У меня есть два месяца отпуска, которые я хотела потратить на чтение бесконечного списка книг, нежась под летним солнышком, но...
https://www.youtube.com/watch?v=UnA7tepsc7s&feature=emb_logo

История о том, как я заболела коронавирусом.

Кадр первый. В тихий час мой тьюторант никак не хочет спать, а я ощущаю, что не в силах больше быть с ним. Со мной такого не было никогда за всё время работы, как бы я ни уставала, как бы ни было плохо, странно и так далее, я всегда оставалась со своими тьюторантами и не просила о помощи. Ответственность, это же моя работа и так далее. Но тут не выдержала, попросила меня отпустить на полчасика прилечь (тьюторант тоже лег за мной следом, что удивительно).

Кадр второй. Проснувшись утром, понимаю, что не чувствую запахов. Это для меня более чем странно, потому что у меня категорически сильное обоняние (как у человека слабовидящего и слабослышащего, тактильный и обонятельно-вкусовой — мои каналы информации). Но температуры нет, насморк только и вот это отсутствие запахов, пока ничего непонятно.

Кадр третий. На второй завтрак в саду дают апельсин. Я его терпеть не могу! Волокна застревают в зубах, кислота, ужас. Но почему-то смотрю на него и очень хочу. Беру. В итоге съедаю 4 дольки подряд и готова есть дальше, так как… я его чувствую! Только потом, уже вечером пойму, что у меня пропал вкус, и еда для меня теперь на уровне совершенно других ощущений.

Кадр четвертый. Всё становится совсем явным. Звоню на горячую линию по коронавирусу за инструкциями (утром позвонить в поликлинику и записаться на прием или вызвать врача на дом). Сообщаю на работу, что, видимо, остаюсь на больничном «до выяснения обстоятельств».

Кадр пятый. Утром звоню по общему номеру для всех поликлиник, мне почему-то говорят, что надо вызывать врача, а не идти к дежурному. Прошу оформить вызов врача на дом, а потом спрашиваю на всякий случай, а можно ли самой сходить, потому что врач на дом может и не приехать, вызовов очень много, придется на следующий день переносить. Говорят, конечно, если вы в состоянии, то сходите, только через отдельный вход для температурщиков. Ок, я не очень в состоянии, но температуру по-прежнему градусник не показывает, вооружаюсь маской и иду.

Кадр шестой. Очередь к дежурному врачу есть, но народу ровно столько, чтобы можно было соблюдать дистанцию. Все в масках, но симфония кашля непрерывная. Полтора часа ожидания, заполнение бумажек, прием у врача, выдача больничного, осмотр, взятие мазка на анализ, выдача лекарств.

Кадр седьмой. Сегодня у моей группы в детском саду ёлка. Мой тьюторант, который проделал астрономический путь в развитии за эти 4 месяца, должен прийти и показать класс. Я ждала этого всё то время, пока наблюдала за ним и сопровождала его. Чуть не реву от несправедливости, но, что поделаешь. В итоге соглашаюсь, что так даже лучше. Так как главное для тьютора, чтобы тьюторант смог обходиться без его помощи и стал самостоятельным.

Кадр восьмой. Вроде всё проходит хорошо, потом еще посмотрю в записи. Хочется спать, но думаю сначала приготовить обед, а потом уже рухнуть в постель. После готовки как-то бодрее себя ощущаю и решаю проверить, не появились ли результаты. Одновременно со входом на электронную медкарту мне приходит смс о том, что мой тест на коронавирус с положительным результатом. Паника, конечно. Всем и всюду сообщения. Звонок мамуле, чтобы не волновалась. Ну и две недели карантина для всех нас, а это Новый год, день рождения и новогодние каникулы. А главное, полное отсутствие вкуса и запахов в самые вкусопотребительские дни в году.

Еще хочу сказать, что я энергичнее читаю сейчас и решила попробовать рассказать о книгах, которые прочитала, но не написала о них здесь и еще про просмотренные фильмы. Надеюсь, силы будут и до конца года я раздам эти долги самой себе :) Ну и вкус вернется. Когда-нибудь. (говорят, это чуть ли не месяц!)

«Бумажный мальчик» Винс Воутер.

Это история про одного мальчика, у которого проблема с речью — он заикается. Скорее автобиография, чем выдумка — так пишет об этом сам автор — журналист, который живет с этой речевой проблемой 60 лет. История одного лета, даже одного месяца, которая произошла в 1959 году, в Мемфисе, где и когда остро стояла расовая проблема, а школы только начинали решать вопрос о проблеме сегрегации и реализовывать совместное обучение всех детей, вне зависимости от цвета кожи.

«Бумажного мальчика» зовут Виктор Воллмер. Звонкие согласные ему даются сложнее всего, а вот шипящие в начале слов он произносит гораздо легче. Более того, автор использовал интересные приемы в своей книге: для того, чтобы показать, что мальчик в определенных местах заикается, он добавлял к слову звуки «с-с-с»; и в тексте нигде нет запятых. Как пишет главный герой (это его произведение по задумке), ему итак приходится бороться с паузами перед каждым словом, если еще и использовать запятые, то речь совсем растянется в бесконечность.

Когда я только начала читать книгу, мне на ум пришло множество произведений про летние приключения молодых ребят — тот же Том Сойер, Поллианна, рассказы Стивена Кинга, где всё самое интересное происходит на каникулах, когда учеба закончилась («Оно»!). Кажется, что здесь всё будет таким же типичным, написанным по уже давно знакомым лекалам и стереотипным приключениям, из которых маленькие мальчишки выбираются уже повзрослевшими юношами. Примерно так всё и случилось, но всё-таки история оказалась неожиданная.

Во-первых, много внимания автор уделяет людям с особенностями. Начиная со цвета кожи, который в то время считался признаком отличия и соблюдения определенных правил, а молодой Виктор не понимал, какая разница, как люди выглядят вообще, если они хорошие. Заканчивая, собственно, заиканием главного героя, с которым он довольно интересными способами справляется и отношением к его заиканию взрослых, что немаловажно. У меня в этом месте проф.деформация, здесь много педагогических аспектов, на которые обращаешь внимание. Еще Виктор знакомится с неслышащим мальчиком, и они становятся лучшими друзьями, общаясь с помощью жестов (забавно, что так Виктору легче, потому что не приходится преодолевать проблемы с заиканием).

Во-вторых, в романе есть абсолютно взрослая история, почти детектив в стиле Стивена Кинга, который остается с главным героем, его няней Ма и читателями. Остается опасным приключением того самого лета, когда герой многое о себе понимает и пересматривает свои взгляды: «С-с-с-гораздо с-с-с-важнее что я с-с-с-говорю чем с-с-с-то как я с-с-с-говорю».

В-третьих, книга по-уютному летняя. Я ее прочитала за пару дней, отрываться не хотелось, и ощущение летнего жара и холодного лимонада накрывало с головой, несмотря на окружающие предновогодние карантинные реалии :)

«Феминизм в комиксах» Катя Дженайнати, Джуди Грувс.

Эту книжку я купила еще летом в Петербурге, во время своих одиночных прогулок. В одном из лофтов я зашла в павильончик со всякими неожиданными вещицами. В самом углу там стоял стол, где лежали несколько комиксов, этот был одним из них. Читала я его по утрам тем же летом, когда у меня еще было время для завтрака перед работой. Мне очень нравился этот энциклопедический глоток воздуха в самом начале дня, который заряжал бодростью и призывал к великим свершениям. Тот путь, который проделали женщины за 200 лет, если его не изучить в подробностях, кажется не настолько значимым, насколько он был в то время, когда происходила революционная смена парадигмы взглядов в обществе.

Я на середине чтения готова была лезть на все броневички и вставать на радикальные позиции при необходимости, потому что случилась такая история, на которую я довольно бурно отреагировала в чатике, а здесь хочу привести ее главные слагаемые.

«Слушала сегодня очередной подкаст Талачева, а он возьми да и начни рассуждать про все эти истории с насилием и канселлингом "нормальных людей", осторожно добавляя, что это истории выживших из ума женщин, иногда, конечно, там насилие и всё правильно, но иногда это же чушь собачья, какая-то писанина в твиттере, ну чо они все взъелись, да разве можно за это сразу всю жизнь мужикам гробить, карьеру на ветер пускать! И заканчивает свой тред тем, что женщинам пора придумать сайт с правилами, что мужикам можно, а что нельзя, прописать, так сказать, политику партии, чтобы блин, понятно уже было, когда по заднице уместно хлопнуть, а когда лучше от комментариев воздержаться.

… Я думаю, думаю и прихожу к выводу, что в моей голове сидят истории из книжки "Феминизм в комиксах" Кати Дженайнати и Джуди Грувс, которую я сейчас читаю. Там не совсем комиксы — краткая сводка истории феминизма и борьбы женщин за равноправие с очень интересными историями конкретных персонажей.

Так вот. Чем больше я читаю, тем больше осознаю, что мы — женщины стали хоть чуточек свободнее только со второй половины 20 века. До этого мы жили по патриархальным правилам. Это мы всю человеческую историю были под политикой канселлинга только потому, что неудачный пол при рождении получили. Это нам не разрешали (много) всего, это нам приходилось добиваться самых элементарных прав, которые мужчинам давались только лишь потому, что у них соответствующий пол в документах указан.

И вот сейчас мы внезапно получили возможность ГОВОРИТЬ, ЧТО НАМ ЧТО-ТО НЕ НРАВИТСЯ. И все такие — серьезно? Почему вы тут говорите, что вам дискомфортно, но по умолчанию этот ваш дискомфорт не предусмотрен! Правила, блин, им нужно написать. То, что женщины всю человеческую историю жили по наитию, не смея пискнуть, лишь угадывая, что мужчинам от них может понадобиться — это никого не волнует. То, что женщины только сейчас открыто стали говорить о ситуациях, в которых им дискомфортно — это такая норма, которая вообще в обществе по умолчанию должна быть! Правила им нужны.

...Раньше говорили, что мужчине достаточно быть хоть чуть красивее обезьяны, и женщины к нему потянутся. А вот женщине надо выглядеть как Джоли, думать как Кюри и заниматься сексом как Стоя, иначе — идите-ка вы куда подальше, миллион других, сидящих на бесконечных диетах найдем, а то стареете еще тут, когда мы — мужчины с годами только лучше становимся.

...Вот эта книжка про историю феминизма и вот этот талачевский дискурс совсем меня из колеи выбили. Мне не лично даже плохо, а как-то коллективно плохо что ли. Как это говорят — есть же коллективная память поколений с их лишениями, голодом и всем таким, вот во мне, видимо, это вдруг взбурлило».

Такая эмоциональная история по итогам чтения была.

«Дело в том, что, когда настает время повышать зарплаты, большая часть компаний рассчитывает прибавки исходя из размера специального фонда заработной платы и так называемого диапазона окладов. Представьте: у Санта-Клауса восемь эльфов, каждый год после Рождества, 26 декабря, он повышает им зарплату. Допустим, сейчас каждому эльфу платят по 50 тысяч долларов. Санта и его миссис Клаус откладывают деньги на прибавку зарплат в специальный горшочек — скажем, 3% общей годовой зарплаты (средний показатель для американских компаний составляет 2-5%). От 400 тысяч (суммарной нынешней зарплаты эльфов) 3% — это 12 тысяч долларов.
Теперь чете Клаус нужно решить, как распределить средства. Лучше всех работает Леденцовая Мэри, поэтому они хотят поднять ей зарплату на 6%. Таким образом, на долю ее коллег останется девять тысяч долларов. Мэри настаивает, что уволится, если не получит 15% прибавки. Если выполнить ее условия, в фонде останется всего 4500 долларов на семерых эльфов — а ведь каждого дома ждут эльфята, которых нужно кормить! Чтобы платить Леденцовой Мэри ее полную рыночную стоимость, Санте придется обделить остальных своих помощников. (...)

Диапазон окладов создает аналогичные проблемы. Давайте представим, что диапазон оклада рождественского эльфа — от 50 до 60 тысяч долларов. Допустим, Леденцовую Мэри берут на 50 тысяч долларов и в первые три года работы Санта повышает ей зарплату на 4-5-6% в сезон — сначала до 53 тысяч, потом до 56, потом до 58. Но на четвертый год, хотя Мэри уже набралась опыта и работает лучше, чем когда-либо, она может рассчитывать лишь на 2% прибавки к своим 58 тысячам (против изначальных 50 тысяч прибавка и так уже составила 16%). Всё, Мэри, ты дошла до верхнего предела. Пора искать новую работу.

Исследования подтверждают то, что уже заподозрили Леденцовая Мэри и Жоао. Регулярно меняя работу, можно получить гораздо больше, чем сидя на одном месте. В 2018 году средняя прибавка зарплаты в США составила около 3% (для особо ценных сотрудников — 5%). Те же, кто решил сменить место работы, в среднем стали получать на 10-20% больше. Верность работодателю плохо сказывается на состоянии финансов».

Из книги «Никаких правил. Уникальная культура Netflix» Рид Хастингс, Эрин Мейер.

Странно, а раньше вроде гордились одной записью в трудовой книжке, неужели такой контекст в нашей стране не работал или о нем совсем не задумывались, выполняя «задание партии»?

Я послушала все 179 выпусков «Любить нельзя воспитывать» Димы Зицера и решила пока не подключать подписку Сторитела, а до конца года закрыть гештальты по непросмотренным роликам и непрочитанным книгам. Кое-чем очень хочется поделиться здесь, так как темы не узкоспециализированные для профессионального пользования, а общечеловеческие, по которым хочется дискутировать.

Обожаемая мною Людмила Петрановская оказывается замечательный лектор, а не только писатель (не говоря уже о ее психологической и педагогической профессиональной деятельности). Если бы я не знала Петрановскую, то подумала, что слушаю стендап-выступление, настолько там ржачно и смешно, несмотря на серьезность обсуждаемых вопросов. Контекст выступления отличный, я вообще редко задумывалась о том, что никто из нас не знает о том будущем, которое нас ждет через 10 лет. Но мы — педагоги готовим к этому непонятному будущему детей. И готовим так, как будто мы абсолютно точно уверены в том, каким мир будет через 10 лет.

И как продолжение этого замечательного видео — в рамках проекта Александра Мурашева «Нормальные люди» история об отмене оценок, домашних заданий и школьной формы в липецких школах. Если вы вдруг не в курсе этой темы, то такое нововведение предложил Анатолий Якутин — вице-губернатор Липецкой области. В видео Мурашева есть беседа с ним, он принял решение в том числе после прослушивания подкастов Димы Зицера ❤️

История совершенно потрясающая, Александр вроде бы всех участников смог показать — и учеников разных классов, и учителей, и родителей, и директоров. Самые удивительные мнения были у одиннадцатиклассников. Но директор правильно прокомментировала, что они — продукт системы. Чему учили, как говорится, то и получили. Очень интересная и глубокая тема, я, конечно же, за отмену всех трех позиций и введения демократично-гуманного взаимоотношения в школах и детских садах. Но одновременно я понимаю, насколько сложно с этим соглашаться, как давят стереотипы и установки из прошлого. Я и сама — заложница оценок, мониторю дневник сына и радуюсь, когда оценки все сплошь положительные. И мне бы очень хотелось полной свободы от этой напасти с самого начала — с детского сада.

Я спросила у своего сына по поводу отмены оценок, домашки и школьной формы. Он сейчас в 11 классе: «Домашку я бы оставил, она меня мотивирует что-то делать, а так я, наверное, совсем заниматься дома не буду. Оценки можно отменить, да». По поводу формы мы уже давно общались, я как раз настаивала, что надо носить то, что учителя требуют (джинсы нельзя, можно только брюки, например), а сын был против и говорил, что это неправильно — заставлять носить ту одежду, которую носить не хочется.

Еще из интересного пару постов хочется вам показать. Я слежу за страничкой Лиды Мониавы на фейсбуке. Отчасти потому, что это моя профессиональная тема (дети с особенностями), отчасти потому, что почти все преподаватели в нашей магистратуре обсуждали этот кейс Лиды и Коли, отчасти потому, что я целиком поддерживаю всё, что делает Лида. У нее есть два очень интересных поста — взгляд на проблему с другого ракурса.

О том, что это не люди с инвалидностью, а места с инвалидностью. «Я считаю, что нужно изменить современное понимание слов инвалидность и инвалид. Инвалид – это не человек, который чего-то не может, а место, которое сделано недоступным, общество, которое не принимает. Инвалидный значок должен висеть на месте, где нет пандуса или лифта, а не на человеке, у которого нет ноги».

Перепост Лиды записи Елены Альшанской: о дискриминации не только детей с особенностями, но их родителей, да и про инклюзию в целом. «То есть если у вас родился ребенок с серьезными нарушениями, то вам нужно иметь возможность его отдать в детский сад или школу не только для того чтобы он развивался, учился, видел других детей, мир, а тупо, чтобы выйти на работу и не выживать на довольно жалкие подачки от государства (которые может быть и щедрые, например, в Москве, но все равно не позволят вам выживать, не работая, с ребенком с инвалидностью, а во многих регионах и вовсе мышкины слезы)».

39.

— Как ты хочешь отпраздновать свой день рождения?
— Мм, завтрак я конечно хочу… у Тиффани. Потом мы поедем на какой-нибудь прием в красивых нарядах…
— Нет, ты меня не поняла. «Брат» или «Брат-2»?

Положительный тест на ковид расставил по своим местам не только празднование нового года, но и дня рождения. Главное, что за окном совершенно новогодняя погода, как я люблю — не сильно холодно (видимо) и снежно очень. Под окном в парке катаются на всех возможных предметах с импровизированных горок. А мы до 5 января должны быть дома. Ну ничего, мы умеем находить плюсы во всех ситуациях, даже когда оказываемся в непроходимой чаще леса, как случилось этим летом.

Вообще, год был очень классный на всякие приключения и внезапные ситуации. Нам пришлось адаптироваться к новой реальности — находиться безвылазно дома несколько дней (недель) подряд. Мы не смогли никуда поехать далеко, зато съездили к родным и близким, а еще открыли для себя фантастику туристических походов.

Одно из главных открытий этого года для меня — аудиокниги. Я прочитала 60 книг за этот год, было бы больше, но я на два последних месяца отключила Сторител и зарубилась в подкасты Димы Зицера — еще одно открытие этого года для меня. Под занавес года я зафанатела от видео Петрановской, и теперь пересматриваю их все подряд с превеликим удовольствием.

Помнится, когда я заводила страничку Patreon, то написала, что единственное, чего мне не хватает до полного и безоблачного счастья — работа моей мечты. И она появилась. Точнее, я нашла деятельность своей мечты. То, чем хочу уже всю жизнь заниматься совершенно точно. Это педагогика, тьюторство и работа с детьми, в том числе с детьми с особенностями. Да, очень хочется еще и работать в системе с демократично-гуманным подходом, где торжествует равноправие, отсутствует дискриминация по возрасту и прочие пережитки системы образования «древнего» Яна Коменского, которые очень неповоротливо меняются. Но кто, как говорится, если не мы. Будем менять.

Совершенно неожиданно для самой себя я поступила в МГППУ на магистратуру, и мне безумно нравится учиться. Преимущество учебы, конечно, в удаленности — очень существенное, потому что после работы ехать на занятия в аудиторию по три часа было бы довольно тяжелым испытанием. Но даже в таком формате это отняло у меня практически всё время моей жизни. Я кайфую от своей деятельности, для меня это сущий драйв — изучать педагогику и всё, что с этим связано, а потом применять эти знания на практике. У меня есть вполне конкретные успехи в своей профессии, и я им безумно рада. Нехватка времени и ресурсов практически выпилила меня из блогерской жизни, но я очень надеюсь потихоньку в нее вернуться. И в дальнейшем более грамотно распределять время для семейной жизни и профессиональной деятельности.

Еще одна победа этого года — мы поставили себе масштабную для нас финансовую цель, которую рассчитывали реализовать где-нибудь ближе к пенсии. Но всё сделали за один год. Этот год. Было ух как неожиданно и клёво узнать, что мы так можем. Знаете, в таких вот случаях ощущаешь реальную пользу от всех этих «четко прописанных желаний, целей» и прочее. Составили гугл-док на год и идем по нему, реализуя одну цель за другой. Иногда это сложно, но прикольно. После таких масштабов дальше уже действовать гораздо легче.

Еще я хочу сказать, что горжусь своим сыном. Он совершенно потрясающий человек ❤️ Интересный, необычный, понимающий, удивительный, с ним прикольно, можно обо всем поболтать и реализовать кучу всяких классных штук. Хоть я и испытываю чувство вины за то, каким я была родителем в его раннем детстве, но я очень рада, что любовь всё расставила по местам. И не устану просить прощения за всё то, что делала не так. Я стараюсь сейчас и очень буду стараться в будущем быть хорошей мамой.

И еще я без ума от любимого мужчины ❤️ Как же он умеет удивлять, радовать и дарить счастье, спасибо ему за это огромное.

Год не без сложностей, конечно. Но, черт возьми, как же круто, когда рядом близкие, любимые и понимающие люди. И кот, конечно, куда без него ❤️ Я по-прежнему люблю эту жизнь, какой бы они ни была и хочу ее прожить еще много-много лет.

Просматривала воспоминания в телефоне, и про 2020 роликов оказалось парочку всего: про детский сад и вот этот — про один из самых запоминающихся дней в этом году. Музыку Apple подобрал так, как я люблю (всё про меня знает), очень круто получилось.

«Никаких правил. Уникальная культура Netflix» Рид Хастингс, Эрин Мейер.

Очень классная и затягивающая книжка! Правда, под конец я уже немножко устала от повторяющихся идей в их углубленной трансформации, но в целом очень довольна.

Netflix, как известно, не только взлетевший стартап, но и довольно инновационная компания по своему мироустройству, несмотря на ее глобальность и широкомасштабность. Я до чтения книги и не знала, что у компании есть свои концепции и ценности, своеобразная культура, которую называют «культурой свободы и ответственности».

СЕО Рид Хастингс скооперировался с журналисткой и исследовательницей Эрин Мейер, чтобы рассказать всему миру, как классно у них всё в компании устроено. С каждым разделом он всё больше расширяет понятия свободы и ответственности, рассматривая их в трех контекстах: концентрация таланта, культивация откровенности и отказ от контроля. То есть, в первом разделе Хастингс осторожненько подбирается к тому, что вообще-то так можно: уволить всех посредственных работников и оставить только звезд в команде; договориться о том, что никто никого не обманывает и все везде говорят правду (серьезно?); ну и все ходят в отпуск, когда хотят и на сколько хотят времени. Вы сейчас, небось, такие — ух, как классно! Тоже так хочу.

Но дальше Рид добавляет еще несколько шагов в эту культуру и появляется вместе с окрыляющей свободой и ответственность, которая местами пугает и заставляет нервничать, например, если все вокруг соберутся в отпуск, а я останусь в одиночестве работать над крупным проектом, что тогда? Или — я действительно могу рассказать о своем начальнике всё, что о нем думаю, глядя ему в глаза и после этого остаться на своем рабочем месте? Или — (и это самое странное для меня) если уволить всех посредственных работников и оставить сплошных звезд, то где же здесь реализация инклюзивного общества (спасибо любимому мужу, что напомнил мне об этом, когда я окрыленно рассказывала, как всех ленивых и нытиков просто взяли и поувольняли, оставив только гениальных трудоголиков). А ведь в компании даже есть специалист по инклюзии, но знаете, что он делает? Занимается мультикультурным взаимодействием. То есть, например, в Японии все боятся быть откровенными и уходить в отпуск как угодно и когда угодно. А в Норвегии с точностью до наоборот. Или сингапурец ждет от обеденного перерыва, что он пообщается с коллегами или начальством, создаст несколько социальных связей, которые потом перерастут во что-то большее. А у американцев обеденный перерыв — пункт в рабочем графике на полчаса, когда можно побыть в одиночестве, наедине с контейнерами с едой и быстро отдохнуть. Из-за глобализации компании и установления общекорпоративной культуры приходится сглаживать вот эти «углы» в разных странах, оставаясь в рамках трех главных концепций.

Еще мне очень понравилось, что вся эта философия снабжена практикой. Практически каждый теоретический шаг по мере его реализации ведет к каким-нибудь происшествиям из прошлого опыта, причем, как позитивным, так и негативным. В целом, история компании очень необычная, хотя бы тем, что, натыкаясь на разные подводные камни, они корректируют повестку, если она касается главных ценностей компании и просто перешагивают и идут дальше, если это проваленная рабочая задача.

Чисто технически книга необычно выглядит: речь Рида снабжена его мини-фотографией, а описания Эрин — ее маленьким фото. Всегда понятно, от чьего лица ведется повествования Прямая речь сотрудников тоже выделена в отдельные абзацы, и у них соответствующий стиль, поэтому, когда видишь их на странице или доходишь до них, то воспринимаешь, как картинки среди моря текста — дают практический контекст сказанной выше теоретической части. Я бы книгу дарила всем директорам компаний, чтобы они хоть немного что-то меняли в своих вертикальных иерархиях и статичных управленческих решениях.

«Собакистан» и «Собакистан.Щенки» Виталий Терлецкий и Катя.

Потрясающие комиксы! Очень хочу, чтобы были продолжения, незаконченные истории как бы намекают. Круто, что это наши ребята, а не привычно переведенный и у нас изданный комикс. Рисунки выполнены фантастически: яркие, точные и тонкие, по всем правилам создания комиксов. Есть, конечно, отсылки по стилистике задумки к «Маусу» — там была вселенная из мышей, а здесь из собак и других животных. Ну и истории уж слишком мне напоминали Северную Корею, хотя, подобные режимы характерны не только для этой страны. Но слишком уж там всё похоже на то, что я читала до этого о Северной Корее или смотрела в роликах. Какие-то истории прямо точно копируют. Но от этого комикс не становится менее интересным, даже наоборот, неожиданным в своих решениях по поводу выбора зверей, например :)

А, еще, очень крутое решение: комикс начинается так, как будто вы его уже читали и вернулись к нему, а потом бух — обложка с названием и авторами, как в кино. Очень здорово, сразу в голове вся аудиальная и динамичная визуальная составляющая проигрывается. История начинается с полета журналиста-репортера Анри Паскаля в Собакистан — изолированное тоталитарное государство. Там он сталкивается, конечно же, с довольно странным поведением окружающих, пытается задать вопросы, но в конечном итоге попадает в переплет, из которого… Дальше спойлерить не буду, потому что на этом месте история переключается на прошлое и лавирует между настоящим временем и тем, что происходило до. Так мы получаем более-менее общую картину того, что происходит в тоталитарном государстве Собакистан.

Вторая книга-комикс «Собакистан.Щенки» (она ограниченной серии, и у нас эксклюзивный пронумерованный выпуск!) рассказывает уже о времени, задолго после происходящего в первой части. Но там происходит что-то удивительное — тоталитарное государство не просто стало привычным нам демократичным, но и всё, что происходило тогда, подлежит забвению. До такой степени, что главные герои не могут узнать, что именно было в том историческом промежутке, и кто такой этот товарищ Дружок.

В общем, я категорически советую эти комиксы к прочтению и покупке, тем более, что они есть в нашем и вашем (правда же?) любимом комиксовом магазине «Чук и Гик», а «Щенки» там даже есть с эксклюзивной обложкой.

«Прислуга» Кэтрин Стокетт.

Это один из немногих романов, которые я читала в электронном варианте в Сторителе. Изначально я смотрела экранизацию, причем дважды, мне очень понравился фильм, особенно героиня Октавии Спенсер :) Кажется, в этом случае я могу сказать, что фильм лучше книги, но читать было всё равно интересно, просто в фильме практически все книжные подробности удалось показать, а актеры здорово сыграли эмоциональную часть.

Если вы вдруг еще не видели фильм и не читали роман, то это история про афроамериканцев, которые работают на белых людей в городе Джексон, штат Миссисипи. История происходила в начале 1960-х. Кажется, в романе даже упоминается, что север уже встал на тропу толерантности и равноправия, а юг всё еще тонет в расизме и отношениях «рабыня (прислуга) — хозяйка». Кэтрин как раз удалось показать то самое время перехода, когда взгляды начали меняться, когда происходил сдвиг парадигм, когда что-то уже становилось «too much», как туалет отдельно для прислуги, но всё еще не воспринималось, как мотив для изменений взглядов. Да, должен был появиться кто-то, кто расскажет вслух историю о том, что все люди — личности, независимо от цвета кожи. Что все они переживают по разным поводам, устают или, наоборот, берут на себя большой пласт ответственности (как героиня Спенсер), а потом пытаются вырулить из нее, не нарушив субординации в общении с хозяйкой и хозяином.

Помню, что именно этот фильм очень ясно мне дал понять, что есть люди, которые могут реально не понимать, как можно иначе. Когда все эти фифы сидят и обсуждают отдельные туалеты для прислуги и закинутая мысль о том, что вообще-то туалет может быть общий, вызывает у них дикий ужас. Помню себя, что именно эти эмоции и эти сцены в фильме сформировали у меня ощущение, что не всегда для всех людей очевидно то, что ты сам можешь считать очевидным.

Мне очень нравятся истории о «революции одного человека». Когда кому-то в голову приходит мысль, что так быть не должно, что происходящее довольно странное в нашем человеческом обществе, что надо что-то здесь менять. А дальше человек не боится (или боится, но всё равно делает) и шаг за шагом выполняет задуманное. Причем, не всегда это может быть попыткой глобальных изменений, но хотя бы просто дать понять людям, что можно быть гуманными к другим, что мы все равны по факту рождения и нам всем даны одинаковые права и свободы. Да, в мире всё далеко не так до сих пор, но как же вдохновляет читать вот такие истории для копилки позитивного опыта революционных изменений, когда многие еще не были готовы, но у остального меньшинства появился голос, и он был довольно громкий, чтобы их услышали и задумались о переменах.

Не равнозначно, конечно, но напомнило историю с Липецком и экспериментом по отмене оценок, домашних заданий и школьной форме. Может таким маленьким революционным шагом мы и перейдем к глобальной реформе в образовании. По факту, конечно. Законодательно всё уже давно сделано.

Зашли сегодня в «Чук и Гик», закупились на все каникулы ❤️

«Блейз» Ричард Бахман.

Ричард Бахман — литературное альтер-эго Стивена Кинга, псевдоним, под которым он печатался в 1966 — 1973. Если я всё правильно помню, то в Сторителе этот роман начитан Игорем Князевым, а у него как-то совершенно фантастически получаются голоса людей с особенностями. Веришь так, как будто этот человека перед тобой стоит и разговаривает.

История публикации этого романа еще интереснее самой истории внутри, хотя и она тоже мне очень понравилась. Это такой нуарный детектив, который своим финалом вышибает все слёзы, накопившееся за время чтения. А их точно будет немало. Роман был написан Кингом в 1973 году, точнее, его первая версия, но Кинг его не стал публиковать, по его мнению он был неудачным. Позже, в 2006 году он нашел этот роман в архивах библиотеки Фоглера и решил над ним поработать для публикации, вычистив все наиболее сопливые места из него (то есть, он был еще более сентиментальным!) И здорово, что роман дошел до публичности, он странный и страшный, он о том, как преступнику можно сочувствовать и искать оправдания, хоть такого и не должно быть, но эмоциям не прикажешь.

Блейз — главный герой, человек с умственной отсталостью. Его мать рано умерла, он остался на воспитании отца, который издевался над ним и бил его, когда напивался. В итоге, Блейз оказался в детском доме. Там у него появился лучший друг, которому нужна была защита сильного товарища, а Блейз был не силен умом, но силен физически. Друг его с точностью до наоборот. И клевая у них жизнь была, пока друг не умер от болезни, а Блейза усыновили для работы на ферме. Далее Блейз попадает к тюрьму, отсидев срок, знакомится с одним умным воришкой, который всё мечтал о крупном деле и «уйти на покой». И это крупное дело он не просто придумал, но и продумал до мелочей. Только осуществлять план пришлось уже Блейзу в одиночестве. И он взялся за него. Как мог. Как ему позволял его интеллект. И его друг, с которым он непрерывно общался.

В романе настоящее перекликается с прошлым во флешбеках Блейза, так что о жизни главного героя с его рождения мы начинаем узнавать где-то после первой трети книги. В общем, искренне советую, если вам нравится нащупывать в себе вот эту противоречивость — положительные эмоции по отношению к человеку, который совершает ужасный поступок во всех смыслах.