Португальский Праведник мира
Аристидеш де Соуза Мендеш родился в португальской аристократической семье в 1885 г. Его отец был судьёй, а брат впоследствии занимал пост министра иностранных дел. Сам Аристидеш также выбрал дипломатическую карьеру и на протяжении десятилетий служил консулом в разных странах мира.
Корпоративистский режим «Нового государства» во главе с Антониу ди Салазаром не являлся антисемитским и не дискриминировал евреев. Однако подобно многим другим режимам того периода – в том числе и демократическим – салазаровская Португалия очень боялась коммунизма, а также массовой иммиграции. Беженцев воспринимали не только как угрозу экономической стабильности, но и как угрозу внутренней безопасности – вдруг среди них найдутся коммунистические агенты?
В первые месяцы Второй мировой войны до конца 1939 г. в Португалию въехали около 9 тыс. беженцев, причём зачастую коррупционным путём. В ноябре правительство разослало по дипломатическим представительствам Циркуляр №14, который запрещал выдавать без разрешения Лиссабона въездные визы лицам без гражданства или с неопределённым гражданством, включая обладателей нансеновских паспортов и еврейских беженцев. По-прежнему можно было выдавать визы тем мигрантам, кто мог доказать своё намерение использовать Португалию лишь как транзитный пункт по пути в другие страны.
На тот момент Соуза Мендеш занимал пост консула в Бордо, и в его зону ответственности входил весь юго-запад Франции. Он предпочёл игнорировать циркуляр и продолжил выдавать въездные визы «проблемным» беженцам.
Кульминация произошла в середине июня 1940 г. На фоне разгрома Франции к испанской границе ринулись миллионы человек. Сначала Соуза Мендеш попытался помочь раввину Хаиму Крюгеру и его семье, но тот настоял, чтобы помощь была оказана всем его соплеменникам. У дипломата случился нервный срыв, и три дня он провалялся в постели. 17 июня на него снизошло «божественное озарение», и Соуза Мендеш стал штамповать визы всем желающим. В публицистике фигурирует цифра в 30 тыс. спасённых человек, из которых 10 тыс. являлись евреями. Однако, судя по всему, это является преувеличением. В любом случае Соуза Мендеш вместе с подчинёнными, членами семьи и добровольцами в условиях массовой паники и бардака смогли организовать конвейер по выдаче тысяч виз.
Через неделю португальское правительство отозвало Соуза Мендеша. С одной стороны, его действия угрожали настроить против Португалии Германию и Испанию. С другой, на дипломата стали жаловаться даже британцы, потому что его действия поломали всю «нормальную» работу консульства и затруднили выдачу виз британским гражданам. Между своим снятием и отбытием в Португалию Соуза Мендеш успел наштамповать ещё какое-то число виз и даже сопроводил колонну беженцев до испанской границы и лично проследил, чтобы их пропустили.
На Родине Соуза Мендеша обвинили в нарушении должностных инструкций. Обвинение учло чрезвычайный характер ситуации, но отметило, что дипломат игнорировал служебные предписания и до июня 1940 г. В итоге Соуза Мендеша отправили в отставку и на год сократили ему пенсию в два раза. Последующие апелляции не помогли. В публицистике можно встретить утверждения, будто решение властей оставило Соуза Мендеша «без средств к существованию» и тот «умер в нищете», но в реальности дипломат до самой смерти получал относительно крупную консульскую пенсию, а его «нищета» объяснялась тем, что этот аристократ так никогда и не научился экономить деньги, имел 15 детей, а на старости лет ещё и женился на молодой французской любовнице. Умер он в 1954 г.
В 1966 г. израильский Яд-Вашем признал Соуза Мендеша «Праведником народов мира». На Родине же признание к нему пришло лишь после свержения «Нового государства», причём зачастую образ Соузы Мендеша используется в пику «фашисту Салазару», идейным борцом против которого дипломат всё-таки не был. В 2007 г. по результатам телефонного голосования в конкурсе «Величайший португалец» Соуза Мендеш занял третье место с 13% голосов. На втором месте оказался многолетний лидер Компартии Алвару Куньял с 19%, а на первом – Салазар с 41%.
Аристидеш де Соуза Мендеш родился в португальской аристократической семье в 1885 г. Его отец был судьёй, а брат впоследствии занимал пост министра иностранных дел. Сам Аристидеш также выбрал дипломатическую карьеру и на протяжении десятилетий служил консулом в разных странах мира.
Корпоративистский режим «Нового государства» во главе с Антониу ди Салазаром не являлся антисемитским и не дискриминировал евреев. Однако подобно многим другим режимам того периода – в том числе и демократическим – салазаровская Португалия очень боялась коммунизма, а также массовой иммиграции. Беженцев воспринимали не только как угрозу экономической стабильности, но и как угрозу внутренней безопасности – вдруг среди них найдутся коммунистические агенты?
В первые месяцы Второй мировой войны до конца 1939 г. в Португалию въехали около 9 тыс. беженцев, причём зачастую коррупционным путём. В ноябре правительство разослало по дипломатическим представительствам Циркуляр №14, который запрещал выдавать без разрешения Лиссабона въездные визы лицам без гражданства или с неопределённым гражданством, включая обладателей нансеновских паспортов и еврейских беженцев. По-прежнему можно было выдавать визы тем мигрантам, кто мог доказать своё намерение использовать Португалию лишь как транзитный пункт по пути в другие страны.
На тот момент Соуза Мендеш занимал пост консула в Бордо, и в его зону ответственности входил весь юго-запад Франции. Он предпочёл игнорировать циркуляр и продолжил выдавать въездные визы «проблемным» беженцам.
Кульминация произошла в середине июня 1940 г. На фоне разгрома Франции к испанской границе ринулись миллионы человек. Сначала Соуза Мендеш попытался помочь раввину Хаиму Крюгеру и его семье, но тот настоял, чтобы помощь была оказана всем его соплеменникам. У дипломата случился нервный срыв, и три дня он провалялся в постели. 17 июня на него снизошло «божественное озарение», и Соуза Мендеш стал штамповать визы всем желающим. В публицистике фигурирует цифра в 30 тыс. спасённых человек, из которых 10 тыс. являлись евреями. Однако, судя по всему, это является преувеличением. В любом случае Соуза Мендеш вместе с подчинёнными, членами семьи и добровольцами в условиях массовой паники и бардака смогли организовать конвейер по выдаче тысяч виз.
Через неделю португальское правительство отозвало Соуза Мендеша. С одной стороны, его действия угрожали настроить против Португалии Германию и Испанию. С другой, на дипломата стали жаловаться даже британцы, потому что его действия поломали всю «нормальную» работу консульства и затруднили выдачу виз британским гражданам. Между своим снятием и отбытием в Португалию Соуза Мендеш успел наштамповать ещё какое-то число виз и даже сопроводил колонну беженцев до испанской границы и лично проследил, чтобы их пропустили.
На Родине Соуза Мендеша обвинили в нарушении должностных инструкций. Обвинение учло чрезвычайный характер ситуации, но отметило, что дипломат игнорировал служебные предписания и до июня 1940 г. В итоге Соуза Мендеша отправили в отставку и на год сократили ему пенсию в два раза. Последующие апелляции не помогли. В публицистике можно встретить утверждения, будто решение властей оставило Соуза Мендеша «без средств к существованию» и тот «умер в нищете», но в реальности дипломат до самой смерти получал относительно крупную консульскую пенсию, а его «нищета» объяснялась тем, что этот аристократ так никогда и не научился экономить деньги, имел 15 детей, а на старости лет ещё и женился на молодой французской любовнице. Умер он в 1954 г.
В 1966 г. израильский Яд-Вашем признал Соуза Мендеша «Праведником народов мира». На Родине же признание к нему пришло лишь после свержения «Нового государства», причём зачастую образ Соузы Мендеша используется в пику «фашисту Салазару», идейным борцом против которого дипломат всё-таки не был. В 2007 г. по результатам телефонного голосования в конкурсе «Величайший португалец» Соуза Мендеш занял третье место с 13% голосов. На втором месте оказался многолетний лидер Компартии Алвару Куньял с 19%, а на первом – Салазар с 41%.
Партия рассерженных патриотов
В августе 1914 г. все политические силы Германии заявили о своей поддержке «Гражданского мира» («Burgfrieden»), то есть обязались поддерживать кайзеровское правительство вплоть до победоносного окончания войны. Однако блицкрига не получилось, и война затянулась. Различные политические лагеря отреагировали на это по-разному.
Ещё с 1912 г. большинство в рейхстаге принадлежало оппозиционным партиям – социал-демократам, католикам из Центра и прогрессивным либералам. Изначально все они поддержали войну. Однако по мере затягивания конфликта настроения в этой среде изменились. Позиция парламентского большинства была ясно сформулирована в июле 1917 г., когда рейхстаг принял мирную резолюцию – Германия должна стремиться к компромиссному миру путём переговоров («Verständigungsfrieden»), и в идеале это должен быть честный мир без аннексий и контрибуций. Однако до тех пор, пока Антанта не откажется от собственных завоевательных целей, Германия должна продолжать оборонительную войну.
Кроме того, большинство в рейхстаге выступало за политическую демократизацию режима – в частности за превращение дуалистической монархии в парламентскую и за введение всеобщего избирательного права на региональных выборах, где по-прежнему действовала куриальная цензовая система.
Однако существовал и другой политический лагерь – сторонники «Победного мира» («Siegfrieden»), которые полагали, что войну следует довести до победного конца. Затягивание конфликта они объясняли изменой в тылу и общей идейной расхлябанностью государственного аппарата. Следовательно, для победы нужно было отбросить весь «ложный гуманизм» – зачистить всех предателей, разогнать парламент, установить полноценную диктатуру и быть готовыми к самым радикальным мерам на фронте.
Такая точка зрения пользовалась определённой популярностью в обществе, но вскоре выяснилось, что старые довоенные консервативные партии не способны к массовой мобилизации сторонников. Это были лоялистские структуры, которые до этого выезжали за счёт патрон-клиентских отношений, то есть фактически административного ресурса. Однако в условиях войны правительство и лично кайзер скорее балансировали между различными фракциями и не были готовы безоговорочно поддерживать радикалов. Последние всё больше осознавали себя оппозицией действующей власти. В кулуарах даже обсуждали свержение «кайзера-тряпки» Вильгельма II, чтобы поставить на его место настоящую «сильную личность» – кронпринца Вильгельма, адмирала Тирпица, фельдмаршала Гинденбурга или генерала Людендорфа.
В сентябре 1917 г. была создана Немецкая Отечественная партия («Deutsche Vaterlandspartei»). Её лидерами стали адмирал Альфред фон Тирпиц, герцог Иоганн Альберт Мекленбургский и прусский земельный чиновник Вольфганг Капп.
Внешнеполитическая программа новой партии предполагала аннексию огромных территорий от Нормандии до Украины, а также создание колониальной империи в Африке и Средиземноморье. Поразительно, но партия осталась недовольна даже Брестским миром, ведь тот хотя бы формально предполагал создание россыпи «независимых» государств, а не прямое германское правление.
Во внутренней политике партия пыталась мобилизовать общественную поддержку, и к лету 1918 г. в её рядах числились до 1,25 млн. человек. При этом её лидеры кулуарно продолжали лоббировать разгон рейхстага и учреждение диктатуры.
Однако осенью 1918 г. кайзеровские власти решили пойти прямо противоположным курсом – к демократизации, чтобы выторговать для себя лучшие условия перемирия с Антантой на фоне военных поражений. Вскоре случилась Ноябрьская революция, и старая политическая система рухнула.
Впрочем, лидеры и сторонники Отечественной партии никуда не делись. Они стали ядром новой Немецкой национальной народной партии, которая вплоть до подъёма нацистов являлась главной праворадикальной силой в Веймарской республике. Капп стал формальным лидером путча в 1920 г., а идейные установки Отечественной партии послужили основой для «Легенды об ударе ножом в спину», ненависти к «Ноябрьским преступникам» и мечтаний об авторитарной «Национальной революции».
В августе 1914 г. все политические силы Германии заявили о своей поддержке «Гражданского мира» («Burgfrieden»), то есть обязались поддерживать кайзеровское правительство вплоть до победоносного окончания войны. Однако блицкрига не получилось, и война затянулась. Различные политические лагеря отреагировали на это по-разному.
Ещё с 1912 г. большинство в рейхстаге принадлежало оппозиционным партиям – социал-демократам, католикам из Центра и прогрессивным либералам. Изначально все они поддержали войну. Однако по мере затягивания конфликта настроения в этой среде изменились. Позиция парламентского большинства была ясно сформулирована в июле 1917 г., когда рейхстаг принял мирную резолюцию – Германия должна стремиться к компромиссному миру путём переговоров («Verständigungsfrieden»), и в идеале это должен быть честный мир без аннексий и контрибуций. Однако до тех пор, пока Антанта не откажется от собственных завоевательных целей, Германия должна продолжать оборонительную войну.
Кроме того, большинство в рейхстаге выступало за политическую демократизацию режима – в частности за превращение дуалистической монархии в парламентскую и за введение всеобщего избирательного права на региональных выборах, где по-прежнему действовала куриальная цензовая система.
Однако существовал и другой политический лагерь – сторонники «Победного мира» («Siegfrieden»), которые полагали, что войну следует довести до победного конца. Затягивание конфликта они объясняли изменой в тылу и общей идейной расхлябанностью государственного аппарата. Следовательно, для победы нужно было отбросить весь «ложный гуманизм» – зачистить всех предателей, разогнать парламент, установить полноценную диктатуру и быть готовыми к самым радикальным мерам на фронте.
Такая точка зрения пользовалась определённой популярностью в обществе, но вскоре выяснилось, что старые довоенные консервативные партии не способны к массовой мобилизации сторонников. Это были лоялистские структуры, которые до этого выезжали за счёт патрон-клиентских отношений, то есть фактически административного ресурса. Однако в условиях войны правительство и лично кайзер скорее балансировали между различными фракциями и не были готовы безоговорочно поддерживать радикалов. Последние всё больше осознавали себя оппозицией действующей власти. В кулуарах даже обсуждали свержение «кайзера-тряпки» Вильгельма II, чтобы поставить на его место настоящую «сильную личность» – кронпринца Вильгельма, адмирала Тирпица, фельдмаршала Гинденбурга или генерала Людендорфа.
В сентябре 1917 г. была создана Немецкая Отечественная партия («Deutsche Vaterlandspartei»). Её лидерами стали адмирал Альфред фон Тирпиц, герцог Иоганн Альберт Мекленбургский и прусский земельный чиновник Вольфганг Капп.
Внешнеполитическая программа новой партии предполагала аннексию огромных территорий от Нормандии до Украины, а также создание колониальной империи в Африке и Средиземноморье. Поразительно, но партия осталась недовольна даже Брестским миром, ведь тот хотя бы формально предполагал создание россыпи «независимых» государств, а не прямое германское правление.
Во внутренней политике партия пыталась мобилизовать общественную поддержку, и к лету 1918 г. в её рядах числились до 1,25 млн. человек. При этом её лидеры кулуарно продолжали лоббировать разгон рейхстага и учреждение диктатуры.
Однако осенью 1918 г. кайзеровские власти решили пойти прямо противоположным курсом – к демократизации, чтобы выторговать для себя лучшие условия перемирия с Антантой на фоне военных поражений. Вскоре случилась Ноябрьская революция, и старая политическая система рухнула.
Впрочем, лидеры и сторонники Отечественной партии никуда не делись. Они стали ядром новой Немецкой национальной народной партии, которая вплоть до подъёма нацистов являлась главной праворадикальной силой в Веймарской республике. Капп стал формальным лидером путча в 1920 г., а идейные установки Отечественной партии послужили основой для «Легенды об ударе ножом в спину», ненависти к «Ноябрьским преступникам» и мечтаний об авторитарной «Национальной революции».
Польское знамя Победы над Берлином
В годы Второй мировой войны в СССР были созданы сразу несколько союзных польских армий. Первой ещё в августе 1941 г. стала «Армия Андерса» из бывших польских военнопленных и спецпоселенцев, захваченных в сентябре 1939 г. Эта армия подчинялась польскому эмигрантскому правительству в Лондоне и не горела особым желанием оставаться в СССР. В конце концов, весной-летом 1942 г. поляки добились от Сталина согласия на переброску 75 тыс. «Армии Андерса» (и 37 тыс. гражданских лиц) из советской Средней Азии в Иран, а затем – в Ирак и Палестину. В 1944 – 1945 гг. эти войска сыграли важную роль в Итальянской кампании Союзников, в частности в прорыве немецкой обороны под Монте-Кассино в мае 1944 г.
Однако не все поляки по тем или иным причинам смогли или захотели последовать за «Армией Андерса». На фоне разрыва отношений между Москвой и «польским» Лондоном из-за Катынского дела в СССР решили создать ещё одну союзную польскую армию, но уже под советским контролем. В мае 1943 г. началось формирование 1-й польской пехотной дивизии имени Тадеуша Костюшко. В августе 1943 г. её преобразовали в 1-й польский корпус, а в марте 1944 г. – в 1-ю польскую армию. По фамилии первого командующего польские войска в СССР также именуют «Армией Берлинга». Примечательно, что эмигрантское правительство сочло Берлинга дезертиром, а Андерс и вовсе заочно приговорил его к смертной казни. В августе 1944 г. началось формирование 2-й армии Войска Польского.
Эти войска состояли из освобождённых польских военнопленных и спецпоселенцев, «советских» поляков и даже «советских» неполяков (особенно на офицерских должностях), а по мере освобождения Польши к ним присоединялись партизаны из «Армии Людовой» и мобилизованные просоветским «Польским комитетом национального освобождения». К концу войны в Войске Польском состояли около 330 тыс. человек.
В свой первый бой польские части на стороне СССР вступили у посёлка Ленино в восточной Беларуси в октябре 1943 г., а закончили войну они в мае 1945 г., дойдя до Берлина и Праги. В штурме немецкой столицы с 30 апреля по 2 мая 1945 г. со стороны 1-й армии Войска Польского участвовали 1-я пехотная дивизия, гаубичная и миномётная бригады, а также механизированный мостово-понтонный батальон.
2 мая польские солдаты достигли Колонны Победы в Тиргартене, посвящённой прусским победам в войнах за объединение Германии в 1864 – 1871 гг. Здесь они водрузили три национальных бело-красных знамени. Вскоре польский флаг был водружен и на Бранденбургских воротах рядом с советским.
В 1972 г. в Народном парке Фридрихсхайн в Восточном Берлине был открыт памятник польско-немецкой антифашистской дружбе. Рядом расположена стена, где на обоих языках выбита фраза: «За вашу и нашу свободу».
В 2004 г. в память об участии польских войск во взятии Берлина был учрежден «День флага Республики Польша», который отмечают 2 мая. Формально он является рабочим днём, но в Интернете пишут, что фактически в этот день стараются брать выходной, потому что он выпадает в промежуток между двумя другими выходными – Первомаем и Национальным праздником 3 мая в память о Конституции 1791 г. – первом писанном документе такого рода в Европе и втором в мире после США.
В годы Второй мировой войны в СССР были созданы сразу несколько союзных польских армий. Первой ещё в августе 1941 г. стала «Армия Андерса» из бывших польских военнопленных и спецпоселенцев, захваченных в сентябре 1939 г. Эта армия подчинялась польскому эмигрантскому правительству в Лондоне и не горела особым желанием оставаться в СССР. В конце концов, весной-летом 1942 г. поляки добились от Сталина согласия на переброску 75 тыс. «Армии Андерса» (и 37 тыс. гражданских лиц) из советской Средней Азии в Иран, а затем – в Ирак и Палестину. В 1944 – 1945 гг. эти войска сыграли важную роль в Итальянской кампании Союзников, в частности в прорыве немецкой обороны под Монте-Кассино в мае 1944 г.
Однако не все поляки по тем или иным причинам смогли или захотели последовать за «Армией Андерса». На фоне разрыва отношений между Москвой и «польским» Лондоном из-за Катынского дела в СССР решили создать ещё одну союзную польскую армию, но уже под советским контролем. В мае 1943 г. началось формирование 1-й польской пехотной дивизии имени Тадеуша Костюшко. В августе 1943 г. её преобразовали в 1-й польский корпус, а в марте 1944 г. – в 1-ю польскую армию. По фамилии первого командующего польские войска в СССР также именуют «Армией Берлинга». Примечательно, что эмигрантское правительство сочло Берлинга дезертиром, а Андерс и вовсе заочно приговорил его к смертной казни. В августе 1944 г. началось формирование 2-й армии Войска Польского.
Эти войска состояли из освобождённых польских военнопленных и спецпоселенцев, «советских» поляков и даже «советских» неполяков (особенно на офицерских должностях), а по мере освобождения Польши к ним присоединялись партизаны из «Армии Людовой» и мобилизованные просоветским «Польским комитетом национального освобождения». К концу войны в Войске Польском состояли около 330 тыс. человек.
В свой первый бой польские части на стороне СССР вступили у посёлка Ленино в восточной Беларуси в октябре 1943 г., а закончили войну они в мае 1945 г., дойдя до Берлина и Праги. В штурме немецкой столицы с 30 апреля по 2 мая 1945 г. со стороны 1-й армии Войска Польского участвовали 1-я пехотная дивизия, гаубичная и миномётная бригады, а также механизированный мостово-понтонный батальон.
2 мая польские солдаты достигли Колонны Победы в Тиргартене, посвящённой прусским победам в войнах за объединение Германии в 1864 – 1871 гг. Здесь они водрузили три национальных бело-красных знамени. Вскоре польский флаг был водружен и на Бранденбургских воротах рядом с советским.
В 1972 г. в Народном парке Фридрихсхайн в Восточном Берлине был открыт памятник польско-немецкой антифашистской дружбе. Рядом расположена стена, где на обоих языках выбита фраза: «За вашу и нашу свободу».
В 2004 г. в память об участии польских войск во взятии Берлина был учрежден «День флага Республики Польша», который отмечают 2 мая. Формально он является рабочим днём, но в Интернете пишут, что фактически в этот день стараются брать выходной, потому что он выпадает в промежуток между двумя другими выходными – Первомаем и Национальным праздником 3 мая в память о Конституции 1791 г. – первом писанном документе такого рода в Европе и втором в мире после США.
Call to Action!
В течение последних пяти месяцев авторы двух образовательно-развлекательных телеграм-каналов «Стальной шлем» и «Берсальеры» радовали вас подкастом об европейской истории межвоенного периода, в котором мы делали упор на различные осуждаемые правые и ультраправые движения той эпохи.
Мы рассказалипочти всё, что хотели, и на этом завершаем наш первый сезон. Последний – десятый – выпуск первого сезона мы сделаем в формате алко-подкаста, в котором будем отвечать на ваши вопросы и вообще рассказывать какие-нибудь интересные истории.
До 23:00 по мск. воскресенья пишите в комментариях к этому посту, о чём бы вы хотели нас спросить, и мы постараемся ответить на все вопросы.
Также напоминаю, что со всеми выпусками нашего подкаста можно ознакомиться по следующим ссылкам:
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
В течение последних пяти месяцев авторы двух образовательно-развлекательных телеграм-каналов «Стальной шлем» и «Берсальеры» радовали вас подкастом об европейской истории межвоенного периода, в котором мы делали упор на различные осуждаемые правые и ультраправые движения той эпохи.
Мы рассказали
До 23:00 по мск. воскресенья пишите в комментариях к этому посту, о чём бы вы хотели нас спросить, и мы постараемся ответить на все вопросы.
Также напоминаю, что со всеми выпусками нашего подкаста можно ознакомиться по следующим ссылкам:
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
Первые гастарбайтеры ФРГ
В годы Второй мировой войны нацисты строили и активно претворяли в жизнь грандиозные планы по истреблению и депортации славянских народов Восточной Европы, чтобы освободить место под «Lebensraum». Однако на фоне поражения Германии в войне эта политика обернулась бумерангом.
Массовое бегство немцев из Восточной Европы от наступающей Красной армии началось ещё на рубеже 1944/45 гг. В это же время Союзники по Антигитлеровской коалиции решили вернуть Польшу к западным границам X века и отдать ей все немецкие территории восточнее рек Одер и Нейсе за исключением кусочка вокруг Кёнигсберга, который стал Калининградской областью РСФСР. Всех местных немцев, кто ещё не сбежал, насильно депортировали в сторону союзных оккупационных зон. Одновременно произошло изгнание немцев из Судетской области Чехословакии и отдельных районов Венгрии, Румынии и Югославии. Всё их имущество было конфисковано и либо национализировано, либо перераспределено между гражданами держав-победительниц.
Эта грандиозная этническая чистка затронула около 12 млн немцев, из которых 8 млн. ранее проживали на территориях бывшей Германской империи, а 3 млн. – в Судетах. В послевоенной Западной Германии также активно говорили о 2 млн. вырезанных немцев, но последующие исследования оценивают число погибших примерно в 500 тыс. человек.
Примерно 4 млн. изгнанников в итоге обосновались в Советской зоне оккупации, составив около 25% населения будущей ГДР. В земле Мекленбург – Передняя Померания их доля достигала 45%. Ещё примерно 8 млн. поселились в Западной Германии – в основном в британской и американской зонах, потому что французы фактически закрыли приём беженцев в свою зону. Изгнанники составили около 16% населения ФРГ, причём в некоторых землях эта доля была ещё выше – 33% в Шлезвиг-Гольштейне и 20% в Баварии. Примерно 500 тыс. человек разместились в Австрии.
Наплыв миллионов беженцев в разрушенную (как физически, так и морально) оккупированную Германию стал большим испытанием на прочность для немецкой национальной идентичности. Внезапно выяснилось, что вопреки всем предыдущим разговорам о «народном единстве» («Volksgemeinschaft») немцы охотно делятся на региональные идентичности, и «пруссачью» с Востока в Баварии или на Рейне очень сильно не рады. Беженцев отказывались принимать за «своих» из-за разницы в диалектах, из-за конфессиональных различий, из-за того, что все они давно «ополячились», или в своё время являлись пионерами в поддержке нацизма, не говоря уже о том, что нищие иммигранты поголовно воспринимались как преступники или конкуренты на рынке труда, жилья и сексуальных отношений.
Пожалуй, без присутствия оккупационных войск в первые послевоенные годы в Германии с очень большой вероятностью случилась бы Гражданская война. Но Союзники являлись монополистами в сфере организованного насилия, а с конца 1940-х гг. началось знаменитое «экономическое чудо» («Wirtschaftswunder»), которое стремительно превратило разрушенную Германию в процветающее общество потребления, причём при известной разнице как в ФРГ, так и в ГДР. Одним из важнейших компонентов этого «чуда» как раз стал дешёвый труд беженцев, которые были вынуждены заново с нуля начинать новую жизнь и приложили для этого невероятные усилия. Историк Лутц Нитхаммер даже назвал их «первыми гастарбайтерами ФРГ», которые на десятилетие предвосхитили завоз дешёвой рабочей силы из Южной Европы.
Во многом из-за политического лоббирования со стороны изгнанных ФРГ вплоть до начала 1970-х гг. оставалась реваншистским государством, которое не только не признавало законности существования ГДР, но и требовало возвращения всех территорий Рейха по состоянию на 1937 г., а также Данцига и Судет. От этих претензий отказался лишь Вилли Брандт, но и ему пришлось преодолеть бешенное сопротивление внутри страны. По большому счёту, окончательная интеграция изгнанных немцев на новой Родине произошла лишь со сменой поколений ближе к концу XX в.
Больше об изгнанных в частности и послевоенной Германии в целом можно прочитать в книге «Волчье время» от издательства @individuumbooks.
В годы Второй мировой войны нацисты строили и активно претворяли в жизнь грандиозные планы по истреблению и депортации славянских народов Восточной Европы, чтобы освободить место под «Lebensraum». Однако на фоне поражения Германии в войне эта политика обернулась бумерангом.
Массовое бегство немцев из Восточной Европы от наступающей Красной армии началось ещё на рубеже 1944/45 гг. В это же время Союзники по Антигитлеровской коалиции решили вернуть Польшу к западным границам X века и отдать ей все немецкие территории восточнее рек Одер и Нейсе за исключением кусочка вокруг Кёнигсберга, который стал Калининградской областью РСФСР. Всех местных немцев, кто ещё не сбежал, насильно депортировали в сторону союзных оккупационных зон. Одновременно произошло изгнание немцев из Судетской области Чехословакии и отдельных районов Венгрии, Румынии и Югославии. Всё их имущество было конфисковано и либо национализировано, либо перераспределено между гражданами держав-победительниц.
Эта грандиозная этническая чистка затронула около 12 млн немцев, из которых 8 млн. ранее проживали на территориях бывшей Германской империи, а 3 млн. – в Судетах. В послевоенной Западной Германии также активно говорили о 2 млн. вырезанных немцев, но последующие исследования оценивают число погибших примерно в 500 тыс. человек.
Примерно 4 млн. изгнанников в итоге обосновались в Советской зоне оккупации, составив около 25% населения будущей ГДР. В земле Мекленбург – Передняя Померания их доля достигала 45%. Ещё примерно 8 млн. поселились в Западной Германии – в основном в британской и американской зонах, потому что французы фактически закрыли приём беженцев в свою зону. Изгнанники составили около 16% населения ФРГ, причём в некоторых землях эта доля была ещё выше – 33% в Шлезвиг-Гольштейне и 20% в Баварии. Примерно 500 тыс. человек разместились в Австрии.
Наплыв миллионов беженцев в разрушенную (как физически, так и морально) оккупированную Германию стал большим испытанием на прочность для немецкой национальной идентичности. Внезапно выяснилось, что вопреки всем предыдущим разговорам о «народном единстве» («Volksgemeinschaft») немцы охотно делятся на региональные идентичности, и «пруссачью» с Востока в Баварии или на Рейне очень сильно не рады. Беженцев отказывались принимать за «своих» из-за разницы в диалектах, из-за конфессиональных различий, из-за того, что все они давно «ополячились», или в своё время являлись пионерами в поддержке нацизма, не говоря уже о том, что нищие иммигранты поголовно воспринимались как преступники или конкуренты на рынке труда, жилья и сексуальных отношений.
Пожалуй, без присутствия оккупационных войск в первые послевоенные годы в Германии с очень большой вероятностью случилась бы Гражданская война. Но Союзники являлись монополистами в сфере организованного насилия, а с конца 1940-х гг. началось знаменитое «экономическое чудо» («Wirtschaftswunder»), которое стремительно превратило разрушенную Германию в процветающее общество потребления, причём при известной разнице как в ФРГ, так и в ГДР. Одним из важнейших компонентов этого «чуда» как раз стал дешёвый труд беженцев, которые были вынуждены заново с нуля начинать новую жизнь и приложили для этого невероятные усилия. Историк Лутц Нитхаммер даже назвал их «первыми гастарбайтерами ФРГ», которые на десятилетие предвосхитили завоз дешёвой рабочей силы из Южной Европы.
Во многом из-за политического лоббирования со стороны изгнанных ФРГ вплоть до начала 1970-х гг. оставалась реваншистским государством, которое не только не признавало законности существования ГДР, но и требовало возвращения всех территорий Рейха по состоянию на 1937 г., а также Данцига и Судет. От этих претензий отказался лишь Вилли Брандт, но и ему пришлось преодолеть бешенное сопротивление внутри страны. По большому счёту, окончательная интеграция изгнанных немцев на новой Родине произошла лишь со сменой поколений ближе к концу XX в.
Больше об изгнанных в частности и послевоенной Германии в целом можно прочитать в книге «Волчье время» от издательства @individuumbooks.
Частная армия Попски
В издательстве @individuumbooks вышел военно-приключенческий нон-фикшн – перевод мемуаров Владимира Пенякова, командира спецподразделения британских коммандос, которое в годы Второй мировой войны стояло в одном ряду со спецназом SAS. Его маленькая ЧВК, в которой в разные моменты времени служили от 20 до 120 человек, сражалась в составе союзных войск против держав «Оси» в Северной Африке и Италии.
Пеняков – сын русских интеллигентов с еврейскими корнями, которые уехали из России ещё в 1890-х гг., так как глава семейства, будучи талантливым химиком и учеником Менделеева, получил оффер в Бельгии. В России Владимир никогда не бывал, а своими родными странами одновременно считал Бельгию и Великобританию.
К моменту начала Второй мировой войны Пеняков являлся скучающим 43-летним толстым и лысым скуфом, который работал высокооплачиваемым инженером на египетских сахарных заводах. Семья в виде жены и двух дочерей, а также местное общество европейских коммерсантов ему давно опостылели, и он находил спасение в том, что во время отпусков в одиночку колесил на джипе по пустыне, кочевал с бедуинами и пилотировал самолёт.
Война стала для Пенякова подарком небес, и он не стесняется писать, что эти пять военных лет стали для него самым счастливым временем в жизни. Как «эксперт» по пустыне Пеняков был зачислен в британские офицеры и возглавил диверсионное подразделение в составе «Ливийской арабской армии», набранной из беглых бедуинов Киренаики, которых в предыдущие десятилетия согнали с их земель итальянские колонизаторы.
Вообще впечатляет, как Британская империя сумела эффективно мобилизовать на службу вот таких «мирных» энтузиастов, археологов и этнографов и за счёт этой имперской «школы» получить важное стратегическое преимущество над противником, когда вся пустыня фактически превратилась в проходной двор для британских разведчиков и диверсантов.
Описание диверсионной работы в Ливии весной-летом 1942 гг. одновременно отдаёт вайбами Лоуренса Аравийского и чувством, будто ты читаешь текстовое прохождение какой-то action/RPG с открытым миром. У главного героя есть база, где он может пополнять запасы, взаимодействовать с разными персонажами и брать у них квесты, вроде разведки местности или налётов на немецко-итальянские гарнизоны и аэродромы. Также нельзя забывать о том, чтобы налаживать отношения с вождями бедуинских племён. Главной валютой при расчёте с арабами является чай, но также можно торговать или обмениваться другими предметами – сахаром, мукой, шоколадом, сигаретами, ситцем или цветными тапочками.
После того как «Ось» выдавили из Ливии, майор Пеняков возглавил собственное спецподразделение – «Частную армию Попски». Это прозвище главный герой получил в честь русского анархо-коммунистического пса из популярного тогда детского комикса про семью собаки, пингвина и кролика. К слову, по своим политическим взглядам Пеняков был социалистом, и в книге видно, с каким презрением он отзывается о «традиционных» элитах, вроде британской или итальянской аристократии, противопоставляя им «простых людей» – своих сослуживцев из британского рабочего класса, Новой Зеландии, Южной Африки или итальянских партизан.
Небольшая ЧВК «Попски» на своих джипах со встроенными пулемётами была призвана сеять панику и изматывать противника в моменты его стратегического отступления. В этом качестве бойцы Пенякова впервые зарекомендовали себя в начале 1943 г. в Тунисе. В сентябре того же года они высадились в Южной Италии, а во второй половине 1944 г. досаждали немецким войскам во время кампании в Центральной части Апеннинского полуострова Свой боевой путь ЧВК «Попски» завершила весной 1945 г. взятием Венеции и встречей с советскими войсками в южной Австрии.
Спустя несколько лет после окончания войны Пеняков написал мемуары, которые стали бестселлером и были переведены на множество языков. Он планировал продолжить писательскую карьеру, но скоропостижно скончался от рака в 1951 г. в возрасте 54 лет.
Приобрести мемуары Владимира Пенякова о ЧВК его имени можно на сайте издательства.
В издательстве @individuumbooks вышел военно-приключенческий нон-фикшн – перевод мемуаров Владимира Пенякова, командира спецподразделения британских коммандос, которое в годы Второй мировой войны стояло в одном ряду со спецназом SAS. Его маленькая ЧВК, в которой в разные моменты времени служили от 20 до 120 человек, сражалась в составе союзных войск против держав «Оси» в Северной Африке и Италии.
Пеняков – сын русских интеллигентов с еврейскими корнями, которые уехали из России ещё в 1890-х гг., так как глава семейства, будучи талантливым химиком и учеником Менделеева, получил оффер в Бельгии. В России Владимир никогда не бывал, а своими родными странами одновременно считал Бельгию и Великобританию.
К моменту начала Второй мировой войны Пеняков являлся скучающим 43-летним толстым и лысым скуфом, который работал высокооплачиваемым инженером на египетских сахарных заводах. Семья в виде жены и двух дочерей, а также местное общество европейских коммерсантов ему давно опостылели, и он находил спасение в том, что во время отпусков в одиночку колесил на джипе по пустыне, кочевал с бедуинами и пилотировал самолёт.
Война стала для Пенякова подарком небес, и он не стесняется писать, что эти пять военных лет стали для него самым счастливым временем в жизни. Как «эксперт» по пустыне Пеняков был зачислен в британские офицеры и возглавил диверсионное подразделение в составе «Ливийской арабской армии», набранной из беглых бедуинов Киренаики, которых в предыдущие десятилетия согнали с их земель итальянские колонизаторы.
Вообще впечатляет, как Британская империя сумела эффективно мобилизовать на службу вот таких «мирных» энтузиастов, археологов и этнографов и за счёт этой имперской «школы» получить важное стратегическое преимущество над противником, когда вся пустыня фактически превратилась в проходной двор для британских разведчиков и диверсантов.
Описание диверсионной работы в Ливии весной-летом 1942 гг. одновременно отдаёт вайбами Лоуренса Аравийского и чувством, будто ты читаешь текстовое прохождение какой-то action/RPG с открытым миром. У главного героя есть база, где он может пополнять запасы, взаимодействовать с разными персонажами и брать у них квесты, вроде разведки местности или налётов на немецко-итальянские гарнизоны и аэродромы. Также нельзя забывать о том, чтобы налаживать отношения с вождями бедуинских племён. Главной валютой при расчёте с арабами является чай, но также можно торговать или обмениваться другими предметами – сахаром, мукой, шоколадом, сигаретами, ситцем или цветными тапочками.
После того как «Ось» выдавили из Ливии, майор Пеняков возглавил собственное спецподразделение – «Частную армию Попски». Это прозвище главный герой получил в честь русского анархо-коммунистического пса из популярного тогда детского комикса про семью собаки, пингвина и кролика. К слову, по своим политическим взглядам Пеняков был социалистом, и в книге видно, с каким презрением он отзывается о «традиционных» элитах, вроде британской или итальянской аристократии, противопоставляя им «простых людей» – своих сослуживцев из британского рабочего класса, Новой Зеландии, Южной Африки или итальянских партизан.
Небольшая ЧВК «Попски» на своих джипах со встроенными пулемётами была призвана сеять панику и изматывать противника в моменты его стратегического отступления. В этом качестве бойцы Пенякова впервые зарекомендовали себя в начале 1943 г. в Тунисе. В сентябре того же года они высадились в Южной Италии, а во второй половине 1944 г. досаждали немецким войскам во время кампании в Центральной части Апеннинского полуострова Свой боевой путь ЧВК «Попски» завершила весной 1945 г. взятием Венеции и встречей с советскими войсками в южной Австрии.
Спустя несколько лет после окончания войны Пеняков написал мемуары, которые стали бестселлером и были переведены на множество языков. Он планировал продолжить писательскую карьеру, но скоропостижно скончался от рака в 1951 г. в возрасте 54 лет.
Приобрести мемуары Владимира Пенякова о ЧВК его имени можно на сайте издательства.
В октябре 1941 г. в Советском Союзе были созданы три женских авиационных полка – 586-й истребительный (на самолётах Як-1), 587-й бомбардировочный (Пе-2) и 588-й ночной легкобомбардировочный (У-2, он же По-2). Впоследствии два авиаполка стали смешанными, но 588-й на протяжении всей войны оставался полностью женским – женщины занимали здесь все должности от командира до техников. В феврале 1943 г. их подразделение было преобразовано в 46-й гвардейский Таманский ночной бомбардировочный полк. Немцы прозвали его «ночными ведьмами» или «ночными фельдфебелями», а с советской стороны его также именовали «Дунькиным полком» по имени командира Евдокии Бершанской.
Женский легкобомбардировочный авиаполк на своих тихоходных деревянных бипланах участвовал в обороне Кавказа, освобождении Кубани и Крыма, операции «Багратион», боевых действиях на Балтийском побережье Польши и Германии.
В этом году издательская группа @azbookaknigogoliki опубликовала переиздание мемуаров лётчиц 46-го гвардейского Таманского полка под названием «Нас называли ночными ведьмами».
Женский легкобомбардировочный авиаполк на своих тихоходных деревянных бипланах участвовал в обороне Кавказа, освобождении Кубани и Крыма, операции «Багратион», боевых действиях на Балтийском побережье Польши и Германии.
В этом году издательская группа @azbookaknigogoliki опубликовала переиздание мемуаров лётчиц 46-го гвардейского Таманского полка под названием «Нас называли ночными ведьмами».
Forwarded from ивж
Посмотрел, как Москва встречала май 1945-го года, почитайте!
По словам красноармейца-техника Электрона Приклонского, в День Победы он вместе с сослуживцами вынужден был пешком добираться с одного конца Москвы до другого. Стены домов были расцвечены множеством красных флагов, вспоминал он.
Выступал с концертом Леонид Утесов.
— писал в дневнике 18-летний школьник Евсей Пугач.
Писатель Первенцев вспоминал, что ночное выступление Левитана на его друзей не произвело большого впечатления, потому что «еще со вчерашнего дня лондонское радио передавало о капитуляции и приемники ловили это сообщение».
Реакция на Победу у людей поначалу была «непонятной — как-то тихо, как-то сразу все отпустило». Первенцев ехал с вечеринки на автомобиле и невольно смотрел в окно на красные флаги:
https://www.mn.ru/long/zalpy-duglasy-utyosov-kak-moskva-vstrechala-den-pobedy-v-1945-godu
По словам красноармейца-техника Электрона Приклонского, в День Победы он вместе с сослуживцами вынужден был пешком добираться с одного конца Москвы до другого. Стены домов были расцвечены множеством красных флагов, вспоминал он.
Большинство встречных москвичей успели приодеться в самое лучшее, наверное, платье. <...> Знакомые и вовсе не знакомые люди поздравляют друг друга, улыбаясь и плача, обнимаются и целуются все подряд, и всюду одни и те же речи: войне конец! Москвичи, обычно вечно спешащие, сегодня никуда не торопятся.
Выступал с концертом Леонид Утесов.
«Сегодня нерабочий день — праздник победы. Вечером пойду на Утесова, он сейчас гремит по Москве»,
— писал в дневнике 18-летний школьник Евсей Пугач.
Писатель Первенцев вспоминал, что ночное выступление Левитана на его друзей не произвело большого впечатления, потому что «еще со вчерашнего дня лондонское радио передавало о капитуляции и приемники ловили это сообщение».
Реакция на Победу у людей поначалу была «непонятной — как-то тихо, как-то сразу все отпустило». Первенцев ехал с вечеринки на автомобиле и невольно смотрел в окно на красные флаги:
Почувствовалась та усталость, которая накоплялась за четыре военных года. Как будто вновь открылись все раны. Ехали по улице после возлияния, и вспоминал Матросова, бросившегося на дот, Сипягина и его новороссийскую могилу, оторванные ноги Вадима Собко и Славы Гаври, Сашу Полозова и многих погибших за эти красные флаги, которые вывешены сегодня на зданиях: Генерального штаба, кино, домов. Сидел неподвижный Гоголь, где-то угадывался Пушкин, рассвет, и чистое небо, и только с востока ползла какая-то косая и быстрая туча, похожая на дым пожарищ...
https://www.mn.ru/long/zalpy-duglasy-utyosov-kak-moskva-vstrechala-den-pobedy-v-1945-godu
Московские новости
Залпы, «дугласы», Утесов: как Москва встречала День Победы в 1945 году
Колумнист «Московских новостей» Иван Жуковский рассказал, как столица встречала победоносный май 1945 года.
Achtung! Attenzione! Figyelem!
На протяжении последних пяти месяцев образовательно-развлекательные каналы «Стальной шлем» и «Берсальеры» раз в две недели радовали вас своими подкастами о межвоенной истории Европы.
Сегодня мы выпускаем последний – десятый – выпуск первого сезона, который вышел у нас в жанре алко-подкаста. В нём мы пьём разные интересные напитки, отвечаем на ваши вопросы и делимся планами на будущее.
Подписывайтесь на нас, слушайте нас, оставайтесь с нами и возвращайтесь к нам!
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
На протяжении последних пяти месяцев образовательно-развлекательные каналы «Стальной шлем» и «Берсальеры» раз в две недели радовали вас своими подкастами о межвоенной истории Европы.
Сегодня мы выпускаем последний – десятый – выпуск первого сезона, который вышел у нас в жанре алко-подкаста. В нём мы пьём разные интересные напитки, отвечаем на ваши вопросы и делимся планами на будущее.
Подписывайтесь на нас, слушайте нас, оставайтесь с нами и возвращайтесь к нам!
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
Forwarded from Александр Штефанов
18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ШТЕФАНОВЫМ АЛЕКСАНДРОМ АНДРЕЕВИЧЕМ
https://youtu.be/ACDxbVQyZLU
https://youtu.be/ACDxbVQyZLU
YouTube
Георгиевская ленточка в постсоветских республиках. Сложная история символа
Пожизненная скидка в 15% на ВПН - https://xn--r1a.website/vpn_liberty_bot?start=promo_shtefanov
Для желающих поддержать выход новых роликов:
https://boosty.to/alexandrshtefanov
https://www.patreon.com/alexandrshtefanov
Криптокошельки
Биткоин: bc1qehzg5jwe2hswn06…
Для желающих поддержать выход новых роликов:
https://boosty.to/alexandrshtefanov
https://www.patreon.com/alexandrshtefanov
Криптокошельки
Биткоин: bc1qehzg5jwe2hswn06…
«Французы без боя сдали свою страну немцам в 1940 году»; «За Гитлера воевало/погибло больше французов, чем против Гитлера»; «Французы способны воевать лишь со своими женщинами»; «Франция вошла в число держав-победительниц по недоразумению/благодаря доброй воле товарища Сталина»; «И эти нас победили»?
Наверняка вы слышали все эти байки об участии Франции во Второй мировой войне. Сегодня на стриме у Николая Росова я восстанавливаю историческую справедливость и опровергаю всю эту постсоветскую псевдоисторическую туфту.
https://www.youtube.com/watch?v=rshYDYxI1Qs
Наверняка вы слышали все эти байки об участии Франции во Второй мировой войне. Сегодня на стриме у Николая Росова я восстанавливаю историческую справедливость и опровергаю всю эту постсоветскую псевдоисторическую туфту.
https://www.youtube.com/watch?v=rshYDYxI1Qs
YouTube
Франция во Второй мировой со Стальным шлемом
Все стримы со Стальным шлемом: https://www.youtube.com/playlist?list=PL95-9SHizksynKHGdgufqUnQMogGVzHSo
Сообщество "Стальной шлем" в Телеграме: https://xn--r1a.website/stahlhelm
Бусти: https://boosty.to/rosov
Донаты: https://www.donationalerts.com/r/groza_stream…
Сообщество "Стальной шлем" в Телеграме: https://xn--r1a.website/stahlhelm
Бусти: https://boosty.to/rosov
Донаты: https://www.donationalerts.com/r/groza_stream…
Адольф Гитлер – пацифист
К моменту назначения Гитлера канцлером Германии Веймарская республика уже освободилась и от иностранной оккупации западных провинций, и от военного надзора со стороны Союзников, и от репараций. С февраля 1932 г. в Женеве заседала международная конференция по разоружению. В декабре ещё при канцлере Шлейхере великие державы признали принципиальное право Германии на расширение своей армии. Однако масштабы этого расширения ещё не были определены. Приход Гитлера с его репутацией националиста и реваншиста лишь осложнил положение дел.
Для того чтобы отложить перевооружение Германии, другие державы стали предлагать разнообразные уловки. Например, в начале мая 1933 г. было подано предложение учитывать при подсчёте вооружённых сил также парамилитарные отряды СА, СС и «Стального шлема». Таким образом, получалась внушительная цифра, а значит Германия могла по-прежнему обходиться без обязательного воинского призыва. Естественно, Гитлер счёл такие предложения неприемлемыми.
Однако нужно понимать следующий момент. Нацисты пришли к власти исключительно за счёт своих разглагольствований о внутренней политике. Их внешнеполитическая программа была неизвестна ни широкой публике в самой Германии, ни тем более за границей. Тут можно было бы вспомнить о «Майн Кампф», но кто читает или относится всерьёз к книгам действующих политиков? Вот вы много читали книг, которые написали нынешние власти предержащие? Серьёзно к ним относитесь?
16 мая недавно вступивший в должность президент США Франклин Рузвельт публично обратился к главам большинства стран мира с предложением уничтожить все наступательные вооружения.
А уже 17 мая немецкий канцлер выступил с «Мирной речью» в рейхстаге – это было его первое публичное выступление на тему внешней политики после прихода к власти. Гитлер представил себя союзником Рузвельта и всецело поддержал идею всеобщего разоружения. Но раз Германия и так уже разоружена, то дело за другими великими державами. Воевать немцы уж точно не хотят, ибо «война – это безграничное безумие», – заверил слушателей Адольф Гитлер. Кроме того, канцлер подчеркнул, что Германия уважительно относится ко всем своим соседям, включая французов и поляков, а все страхи насчёт «германизации» и уничтожения национальных идентичностей должны остаться в XIX в. В Европе нет более беззащитной нации, чем немцы, а потому их следует перестать унижать как «проигравших» и пересмотреть несправедливый Версальский мир – либо разоружиться всем, либо позволить вооружённым силам Германии достигнуть уровня её соседей.
«Даже Штреземан не смог бы произнести более мягкой и мирной речи», – отметил один из слушателей, принадлежавший к Социал-демократической партии (СДПГ). На тот момент социал-демократы уже подвергались полномасштабным преследованиям и террору, но их депутаты ещё продолжали заседать в рейхстаге. Более того, «Мирная речь» Гитлера показалась им настолько правильной, что представители СДПГ присоединились к общему хору аплодисментов и пению гимна после того, как канцлер завершил выступление. В итоге социал-демократы оказались на грани раскола между теми, кто уже отбыл в эмиграцию или ушёл в подполье, и теми, кто считал, будто в нацистской Германии ещё возможно оставаться «лояльной системной оппозицией». Гитлер сам разрешил этот спор месяц спустя – 22 июня СДПГ была официально запрещена как «антинародная и антигосударственная организация».
«Мирная речь» Гитлера была с облегчением воспринята за рубежом. Большая часть иностранной прессы констатировала, что канцлер показал себя ответственным государственным мужем.
Однако ни к какому пересмотру позиции великих держав на Женевской конференции это не привело. Бывшие союзники по Антанте продолжали тянуть время и предлагали отложить перевооружение ещё на годы. В конце концов, в октябре Гитлер объявил о выходе Германии из переговоров, а заодно и из Лиги Наций. В ноябре это решение было одобрено на всенародном референдуме 95% голосов при явке в 96%. Никаких санкций против Германии не последовало, и Гитлер получил полный карт-бланш на реализацию своей военной программы.
К моменту назначения Гитлера канцлером Германии Веймарская республика уже освободилась и от иностранной оккупации западных провинций, и от военного надзора со стороны Союзников, и от репараций. С февраля 1932 г. в Женеве заседала международная конференция по разоружению. В декабре ещё при канцлере Шлейхере великие державы признали принципиальное право Германии на расширение своей армии. Однако масштабы этого расширения ещё не были определены. Приход Гитлера с его репутацией националиста и реваншиста лишь осложнил положение дел.
Для того чтобы отложить перевооружение Германии, другие державы стали предлагать разнообразные уловки. Например, в начале мая 1933 г. было подано предложение учитывать при подсчёте вооружённых сил также парамилитарные отряды СА, СС и «Стального шлема». Таким образом, получалась внушительная цифра, а значит Германия могла по-прежнему обходиться без обязательного воинского призыва. Естественно, Гитлер счёл такие предложения неприемлемыми.
Однако нужно понимать следующий момент. Нацисты пришли к власти исключительно за счёт своих разглагольствований о внутренней политике. Их внешнеполитическая программа была неизвестна ни широкой публике в самой Германии, ни тем более за границей. Тут можно было бы вспомнить о «Майн Кампф», но кто читает или относится всерьёз к книгам действующих политиков? Вот вы много читали книг, которые написали нынешние власти предержащие? Серьёзно к ним относитесь?
16 мая недавно вступивший в должность президент США Франклин Рузвельт публично обратился к главам большинства стран мира с предложением уничтожить все наступательные вооружения.
А уже 17 мая немецкий канцлер выступил с «Мирной речью» в рейхстаге – это было его первое публичное выступление на тему внешней политики после прихода к власти. Гитлер представил себя союзником Рузвельта и всецело поддержал идею всеобщего разоружения. Но раз Германия и так уже разоружена, то дело за другими великими державами. Воевать немцы уж точно не хотят, ибо «война – это безграничное безумие», – заверил слушателей Адольф Гитлер. Кроме того, канцлер подчеркнул, что Германия уважительно относится ко всем своим соседям, включая французов и поляков, а все страхи насчёт «германизации» и уничтожения национальных идентичностей должны остаться в XIX в. В Европе нет более беззащитной нации, чем немцы, а потому их следует перестать унижать как «проигравших» и пересмотреть несправедливый Версальский мир – либо разоружиться всем, либо позволить вооружённым силам Германии достигнуть уровня её соседей.
«Даже Штреземан не смог бы произнести более мягкой и мирной речи», – отметил один из слушателей, принадлежавший к Социал-демократической партии (СДПГ). На тот момент социал-демократы уже подвергались полномасштабным преследованиям и террору, но их депутаты ещё продолжали заседать в рейхстаге. Более того, «Мирная речь» Гитлера показалась им настолько правильной, что представители СДПГ присоединились к общему хору аплодисментов и пению гимна после того, как канцлер завершил выступление. В итоге социал-демократы оказались на грани раскола между теми, кто уже отбыл в эмиграцию или ушёл в подполье, и теми, кто считал, будто в нацистской Германии ещё возможно оставаться «лояльной системной оппозицией». Гитлер сам разрешил этот спор месяц спустя – 22 июня СДПГ была официально запрещена как «антинародная и антигосударственная организация».
«Мирная речь» Гитлера была с облегчением воспринята за рубежом. Большая часть иностранной прессы констатировала, что канцлер показал себя ответственным государственным мужем.
Однако ни к какому пересмотру позиции великих держав на Женевской конференции это не привело. Бывшие союзники по Антанте продолжали тянуть время и предлагали отложить перевооружение ещё на годы. В конце концов, в октябре Гитлер объявил о выходе Германии из переговоров, а заодно и из Лиги Наций. В ноябре это решение было одобрено на всенародном референдуме 95% голосов при явке в 96%. Никаких санкций против Германии не последовало, и Гитлер получил полный карт-бланш на реализацию своей военной программы.
Иранский 37-й
В 1979 г. в Иране произошла революция, которая свергла монархический режим. Шаха сместила широчайшая общественная коалиция, в которую входили исламисты, либералы, националисты и левые всех сортов. Символом революции стал аятолла Рухолла Хомейни. Большинство лидеров протеста воспринимали его как морального авторитета, который после победы революции останется надпартийной «совестью нации». Никто не мог представить, что 79-летний аятолла за несколько месяцев сумеет конвертировать свой моральный авторитет в реальное политическое господство.
По итогу Иран был провозглашён Исламской республикой, которая управляется в соответствии с доктриной «Вилаят аль-факих», где высшая светская и религиозная власть сконцентрирована в руках пожизненного Верховного руководителя (Рахбара), который обязан быть выходцем из шиитского духовенства. Первым Рахбаром Исламской республики стал сам Хомейни.
Иранская революция с самого начала была очень кровавой. Свержение шаха сопровождалось уличными боями с тысячами жертв. После победы революционеров начались казни сторонников свергнутого режима. Вскоре аятоллы принялись давить уже своих недавних союзников.
Однако это не была игра в одни ворота. Например, существовала «Организация моджахедов иранского народа» (ОМИН), которая пыталась совместить марксизм и ислам. Она оказывала вооружённое сопротивление ещё шахскому режиму, а после установления диктатуры аятолл продолжила борьбу и против Исламской республики. Летом 1981 г. боевики ОМИН взорвали президента, премьер-министра, главного судью, несколько министров и десятки депутатов. Режим ответил кампанией ответного террора, казнив тысячи сторонников ОМИН. После этого многие моджахеды бежали в Ирак, против которого Иран тогда воевал, и стали коллаборационистами при Саддаме Хусейне.
Ирано-иракская война длилась с 1980 по 1988 гг. Общие безвозвратные военные потери оцениваются в 500 тыс. человек при том, что стороны так и остались в своих довоенных границах. В июле 1988 г. перед самым подписанием перемирия Саддам попытался разыграть последнюю карту – он бросил в бой подразделения ОМИН, надеясь вызвать внутреннее восстание в Иране. Однако иранская армия и Корпус стражей исламской революции (КСИР) успешно отразили атаку.
Тем не менее руководители Ирана, судя по всему, всерьёз опасались левого восстания внутри страны. В ответ на внешнюю атаку ОМИН они решили зачистить тыл от потенциальной «пятой колонны». Хомейни издал секретную фетву, согласно которой все левые подлежали казни как «муртады» – вероотступники, и «мухарибы» – те, кто воюет против Аллаха. Были созданы «специальные комиссии», которые должны были во внесудебном порядке рассматривать дела обвиняемых и определять их судьбу. Помимо сторонников ОМИН под каток террора также попали представители других левых групп, вроде Компартии «Туде» и «Организации федаинов иранского народа».
«Целевой группой» оказались заключённые иранских тюрем, которые сидели по политическим статьям, причём безотносительно того, была ли их борьба вооружённой или мирной. Предварительно все тюрьмы были изолированы от внешнего мира, а все контакты заключённых между собой сведены к минимуму. Узники представали перед комиссией, после чего сторонников ОМИН склоняли к сотрудничеству, а других левых опрашивали об их отношении к религии. Все эти опросы проходили под предлогом грядущей «амнистии», а также разделения заключённых на практикующих и непрактикующих мусульман. Всех, кто отказывался от сотрудничества или признавался, что не соблюдает исламские обряды, тут же отправляли на виселицу.
Точное число жертв массовых казней летом-осенью 1988 г. неизвестно. Наиболее радикальные оценки достигают 30 тыс. человек, хотя «Amnesty International» оценивает это число примерно в 5 тыс. Места захоронения казнённых до сих неизвестны и недоступны для их родственников.
И да, одним из членов тегеранской «четвёрки», которая во внесудебном порядке рассматривала дела и отправляла заключённых на смерть, являлся тогдашний заместитель столичного прокурора 27-летний Эбрахим Раиси.
В 1979 г. в Иране произошла революция, которая свергла монархический режим. Шаха сместила широчайшая общественная коалиция, в которую входили исламисты, либералы, националисты и левые всех сортов. Символом революции стал аятолла Рухолла Хомейни. Большинство лидеров протеста воспринимали его как морального авторитета, который после победы революции останется надпартийной «совестью нации». Никто не мог представить, что 79-летний аятолла за несколько месяцев сумеет конвертировать свой моральный авторитет в реальное политическое господство.
По итогу Иран был провозглашён Исламской республикой, которая управляется в соответствии с доктриной «Вилаят аль-факих», где высшая светская и религиозная власть сконцентрирована в руках пожизненного Верховного руководителя (Рахбара), который обязан быть выходцем из шиитского духовенства. Первым Рахбаром Исламской республики стал сам Хомейни.
Иранская революция с самого начала была очень кровавой. Свержение шаха сопровождалось уличными боями с тысячами жертв. После победы революционеров начались казни сторонников свергнутого режима. Вскоре аятоллы принялись давить уже своих недавних союзников.
Однако это не была игра в одни ворота. Например, существовала «Организация моджахедов иранского народа» (ОМИН), которая пыталась совместить марксизм и ислам. Она оказывала вооружённое сопротивление ещё шахскому режиму, а после установления диктатуры аятолл продолжила борьбу и против Исламской республики. Летом 1981 г. боевики ОМИН взорвали президента, премьер-министра, главного судью, несколько министров и десятки депутатов. Режим ответил кампанией ответного террора, казнив тысячи сторонников ОМИН. После этого многие моджахеды бежали в Ирак, против которого Иран тогда воевал, и стали коллаборационистами при Саддаме Хусейне.
Ирано-иракская война длилась с 1980 по 1988 гг. Общие безвозвратные военные потери оцениваются в 500 тыс. человек при том, что стороны так и остались в своих довоенных границах. В июле 1988 г. перед самым подписанием перемирия Саддам попытался разыграть последнюю карту – он бросил в бой подразделения ОМИН, надеясь вызвать внутреннее восстание в Иране. Однако иранская армия и Корпус стражей исламской революции (КСИР) успешно отразили атаку.
Тем не менее руководители Ирана, судя по всему, всерьёз опасались левого восстания внутри страны. В ответ на внешнюю атаку ОМИН они решили зачистить тыл от потенциальной «пятой колонны». Хомейни издал секретную фетву, согласно которой все левые подлежали казни как «муртады» – вероотступники, и «мухарибы» – те, кто воюет против Аллаха. Были созданы «специальные комиссии», которые должны были во внесудебном порядке рассматривать дела обвиняемых и определять их судьбу. Помимо сторонников ОМИН под каток террора также попали представители других левых групп, вроде Компартии «Туде» и «Организации федаинов иранского народа».
«Целевой группой» оказались заключённые иранских тюрем, которые сидели по политическим статьям, причём безотносительно того, была ли их борьба вооружённой или мирной. Предварительно все тюрьмы были изолированы от внешнего мира, а все контакты заключённых между собой сведены к минимуму. Узники представали перед комиссией, после чего сторонников ОМИН склоняли к сотрудничеству, а других левых опрашивали об их отношении к религии. Все эти опросы проходили под предлогом грядущей «амнистии», а также разделения заключённых на практикующих и непрактикующих мусульман. Всех, кто отказывался от сотрудничества или признавался, что не соблюдает исламские обряды, тут же отправляли на виселицу.
Точное число жертв массовых казней летом-осенью 1988 г. неизвестно. Наиболее радикальные оценки достигают 30 тыс. человек, хотя «Amnesty International» оценивает это число примерно в 5 тыс. Места захоронения казнённых до сих неизвестны и недоступны для их родственников.
И да, одним из членов тегеранской «четвёрки», которая во внесудебном порядке рассматривала дела и отправляла заключённых на смерть, являлся тогдашний заместитель столичного прокурора 27-летний Эбрахим Раиси.
Forwarded from Redroom Text
Славянская Германия
Любителям мерять черепа и рассуждать о чистоте крови на заметку.
В 1919 году Веймарская республика избирала президента. Победил на тех выборах лидер СДПГ (социал-демократы) Фридрих Эберт. Но мало кто вспомнит, что его соперником была Немецкая Национальная Народная партия. Упрощая, это это была партия фрайкора, отбитых немецких националистов. НЕ нацистов ещё (в 1933 НННП объединится с НСДАП), но близких к тому национал-монархистов. Которые были против революции, против развала империи, против Версальского мира и за Дойчланд юбер аллес. Ядерным электоратом которой были немцы, бежавшие с отошедших к Польше восточных территорий.
И их кандидата в президенты звали... Граф Артур фон Посадовский. Бывший вице-канцлер Второго Рейха, богатый силезский землевладелец. Как вы понимаете, со славянскими корнями. И нет, это ему не мешало баллотироваться в президенты ГЕРМАНИИ от НАЦИОНАЛИСТОВ
Не в одной Австро-Венгрии жили славяне. В середине XVIII века Пруссия отжала у Австрии Силезию. А потом случились разделы Польши, где к Пруссии отошёл неслабый кусочек с Гданьском-Данцигом и Познанью-Позеном.
Прусские власти с самого начала вели политику по германизации славянского населения. Тем более что в той же Силезии, да и на западе Польши немцы в городах доминировали ещё в Средние века. Ну а с “костёлом, который сохранил польскую нацию” всё было не очень хорошо, потому конкретно в тех краях была сильная протестантская община, до половины всего населения.
В результате к началу XX века три четверти населения Силезии, 65% населения Западной Пруссии (это где Данциг) и 40% населения Познани воспринимали себя, как немцы. Они говорили по-немецки, были лютеранами, служили в немецкой армии, делали немецкую карьеру.. А что у многих из них были странные фамилии, заканчивавшиеся на - ский, так это ничего.
Многие такие “истинные немцы” со странными фамилиями после распада Второго Рейха будут травмированы не меньше прочих, и станут немецкими радикальными националистами. Таких даже среди евреев хватало. И в отличие от тех же евреев, иметь славянские корни было не приговором даже в НСДАП.
В результате среди немецкого командования во время Второй мировой мы видим генерал-майора танковых войск Германа фон Оппельн-Брониковского, обергруппенфюрера СС Эриха фон дем Бах-Зелевского или фельдмаршала Эриха фон Левинского (хотя последнего вы, возможно, знаете под фамилией его отчима - Манштейн). Да, как вы все правильно понимаете, это тоже всё онемеченные этнические поляки. Ну и все это знают, но как не упомянуть - Отто Скорцени как бы тоже поляк, его фамилия Skorzeny по-польски читается как Скоженый.
И давайте сразу. Я часто видел этот факт с подводкой АЗАЗА ПОЛЯКИ ВОЕВАЛИ ЗА ГИТЛЕРА. Даже какие-то списки подобных офицеров польского происхождения приводят. Но, простите, это бред. Все эти люди потому и стали под знамёна Рейха, что воспринимали себя как немцы, пусть и не забывали о славянской крови. Бах-Зелевский и Скорцени делали карьеру в СС, куда до последних лет войны славян брать было прямо запрещено - именно потому, что их никто как поляков не воспринимал, несмотря на фамилии.
Но всё же это забавно, что среди самых радикальных националистов подозрительно часто можно встретить некоренные фамилии.
Любителям мерять черепа и рассуждать о чистоте крови на заметку.
В 1919 году Веймарская республика избирала президента. Победил на тех выборах лидер СДПГ (социал-демократы) Фридрих Эберт. Но мало кто вспомнит, что его соперником была Немецкая Национальная Народная партия. Упрощая, это это была партия фрайкора, отбитых немецких националистов. НЕ нацистов ещё (в 1933 НННП объединится с НСДАП), но близких к тому национал-монархистов. Которые были против революции, против развала империи, против Версальского мира и за Дойчланд юбер аллес. Ядерным электоратом которой были немцы, бежавшие с отошедших к Польше восточных территорий.
И их кандидата в президенты звали... Граф Артур фон Посадовский. Бывший вице-канцлер Второго Рейха, богатый силезский землевладелец. Как вы понимаете, со славянскими корнями. И нет, это ему не мешало баллотироваться в президенты ГЕРМАНИИ от НАЦИОНАЛИСТОВ
Не в одной Австро-Венгрии жили славяне. В середине XVIII века Пруссия отжала у Австрии Силезию. А потом случились разделы Польши, где к Пруссии отошёл неслабый кусочек с Гданьском-Данцигом и Познанью-Позеном.
Прусские власти с самого начала вели политику по германизации славянского населения. Тем более что в той же Силезии, да и на западе Польши немцы в городах доминировали ещё в Средние века. Ну а с “костёлом, который сохранил польскую нацию” всё было не очень хорошо, потому конкретно в тех краях была сильная протестантская община, до половины всего населения.
В результате к началу XX века три четверти населения Силезии, 65% населения Западной Пруссии (это где Данциг) и 40% населения Познани воспринимали себя, как немцы. Они говорили по-немецки, были лютеранами, служили в немецкой армии, делали немецкую карьеру.. А что у многих из них были странные фамилии, заканчивавшиеся на - ский, так это ничего.
Многие такие “истинные немцы” со странными фамилиями после распада Второго Рейха будут травмированы не меньше прочих, и станут немецкими радикальными националистами. Таких даже среди евреев хватало. И в отличие от тех же евреев, иметь славянские корни было не приговором даже в НСДАП.
В результате среди немецкого командования во время Второй мировой мы видим генерал-майора танковых войск Германа фон Оппельн-Брониковского, обергруппенфюрера СС Эриха фон дем Бах-Зелевского или фельдмаршала Эриха фон Левинского (хотя последнего вы, возможно, знаете под фамилией его отчима - Манштейн). Да, как вы все правильно понимаете, это тоже всё онемеченные этнические поляки. Ну и все это знают, но как не упомянуть - Отто Скорцени как бы тоже поляк, его фамилия Skorzeny по-польски читается как Скоженый.
И давайте сразу. Я часто видел этот факт с подводкой АЗАЗА ПОЛЯКИ ВОЕВАЛИ ЗА ГИТЛЕРА. Даже какие-то списки подобных офицеров польского происхождения приводят. Но, простите, это бред. Все эти люди потому и стали под знамёна Рейха, что воспринимали себя как немцы, пусть и не забывали о славянской крови. Бах-Зелевский и Скорцени делали карьеру в СС, куда до последних лет войны славян брать было прямо запрещено - именно потому, что их никто как поляков не воспринимал, несмотря на фамилии.
Но всё же это забавно, что среди самых радикальных националистов подозрительно часто можно встретить некоренные фамилии.
Telegram
Redroom Text
Просто иллюстрация того, насколько всё странно было в 1920-е - 1930-е годы. В Германии на 1932 год на полном серьёзе существовала ПРОНАЦИСТСКАЯ. ЕВРЕЙСКАЯ. ПАРТИЯ. Я сейчас не брежу.
На самом деле, сам факт появления правых евреев в Германии неудивителен.…
На самом деле, сам факт появления правых евреев в Германии неудивителен.…
Великая война — рекомендую один из моих любимейших каналов в телеграме, посвящённый Первой мировой войне.
Первые танки и броневики, стрелковое оружие и артиллерия, тактика и стратегия, великие сражения и окопный быт.
Авторы также рассказывают о том, как опыт Первой мировой до сих пор влияет на войны современности.
О войне, перевернувшей историю, читайте на канале «Великая война» — @Greatwarchannel
Первые танки и броневики, стрелковое оружие и артиллерия, тактика и стратегия, великие сражения и окопный быт.
Авторы также рассказывают о том, как опыт Первой мировой до сих пор влияет на войны современности.
О войне, перевернувшей историю, читайте на канале «Великая война» — @Greatwarchannel
Attention!
Вообще-то первый сезон подкаста «Стального шлема» и «Берсальеров» уже закончился, но мы решили записать короткий бонус-выпуск о фашизме в нашей любимой криптометрополии.
Послушать о том, как люди работали, работали и в итоге недоработали, можно на всех удобных для вас платформах:
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
Вообще-то первый сезон подкаста «Стального шлема» и «Берсальеров» уже закончился, но мы решили записать короткий бонус-выпуск о фашизме в нашей любимой криптометрополии.
Послушать о том, как люди работали, работали и в итоге недоработали, можно на всех удобных для вас платформах:
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
Сегодня в Южной Африке проходят очередные парламентские выборы, которые называют самыми важными выборами в стране, начиная с демонтажа апартеида в 1994 г. Правящему «Африканскому национальному конгрессу» (АНК) предрекают впервые за 30 лет набрать меньше 50% голосов, а значит АНК придётся договариваться о коалиции с другими партиями.
Так как это канал о первой половине XX в., то самое время вспомнить о других судьбоносных выборах в Южной Африке, которые и положили начало системе апартеида.
Южно-Африканский Союз (ЮАС) был образован в 1910 г. как доминион Британской империи, который объединял британские Капскую провинцию и Наталь с аннексированными после англо-бурской войны Трансваалем и Оранжевой республикой. Вся полнота политической власти изначально принадлежала белому меньшинству, которое составляло 20% населения страны. Впрочем, сами белые тоже были разделены внутри себя. Англоговорящие европейцы и часть буров объединились в лагерь «юнионистов», которые подчёркивали свою лояльность Британской империи. Другая же часть буров остались непримиримыми националистами и всячески стремились свергнуть «британское иго».
У каждой из четырёх провинций было собственное избирательное законодательство. В бывших бурских республиках Трансвааль и Оранжевой право голоса имели только белые мужчины вне зависимости от их благосостояния и образования. А вот в бывших британских Капской провинции и Натале существовали имущественные и образовательные цензы, но не было расовых ограничений. Таким образом, помимо статусных белых мужчин здесь также могли голосовать зажиточные чёрные, цветные и азиаты.
Изначально правительство ЮАС возглавляли «юнионисты». Однако на выборах 1924 г. впервые победили бурские националисты. За 15 лет у власти они провели эгалитарные реформы для белых, включая женское избирательное право и отмену имущественных/образовательных цензов, но одновременно исключили чёрную элиту из общих списков избирателей – те теперь могли голосовать только по отдельному списку за трёх своих белых «представителей».
Когда в 1939 г. началась Вторая мировая война, бурские националисты не пожелали поддерживать Британскую империю, но «юнионисты» сместили их через парламентский вотум недоверия. Страну возглавил Ян Смэтс, который вступил в войну на стороне Британии.
В годы войны на южноафриканские промышленные предприятия хлынул поток дешёвой чёрной рабочей силы. Часть белых рабочих восприняли это как угрозу для своей занятости и безопасности, тогда как для белых фермеров это означало отток дешёвых сельскохозяйственных работников, дефицит кадров и, следовательно, их удорожание. Кроме того, бурские националисты активно чихвостили Смэтса как «изменника», который вписался в чужую для буров войну на стороне английских захватчиков и советских коммунистов.
В преддверии майских выборов 1948 г. Объединённая партия Смэтса предлагала продолжить постепенную интеграцию чернокожих, цветных и азиатов в южноафриканское общество, тогда как бурская Национальная партия выступила с программой «апартеида» – раздельного проживания, при котором все расовые группы будут жить раздельно друг от друга.
В итоге Объединённая партия набрала 49% голосов, Национальная партия – 38%, а близкая к последней Африканерская партия – ещё 4%. «Союзная» по отношению к «юнионистам» Лейбористская партия получила 2,5%.
И угадайте, кто победил?
Бурские националисты.
Ведь важно не только, как проголосовали, но и где проголосовали.
В ЮАС действовала британская мажоритарная система – страна была разделена на 150 округов, где побеждал тот, кто наберёт простое арифметическое большинство. При этом сельских (менее населённых) округов было больше, чем городских (более населённых). В итоге коалиция «сельских» Национальной и Африканерской партий получила 79 мест в парламенте, тогда как «городская» Объединённая партия – лишь 65, а союзные ей лейбористы – 6.
Таким образом, бурские националисты снова возглавили правительство и принялись на практике реализовывать свою концепцию «апартеида». Но до полной консолидации власти им было ещё далеко.
Продолжение следует.
Так как это канал о первой половине XX в., то самое время вспомнить о других судьбоносных выборах в Южной Африке, которые и положили начало системе апартеида.
Южно-Африканский Союз (ЮАС) был образован в 1910 г. как доминион Британской империи, который объединял британские Капскую провинцию и Наталь с аннексированными после англо-бурской войны Трансваалем и Оранжевой республикой. Вся полнота политической власти изначально принадлежала белому меньшинству, которое составляло 20% населения страны. Впрочем, сами белые тоже были разделены внутри себя. Англоговорящие европейцы и часть буров объединились в лагерь «юнионистов», которые подчёркивали свою лояльность Британской империи. Другая же часть буров остались непримиримыми националистами и всячески стремились свергнуть «британское иго».
У каждой из четырёх провинций было собственное избирательное законодательство. В бывших бурских республиках Трансвааль и Оранжевой право голоса имели только белые мужчины вне зависимости от их благосостояния и образования. А вот в бывших британских Капской провинции и Натале существовали имущественные и образовательные цензы, но не было расовых ограничений. Таким образом, помимо статусных белых мужчин здесь также могли голосовать зажиточные чёрные, цветные и азиаты.
Изначально правительство ЮАС возглавляли «юнионисты». Однако на выборах 1924 г. впервые победили бурские националисты. За 15 лет у власти они провели эгалитарные реформы для белых, включая женское избирательное право и отмену имущественных/образовательных цензов, но одновременно исключили чёрную элиту из общих списков избирателей – те теперь могли голосовать только по отдельному списку за трёх своих белых «представителей».
Когда в 1939 г. началась Вторая мировая война, бурские националисты не пожелали поддерживать Британскую империю, но «юнионисты» сместили их через парламентский вотум недоверия. Страну возглавил Ян Смэтс, который вступил в войну на стороне Британии.
В годы войны на южноафриканские промышленные предприятия хлынул поток дешёвой чёрной рабочей силы. Часть белых рабочих восприняли это как угрозу для своей занятости и безопасности, тогда как для белых фермеров это означало отток дешёвых сельскохозяйственных работников, дефицит кадров и, следовательно, их удорожание. Кроме того, бурские националисты активно чихвостили Смэтса как «изменника», который вписался в чужую для буров войну на стороне английских захватчиков и советских коммунистов.
В преддверии майских выборов 1948 г. Объединённая партия Смэтса предлагала продолжить постепенную интеграцию чернокожих, цветных и азиатов в южноафриканское общество, тогда как бурская Национальная партия выступила с программой «апартеида» – раздельного проживания, при котором все расовые группы будут жить раздельно друг от друга.
В итоге Объединённая партия набрала 49% голосов, Национальная партия – 38%, а близкая к последней Африканерская партия – ещё 4%. «Союзная» по отношению к «юнионистам» Лейбористская партия получила 2,5%.
И угадайте, кто победил?
Бурские националисты.
Ведь важно не только, как проголосовали, но и где проголосовали.
В ЮАС действовала британская мажоритарная система – страна была разделена на 150 округов, где побеждал тот, кто наберёт простое арифметическое большинство. При этом сельских (менее населённых) округов было больше, чем городских (более населённых). В итоге коалиция «сельских» Национальной и Африканерской партий получила 79 мест в парламенте, тогда как «городская» Объединённая партия – лишь 65, а союзные ей лейбористы – 6.
Таким образом, бурские националисты снова возглавили правительство и принялись на практике реализовывать свою концепцию «апартеида». Но до полной консолидации власти им было ещё далеко.
Продолжение следует.
Как в Южной Африке установили апартеид. Часть вторая (первая – тут).
На выборах 1948 г. большинство избирателей проголосовали за партии, которые выступали за продолжение постепенной межрасовой интеграции. Сторонники апартеида получили меньшинство голосов, но выиграли за счёт специфической нарезки округов, при которой число депутатов от сельской местности было больше, чем число депутатов от городов. В итоге после 1948 г. в парламенте заседали 79 сторонников апартеида и 74 противника.
Было ясно, что при таких раскладах власть сторонников апартеида висит на волоске, и каждые выборы будут грозить им потерей власти. Тогда лидеры бурских националистов принялись расширять свою электоральную базу и, напротив, сокращать электорат соперников.
С 1915 г. под управлением Южно-Африканского Союза (ЮАС) находилась бывшая немецкая колония Юго-Западная Африка, где также проживало белое меньшинство, в основном буры и немцы. В 1950 г. им предоставили право избирать 6 собственных депутатов в южноафриканский парламент, и все 6 мест были заняты представителями Национальной партии.
До 1936 г. богатые и образованные чёрные из Капской провинции имели право голоса на общих основаниях. В 1936 г. они были исключены из общего списка избирателей и теперь могли голосовать только по отдельному списку, избирая 3 своих белых «представителей».
Однако во всё той же Капской провинции по-прежнему на общих основаниях с остальными белыми могли голосовать зажиточные и образованные цветные. В 1951 г. правительство провело через парламент закон, согласно которому цветные также изымались из общих списков и теперь могли голосовать только по отдельному списку за 4 своих белых «представителей».
Однако тут в дело вмешался Верховный суд. Дело в том, что по британскому парламентскому Акту 1909 г., который и санкционировал создание Союза, любое лишение избирательных прав по расовому принципу должно было быть одобрено квалифицированным большинством в 2/3 голосов на совместном заседании обеих палат. Правительство же и парламентское большинство утверждали, что Вестминстерский статут 1931 г. даровал суверенитет доминионам, а потому Акты британского парламента тут больше не действуют.
Сторонники апартеида решили ломать непокорную судебную систему через колено. Был создан отдельный Высокий суд парламента, который состоял из депутатов и имел полномочия отменять решения Верховного суда. Однако Высокий суд Капской провинции также признал этот орган неконституционным.
На фоне этой судебной вакханалии состоялись выборы 1953 г., на которых зажиточные и образованные цветные Капской провинции по-прежнему могли голосовать по общему списку. Бурские националисты получили 49,5% голосов, Объединённая партия – 47,5%, а лейбористы – 3%. Однако и в этот раз приоритет сельских округов над городскими спас режим апартеида – его сторонники получили 94 места, а противники – 65.
В конце концов, режим реформировал верхнюю палату – Сенат. Его членов частично назначало правительство, а частично избирали провинциальные и федеральные депутаты. Реформа расширила число сенаторов с 48 до 89, а новые правила комплектования Сената обеспечили бурским националистам подавляющее большинство. В итоге закон об отдельном списке для цветных избирателей всё же был принят квалифицированным большинством обеих палат в 1956 г.
Но этого режиму было уже мало. Закон 1959 г. лишил зажиточных чёрных права выбирать даже тех 3 белых «представителей», кого они могли избирать после 1936 г. Аналогичный закон по отношению к цветным был принят в 1968 г. Вместо этого чёрным предлагалось заниматься политикой в изолированных бантустанах, а цветным довольствоваться отдельным Советом представителей с ограниченными полномочиями.
Таким образом, либеральная оппозиция против апартеида лишилась возможности вернуться к власти, но вплоть до середины 1970-х гг. на уже исключительно белых выборах она продолжала набирать около 40% голосов, а с конца 1970-х гг. и до демонтажа апартеида – от 15 до 30%. Сокращение же объяснялось тем, что правящая Национальная партия со временем сама становилась всё более реформистской.
На выборах 1948 г. большинство избирателей проголосовали за партии, которые выступали за продолжение постепенной межрасовой интеграции. Сторонники апартеида получили меньшинство голосов, но выиграли за счёт специфической нарезки округов, при которой число депутатов от сельской местности было больше, чем число депутатов от городов. В итоге после 1948 г. в парламенте заседали 79 сторонников апартеида и 74 противника.
Было ясно, что при таких раскладах власть сторонников апартеида висит на волоске, и каждые выборы будут грозить им потерей власти. Тогда лидеры бурских националистов принялись расширять свою электоральную базу и, напротив, сокращать электорат соперников.
С 1915 г. под управлением Южно-Африканского Союза (ЮАС) находилась бывшая немецкая колония Юго-Западная Африка, где также проживало белое меньшинство, в основном буры и немцы. В 1950 г. им предоставили право избирать 6 собственных депутатов в южноафриканский парламент, и все 6 мест были заняты представителями Национальной партии.
До 1936 г. богатые и образованные чёрные из Капской провинции имели право голоса на общих основаниях. В 1936 г. они были исключены из общего списка избирателей и теперь могли голосовать только по отдельному списку, избирая 3 своих белых «представителей».
Однако во всё той же Капской провинции по-прежнему на общих основаниях с остальными белыми могли голосовать зажиточные и образованные цветные. В 1951 г. правительство провело через парламент закон, согласно которому цветные также изымались из общих списков и теперь могли голосовать только по отдельному списку за 4 своих белых «представителей».
Однако тут в дело вмешался Верховный суд. Дело в том, что по британскому парламентскому Акту 1909 г., который и санкционировал создание Союза, любое лишение избирательных прав по расовому принципу должно было быть одобрено квалифицированным большинством в 2/3 голосов на совместном заседании обеих палат. Правительство же и парламентское большинство утверждали, что Вестминстерский статут 1931 г. даровал суверенитет доминионам, а потому Акты британского парламента тут больше не действуют.
Сторонники апартеида решили ломать непокорную судебную систему через колено. Был создан отдельный Высокий суд парламента, который состоял из депутатов и имел полномочия отменять решения Верховного суда. Однако Высокий суд Капской провинции также признал этот орган неконституционным.
На фоне этой судебной вакханалии состоялись выборы 1953 г., на которых зажиточные и образованные цветные Капской провинции по-прежнему могли голосовать по общему списку. Бурские националисты получили 49,5% голосов, Объединённая партия – 47,5%, а лейбористы – 3%. Однако и в этот раз приоритет сельских округов над городскими спас режим апартеида – его сторонники получили 94 места, а противники – 65.
В конце концов, режим реформировал верхнюю палату – Сенат. Его членов частично назначало правительство, а частично избирали провинциальные и федеральные депутаты. Реформа расширила число сенаторов с 48 до 89, а новые правила комплектования Сената обеспечили бурским националистам подавляющее большинство. В итоге закон об отдельном списке для цветных избирателей всё же был принят квалифицированным большинством обеих палат в 1956 г.
Но этого режиму было уже мало. Закон 1959 г. лишил зажиточных чёрных права выбирать даже тех 3 белых «представителей», кого они могли избирать после 1936 г. Аналогичный закон по отношению к цветным был принят в 1968 г. Вместо этого чёрным предлагалось заниматься политикой в изолированных бантустанах, а цветным довольствоваться отдельным Советом представителей с ограниченными полномочиями.
Таким образом, либеральная оппозиция против апартеида лишилась возможности вернуться к власти, но вплоть до середины 1970-х гг. на уже исключительно белых выборах она продолжала набирать около 40% голосов, а с конца 1970-х гг. и до демонтажа апартеида – от 15 до 30%. Сокращение же объяснялось тем, что правящая Национальная партия со временем сама становилась всё более реформистской.
Иракский фронт Второй мировой
По итогам Первой мировой войны территория современного Ирака стала подмандатной территорией Британской империи. В 1932 г. страна получила формальную независимость, но здесь по-прежнему оставались британские военные базы. Нефтяная отрасль также принадлежала британским, французским и американским компаниям. Страной правила династия Хашимитов, которая придерживалась проанглийской ориентации.
Однако в иракском обществе уже существовал запрос на идеи арабского национализма и избавления от полуколониальной зависимости. Главным выразителем этих настроений стал офицерский корпус. В его недрах возникла тайная организация «Золотой квадрат» во главе с четырьмя полковниками. Их политическим лидером являлся Рашид Али аль-Гайлани.
Ещё до начала мировой войны арабские националисты Ирака и ряда других территорий, находившихся под контролем Великобритании и Франции, стали руководствоваться принципом «враг моего врага – мой друг» и принялись налаживать отношения с Германией и Италией. В Ирак также переехал Великий муфтий Иерусалима Мухаммед Амин аль-Хусейни, который до этого выступил подстрекателем арабского восстания в Палестине против англичан и евреев.
Аль-Гайлани являлся премьер-министром Ирака с марта 1940 по февраль 1941 гг. Когда британцы настояли на его отставке, он при поддержке «Золотого квадрата» организовал военный переворот и вернулся к власти в апреле 1941 г. Аль-Гайлани рассчитывал на то, что Британия, отягощённая боями с «Осью» в Ливии и Греции, будет вынуждена пойти на уступки и согласится вывести войска из Ирака.
Однако британцы, наоборот, предпочли усилить своё военное присутствие в стране, и в Басре высадились индийские войска. Тогда аль-Гайлани приказал окружить британскую базу ВВС в Хаббании, западнее Багдада. Но её гарнизон вместо капитуляции принялся отстреливаться и со 2 мая сам стал бомбить окруживших его иракцев. Со стороны Палестины и Трансиордании в Ирак вторглись дополнительные британские силы, которые деблокировали Хаббанию, взяли Фаллуджу и устремились к Багдаду.
Аль-Гайлани связался с немцами и итальянцами и попросил их о помощи. В ответ Гитлер издал Директиву №30, в которой санкционировал помощь своим арабским союзникам. В Ирак отправился «Зондерштаб F» в составе спецназа «Бранденбург» и нескольких десятков самолётов Люфтваффе и ВВС Италии. Кроме того, союзный «Оси» режим Виши отправил в Ирак из Сирии несколько составов с вооружениями.
Однако эта ограниченная помощь не имела успеха. 31 мая Багдад сдался без боя. Аль-Гайлани вместе с муфтием аль-Хусейни бежали сначала в Иран, а затем в Европу. В дни безвластия с 1 по 2 июня их сторонники успели устроить еврейский погром в столице («Фархуд»), жертвами которого стали 180 человек (всего в Ираке тогда проживали около 150 тыс. евреев). Погром прекратился лишь с приходом британцев, вместе с которыми вернулось и прежнее проанглийское правительство.
Вся Иракская кампания уложилась в один майский месяц. В июне-июле британцы провели Сирийско-Ливанскую кампанию против вишистской Франции и захватили Сирию и Ливан, а в августе совместно с Советским Союзом вторглись в Иран. Позднее через Ирак частично пролегал маршрут поставок ленд-лиза для СССР.
В Германии беглые аль-Гайлани и аль-Хусейни занимались пропагандой среди арабов в пользу немцев. Их усилиями в составе Вермахта был создан легион «Свободная Аравия», который участвовал в боях в Тунисе, Греции и Югославии. После разгрома «Оси» аль-Гайлани перебрался в Саудовскую Аравию, а аль-Хусейни – в Египет.
Ирак оставался в орбите британского влияния до 1958 г., когда в стране произошёл очередной военный переворот, который сверг монархию. 23-летнего короля Фейсала II расстреляли вместе со всей семьёй, а обезображенные трупы королевских советников протащили по улицам Багдада и расчленили.
Аль-Гайлани вернулся на Родину в статусе национального героя. Он пытался интриговать уже против новых властей, был арестован и приговорён к смерти, но помилован и выслан в Ливан, где и умер в 1965 г. Тем не менее в современном Ираке он вновь возвеличен как герой борьбы за освобождение страны.
По итогам Первой мировой войны территория современного Ирака стала подмандатной территорией Британской империи. В 1932 г. страна получила формальную независимость, но здесь по-прежнему оставались британские военные базы. Нефтяная отрасль также принадлежала британским, французским и американским компаниям. Страной правила династия Хашимитов, которая придерживалась проанглийской ориентации.
Однако в иракском обществе уже существовал запрос на идеи арабского национализма и избавления от полуколониальной зависимости. Главным выразителем этих настроений стал офицерский корпус. В его недрах возникла тайная организация «Золотой квадрат» во главе с четырьмя полковниками. Их политическим лидером являлся Рашид Али аль-Гайлани.
Ещё до начала мировой войны арабские националисты Ирака и ряда других территорий, находившихся под контролем Великобритании и Франции, стали руководствоваться принципом «враг моего врага – мой друг» и принялись налаживать отношения с Германией и Италией. В Ирак также переехал Великий муфтий Иерусалима Мухаммед Амин аль-Хусейни, который до этого выступил подстрекателем арабского восстания в Палестине против англичан и евреев.
Аль-Гайлани являлся премьер-министром Ирака с марта 1940 по февраль 1941 гг. Когда британцы настояли на его отставке, он при поддержке «Золотого квадрата» организовал военный переворот и вернулся к власти в апреле 1941 г. Аль-Гайлани рассчитывал на то, что Британия, отягощённая боями с «Осью» в Ливии и Греции, будет вынуждена пойти на уступки и согласится вывести войска из Ирака.
Однако британцы, наоборот, предпочли усилить своё военное присутствие в стране, и в Басре высадились индийские войска. Тогда аль-Гайлани приказал окружить британскую базу ВВС в Хаббании, западнее Багдада. Но её гарнизон вместо капитуляции принялся отстреливаться и со 2 мая сам стал бомбить окруживших его иракцев. Со стороны Палестины и Трансиордании в Ирак вторглись дополнительные британские силы, которые деблокировали Хаббанию, взяли Фаллуджу и устремились к Багдаду.
Аль-Гайлани связался с немцами и итальянцами и попросил их о помощи. В ответ Гитлер издал Директиву №30, в которой санкционировал помощь своим арабским союзникам. В Ирак отправился «Зондерштаб F» в составе спецназа «Бранденбург» и нескольких десятков самолётов Люфтваффе и ВВС Италии. Кроме того, союзный «Оси» режим Виши отправил в Ирак из Сирии несколько составов с вооружениями.
Однако эта ограниченная помощь не имела успеха. 31 мая Багдад сдался без боя. Аль-Гайлани вместе с муфтием аль-Хусейни бежали сначала в Иран, а затем в Европу. В дни безвластия с 1 по 2 июня их сторонники успели устроить еврейский погром в столице («Фархуд»), жертвами которого стали 180 человек (всего в Ираке тогда проживали около 150 тыс. евреев). Погром прекратился лишь с приходом британцев, вместе с которыми вернулось и прежнее проанглийское правительство.
Вся Иракская кампания уложилась в один майский месяц. В июне-июле британцы провели Сирийско-Ливанскую кампанию против вишистской Франции и захватили Сирию и Ливан, а в августе совместно с Советским Союзом вторглись в Иран. Позднее через Ирак частично пролегал маршрут поставок ленд-лиза для СССР.
В Германии беглые аль-Гайлани и аль-Хусейни занимались пропагандой среди арабов в пользу немцев. Их усилиями в составе Вермахта был создан легион «Свободная Аравия», который участвовал в боях в Тунисе, Греции и Югославии. После разгрома «Оси» аль-Гайлани перебрался в Саудовскую Аравию, а аль-Хусейни – в Египет.
Ирак оставался в орбите британского влияния до 1958 г., когда в стране произошёл очередной военный переворот, который сверг монархию. 23-летнего короля Фейсала II расстреляли вместе со всей семьёй, а обезображенные трупы королевских советников протащили по улицам Багдада и расчленили.
Аль-Гайлани вернулся на Родину в статусе национального героя. Он пытался интриговать уже против новых властей, был арестован и приговорён к смерти, но помилован и выслан в Ливан, где и умер в 1965 г. Тем не менее в современном Ираке он вновь возвеличен как герой борьбы за освобождение страны.