В официальную государственную терминологию РФ «экстремизм» вошёл в 2001 г. после подписания главами Казахстана, Китая, Киргизии, России, Таджикистана и Узбекистана Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. В документе под экстремизмом понималось «какое‑либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них». Очень скоро после подписания, однако, российские апостолы безопасности или, говоря политологическим языком, секьюритизирующие акторы стали постепенно расширять понятие экстремизма. К нынешнему дню дорасширялись до абсурда, ибо полностью размылась изначальная, корневая – однозначно указывающая на насильственный и вооружённый характер подобной активности – составляющая этого термина.

Современные информационно-коммуникационные технологии позволяют нам, не сходя с дивана, открывать для себя новые миры. Есть, к примеру, мир, в котором существует Елена Исинбаева и в котором она у кого-то вызывает эмоции негативного спектра, потому что эта спортсменка, будучи свободным человеком, что-то не то говорит и где-то не там живёт. Правда, учитывая, что эти эмоции, глядя с моей колокольни, преимущественно демонстрируют (симулируют) пропагандисты и приравненные к ним категории россиян, возможно, этот новый мир не очень-то и реален. Солипсизм-то как гипотезу никто не отменял.

Дал небольшое интервью одному локальному интернет-каналу. Видео вышло с заголовком «“Европе тяжело терять дешевое украинское зерно” – Станислав Бышок». Естественно, Станислав Бышок ни дословно, ни по смыслу ничего подобного не говорил. Но, если судить только по заголовку, у человека, который наткнётся на этот контент, может сложиться впечатление, что Станислав Бышок – это какой-то идиот. Издержки публичности.

А оправдываешь нацизм всё равно ты, юзернейм!

🌈 Западный дискурс о меньшинствах и незападный дискурс о многополярном мире в чём-то схожи. В первом случае речь идёт о том, что ранее маргинализированные части общества должны получить свой голос, своё представительство, занять своё место среди большинства (которое их в прошлом маргинализировало). Во втором случае разговор по сути о том же: страны, ранее бывшие в рамках международной системы маргинализированы, в частности посредством различных форм колонизации, теперь должны получить свой голос, своё представительство, занять своё место среди больших государств (которые их в прошлом колонизировали).

Здесь имеем схожую историю, что и с требованием большей демократичности. Западные государства, говоря об этом, настаивают на демократизации прежде всего внутри стран (в стране «икс» должны пройти открытые, честные выборы), а незападные имеют в виду демократию между странами (страны «икс» и «игрек» должны иметь в международных делах те же права, что и страна «зет»).

Сообщается, что сотрудникам Минпросвещения со вчерашнего дня запретили пользоваться техникой Apple на работе. Очевидно, это сделано для того, чтобы ЦРУ не узнало содержание курса «Разговоры о важном». Другой причины придумать не могу.

Замглавы комитета Госдумы РФ по международным делам Светлана Журова предположила, что соцсети Елены Исинбаевой могли взломать. И потом уже западная пропаганда это всё раскрутила. Я бы пошёл ещё дальше и предположил, что это была не настоящая Исинбаева, а антироссийский двойник.

Что я делаю не так?

Читая must-read книгу Алексея Юрчака о последнем советском поколении «Это было навсегда, пока не кончилось», можно, помимо всего прочего, понять чуть-чуть глубже и творчество… Егора Летова. В самой известной, пожалуй, летовской песне «Всё идёт по плану» есть такие слова: «Один лишь дедушка Ленин хороший был вождь, / А все другие-остальные – такое дерьмо, / А все другие – враги и такие м*даки». Так вот, согласно Юрчаку, последнее советское поколение, при всём своём возрастающем цинизме в отношении коммунистической идеологии, бессмысленных партийных дедов и всего такого, в целом считало Владимира Ильича некоей практически святой фигурой. Ильич был кратно чище и лучше и компартии, и всех последующих вождей, которые, было такое распространённое убеждение, извратили изначально хорошие ленинские идеалы – погрязли в бюрократизме, формализме, стяжательстве и пр. Можно было рассказывать анекдоты про Брежнева или Хрущёва, ужасаться преступлениям сталинизма, в целом мягко критиковать существующий строй и всё более выхолощенную партийную догматику, но Ленин был вне – и выше – всего этого. Хороший был вождь, потому что.

Дал, значится, комментарий порталу PublicO по следам Исинбаевагейта и общего антирелокационного зуда у некоторых придворных:

В последние годы много говорится о национальных интересах России, при этом предполагается, что данное словосочетание само себя объясняет. Тем не менее, объяснение требуется. В политической науке под национальными, они же страновые, интересами понимается два обстоятельства – благосостояние граждан и безопасность границ. Собственно, оба обстоятельства могут быть сведены к одному лишь благосостоянию граждан, поскольку без безопасности его достичь невозможно. Соответственно приближение или отдаление любого государства от своих национальных интересов проявляется в том, растёт ли благосостояние граждан и в безопасности ли они.

Один из ключевых индикаторов здесь – это направление, в котором движутся наиболее образованные, перспективные или богатые люди – стремятся ли они в страну или хотят релоцироваться. Кто-то скажет, что здесь дело просто-напросто в наличии или отсутствии патриотизма, но патриотизм – это спекулятивная и оценочная категория, а физическое перемещение людей – категория объективная. На уровне кухонных разговоров или пропагандистской риторики темы патриотизма или, к примеру, «национал-предательства» вполне возможны, но в рамках любого мало-мальски научного подхода это всё не выглядит серьёзным. Точнее, политическая наука в данном контексте рассматривает уже авторитарные дискурсы, с разделением на воображаемых «друзей» и «врагов», а не проблематику релокации как таковую.

Естественно, любая страна, включая и Россию, является неполной без тех граждан, которые вынужденно её покидают. Естественно, любая страна, тем более претендующая на какое-то серьёзное место в меняющемся миропорядке, должна ориентироваться если не на приток новых граждан, то хотя бы на сохранение имеющихся. Если страна не только теряет внешнюю привлекательность (а у России сейчас абсолютная, катастрофическая просадка по индексу «мягкой силы»), но даже начинает восприниматься как опасная и враждебная многими гражданами с высоким человеческим капиталом (образование, знания, навыки), это сигнал настолько громкий и однозначный, что игнорировать его невозможно. Хотя, не игнорируя сигнал, можно его трактовать как то же самое «отсутствие патриотизма» или, к примеру, «непонимание геополитической обстановки». Для пропаганды, наверное, подойдёт, но на мало-мальски критически мыслящих россиян точно не подействует.

Всегда любопытно, как рождаются легенды. Некоторые меломаны знают, что изначально группа Виктора Цоя называлась «Гарин и Гиперболоиды». Название им подкинул не кто иной, как Борис Гребенщиков. Но затем, когда группа фактически превратилась в дуэт, «Гарин и Гиперболоиды» стало звучать как-то странновато: помимо «Гарина» «гиперболоид» остался только один – Алексей Рыбин. Музыканты снова занялись поиском, но ничего не выходило (среди вариантов были, к примеру, «Ярило» и «Пионеры»).

Как-то, гуляя по Московскому проспекту, музыканты проходили мимо кинотеатра «Космонавт», на крыше которого светилась надпись «Кино». Рыбин спросил: «А вот «Кино» как тебе?» – «Полное говно, – ответил Цой. – Не пойдёт, это не название, безликое абсолютно, ничего за ним нет, ничего не понятно, какое кино, что за кино».

Прошёл ещё один день в перебирании слов для названия группы, но имя не шло. «Хрен с ним, пусть будет «Кино», – подвёл итог исканий измождённый Цой. – Во всяком случае, ничем не хуже, чем «Аквариум»».

Интересно, знают ли поляки, что они хотят оккупировать Украину?

Западную логику выдумал грек Аристотель, гражданин страны-члена ЕС и НАТО, а продолжил немец Гегель, гражданин страны-члена ЕС и НАТО. А у советских собственная гордость логика. Поэтому и...

Как говорят наши англосаксонские друзья: too little too late. Слишком мало и слишком поздно.

Бей своих, чтоб чужие смеялись!

В целом это нормальная ситуация, когда недавно натурализованные граждане проявляют больший – за неимением лучшего слова – патриотический пыл, чем имеет место в среднем по популяции. Другое дело, что некоторые бывшие иностранцы доходят в своём патриотизме до безобразия и вообще людоедства, которое в перспективе делает проблематичной жизнь их (новых) сограждан, включая, так сказать, и старослужащих (по рождению). Ситуация усугубляется, когда речь идёт о натурализованных гражданах-патриотах, обременённых какой-никакой властью и, следовательно, желанием продемонстрировать свой патриотизм вышестоящим. За внимание начальства и бьются, естественно, а не за голоса какого-никакого электората. Чай на англосаксы.

С другой стороны, не в "иноагенты" же Стрелкова записывать...

- Ваше кредо?
- Всегда!

Идея революции сверху настолько же привлекательна, насколько и нереализуема в нынешней конфигурации. Но нет, снова и снова думающие люди преимущественно лоялистского спектра говорят: ну вот теперь-то власть точно поймёт, что так жить нельзя, и, аки Иван-царевич, ударится оземь и обратится коньком-горбунком – на славу нам и на страх врагам. В качестве фантазии о молниеносном обновлении всё это работает со времён античных мифов о Фениксе. Но для реальной трансформации, как нас учит знаменитая книга Александра Баунова, нужно нечто побольше. В частности, переход на первые (первую) роли людей, до этого находившихся во втором эшелоне.

Есть мнение, что в ряде случаев ограничение свободы слова, политической деятельности и вот этого всего не только возможно, но и категорически необходимо. Времена-то особые! Это мнение имеет право на существование (мы же приличные люди). Вместе с тем желательно к этому мнению присовокупить ещё и техническую часть. Какой конкретно человек, группа лиц или институция должна быть ответственна за введение чрезвычайного положения, т.е. такого, когда можно и нужно ограничивать свободу слова и пр.? Ведь «это и так понятно, когда надо ограничивать», – не ответ. И следующие не менее важные вопросы: вы действительно доверяете этому человеку – группе лиц – институции в том, чтобы они произвольно (т.е. согласно собственной воле) ограничивали вашу свободу или свободу ваших сограждан? И какой существует механизм выхода из ситуации чрезвычайного положения – когда наступает время всё то, что было произвольно ограничено, вернуть обратно? Опять же, «это и так понятно» – ни разу не ответ.

Здесь ещё неплохо бы помнить, что, согласно некоторым трактовкам, «особые времена» у нас существовали примерно всегда. Или, если быть точным, со времён раскола хозяйствующих субъектов в лице Рима и Константинополя.