Микроскопический канал недалеко от станции 備中高梁駅 — это там, где вчерашний замок с котом.
Таксист, который подвозил нас к подножию горки — началу тропинки к замку, — вовсю удивлялся тому, что туристы теперь даже в будни приезжают в их инаку*, и в день человек триста бывает.
А другого таксиста на этом канальчике на фотке взяла в оборот китаянка — спустилась и давай позировать, а он её фотографировал. А я застеснялась, поэтому без нее.
Кипит туризм, в общем, и все (ну, кто-то) без масок наконец.
*Инака — 田舎, «глушь»
Таксист, который подвозил нас к подножию горки — началу тропинки к замку, — вовсю удивлялся тому, что туристы теперь даже в будни приезжают в их инаку*, и в день человек триста бывает.
А другого таксиста на этом канальчике на фотке взяла в оборот китаянка — спустилась и давай позировать, а он её фотографировал. А я застеснялась, поэтому без нее.
Кипит туризм, в общем, и все (ну, кто-то) без масок наконец.
*Инака — 田舎, «глушь»
Перед сном расскажу очень коротко про замок, и покажу фотокарточек, потому что сил в себе держать такую красоту нет.
Замок Мацуэ — черный, красивый, статный, сидящий на плотном каменном основании. Прекрасные виды из главной башни, а по рекам, из которых состоит ров вокруг, можно сделать полный круг и увидеть замок снизу. И больше нигде в Японии так не получится.
Здесь любил прогуливаться Лафкадио Херн, а сам замок спасли от сноса буквально народом — выкупили, отреставрировали с собранных с входа посетителей денег, и вот мы здесь — в замке с этажом для хранения соли, внутренним колодцем в главной башне на случай осады, миллионами окошек для бросания камней и бойницами для стрельбы. А на случай важных персон даже отдельный туалет с коробкой есть.
На замок, кстати, ни разу не нападали, но местные клянутся, что были готовы дать отпор, если что.
Замок Мацуэ — черный, красивый, статный, сидящий на плотном каменном основании. Прекрасные виды из главной башни, а по рекам, из которых состоит ров вокруг, можно сделать полный круг и увидеть замок снизу. И больше нигде в Японии так не получится.
Здесь любил прогуливаться Лафкадио Херн, а сам замок спасли от сноса буквально народом — выкупили, отреставрировали с собранных с входа посетителей денег, и вот мы здесь — в замке с этажом для хранения соли, внутренним колодцем в главной башне на случай осады, миллионами окошек для бросания камней и бойницами для стрельбы. А на случай важных персон даже отдельный туалет с коробкой есть.
На замок, кстати, ни разу не нападали, но местные клянутся, что были готовы дать отпор, если что.
Немножечко текста для любознательных: про то, каким условиям должен удовлетворять замок, чтобы его признали национальным достоянием (должна быть известна дата, и замок должен быть в своем оригинальном состоянии); про усиление несущих столбов в замке по технологии, которая не факт, что работает, и ни в одном другом не встречалась; и список из 12 сохранившихся замков Японии (их было больше, но все снесли)
Ну и сакура, знаете ли, тут вся в цвету, поэтому такие тоже обязательные фотокарточки.
Недавно разговаривали с соседкой, а она: «А вы у себя барбекю делать будете? Мы вот очень любили в молодости ЖАРИТЬ… жарьте, хочу вкусных запахов!»
——
Тут, вообще говоря, доставлять мейваку (неудобство) соседям не принято и чревато. Игра на гитаре, звуки жизни — в тонких стенах все слышно, а соседей, которым нечего делать в жизни, кроме как записывать время даже дневного шума до минуты — полно. Моего друга так харрасил сосед снизу: и приходил с записями времени «шума», и грозил жаловаться.
Друг переехал, но его тихую щипковую игру на экзотическом струнном инструменте все равно слышно соседям — и в подъезде уже появилось объявление о «звуках гитары» от управляющей компании.
Раз на раз, конечно, не приходится — мы несколько лет прожили в квартире, где никому до нас дела не было, и звуков от соседей мы не слышали практически — разве что иногда доносилось тихое, но живое оперное пение из туалета — там была самая хорошая проводимость звука.
А сейчас вот такая соседка — золотко. Жарить, конечно же, теперь обязательно нужно.
——
Тут, вообще говоря, доставлять мейваку (неудобство) соседям не принято и чревато. Игра на гитаре, звуки жизни — в тонких стенах все слышно, а соседей, которым нечего делать в жизни, кроме как записывать время даже дневного шума до минуты — полно. Моего друга так харрасил сосед снизу: и приходил с записями времени «шума», и грозил жаловаться.
Друг переехал, но его тихую щипковую игру на экзотическом струнном инструменте все равно слышно соседям — и в подъезде уже появилось объявление о «звуках гитары» от управляющей компании.
Раз на раз, конечно, не приходится — мы несколько лет прожили в квартире, где никому до нас дела не было, и звуков от соседей мы не слышали практически — разве что иногда доносилось тихое, но живое оперное пение из туалета — там была самая хорошая проводимость звука.
А сейчас вот такая соседка — золотко. Жарить, конечно же, теперь обязательно нужно.