В-третьих, финансовые технологии обычно имеют «трансграничный характер», т.е. при желании потребители могут воспользоваться финансовыми услугами в любой стране мира (единственным ограничением в этом случае выступают требования национального законодательства, которое может «лимитировать» подобные инвестиции).
Наиболее отчетливо «глобальный характер» финансовых технологий проявляется на рынке ценных бумаг: сейчас частный инвестор, располагая необходимым капиталом, может совершать операции практически на любой торговой площадке.
В-четвертых, финансовые технологии минимизируют влияние «человеческого фактора», кардинальным образом сокращая количество допускаемых ошибок при оказании финансовых услуг.
Одним из наиболее показательных примеров в этом отношении является роботизация управления активами, причем самыми разнообразными, одним из основных преимуществ которой является применение стандартизированных алгоритмов принятия инвестиционных решений.
В-пятых, финансовые технологии позволяют накапливать и, соответственно, анализировать значительные объемы разноплановых статистических данных. Подобный анализ позволят выявлять новые тенденции в поведении потребителей финансовых услуг и эффективно использовать эту информацию как для разработки новых услуг, так и для продвижения существующих.
Примечательно, что в последнее время многие традиционные финансовые институты стали, пусть и в неявном виде, признавать «необратимый характер перемен» в финансовом секторе и начали активно работать в этом направлении, сотрудничая с компаниями, работающими в сегменте финансовых технологий, или реализуя собственные проекты в этом направлении (иными словами, классические институты фактически становятся крупнейшими потребителями «продуктов», разрабатываемых в сегменте финансовых технологий).
При этом на текущий момент на мировом рынке ETFs представлен всего один биржевой фонд, специализирующийся исключительно на вложениях в акции компаний, работающих в сегменте финансовых технологий, – это Global X FinTech Thematic ETF (FINX), потерявший с начала текущего года 2,49% (по 11 марта 2020 года включительно).
Наиболее отчетливо «глобальный характер» финансовых технологий проявляется на рынке ценных бумаг: сейчас частный инвестор, располагая необходимым капиталом, может совершать операции практически на любой торговой площадке.
В-четвертых, финансовые технологии минимизируют влияние «человеческого фактора», кардинальным образом сокращая количество допускаемых ошибок при оказании финансовых услуг.
Одним из наиболее показательных примеров в этом отношении является роботизация управления активами, причем самыми разнообразными, одним из основных преимуществ которой является применение стандартизированных алгоритмов принятия инвестиционных решений.
В-пятых, финансовые технологии позволяют накапливать и, соответственно, анализировать значительные объемы разноплановых статистических данных. Подобный анализ позволят выявлять новые тенденции в поведении потребителей финансовых услуг и эффективно использовать эту информацию как для разработки новых услуг, так и для продвижения существующих.
Примечательно, что в последнее время многие традиционные финансовые институты стали, пусть и в неявном виде, признавать «необратимый характер перемен» в финансовом секторе и начали активно работать в этом направлении, сотрудничая с компаниями, работающими в сегменте финансовых технологий, или реализуя собственные проекты в этом направлении (иными словами, классические институты фактически становятся крупнейшими потребителями «продуктов», разрабатываемых в сегменте финансовых технологий).
При этом на текущий момент на мировом рынке ETFs представлен всего один биржевой фонд, специализирующийся исключительно на вложениях в акции компаний, работающих в сегменте финансовых технологий, – это Global X FinTech Thematic ETF (FINX), потерявший с начала текущего года 2,49% (по 11 марта 2020 года включительно).
Жду ухода индекса Московской биржи ниже 2000
Пока я жду ухода индекса Московской биржи ниже 2000, выскажу несколько замечаний.
Я далёк от микробиологии, поэтому гадать, когда эпидемия пойдёт на спад, не буду. Авось, все кончится хорошо.
Я далёк от американского рынка, наверняка, как все мои читатели. Потому из-за недостатка компетенции многое упускаю. Например, у меня нет позиции на рынках деривативов в США, я не слежу за датами экспирации фьючерсов и опционов. Я не мог знать, что на прошлой неделе будут резать хедж фонды, загоняя неудачников-спекулянтов на маржин колы. (Поэтому я покупаю REITs не так дёшево, как мог бы). Точно также никто из нас не участвует в РЕПО аукционах ФРС, мы не в курсе, сколько, кому и как вливается ликвидность. Да, говорят, вливается. Но когда от неё будет толк, неизвестно.
Но хочу обратить внимание вот на что. Сейчас аналитики хором говорят, что все будет хуже и дешевле. Может и будет, а может и нет. Фондовый рынок почти всегда начинает падать до начала рецессии и начинает расти до окончания рецессии. Как кривая доходностей облигаций. Ущерб экономики от пандемии коронавируса, может оказаться, уже учтён в котировках.
Пока же хочу увидеть: Лукойл по 3800, Новатэк по 670, НМТП по 7, МосБиржу по 76. Вблизи этих уровней наращу доли каждого эмитента с 3 до 4%, и доля акций достигнет 44%.
По купленным REITs жду первых дивидендов, потом посчитаю.
На мой взгляд, доллар должен сходить за 90 рублей. Ждем
Пока я жду ухода индекса Московской биржи ниже 2000, выскажу несколько замечаний.
Я далёк от микробиологии, поэтому гадать, когда эпидемия пойдёт на спад, не буду. Авось, все кончится хорошо.
Я далёк от американского рынка, наверняка, как все мои читатели. Потому из-за недостатка компетенции многое упускаю. Например, у меня нет позиции на рынках деривативов в США, я не слежу за датами экспирации фьючерсов и опционов. Я не мог знать, что на прошлой неделе будут резать хедж фонды, загоняя неудачников-спекулянтов на маржин колы. (Поэтому я покупаю REITs не так дёшево, как мог бы). Точно также никто из нас не участвует в РЕПО аукционах ФРС, мы не в курсе, сколько, кому и как вливается ликвидность. Да, говорят, вливается. Но когда от неё будет толк, неизвестно.
Но хочу обратить внимание вот на что. Сейчас аналитики хором говорят, что все будет хуже и дешевле. Может и будет, а может и нет. Фондовый рынок почти всегда начинает падать до начала рецессии и начинает расти до окончания рецессии. Как кривая доходностей облигаций. Ущерб экономики от пандемии коронавируса, может оказаться, уже учтён в котировках.
Пока же хочу увидеть: Лукойл по 3800, Новатэк по 670, НМТП по 7, МосБиржу по 76. Вблизи этих уровней наращу доли каждого эмитента с 3 до 4%, и доля акций достигнет 44%.
По купленным REITs жду первых дивидендов, потом посчитаю.
На мой взгляд, доллар должен сходить за 90 рублей. Ждем
Сидеть на руках тяжело!
В моем плане подбирать по дешевке REITs с хорошей дивидендной доходностью первый "косяк".
WSR, который я купил в пару портфелей, объявил о сокращении во втором квартале дивидендных выплат почти в три раза. (Пошли навстречу арендаторам).
Это единственный инвестиционный траст недвижимости среди наблюдаемых мною, который не принял участия в отскоке.
Что с ним теперь делать? - непонятно. Можно пересидеть квартал и дождаться окончания эпидемии. В точке безубыточности - продать. Жду.
На российском рынке все не так плохо. Доллар вопреки обвалу нефти расти не хочет болтается около 80. Хотя экономических причин держать рубль дорогим у российских властей нет. Индекс Московской биржи не хочет падать к 2000, где я приготовился наращивать долю акций. Жду .
Неужели отечественные инвесторы настолько грамотны, что выкупают русский рынок ради дивидендной доходности?
В моем плане подбирать по дешевке REITs с хорошей дивидендной доходностью первый "косяк".
WSR, который я купил в пару портфелей, объявил о сокращении во втором квартале дивидендных выплат почти в три раза. (Пошли навстречу арендаторам).
Это единственный инвестиционный траст недвижимости среди наблюдаемых мною, который не принял участия в отскоке.
Что с ним теперь делать? - непонятно. Можно пересидеть квартал и дождаться окончания эпидемии. В точке безубыточности - продать. Жду.
На российском рынке все не так плохо. Доллар вопреки обвалу нефти расти не хочет болтается около 80. Хотя экономических причин держать рубль дорогим у российских властей нет. Индекс Московской биржи не хочет падать к 2000, где я приготовился наращивать долю акций. Жду .
Неужели отечественные инвесторы настолько грамотны, что выкупают русский рынок ради дивидендной доходности?
Нефтяные ETFs: глобальная неопределенность
Первый квартал 2020 года оказался «беспрецедентно плохим» для глобальных сырьевых рынков, причем нефтяной рынок, являющийся одним из крупнейших по своим объемам, по динамике рыночных котировок стал одним из явных аутсайдеров среди них.
Так, если по состоянию на конец прошлого года (на закрытие торгов 31 декабря 2019 года) рыночная цена барреля нефти марки Brent составляла 66,65 долл., то по итогам торговой сессии 31 марта она опустилась до 25,72 долл., т.е. всего за 3 месяца мировые цены на «черное золото» рухнули на 61,41%.
Катастрофическое падение мировых цен нефть было обусловлено двумя ключевыми факторами:
1) глобальной пандемией коронавируса;
2) фактическим развалом соглашения ОПЕК+.
Именно сочетание данных факторов стало критичным для мирового рынка нефти, несмотря на то, что они имеют разную природу и «с разных сторон» влияют на рынок «черного золота», при этом их общее влияние выражается, прежде всего, в росте неопределенности на мировом рынке нефти.
Стоит отметить, что для глобального нефтяного рынка ожидания его участников всегда были значимым фактором, однако сейчас их влияние многократно возросло. Причина этого достаточно проста: мировой рынок нефти «столкнулся» с принципиально новыми «вызовами», значимость и масштабы которых чрезвычайно сложно точно оценить или, как минимум, спрогнозировать с разумным уровнем погрешности. При этом участники нефтяного рынка прекрасно осознают то, что пандемия коронавируса отрицательно сказывается на величине совокупного спроса на нефть (она приводит к его сокращению), а развал соглашения ОПЕК+ приводит к росту конкуренции на рынке углеводородов (к увеличению предложения нефти, особенно теми странами, которые заинтересованы в наращивании своей доли рынка).
Таким образом, на мировом рынке «черного золота» объективно сложилась ситуация глобальной неопределенности: с одной стороны, факторы, приводящие к ухудшению ценовой конъюнктуры, очевидны, а, с другой стороны, не ясны их последствия. Мало того, с высокой долей вероятности можно предположить, что, как минимум, в течение ближайшего месяца (а, возможно, и 1,5-2 месяцев), «определенности не прибавится»: для окончания пандемии пройдет слишком мало времени, особенно с учетом ее глобального характера, при этом результаты отмены ограничений на добычу нефти (они перестают действовать с 1 апреля 2020 года) будут «видны» в ежемесячной статистике по нефтяному рынку только в мае 2020 года.
Сложившаяся ситуация значительно усугубляется возрастанием роли политического фактора: как в борьбе с пандемией коронавируса, так и в процессе достижения «нового баланса» на глобальном нефтяном рынке, т. е. особую значимость приобретают действия, предпринимаемые на государственном уровне, особенно в крупнейших мировых экономиках.
Закономерным результатом совокупности всех этих факторов станет то, что в краткосрочной перспективе мировой рынок нефти по-прежнему будет являться «заложником рыночных ожиданий».
Что же касается среднесрочной перспективы, то, по большому счету, можно рассматривать два основных сценария развития рыночной ситуации:
1) сценарий «ценового отскока»;
2) сценарий «ценового провала».
Сценарий «ценового отскока» предполагает, что:
1) пандемия коронавируса в течение ближайших 2-4 месяцев, пусть и неравномерно, но все же пойдет на спад, т. е. события будут развиваться по «китайскому сценарию» (о вспышке коронавируса в Китае стало известно 31 декабря 2019 года, 12 марта в стране было объявлено о прохождении пика эпидемии, а концу марта более 93% зараженных коронавирусом выздоровели);
2) беспрецедентные по своим масштабам меры по поддержке национальных экономик, анонсированные большинством стран, столкнувшихся с пандемией коронавируса, в определенной степени, поддержат спрос на нефть (только в США согласован пакет мер по стимулированию экономики на общую сумму 2 трлн. долл.);
Первый квартал 2020 года оказался «беспрецедентно плохим» для глобальных сырьевых рынков, причем нефтяной рынок, являющийся одним из крупнейших по своим объемам, по динамике рыночных котировок стал одним из явных аутсайдеров среди них.
Так, если по состоянию на конец прошлого года (на закрытие торгов 31 декабря 2019 года) рыночная цена барреля нефти марки Brent составляла 66,65 долл., то по итогам торговой сессии 31 марта она опустилась до 25,72 долл., т.е. всего за 3 месяца мировые цены на «черное золото» рухнули на 61,41%.
Катастрофическое падение мировых цен нефть было обусловлено двумя ключевыми факторами:
1) глобальной пандемией коронавируса;
2) фактическим развалом соглашения ОПЕК+.
Именно сочетание данных факторов стало критичным для мирового рынка нефти, несмотря на то, что они имеют разную природу и «с разных сторон» влияют на рынок «черного золота», при этом их общее влияние выражается, прежде всего, в росте неопределенности на мировом рынке нефти.
Стоит отметить, что для глобального нефтяного рынка ожидания его участников всегда были значимым фактором, однако сейчас их влияние многократно возросло. Причина этого достаточно проста: мировой рынок нефти «столкнулся» с принципиально новыми «вызовами», значимость и масштабы которых чрезвычайно сложно точно оценить или, как минимум, спрогнозировать с разумным уровнем погрешности. При этом участники нефтяного рынка прекрасно осознают то, что пандемия коронавируса отрицательно сказывается на величине совокупного спроса на нефть (она приводит к его сокращению), а развал соглашения ОПЕК+ приводит к росту конкуренции на рынке углеводородов (к увеличению предложения нефти, особенно теми странами, которые заинтересованы в наращивании своей доли рынка).
Таким образом, на мировом рынке «черного золота» объективно сложилась ситуация глобальной неопределенности: с одной стороны, факторы, приводящие к ухудшению ценовой конъюнктуры, очевидны, а, с другой стороны, не ясны их последствия. Мало того, с высокой долей вероятности можно предположить, что, как минимум, в течение ближайшего месяца (а, возможно, и 1,5-2 месяцев), «определенности не прибавится»: для окончания пандемии пройдет слишком мало времени, особенно с учетом ее глобального характера, при этом результаты отмены ограничений на добычу нефти (они перестают действовать с 1 апреля 2020 года) будут «видны» в ежемесячной статистике по нефтяному рынку только в мае 2020 года.
Сложившаяся ситуация значительно усугубляется возрастанием роли политического фактора: как в борьбе с пандемией коронавируса, так и в процессе достижения «нового баланса» на глобальном нефтяном рынке, т. е. особую значимость приобретают действия, предпринимаемые на государственном уровне, особенно в крупнейших мировых экономиках.
Закономерным результатом совокупности всех этих факторов станет то, что в краткосрочной перспективе мировой рынок нефти по-прежнему будет являться «заложником рыночных ожиданий».
Что же касается среднесрочной перспективы, то, по большому счету, можно рассматривать два основных сценария развития рыночной ситуации:
1) сценарий «ценового отскока»;
2) сценарий «ценового провала».
Сценарий «ценового отскока» предполагает, что:
1) пандемия коронавируса в течение ближайших 2-4 месяцев, пусть и неравномерно, но все же пойдет на спад, т. е. события будут развиваться по «китайскому сценарию» (о вспышке коронавируса в Китае стало известно 31 декабря 2019 года, 12 марта в стране было объявлено о прохождении пика эпидемии, а концу марта более 93% зараженных коронавирусом выздоровели);
2) беспрецедентные по своим масштабам меры по поддержке национальных экономик, анонсированные большинством стран, столкнувшихся с пандемией коронавируса, в определенной степени, поддержат спрос на нефть (только в США согласован пакет мер по стимулированию экономики на общую сумму 2 трлн. долл.);
3) соглашение ОПЕК+ не будет восстановлено, но при этом нефтедобывающие страны, особенно крупнейшие, не будут проводить чрезмерно агрессивную политику по увеличению своей рыночной доли (например, Саудовская Аравия объявила о намерении нарастить добычу нефти на 2,5 млн. баррелей в сутки уже в апреле 2020 года, а Россия сообщила от готовности увеличить добычу нефти «в ближайшей перспективе» на 0,25-0,30 млн. баррелей в сутки), т.е. поставки нефти на мировой рынок, скорее всего, будут увеличены, однако фактический рост поставок будет меньше заявленного.
Проще говоря, сценарий «ценового отскока» ориентирован на рост нефтяных цен и их последующую стабилизацию в широком ценовом коридоре от 30 до 40 долл. за баррель.
Сценарий «ценового провала» основан на анализе тех же самых факторов, но основан на более пессимистичных предпосылках, а именно:
1) борьба с пандемией коронавируса затянется, т. к. далеко не все страны, в которых были зафиксированы вспышки коронавируса, действовали столь же оперативно и решительно как Китай (соответственно, и последствия пандемии будут более масштабными, причем они затронут не только инвестиционный спрос (многие компании по всему миру уже заморозили свои инвестиционные программы), но и потребительский спрос);
2) масштабные программы государственной поддержки будут реализованы, однако их будет недостаточно для минимизации «провала спроса», который, по разным оценкам может составить от 10 до 20 млн. баррелей в день (справочно: на текущий момент совокупная добыча нефти в мире составляет порядка 100 млн. баррелей в день);
3) в условиях падающих цен нефтедобывающие страны могут начать «гонку за энергетическое лидерство» на мировом нефтяном рынке, осознанно наращивая нефтяные поставки и, соответственно, увеличивая давление на котировки «черного золота», при этом «в проигрыше» окажутся те, кто характеризуется относительно высокой себестоимостью добычи нефти (например, при наблюдаемых на текущий момент ценах на нефть под очень большим вопросом оказывается разработка месторождений со сложными условиями добычи, в том числе шельфовых месторождений).
Сценарий «ценового провала» подразумевает «уход» цен на нефть в диапазон от 10 до 20 долл. за баррель.
В ситуации глобальной неопределенности на мировом рынке нефти поведение частных инвесторов должно быть максимально рациональным и, прежде всего, зависеть от их готовности принимать на себя высокие инвестиционные риски при работе на мировом нефтяном рынке.
Пожалуй, для консервативных инвесторов оптимальным вариантом «инвестиционного поведения» является занятие выжидательной позиции, т.е. полный отказ от открытия любых позиций на рынке нефти до момента появления определенности в отношении развития ситуации в мировой экономике в целом и в отношении действий крупнейших нефтедобывающих стран по наращиванию добычи «черного золота» в частности.
Инвесторам, которые намного более терпимо относятся к повышенным рискам, целесообразно выделить под «нефтяные инвестиции» относительно небольшую часть инвестиционного портфеля (порядка 6-9%) и использовать стратегию усреднения, открывая позицию не одномоментно, а планомерно наращивая ее с определенной периодичностью (например, при целевой доле в портфеле в размере 6% инвестор может ежемесячно наращивать свои позиции на 0,5% или еженедельно – на 0,125%).
В любом случае рационально ориентироваться на те «нефтяные активы», которые не предполагают работу с кредитным плечом, отдавая предпочтение классическим биржевым фондам со значительным объемом активов (более 100 млн. долл.), в частности, United States Oil Fund (USO) (с начала 2020 года по 31 марта (включительно) бумаги фонда подешевели на 67,14%), Invesco DB Oil Fund (DBO) (-42,55%) и iPath Series B S&P GSCI Crude Oil Total Return Index ETN (OIL) (-67,17%).
Проще говоря, сценарий «ценового отскока» ориентирован на рост нефтяных цен и их последующую стабилизацию в широком ценовом коридоре от 30 до 40 долл. за баррель.
Сценарий «ценового провала» основан на анализе тех же самых факторов, но основан на более пессимистичных предпосылках, а именно:
1) борьба с пандемией коронавируса затянется, т. к. далеко не все страны, в которых были зафиксированы вспышки коронавируса, действовали столь же оперативно и решительно как Китай (соответственно, и последствия пандемии будут более масштабными, причем они затронут не только инвестиционный спрос (многие компании по всему миру уже заморозили свои инвестиционные программы), но и потребительский спрос);
2) масштабные программы государственной поддержки будут реализованы, однако их будет недостаточно для минимизации «провала спроса», который, по разным оценкам может составить от 10 до 20 млн. баррелей в день (справочно: на текущий момент совокупная добыча нефти в мире составляет порядка 100 млн. баррелей в день);
3) в условиях падающих цен нефтедобывающие страны могут начать «гонку за энергетическое лидерство» на мировом нефтяном рынке, осознанно наращивая нефтяные поставки и, соответственно, увеличивая давление на котировки «черного золота», при этом «в проигрыше» окажутся те, кто характеризуется относительно высокой себестоимостью добычи нефти (например, при наблюдаемых на текущий момент ценах на нефть под очень большим вопросом оказывается разработка месторождений со сложными условиями добычи, в том числе шельфовых месторождений).
Сценарий «ценового провала» подразумевает «уход» цен на нефть в диапазон от 10 до 20 долл. за баррель.
В ситуации глобальной неопределенности на мировом рынке нефти поведение частных инвесторов должно быть максимально рациональным и, прежде всего, зависеть от их готовности принимать на себя высокие инвестиционные риски при работе на мировом нефтяном рынке.
Пожалуй, для консервативных инвесторов оптимальным вариантом «инвестиционного поведения» является занятие выжидательной позиции, т.е. полный отказ от открытия любых позиций на рынке нефти до момента появления определенности в отношении развития ситуации в мировой экономике в целом и в отношении действий крупнейших нефтедобывающих стран по наращиванию добычи «черного золота» в частности.
Инвесторам, которые намного более терпимо относятся к повышенным рискам, целесообразно выделить под «нефтяные инвестиции» относительно небольшую часть инвестиционного портфеля (порядка 6-9%) и использовать стратегию усреднения, открывая позицию не одномоментно, а планомерно наращивая ее с определенной периодичностью (например, при целевой доле в портфеле в размере 6% инвестор может ежемесячно наращивать свои позиции на 0,5% или еженедельно – на 0,125%).
В любом случае рационально ориентироваться на те «нефтяные активы», которые не предполагают работу с кредитным плечом, отдавая предпочтение классическим биржевым фондам со значительным объемом активов (более 100 млн. долл.), в частности, United States Oil Fund (USO) (с начала 2020 года по 31 марта (включительно) бумаги фонда подешевели на 67,14%), Invesco DB Oil Fund (DBO) (-42,55%) и iPath Series B S&P GSCI Crude Oil Total Return Index ETN (OIL) (-67,17%).
Балансировка учебного портфеля
Почти три года (35 месяцев) я тестирую стратегию "распределения активов" для западного рынка.
Думал бросить, потому что непрерывное ралли выбранного бенчмарка S&P500 не оставило шансов догнать его. Но заглянул в результаты и увидел, что проигрыш в доходности сократился с 20 до 7,5 процентов годовых.
Пока не буду бросать. За этой моделью не стоит реальных инвестиций (налоги не учитываются), но вдруг этот опыт будет кому-то полезен в будущем?
По правилам ребалансировка осуществляется один раз в год. Но, учитывая обвал фондовых рынков, в этом году я балансирую этот портфель на месяц раньше.
31 марта "продал" золото и TIPs, "купил" акций, облигаций и REITs. Всего в этом крошечном портфеле 6 позиций.
Посмотрим, что будет через год.
Почти три года (35 месяцев) я тестирую стратегию "распределения активов" для западного рынка.
Думал бросить, потому что непрерывное ралли выбранного бенчмарка S&P500 не оставило шансов догнать его. Но заглянул в результаты и увидел, что проигрыш в доходности сократился с 20 до 7,5 процентов годовых.
Пока не буду бросать. За этой моделью не стоит реальных инвестиций (налоги не учитываются), но вдруг этот опыт будет кому-то полезен в будущем?
По правилам ребалансировка осуществляется один раз в год. Но, учитывая обвал фондовых рынков, в этом году я балансирую этот портфель на месяц раньше.
31 марта "продал" золото и TIPs, "купил" акций, облигаций и REITs. Всего в этом крошечном портфеле 6 позиций.
Посмотрим, что будет через год.
Очередная неудача с REITs.
Второй "косяк" с покупкой REITs в российские портфели заставляет отказаться от идеи включить их в состав.
Банк, на брокерском счету в котором я приобретал мой любимый GOOD Gladstone Corp, то ли потерял, то ли забыл отправить форму W8-BEN в обслуживающий депозитарий, поэтому эмитент обложил наши дивидендные выплаты 30% налогом.
Я рассчитывал получить дивидендную доходность 9,32%, а по факту получилось 7,60%.
Получается "охота за дешевкой" ради хороших дивидендов из России не имеет смысла.
Я успел продать GOOD с прибылью, но вопрос, куда инвестировать валютную часть портфеля, остается актуальным.
Второй "косяк" с покупкой REITs в российские портфели заставляет отказаться от идеи включить их в состав.
Банк, на брокерском счету в котором я приобретал мой любимый GOOD Gladstone Corp, то ли потерял, то ли забыл отправить форму W8-BEN в обслуживающий депозитарий, поэтому эмитент обложил наши дивидендные выплаты 30% налогом.
Я рассчитывал получить дивидендную доходность 9,32%, а по факту получилось 7,60%.
Получается "охота за дешевкой" ради хороших дивидендов из России не имеет смысла.
Я успел продать GOOD с прибылью, но вопрос, куда инвестировать валютную часть портфеля, остается актуальным.
Снова купил доллары.
Так как российские акции не захотели падать к 2000 отметке по индексу Московской биржи, а рубль укрепляется на необоснованных ожиданиях от встречи ОПЕК+, предпринял следующие шаги.
1. Доллары, проданные по 80, купил назад по 76.
2. Частично отбалансировал, то есть продал, уменьшил до эталонной доли подорожавшие бумаги: Новатэк, Полис, Магнит, Алроса и Московская биржа.
3. На выручку снова купил доллары по 75,45 так, чтобы восстановить долю долларов до 41% от портфелей.
Три мысли.
1) Пускай «валютное правило» действует «на здоровье». Это – не первая игрушка, выдуманная ЦБ безо всякой пользы. Кто-нибудь помнит бессмысленные эксперименты с «валютным коридором» и «бивалютной корзиной»? Я помню.
Нефть подешевела, валютная выручка сократится, положительное сальдо внешней торговли также сократится. «Сжигать» резервы, копившиеся много лет, не имеет смысла, рано или поздно ЦБ «отойдет в сторону» и «отпустит рубль». Чем раньше, тем безболезненней. От продажи ФНБ по 100 будет больше толку, чем от продажи по 75.
2) В быстрый успех новой сделки ОПЕК+ я не верю. Одной из сторон договора должны стать американцы, которые в принципе недоговороспособны. США ведут себя, как империя, демонстративно игнорируют международное право и разрушают договор за договором. Налагать на себя какие-то обязательства перед арабами и русскими они не станут. Если только «Федерация железнодорожников Техаса», объединяющая в том числе нефтяников, обязуется сократить добычу нефти без ведома Госдепартамента и Белого Дома.
3) Смотрю на подорожавшие "Татнефть-преф" и "НКНХ-п" и понимаю, что не хочу их балансировать. Хочу дивиденды! А бумаги пускай дорожают дальше.
Так как российские акции не захотели падать к 2000 отметке по индексу Московской биржи, а рубль укрепляется на необоснованных ожиданиях от встречи ОПЕК+, предпринял следующие шаги.
1. Доллары, проданные по 80, купил назад по 76.
2. Частично отбалансировал, то есть продал, уменьшил до эталонной доли подорожавшие бумаги: Новатэк, Полис, Магнит, Алроса и Московская биржа.
3. На выручку снова купил доллары по 75,45 так, чтобы восстановить долю долларов до 41% от портфелей.
Три мысли.
1) Пускай «валютное правило» действует «на здоровье». Это – не первая игрушка, выдуманная ЦБ безо всякой пользы. Кто-нибудь помнит бессмысленные эксперименты с «валютным коридором» и «бивалютной корзиной»? Я помню.
Нефть подешевела, валютная выручка сократится, положительное сальдо внешней торговли также сократится. «Сжигать» резервы, копившиеся много лет, не имеет смысла, рано или поздно ЦБ «отойдет в сторону» и «отпустит рубль». Чем раньше, тем безболезненней. От продажи ФНБ по 100 будет больше толку, чем от продажи по 75.
2) В быстрый успех новой сделки ОПЕК+ я не верю. Одной из сторон договора должны стать американцы, которые в принципе недоговороспособны. США ведут себя, как империя, демонстративно игнорируют международное право и разрушают договор за договором. Налагать на себя какие-то обязательства перед арабами и русскими они не станут. Если только «Федерация железнодорожников Техаса», объединяющая в том числе нефтяников, обязуется сократить добычу нефти без ведома Госдепартамента и Белого Дома.
3) Смотрю на подорожавшие "Татнефть-преф" и "НКНХ-п" и понимаю, что не хочу их балансировать. Хочу дивиденды! А бумаги пускай дорожают дальше.
Хорошее время для покупки биржевых фондов корпоративных облигаций инвестиционного качества.
Во время масштабного кризиса, вызванного коронавирусом, цены на данные активы снизились не адекватно.
IShares iBoxx $ Investment Grade Corporate Bond ETF (LQD) – хороший выбор для инвесторов, желающих в кризис инвестировать в корпоративные облигации высокого качества.
LQD отслеживает Markit iBoxx USD Liquid Investment Grade Index, состоящий их корпоративных облигаций инвестиционного качества с погашением до 3 лет, взвешиваемые по капитализации. Почти 90% портфеля – облигации с рейтингом A и BBB. А между 20 февраля и 23 марта фонд упал на 14.83%.
Стоимость владения - 0.15%в год.
Альтернативы:
- iShares Broad USD Investment Grade Corporate Bond ETF (USIG) (0.06% стоимость владения) отслеживает ICE BofAML US Corporate Index, состоящий из аналогичных корпоративных облигаций, но с меньшим сроком погашения – до одного года.
- SPDR Portfolio Intermediate Term Corporate Bond ETF (SPIB) (0.07% стоимость владения) отслеживает Bloomberg Barclays Intermediate US Corporate Index, состоящий из долларовых корпоративных облигаций инвестиционного качества со сроком погашения от 1 до 10 лет.
Стоит «поохотиться» и выбрать среди этих фондов подходящий.
Во время масштабного кризиса, вызванного коронавирусом, цены на данные активы снизились не адекватно.
IShares iBoxx $ Investment Grade Corporate Bond ETF (LQD) – хороший выбор для инвесторов, желающих в кризис инвестировать в корпоративные облигации высокого качества.
LQD отслеживает Markit iBoxx USD Liquid Investment Grade Index, состоящий их корпоративных облигаций инвестиционного качества с погашением до 3 лет, взвешиваемые по капитализации. Почти 90% портфеля – облигации с рейтингом A и BBB. А между 20 февраля и 23 марта фонд упал на 14.83%.
Стоимость владения - 0.15%в год.
Альтернативы:
- iShares Broad USD Investment Grade Corporate Bond ETF (USIG) (0.06% стоимость владения) отслеживает ICE BofAML US Corporate Index, состоящий из аналогичных корпоративных облигаций, но с меньшим сроком погашения – до одного года.
- SPDR Portfolio Intermediate Term Corporate Bond ETF (SPIB) (0.07% стоимость владения) отслеживает Bloomberg Barclays Intermediate US Corporate Index, состоящий из долларовых корпоративных облигаций инвестиционного качества со сроком погашения от 1 до 10 лет.
Стоит «поохотиться» и выбрать среди этих фондов подходящий.
Немного о философии инвестирования.
Похоже, рынки устали от волатильности, и впереди меня ждет несколько лет неспешной позиционной торговли с минимальным количеством комментариев. Почему?
На моем телеграмм-канале нет рекламы чужих каналов, а на сайте висит лишь пара баннеров рекламодателей. Я не навязываю никаких услуг подписчикам. Я стараюсь не забивать вашу ленту бесконечными сообщениям по поводу и без. Есть что сказать – делюсь, нету – молчу.
Я не занимаюсь инвестиционным консультированием. У меня в управлении пять портфелей, сформированных на российском рынке, и один мой собственный международный. Это – мои родственники и друзья. Я не взимаю с них плату за управление.
Моя миссия убедить вас в преимуществах инвестиционной стратегии «распределение активов», для чего удобно использовать биржевые фонды – ETFs. Это может делать даже средний инвестор, не тратя чрезмерные деньги на уплату комиссионных финансовым посредникам. На мой взгляд, платить за квалификацию управляющего или консультанта больше 0,5% (полпроцента) годовых дорого.
Но вернемся к стратегии.
Я уже устал от чужих споров, какой же будет траектория восстановления V-, WW- или L-образной? Да какая разница? Главное – инвестиционный план. Снижаются активы – докупаете, растут - продаете. Мы слишком далеко от мест, где решаются судьбы рынка, потому угадать все его движения невозможно. Ни вам, ни мне не нужно строить иллюзии на этот счет.
Можно рассуждать, что сделать критерием для пересмотра структуры портфеля.
Станислав Кочетков – директор по инвестициям умершего пять лет назад «Первого доверительного управляющего», который обучил меня этой стратегии, использовал в качестве критерия – известное соотношение «P/E». Но высчитывать его для бумаг в портфеле довольно трудоемко, во-первых, а во-вторых, мы же живем в России и понимаем, на сколько творчески эмитенты могут подходить к рисованию значения «Е».
Вместо «Е» можно использовать размер выплачиваемых дивидендов, тогда стратегия будет зависеть от готовности владельцев бизнеса делиться с миноритариями. Но данный показатель опять же нуждается в грамотном математическом расчете.
Я в качестве критерия использую динамику индекса Московской биржи, выбранным мною в качестве бенчмарка, а точнее 10% изменения индекса. Недостатком данного метода является то, что я не учитываю качественное состояние экономики России. Например, сейчас индекс акций стоит значительно выше минимумов кризиса 2008 года, а если оценить Р/Е, то окажется, что не так уж и далеко. Ведь 12 лет худо-бедно экономика росла, и качество эмитентов изменилось в лучшую сторону.
Вывод, очевидно, мне лень работать над улучшением стратегии. «Итак неплохо». Но вы можете поработать и сделать свою стратегию лучше. Удачи!
Со своей стороны я обещаю поделиться учебниками, которые помогают мне инвестировать.
Похоже, рынки устали от волатильности, и впереди меня ждет несколько лет неспешной позиционной торговли с минимальным количеством комментариев. Почему?
На моем телеграмм-канале нет рекламы чужих каналов, а на сайте висит лишь пара баннеров рекламодателей. Я не навязываю никаких услуг подписчикам. Я стараюсь не забивать вашу ленту бесконечными сообщениям по поводу и без. Есть что сказать – делюсь, нету – молчу.
Я не занимаюсь инвестиционным консультированием. У меня в управлении пять портфелей, сформированных на российском рынке, и один мой собственный международный. Это – мои родственники и друзья. Я не взимаю с них плату за управление.
Моя миссия убедить вас в преимуществах инвестиционной стратегии «распределение активов», для чего удобно использовать биржевые фонды – ETFs. Это может делать даже средний инвестор, не тратя чрезмерные деньги на уплату комиссионных финансовым посредникам. На мой взгляд, платить за квалификацию управляющего или консультанта больше 0,5% (полпроцента) годовых дорого.
Но вернемся к стратегии.
Я уже устал от чужих споров, какой же будет траектория восстановления V-, WW- или L-образной? Да какая разница? Главное – инвестиционный план. Снижаются активы – докупаете, растут - продаете. Мы слишком далеко от мест, где решаются судьбы рынка, потому угадать все его движения невозможно. Ни вам, ни мне не нужно строить иллюзии на этот счет.
Можно рассуждать, что сделать критерием для пересмотра структуры портфеля.
Станислав Кочетков – директор по инвестициям умершего пять лет назад «Первого доверительного управляющего», который обучил меня этой стратегии, использовал в качестве критерия – известное соотношение «P/E». Но высчитывать его для бумаг в портфеле довольно трудоемко, во-первых, а во-вторых, мы же живем в России и понимаем, на сколько творчески эмитенты могут подходить к рисованию значения «Е».
Вместо «Е» можно использовать размер выплачиваемых дивидендов, тогда стратегия будет зависеть от готовности владельцев бизнеса делиться с миноритариями. Но данный показатель опять же нуждается в грамотном математическом расчете.
Я в качестве критерия использую динамику индекса Московской биржи, выбранным мною в качестве бенчмарка, а точнее 10% изменения индекса. Недостатком данного метода является то, что я не учитываю качественное состояние экономики России. Например, сейчас индекс акций стоит значительно выше минимумов кризиса 2008 года, а если оценить Р/Е, то окажется, что не так уж и далеко. Ведь 12 лет худо-бедно экономика росла, и качество эмитентов изменилось в лучшую сторону.
Вывод, очевидно, мне лень работать над улучшением стратегии. «Итак неплохо». Но вы можете поработать и сделать свою стратегию лучше. Удачи!
Со своей стороны я обещаю поделиться учебниками, которые помогают мне инвестировать.
ETF дивиденды + качество
Фондовые рынки потеряли триллионы долларов, что заставляет инвесторов переоценить источники доходов и их риски. FlexShares Quality Dividend ETF (QDF) биржевой фонд, инвестирующий в высокодоходные бумаги высокого качества.
Хотя бенчмарком выбран Russell 1000 Value Index, фонд повторяет Northern Trust Quality Dividend Index, состоящий из акций американских компаний, выплачивающих дивиденды. Отбирают их из состава Northern Trust 1250 Index по критериям прибыльности, эффективности менеджмента и денежного потока. В результате получается портфель из качественных дивидендных акций. Модель позволяет избавляться от акций компаний до того, как у них возникнут фундаментальные проблемы. Например, акции ConocoPhillips (COP) были исключены из портфеля после отказа от дивидендов в начале 2016 года.
Так как фонд больше сосредоточен на качестве компаний, чем на размере дивидендов, его не корректно сравнивать с конкурентами – дивидендными биржевыми фондами. Но все равно дивидендная доходность QDF на 20% выше, чем в среднем у компаний из состава Russell 1000 Value Index. Дивиденды выплачиваются раз в квартал и сейчас составляют 3,88% годовых.
Стоимость владения 0.37% в год.
Среди критериев оценки – Р/Е, ЕРS, ROC, денежный поток оценивается коэффициентом покрытия дивидендов , а эффективность менеджмента через соотношение - capital expenditures/sales. В апреле 2020 фонд содержит 128 акций, 10 крупнейших оставляют около 32%. Среди крупнейших эмитентов Johnson & Johnson (JNJ), Cisco (CSCO) и AT&T (T).
С декабря 2012 по марта 2020 фонд обыгрывал Russell 1000 Value Index в среднем на 1,31% годовых.
Фондовые рынки потеряли триллионы долларов, что заставляет инвесторов переоценить источники доходов и их риски. FlexShares Quality Dividend ETF (QDF) биржевой фонд, инвестирующий в высокодоходные бумаги высокого качества.
Хотя бенчмарком выбран Russell 1000 Value Index, фонд повторяет Northern Trust Quality Dividend Index, состоящий из акций американских компаний, выплачивающих дивиденды. Отбирают их из состава Northern Trust 1250 Index по критериям прибыльности, эффективности менеджмента и денежного потока. В результате получается портфель из качественных дивидендных акций. Модель позволяет избавляться от акций компаний до того, как у них возникнут фундаментальные проблемы. Например, акции ConocoPhillips (COP) были исключены из портфеля после отказа от дивидендов в начале 2016 года.
Так как фонд больше сосредоточен на качестве компаний, чем на размере дивидендов, его не корректно сравнивать с конкурентами – дивидендными биржевыми фондами. Но все равно дивидендная доходность QDF на 20% выше, чем в среднем у компаний из состава Russell 1000 Value Index. Дивиденды выплачиваются раз в квартал и сейчас составляют 3,88% годовых.
Стоимость владения 0.37% в год.
Среди критериев оценки – Р/Е, ЕРS, ROC, денежный поток оценивается коэффициентом покрытия дивидендов , а эффективность менеджмента через соотношение - capital expenditures/sales. В апреле 2020 фонд содержит 128 акций, 10 крупнейших оставляют около 32%. Среди крупнейших эмитентов Johnson & Johnson (JNJ), Cisco (CSCO) и AT&T (T).
С декабря 2012 по марта 2020 фонд обыгрывал Russell 1000 Value Index в среднем на 1,31% годовых.
Появилась ясность с налогообложением REITs в России.
ВТБ прислал исчерпывающий ответ, где я ошибался.
Вот что мне они прислали
https://broker.vtb.ru/learn/tax/
Налоги с дивидендов по акциям США
Если у вас есть форма W8-BEN и вы резидент РФ, то мы удержим с суммы дивидендов налог в 10% годовых. А вам нужно будет самостоятельно обратиться в российскую налоговую и доплатить 3%. Всего налог составит 10%+3%=13%.
Если у вас есть W8-BEN, но вы нерезидент РФ, то процент налога определяется соглашением об избежании двойного налогообложения между страной резидентства и США. Если такого соглашения нет, то налог — 30%.
Если у вас нет формы W8-BEN, то мы удержим с суммы дивидендов налог в 30%. Самостоятельно в налоговую ничего доплачивать не нужно.
Исключение
Если вы получили дивиденды от инвестиционных трастов недвижимости, то налог на доход в любом случае будет в 30%. Найти информацию, инвестиционный траст или нет, можно в описании инструмента на сайте Санкт-Петербургской биржи.
Получается, что в России нельзя сформировать дивидендный портфель из REITs, возвращаюсь к иностранным брокерам.
ВТБ прислал исчерпывающий ответ, где я ошибался.
Вот что мне они прислали
https://broker.vtb.ru/learn/tax/
Налоги с дивидендов по акциям США
Если у вас есть форма W8-BEN и вы резидент РФ, то мы удержим с суммы дивидендов налог в 10% годовых. А вам нужно будет самостоятельно обратиться в российскую налоговую и доплатить 3%. Всего налог составит 10%+3%=13%.
Если у вас есть W8-BEN, но вы нерезидент РФ, то процент налога определяется соглашением об избежании двойного налогообложения между страной резидентства и США. Если такого соглашения нет, то налог — 30%.
Если у вас нет формы W8-BEN, то мы удержим с суммы дивидендов налог в 30%. Самостоятельно в налоговую ничего доплачивать не нужно.
Исключение
Если вы получили дивиденды от инвестиционных трастов недвижимости, то налог на доход в любом случае будет в 30%. Найти информацию, инвестиционный траст или нет, можно в описании инструмента на сайте Санкт-Петербургской биржи.
Получается, что в России нельзя сформировать дивидендный портфель из REITs, возвращаюсь к иностранным брокерам.
О нефти, золоте и правилах джентельменов
Широко известна поговорка: «Джентельмены соблюдают правила. Если правила им не нравятся, джентельмены меняют правила». Я не спекулирую товарными фьючерсами, но удержаться от комментария отрицательной цены на нефть не могу.
Я всем рекомендую книгу Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными»
https://www.litres.ru/erik-raynert/kak-bogatye-strany-stali-bogatymi-i-pochemu-bednye-strany-ostautsya-bednymi/
Всем своим друзьям я ее подарил, когда она еще была доступна в бумажном виде.
Автор объясняет, почему теорема Рикардо о сравнительных преимуществах стран в международной торговле не работает. Дальше пересказывать книгу не буду – читайте сами. Но в двух словах выводы.
Богатые страны специализируются на производстве товаров с высокой добавленной стоимостью, а бедные страны сосредоточены на добыче и продаже сырья. Инфраструктура торговли сырьевыми товарами (биржи, способы хранения и каналы доставки) организована таким образом, чтобы стимулировать рост предложения и снижать цену, по которой промышленные страны закупают сырье у развивающихся. Бирж, где бы производители конкурировали между собой, сбивая цены на «мерседесы» и «тойоты», не существует. Поэтому в долгосрочной перспективе и на длительных временных интервалах сырье обязано дешеветь и оставаться относительно дешевым. Те всплески цен на нефть, которые остались в памяти нашего поколения, исключения. Кроме того, не следует забывать, что сырье торгуется на биржах за доллары, и 30 долларов в начале 2000х годов и 30 долларов (за баррель) в 2020 году, это мягко говоря, разные доллары. Не верите? Уточните у американцев, чей медианный доход после вычета инфляции, оказывается, не растет с 1970-х годов. Они сейчас много дискутируют по этому поводу.
Поэтому казус с отрицательной ценой на нефть скоро исправят, внеся изменения в правила биржевой торговли. Не стоит забывать, что сырье часто становится объектом всевозможных манипуляций. Особенно золото, покупкой которого сейчас многие увлечены. Поделюсь воспоминаниями.
Дело в том, что американцы не дураки и прекрасно понимают, к чему ведут разговоры о неспособности доллара выполнять функцию мировой резервной валюты. И, что золото – лучшая альтернатива. В моей памяти золото стремительно дешевело дважды и оба раза в результате целенаправленной кампании.
В 1990е центробанки с подачи ФРС организовали масштабный carry-trade с золотом. Они активно кредитовали коммерческие банки золотом под символические ставки, те продавали золото на рынке, обваливая его цену, и выручку инвестировали в облигации (с доходностью порядка 6% годовых). Банки помимо выигрыша в ставках, выигрывали на падении цены золота. Стоимость унции уронили до 200 долларов, начали закрываться шахты, и отрасль золотодобычи восстанавливалась очень долго.
Наверняка, многие помнят нефть по 140 долларов за баррель? Золото тогда тоже стоило дороже, чем сейчас. Чем кончилось? "Джентельмены", уставшие от его роста, просто поменяли правила торговли золотом на COMEX. Для обеспечения короткой позиции по этому драгметаллу, золото больше не требовалось, а достаточно было предоставить «любые другие активы». Например, гособлигации США. И золото рухнуло. Поэтому не следует чрезмерно раздувать долю драгоценных металлов в инвестиционном портфеле, можно «попасть под поезд» очередной кампании спасения доллара, как мировой резервной валюты.
Поэтому ничего страшного с нефтью не произойдет. Чтобы спасти своих нефтяников американцы что-то у себя поправят. А Россия в свете книги Эрика Райнерта, если не изменит свое место в международном разделении труда, так и останется относительно бедной страной. "Джентельмены" не позволят нам разбогатеть на продаже сырья.
Широко известна поговорка: «Джентельмены соблюдают правила. Если правила им не нравятся, джентельмены меняют правила». Я не спекулирую товарными фьючерсами, но удержаться от комментария отрицательной цены на нефть не могу.
Я всем рекомендую книгу Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными»
https://www.litres.ru/erik-raynert/kak-bogatye-strany-stali-bogatymi-i-pochemu-bednye-strany-ostautsya-bednymi/
Всем своим друзьям я ее подарил, когда она еще была доступна в бумажном виде.
Автор объясняет, почему теорема Рикардо о сравнительных преимуществах стран в международной торговле не работает. Дальше пересказывать книгу не буду – читайте сами. Но в двух словах выводы.
Богатые страны специализируются на производстве товаров с высокой добавленной стоимостью, а бедные страны сосредоточены на добыче и продаже сырья. Инфраструктура торговли сырьевыми товарами (биржи, способы хранения и каналы доставки) организована таким образом, чтобы стимулировать рост предложения и снижать цену, по которой промышленные страны закупают сырье у развивающихся. Бирж, где бы производители конкурировали между собой, сбивая цены на «мерседесы» и «тойоты», не существует. Поэтому в долгосрочной перспективе и на длительных временных интервалах сырье обязано дешеветь и оставаться относительно дешевым. Те всплески цен на нефть, которые остались в памяти нашего поколения, исключения. Кроме того, не следует забывать, что сырье торгуется на биржах за доллары, и 30 долларов в начале 2000х годов и 30 долларов (за баррель) в 2020 году, это мягко говоря, разные доллары. Не верите? Уточните у американцев, чей медианный доход после вычета инфляции, оказывается, не растет с 1970-х годов. Они сейчас много дискутируют по этому поводу.
Поэтому казус с отрицательной ценой на нефть скоро исправят, внеся изменения в правила биржевой торговли. Не стоит забывать, что сырье часто становится объектом всевозможных манипуляций. Особенно золото, покупкой которого сейчас многие увлечены. Поделюсь воспоминаниями.
Дело в том, что американцы не дураки и прекрасно понимают, к чему ведут разговоры о неспособности доллара выполнять функцию мировой резервной валюты. И, что золото – лучшая альтернатива. В моей памяти золото стремительно дешевело дважды и оба раза в результате целенаправленной кампании.
В 1990е центробанки с подачи ФРС организовали масштабный carry-trade с золотом. Они активно кредитовали коммерческие банки золотом под символические ставки, те продавали золото на рынке, обваливая его цену, и выручку инвестировали в облигации (с доходностью порядка 6% годовых). Банки помимо выигрыша в ставках, выигрывали на падении цены золота. Стоимость унции уронили до 200 долларов, начали закрываться шахты, и отрасль золотодобычи восстанавливалась очень долго.
Наверняка, многие помнят нефть по 140 долларов за баррель? Золото тогда тоже стоило дороже, чем сейчас. Чем кончилось? "Джентельмены", уставшие от его роста, просто поменяли правила торговли золотом на COMEX. Для обеспечения короткой позиции по этому драгметаллу, золото больше не требовалось, а достаточно было предоставить «любые другие активы». Например, гособлигации США. И золото рухнуло. Поэтому не следует чрезмерно раздувать долю драгоценных металлов в инвестиционном портфеле, можно «попасть под поезд» очередной кампании спасения доллара, как мировой резервной валюты.
Поэтому ничего страшного с нефтью не произойдет. Чтобы спасти своих нефтяников американцы что-то у себя поправят. А Россия в свете книги Эрика Райнерта, если не изменит свое место в международном разделении труда, так и останется относительно бедной страной. "Джентельмены" не позволят нам разбогатеть на продаже сырья.
Литрес
Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными — Эрик Райнерт | Литрес
В настоящей книге известный норвежский экономист Эрик Райнерт показывает, что богатые страны стали богатыми благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не благодаря свобод…
Гранды отрасли REITs в кризис.
Отрасль недвижимости выглядит в кризис неоднозначно. Есть компании, пострадавшие сильнее остальных. А есть те, кто выглядит интересно. Как ведут себя гранды инвестиционных трастов недвижимости, которые обычно стоят «слишком дорого». Может оказаться, что кризис предоставляет возможность купить недорого качественные компании.
Безусловно, отрасль REITs под угрозой уменьшения и прекращения дивидендных выплат.
- Public Storage (PSA), обладает исчезающе малым долгом около 3%, вместо долгов PSA выпускает привилегированные акции, чья дивидендная доходность обычно очень низкая. Сейчас дивидендная доходность примерно 4.3% при показателе P/FFO (аналог P/E у REITs) 17.4.
- Realty Income (O), стоит на 32% ниже цены IPO, потому что основные арендаторы недвижимости в их портфеле активов кинотеатры и спортзалы, сильно пострадавшие в эпидемию. Но компания обладает достаточным запасом наличности, чтобы не снижать дивиденды, выплачиваемые ежемесячно. Сейчас дивидендная доходность примерно - 5.7% годовых при P/FFO 14.8 (-30% с начала эпидемии).
- Federal Realty (FRT) выплачивает дивиденды 52 года подряд, но не смотря на риски снижения арендных выплат и долг, запас наличности вероятно позволит эти выплаты сохранить. Сейчас дивидендная доходность около 5.98% при P/FFO 11.6x (-44% с начала кризиса).
Отрасль недвижимости выглядит в кризис неоднозначно. Есть компании, пострадавшие сильнее остальных. А есть те, кто выглядит интересно. Как ведут себя гранды инвестиционных трастов недвижимости, которые обычно стоят «слишком дорого». Может оказаться, что кризис предоставляет возможность купить недорого качественные компании.
Безусловно, отрасль REITs под угрозой уменьшения и прекращения дивидендных выплат.
- Public Storage (PSA), обладает исчезающе малым долгом около 3%, вместо долгов PSA выпускает привилегированные акции, чья дивидендная доходность обычно очень низкая. Сейчас дивидендная доходность примерно 4.3% при показателе P/FFO (аналог P/E у REITs) 17.4.
- Realty Income (O), стоит на 32% ниже цены IPO, потому что основные арендаторы недвижимости в их портфеле активов кинотеатры и спортзалы, сильно пострадавшие в эпидемию. Но компания обладает достаточным запасом наличности, чтобы не снижать дивиденды, выплачиваемые ежемесячно. Сейчас дивидендная доходность примерно - 5.7% годовых при P/FFO 14.8 (-30% с начала эпидемии).
- Federal Realty (FRT) выплачивает дивиденды 52 года подряд, но не смотря на риски снижения арендных выплат и долг, запас наличности вероятно позволит эти выплаты сохранить. Сейчас дивидендная доходность около 5.98% при P/FFO 11.6x (-44% с начала кризиса).
ETFs, инвестирующие в интернет-технологии
Кардинальные изменения, начавшиеся в мировой экономике, которые в значительной степени были спровоцированы пандемией коронавируса, будут проходить еще достаточно долго и, скорее всего, станут достаточно «болезненными» для многих отраслей и секторов экономики. Однако уже сейчас очевидно, что пандемия значительно ускорила многие глобальные экономические тренды: если раньше они в большинстве своем развивались по инерционному сценарию, то масштабный кризис стал мощнейшим катализатором для развития некоторых из них, в частности, для тенденции перехода экономики в онлайн.
Эта тенденция достаточно четко прослеживалась на протяжении нескольких последних десятилетий, однако «миграция» экономических отношений во всемирную паутину рассматривалась как важный, но все же поступательный процесс. В рамках данного подхода большинство специалистов полагало, что основой для развития «онлайн-экономики» станет дальнейшее развитие интернет-технологий (в частности, превращение смартфонов в полноценные «информационные хабы», возможность получения доступа в интернет практически с любого устройства, развитие «интернета вещей» и т. д.) в сочетании с увеличивающимся спросом на «новые технологии» со стороны «традиционной экономики». Среди наиболее ярких примеров масштабного прикладного применения интернет-технологий можно привести развитие онлайн-каналов продаж в оптовой и розничной торговле (как в торговле продовольственными, так и непродовольственными товарами), интенсивное развитие онлайн-обучения и «технологический рывок» телемедицины.
Тем не менее, подавляющее большинство профильных экспертов рассматривало использование интернет-технологий в рамках «традиционной экономики» исключительно в качестве «перспективной возможности». По сути, специалисты предполагали, что «традиционная экономика» будет долгое время сосуществовать с «онлайн-экономикой», причем удельный вес последней будет со временем возрастать, но даже в перспективе нескольких десятилетий это не приведет к «абсолютному вытеснению» «традиционной экономики».
Однако действительность оказалась далека от «инерционных прогнозов»: жесткие карантинные ограничения, введенные на уровне национальных экономик в течение очень короткого промежутка времени, привели к возникновению идеальной ситуации для «скачка» «онлайн-экономики»: с одной стороны, была значительно ограничена мобильность потребителей, а, с другой стороны, были наложены жесткие ограничения на поставщиков товаров и услуг, т.е. традиционные каналы взаимодействия участников экономических отношений оказались фактически «перекрыты».
Коллапс в «традиционной экономике» способствовал «паническому бегству», причем стремительному, масштабному и зачастую вынужденному («меняйся или банкроться»), по крайней мере, части производителей и потребителей в «онлайн-экономику». Вполне закономерным результатом подобного «бегства» стало стремительное увеличение числа «резидентов» «онлайн-экономики», т.е. фактически увеличение количества пользователей интернет-технологий.
Прирост числа пользователей в «онлайн-экономике» носит долгосрочный характер: те производители, которые уже «ушли в онлайн», по объективным причинам уже не смогут и, скорее всего, не будут стремиться «вернуться в офлайн». Причина этого достаточно проста: при разумном использовании возможностей, имеющихся в «онлайн-экономике», издержки ее участников будут значительно ниже, по сравнению с «офлайн-экономикой» (например, среди основных статей затрат, на которых смогут сэкономить компании-производители можно назвать арендные платежи и заработную плату персонала и отчисления с нее). Во многом аналогичная ситуация будет наблюдаться и среди потребителей, многие их которых в период ограничительных мер либо стали чаще пользоваться возможностями «онлайн-экономики», либо вообще сделали это впервые (наиболее показательно в этом отношении «лавинообразное» увеличение количества заказов на продукты питания с доставкой на дом).
Примечательно, что рост числа пользователей происходит не только в частном секторе экономики, но и в государственном, причем во многих
Кардинальные изменения, начавшиеся в мировой экономике, которые в значительной степени были спровоцированы пандемией коронавируса, будут проходить еще достаточно долго и, скорее всего, станут достаточно «болезненными» для многих отраслей и секторов экономики. Однако уже сейчас очевидно, что пандемия значительно ускорила многие глобальные экономические тренды: если раньше они в большинстве своем развивались по инерционному сценарию, то масштабный кризис стал мощнейшим катализатором для развития некоторых из них, в частности, для тенденции перехода экономики в онлайн.
Эта тенденция достаточно четко прослеживалась на протяжении нескольких последних десятилетий, однако «миграция» экономических отношений во всемирную паутину рассматривалась как важный, но все же поступательный процесс. В рамках данного подхода большинство специалистов полагало, что основой для развития «онлайн-экономики» станет дальнейшее развитие интернет-технологий (в частности, превращение смартфонов в полноценные «информационные хабы», возможность получения доступа в интернет практически с любого устройства, развитие «интернета вещей» и т. д.) в сочетании с увеличивающимся спросом на «новые технологии» со стороны «традиционной экономики». Среди наиболее ярких примеров масштабного прикладного применения интернет-технологий можно привести развитие онлайн-каналов продаж в оптовой и розничной торговле (как в торговле продовольственными, так и непродовольственными товарами), интенсивное развитие онлайн-обучения и «технологический рывок» телемедицины.
Тем не менее, подавляющее большинство профильных экспертов рассматривало использование интернет-технологий в рамках «традиционной экономики» исключительно в качестве «перспективной возможности». По сути, специалисты предполагали, что «традиционная экономика» будет долгое время сосуществовать с «онлайн-экономикой», причем удельный вес последней будет со временем возрастать, но даже в перспективе нескольких десятилетий это не приведет к «абсолютному вытеснению» «традиционной экономики».
Однако действительность оказалась далека от «инерционных прогнозов»: жесткие карантинные ограничения, введенные на уровне национальных экономик в течение очень короткого промежутка времени, привели к возникновению идеальной ситуации для «скачка» «онлайн-экономики»: с одной стороны, была значительно ограничена мобильность потребителей, а, с другой стороны, были наложены жесткие ограничения на поставщиков товаров и услуг, т.е. традиционные каналы взаимодействия участников экономических отношений оказались фактически «перекрыты».
Коллапс в «традиционной экономике» способствовал «паническому бегству», причем стремительному, масштабному и зачастую вынужденному («меняйся или банкроться»), по крайней мере, части производителей и потребителей в «онлайн-экономику». Вполне закономерным результатом подобного «бегства» стало стремительное увеличение числа «резидентов» «онлайн-экономики», т.е. фактически увеличение количества пользователей интернет-технологий.
Прирост числа пользователей в «онлайн-экономике» носит долгосрочный характер: те производители, которые уже «ушли в онлайн», по объективным причинам уже не смогут и, скорее всего, не будут стремиться «вернуться в офлайн». Причина этого достаточно проста: при разумном использовании возможностей, имеющихся в «онлайн-экономике», издержки ее участников будут значительно ниже, по сравнению с «офлайн-экономикой» (например, среди основных статей затрат, на которых смогут сэкономить компании-производители можно назвать арендные платежи и заработную плату персонала и отчисления с нее). Во многом аналогичная ситуация будет наблюдаться и среди потребителей, многие их которых в период ограничительных мер либо стали чаще пользоваться возможностями «онлайн-экономики», либо вообще сделали это впервые (наиболее показательно в этом отношении «лавинообразное» увеличение количества заказов на продукты питания с доставкой на дом).
Примечательно, что рост числа пользователей происходит не только в частном секторе экономики, но и в государственном, причем во многих
странах пандемия привела к значимому смещению приоритетов в области цифровизации государственного управления, в частности, уже сейчас в целом ряде дополнительные средства выделяются на цифровизацию всех видов образования и медицины.
Кроме того, необходимо принимать во внимание тот факт, что в «онлайн-экономику» переходят не просто «любопытствующие потребители», а потребители, которые готовы платить за потребляемые товары и услуги (проще говоря, в «онлайн-экономику» перемещается платежеспособный спрос).
Резюмируя все сказанное выше, можно с высокой долей вероятности предположить, что одной из актуальных инвестиционных идей в обозримой перспективе станет инвестирование в «онлайн-экономику» в целом и в интернет-технологии в частности, особенно если учесть, что общее количество растущих отраслей и секторов экономики в «эпоху коронавируса» резко сократилось.
В настоящий момент на глобальном рынке биржевых фондов представлено ограниченное количество ETFs, ориентированных на вложения в интернет-технологии, однако, несмотря на то, что все эти фонды относятся к категории «высокотехнологичных фондов», практически каждый из них предлагает свой вариант «входа» в «онлайн-экономику».
Например, крупнейший фонд по величине активов в этом сегменте First Trust Dow Jones Internet Index (FDN), прибавивший с начала текущего года (по 27 апреля включительно) 4,56%, ориентирован на вложения в акции компаний, у которых более 50% продаж приходится на интернет-каналы (фактически этот критерий отбора акций в состав инвестиционного портфеля фонда является основным, поэтому фонд имеет достаточно «разнородный» отраслевой состав).
Другой фонд из этой категории – Invesco NASDAQ Internet ETF (PNQI) – специализируется на вложениях в акции компаний, бизнес-модель которых ориентирована исключительно на ведение интернет-бизнеса, при этом предпочтение отдается акциями компаний большой капитализации (прежде всего, бумагам «интернет-гигантов»). Котировки бумаг этого биржевого фонда за аналогичный период выросли на 2,38%.
Еще один фонд, вкладывающий в интернет-технологии, KraneShares CSI China Internet ETF (KWEB), формирует свой портфель несколько по иному принципу: он отдает предпочтение не транснациональным корпорациям, а ориентирован на достаточно крупный, но все же локальный, рынок бумаг китайских высокотехнологичных компаний (результат с начала года -0,02%).
Кроме того, необходимо принимать во внимание тот факт, что в «онлайн-экономику» переходят не просто «любопытствующие потребители», а потребители, которые готовы платить за потребляемые товары и услуги (проще говоря, в «онлайн-экономику» перемещается платежеспособный спрос).
Резюмируя все сказанное выше, можно с высокой долей вероятности предположить, что одной из актуальных инвестиционных идей в обозримой перспективе станет инвестирование в «онлайн-экономику» в целом и в интернет-технологии в частности, особенно если учесть, что общее количество растущих отраслей и секторов экономики в «эпоху коронавируса» резко сократилось.
В настоящий момент на глобальном рынке биржевых фондов представлено ограниченное количество ETFs, ориентированных на вложения в интернет-технологии, однако, несмотря на то, что все эти фонды относятся к категории «высокотехнологичных фондов», практически каждый из них предлагает свой вариант «входа» в «онлайн-экономику».
Например, крупнейший фонд по величине активов в этом сегменте First Trust Dow Jones Internet Index (FDN), прибавивший с начала текущего года (по 27 апреля включительно) 4,56%, ориентирован на вложения в акции компаний, у которых более 50% продаж приходится на интернет-каналы (фактически этот критерий отбора акций в состав инвестиционного портфеля фонда является основным, поэтому фонд имеет достаточно «разнородный» отраслевой состав).
Другой фонд из этой категории – Invesco NASDAQ Internet ETF (PNQI) – специализируется на вложениях в акции компаний, бизнес-модель которых ориентирована исключительно на ведение интернет-бизнеса, при этом предпочтение отдается акциями компаний большой капитализации (прежде всего, бумагам «интернет-гигантов»). Котировки бумаг этого биржевого фонда за аналогичный период выросли на 2,38%.
Еще один фонд, вкладывающий в интернет-технологии, KraneShares CSI China Internet ETF (KWEB), формирует свой портфель несколько по иному принципу: он отдает предпочтение не транснациональным корпорациям, а ориентирован на достаточно крупный, но все же локальный, рынок бумаг китайских высокотехнологичных компаний (результат с начала года -0,02%).
Итоги 28 месяцев управления.
Начиная с 2018 года портфели под моим управлением проигрывали бенчмарку – индексу Московской биржи. Наконец, стратегия распределения активов подобно долго сжимаемой пружине разжалась. Не могу не поделиться результатами за 28 месяцев.
Чистая доходность на «среднеинвестированный капитал» составила в непополняемых портфелях 16,83 и 16,99 годовых чистыми, в портфеле, откуда изымались, а потом возвращались деньги – 19,07 годовых, в портфелях, которые регулярно пополняются результативность оказалась ожидаемо выше 19,25 и 20,01. Разницу в доходностях можно объяснить себестоимостью покупки долларов. Используя свежие, регулярно поступавшие деньги, доллары удалось покупать дешевле. В среднем портфели принесли 18,43% годовых чистыми после уплаты НДФЛ. За эти же 28 месяцев грязная доходность выбранного мною бенчмарка – индекс ММВБ составила 10,99% годовых. Грязная – без учета налогов и полученных дивидендов. Впервые за три года я собой доволен.
Начиная с 2018 года портфели под моим управлением проигрывали бенчмарку – индексу Московской биржи. Наконец, стратегия распределения активов подобно долго сжимаемой пружине разжалась. Не могу не поделиться результатами за 28 месяцев.
Чистая доходность на «среднеинвестированный капитал» составила в непополняемых портфелях 16,83 и 16,99 годовых чистыми, в портфеле, откуда изымались, а потом возвращались деньги – 19,07 годовых, в портфелях, которые регулярно пополняются результативность оказалась ожидаемо выше 19,25 и 20,01. Разницу в доходностях можно объяснить себестоимостью покупки долларов. Используя свежие, регулярно поступавшие деньги, доллары удалось покупать дешевле. В среднем портфели принесли 18,43% годовых чистыми после уплаты НДФЛ. За эти же 28 месяцев грязная доходность выбранного мною бенчмарка – индекс ММВБ составила 10,99% годовых. Грязная – без учета налогов и полученных дивидендов. Впервые за три года я собой доволен.
ЕTF в апреле
В апреле мировые финансовые рынки оттолкнулись от дна. Месяц был довольно волатильным. Рассмотрим, как себя вели основные классы активов, куда инвесторы вкладывали свои деньги.
Это нельзя назвать восстановлением.
Большинство основных классов активов отскочили назад в апреле. Из 2130 биржевых продуктов в американской базе данных Morningstar только 160 (7,5%) показали убыток за месяц. Наиболее заметными среди них были фонды, инвестирующие в муниципальные облигации и биржевые ноты, которые инвестируют в нефтяные фьючерсы. В апреле на рынках муниципальных облигаций продолжалось ценовое давление; перспективы бюджетов штатов и местных органов власти продолжают ухудшаться по мере сокращения налоговых поступлений. Нефтяные биржевые фонды испытали резкое снижение цен, поскольку очень плохие фундаментальные показатели рынка продолжали оказывать давление на цены, и фьючерсный контракт на первый месяц опрокинулся в отрицательную зону впервые в истории.
На американском рынке фонды акций средней капитализации превзошли фонды как большой, так и малой капитализации. IShares Core S & P Mid-Cap ETF (IJH) опередил iShares Core S & P 500 ETF (IVV, главным образом из-за его более эффективных вложений в потребительском и медицинском секторах. IJH также опередил iShares Core S & P Small Cap ETF (IJR). Фонд акций роста iShares S & P 500 Growth ETF (IVW), опередил фонд акций роста малой капитализации iShares S & P Small-Cap 600 Value ETF (IJS) всего на 36 базовых пунктов. В марте IJS отставал от IVW почти на 15,5 процентных пункта. Это – результат инвестиций в финансовом, потребительском, энергетическом и энергетическом секторах.
Помимо муниципальных облигаций, в апреле восстановились рынки облигаций. Долговые рынки резко откатились назад после вмешательства Федеральной Резервной Системы в конце марта - даже несмотря на то, что ФРС не начнет покупать корпоративные облигации и ETFs корпоративных облигаций до конца этого месяца. Одного того, что ФРС размахивала своей базукой, было достаточно, чтобы вернуть рынку хоть какое-то подобие порядка.
Стратегические-бета ETF, представляющие собой различные факторы, отстали от более широкого фондового рынка в апреле. При этом фонд стоимости iShares Edge MSCI USA Value Factor ETF (VLUE) выглядит хуже фонда моментума iShares Edge MSCI USA Momentum Factor ETF (MTUM).
ETF облигаций получили 21 млрд. долл. новых инвестиций, например, iShares iBoxx $ ETF (LQD) с и iShares iBoxx (фонд высокодоходных корпоративных облигаций (HYG)). ФРС дважды указывала, что собирается приобретать бумаги обоих этих фондов, но пока не купила ничего.
Товарные биржевые фонды также увидели значительный приток новых клиентских денег в апреле. ETFs золота привлек SPDR Gold Shares ETF (GLD) $4,9 млрд. Из нефтяных фьючерсных ETFs только USO получил 3,8 миллиарда долларов США.
В апреле мировые финансовые рынки оттолкнулись от дна. Месяц был довольно волатильным. Рассмотрим, как себя вели основные классы активов, куда инвесторы вкладывали свои деньги.
Это нельзя назвать восстановлением.
Большинство основных классов активов отскочили назад в апреле. Из 2130 биржевых продуктов в американской базе данных Morningstar только 160 (7,5%) показали убыток за месяц. Наиболее заметными среди них были фонды, инвестирующие в муниципальные облигации и биржевые ноты, которые инвестируют в нефтяные фьючерсы. В апреле на рынках муниципальных облигаций продолжалось ценовое давление; перспективы бюджетов штатов и местных органов власти продолжают ухудшаться по мере сокращения налоговых поступлений. Нефтяные биржевые фонды испытали резкое снижение цен, поскольку очень плохие фундаментальные показатели рынка продолжали оказывать давление на цены, и фьючерсный контракт на первый месяц опрокинулся в отрицательную зону впервые в истории.
На американском рынке фонды акций средней капитализации превзошли фонды как большой, так и малой капитализации. IShares Core S & P Mid-Cap ETF (IJH) опередил iShares Core S & P 500 ETF (IVV, главным образом из-за его более эффективных вложений в потребительском и медицинском секторах. IJH также опередил iShares Core S & P Small Cap ETF (IJR). Фонд акций роста iShares S & P 500 Growth ETF (IVW), опередил фонд акций роста малой капитализации iShares S & P Small-Cap 600 Value ETF (IJS) всего на 36 базовых пунктов. В марте IJS отставал от IVW почти на 15,5 процентных пункта. Это – результат инвестиций в финансовом, потребительском, энергетическом и энергетическом секторах.
Помимо муниципальных облигаций, в апреле восстановились рынки облигаций. Долговые рынки резко откатились назад после вмешательства Федеральной Резервной Системы в конце марта - даже несмотря на то, что ФРС не начнет покупать корпоративные облигации и ETFs корпоративных облигаций до конца этого месяца. Одного того, что ФРС размахивала своей базукой, было достаточно, чтобы вернуть рынку хоть какое-то подобие порядка.
Стратегические-бета ETF, представляющие собой различные факторы, отстали от более широкого фондового рынка в апреле. При этом фонд стоимости iShares Edge MSCI USA Value Factor ETF (VLUE) выглядит хуже фонда моментума iShares Edge MSCI USA Momentum Factor ETF (MTUM).
ETF облигаций получили 21 млрд. долл. новых инвестиций, например, iShares iBoxx $ ETF (LQD) с и iShares iBoxx (фонд высокодоходных корпоративных облигаций (HYG)). ФРС дважды указывала, что собирается приобретать бумаги обоих этих фондов, но пока не купила ничего.
Товарные биржевые фонды также увидели значительный приток новых клиентских денег в апреле. ETFs золота привлек SPDR Gold Shares ETF (GLD) $4,9 млрд. Из нефтяных фьючерсных ETFs только USO получил 3,8 миллиарда долларов США.