Forwarded from ❦ Боярские сказки ❦
#О_надеждах.
— Если уж на чистоту, господа, — произнес Верхоглядцев, обведя тяжелым взглядом собравшихся сановников, — то вот какой престранный каламбур у нас с вами получается. Каламбур, право слово, совсем не смешной, ибо от него пахнет порохом, и люди гибнут.
Он сделал паузу, давая словам своим впитаться в бархат портьер и в души присутствующих.
— Мы-то с вами, господа, сидючи в тепле да при ресторанах, конечно, можем подождать. И три месяца, и четыре, и даже год, ежели надобно будет. Ибо страдаем мы от этого ожидания не так сильно, как те, кто сражается в сыром окопе или трудится в тылу до седьмого пота. Но вот целесообразность всего этого... Ох, какая в ней туманная целесообразность!
Он понизил голос до шепота: — Доходят до меня слухи, господа, что цепочки передачи знаний и принятия решений у нас с государством совершенно разные. Конечно, слухи эти разносятся какими-то контрактниками, да ютуб-каналы показывают обзоры боевых действий... Все это, наверное, — он нарочито выделил это слово, — НАВЕРНОЕ, не может быть инструментом для настоящего статистического анализа, для принятия взвешенного решения на пользу отечества. Уверен я, господа, что у государства нашего есть другие уши и другие глаза, которые в эти наши интернеты не заглядывают, а все принимают всерьез, с бумагами и докладами, выслушивая своих подчиненных.
Тут один из сановников, подал тихий, но пронзительный голос:
— А разве можно верить своим подчиненным, господин Верхоглядцев?
Верхоглядцев, посмотрел ему прямо в глаза. — Конечно, можно, милостивый государь, ежели вы сами честный человек. А если нет — то, увы, нельзя.
В зале повисло неловкое молчание, которое тут же поспешил нарушить другой сановник, благообразный старец с орденами. — Господа, господа, к чему такие речи! — примирительно промолвил он. — В нашем отечестве, как всем известно, чин и должность имеют только люди честные и преданные престолу, так что нам беспокоиться не о чем. Потому, думаю, слухам разным да глазам лучше не верить, а довериться целиком и полностью мудрым и взвешенным решениям наших государственных мужей. Раз они сказали — три месяца, значит, через три месяца и будет результат. Так и зафиксируем в протоколе.
Он кивнул секретарю, и тот склонился над бумагой, выводя каллиграфическим почерком: «Срок исполнения — три месяца»
— Если уж на чистоту, господа, — произнес Верхоглядцев, обведя тяжелым взглядом собравшихся сановников, — то вот какой престранный каламбур у нас с вами получается. Каламбур, право слово, совсем не смешной, ибо от него пахнет порохом, и люди гибнут.
Он сделал паузу, давая словам своим впитаться в бархат портьер и в души присутствующих.
— Мы-то с вами, господа, сидючи в тепле да при ресторанах, конечно, можем подождать. И три месяца, и четыре, и даже год, ежели надобно будет. Ибо страдаем мы от этого ожидания не так сильно, как те, кто сражается в сыром окопе или трудится в тылу до седьмого пота. Но вот целесообразность всего этого... Ох, какая в ней туманная целесообразность!
Он понизил голос до шепота: — Доходят до меня слухи, господа, что цепочки передачи знаний и принятия решений у нас с государством совершенно разные. Конечно, слухи эти разносятся какими-то контрактниками, да ютуб-каналы показывают обзоры боевых действий... Все это, наверное, — он нарочито выделил это слово, — НАВЕРНОЕ, не может быть инструментом для настоящего статистического анализа, для принятия взвешенного решения на пользу отечества. Уверен я, господа, что у государства нашего есть другие уши и другие глаза, которые в эти наши интернеты не заглядывают, а все принимают всерьез, с бумагами и докладами, выслушивая своих подчиненных.
Тут один из сановников, подал тихий, но пронзительный голос:
— А разве можно верить своим подчиненным, господин Верхоглядцев?
Верхоглядцев, посмотрел ему прямо в глаза. — Конечно, можно, милостивый государь, ежели вы сами честный человек. А если нет — то, увы, нельзя.
В зале повисло неловкое молчание, которое тут же поспешил нарушить другой сановник, благообразный старец с орденами. — Господа, господа, к чему такие речи! — примирительно промолвил он. — В нашем отечестве, как всем известно, чин и должность имеют только люди честные и преданные престолу, так что нам беспокоиться не о чем. Потому, думаю, слухам разным да глазам лучше не верить, а довериться целиком и полностью мудрым и взвешенным решениям наших государственных мужей. Раз они сказали — три месяца, значит, через три месяца и будет результат. Так и зафиксируем в протоколе.
Он кивнул секретарю, и тот склонился над бумагой, выводя каллиграфическим почерком: «Срок исполнения — три месяца»
2👍20😁10❤6👏2👎1