История фабрик и заводов: Комбинат тонких и технических сукон им. Э. Тельмана
Одно дело – читать о нарастающей неэффективности застойной экономики в обзорных работах, а другое – смотреть, как это происходило на уровне конкретных производств. Одним из крупнейших текстильных предприятий Ленинграда был Комбинат тонких и технических сукон имени Тельмана, до революции – Товарищество шерстяных изделий «Торнтон». Сама фабрика давно не действует, а в 2021 г. пожар уничтожил и ее историческое здание на Октябрьской набережной. От огромного производства остались разве что документы в архивах.
Документы эти рисуют картину постепенной деградации предприятия (я прочитал стенограммы партсобраний комбината за 1973-1982 гг.), Выражение «отражались как в капле воды», конечно, избитое, но тут именно оно.
Первый комплекс проблем связан с отношением к материальным ресурсам. Поскольку советские предприятия не могли обанкротиться, у них не было стимулов экономить сырье, равно как и следить за качеством продукции. Комбинат имени Тельмана не был исключением: все, начиная от директора и заканчивая рядовыми сотрудниками, постоянно указывали на бесхозяйственность, царившую на производстве. В 1977 г. председатель группы народного контроля, выступая на партсобрании, жаловался:
Стенограммы партсобраний пестрят похожими примерами: «Отношение к сырью у нас сейчас очень плохое. Сырье валяется в цехах везде…»; «И никому нет дела, что шерсть, когда сгружают, бросают в воду, она мокнет»; «Большие запасы вискозы хранятся под открытым небом под дождем и снегом…»; «На штопке г/сукон во время обеда спят, завернувшись в товар»; «Во II этаже в бригаде п/м Золотилова работают недобросовестные работницы, руки моют шерстью…».
Вторая группа проблем, с которой, как и многие предприятия эпохи застоя, столкнулся комбинат – деградация трудовой этики (алкоголизм, воровство, прогулы). На производстве процветало пьянство: «Взять хотя бы транспортный цех. Большинство рабочих к 2-м часам дня уже находятся в нетрезвом состоянии». Начальник караула жаловался: «Участились случаи воровства. Воруют пряжу не только шпулями, а мешками по 60-70 килограмм». В 1981 г. при попытке вынести материальные ценности было задержано 3% работающих на комбинате, и это число было далеко неполным. Стабильно высоким оставалось число прогулов.
Уволить недобросовестных работников было сложно, в том числе и потому, что производство испытывало нехватку рабочей силы. Доходило до смешного: один из руководителей жаловался, что некоторые новонанятые работники «…день отработают, а потом исчезают на 2-3 месяца и мы разыскиваем их по домам».
Чтобы быть уволенным за прогулы, нужно было совершить что-нибудь из ряда вон выходящее. Отчитываясь о мерах по укреплению дисциплины, директор комбината приводил такие примеры:
Одно дело – читать о нарастающей неэффективности застойной экономики в обзорных работах, а другое – смотреть, как это происходило на уровне конкретных производств. Одним из крупнейших текстильных предприятий Ленинграда был Комбинат тонких и технических сукон имени Тельмана, до революции – Товарищество шерстяных изделий «Торнтон». Сама фабрика давно не действует, а в 2021 г. пожар уничтожил и ее историческое здание на Октябрьской набережной. От огромного производства остались разве что документы в архивах.
Документы эти рисуют картину постепенной деградации предприятия (я прочитал стенограммы партсобраний комбината за 1973-1982 гг.), Выражение «отражались как в капле воды», конечно, избитое, но тут именно оно.
Первый комплекс проблем связан с отношением к материальным ресурсам. Поскольку советские предприятия не могли обанкротиться, у них не было стимулов экономить сырье, равно как и следить за качеством продукции. Комбинат имени Тельмана не был исключением: все, начиная от директора и заканчивая рядовыми сотрудниками, постоянно указывали на бесхозяйственность, царившую на производстве. В 1977 г. председатель группы народного контроля, выступая на партсобрании, жаловался:
«А что делается по сохранности дорогостоящего технологического оборудования на складе топлива. Поступившее оборудование в 1975-76 годах находится под открытым небом, часть покрылась ржавчиной, хранится навалом. А куда пропал асбестит 3 т. Оказывается, он хранился на земле в новой котельной, и строители смешали его с грязью. … А как хранится пряжа, суровье. … Имеет место, когда суровье лежит на грязном полу, по нему ходят».
Стенограммы партсобраний пестрят похожими примерами: «Отношение к сырью у нас сейчас очень плохое. Сырье валяется в цехах везде…»; «И никому нет дела, что шерсть, когда сгружают, бросают в воду, она мокнет»; «Большие запасы вискозы хранятся под открытым небом под дождем и снегом…»; «На штопке г/сукон во время обеда спят, завернувшись в товар»; «Во II этаже в бригаде п/м Золотилова работают недобросовестные работницы, руки моют шерстью…».
Вторая группа проблем, с которой, как и многие предприятия эпохи застоя, столкнулся комбинат – деградация трудовой этики (алкоголизм, воровство, прогулы). На производстве процветало пьянство: «Взять хотя бы транспортный цех. Большинство рабочих к 2-м часам дня уже находятся в нетрезвом состоянии». Начальник караула жаловался: «Участились случаи воровства. Воруют пряжу не только шпулями, а мешками по 60-70 килограмм». В 1981 г. при попытке вынести материальные ценности было задержано 3% работающих на комбинате, и это число было далеко неполным. Стабильно высоким оставалось число прогулов.
Уволить недобросовестных работников было сложно, в том числе и потому, что производство испытывало нехватку рабочей силы. Доходило до смешного: один из руководителей жаловался, что некоторые новонанятые работники «…день отработают, а потом исчезают на 2-3 месяца и мы разыскиваем их по домам».
Чтобы быть уволенным за прогулы, нужно было совершить что-нибудь из ряда вон выходящее. Отчитываясь о мерах по укреплению дисциплины, директор комбината приводил такие примеры:
«В отдельный коллективах ряд нарушителей длительное время не работали, но мер со стороны руководство производств не принималось.
Так, транспортировщик красильно-отделочного производства Подлесный не работал 5 месяцев, транспортировщик мокрого товара Сурин – 4 месяца, зольщик котельной Бокарев – 7 месяцев, все они в последствие были уволены с комбината за прогул».
«…В аппаратно-прядильном производстве чистильщик-точильщик аппаратов ГОРОХОВ не работал 3 месяца, транспортировщик КЛИМАНОВ так же не работал 3 месяца, в ткацком производстве транспортировщик ВОЛЫНСКАЯ также не работала 4 месяца. Все они в последствии были уволены с комбината за прогул».
👍40😱31🔥12😁9👏1
Но и увольнение не было серьезным наказанием: десятки таких же предприятий, также испытывавших нехватку рабочей силы, готовы были принять прогульщиков на работу. Уже в 1977 г. один из начальников цехов жаловался, что «увольнение за прогулы вместо наказания превратилось в простой обмен предприятиями прогульщиками». Поэтому нарушителям обычно разрешали отработать прогулянное время сверхурочно. Обычными мерами взыскания было лишение премий, ограничения при распределении жилья и путевок, а также при предоставлении отпуска в летнее время.
Почему же производству не хватало работников? Главная причина заключалась в тяжелом физическом труде и ужасных условиях на производстве. В одних цехах было слишком жарко: «В красильном цехе люди задыхаются от пара, так как вентилятор недостаточной мощности. Вопрос этот ставили в прошлом [1979 г.] году, но до сих пор не решен». В других – слишком холодно: «В окнах, особенно первого этажа, не хватает стекол, и температура воздуха в помещении очень низкая - +10-15⁰ при +⁰ наружного воздуха -4-5⁰ и +5-10⁰ при температуре воздуха ниже 10⁰». В третьих – и жарко, и холодно одновременно: «Почти на каждом участке производства свой микроклимат. На одном температура +30⁰, на другом прохладно, что вызывает много простудных заболеваний. Администрации комбината необходимо позаботиться о создании нормальных условий труда на участках».
Тяжелейший физический труд, тяжелейшие бытовые условия - протекающие крыши, через которые дождь заливал и производство, и склады с сырьем и готовым товаром, нехватка душевых и комнат гигиены - не компенсировались ни зарплатой, которая была ниже, чем в приоритетных отраслях вроде машиностроения, ни социальными благами (жилье, детсады, дачи), которые могли предложить более крупные и благополучные предприятия.
Последствия такого хозяйствования не могли не сказаться. Подобно многим советским предприятиям, комбинат мог наращивать производство, только пока увеличивалось число работников. Когда последние стали покидать производство, немедленно упали и экономические показатели. В начале 80-х комбинат не только перестал выполнять план, но и снизил абсолютные объемы производства. К этому моменту он фактически стал банкротом: средств на счетах было недостаточно для расчетов с поставщиками. Но в советской экономике это мало что значило: предприятие просто перевели на "особый режим кредитования".
В рыночной экономике такое предприятие либо закрылось, либо, как минимум, подверглось серьезной реорганизации. В реальной советской экономике один и тот же директор из года в год повторял мантру о необходимости изыскивать "внутренние резервы" для роста выпуска. На помощь важному производству пришел местный райком партии, однако помощь эта свелась к точечному «вливанию» новой рабочей силы. С 1981 г. к производству стали привлекать заключенных («…в основных цехах и на производствах комбината ежедневно работает около 50 человек женщин из спецкомендатуры Невского района») и школьников (да, эта практика существовала не только в Узбекистане): «Почти постоянно из школ района формируются отряды из школьников, которые работают в цехах нашего комбината. Существует в этом плане определенный порядок – каждый школьник должен отработать на комбинате 4 часа в неделю».
С таким багажом комбинат и подошел к Перестройке. Неудивительно, что первоначальные позднесоветские экономические реформы вроде андроповской кампании за укрепление дисциплины или горбачевской «интенсификации» были столь прямолинейно-беззубыми. Язвы советской экономики казались слишком очевидными, и средства лечения тоже представлялись простыми. А вот необходимость сколь-либо новых, радикальных мер как раз была неочевидна. (в начало)
Почему же производству не хватало работников? Главная причина заключалась в тяжелом физическом труде и ужасных условиях на производстве. В одних цехах было слишком жарко: «В красильном цехе люди задыхаются от пара, так как вентилятор недостаточной мощности. Вопрос этот ставили в прошлом [1979 г.] году, но до сих пор не решен». В других – слишком холодно: «В окнах, особенно первого этажа, не хватает стекол, и температура воздуха в помещении очень низкая - +10-15⁰ при +⁰ наружного воздуха -4-5⁰ и +5-10⁰ при температуре воздуха ниже 10⁰». В третьих – и жарко, и холодно одновременно: «Почти на каждом участке производства свой микроклимат. На одном температура +30⁰, на другом прохладно, что вызывает много простудных заболеваний. Администрации комбината необходимо позаботиться о создании нормальных условий труда на участках».
Тяжелейший физический труд, тяжелейшие бытовые условия - протекающие крыши, через которые дождь заливал и производство, и склады с сырьем и готовым товаром, нехватка душевых и комнат гигиены - не компенсировались ни зарплатой, которая была ниже, чем в приоритетных отраслях вроде машиностроения, ни социальными благами (жилье, детсады, дачи), которые могли предложить более крупные и благополучные предприятия.
Последствия такого хозяйствования не могли не сказаться. Подобно многим советским предприятиям, комбинат мог наращивать производство, только пока увеличивалось число работников. Когда последние стали покидать производство, немедленно упали и экономические показатели. В начале 80-х комбинат не только перестал выполнять план, но и снизил абсолютные объемы производства. К этому моменту он фактически стал банкротом: средств на счетах было недостаточно для расчетов с поставщиками. Но в советской экономике это мало что значило: предприятие просто перевели на "особый режим кредитования".
В рыночной экономике такое предприятие либо закрылось, либо, как минимум, подверглось серьезной реорганизации. В реальной советской экономике один и тот же директор из года в год повторял мантру о необходимости изыскивать "внутренние резервы" для роста выпуска. На помощь важному производству пришел местный райком партии, однако помощь эта свелась к точечному «вливанию» новой рабочей силы. С 1981 г. к производству стали привлекать заключенных («…в основных цехах и на производствах комбината ежедневно работает около 50 человек женщин из спецкомендатуры Невского района») и школьников (да, эта практика существовала не только в Узбекистане): «Почти постоянно из школ района формируются отряды из школьников, которые работают в цехах нашего комбината. Существует в этом плане определенный порядок – каждый школьник должен отработать на комбинате 4 часа в неделю».
С таким багажом комбинат и подошел к Перестройке. Неудивительно, что первоначальные позднесоветские экономические реформы вроде андроповской кампании за укрепление дисциплины или горбачевской «интенсификации» были столь прямолинейно-беззубыми. Язвы советской экономики казались слишком очевидными, и средства лечения тоже представлялись простыми. А вот необходимость сколь-либо новых, радикальных мер как раз была неочевидна. (в начало)
Telegram
Russian Economic History
История фабрик и заводов: Комбинат тонких и технических сукон им. Э. Тельмана
Одно дело – читать о нарастающей неэффективности застойной экономики в обзорных работах, а другое – смотреть, как это происходило на уровне конкретных производств. Одним из крупнейших…
Одно дело – читать о нарастающей неэффективности застойной экономики в обзорных работах, а другое – смотреть, как это происходило на уровне конкретных производств. Одним из крупнейших…
👍78🔥28😱28🤔4😁3🤡3👎1👏1🌚1
Часто считается, что дисбаланс между доходами населения и производством товаров, порождавший дефицит, стал увеличиваться с 70-х годов. Однако и в 60-е, золотую пору социализма, ситуация с продовольственными товарами (не говоря уже о промышленных) оставалась, как минимум, напряженной. Более того, в 70-х кое-где положение, наоборот, улучшилось. Это было связано, во-первых, с началом закупок зерна на Западе, а во-вторых - с масштабными инвестициями в птицеводство.
Неурожай 1963 г. вызвал перебои в снабжении хлебом. В крупных городах появились очереди. Сознавая, чем это может обернуться, власти решились израсходовать часть золотого запаса на закупки зерна. Для экономии изменили рецептуру хлеба, увеличив долю примесей и ввели норму отпуска в одни руки (например, в Ленинграде - 2 кг). Особенное негодование у властей вызывали люди, скупавшие хлеб на корм скоту. К таким нарушителям применялись суровые меры: у них конфисковывали хлеб и даже подвергали уголовному преследованию.
Проблемы были не только с хлебом, но и с крупами. Главное управление торговли ленинградского исполкома в отчете за I квартал 1963 г. (т.е. еще до неурожая) писало:
К сентябрю, когда ради экономии была сокращена продажа пшеничного хлеба, вырос спрос на манную крупу, и она тоже исчезла из продажи. В магазинах можно было свободно купить только горох. В отчете за I квартал 1966 г. говорится, что горох из продажи исчез, а все остальное, наоборот, появилось (кроме гречки, которой не было практически никогда):
Еще до неурожая в Ленинграде были серьезные проблемы с овощами и фруктами.
Во II квартале «из-за недостаточности ресурсов картофеля до 25 мая картофель почти не поступал в открытую продажу». В июне «особенно» не удовлетворялся спрос на морковь, свеклу и капусту свежую, лук репчатый. Весь квартал с перебоями продавали соленые огурцы. Не удовлетворялся спрос на редис, свежие огурцы, щавель, укроп, свекольник, салат, зеленый лук. «Спрос населения на семечковые плоды, апельсины, бананы, орехи не удовлетворялся на протяжении всего квартала».
Характерная черта дефицита в 60-е - перебои с поставками куриных яиц и птицы. В январе и феврале 1963 г. яйцо «направлялось, в основном, для снабжения закрытых учреждений и только в марте-месяце больше яйца стало поступать в розничную торговую сеть». «По ассортименту неполностью удовлетворялся спрос на куру, на водоплавающую птицу второй категории, на печень, языки. С половины мая и в июне для продажи через магазины отпускалась говядина только первой категории».
Неурожай 1963 г. вызвал перебои в снабжении хлебом. В крупных городах появились очереди. Сознавая, чем это может обернуться, власти решились израсходовать часть золотого запаса на закупки зерна. Для экономии изменили рецептуру хлеба, увеличив долю примесей и ввели норму отпуска в одни руки (например, в Ленинграде - 2 кг). Особенное негодование у властей вызывали люди, скупавшие хлеб на корм скоту. К таким нарушителям применялись суровые меры: у них конфисковывали хлеб и даже подвергали уголовному преследованию.
Проблемы были не только с хлебом, но и с крупами. Главное управление торговли ленинградского исполкома в отчете за I квартал 1963 г. (т.е. еще до неурожая) писало:
«Ассортимент крупы, постоянно имевшейся в продаже, не превышал двух наименований – горох и манная. Остальные крупы, как перловая, рис, гречневая, поступали в продажу в ограниченных количествах и быстро реализовывались при скоплении покупателей».
К сентябрю, когда ради экономии была сокращена продажа пшеничного хлеба, вырос спрос на манную крупу, и она тоже исчезла из продажи. В магазинах можно было свободно купить только горох. В отчете за I квартал 1966 г. говорится, что горох из продажи исчез, а все остальное, наоборот, появилось (кроме гречки, которой не было практически никогда):
«В продаже бесперебойно имелась крупа – рис, пшено, перловая, манная, пшеничная. Торговля гречневой крупой и горохом производилась с перебоями по мере завоза в магазины. Овсяная крупа в продаже отсутствовала».
Еще до неурожая в Ленинграде были серьезные проблемы с овощами и фруктами.
В I квартале 1963 г. «в связи с ограниченными ресурсами не удовлетворялся спрос населения на капусту свежую, огурцы соленые, брюкву, редьку, семечковые плоды, апельсины, бананы, сушеные яблоки, курагу, хрен. Отсутствовал в продаже чеснок.
Не удовлетворялся спрос населения на перец фаршированный, икру кабачковую и баклажанную, зеленый горошек, огурцы и помидоры маринованные, на варенье из черной смородины, клубники, земляники и вишни».
Во II квартале «из-за недостаточности ресурсов картофеля до 25 мая картофель почти не поступал в открытую продажу». В июне «особенно» не удовлетворялся спрос на морковь, свеклу и капусту свежую, лук репчатый. Весь квартал с перебоями продавали соленые огурцы. Не удовлетворялся спрос на редис, свежие огурцы, щавель, укроп, свекольник, салат, зеленый лук. «Спрос населения на семечковые плоды, апельсины, бананы, орехи не удовлетворялся на протяжении всего квартала».
Характерная черта дефицита в 60-е - перебои с поставками куриных яиц и птицы. В январе и феврале 1963 г. яйцо «направлялось, в основном, для снабжения закрытых учреждений и только в марте-месяце больше яйца стало поступать в розничную торговую сеть». «По ассортименту неполностью удовлетворялся спрос на куру, на водоплавающую птицу второй категории, на печень, языки. С половины мая и в июне для продажи через магазины отпускалась говядина только первой категории».
👍45😱21😭12😁5🤔2💔2👏1
Остальные предметы дефицита были более-менее традиционными:
(в начало)
1963 г.: «Торговля продовольственными товарами в г. Ленинграде в 1 квартале т.г. проходила нормально при обеспечении спроса населения на продовольственные товары за исключением: рыбы, яиц, мясных консервов, отдельных наименований колбасных изделий, ряда наименований круп, творога».
«Постоянно в продаже имелась только камбала, навага, мускул морского гребешка. Поступающая в Ленинград треска направлялась в основном для снабжения закрытых учреждений и предприятий общественного питания. Периодически поступала в торговую сеть скумбрия, сельдь морожена, ставрида, хек серебристый и в незначительных количествах салака мороженая».
«Торговля специями, продуктами детского питания, изделиями из кукурузы, кофе натуральным, киселями, концентратами проходила с большими перебоями».
1966 г.: «При достаточном фонде, обеспечивающем бесперебойную торговлю мясом, не полностью удовлетворялся спрос населения по ассортименту. В продаже не хватало кур, субпродуктов первой категории, совершенно не было водоплавающей птицы, свинины обрезной, охлажденного мяса поставлено за квартал только 38%, а в марте 30%, вместо установленного размера 60% от общей рыночной реализации мяса. В достаточных количествах поступала в торговую сеть города говядина и баранина упиточная, свинина беконная, из субпродуктов первой категории – почки, мозги, поставка птицы в I квартале т.г. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года сократилась на 550 тонн или на 22%».
«…Не полностью удовлетворялся спрос покупателей на сырокопченые колбасы, на ряд наименований полукопченых колбас – польскую, семипалатинскую, а также на сосиски и сардельки».
«Поставка Ленинграду рыбы в I квартале т.г. производилась крайне неудовлетворительно и даже хуже, чем в I квартале 1965 г.»
«По ассортименту не полностью удовлетворялся спрос населения на чай краснодарский, индийский, цейлонский».
«Также систематически не удовлетворялся спрос населения на конфеты глазированные шоколадом различных сортов, пастилу, зефир, отдельные наименования мармелада – в связи с ограниченными производственными возможностями фабрик и неудовлетворением Росбакалеей заявки Ленинграда по групповому ассортименту на 1966 год».
«Также полностью удовлетворялся спрос населения на маргарин, кухонные жиры и масло растительное подсолнечное. В недостаточном количестве поступала в продажу масло кукурузное и оливковое».
«По ассортименту неполностью удовлетворялся спрос на куру, на водоплавающую птицу второй категории, на печень, языки. С половины мая и в июне для продажи через магазины отпускалась говядина только первой категории».
«Во II квартале т.г. Ленмясокомбинат не обеспечил выполнение плана поставки колбасных изделий в согласованном ассортименте».
«По-прежнему недостаточно было перца, лаврового листа, цикория, кофе-напитков. Крахмалом снабжались только базы закрытых учреждений и то в недостаточных количествах».
(в начало)
Telegram
Russian Economic History
Часто считается, что дисбаланс между доходами населения и производством товаров, порождавший дефицит, стал увеличиваться с 70-х годов. Однако и в 60-е, золотую пору социализма, ситуация с продовольственными товарами (не говоря уже о промышленных) оставалась…
👍47😭18🤔11😁4👏1💔1
В последние несколько дней в сети обсуждают новые полномочия Росархива, ограничивающие доступ историков к документам. На самом деле, даже без этого в архивах закрыто избыточно много материалов, причем большинство засекреченного, судя по всему, таково, что даже самый злонамеренный историк из самого недружественного государства не придумает, как это можно использовать во вред России. Например, вот что простому пользователю архивной информации (так мы официально называемся), изучающему позднесоветскую социальную политику, знать не положено:
🔻 Материалы с грифом секретности. Все еще не рассекречен большой пласт партийных документов (обкомов, горкомов, райкомов). Содержание этих дел может быть буквально любым. Например, может статься, что окажется засекреченным дело с интригующим названием вроде «Информации, справки райкомов и горкомов КПСС Ленинграда и области о ходе выполнения постановления бюро обкома КПСС от 11 января 1972 года "Постановление Секретариата ЦК КПСС от 6 июля 1971 года "О мерах по увеличению производства, улучшению заготовок картофеля, овощей и фруктов и обеспечению населения этими продуктами"». Рассекречивание, конечно, потихоньку идет, но закончится ли оно при нашей жизни, сказать сложно.
🔻 Материалы с грифом "для служебного пользования". Если на документе есть такой гриф, то его выдают лишь с письменного разрешения от организации-фондообразователя или ее правопреемника. Например, у Главного управления торговли исполкома Ленсовета, к большому счастью для всех нас, правопреемника нет, и его документы можно читать свободно. А вот у Статистического управления Ленинграда и Ленобласти - есть (Петростат), и все загрифованные материалы (а их очень много) можно получить только с их разрешения.
🔻Конфиденциальная информация. Если в документах есть сведения о личной и семейной тайне (а к ней относится, например, домашний адрес), то документы выдаются не раньше, чем через 75 лет после их создания. Это закрывает от исследователей, например, большой пласт писем и жалоб в советские и партийные органы и некоторую часть (но далеко не все) материалы низовых партийных организаций. Захотели, скажем, почитать протоколы партсобраний завода "Красный автоген" за 1975 год - есть вероятность, что раньше 2050 г. их вам не выдадут.
🔻 Материалы с грифом секретности. Все еще не рассекречен большой пласт партийных документов (обкомов, горкомов, райкомов). Содержание этих дел может быть буквально любым. Например, может статься, что окажется засекреченным дело с интригующим названием вроде «Информации, справки райкомов и горкомов КПСС Ленинграда и области о ходе выполнения постановления бюро обкома КПСС от 11 января 1972 года "Постановление Секретариата ЦК КПСС от 6 июля 1971 года "О мерах по увеличению производства, улучшению заготовок картофеля, овощей и фруктов и обеспечению населения этими продуктами"». Рассекречивание, конечно, потихоньку идет, но закончится ли оно при нашей жизни, сказать сложно.
🔻 Материалы с грифом "для служебного пользования". Если на документе есть такой гриф, то его выдают лишь с письменного разрешения от организации-фондообразователя или ее правопреемника. Например, у Главного управления торговли исполкома Ленсовета, к большому счастью для всех нас, правопреемника нет, и его документы можно читать свободно. А вот у Статистического управления Ленинграда и Ленобласти - есть (Петростат), и все загрифованные материалы (а их очень много) можно получить только с их разрешения.
🔻Конфиденциальная информация. Если в документах есть сведения о личной и семейной тайне (а к ней относится, например, домашний адрес), то документы выдаются не раньше, чем через 75 лет после их создания. Это закрывает от исследователей, например, большой пласт писем и жалоб в советские и партийные органы и некоторую часть (но далеко не все) материалы низовых партийных организаций. Захотели, скажем, почитать протоколы партсобраний завода "Красный автоген" за 1975 год - есть вероятность, что раньше 2050 г. их вам не выдадут.
😭84💊20🤯16😡8👍6🔥5👏4🗿3👎1