственная сила, которая выступает против всей глобальной Системы сразу, как против абсолютного врага. Даже не все мусульмане, стреляющие в асадитов или ксировцев, до конца понимают свою миссию, миссию Ислама. И Вы не понимаете! Вы живёте в парадигме постоянного доказывания, что «Ислама хороший», туземного самооправдания, ужаса перед тем, что Вас могут приписать к этим" извергам", не заметив, что у вас человеческое лицо.
Запад походя уничтожил десятки миллионов человек, целые народы, как тараканов. Вам ли напоминать о генералах Ермолове, Слепцове и им подобных садистах-палачах?
В ХХ веке до Первой Мировой войны маленькая Бельгия уничтожила 10 миллионов африканцев самыми зверскими способами, чего просто никто не заметил. Поезжайте сейчас в Европу, выйдите в любом городе на любую большую улицу, вокруг Вас будет кипеть человеческое море бессмысленной плоти: существа в обтягивающих шортах и борцовках, с нелепыми татушками на голых плечах и серьгами в ушах. Их отцы и деды посылали домой фотографии отрезанных голов алжирских и марокканских муджахедов, с которыми они позировали. Посылали домой жёнам и детям! А Вы мне тут рассказываете про какие-то ролики! Вы боитесь, что Вас сурово осудят эти бесполые существа с подбритыми висками за недостаточную вписанность в их сатанинскую тусовку...

Гейдар Джемаль, Ответ на вопрос подписчика, 2016 г.

#цитата

Молитвенная практика прежде всего есть воинский ритуал; это некая форма дисциплины, в которой верующий выражает свой ибадат, свое поклонение Тому, что является абсолютно неданным, незримым и невидимым, Тому, что не входит никоим образом в круг его опыта, Тому, что невозможно пережить иначе как, совершив интеллектуальный акт веры и воли. Вера и воля — это одно и то же. Это означает, что человек внутри себя утверждает, что он верит в то, что принесено ему нашим пророком Мухаммадом (да благословит его Аллах и да приветствует), он выражает это в Шахаде, он говорит «ля илляха илля Ллах, Мухаммаду абдуху ва расулюху», то есть он отрицает всё, кроме Аллаха, Который непознаваем, и он говорит, что эта непознаваемость сформулирована для него через пророка Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует). Иначе подойти к этому никак нельзя — только через пророка, только через то, что он принёс.
Поскольку для нормального глиняного человека невозможно в нормальном состоянии через опыт, через какую-то жизненную практику, через какие-то инстинкты и тенденции подойти к этому естественным путём, существует дисциплина, которая дана через Откровение и которая конденсируется в джамаате. Поэтому молитва в джамаате является гораздо более эффективной и гораздо более значимой, потому что это воинский ритуал, ещё раз повторяю. Это просто выражение своей ориентированности, своей абсолютной заточенности на То, что противоположно всему, что можно пережить и воспринять, то есть всему тварному, всему сущему, всё, что является данным в наличии, предъявленным всему, что можно понять, всему, чему можно приписать некий рациональный причинный смысл. Это ориентация на То, что является альтернативой человеческой реальности.

Гейдар Джемаль, из сборника «Тайна слова Гейдара Джемаля», 2019 г.

#цитата

"Шариат имеет своей целью освободить человека от рабского подчинения Сатане, превратить его из «отражения Сатаны в зеркале» в независимое существо, которое подчиняется только Аллаху. Шариат обращается не к бессознательному как, например, римское право или старые племенные законы древних германцев и славян, — то есть он не имеет отношения к «почве». Шариат не обращается к магии как законы индусов или вавилонян с тем, чтобы сделать человека оператором космических энергий. Это значит, что шариат не связан с «Небом». Шариат обращается напрямую к сознанию человека, тому уникальному ядру его личности, которое умрёт и будет воскрешено. Задача шариата — заставить это ядро личности — внутреннее человеческое «Я» — не спать, а бодрствовать пока человек пребывает в ближней жизни. Благодаря этому выстраиваются всесторонние отношения между братьями внутри общины. Шариат есть устав армии в походе и в бою."

Гейдар Джемаль, "3 тезиса политического Ислама" 2012 г.

#цитата

Мы не раз говорили в прошлом о том, что бюрократия, как глобальная корпорация, делится на две противоборствующих группы: одна, традиционная, представляет собой национальную, государственную бюрократию, окормляющуюся внутри своих жёстко разграниченных территорий с собственных граждан, проще говоря, из национальных бюджетов. Другая же группа — это оформившаяся после Второй мировой войны наднациональная бюрократия, которая не заинтересована ни в государствах, ни в классическом международном праве, ни в бюджетах, собираемых через налоги с населения. Эта интернациональная бюрократия стремится играть по своим правилам, и в перспективе видит себя в качестве мирового правительства. И национальная бюрократия, и международная — либералы. Только первая группа — это правые и крайне правые либералы, а международная бюрократия представляет собой левый фланг либералов. Правые национальные бюрократы — оперативная база корпоративного государства, проще говоря, фашизма. В их среде легко проявляется имперская идея при наличии достаточных сил.
Что же касается левого фланга, на котором находится глобалистская бюрократия, он не заинтересован в национальных империях. Эта международная бюрократия служит совершенно другому хозяину: Традиционалистскому клубу. Не случайно, кстати, что этот глобалистский отряд стал формироваться тогда, когда Традиционалистский клуб был, если не разгромлен, то очень сильно «подвинут» на мировой политической сцене после Второй мировой войны.
После конца соцлагеря бывшие коммунистические и социалистические партии превратились в «осколки политического пространства», и были приняты составной частью в наднациональный бюрократический истеблишмент. У левых изначально было заложено интернационалистское измерение. Парадоксально, но левая идея снизу нашла лёгкий путь к интеграции с интернационалистской идеей, которая присуще старым традиционным сословиям, в отличии от буржуазного национализма, классическая знать всегда стояла на свехэтнической платформе.
Хиллари Клинтон представляет в США как раз эту многомерную и сложную сетевую структуру, в то время как Дональд Трамп — это чистейшей воды национал-либерал, соответствующий такому формату даже в деталях собственной биографии. Изоляционизм Трампа и правых национал-либералов — это не отказ от всемирно-исторической миссии США, а попытка сосредоточить эту миссию на сугубо имперском поле, в идеале, с харизматической диктатурой античного типа.

Гейдар Джемаль: АМЕРИКАНСКАЯ «ТРАГЕДИЯ», 2016 г.

#цитата

Вообще, Марксова идея социально-экономических классов не работает! Помимо этого нам «пудрили мозги», что история есть борьба между «богатыми и бедными». Или же, чуть по-романтичнее, рабами и господами, «верхом и низом». Выглядит на первый взгляд самоочевидно как физика Ньютона. Только мир устроен сложнее! «Бедные» и «рабы» ничего не могут против фараона и кесаря! (включая современное издание последних — тем более). Они будут бороться и умирать, в том числе, мужественно, если кто-то им организует эту борьбу. Кто? Мир очень сложен, но в нём есть два фундаментальных полюса, которые от начала времён противостоят друг другу. Это жрецы и воины.
«Хомячки» думают, что жрецы — невлиятельный пережиток средневековья. На то они и «хомячки». Все ключевые смыслы, которыми живёт скептик-обыватель, в руках попов. Обыватель даже не замечает, что его ментальная матрица опирается на краеугольные камни, заложенные кастой, которую он в упор не видит. Начиная с концепции Блага! Всё, чем живёт современный человек, озвучено Платоном. А Платон — пресс-секретарь жреческой касты. В эпоху эллинизма, созданную Александром, главное напряжение было между ним и учителем его учителя. В чьей руке ключи от знания? В той, что держит меч или в той, что держит кадило?
Прекрасный, по-человечески обаятельный Чавес этого не видел. Он сам как антиамериканист был под Ватиканом. Хотя потенциал для правильного взгляда в Южной Америке есть. Испанские католики заключили союз со жрецами и знатью и поэтому победили индейских воинов. Но эту мысль южноамериканскому протесту нужно ещё долго структурировать. Проще крутиться в категориях мелкобуржуазного вызова.

Гейдар Джемаль: "2 года без Чавеса", 2015 г.

#цитата

Информация, энергия и деньги, тесно связанные друг с другом, – как бы векторы, потому что ничто не является более количественным, чем деньги. И общество как иллюзорно-анти-энтропийный механизм стремится все конвертировать в количество, в наиболее абстрактную форму количества. Не потому существуют деньги, что это удобная рыночная форма обмена, а потому, что количеством, которое является сигнатурой энергии, легче управлять. Через математические формулы – количеством, которое символизирует эту энергию, можно управлять и тем самым управлять энергетическими потоками, собираемыми как дань с человечества.
Общество «затратно», потому что оно – тень объекта, а не истинный Субъект. И именно поэтому все рассуждения о том, что гражданское общество имеет какое-то особое предназначение – это миф. Гражданское общество как некое противостояние или отдельная реальность от государства, от никому неведомых «элит» – это миф. Кстати, нет глубокого определения в современной политологии: правящие элиты – это часть гражданского общества или это часть государства, или государство им служит? И как соотносятся элиты и общество – об этом совершенно не говорится. На самом деле об этом не говорится, и сложно об этом говорить, потому что тема гражданского общества как неких атомарных бюргеров, которые выходят на агору и в духе греческого полиса обсуждают свои дела – «как укротить тирана» и т. д., – все это в современной ситуации является абсолютным мифом. Никакого гражданского общества нет, нет его нигде, есть просто Общество с большой буквы.

Гейдар Джемаль, Из книги "Новая теология".

#цитата

Российские правящие круги давно предлагают себя по образцу Николая Первого в охранители и жандармы, в первую очередь против Ислама. Однако сегодняшняя Россия в сравнении с окружающим миром гораздо слабее, чем была николаевская Россия в тогдашней ситуации. У неё нет ни организационного, ни человеческого, ни технологического ресурсов. Даже таких сомнительных, которыми располагала петербургская монархия в Крымскую войну.
Китай цивилизационно не способен влезть в калоши мирового жандарма, и фактически никогда даже не пытался это сделать. У Ирана есть в этом плане богатое «криминальное дело», начиная с Ахеменидов. Но уже пару тысячелетий, как эта, когда-то великая держава, превратилось в весьма скромное по своим возможностям национал-государственное образование. Поэтому на мировой сцене останутся только две силы: традиционалисты и радикалы. Традиционалистское мировое правительство и альтернативное мировое правительство политического Ислама.
Это означает, что вторая гражданская война на территории США выйдет за их пределы и разрастётся до масштабов мировой гражданской войны.

Гейдар Джемаль: НОВЫЙ ЦЕЗАРЬ. КТО БУДЕТ ПОМПЕЕМ? 2016 г.

#цитата

Есть такое произведение Ю. В. Мамлеева „Шатуны“, там есть персонаж Куротруп, который дико боится смерти и приходит к выводу, наблюдая за курами во дворе, что курица ничего не знает о смерти и живет очень блаженно. Этот старичок начинает ходить по двору куриным шагом, склонив голову на бок. Парень спятил на страхе смерти и ушел в куриность, чтобы не думать о смерти.
Это то, что происходит сейчас со страной и с людьми. Они становятся такими идиотами и тяжелой гопотой, чтобы не думать о цивилизационном крахе, который постигает страну. Это гопничество — форма защиты, забвения, они скрываются в таком грубом сексе, пьянке, наркотиках, мате, проваливаются туда все глубже. Нутро молодых менее заскорузло, чем нутро их отцов — отцы просто тупая вата, а молодые понимают, что все катится в тартарары и в огонь пожирающий, и отрываются. Парадигма общего поведения есть форма забвения от ужаса того, что ожидает судьбу страны, люди скрываются в таком „куротрупничестве“, чтобы не смотреть в лицо своей судьбе.
Вырисовывается страшная картина: гопота рулит, интеллигенцию — в сортир, что дальше? «Гуляй, поле», вот что останется. А если говорить серьезно, идет огромный человеческий кризис, и не только в России. Это и судьба Запада. Посмотрите на этих европейцев, которых все оплакивают в связи с мигрантами! Это очень смешно, потому что человеческое качество мигрантов безмерно выше коллективного человеческого материала всей Европы, за некоторым исключением. Европа — это биомасса, оттиснутая по определенной матрице, умеющая читать и писать, садиться в машину, держать вилку, но не более того. За этим плещется ничтожность, полный нуль. И оплакивать их странно. Да один мигрант из Сирии, переживший войну, стоит больше всей Европы. Человечество — это реальная ситуация „Острова доктора Моро“ Герберта Уэллса, где все кончилось печально.

Гейдар Джемаль: СТРАНА СКАТЫВАЕТСЯ В ТЯЖЕЛОЕ ГОПНИЧЕСТВО, ЧТОБЫ НЕ СМОТРЕТЬ В ЛИЦО СУДЬБЕ, 2015 г.

#цитата

К сожалению, Россия представляет собой не партнера, а сателлита США. Те, кто думают, что Россия противостоит американской политике в мире, глубоко заблуждаются, потому что Россия эту американскую политику обеспечивает и поддерживает. Россия является функцией от западной политики в регионе, и все. На самом деле существует масса иллюзий и мифов, которые мешают это понять. В частности — что американцы добивались свержения Асада. Они никогда этого не делали и всегда удерживали его на месте. Если снять шоры с глаз, то становится понятным, что деятельность России является продолжением деятельности Запада.
С 2011 года нам вешают лапшу по поводу того, то Запад хочет свергнуть Асада. Но грязная работа достается России, а Соединенные Штаты выступают перед мусульманами мира, показывая, что они сторонники их воли и Асад должен быть свергнут, должен уйти. Если США скажут, что Асад их любимый и вполне нужный им диктатор, то это будет вызов мировой исламской общественности, которая воспринимает Асада как кровавого диктатора. Поэтому они говорят, что он должен уйти, а на практике они делают все, чтобы его оставить. Фактически исполнителями по этому вопросу являются Россия и Иран. Иран тоже позиционируется в качестве антиамериканской страны, но на самом деле, подковерно он очень плотно работает с американцами.

Из интервью для Sobesednik.ru, 2016 г.

#цитата

После Крыма Россия утратила статус «младшего партнёра» (которым, при всей его фиктивности, страшно дорожила – специфическая шизофрения люмпен-бюрократии). Механизмы санкций и дипломатической изоляции медленно, но последовательно переводят несостоявшийся «Третий  Рим» (а «Крым» – это метафорическое замещение Константинополя и проливов) в страну-объект.
Правящий класс России готов срочно встать назад на эти чертовы колени, не афишируя это внутри страны, но не тут-то было:США совсем не намерены отыграть всё назад. Раньше безыдейный западнический Кремль (младший «партнёр») был нужен, чтобы несогласные в этом мире видели: податься некуда, альтернативы нет! Особенно Европа, по представлениям США, должна была это чувствовать. Теперь же, наоборот, «зарычавшая вошь» нужна Америке, чтобы собрать под её стягом все антиамериканские силы.Россию, которая уже не партнёр, а шнырь при пахане, определяют в «попы Гапоны», чтобы вести остатки мирового протеста на расстрел.

Гейдар Джемаль.Из лекции 20 сентября 2015 г.

#цитата

Важнейшим следствием прохода радикалов в лигу миноритарных игроков стал «левый поворот», который можно наблюдать в зоне политического влияния Либерального клуба. Появление «социалистического» кандидата в президенты США, неожиданная победа Джереми Корбена в Лейбористской партии в Великобритании, активизация левого дискурса, спровоцированная пиар-кампанией вокруг беженцев в Европе – всё это свидетельствует о том, что либералы оценили опасность захвата политическим Исламом пустого пространства, оставшегося на месте рухнувшего марксистского дискурса. Теперь Либеральный клуб попытается оживить уже истлевшие косточки своего бывшего левого фланга для того, чтобы натравить «призрак коммунизма» на радикальный Ислам и на радикализм в широком антисистемном смысле. 
Если бы не ИГ, возможно, мы никогда бы не увидели пакистанца в качестве мэра Лондона!      

Гейдар Джемаль. Из лекции 20 сентября 2015 г.

#цитата

Забавно, как российские «революционеры» ни черта не собираются понимать в происходящем. От Эдуарда Лимонова до Бориса Кагарлицкого через Шапинова и Митину — все оказались на охранительных промосковских позициях. Иными словами, как дошло до дела — все стали «оборонцами» и «патриотами», плюнув на уроки Октября. Борис Кагарлицкий, что-то бормочет об отсутствии партийной линии и планах действий, о неготовности пролетариата. Что пытаются говорить остальные — невозможно связно произнести. Ясно одно, критики украинских событий испытывают животный страх перед травмой рождения.
Надо покинуть внутриматочное пространство Системы и вдохнуть жгучий воздух исторической неопределенности. Сегодня идиотизмом является мышление в терминах геополитики или еще хуже — архаическое мышление в терминах центров силы. Раньше были социалистический лагерь и капиталистический лагерь с идеологическим выбором. Сегодня КНР, РФ, Сирия такие же части мировой Системы как США и ЕС.
Понятно, что между ними есть противоречия. Противоречия были и между империалистическими монархиями в начале ХХ века. Даже такие, которые привели к мировой войне! Однако, единая мировая Система оформилась за 100 лет до начала Первой мировой с окончательным падением Наполеона. Ни Первая мировая, ни даже Октябрьская революция не смогли окончательно взорвать мировую Систему. Cуществование двух лагерей, только создало иллюзию того, что история открыта, иллюзию выбора.
Уничтожение этой иллюзии в 1991 году констатировало наступление «глобального общества». Тот, кто выступает как патриот за любой из элементов Системы, будь то Россия, Иран или Запад — выступает за всё «глобальное общество» в целом. Могут спросить, что можно противопоставить «глобальному обществу»? Почему оно является абсолютным врагом, с которым не может быть компромиссов? И самый главный вопрос: врагом чего или кого является «глобальное общество»?
«Глобальное общество» это последняя стадия дегенерации истории, когда все возможности человека как носителя сознания превращаются в отчуждаемый ресурс. «Глобальное общество» — это враг человека, как осмысленного субъекта истории, в этом смысле будет теологически точно указать, что «глобальное общество» — это тело Сатаны. Своего рода профаническая антицерковь, в которой существуют только псевдосмыслы, псевдоцели, псевдоценности.
Нам на данный момент не важно, есть ли у украинцев идеология, стратегия, партия и т. п. Они могут быть кем угодно. Главное, что от них бегут представители бюрократии с чемоданами, словно зайцы от степного пожара. И не нужно бреда, что это происходит в интересах Госдепа США. Там, где Система получает удар кованым ботинком в свой вислый гейский зад, это удар и по Госдепу, и по МИД КНР, и по Совбезу ООН, и по дому Саудов. От действий неоанархии страдают все элементы Системы и она сама в целом. Бенефициаром оказывается только человек в его историческом измерении.

Гейдар Джемаль: К СОБЫТИЯМ В УКРАИНЕ, 2014 г.

#цитата

Служащие, пенсионеры — уж куда свободнее? Но, в действительности, и они связаны массой невидимых уз, облечены в социальные невидимые комбинезоны, которые сковывают их движения; и у них есть некая программа, которая связана с их самоидентификацией. Пенсионер — если это богатый, обеспеченный пенсионер из «золотого миллиарда» — обязан дважды в год ездить на Кипр, обязан болтаться там по побережью в цветных бермудах, щелкать фотоаппаратом; у него существуют определенные взаимоотношения с внуками, с другими пенсионерами, с пенсионными фондами и т. д. и т. п.
Понятно, что его время некоторым образом посвободнее: у него меньше контактов, меньше ответственности, меньше ежеминутных вызовов по отношению к нему; но, с другой стороны, он платит за это тем, что его время пусто. Современный пенсионер — это ходячий труп, он маргинализован и исключен из жизни. Да, общество социальных гарантий не дает ему умереть, более того, оно уплачивает ему огромный налог, благодаря которому пенсионер среднего класса сегодня считается чуть ли не одним из главных паразитов — правящая верхушка переключает негодование среднего класса на пенсионеров, которые, якобы, объедают работающих. Казалось бы, этот человек живет в свое удовольствие. Но если взглянуть внутрь его личного существования, то пенсионер — это социальный мертвец, каждая секунда которого бессмысленна. У него нет цели, у него нет миссии, у него нет задачи, он ни на что не влияет, он виртуальный человек. Просто ходит по горячим пляжам кипров и шарм-аль-шейхов, проводит время до крематория.
Если посмотреть на безработную молодежь, то, может быть, кто-то и позавидовал бы этим капитанам песчаных карьеров, которые гоняют вместо мяча консервную банку на пустыре, обдумывая как подломить ларек или найти наркотик, который поможет скоротать время. Но их существование еще более страшно, оно наиболее страшно, потому что молодые пассионарные люди обладают огромным временным и энергетическим потенциалом, потенциалом времени, зарядом воли, зарядом биологической энергии, у которого украден смысл.
Они поставлены в то же положение, что и пенсионеры, они являются ходячими трупами, только юными. Если пенсионеру до могилы остается несколько лет, то перед ними, с точки зрения юности, как будто разверзается целая вечность. Сколько лет гонять эту банку по этим страшным пустырям среди бетонных зубов поднимающихся небоскребов? Или вилл, огражденных колючей проволокой и зеленью, к которым не то что близко не подойдешь — даже взгляд не кинешь за их высокие заборы.
Сколько лет? Это с точки зрения семнадцатилетнего парня — будто вся вечность в ее пустой бессмысленности нависает над ним. Ужас этого таков, что единственное, чем он может поправить ситуацию, — это взять нож или украсть пистолет и выйти для того, чтобы бросить вызов, создать брутальный антисистемный хэппининг, произвести резкое действие, которое каким-то, пусть кажущимся образом, остановит эту вечность и, даже через его собственную гибель, через его жертву собой, вернет некий смысл этому пустому бессмысленному тлению.
Таков контур современного общества. Это контур общества, в котором в странном рабстве находится и олигарх, и пенсионер, и безработный парень из пригорода, и полицейский, который охотится на этого безработного парня. В этом обществе как будто бы нет тех, кто получает дивиденд. Все платят, но кому все это идет в карман?

Гейдар Джемаль: ОБЩЕСТВО И ВРЕМЯ. ГЛОБАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ ОТЧУЖДЕНИЯ, 2006 г.

#цитата

Сегодня протестному движению как воздуха не хватает цельного законченного мировоззрения, в котором бы открывалась масштабная панорама происходящего и принципиальный смысл нашей деятельности. Если хотите, смысл жизни. Понимаете, сегодня недостаточно сказать что-нибудь вроде: «Я живу во имя освобождения рабочего класса». В 19 веке этого хватало с лихвой, потому что тогдашняя эпоха была пропитана дефицитом смысла. От вульгарного материализма и ползучего эмпиризма люди сходили с ума, как, например, Ги де Мопассан. За последующее столетие ситуация изменилась. На стыке марксизма и модернизма поднялись такие сильные имена, как Лукач, Эрнст Блох, Маркузе, Сартр. Теперь, после них, после того, что они сделали с менталитетом современных интеллектуалов, протестный боец должен обладать системной интерпретацией мира. В противном случае он обязательно станет инструментом враждебных ему сил, которые просто переиграют его за счет более высокого уровня интерпретации происходящего. Причем речь не идет об истинности такой интерпретации или ее ошибочности! Парадокс в том, что достаточно обладать более сложным сознанием, интерпретирующим больший спектр факторов и т. п., чтобы находиться в более выгодной ситуации независимо от того, что, может быть, это самое сознание ошибочно. Пролетарий знает твердую истину: его эксплуатируют, от него отчуждают! Но эта истина, не будучи раскрытой и до конца понятой в контексте глобального мировидения, остается примитивной и, стало быть, неоперативной при столкновении с гораздо более сложным пониманием действительности со стороны угнетателя.
Я хочу подчеркнуть, что классовая борьба во все времена была борьбой за повышение «энергетического потенциала» сознания каждой из противоборствующих сторон. Я имею в виду буквально уровень эволюционной лестницы. Возьмите католицизм до вызова протестантских сект, крестьянских восстаний в Англии, Германии и Франции и католицизм времен Контрреформации! Столкнувшись с вызовом Лютера, Мюнцера, Кальвина, церковь мгновенно (по историческим меркам) подняла планку своего политико-теологического дискурса. Или гораздо ближе к нам: философское сознание правящих классов при царизме до проникновения марксизма и после. Сравните какого-нибудь Хомякова с Булгаковым, Бердяевым, всем этим «серебряным веком»!
Причем на каком-то уровне противостояния обнаруживается, что «классы» — это эвфемизм для обозначения сообществ, которые формируются не по признаку отношения к средствам производства и распределению прибавочной стоимости. Это принципиальные перманентные сообщества, выражающие фундаментальные человеческие типы, за которыми стоят совершенно разные версии истории, различные модели понимания того, что такое человечество, жизнь, мироздание... Проще говоря, речь идет о делении людей на кастовые архетипы. История — это борьба не экономических классов, а перманентных метафизических каст, и, соответственно, это борьба «правд», принадлежащих этим кастам. Посмотрите еще с другой стороны на это. Ни у буржуа, ни у пролетария нет самодостаточной «правды», потому что претензия эксплуатируемого и амбиция эксплуататора носят ситуативно обусловленный характер. Ни то, ни другое не описывает реальность в ее конечном смысле. Столкновение каст — это столкновение финальных истин, несовместимых друг с другом, не могущих сосуществовать в едином духовном пространстве.

Гейдар Джемаль: Любой революционер знает, что «свобода» – это религиозный факт. 04.05.2005