#фактаж #чертежи
Конфликт между Израилем и Ираном, развернувшийся сейчас представляет собой не спонтанную эскалацию, а реализацию долгосрочной израильской стратегии по деконструкции иранского влияния на Ближнем Востоке, которая полностью оправдывает наши прогнозы. Визуальные схемы, которые сейчас реализуются в ракетных ударах были заложены несколько лет назад, а геополитические оси, проекции, структурные принципы новой реальности просто фиксация идей. Причем мы считывали эти тенденции еще в прошлом году, они были очевидны, как чертеж и задумка архитектора-Нетаньяху.


Последовательность шагов — от зачистки Сектора Газа, ослабления «Хезболлы» до разрушения инфраструктуры в Сирии — свидетельствует о системности действий. Удары по ядерной инфраструктуре стали кульминацией этой политики: они призваны не просто приостановить иранскую ядерную программу, но и выбить из игры ключевой элемент суверенитета противника, нивелировав его потенциал.

На этом фоне готовность Ирана к возвращению к ядерной сделке воспринимается скорее как тактическая уловка, чем стратегический разворот. Несмотря на значительные потери, Тегеран всё ещё располагает ресурсами для асимметричных ответов: активизацией шиитских структур в Ираке, хуситов в Йемене, вариантом с перекрытием Ормузского пролива. Однако даже разрушение объектов не означает быстрого завершения противостояния, тем более что Иран подошел вплотную к порогу создания ядерного оружия. Логика затяжного конфликта будет доминировать — в условиях частичной деструкции оборонной системы Ирана и полной вовлечённости Израиля в боевые действия.

Ситуация формирует критическую точку перегруппировки всей ближневосточной архитектуры: США втянуты в конфликт, который они не в состоянии контролировать напрямую, тогда как ЕС демонстрирует стратегическую беспомощность, ограничиваясь дипломатическими формулами. На этом фоне Россия оказывается в уникальной позиции: во-первых, как один из немногих акторов, способных контактировать с обеими сторонами; во-вторых, как государство, заинтересованное в сдерживании конфликта ради усиления дипломатического веса и ядерной безопасности.

Ближний Восток входит в зону управляемой нестабильности, которая открывает России окно возможностей: перехватить роль медиатора, усилить суверенные позиции, навязать альтернативную архитектуру безопасности и изменить правила геополитической игры.

#раскладка
Ближний Восток похоже избежит большой войны. Стороны пошли на перемирие, которое официально подтверждено Израилем. Нетаньяху собрал военный кабинет, министр обороны, начальник Генштаба и глава Моссада отчитались, что «все цели достигнуты», хотя эта формулировка всё больше отдает самопиаром для внутренней аудитории.

Несмотря на взаимный обмен ударами между Ираном и США, всё указывает на то, что эти атаки прошли по заранее согласованному сценарию — Тегеран предупредил Вашингтон о готовящемся ударе, а американские ракеты нанесли символический ущерб, не затронув ключевые мощности ядерных объектов. Трамп в привычной манере отметил, что Иран действовал помог избежать потерь личного состава ВС США, ограничившись символизмом, поэтому Вашингтон не будет идти по пути эскалации.

Рынки относительно спокойны - цены на нефть пошли вниз после того, как стало понятно, что Иран нанес ограниченный удар по американцам. Таким образом, обе стороны формально сохранили лицо и теперь, вероятно, американцы будут готовы сесть за стол переговоров.

В данной ситуации проигравшим оказывается Израиль. Тель-Авив был заинтересован в затяжной войне, но обязательно с вовлечением в нее США и западной коалиции, чтобы уничтожить Иран, сменив там власть. Однако собственно израильские возможности вести затяжной конфликт оказались ограничены экономическими и военными ресурсами, которые уже заметно истощены. Граждане и оппозиционные политики всё более открыто задаются вопросами для чего все это было.

Нетаньяху заверяет в «победе», хотя реальных стратегических достижений нет. Иран по-прежнему сохраняет инфраструктуру для обогащения урана, получая повод форсировать получение ядерного оружия в обход МАГАТЭ, с которой прекращено сотрудничество, значительная часть ракетного арсенала также не пострадала и находится в боеготовности. При этом на Ближнем Востоке со стороны общественности усилились антиизраильские и антизападные настроения.

Для Трампа, настроенного избежать крупной войны в преддверии выборов в Конгресс 2026 года, которая бы превратилась в репутационный провал перемирие является способом выйти из ситуации. Хотя в целом прекращение огня будет нестабильно по определению, поскольку не базируется ни на взаимной уступчивости, ни на новой архитектуре безопасности, а всего лишь консервирует статус-кво, скрывая углубляющееся противоречия. Тем более, что переговоры по иранскому кейсу будут проходить трудно и их успех под большим вопросом. При первой же серьёзной провокации, ракетной атаке или решении Ирана форсировать ядерную программу шаткая конструкция рухнет, вновь переведя всё в плоскость силового противостояния.

#источники
По информации источников, перемирие между Ираном и Израилем стало возможным благодаря активному участию РФ. Ключевым фактором оказалась вчерашняя встреча главы МИД Ирана Аббаса Аракчи с президентом Путиным в российской столице. Москва, использовав свои каналы коммуникации с обеими сторонами, выступила неформальным посредником, способным гарантировать деэскалацию. При этом иранской стороне подчеркнули неизменность курса на углубление стратегического союза с Тегераном.

Фактически именно эта «тихая дипломатия», включавшая коммуникацию с Вашингтоном, позволила избежать эскалации конфликта, который мог бы выйти за пределы региона, в чем немалая заслуга российского лидера. И хотя перемирие пока остаётся шатким, нельзя недооценивать символическую ценность подобного дипломатического маневра России.

Москва всё явственнее формируется как полноценный архитектор новых правил игры, а её способность удерживать в переговорной логике даже непримиримых противников открывает дорогу к более масштабной политической субъектности в меняющемся миропорядке.

#раскладка
Ближневосточный кризис актуализирует вопрос обновления внешнеполитической стратегии России.

Становится очевидно, что в эпоху сверхконцентрации на результатах в СВО, Москва не имеет возможности параллельного участия в других макроконфликтах.

Инсайдеры утверждают, что в ближайшее время стоит ожидать переориентации проектной деятельности Кремля с дальнего на ближнее зарубежье.

«Экзотические направления становятся чем-то слишком далеким, дорогим и малопонятным. У нас Украина в активной фазе, Молдова, Армения в кризисе. Центральная Азия пугает перспективами исламизации и усиления Турции. Учитывая близость этих стран к нашим границам, изменения политической архитектуры в них окажет прямое влияние на положение РФ. Поэтому приоритеты очевидны» — уверяет собеседник.

#раскладка

Ситуация в Армении может привести к полному переосмыслению внешней политики России в регионе.

Москве в скором времени понадобится искать новые опорные точки. Дрейф Армении Пашиняна в сторону Запада — давний и далеко запланированный тренд.

Основной акцент в данном процессе будет на том, чтобы превратить Армению в безлюдное пространство европейских ценностей наподобие стран Прибалтики. Все молодые, пассионарные люди со временем покинут страну: кто-то уедет на Запад, кто-то в Россию. На местах же останутся только сельские жители, одурманенные Пашиняном, и сектор НПО, выходцы из которого уже почти сформировали новую правящую элиту.

Что это значит? Это значит, что со временем в республике почти не останется реального протестного потенциала. Гонения на церковь — крайне показательный процесс. Если армяне, известные всему миру как одна из первых христианских наций, никак не отреагирует на происходящее, то это значит, что дальнейшая утилизация Армении пройдет достаточно бесшовно.

Источники сообщают, что правительство Пашиняна уже прорабатывает вопрос снятия визовых ограничений сначала для Турции, а потом для Азербайджана — под предлогом преодоления исторических противоречий и конфликтов.

80 миллионная Турция с одной стороны и 10 миллион Азербайджан — с другой, со временем превратят Армению в буферное пространство и полу-провинцию Азербайджана.

На кого теперь опираться России? Иран очевидно медленно, но уверенно уходит из гонки. Баку — де-факто сателлит Анкары. Остается только Тбилиси с его территориальными претензиями, удовлетворив которые Кремль нанесет существенный удар по своей репутации и имиджу. Скорее всего, нас ждет «стратегия страуса»: попытка на время забыть об этом регионе и его проблемах. Делать «ставку» России не на кого, да и инструментов соответствующих в регионе нет.

Останется лишь ждать, когда спустя время исторический маятник в регионе качнется в другую, более благоприятную для России сторону.

#раскладка
После ближневосточной перемирия, где Россия выступила стороной, создающим архитектуру новой реальности, поспособствовав прекращению ирано-израильского конфликта, наступает черёд украинского кейса. Именно так выглядит логика большой сделки, обсуждаемой между Москвой и Вашингтоном. Геополитическая повестка смещается: от эмоциональных символов конфликта — к прагматике.

Тот факт, что Владимир Путин публично подтвердил: готовится встреча с Дональдом Трампом — сигнал. Системная работа идёт, а подготовка к диалогу близка к завершению. Контуры сделки формируются в тишине протокольных кабинетов. При этом Киев, оставаясь в медийной риторике стороной конфликта, в реальности всё больше маргинализуется — у него нет ни политических карт, ни ресурсной базы.

Ни НАТО, ни ЕС не готовы играть на украинском поле всерьез — помощь урезается, политическое прикрытие ослабляется, а тема «вступления» в западные структуры вытеснена повесткой внутренних проблем объединений. США же при Трампе выстраивают архитектуру безопасности в Европе не под Киев, а под новую формулу взаимодействия с Москвой. Украина становится «усталым активом», который проще закрыть, чем капитализировать.

Именно в этом контексте нужно оценивать активизацию наступательных действий России. Силовое давление по всей линии фронта, готовность активизировать наступление — часть стратегии по укреплению переговорных позиций. Контроль над логистическими точками, создание новых буферных зон, усиление ударов по тылам ВСУ являются наглядным тому подтверждением. Одновременно усиливается и тыловая инфраструктура — идут переговоры с Пхеньяном, и частичное военное участие КНДР может использоваться для страховки тылов ВС РФ.

Россия входит готова к переговорному треку, но на собственных условиях, устраняющих первопричину конфликта. Мир будет договариваться не о Киеве, а вокруг него. Так заканчивается эпоха внешнего управления под видом «поддержки демократии». Суть новой фазы конфликта — в архитектуре послевоенного пространства. И эта архитектура уже создаётся между Кремлём и Белым домом.

#раскладка
Киргизия становится опорной страной для России в Центральной Азии. Повышенное внимание к Бишкеку со стороны русской дипломатии — часть долгосрочной стратегии Москвы по направлению.

В Кремле все чаще поднимается вопрос о будущем отношений со странами Центральной Азии, где разворачиваются крайне опасные для Москвы тенденции. В первую очередь, национализм (лидер в данной повестке — Казахстан), а также исламизация (Таджикистан и Узбекистан) и растущее влияние Китая, Пакистана, и стран Запада.

Подобные условия вынуждают Москву искать союзника, через которого можно было бы эффективнее всего проецировать собственные интересы. По совокупности причин, этим государством становится Киргизия.

Однако в стране все еще активно работают сотни неправительственных организаций, оказывающих влияние на информационный ландшафт. Адекватных инструментов противостояния таким ресурсам у России нет. На стороне РФ тот факт, что подавляющее большинство кыргызов используют русский в межличностном общении. Отсутствие языкового барьера — крайне важный вспомогательный фактор при выстраивании соответствующей работы.

В тоже время, в России сегодня практически нет современных специалистов по Центральной Азии. Которые на высоком уровне владеют местной повесткой, особенностью отношений между странами, группами элит и тд. Никто не учил россиян тому, что когда-то Центральная Азия будет не безусловным союзническим пространством для России, а зоной конкуренции.

Переучиваться нужно будет очень быстро. Пока «зона повышенной конкуренции» не стала окончательно враждебной, как Украина после Майдана 2014 года.

#раскладка
Европейские лидеры признают необходимость достижения стратегической автономии от США в военной сфере. Вопрос о создании автономной системы евробезопасности стал актуален на фоне саммита НАТО в Гааге. Ранее глава Пентагона сообщал, что в основе обновленной стратегии американцев лежит высвобождение американских ресурсов для их последующего перенаправления в Азию и сдерживания Китая.

Сегодня в Белом доме рассматриваются два базовых сценария: развитие альтернативных НАТО региональных военных альянсов (в первую очередь, AUKUS для сдерживания Китая), либо расширение географии НАТО. Второй трек приведет к неминуемому ухудшению отношений американской администрации с Кремлем. Так как тезис о нерасширении НАТО — один из фунламентальных для Москвы. В то время как Россия — важный тактический союзник Трампа в борьбе с глобалистами, остающимися доминирующей силой в Европе.

Перенаправление ресурсов США из Европы в Азию имеет достаточно внушительную аргументацию. Как военно-стратегическую, так и экономическую, поскольку Азия становится главным центром тяжести мировой экономики, а Китай — главным глобальным конкурентом.

Ранее мы уже сообщали, что Европа пойдет по пути неминуемой милитаризации, что создает дополнительные риски для России. Трамп с высокой долей вероятности эвакуируется с украинского трека и оставит Россию один на один с деструктивной евробюрократией. Украинская война либо сильно затянется, либо будет иметь несколько раундов в ближайшие годы.

https://tttttt.me/Taynaya_kantselyariya/12726

#раскладка
Разворачивающиеся в Азербайджане процессы могут стать триггером для переосмысления многих направлений государственной политики современной России.

Как минимум, могут быть затронуты следующие направления: борьба
с мигрантами и этническими криминальными группами; переосмысление гуманитарного присутствия РФ в странах ближнего зарубежья; обновление информационного присутствия в «странах-союзниках».

Этнические группировки становятся не просто рядовой задачей для отработки со стороны правохранительных структур, но полноценным рычагом воздействия на российскую внутреннюю политику, межнациональные и межрелигиозные отношения. Учитывая национальный и конфессиональный состав нашей страны, это крайне опасная сфера потенциального воздействия со стороны недругов. Процессы в Екатеринбурге показывают, что этнические ОПГ зачастую обладают обширными связями не только в криминальном, но и политическом мире. В том числе, за пределами РФ.

В информационной и гуманитарной сферах единственным эффективным форматом работы для России становятся скрытые, «пиратские» методы влияния. Даже в Азербайджане, который связан с Россией тоннами соглашений о всевозможных направлениях сотрудничества, партнерства и братства, могут просто взять и закрыть Sputnik. Чего уж ждать от нейтральных и более далеких странах, с которыми у нас нет ни общей границы, ни истории. О враждебных государствах смысла говорить нет. Таким образом, традиционные модели российского присутствия в СНГ становятся неактуальными.

Закрывать глаза на подобные тренды нельзя, поскольку это уже не просто «тренды», а реальность, для борьбы с которой Кремлю придется радикальным образом пересмотреть методологию работы по обозначенной повестке.

#раскладка

Слухи о скорой гибели «Новых людей» как политической партии муссируются с момента их возникновения. Но не сбываются, так как запрос на подобную силу остается стабильным.

Главным фактором, подкосившим продвижение НЛ, стала специальная военная операция. Право-либеральная повестка потеряла актулаьность. О какой «вольности» и защите либеральных ценностей в экономике может идти речь, когда в нынешних условиях государство — главный экономический актор.

С высокой долей вероятности, НЛ пойдут на выборы в Госдуму и получат там свое представительство. Если бы переговорный трек с США увенчался успехом и привел бы к возвращению американских компаний и улучшению отношений между РФ и Америкой, то месседжи «Новых людей» обрели бы новую волну популярности.

Основная борьба сегодня разворачивается между двумя подходами: влить дополнительные смыслы в ЛДПР, или все-таки развивать для них новую полноценную политическую силу. Говорить об однозначной победе того или иного подхода сегодня пока преждевременно.

#раскладка

В ближайшие годы Южный Кавказ рискует превратиться для России в новую «Прибалтику», где у Москвы не будет ни одной устойчивой опоры.

Как и в случае со странами Балтии, потеря контроля над государствами Южного Кавказа наносит стратегический удар по позициям РФ в Черном море и Каспии.

Эскалация с Баку также хоронит планы вокруг транспортного коридора «Север-Юг», который должен был идти в Иран через территорию Азербайджана. Как мы прогнозировали ранее, Турция становится абсолютно доминирующей силой на Южном Кавказе.

Вся региональная логистика, а значит — экономика, переходит в руки турков, а значит — НАТО. Данный факт также противоречит интересам Китая, поскольку теперь никто не помешает западу протянуть транспортный коридор через среднюю Азию и Кавказ в Европу.

На следующем этапе Турция через Азербайджан начнет лоббировать экономические инициативы в Центральной Азии. Проект «Великого Турана» получил важный импульс к развитию.

Как мы прогнозировали еще год назад, Турция — потенциально главный соперник России в XXI веке. Поскольку именно у Турции есть: а) исторические притязания к РФ; б) собственные геополитические проекты, напрямую угрожающие суверенитету РФ; в) прикладные планы по поджогу политического пространства внутри России и за ее пределами.

Если десять лет назад Москва, зашедшая в Сирию, воспринималась как довлеющий партнер Анкары, то сегодня мы выглядим силой, которую пригласили на войну, но мы на нее не явились. И упорно делаем вид, что ее нет.

#раскладка
МИД РФ подтверждает наши источники о том, что Украине могут выдвинуть ультиматум о не вступлении в Европейский Союз.

По словам замминистра иностранных дел А. Грушко, военный блок ЕС станет законной целью для России. По его словам, Москве придется защищаться от таких агрессивных намерений.

Фактически, мы вступаем в фазу безальтернативной борьбы с ЕС. Сама идентичность европейского блока теперь строится вокруг противостояния с Россией. Технологического, ценностного, экономического и военного.

Весь Евросоюз превращается в глобальную «анти-Россию», заточенную на нанесение нам стратегического поражения. На нашей стороне — более высокая мобильность, понятная система принятия решений и возможность последовательного продолжения раннее избранного курса. На стороне противника — огромный рынок, более развитые технологии и большое влияние на мировую экономику.

Россия попадает в наиболее трудное геополитическое окружение за всю ее историю. Влиятельный и агрессивный запад, амбициозный юг, хитрый и даже коварный восток. Мы буквально «обложились» друзьями. Будет интересно.

#раскладка

Financial Times подтверждает наш прогноз о грядущем противостоянии между Израилем и Турцией. По оценке издания, 12-дневная война Израиля с Ираном изменила баланс сил на Ближнем Востоке и сделала Израиль более уверенным в своих силах.

Фактически, Тель-Авив становится региональным гегемоном, успешно навязывающим свою волю любой державе БВ. Это уже начинает раздражать Анкару. Не так давно глава МИД Турции заявил, что «не существует проблем палестинцев, ливанцев, иранцев — есть проблема Израиля».

Мы прогнозировали, что Израиль для Турции — идеальный новый антагонист. Политический режим Эрдогана становится все менее устойчивым и нуждается во внешней подпитке. Учитывая, что Эрдоган используем ислам как один из опорных пунктов своей программы внутри страны и за ее рубежом, действия Израиля наносят прямой имиджевый урон турецкому лидеру.

Повышенная гибкость Эрдогана не исключает, что при необходимости Израиль станет лучшим другом Турции. Учитывая тесные связи между Тель-Авивом и Баку, потенциал для этого есть. Однако на данном этапе наиболее выгодным для обеих сторон сценарием является противостояние как механизм удержания власти и политической стабильности в собственных странах.

#раскладка
Встреча Пашиняна с Эрдоганом на фоне кризиса в российско-азербайджанских отношений — не случайность, а органическая часть общего контекста. Закавказье планомерно превращется в новую Прибалтику.

Антироссийский вектор в регионе уже практически сформирован. Не достает только Грузии для окончательного оформления пазла. Учитывая растущее присутствие Турции, именно Анкара может сыграть в какой-то момент решающую роль в смене политической ориентации Тбилиси.

Для России фактическая потеря Южного Кавказа означает угрозу стабильности на Северном Кавказе и во всем мусульманском мире России. Турецкая экспансия продолжится за счет Центральной Азии — «Велиуий Туран» создается на обломках геополитического доминирования Москвы и не возможен при условии нашего доминирования на постсоветском пространстве.

Ранее мы сообщали, что в скором времени Кремль свернет активность в странах дальнего зарубежья в пользу бывшего СССР. Причин тому несколько, но главная из них — очевидный кризис на ближнем контуре. Странно заниматься экспансией в Восточной Африке, когда у тебя под боком формируются целые антироссийские коалиации из бывщих сателлитов.

Главным регионом для Москвы скоро станет Центральная Азия — как следующий большой театр геополитического противостояния, где Кремлю предстоит столкнуться одновременно с Западом, Турцией и Китаем. От будущих раскладов в регионе зависит глобальный статус России и ее дальнейшая способность вести самостоятельную геополитическую игру.

#раскладка
Отставка Романа Старовойта, покончившего с жизнью самобуйством, открывает перспективы для значительного переосмысления транспортной отрасли.

С начала СВО очевидно ослабевают аппаратные позиции вице-премьера Савельева, курирующего данный блок в правительстве РФ. Проблемы с аэропортами сопровождаются низкими темпами преодоления санкционного давления на авиапромышленность. Более того, сохраняются весьма низкие темпы развития ж/д сообщений.

В прошлом году уже начался ряд крупных посадок среди топ-менеджмента РЖД. В кулуарах правительства все чаще предрекают скорую отставку главе корпорации Белозерову.

Ситуация в Курске, аэропортах, авиастроительной отрасли и с ж/д сообщением уже накапливает критическую массу для переосмысления повестки. До конца года высока вероятность отставок многих высокопоставленных лиц, задействованных в данной отрасли.

Важным человеком, информирующим президента о состоянии развития беспилотного транспорта был и остается глава Минобороны Андрей Белоусов. Назначенный сегодня и.о. министра транспорта Андрей Никитин в прошлом возглавлял АСИ — организацию, созданную под патронажом Белоусова.

Учитывая, какие структуры стоят за фигурой главы Минобороны, стоит ожидать череды громких дел в транспортной отрасли, которые смело могут сдать сиквелом процессов на Фрунзенской набережной.

#раскладка
В этому году стоит ожидать начало нового губернаторопада в самых неожиданных регионах страны.

Главная причина — ужесточение требований к региональным лидерам во время СВО. Кремлю все чаще нужно сочетание не сочетаемого: с одной стороны — публичные руководители, способные брать на себя ответственность; с другой — послушные клерки, готовые выполнить абсолютно любой приказ.

Коронавирус и СВО выявили серьезные недостатки среди поколения «технократов»: большинство из них в буквальном смысле могут работать только в зоне комфорта. В тоже время, харизматы, которые уж сильно стараются понравиться местному населению, вызывают у Кремля тревогу.

«Вероятнее всего, в скором времени ни в одном значимом регионе губернатор не будет «местным». Подтягивать будут варягов — федеральных чиновников среднего звена, без публичной харизмы и предыстории. Еще один важный критерий — отсутствие значимой материальной базы. Эпохи губернаторов-олигархов уходит, так как это снижает управляемость» — заверяют информированные собеседники.

В условиях, когда главы регионов все реже выступают в качестве авторитетов для своего населения, общество может искать таковых среди несистемных игроков. На Урале и за Уралом наблюдается в буквальном смысле «новая жизнь» представителей криминального мира. Одновременно с этим растет активность этнических ОПГ и других неконтролируемых государством структур, которые фактически формируют альтернативные властные контуры.

В стремлении повысить контролируемость субъектов федерации, Москва кастрирует управленческий потенциал местных элит, что в долгосрочной перспективе может привести к серьезному кризису.

Решения данного вопроса нет, так как оно может противоречить другим базовым задачам Системы. Государственный аппарат продолжает консервироваться, становиться все менее подвижным.

#раскладка
Отставка замглавы МИД РФ Михаила Богданова актуализирует вопрос о переосмыслении работы в Африке и на Ближнем Востоке.

Как известно, М. Богданов был одновременно заместителем министра и специальным представителем президента РФ по Африке и Ближнему Востоку. То есть, в его ведении было более 60 стран.

В условиях повышающейся субъектности стран БВ, очевидно, что для того чтобы эффективно ими заниматься, нужен максимальный фокус на данном треке.

Чего уж говорить об Африке, которая давно стала главной сценой противостояния ключевых глобальных игроков. России там приходится конкурировать со всеми — как с врагами, так и с партнерами.

Высока вероятность, что данные направления будут разделены. Ближний Восток логичнее всего вывести под отдельного спецпредставителя.

«Должность спецпредставителя президента фактически становится новой формой удовлетворения перспективных и влиятельных людей, которым по тем или иным причинам пока не могут отдать в ведение полноценные бюрократические структуры. Прямая коммуникация с главой государства определяет широкие полномочия лиц с данным статусом. Уже сегодня можно отметить, что «специальный представитель президента» функционально становится внушительнее, нежели чем даже «советник президента» — уверяет информированный собеседник.

#геополитика #анализ
Переговоры Армении и Азербайджана в Абу-Даби — это не просто обсуждение формата Зангезурского коридора или очередная попытка «закрыть» армяно-азербайджанский конфликт. Это — точка геополитического слома, в которой фиксируется новая архитектура Южного Кавказа. Ключевой особенностью встречи становится даже не участие Пашиняна и Алиева, а отсутствие России — впервые за десятилетие.

Формальное содержание повестки — 17 пунктов, большая часть из которых давно согласована. Вопрос об отсутствии иностранных войск, отзыве взаимных претензий в международных судах и деэскалации на границе — это тактический блок. Но стратегический узел переговоров — Зангезур и Конституция Армении. Первый — инфраструктурный каркас Турецко-Азербайджанского проекта, второй — символ отказа от любых армянских территориальных амбиций в отношении Нагорного Карабаха. Алиев требует, чтобы ревизия армянского законодательства была зафиксирована до подписания мира. Не как жест, а как признание новой субъектности Баку в регионе.

Контекст определяет всё. Пашинян и Алиев параллельно выстраивают линии разрыва с Москвой. Первый делает ставку на включение в западные логистические и политические схемы, второй усиливает альянс с Турцией, Израилем. На этом фоне переговоры в Абу-Даби — не миротворческий акт, а инструмент формирования новой конфигурации силы. За спиной у обоих стоят глобалисты, заинтересованные в окончательной маргинализации России на Южном Кавказе. США, Турция и Великобритания последовательно работают над тем, чтобы исключить Москву не только из статуса арбитра, но и из любого функционального участия в регионе.

Южный Кавказ уходит переформатируется. Армения — через «Срединный коридор», Азербайджан — через стратегическое сближение с Анкарой. Это не ситуативная риторика, а программное поведение. Подписание мира между Баку и Ереваном — это не конец конфликта, а начало новой эпохи, в которой ключевые инфраструктурные и политические процессы будут происходить за пределами российских интересов и инструментов влияния.

#вызовы
Президент России Владимир Путин на фоне резкого снижения индекса деловой активности поручил не допустить сокращения объемов производства в обрабатывающем секторе в 2025 году. Страна вступает в зону экономической турбулентности, где традиционные рыночные механизмы — особенно в монетарной политике — начинают играть против задач стратегической устойчивости.

Центробанк сдерживает экономику высокой ключевой ставкой, создавая барьер для инвестиций. Это объективно вступает в противоречие с вызовами, необходимости экономического развития. Поэтому во второй части поручения президент требует от ЦБ и правительства незамедлительной стимуляции спроса, инвестиционной активности, а также запуска «промышленной ипотеки» и поддержки кластерных проектов. К августу должна быть не просто разработана, но и реализована система мер, предполагающая активное участие государства в экономике.

Фактически, речь идёт о возрождении индустриальной политики в её стратегическом разрезе — когда инвестиционные решения консолидируются в рамках приоритетных технологических и логистических направлений, а также переориентации финансово-кредитной политики под нужды производства. При этом центральным элементом становится не просто промышленность как отрасль, а промышленность как политико-экономическая опора национального суверенитета.

Подразумевается, что Центробанк может быть вынужден пойти на резкое снижение ключевой ставки уже 25 июля. Риторика Набиулинной на последнем Финансовом конгрессе указывает на то, что сопротивление «монетарных ястребов» начинает ломаться под тяжестью реальных процессов. В условиях, когда государство взяло курс на промышленную мобилизацию, удержание ставки на нынешних уровнях становится не просто экономической ошибкой, а фактором сдерживания. На фоне внешнего давления, санкционной изоляции и глобального перераспределения производственных цепочек России предстоит вернуться к промышленному ядру своей экономики.

#global_vision
Президент Франции Эммануэль Макрон официально заявил о дальнейшем наращивании военного бюджета: к 2027 году он достигнет 64 миллиардов евро. Это вдвое больше, чем в 2017-м, что означает окончательный поворот Франции и в целом Евросоюза к логике антироссийского милитаризма. Этот тренд перестаёт быть просто бюджетной мерой и превращается в цивилизационный выбор.

Речь уже не идёт о разовых увеличениях ассигнований на фоне кризисов. Мы наблюдаем системную перестройку всей европейской политики под военные задачи. В Германии, Польше, странах Балтии и Скандинавии — зеркальные процессы: ускоренное перевооружение, размещение новых контингентов НАТО, интеграция оборонных компаний в экономические ядра государств. Европа возвращается к классическому формату: фортификации, блоковой логике и милитаризованному мышлению.

Указанный поворот сопровождается глубинной трансформацией сознания. Для легитимации увеличения расходов и реструктуризации бюджетов создаётся перманентное ощущение угрозы. «Российский фактор» используется как универсальный инструмент для устранения политических сомнений, подавления инакомыслия, оправдания ограничения гражданских свобод и отказа от прежних ориентиров. Поддержка военной индустрии подаётся как необходимая «мобилизация духа», тогда как любое сомнение в этом курсе трактуется как слабость или предательство.

Фактически, евроглобалисты запускают процесс мягкой мобилизации — не через призывы к фронту, а через переформатирование экономики, образования, медиа и политического языка. Это ещё не война, но уже архитектура конфликта. Растущие военные бюджеты — важный индикатор. Главное — это включение военной логики в повседневную нормальность. Европа на глазах превращается в осаждённую крепость, где страх стал новой идеологией.

В этих условиях сохраняется главный парадокс: чем больше Европа готовится к войне, тем меньше остаётся в ней Европы. Идеалы гуманизма, баланса, стратегического суверенитета уступают место логике зависимости от поставщиков оружия и алгоритмов НАТО. То, что преподносится как защита от угроз, на деле превращается в утрату себя — как проекта, как модели мира, как альтернативы.