#прослова -- в продолжение о планируемой конференции критиков и -ведов и насчёт "Большого стиля", собственно.
Давайте с определений начнём.

Прилагательное "аксиологический" словарями отнесено к категории философских терминов и описывает субъект/объект/процесс, "рассматривающий что-либо с точки зрения его ценности для кого-либо/чего-либо".

Категории аксиологии – система философских понятий, осмысливающих ценностно-оценочное отношение человека к миру, его содержание, структуру и функции. Ценностно-оценочное отношение, оценка, ценность, ценностная ориентация, норма, идеал, цель, средство, результат, смысл жизни, добро и зло, свобода и счастье.

То есть, попросту говоря, речь на конференции должна идти о системе ценностей, норм и идеалов применительно к литературе.
Можно закапываться в научные статьи на Киберленинке или Академии (либо на других агрегаторах), анализировать характер творчества в зависимости от лежащих в его основе базовых ценностей и его отношения к основным видам бытия (объективной, субъективной и трансцендентной реальности) -- и делать выводы о недостаточности понимания творчества как создания нового без уточнения его аксиологической направленности.
Но это занятие оставим исследователям.
А сами как люди, неучёные зело, спросим:
1) а что такого поменялось в аксиологии именно в 2024 году, что вопрос о ценностях и идеалах в литературе так назрел, что аж вспух конференцией при участии академического института вкупе с институтом культуры и крупнейшей книжной ярмаркой, проводимой государством?
2) чем 2024 год с точки зрения аксиологического подхода к литературному творчеству, а также восприятия объективной, субъективной и трансцендентной реальности отличается от 2022-го (боюсь из Севастополя спросить -- а от 2014-го?)
и
3) если вернуться к предыдущим сегодняшним вопросам 1 и 2 на ту же тему: конференцанты будут рассматривать русскую литературу за какой период? И в каком срезе (кого отнесут к числу русских авторов, тоже ведь интересно)?

Я даже не буду спрашивать, что участники планируемой конференции исследовали и с 2014-го, и с 2022-го.

Я просто предлагаю выписать в простенькую таблицу названия хотя бы коллективных сборников, альманахов и журналов, выходивших за минувшее десятилетие с произведениями, формировавшими систему ценностей, ныне поднятую на щит (а начинать надо бы, конечно, с 2007-го, с Мюнхенской речи, но не будем тыкать палкой в разнообразные гнёзда и кубла) -- так вот, предлагаю выписать в один столбик сведения об изданиях и публикациях произведений, например, хотя бы только авторов Донбасса, а в другой -- сведения о критических разборах, рецензиях, статьях и книгах литературоведов прицельно хотя бы по упомянутым в первом столбце выходным данным.
И посмотреть -- кто, чего и сколько аксиологировал, тысызыть.
Кто поможет?

В том-то и дело, Оля, что наши литературоведы, шире — культурологи, ещё шире — участники "литературного процесса" и прочая шелупонь, набившаяся в президиумы разнообразных Союзов, вся эта чугуннозадая микробиология, вписывающая себя в наградные списки за турпоездки в Новороссию, — за двадцать лет самого разнузданного нацизма на территории бывшей УССР ни разу не квакнула о настоящих поэтах и писателях.

Ни разу.
Ни одной рецензии.

Объяснение простое: обругать — значит, привлечь внимание публики, похвалить — невозможно, да чтоб все талантливые конкуренты повыздыхали, никак нельзя доброе слово сказать.

Поэтому в нашей российской литературе на российском языке лучше всего развита культура отмены в еë наикрепчайшем советском изводе. Как умеет ненавидеть и блатовать советская интеллигенция, так не умеют даже шестëрки в лагерных бараках. Советская и постсоветская "интеллигенция" довела культуру отмены до совершенства — никаким бибисям и сиэнэнам, никаким бонзам Демпартии США не снилось такое искусство удушения соотечественников.

Собственно, для этого всего Союзы писателей и прочие литературные институции и созданы.

Благоразумно молчат о талантах, а на встречах с очумевшими от славословий чиновниками администрации президента скромно страдают, что нет никого достойного, вот, всë самим приходится ложиться на алтарь литературы.

Устроили лежбище.
Точнее, ночлежку.
И превратили литературу в торговлю секонд-хендом, собранным на западных помойках, и ворованным тряпьëм.

Хитровка.

https://xn--r1a.website/solono_stihi/8475

#прослова

Иногда мы не отдаём себе отчёта в том, насколько переплетены слова и события.
В день Сретения Владимирской иконы, отогнавшей Тамерлана от Москвы — памятная дата, чтобы помнили Бородинское сражение.

… и вот вчерашний день, собственно годовщина Бородина. Центр Москвы, украшенный ко дню города.
Мост «Багратион».
Хоть слово бы, хоть полслова если не о Бородинской битве, так хоть в память о самом Багратионе.
Но нет.
Сверху указаний не спускали, а самим всё равно. Назвали в честь кого? Да неважно.
Как Отчеству послужил? Да вообще в голову не берём.
Торгуем: он ведь кто сейчас, Багратион-то? Пешеходно-торговый мост.
Выручку покажи, а так нам всё до лампады. Мы бы, если что, и французское бы пили. И ордынское.

Наши альтернативно одарëнные евразийцы, будучи в молодости отчисленными из серьëзных учебных заведений за глупость, нынче стали выстилать геополитические постели шелками, чтобы пришли высокоразвитые азиаты и оволодели Русью. Короче, ведут себя, как евнухи в серале, только сералей нет, а евнухи в наличии.

Россия — главная и успешнейшая европейская держава с самым многочисленным и образованным народом, воспитанным в тысячелетней европейской культуре. Только не надо путать Европу и Западную Европу. Нынешний кризис Западной Европы, надорвавшейся колониальной упырихи, никак не означает, что нам надо самим раскрыть ворота и двери перед Азией, в угоду интеллектуальным кастратам, не способным конкурировать в европейских университетах.

Ведь наших евразийцев на смех поднимают в любом университете от Благовещенска до Мадрида, как невменяемых сектантов. Впрочем, евразийцы выполняют важнейшую для западноевропейских колониалистов задачу: лишают русских права наследования на земли в европейской части Евразии.

И это вопрос не просто кто какой культуры, но отторжения от России западных земель или даже нынешнего белорусского лицвинства как официального обоснования превосходства высокоразвитых самостийных белорусов над малоразвитой евразийской «российской многонациональной общностью».

Что евразийцы могут предложить жителям бывшей Украины? Польши? Прибалтики? Германии?

Что?

А мы, русские, — главные европейцы.
И это наша культура, от Древней Греции и Рима.
И наши земли это наши земли, а не азиатские.

https://xn--r1a.website/solono_stihi/8910

#прослова #злобадня@solono_stihi

Что же, на третий день после подведения итогов общенациональной литературной премии «Слово» пора отвалить надгробный камень и, зажав нос, произнести эпитафию поэзии — в том виде, в котором её, очевидно, понимают организаторы премии, экспертный совет и члены жюри, выносившие решения, а также те, кто скрыт кулисами.
И я, всю жизнь сознательно сторонившаяся официоза так называемого литературного процесса, склонна прицитировать в вольной форме мнение Димы Артиса — то, что возвещало возрождение, обернулось похоронами.
Даже умащённый, кадавр остаётся кадавром.
А констатировать надо две вещи.

Первая.
Постмодернистская деконструкция по заветам Эжена Потье «…до основанья…» вышла отменной!
Устроители премии, результаты которой зафиксированы в «Парламентской газете», оказались способны на метаиронию высочайшего градуса.
Околовластные институции типа асссоциаций, союзов и палат избрали глухоту к нюансам родной речи эталоном мастерства в поэзии (пусть и третьего ранга) — всё равно что назначить живописца, не различающего оттенков цветовой палитры, членом академии художеств. Всем причастным удалось то, чего много лет не могли добиться журналы-толстяки: ни публикацией на полном серьёзе виршей улюкаевых, ни содержанием в штате разнообразных вежлян.
Все, кто так или иначе, тем или иным способом доныне стремился доказать право на существование в рамках «литературного процесса» и его сопутствующих осложнений типа процессов премиальных и фестивальных, теперь должны осознать, что мерить достижения в области поэзии будут мерой ершовой. И держать будут эту трепыхающуюся поэзию в ершовых же рукавицах. Шаг вправо-влево — попытка к бегству. Поживёте и увидите — ершовое ещё и по талонам будут давать. На издание, как давеча было предложено приложившими руку и к премии.

Вторая.
Призрак Крупской одобрительно кивает. Продолжению цитаты из «Интернационала» — «… а затем…» — сбыться в обозримом будущем не суждено, поскольку сгнившая плоть расползлась, обнажив костяк: кто-то так распорядился.
Употреблены оказались все по списку, в том числе жюри и его представители, вынужденные давать публично оценку награде с непременным упоминанием «патриотизма». Остаётся только поставить внизу жирный зет-росчерк, словно в протоколе свидетельских показаний.
Коллегиальное мнение, надетое перчаткой на чью-то руку, показало: награждающий имеет ту поэзию, которой заслуживает.
Он-то её и отымел.
Dixi.

Давно не было рубрики #прослова

Читаешь: «ФСБ рекомендовала партнерам из дружественных стран купировать работу Британского совета».
Выделяешь для себя как собаковладелец со стажем словцо купировать.
И сразу цитата из Киплинга «Мы знаем, виляет собакою хвост» обретает остро актуальное значение