СКАЗАНИЯ О КОСМИЧЕСКОЙ БОЛИ
Слышу крик малыша, это флешбэк из детства,
Там разрастается за дверцей, сверхновая звезда,
Экспансия всевозможных квестов, привела меня сюда...
Я у горизонта детских событий,
Вжался в кроватку, как космонавт в корабль,
А в чёрном чулане хранится, то что увидел малыш храбрый.
Непостоянство всех стремлений,
Там хаос возрождался страшный,
Там экзистенциальный ужас в детском разуме казался важным.
Я задумался тогда впервые,
А что случается когда люди умирают?
И скрип двери, подобно искре Бетельгейзе,
Внушал какой же я малыш несчастный.
А белые карлики все пляшут,
Мои тульпы выдумки, как Боги,
А в леденящей темноте прекрасно,
Когда смерился, когда свесил ноги.
И тогда, я помню, впитал все это,
Получил излучение от черных дыр,
Темная материя прекрасна,
Как и синергия, как и смертный мир.
Великим сжатием мои знания и личность,
Большим взрывом все, чем теперь я стал,
Термодинамика моих несчастных текстов,
Породила этот творческий буран.
Энтропия покоряет тело,
Я расту, старею и кем теперь я стал?
Неудачник, писавший тексты,
Вошел в диффузию, провозгласив слова!
Мои мечты напоминают кварки,
И несутся к созвездию гончих псов,
Где рождается та масса самокопания и ненужных слов.
В тёмной душе поэта
Мы наблюдаем пятна от табака на лёгких,
Они как Волопас или Эридан,
Я все с годами пустею и ощущаю спазмы,
Чувствуя себя как Дориан.
Разрастаются лишь фразы, миллиардами световых годов,
В поперечнике я хочу вмазы, вмазы острых слов.
До этого во вселенной жили Титаны,
А когда подохли, стали как чернозем,
Их трупы нефтью запылали,
Той, что мы пустотой космической зовем.
С того момента буквы - моя симфония,
Колебания слышны сердечных лун,
Так что теперь я писатель,
И это все, всего лишь, моя теория струн.
Слышу крик малыша, это флешбэк из детства,
Там разрастается за дверцей, сверхновая звезда,
Экспансия всевозможных квестов, привела меня сюда...
Я у горизонта детских событий,
Вжался в кроватку, как космонавт в корабль,
А в чёрном чулане хранится, то что увидел малыш храбрый.
Непостоянство всех стремлений,
Там хаос возрождался страшный,
Там экзистенциальный ужас в детском разуме казался важным.
Я задумался тогда впервые,
А что случается когда люди умирают?
И скрип двери, подобно искре Бетельгейзе,
Внушал какой же я малыш несчастный.
А белые карлики все пляшут,
Мои тульпы выдумки, как Боги,
А в леденящей темноте прекрасно,
Когда смерился, когда свесил ноги.
И тогда, я помню, впитал все это,
Получил излучение от черных дыр,
Темная материя прекрасна,
Как и синергия, как и смертный мир.
Великим сжатием мои знания и личность,
Большим взрывом все, чем теперь я стал,
Термодинамика моих несчастных текстов,
Породила этот творческий буран.
Энтропия покоряет тело,
Я расту, старею и кем теперь я стал?
Неудачник, писавший тексты,
Вошел в диффузию, провозгласив слова!
Мои мечты напоминают кварки,
И несутся к созвездию гончих псов,
Где рождается та масса самокопания и ненужных слов.
В тёмной душе поэта
Мы наблюдаем пятна от табака на лёгких,
Они как Волопас или Эридан,
Я все с годами пустею и ощущаю спазмы,
Чувствуя себя как Дориан.
Разрастаются лишь фразы, миллиардами световых годов,
В поперечнике я хочу вмазы, вмазы острых слов.
До этого во вселенной жили Титаны,
А когда подохли, стали как чернозем,
Их трупы нефтью запылали,
Той, что мы пустотой космической зовем.
С того момента буквы - моя симфония,
Колебания слышны сердечных лун,
Так что теперь я писатель,
И это все, всего лишь, моя теория струн.