Упрощенная конвертация ценных бумаг возможна при наличии недружественных действий иностранных государств
Предприниматель обратился в суд с иском к банку об оспаривании отказа в принудительной конвертации принадлежащих истцу ценных бумаг; об обязании выполнить принудительную конвертацию депозитарных расписок в акции общества и зачислить их на имя истца на счет депо в кредитной организации.
ВС РФ направил дело на новое рассмотрение, руководствуясь следующим.
Настоящий спор связан с применением положений статьи 6 Закона № 114-ФЗ, устанавливающих механизм принудительной конвертации ценных бумаг иностранного эмитента в акции российского эмитента, который был введен законодателем с целью защиты прав и интересов российских юридических лиц и граждан от действий иностранных государств, международных организаций, иностранных финансовых организаций, введенных ими ограничительных мер.
Вопрос о перечне документов, необходимых и достаточных для удовлетворения требования лица о принудительной конвертации должен решаться российским депозитарием с учетом конкретной ситуации, сложившейся у заявителя, принимая во внимание то, какие действия объективно доступны лицу для подтверждения юридически значимых фактов и являются разумными. Иными словами, от лица, пострадавшего от действий иностранных государств и финансовых организаций, не может требоваться создание такой степени уверенности, при которой не остается никаких сомнений в том, что иностранные ценные бумаги принадлежат такому лицу.
При разрешении настоящего спора судам следовало дать оценку тому, образуют ли представленные истцом документы в своей совокупности достаточные основания полагать, что заявитель является держателем ценных бумаг, учет которых осуществляется иностранным депозитарием, учитывая, в том числе то, проводилась ли Банком как профессиональным участником рынка ценных бумаг полноценная проверка представленных документов и каковы ее результаты, использовались ли при проверке собственные ресурсы депозитария, либо его возражения сводятся только к несогласию с полнотой пакета документов, представленных заявителем.
Из материалов дела следует, что истцом в банк были представлены следующие документы: бумаги, подтверждающие права на депозитарные расписки; нотариально заверенный протокол осмотра выписки, предоставленной иностранной финансовой организацией посредством электронной почты о состоянии портфеля клиента; протокол осмотра электронной переписки с иностранной финансовой организацией о запросе выписок по состоянию портфеля; нотариально заверенный перевод переписки на русский язык.
В качестве документов, подтверждающих невозможность получить акции, представлены: протокол осмотра электронной переписки с иностранной финансовой организации с нотариально заверенным переводом на русский язык; протокол осмотра электронной переписки с иностранной финансовой организацией о запросе депозитарных реквизитов с нотариально заверенным переводом.
(Определение СКЭС ВС РФ от 27.09.2024 г. № 305-ЭС24-7267 по делу № А40-110422/2023)
Предприниматель обратился в суд с иском к банку об оспаривании отказа в принудительной конвертации принадлежащих истцу ценных бумаг; об обязании выполнить принудительную конвертацию депозитарных расписок в акции общества и зачислить их на имя истца на счет депо в кредитной организации.
ВС РФ направил дело на новое рассмотрение, руководствуясь следующим.
Настоящий спор связан с применением положений статьи 6 Закона № 114-ФЗ, устанавливающих механизм принудительной конвертации ценных бумаг иностранного эмитента в акции российского эмитента, который был введен законодателем с целью защиты прав и интересов российских юридических лиц и граждан от действий иностранных государств, международных организаций, иностранных финансовых организаций, введенных ими ограничительных мер.
Вопрос о перечне документов, необходимых и достаточных для удовлетворения требования лица о принудительной конвертации должен решаться российским депозитарием с учетом конкретной ситуации, сложившейся у заявителя, принимая во внимание то, какие действия объективно доступны лицу для подтверждения юридически значимых фактов и являются разумными. Иными словами, от лица, пострадавшего от действий иностранных государств и финансовых организаций, не может требоваться создание такой степени уверенности, при которой не остается никаких сомнений в том, что иностранные ценные бумаги принадлежат такому лицу.
При разрешении настоящего спора судам следовало дать оценку тому, образуют ли представленные истцом документы в своей совокупности достаточные основания полагать, что заявитель является держателем ценных бумаг, учет которых осуществляется иностранным депозитарием, учитывая, в том числе то, проводилась ли Банком как профессиональным участником рынка ценных бумаг полноценная проверка представленных документов и каковы ее результаты, использовались ли при проверке собственные ресурсы депозитария, либо его возражения сводятся только к несогласию с полнотой пакета документов, представленных заявителем.
Из материалов дела следует, что истцом в банк были представлены следующие документы: бумаги, подтверждающие права на депозитарные расписки; нотариально заверенный протокол осмотра выписки, предоставленной иностранной финансовой организацией посредством электронной почты о состоянии портфеля клиента; протокол осмотра электронной переписки с иностранной финансовой организацией о запросе выписок по состоянию портфеля; нотариально заверенный перевод переписки на русский язык.
В качестве документов, подтверждающих невозможность получить акции, представлены: протокол осмотра электронной переписки с иностранной финансовой организации с нотариально заверенным переводом на русский язык; протокол осмотра электронной переписки с иностранной финансовой организацией о запросе депозитарных реквизитов с нотариально заверенным переводом.
(Определение СКЭС ВС РФ от 27.09.2024 г. № 305-ЭС24-7267 по делу № А40-110422/2023)
Требование об обязании заключить концессионное соглашение не может быть абстрактным
Прокурор обратился в суд с иском к администрации о возложении обязанности по обеспечению передачи права пользования объектами теплоснабжения, водоснабжения и водоотведения путём заключения концессионных соглашений.
ВС РФ направил дело на новое рассмотрение, руководствуясь тем, что, возлагая на администрацию муниципального района обязанность заключить концессионное соглашение, суд не проверил, необходимо ли участие в этом соответствующего субъекта Российской Федерации, в границах территории которого находится имущество, передаваемое концессионеру по концессионному соглашению.
На заключение концессионного соглашения, которое является гражданско-правовым договором, также необходимо волеизъявление всех участвующих сторон и согласование между ними условий договора.
Абстрактная обязанность заключить концессионное соглашение по результатам проведения конкурса также не сможет быть исполнена в случае отказа участника конкурса от подписания концессионного соглашения или объявлении конкурса несостоявшимся.
Возложение на концедента обязанности заключить концессионное соглашение невозможно в отсутствие других сторон (концессионера и иных лиц) и без определения условий такого соглашения.
По настоящему делу выбранный прокурором способ защиты не соответствует закону и характеру нарушенного права, что не было учтено судебными инстанциями.
(Определение СКГД ВС РФ от 03.09.2024 г. № 58-КГ24-7-К9)
Прокурор обратился в суд с иском к администрации о возложении обязанности по обеспечению передачи права пользования объектами теплоснабжения, водоснабжения и водоотведения путём заключения концессионных соглашений.
ВС РФ направил дело на новое рассмотрение, руководствуясь тем, что, возлагая на администрацию муниципального района обязанность заключить концессионное соглашение, суд не проверил, необходимо ли участие в этом соответствующего субъекта Российской Федерации, в границах территории которого находится имущество, передаваемое концессионеру по концессионному соглашению.
На заключение концессионного соглашения, которое является гражданско-правовым договором, также необходимо волеизъявление всех участвующих сторон и согласование между ними условий договора.
Абстрактная обязанность заключить концессионное соглашение по результатам проведения конкурса также не сможет быть исполнена в случае отказа участника конкурса от подписания концессионного соглашения или объявлении конкурса несостоявшимся.
Возложение на концедента обязанности заключить концессионное соглашение невозможно в отсутствие других сторон (концессионера и иных лиц) и без определения условий такого соглашения.
По настоящему делу выбранный прокурором способ защиты не соответствует закону и характеру нарушенного права, что не было учтено судебными инстанциями.
(Определение СКГД ВС РФ от 03.09.2024 г. № 58-КГ24-7-К9)
Истец обратился в суд с иском к ответчикам о расторжении инвестиционного соглашения, договоров займа, купли-продажи и залога.
ВС РФ отменил акты нижестоящих судов об отказе в удовлетворении иска и направил дело на новое рассмотрение, указав на следующее.
Следует учитывать, что, несмотря на заключение сторонами нескольких отдельных договоров, в случае преследования ими одной хозяйственной цели, правоотношения сторон могут требовать общей квалификации, как единой сделки.
Как следует из условий заключенных сторонами договоров в их совокупности с учетом дополнительных соглашений к ним, обязанности организации сводятся к тому, что она обязуется предоставить обществу в собственность ряд объектов недвижимости.
Обязанности общества состоят в оплате за соответствующие объекты недвижимости. При этом стороны согласовали, что встречное предоставление за передаваемые объекты состоит из беспроцентного займа, предоставляемого обществом организации, право требования по которому стороны договорились погасить путем зачета встречных однородных требований, денежных средств, получаемых по аккредитиву, а также нескольких помещений в планируемом к возведению обществом здании.
Представитель ответчика в судебном заседании коллегии пояснил, что общество заключило не договор простого товарищества, а договор купли-продажи недвижимых объектов, на часть из которых не было зарегистрировано право собственности за продавцом, поэтому ответчик осуществлял от имени организации действия по постановке имущества на кадастровый учет и регистрации права, перечислил денежные средства по договору займа с целевым назначением для погашения организацией задолженности перед кредиторами, в том числе по энерго- и водоснабжению приобретаемых строений, чтобы исключить оплату данных долгов обществом после регистрации перехода к нему права собственности. На даты заключения спорных договоров было невозможно определить, подлежат ли объекты реконструкции, какие новые объекты будут возведены в результате строительных работ или же строения будут подлежать сносу. Покупатель после регистрации перехода права собственности к нему планировал назначение экспертизы с определением состояния объектов и технической возможности их реконструкции.
Таким образом, спорной сделкой, оформленной несколькими договорами, предусмотрены права и обязанности сторон, которые направлены на встречное удовлетворение собственных интересов каждой из сторон, а не на достижение общей цели товарищей. Следовательно, между контрагентами не возникли правоотношения из договора простого товарищества.
Таким образом, предусмотренные в договорах взаимные права и обязанности сторон могут свидетельствовать о том, что между ними сложились отношения по купле-продаже комплекса объектов недвижимости с элементами мены в отношении будущей вещи, степень индивидуализации которой сторонами в спорной сделке суды не оценили.
Суды, оценивая существенность нарушений обязательств обществом применительно к отдельным договорам (инвестиционному соглашению, договорам займа, купли-продажи, залога), не произвели правовую квалификацию сложившихся между сторонами правоотношений, что не позволило им надлежащим образом оценить существенность нарушения, допущенного одной из сторон договора, и разрешить требование истца о расторжении совершенной сделки. При этом необходимо учитывать, что существенность нарушения обязательств следует устанавливать в рамках единого договорного правоотношения, а не отдельно применительно к договору займа, инвестиционному соглашению и т.д.
(Определение СКЭС ВС РФ от 01.10.2024 г. № 307-ЭС24-3945 по делу № А56-117243/22)
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
У меня вызывает негодование, когда эксперт искажает результаты судебной экспертизы и прикрывается «экспертным мнением». Поэтому решил подготовить небольшую лекцию по допросу экспертов-почерковедов с целью назначения повторной почерковедческой экспертизы. При подготовке к лекции использую «нейронки» для получения информации из больших книг.
Так как «нейронки» сильны в анализе изображений, я решил провести эксперимент, сможет ли ИИ определить где мои две подписи, а где подпись сделанная с подражанием? Спойлер: Она не смогла. Пока.
Анализ одной из подписей вы можете увидеть на картинке.
А вы сможете определить какие две подписи принадлежат мне, а какая сделана с подражанием? Подсказка, у меня нет подписи как такой, есть характерные элементы, по которым я сам понимаю, что это написано мной.
Так как «нейронки» сильны в анализе изображений, я решил провести эксперимент, сможет ли ИИ определить где мои две подписи, а где подпись сделанная с подражанием? Спойлер:
Анализ одной из подписей вы можете увидеть на картинке.
А вы сможете определить какие две подписи принадлежат мне, а какая сделана с подражанием? Подсказка, у меня нет подписи как такой, есть характерные элементы, по которым я сам понимаю, что это написано мной.
Судам следует внимательно копировать тексты обжалуемых судебных актов
Истец обратился в суд с иском к МВД о признании незаконными и отмене антикоррупционного доклада по итогам проверки достоверности сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера за 2019-2020 гг., рапорта с выводами об увольнении, приказов, о восстановлении на службе в органах внутренних дел в ранее занимаемой должности.
ВС РФ направил дело на новое кассационное рассмотрение, отметив следующее.
Кассационный суд, рассматривая кассационное представление прокурора и кассационную жалобу МВД, отменяя судебное постановление суда апелляционной инстанции и оставляя в силе решение суда первой инстанции, сослался на то, что судом апелляционной инстанции допущены нарушения норм материального и процессуального права, однако не указал в судебном постановлении, в чём именно такие нарушения состоят.
Выражая согласие с позицией суда первой инстанции со ссылкой на то, что суд первой инстанции верно применил нормы материального права, подлежащие применению к отношениям сторон, и разрешил спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона, кассационный суд не изложил в тексте кассационного определения содержание решения суда первой инстанции, а процитировал выводы суда первой инстанции по иному делу.
(Определение СКГД ВС РФ от 16.09.2024 г. № 18-КГ24-136-К4)
Истец обратился в суд с иском к МВД о признании незаконными и отмене антикоррупционного доклада по итогам проверки достоверности сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера за 2019-2020 гг., рапорта с выводами об увольнении, приказов, о восстановлении на службе в органах внутренних дел в ранее занимаемой должности.
ВС РФ направил дело на новое кассационное рассмотрение, отметив следующее.
Кассационный суд, рассматривая кассационное представление прокурора и кассационную жалобу МВД, отменяя судебное постановление суда апелляционной инстанции и оставляя в силе решение суда первой инстанции, сослался на то, что судом апелляционной инстанции допущены нарушения норм материального и процессуального права, однако не указал в судебном постановлении, в чём именно такие нарушения состоят.
Выражая согласие с позицией суда первой инстанции со ссылкой на то, что суд первой инстанции верно применил нормы материального права, подлежащие применению к отношениям сторон, и разрешил спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона, кассационный суд не изложил в тексте кассационного определения содержание решения суда первой инстанции, а процитировал выводы суда первой инстанции по иному делу.
(Определение СКГД ВС РФ от 16.09.2024 г. № 18-КГ24-136-К4)
Оспаривание сделок в банкротстве не поможет директору избавиться от корпоративных убытков
Директор общества обратился в суд с заявлением о пересмотре решения суда о взыскании с него убытков по вновь открывшимся обстоятельствам.
ВС РФ, оставляя без изменения судебные акты об отказе в удовлетворении заявления, пришел к следующим выводам.
По мнению заявителя, при рассмотрении настоящего дела о привлечении его к ответственности в виде взыскания убытков общество сообщило суду недостоверные сведения о совершенных сделках, чтобы создать видимость наличия убытков. В действительности же заявитель не принимал неразумных и недобросовестных решений относительно денежных средств, тогда как имело место транзитное перечисление указанных денежных средств бенефициарного владельца бизнеса, не принадлежащих обществу, и данные обстоятельства установлены в деле о банкротстве бенефициара.
Между тем установление в рамках дела о банкротстве бенефициара того обстоятельства, что перечисленные денежные средства в пользу компании принадлежали бенефициару, не может повлиять на выводы суда по настоящему спору, поскольку помимо названной суммы у общества имелись иные денежные средства, достаточные для исполнения обязательств перед независимыми кредиторами.
Фактически заявитель был привлечен к корпоративной ответственности
за недобросовестное исполнение своих обязанностей как директора, заключение сделок не в интересах общества, а семьи бенефициара с нарушением процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью.
С учетом обстоятельств, установленных судами при рассмотрении других дел, суды при разрешении по существу настоящего спора пришли к обоснованному выводу о том, что в результате недобросовестных действий заявителя общество утратило свои собственные денежные средства, что привело к невозможности исполнить обязательства перед независимыми кредиторами.
(Определение СКЭС ВС РФ от 01.10.2024 г. № 305-ЭС18-13191 (2) по делу № А40-36983/17)
Директор общества обратился в суд с заявлением о пересмотре решения суда о взыскании с него убытков по вновь открывшимся обстоятельствам.
ВС РФ, оставляя без изменения судебные акты об отказе в удовлетворении заявления, пришел к следующим выводам.
По мнению заявителя, при рассмотрении настоящего дела о привлечении его к ответственности в виде взыскания убытков общество сообщило суду недостоверные сведения о совершенных сделках, чтобы создать видимость наличия убытков. В действительности же заявитель не принимал неразумных и недобросовестных решений относительно денежных средств, тогда как имело место транзитное перечисление указанных денежных средств бенефициарного владельца бизнеса, не принадлежащих обществу, и данные обстоятельства установлены в деле о банкротстве бенефициара.
Между тем установление в рамках дела о банкротстве бенефициара того обстоятельства, что перечисленные денежные средства в пользу компании принадлежали бенефициару, не может повлиять на выводы суда по настоящему спору, поскольку помимо названной суммы у общества имелись иные денежные средства, достаточные для исполнения обязательств перед независимыми кредиторами.
Фактически заявитель был привлечен к корпоративной ответственности
за недобросовестное исполнение своих обязанностей как директора, заключение сделок не в интересах общества, а семьи бенефициара с нарушением процедуры одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью.
С учетом обстоятельств, установленных судами при рассмотрении других дел, суды при разрешении по существу настоящего спора пришли к обоснованному выводу о том, что в результате недобросовестных действий заявителя общество утратило свои собственные денежные средства, что привело к невозможности исполнить обязательства перед независимыми кредиторами.
(Определение СКЭС ВС РФ от 01.10.2024 г. № 305-ЭС18-13191 (2) по делу № А40-36983/17)
Нормативные акты местных властей оспариваются в общей юрисдикции
Общество обратилось в суд с иском об оспаривании постановления правительства субъекта РФ о комплексном развитии территории нежилой застройки города.
ВС РФ, оставляя в силе определение суда первой инстанции об отказе в передаче дела по подсудности в арбитражный суд, указал на следующее.
Оспариваемый правовой акт обладает нормативными свойствами, поскольку он принят высшим исполнительным органом государственной власти субъекта РФ, содержит правила, распространяющие свое действие на неопределенный круг лиц, рассчитанные на неоднократное применение и направленные на урегулирование общественных отношений в сфере градостроительной деятельности, изменение и прекращение существующих правоотношений.
При таком положении выводы суда апелляционной инстанции об организационно-распорядительном характере постановления и наличии оснований для передачи настоящего административного дела для рассмотрения в арбитражный суд являются неправомерными.
(Определение СКАД ВС РФ от 25.09.2024 г. № 5-КАД24-48-К2)
Общество обратилось в суд с иском об оспаривании постановления правительства субъекта РФ о комплексном развитии территории нежилой застройки города.
ВС РФ, оставляя в силе определение суда первой инстанции об отказе в передаче дела по подсудности в арбитражный суд, указал на следующее.
Оспариваемый правовой акт обладает нормативными свойствами, поскольку он принят высшим исполнительным органом государственной власти субъекта РФ, содержит правила, распространяющие свое действие на неопределенный круг лиц, рассчитанные на неоднократное применение и направленные на урегулирование общественных отношений в сфере градостроительной деятельности, изменение и прекращение существующих правоотношений.
При таком положении выводы суда апелляционной инстанции об организационно-распорядительном характере постановления и наличии оснований для передачи настоящего административного дела для рассмотрения в арбитражный суд являются неправомерными.
(Определение СКАД ВС РФ от 25.09.2024 г. № 5-КАД24-48-К2)
Директор может платить себе премии только с одобрения владельцев бизнеса
Общество обратилось в суд с иском о взыскании убытков с директора.
ВС РФ, оставляя в силе решение первой инстанции о частичном удовлетворении иска, исходил из того, что генеральный директор вправе издавать приказы о применении мер поощрения в отношении подчиненных ему работников общества, но не в отношении самого себя.
Ни устав общества, ни трудовой договор, равно как и иные внутренние (локальные) правовые акты, не наделяли генерального директора полномочиями по увеличению себе заработной платы по собственному усмотрению без согласия (одобрения) единственного участника юридического лица и его органов управления.
Суды согласились с доводами ответчика о том, что в обществе между учредителем и директором действовал механизм взаимодействия, который давал директору основания полагаться на подразумеваемое согласие контролирующих лиц. Однако одобрение действий директора, вопреки позиции ответчика, могло следовать из факта того, что участник ввиду своего статуса имеет доступ ко всей бухгалтерской и финансовой Общества и мог обнаружить указанные обстоятельства.
При рассмотрении спора директор вправе выдвинуть возражения и представить доказательства того, что участники корпорации знали об увеличении директором собственного вознаграждения и согласовали изменение уровня вознаграждения или одобрили такое увеличение впоследствии, например, в условиях явного несоответствия вознаграждения директора обычному уровню при сходном масштабе деятельности юридического лица, а допущенное нарушение состояло только в несоблюдении корпоративных процедур получения согласия участников.
Однако со стороны ответчика в материалы дела такого рода доказательства (например, переписка с единственным участником общества) не представлены.
(Определение СКЭС ВС РФ от 04.10.2024 г. № 303-ЭС24-7037 по делу № А51-16740/20)
Общество обратилось в суд с иском о взыскании убытков с директора.
ВС РФ, оставляя в силе решение первой инстанции о частичном удовлетворении иска, исходил из того, что генеральный директор вправе издавать приказы о применении мер поощрения в отношении подчиненных ему работников общества, но не в отношении самого себя.
Ни устав общества, ни трудовой договор, равно как и иные внутренние (локальные) правовые акты, не наделяли генерального директора полномочиями по увеличению себе заработной платы по собственному усмотрению без согласия (одобрения) единственного участника юридического лица и его органов управления.
Суды согласились с доводами ответчика о том, что в обществе между учредителем и директором действовал механизм взаимодействия, который давал директору основания полагаться на подразумеваемое согласие контролирующих лиц. Однако одобрение действий директора, вопреки позиции ответчика, могло следовать из факта того, что участник ввиду своего статуса имеет доступ ко всей бухгалтерской и финансовой Общества и мог обнаружить указанные обстоятельства.
При рассмотрении спора директор вправе выдвинуть возражения и представить доказательства того, что участники корпорации знали об увеличении директором собственного вознаграждения и согласовали изменение уровня вознаграждения или одобрили такое увеличение впоследствии, например, в условиях явного несоответствия вознаграждения директора обычному уровню при сходном масштабе деятельности юридического лица, а допущенное нарушение состояло только в несоблюдении корпоративных процедур получения согласия участников.
Однако со стороны ответчика в материалы дела такого рода доказательства (например, переписка с единственным участником общества) не представлены.
(Определение СКЭС ВС РФ от 04.10.2024 г. № 303-ЭС24-7037 по делу № А51-16740/20)
Увольнение само по себе не является основанием для истребования региональной социальной выплаты
Министерство обратилось в суд с иском к гражданину о взыскании денежных средств по договору о предоставлении социальной выплаты.
ВС РФ направил дело на новое кассационное рассмотрение, обратив внимание на то, что, отменяя апелляционное определение суда апелляционной инстанции и оставляя в силе решение суда первой инстанции с указанием на то, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на ошибочном толковании условий договора о предоставлении социальной выплаты, а судом первой инстанции нормы материального права применены правильно, юридически значимые обстоятельства по делу установлены в полном объёме, кассационный суд общей юрисдикции не осуществил проверку обжалуемого судебного постановления с учётом подлежащих применению к спорным отношениям норм материального права, в том числе нормативных положений о целях и задачах программы, во исполнение которой был заключён названный договор.
С учётом целей и задач государственной политики в сфере здравоохранения, направленных на сохранение и укрепление здоровья граждан РФ, на обеспечение системы здравоохранения РФ медицинскими кадрами, устранение дефицита медицинских кадров, обеспечение социальной защищенности и повышение качества жизни медицинских работников путём предоставления им различных социальных выплат, само по себе досрочное расторжение трудового договора с медицинским учреждением, в том числе по инициативе медицинского работника - получателя социальной выплаты, без учёта конкретных обстоятельств, послуживших основанием для расторжения трудового договора и последующего осуществления медицинской деятельности медицинским работником в государственном учреждении здравоохранения субъекта РФ, в котором медицинскому работнику была предоставлена социальная выплата, в данном случае в области, не может служить безусловным основанием для истребования у него этой выплаты.
Предоставление социальной выплаты было обусловлено обязанностью медицинских работников отработать по основному месту работы на полную ставку в течение пяти лет на условиях нормальной продолжительности рабочего времени, установленной трудовым законодательством для данной категории работников. В качестве последствий невыполнения медицинским работником этого условия предусмотрена его обязанность возвратить министерству здравоохранения области часть социальной выплаты, за исключением случаев расторжения трудового договора до истечения пятилетнего срока по обстоятельствам, вызванным уважительными причинами, в числе которых перевод работника по его просьбе или с его согласия на работу к другому работодателю или переход на выборную работу (должность) при условии, что новым местом работы будет государственное учреждение здравоохранения области.
Как усматривается из материалов дела, в суде первой инстанции ответчик в числе иных приводил доводы о том, что он после увольнения из районной больницы был принят на работу в государственное учреждение здравоохранения области на должность врача функциональной диагностики, где работает по настоящее время.
(Определение СКГД ВС РФ от 09.09.2024 г. № 38-КГ24-3-К1)
Министерство обратилось в суд с иском к гражданину о взыскании денежных средств по договору о предоставлении социальной выплаты.
ВС РФ направил дело на новое кассационное рассмотрение, обратив внимание на то, что, отменяя апелляционное определение суда апелляционной инстанции и оставляя в силе решение суда первой инстанции с указанием на то, что выводы суда апелляционной инстанции основаны на ошибочном толковании условий договора о предоставлении социальной выплаты, а судом первой инстанции нормы материального права применены правильно, юридически значимые обстоятельства по делу установлены в полном объёме, кассационный суд общей юрисдикции не осуществил проверку обжалуемого судебного постановления с учётом подлежащих применению к спорным отношениям норм материального права, в том числе нормативных положений о целях и задачах программы, во исполнение которой был заключён названный договор.
С учётом целей и задач государственной политики в сфере здравоохранения, направленных на сохранение и укрепление здоровья граждан РФ, на обеспечение системы здравоохранения РФ медицинскими кадрами, устранение дефицита медицинских кадров, обеспечение социальной защищенности и повышение качества жизни медицинских работников путём предоставления им различных социальных выплат, само по себе досрочное расторжение трудового договора с медицинским учреждением, в том числе по инициативе медицинского работника - получателя социальной выплаты, без учёта конкретных обстоятельств, послуживших основанием для расторжения трудового договора и последующего осуществления медицинской деятельности медицинским работником в государственном учреждении здравоохранения субъекта РФ, в котором медицинскому работнику была предоставлена социальная выплата, в данном случае в области, не может служить безусловным основанием для истребования у него этой выплаты.
Предоставление социальной выплаты было обусловлено обязанностью медицинских работников отработать по основному месту работы на полную ставку в течение пяти лет на условиях нормальной продолжительности рабочего времени, установленной трудовым законодательством для данной категории работников. В качестве последствий невыполнения медицинским работником этого условия предусмотрена его обязанность возвратить министерству здравоохранения области часть социальной выплаты, за исключением случаев расторжения трудового договора до истечения пятилетнего срока по обстоятельствам, вызванным уважительными причинами, в числе которых перевод работника по его просьбе или с его согласия на работу к другому работодателю или переход на выборную работу (должность) при условии, что новым местом работы будет государственное учреждение здравоохранения области.
Как усматривается из материалов дела, в суде первой инстанции ответчик в числе иных приводил доводы о том, что он после увольнения из районной больницы был принят на работу в государственное учреждение здравоохранения области на должность врача функциональной диагностики, где работает по настоящее время.
(Определение СКГД ВС РФ от 09.09.2024 г. № 38-КГ24-3-К1)
Доверие значит многое для целей дарения
Истец обратился в суд с иском к ответчику о признании договора дарения квартиры состоявшимся, об исключении квартиры из состава наследства.
Ответчиком предъявлен встречный иск об оспаривании договора.
ВС РФ направил дело на новое рассмотрение в части отказа в удовлетворении первоначального иска и отметил, что при жизни наследодателя переход права собственности на квартиру зарегистрирован не был.
Вместе с тем отсутствие государственной регистрации перехода права собственности на объект недвижимости в ЕГРН не влияет на действительность самой сделки.
Из материалов дела следует, что договор дарения квартиры был нотариально удостоверен, его существенные условия сторонами договора были согласованы, договор исполнен, квартира была передана истцу дарителем. В дело представлены доказательства того, что истец нес расходы по содержанию подаренного ему имущества, оплачивал за жилье и коммунальные услуги. Ключи от квартиры даритель передал истцу задолго до заключения договора дарения, поскольку между ним и отцом (дарителем) существовала договоренность об их совместном проживании в спорной квартире. В связи с указанными обстоятельствами вселения истца в квартиру после смерти отца не требовалось.
Со слов истца в суде регистрация перехода права собственности не была произведена ввиду резкого ухудшения состояния здоровья наследодателя, страдающего онкологическим заболеванием. С ответчиком (сыном от второго брака), проживающим в Республике Беларусь, наследодатель отношений не поддерживал.
(Определение СКГД ВС РФ от 01.10.2024 г. № 5-КГ24-87-К2)
Истец обратился в суд с иском к ответчику о признании договора дарения квартиры состоявшимся, об исключении квартиры из состава наследства.
Ответчиком предъявлен встречный иск об оспаривании договора.
ВС РФ направил дело на новое рассмотрение в части отказа в удовлетворении первоначального иска и отметил, что при жизни наследодателя переход права собственности на квартиру зарегистрирован не был.
Вместе с тем отсутствие государственной регистрации перехода права собственности на объект недвижимости в ЕГРН не влияет на действительность самой сделки.
Из материалов дела следует, что договор дарения квартиры был нотариально удостоверен, его существенные условия сторонами договора были согласованы, договор исполнен, квартира была передана истцу дарителем. В дело представлены доказательства того, что истец нес расходы по содержанию подаренного ему имущества, оплачивал за жилье и коммунальные услуги. Ключи от квартиры даритель передал истцу задолго до заключения договора дарения, поскольку между ним и отцом (дарителем) существовала договоренность об их совместном проживании в спорной квартире. В связи с указанными обстоятельствами вселения истца в квартиру после смерти отца не требовалось.
Со слов истца в суде регистрация перехода права собственности не была произведена ввиду резкого ухудшения состояния здоровья наследодателя, страдающего онкологическим заболеванием. С ответчиком (сыном от второго брака), проживающим в Республике Беларусь, наследодатель отношений не поддерживал.
(Определение СКГД ВС РФ от 01.10.2024 г. № 5-КГ24-87-К2)
Общество обратилось в суд с иском о взыскании с завода задолженности, процентов за пользование коммерческим кредитом и неустойки.
ВС РФ оставил в силе решение о частичном удовлетворении иска, обратил внимание на следующее.
Коммерческий кредит представляет собой плату за использование денежных средств, полученных предварительно либо сохраняемых до наступления срока платежа после получения товара, и является в экономическом смысле платой за правомерные действия по использованию финансового или материального ресурса, позволяя цену сделки разделить на постоянную, указанную в фиксированной сумме, и переменную, рассчитываемую за период правомерного пользования товарами и денежными средствами.
Стороны вправе, руководствуясь принципом свободы договора, обусловить возможность взимания с покупателя платы за предоставленный коммерческий кредит возникновением у него просрочки платежа, что не трансформирует проценты по коммерческому кредиту в меру ответственности.
При такой ситуации, когда сторонами в рамках предоставленной им свободы договора согласовано условие об уплате определенных повременных платежей (исчисляемых в процентах) при несвоевременной оплате, к которым применимы правила о коммерческом кредите, суд не вправе квалифицировать их иным образом, так как это искажает волю сторон.
Суд апелляционной инстанции при оценке условий договора допустил неверное толкование указанных выше норм права и пришел к ошибочному выводу о том, что сторонами согласована ответственность за неисполнение обязательства по оплате товара.
(Определение СКЭС ВС РФ от 10.10.2024 г. № 310-ЭС24-9642 по делу № А36-6042/22)
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
У дома может быть только одна управляющая компания
Общество обратилось в суд с заявлением о признании недействительным приказа службы строительного надзора и жилищного контроля об отказе во внесении изменений в сведения о перечне многоквартирных домов реестра лицензий.
ВС РФ, отказывая в удовлетворении требования, исходил из того, что службой выявлена недостоверность сведений, содержащихся в представленных обществом документах, что является основанием для отказа обществу во внесении изменений в реестр лицензий и вынесения оспариваемого решения.
Приказом службы рассмотрение заявления общества приостановлено по причине поступления заявления о внесении изменений в реестр лицензий, в связи с заключением договора управления многоквартирным домом при отсутствии заявления о прекращении, расторжении договора управления домом от иной управляющей компании.
В данном случае административный орган не определяет юридическую судьбу решения общего собрания собственников помещений в МКД, а проверяет заявление и документы, представленные заявителем, на предмет соответствия условиям.
Вопреки содержанию судебных актов службой не сделан вывод о ничтожности решения общего собрания собственников помещений, наличие или отсутствие кворума также не проверялось, оснований для обращения в суд с иском о признании решения общего собрания собственников помещений ничтожным у службы не имелось. Таким образом, судами сделан вывод, не соответствующий фактическим обстоятельствам дела, и неправильно применены нормы материального права.
(Определение СКЭС ВС РФ от 10.10.2024 г. № 302-ЭС24-10761 по делу № А33-3316/23)
Общество обратилось в суд с заявлением о признании недействительным приказа службы строительного надзора и жилищного контроля об отказе во внесении изменений в сведения о перечне многоквартирных домов реестра лицензий.
ВС РФ, отказывая в удовлетворении требования, исходил из того, что службой выявлена недостоверность сведений, содержащихся в представленных обществом документах, что является основанием для отказа обществу во внесении изменений в реестр лицензий и вынесения оспариваемого решения.
Приказом службы рассмотрение заявления общества приостановлено по причине поступления заявления о внесении изменений в реестр лицензий, в связи с заключением договора управления многоквартирным домом при отсутствии заявления о прекращении, расторжении договора управления домом от иной управляющей компании.
В данном случае административный орган не определяет юридическую судьбу решения общего собрания собственников помещений в МКД, а проверяет заявление и документы, представленные заявителем, на предмет соответствия условиям.
Вопреки содержанию судебных актов службой не сделан вывод о ничтожности решения общего собрания собственников помещений, наличие или отсутствие кворума также не проверялось, оснований для обращения в суд с иском о признании решения общего собрания собственников помещений ничтожным у службы не имелось. Таким образом, судами сделан вывод, не соответствующий фактическим обстоятельствам дела, и неправильно применены нормы материального права.
(Определение СКЭС ВС РФ от 10.10.2024 г. № 302-ЭС24-10761 по делу № А33-3316/23)
Тяжелое заболевание обосновывает пропуск срока принятия наследства
Истец обратился в суд с иском к ответчику об установлении факта принятия наследства, о признании права собственности на наследственное имущество.
ВС РФ, направляя дело на новое апелляционное рассмотрение, указал на то, что судом апелляционной инстанции при разрешении дела ошибочно оставлено без внимания то обстоятельство, что истец имел онкологическое заболевание, инвалидность II группы, не выходил из дома с 2011 года ввиду болезни, при жизни наследодателя воспользовался своим правом на фактическое принятие наследства, в юридически значимый период проживал в спорном жилом помещении, нес расходы на содержание всей квартиры, а не только принадлежащей ему 1/2 доли.
(Определение СКГД ВС РФ от 01.10.2024 г. № 5-КГ24-99-К2)
Истец обратился в суд с иском к ответчику об установлении факта принятия наследства, о признании права собственности на наследственное имущество.
ВС РФ, направляя дело на новое апелляционное рассмотрение, указал на то, что судом апелляционной инстанции при разрешении дела ошибочно оставлено без внимания то обстоятельство, что истец имел онкологическое заболевание, инвалидность II группы, не выходил из дома с 2011 года ввиду болезни, при жизни наследодателя воспользовался своим правом на фактическое принятие наследства, в юридически значимый период проживал в спорном жилом помещении, нес расходы на содержание всей квартиры, а не только принадлежащей ему 1/2 доли.
(Определение СКГД ВС РФ от 01.10.2024 г. № 5-КГ24-99-К2)
Виндикацию нельзя перенастроить заявлением об установлении факта
Истец обратился в суд с иском к ответчику об установлении факта отсутствия имущества, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, возложении обязанности принять имущество. В обоснование иска истец указал на то, что вступившим в силу судебным актом у него истребовано имущество в пользу ответчика, однако его передача невозможна в связи с нахождением имущества у брата истца (соответчика), в связи с чем истец просил установить факт отсутствия у него имущества, его истребовании у брата истца.
ВС РФ отменил акты нижестоящих судов о частичном удовлетворении иска и отметил следующее.
В обоснование требования об установлении факта истец указывал, что на основании решения суда о разделе имущества ответчику выдан исполнительный лист, которым на неё возложена обязанность передать имущество, право на которое признано за бывшим супругом. Поскольку данное имущество у истца отсутствует, требования исполнительного документа он исполнить не может, в связи с чем предъявил в суд требование об установлении факта.
Фактически, предъявляя такие исковые требования, истец выражал несогласие с решением суда и выданным исполнительным листом, по которому он выступает должником, обязанным передать имущество взыскателю. Между тем требование исполнительного листа о передаче имущества, выданного для исполнения вступившего в законную силу решения суда, невозможно преодолеть установлением факта отсутствия у должника такого имущества.
(Определение СКГД ВС РФ от 01.10.2024 г. № 67-КГ24-9-К8)
Истец обратился в суд с иском к ответчику об установлении факта отсутствия имущества, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, возложении обязанности принять имущество. В обоснование иска истец указал на то, что вступившим в силу судебным актом у него истребовано имущество в пользу ответчика, однако его передача невозможна в связи с нахождением имущества у брата истца (соответчика), в связи с чем истец просил установить факт отсутствия у него имущества, его истребовании у брата истца.
ВС РФ отменил акты нижестоящих судов о частичном удовлетворении иска и отметил следующее.
В обоснование требования об установлении факта истец указывал, что на основании решения суда о разделе имущества ответчику выдан исполнительный лист, которым на неё возложена обязанность передать имущество, право на которое признано за бывшим супругом. Поскольку данное имущество у истца отсутствует, требования исполнительного документа он исполнить не может, в связи с чем предъявил в суд требование об установлении факта.
Фактически, предъявляя такие исковые требования, истец выражал несогласие с решением суда и выданным исполнительным листом, по которому он выступает должником, обязанным передать имущество взыскателю. Между тем требование исполнительного листа о передаче имущества, выданного для исполнения вступившего в законную силу решения суда, невозможно преодолеть установлением факта отсутствия у должника такого имущества.
(Определение СКГД ВС РФ от 01.10.2024 г. № 67-КГ24-9-К8)
Считать вред окружающей среде надо правильно
Общество обратилось в суд с иском о взыскании с Росприроднадзора неосновательного обогащения и процентов.
ВС РФ отменил акты нижестоящих судов об отказе в удовлетворении иска и направил дело на новое рассмотрение, отметив следующее.
Судами установлен и не оспаривается обществом факт загрязнения почвы в результате производственной деятельности последнего, поскольку на основании анализа проб почвы установлено превышение концентрации вредных химических веществ (объем загрязнения) над фоновыми образцами. Общество оспаривает правомерность произведенного Росприроднадзором расчета размера вреда, причиненного почвам.
Росприроднадзор в нарушение правил методики рассчитало степень загрязнения (СЗ) и размер ущерба по каждому загрязняющему веществу отдельно, что привело к существенному увеличению суммы, подлежащей уплате обществом в целях возмещения ущерба.
Поскольку размер вреда, причиненного окружающей среде, в целях его возмещения подлежит исчислению в соответствии с установленными уполномоченными органами методиками и таксами, определение судом подлежащего возмещению вреда с нарушением методик или такс свидетельствует о неправильном применении норм материального права и необоснованном возложении на причинителя вреда ответственности в размере, не соответствующем сумме компенсации, что противоречит принципу справедливости и соразмерности ответственности.
(Определение СКЭС ВС РФ от 15.10.2024 г. № 306-ЭС24-4078 по делу № А65-35503/22)
Общество обратилось в суд с иском о взыскании с Росприроднадзора неосновательного обогащения и процентов.
ВС РФ отменил акты нижестоящих судов об отказе в удовлетворении иска и направил дело на новое рассмотрение, отметив следующее.
Судами установлен и не оспаривается обществом факт загрязнения почвы в результате производственной деятельности последнего, поскольку на основании анализа проб почвы установлено превышение концентрации вредных химических веществ (объем загрязнения) над фоновыми образцами. Общество оспаривает правомерность произведенного Росприроднадзором расчета размера вреда, причиненного почвам.
Росприроднадзор в нарушение правил методики рассчитало степень загрязнения (СЗ) и размер ущерба по каждому загрязняющему веществу отдельно, что привело к существенному увеличению суммы, подлежащей уплате обществом в целях возмещения ущерба.
Поскольку размер вреда, причиненного окружающей среде, в целях его возмещения подлежит исчислению в соответствии с установленными уполномоченными органами методиками и таксами, определение судом подлежащего возмещению вреда с нарушением методик или такс свидетельствует о неправильном применении норм материального права и необоснованном возложении на причинителя вреда ответственности в размере, не соответствующем сумме компенсации, что противоречит принципу справедливости и соразмерности ответственности.
(Определение СКЭС ВС РФ от 15.10.2024 г. № 306-ЭС24-4078 по делу № А65-35503/22)