По свежим следам пишу про Неаполь. В Неаполе помимо Помпей обязательно нужно смотреть XX век. Среди прочих здесь работал архитектор Альдо Лорис Росси (не путать с миланским современником, Альдо Росси) — одна из самых ярких фигур итальянского брутализма.
Помимо Casa del Portuale в портовой зоне, Росси-неаполитанец известен жилым комплексом Piazza Grande. Вам он может быть знаком по пятому сезону «Гоморры» — главный герой сериала поселился в одной из 219 квартир. Возводили этот невероятно сложный проект целое десятилетие — с 1979 по 1989 год. Лабиринт из автомобильных и пешеходных дорог, пандусов и лестниц объединяет двенадцать жилых башен, школы, парковку, гаражи и центральную круглую «площадь» со спортплощадками и бассейном (ныне пересохшим) — собственно, она и дала название комплексу. В квартирах на нижнем уровне есть собственные небольшие дворы и к ним можно попасть по отдельным лестницам, которые расходятся от площади.
В Piazza Grande есть все, чтобы отнести ее к брутализму: «честность» материалов и конструкций, масштабность, многоуровневость, развитая социальная составляющая. Но не менее важно, что Росси всю жизнь вдохновлялся Фрэнком Ллойдом Райтом — отсюда, как мне кажется, все эти плавные органические формы, концентрические структуры и мелкая, почти ардекошная расстекловка угловых окон на жилых этажах.
В Piazza Grande есть все, чтобы отнести ее к брутализму: «честность» материалов и конструкций, масштабность, многоуровневость, развитая социальная составляющая. Но не менее важно, что Росси всю жизнь вдохновлялся Фрэнком Ллойдом Райтом — отсюда, как мне кажется, все эти плавные органические формы, концентрические структуры и мелкая, почти ардекошная расстекловка угловых окон на жилых этажах.
Узнала о феномене «real estate horror» — это когда действие ужастика разворачивается в «нехорошей квартире» или, что чаще, доме. Американский писатель и сценарист Грейди Хендрикс писал, что развитие этого поджанра напрямую связано с экономической рецессией и безработицей: «Если политическое беспокойство порождает зомби-хорроры, то экономическое дает нам дома с привидениями».
Целую волну таких фильмов сняли в 1970-80-е, и сюжет часто закручен вокруг семьи, которая в погоне за выгодной инвестицией или в попытке сэкономить переезжает на новое место, где начинает что-то происходить. Туда же относится кубриковское «Сияние» 1980 года: вымышленный отель «Оверлук», куда семья переезжает на зиму, построен на индейском кладбище (на что отчетливо указывают индейские мотивы здания — оно построено в эпоху ар-деко, который был весьма «всеядным» и не брезговал национальными мотивами). Но еще сюжет можно трактовать как критику консьюмеризма или историю о том, как маленький человек не сумел совладать с роскошью.
Целую волну таких фильмов сняли в 1970-80-е, и сюжет часто закручен вокруг семьи, которая в погоне за выгодной инвестицией или в попытке сэкономить переезжает на новое место, где начинает что-то происходить. Туда же относится кубриковское «Сияние» 1980 года: вымышленный отель «Оверлук», куда семья переезжает на зиму, построен на индейском кладбище (на что отчетливо указывают индейские мотивы здания — оно построено в эпоху ар-деко, который был весьма «всеядным» и не брезговал национальными мотивами). Но еще сюжет можно трактовать как критику консьюмеризма или историю о том, как маленький человек не сумел совладать с роскошью.
Редко публикую здесь концепции, но пусть будет исключение. В 2010-е в Милане хотели снести «Сан-Сиро» — бруталистский стадион архитектора Улиссе Стаккини и инженера Альберто Куджини
Проект, с некоторых ракурсов похожий на огромного усатого мотылька, хотели заменить чем-то посовременнее. Его судьбу обсуждали несколько лет. Наконец в августе 2023-го региональная комиссия по культурному наследию Ломбардии подтвердила, что здание обладает культурной ценностью и сносить его никак нельзя. Вероятно, к этому выводу могли прийти и раньше, но было не до того — грянул ковид, от которого Ломбардия пострадала сильнее других регионов Италии. Пока решали, что делать с проектом Стаккини, архитектор Анджело Ренна предложил превратить арену в зеленый мемориал — в память о тех, кто умер из-за пандемии.
Ренна показал эскизы летом 2020-го, когда в Италии число жертв перевалило за 35 тысяч. Отсюда число кипарисов, которые растут на трибунах. Выбор растений тоже символичен — в европейской культуре кипарис олицетворяет смерть и траур.
Как в итоге реновируют «Сан-Сиро», пока непонятно, да и умерших от ковида теперь в разы больше — 195 тысяч. Но концепция красивая
Ренна показал эскизы летом 2020-го, когда в Италии число жертв перевалило за 35 тысяч. Отсюда число кипарисов, которые растут на трибунах. Выбор растений тоже символичен — в европейской культуре кипарис олицетворяет смерть и траур.
Как в итоге реновируют «Сан-Сиро», пока непонятно, да и умерших от ковида теперь в разы больше — 195 тысяч. Но концепция красивая
Наверное, одно из самых странных сакральных зданий Таиланда — а заодно повод поговорить о восточном символе года. Гигантский дракон обвивает 17 этажей буддистского храма Ват Сампхан в 50 километрах от Бангкока.
Вообще-то ничего случайного тут нет: высота здания 80 метров, потому что Будда умер в 80. Пять когтей на каждой лапе дракона — символ пяти буддистских добродетелей. А еще он полый, по «телу» можно взойти наверх, чтобы привлечь любовь, удачу и т.д. Но проект так и не закончили, поэтому внутри голый бетон (по которому, в соответствии с традицией, нужно идти босиком). Впрочем, это далеко не всех останавливает. Вот видео изнутри
Вообще-то ничего случайного тут нет: высота здания 80 метров, потому что Будда умер в 80. Пять когтей на каждой лапе дракона — символ пяти буддистских добродетелей. А еще он полый, по «телу» можно взойти наверх, чтобы привлечь любовь, удачу и т.д. Но проект так и не закончили, поэтому внутри голый бетон (по которому, в соответствии с традицией, нужно идти босиком). Впрочем, это далеко не всех останавливает. Вот видео изнутри