Испанка Наталья волнуется за моего коллегу Такахаси-сана — ему предстоит поездка в суровую Россию в одиночку, а он даже не может выговорить слово «Владивосток».
Но ещё хуже, — говорит Наталья, — когда местные принимают тебя за своего, лицо-то европейское. Я однажды была в Польше, а я по-польски ничего не могу. Я махала руками, говорила универсальные ключевые слова типа «аэропорт», и меня сторонились. В России со мной бы то же самое было.
Наталья выглядит вполне по-русски, носит цветные платки, да и зовут её соответствующе. А Такахаси-сана, при желании, можно спутать с бурятом.
В общем, я теперь тоже волнуюсь.
#байто
Но ещё хуже, — говорит Наталья, — когда местные принимают тебя за своего, лицо-то европейское. Я однажды была в Польше, а я по-польски ничего не могу. Я махала руками, говорила универсальные ключевые слова типа «аэропорт», и меня сторонились. В России со мной бы то же самое было.
Наталья выглядит вполне по-русски, носит цветные платки, да и зовут её соответствующе. А Такахаси-сана, при желании, можно спутать с бурятом.
В общем, я теперь тоже волнуюсь.
#байто
Я привыкла, конечно, к тому, что お疲れ様です (что-то вроде «хорошая работа!», «славно потрудились!»; буквально «господин уставши») — регулярно говорят, когда я ухожу из здания и в принципе при встрече в коридоре и лифте. Ты же не знаешь наверняка, может, человек и правда уже ударно поработал, пока ты балду пинаешь. По частоте — почти приветствие.
Но вот я выхожу из туалета, а девушка, которая в очереди стояла, говорит: お疲れ様!
Да полноте, не сильно-то я и старалась.
#байто
Но вот я выхожу из туалета, а девушка, которая в очереди стояла, говорит: お疲れ様!
Да полноте, не сильно-то я и старалась.
#байто