Небольшое дополнение к вчерашним постам о недофинансировании (хроническом) советской медицины. Во время проверки в октябре 1988 г. оказалось, что в каждой второй больнице СССР нет горячей воды, а в каждой седьмой - нет воды вообще.

В 1977 г. Министерство внешней торговли СССР разослало партийному начальству Ленинграда справку о конкурентоспособности на мировом рынке промышленной продукции, выпускаемой предприятиями города и области. Учитывая масштабы Ленинграда, вышел неплохой срез советской промышленности в целом.

Как известно, доля промышленной продукции в экспорте СССР непрерывно падала по мере того, как продолжалась разработка нефтяных месторождений Западной Сибири. Так, в 1980 г. на топливо и электроэнергию приходилось уже 47% сов. экспорта, а на машины, оборудование и транспортные средства - только 16%, причем в "развитые капстраны" - меньше 10%. Обзор Минвнешторга подтвердил, что продукция советской промышленности была в общем и целом неконкурентоспособной.

Ниже список некоторых изделий и комментарий Минвнешторга.

Трактор "Кировец" (модели К-700А и К-701), изделие знаменитого Кировского завода, собрал весь набор стереотипов о продукции советского машиностроения: от тягового усилия, почти в 2 раза меньшего, чем на тракторах, аналогичных по мощности, до повышенной шумности в кабине (а сам «интерьер кабины неудовлетворительный с точки зрения современной эстетики»). Вердикт: «…тракторы К-700А/701 продолжают оставаться неконкурентоспособными на внешнем рынке».

Телевизор "Радуга" (продукт завода им. Козицкого) экспортировался практически исключительно в ГДР, поскольку «яркость и контрастность уступает зарубежным аналогам в 1.5 раза, вес и потребляемая мощность – 2 раза».

Фотоаппараты Ленинградского оптико-механического объединения "ЛОМО-216 и "ЛОМО-218": «технический уровень ... отстает от зарубежных аналогов на 5-7 лет». А у нового фотоаппарата "ЛОМО-135ВС", «технический уровень ... отстает от зарубежных аналогов на 10 лет».

Часы наручные "Ракета" (Петродворцовый часовой завод): «Технический уровень и внешняя отделка часов отстает от аналогов зарубежных стран-конкурентов – “Таймекс” (Швейцария), “Булова” (США)».

Портальные краны (Ленинградский завод ПТО им. С.М. Кирова): «Основным недостатком, снижающим конкурентоспособность отечественных портальных кранов, является устаревшая система электрооборудования» (низкая скорость подъема грузов, отсутствие устройств для плавного регулирования скорости).

Судовые дизели (Завод "Русский дизель"): «По качеству изготовления и надежности двигатели имеют ряд серьезных недостатков, в значительной степени снижающих их конкурентоспособность».

Счетчики (Ленинградский электромеханический завод): «Технический уровень счетчиков уступает аналогам зарубежных фирм».

Похвалы Минвнешторга удостоилось немногие изделия: экскаваторы Ижорского завода (модель ЭКГ-8И-У), гидрогенераторы объединения "Электросила", некоторые образцы полиграфического оборудования и приборы НПО "Буревестник".

Вероятно, высшим экспортным достижением ленинградской промышленности была поставка турбин Ленинградского металлического завода в Канаду во вт. пол. 1970-х гг. Однако «практически на всех турбинах, идущих на экспорт, обнаруживаются дефекты в сварных швах. … На заводе отсутствует современное оборудование контроля швов, а качество рентгеновской пленки оставляет желать лучшего». Кроме того, как отмечалось в справке, «вызывает беспокойство состояние станочного парка Объединения. Большинство станков устарело как физически, так и морально. За последние 10 лет обновилось всего 46% станков, а по специальным и уникальным станкам – 26%, что значительно ниже, чем в среднем по стране».

Неожиданно Ленинград оказался крупным экспортером музыкальных инструментов. Пианино фабрики "Красный октябрь" поставлялись Голландию, Грецию, Италию, Францию и Югославию. Производимые в Ленинграде арфы «соответствуют мировым стандартам», но гитары «по отделке, качеству звучания и упаковке уступают зарубежным аналогам». Зато по балалайкам, как с удовольствием отметило Министерство внешней торговли, «мы не имеем конкурентов».

К вопросам классового подхода к налогообложению

В справочнике «Бюджет города Ленина на 1932 год», который процитировал @eveningleningrad, есть таблица, иллюстрирующая «сравнительное значение отдельных групп плательщиков подоходного налога» в Ленинграде.⬆️

Если в 1931 году с доходов ленинградских т.н. «нетрудовых элементов» (облагавшихся налогом в 47 (сорок семь) процентов) собрали 6 миллионов 400 тысяч рублей (и это было 18% общей суммы тогдашних НДФЛ), то в 1932 году – «нетрудовые элементы» заплатили уже только 2 миллиона 800 тысяч (5,5% от общей суммы). Правда, выросла и общая сумма налогов – с 36 млн до 52 млн. (за счет роста общих доходов и роста сборов с других социальных групп)

Что интересно

Если в 1931 году «нетрудовой элемент» (а это, грубо говоря, все, кто «не работал на государство», «лишенные избирательных прав»), еще играет значительную роль в городской экономике, то уже в 1932 году эта роль сводится к минимуму.
Понятно, «нетрудовой элемент» шел на службу в «советские учреждения» и т.п., плюс – последовательно проводилась «чистка» (выселение «нетрудового элемента» из городов), плюс – в город поехали те, кто не собирался работать в колхозе «за трудодни», и они тут же пополняли «рабочий контингент».
Но скорость социальной трансформации впечатляет, конечно же.

UPD: и- «свернули НЭП», как совершенно верно напомнил нам ув. Юрий Аммосов @kedr2earth

PS. «Придется переквалифицироваться в управдомы» ©

⬆️ Как с гордостью сообщал читателям советский статистический сборник, «по мере развития и укрепления государственной и кооперативной торговли в Ленинграде доля частника в общем торговом обороте сократилась к концу 1925 г. до 22 процентов, а к 1932 г. частная торговля в Ленинграде была полностью ликвидирована». На смену ей пришло... да, в общем, ничего. Доля занятых в "торговле, общественном питании, материально-техническом снабжении и сбыте, заготовках" в Ленинграде 60-70-х гг. съежилась до 7-8% от общего числа занятых.

Читаем аналитическую записку ленинградского Статуправления «О развитии материально-технической базы розничной торговли Ленинграда» от 31 декабря 1980 г. (ЦГА СПб. Ф. Р-9971. Оп. 21. Д. 592). 80% городских предприятий общественного питания «находятся при производственных предприятиях, стройках, учреждениях и т.д., куда доступ населения, не связанного с деятельностью данного предприятия, ограничен или вовсе запрещен», и только 20% (в абсолютных числах - 913) являются общедоступными. Читаем далее: «Общедоступных кафе и столовых не хватает. На 1000 жителей приходится лишь 17 мест при норме 28 (61% к норме), чем и объясняется наличие больших очередей. Для нормального обеспечения населения общедоступными предприятиями общественного питания в Ленинграде не хватает примерно 40 тысяч мест». Выше читаем, что посадочных мест на 1000 чел. в среднем по Ленинграду больше, чем в РСФСР, на 18%. Сейчас в Петербурге общедоступных заведений общепита многие тысячи.

«Советские хирурги являются лучшими хирургами в мире, т.к. они делают сложнейшие операции очень плохими инструментами и шьют отвратительным шовным материалом».

В 1987 г. советские хирурги, члены Пироговского общества, отправили коллективное письмо первому секретарю Ленинградского обкома КПСС Ю.Ф. Соловьеву. В письме врачи констатировали, что советская хирургия отстала от западной на 20-30 лет, и пожаловались на дефицит и низкое качество отечественной медицинской техники (цитата выше).

Само письмо и справки по нему, подготовленные работниками обкома, по ссылке. Жирным шрифтом выделены места, подчеркнутые в оригинале.

Продолжаем архивную рубрику: подборка выписок об охране окружающей среды в Ленинграде 70-80 гг. Этой проблемой власти озаботились довольно поздно: например, сточные воды практически не очищались до 1979 г., установки для очистки промышленных выбросов в атмосферу даже в конце 80-х характеризовались специалистами как физически и морально устаревшие (да и оборудовано ими было менее 30% источников выделения):

«За последние годы в Ленинграде проделана значительная работа по сокращению сброса загрязненных стоков в водоемы города, доведена очистка сточных вод с 3% в 1979 году до 58% в настоящее время» (Ленгорисполком – в Ленинградский ОК КПСС. «По записке А. Сушкова “О некоторых острых проблемах, имеющихся в районах Ленинграда и области”». Подп. первый заместитель председателя Ленгорисполкома К.И. Лабецкий. 10.07.87).

«До сих пор на таких предприятиях, как Кировский завод, фабрика им. Веры Слуцкой, завод Севкабель, ТЭЦ-7 ввод природоохранных объектов срывается. Только один Кировский завод ежесуточно сбрасывает 440 тыс. кубометров неочищенных промышленных стоков» (Там же).

«В настоящее время в воде пляжей у Петропавловской крепости и Приморского парка Победы бактериальная загрязненность более чем в 2000 раз превышает нормативы. Это объясняется большим количеством (более 700) непереключенных канализационных выпусков, сбрасывающих неочищенные стоки непосредственно в различные водоемы города» (Записка Ленинградского ОК КПСС по документу «О некоторых острых проблемах, имеющихся в районах Ленинграда и области». Подп. зам. зав. отделом науки и учебных заведений Ю. Мазуренко. 3.08.87).

«За 1986 год достигнуто незначительное снижение выбросов вредных веществ в атмосферу с 276.0 тыс. тонн до 261.5 тыс. тонн (на 14.5 тыс. тонн). Количество вредных выбросов, приходящихся на 1 жителя Ленинграда, стало 52.6 кг в год, что на 3.4 кг меньше, чем в 1985 году» (здесь не учитывались выбросы транспорта). Большинство твердых выбросов составляла пыль, газообразных и жидких – сернистый ангидрид, окись углерода, окислы азота, серная кислота, фтористые и другие соединения. (Статистическое управление Ленинградской области и города Ленинграда – секретарю обкома КПСС тов. Фатееву А.М. «О состоянии воздушного бассейна Ленинграда в двенадцатой пятилетке». Подп. замначальника управления А.А. Бородин. 11.08.87).

«В 1986 году из 114.9 тысячи источников выделения на предприятиях и организациях города оборудовано очистными сооружениями 32.2 тысячи или 28 процентов, что на 2.4 процента меньше, чем в 1985 году». (Там же).

В мае 1987 г. Статуправление провело выборочное обследование на 17 предприятиях Ленинграда. «Следует отметить, что 487 установок или 90.9 процента из всех работавших улавливают (обезвреживают) твердые вредные вещества и только 49 установок или 9.1 процента – газообразные и жидкие». «На момент обследования на предприятиях не было ни одной установки для улавливания и обезвреживания сернистых соединений, являющихся одними из наиболее массовых загрязнителей воздушного бассейна. Сернистые соединения ведут к закислению водоемов и выпадению “кислотных дождей”, ускоренному разрушению памятников архитектуры и искусства Ленинграда». (Там же).

«Из вышеизложенного следует, что на обследованных предприятиях в значительной степени не хватает установок по улову и обезвреживанию газообразных и жидких веществ и отсутствуют установки по улову сернистых соединений. Таким образом, не выполняется международная конвенция о трансграничном загрязнении воздуха на большие расстояния и сокращению выбросов сернистых соединений, принятая общеевропейским совещанием в 1979 году». «В то же время действующий парк очистных установок на большинстве из обследованных предприятий устарел как физически, так и морально, что ведет к низкой степени очистки отходящих вредных веществ и их значительным выбросам в атмосферу Ленинграда» (Там же).

Снова развлеку вас рассказами о советском дефиците 70-х гг. (благословенные времена, когда на каждый рубль накоплений еще приходилось почти 60 копеек товарных запасов). Информация из вполне официального источника – стенограммы сессии Ленгорсовета 8 июля 1974 года.

Докладывает начальник Главного управления торговли А.К. Зернов. Сначала рапортует об успехах: потребление мясных продуктов в расчете на 1 чел. в 1973 г. достигло 81.2 кг против 74.1 кг в 1970, молочных продуктов - 411 кг против 367 кг, кондитерских изделий 15.2 кг против 13.8 кг, овощей 65 кг вместо 61 кг. «По ряду продуктов питания потребление в нашем городе приближается к рекомендованным физиологическим нормам».

Затем следует сакраментальное «но»: «Как известно, на протяжении всего отчетного периода 9-й пятилетки выполнение государственного плана розничного товарооборота города протекает исключительно напряженно».

«Ухудшилась ритмичность поставок товаров. Как правило, в 3 декаде месяца в торговлю поступает не менее 40-50% от месячной нормы поставок».

«Особенно много претензий у работников торговли вызывает работа предприятий легкой промышленности Ленинграда, выпускающих швейные и трикотажные изделия, кожаную обувь».

«В течение многих лет не изменяется ассортимент и качество рыбной кулинарии, производства Ленинградского рыбокомбината. Узок ассортимент рыбных консервов. Ассортимент рыбы, предлагаемой поставщиком, сводится в основном, к скумбрии и ставриде. Совершенно недостаточно поставляется трески, живой рыбы, сельди».

«Даже в фирменных кондитерских магазинах покупателям трудно приобрети конфеты в коробках и празднично оформленные наборы конфет и других кондитерских изделий».

Выступает Н.Н. Пучнин, директор Кировского универмага:

«При наличии достаточного количества обуви объединения “Скороход” покупатели не могут приобрести в настоящее время дешевых женских босоножек, мужской модельной обуви, изящных и легких детских полуботинок и туфель и др.».

«Торговля не принимает от трикотажной промышленности и отказывается получать от фабрики “Красное знамя” и Ленинградского трикотажного объединения джемпера, свитеры, жакеты, изготовленные в однообразных цветах и совершенно непривлекательного вида».

«В продаже много мужских носков, но вы не можете подобрать себе такие, которые бы сразу захотелось купить». «…Ленинградская легкая промышленность обеспечивает потребности ленинградцев в одежде, обуви и трикотажных товарах в пределах 70-75% от общей потребности. К сожалению, мы, работники торговли при всем этом поставлены в особо сложное положение, так как, отказываясь от ненужных видов одежды и обуви, не получаем ничего взаимен, а промышленные предприятия города вывозят эти товары в районы страны, где они еще пока имеют сбыт».

Выступает В.А. Трепель, управляющий ленинградской базой «Росхозторг»:

«Рыночные фонды по мебели по объему позволяют полностью удовлетворить спрос ленинградцев на мебель». «Однако основной поставщик объединение “Ленмебель” так сформировал свою производственную программу, что трудно еще купить в Ленинграде гарнитур спальни и жилой комнаты, недостает отдельных сервантов, книжных шкафов. Мебель поставляется отдельными изделиями, не в наборах и комплектах. В излишних количествах производится мягкая мебель. После недавно проведенной ярмарки у объединения осталось не продано около 60 тыс. диван-кроватей, в основном старой конструкции, блеклых расцветок обивочной ткани».

«Продукция предприятий местной промышленности в полном объеме заложена в основные ресурсы для обеспечения плана товарооборота Ленинграда, но в Ленинграде можно ее продать только в объеме 30%. Этот факт говорит за то, что большинство изделий, выпускаемых предприятиями Управления, отличаются низких техническим и эстетическим уровнем»

(Начало здесь). «По вине руководителей местной промышленности в городе создан искусственный дефицит простейших товаров, единственным поставщиком которых всегда, десятилетия, являлась местная промышленность. Трудно стало купить терку, овощечистку, консервовскрыватель, ситечко для чая и кофе, формы для выпечки изделий».

«Подсчитано, что каждая семья для удовлетворения своих оптимальных потребностей должна ежегодно покупать посуды на 4 р. 75 к. Мы же в Ленинграде сейчас продаем на сумму около 3 рублей».

«Объединение “Луч” в течение нескольких лет выпускает электроарматуру одних и тех же моделей. В каждой квартире практически висят одинаковые люстры, подвесы. Если вы решили заменить их на новые, красивую люстру, подвес, настольную лампу ленинградского производства найти невозможно».

«Нас беспокоит, что промышленные предприятия г. Ленинграда в настоящее время выпускают всего 60 (из 2000) наименований хозяйственных товаров со знаком качества (в том числе 48 наименований посуды фарфоровой и чуг.-эмалированной). Это составляет около 2% в общем объеме продукции хозтоваров».

Вопрос Зернову: «…Что предпринимается по улучшению культуры торговли хлебобулочными изделиями в магазинах самообслуживания? Изделия не завернуты, а покупатели часто проверяют их свежесть прямо руками». Ответ: «Хлебобулочные изделия не продаются в завернутом виде из-за недостатка упаковочной бумаги-целлофана. Я вам назову цифру. Наша потребность около 20 тыс. тонн бумаги. Мы, к сожалению, в полной мере, это не можем обеспечить».

Из записок А. Черняева (в 1985 г. заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС):

2 марта 1985 г.: "Б.Н. [Пономарев] собирал замов и весь состав партбюро Отдела по случаю очередного Постановления ЦК о борьбе с алкоголизмом. Приводил цифры: 4 млн. на принудительном лечении от алкоголизма, сотни тысяч ребят – в колониях и лагерях за преступления, в прошедшем совершенные в пьяном виде. 25 % алкоголиков – женщины. Однако, о положении у нас в Отделе говорил, главным образом времени, хотя непосредственной причиной созыва партбюро было то, что на днях Жилин завалился к нему в кабинет совершенно бухой… С ходу можно назвать 10-12 алкоголиков, которые то и дело пьяными ходят по коридору. И среди них Шапошников, который, однако, пользуясь свои положением зама, после попойки просто не является на работу – день, другой, полдня, а попойки бывают не реже 2-3 раза в неделю".

Иллюстрация к постам про экологическую обстановку в позднем СССР (раз, два) - фрагмент выступления зам. председателя Красногвардейского райисполкома А.И. Погосника на сессии Красногвардейского райсовета (Ленинград) 15 февраля 1979 г.:

«Ряд предприятий имеют локальные очистные сооружения, однако, из-за безответственного отношения к вопросу правильной эксплуатации их, отравляют водоемы нашего района. Так, в течение 1978 года результаты анализов проб сточных вод на выпусках в городской коллектор, показали:

В объединении “Сокол” в городской коллектор систематически сбрасываются сточные воды с высоким содержанием ионов тяжелых металлов. Так, проба 24/VII.1978 г. – содержание меди оказалось выше предельно допустимых концентраций в 2040 раз. Содержание никеля – в 560 раз. Свинца – в 110 раз. Аналогичная картина была и при отборе пробы 15/IX-1978 года.

На опытном заводе строительных машин в заводской коллектор попадают нефтепродукты с превышением предельно-допустимых концентраций в 1940 раз и взвешенных веществ в 1830 раз.

С завода “Полимерстройматериалы” в ливневую канализацию попадает большое количество ионов цинка. Это превышение составляет 2500 раз.

В объединении “Азимут” очистные сооружения работают с большой перегрузкой, в результате в промышленные стоки попадает большое количество цианидов, выше нормы в 18 раз и железа – в 26 раз.

На производстве №1 объединения “Баррикада” щелочность сточных вод в 2 раза выше допустимой. Можно продолжать с примерами. Безусловно, трудно говорить о возможном сохранении жизни в наших водоемах.

Вдумайтесь в эти цифры, товарищи, мы говорим о предельно-допустимых концентрациях вредных веществ, которые поступают в водоемы, они в нашей стране, в отличие от капиталистических, имеют юридическую силу, и органам здравоохранения предоставлено право временно приостанавливать и даже вовсе запрещать работу предприятий, нарушающих санитарное законодательство. Этим же положением пользуются и другие контролирующие учреждений.

Невольно возникает вопрос: почему эти предприятия спокойно работают? Может быть, Санэпидстанция, районный штаб по благоустройству, водоканал и др. контролирующие органы не предъявляют необходимых требований к этим хозяйственным руководителям?

Этого нельзя сказать. У нас нет недостатка в количестве совещаний, заседаний, общественных и должностных рейдов, посвященных этой жгучей проблеме. Только административной комиссией за загрязнение реки Охта и ее притоков привлечено к ответственности за два года свыше 40 руководителей различных рангов, ими оплачено в общей сложности около 1.5 тыс. руб. штрафов. Количество предписаний и актов, составленных СЭС и др. органами, даже трудно поддаются подсчету.

Вместе с тем, принимаемые меры, видимо, крайне недостаточны. По инициативе Исполкома и его служб не была приостановлена производственная деятельность предприятий-нарушителей. Мы не применили предоставленные нам права законом на к одному руководителю, а большинстве случаев, старались понять их трудности. В конце концов, по нашей инициативе никто не привлечен к партийной ответственности».

Объективности ради, Санэпидстанция, в отличие от исполкома, заводы закрывала (за 1977-8 гг. приостановлена деятельность 8 предприятий района, приостановлена эксплуатация произв. цехов и участков еще на 9). Хотя объем наложенных штрафов - 1500 руб. - довольно красноречив.

Сервис:

«В 1986 году сокращены сроки исполнения заказов и, в основном, приведены в соответствие с Правилами бытового обслуживания населения. Например, изготовление обуви по заказу осуществляется за 24 дня (в 1986 г. – 35 дней), ремонт часов – 10-15 дней (в 1986 г. 20-25 дней), ремонт будильников – 15 дней (в 1985 году – 25 дней), изготовление фотографий из эмали – 30 дней (1985 г. – 90 дней) и т.д.» (Справка Управления бытового обслуживания населения исполкома Ленгорсовета. 05.02.87).

О продовольственном дефиците

Несколько раз я писал о дефиците товаров в Ленинграде 70-х, в основном, промышленных. Но время от времени случались перебои и с основными продовольственными товарами, причем задолго до перестройки. Например, вот 1974 г. На овощебазах сгноили продукции немного больше, чем рассчитывали, а новый урожай подвел:

«По состоянию на 10 августа с.г. проверкой охвачено 458 магазинов, в проверке принимали участие около 600 человек.

Проверкой установлено, что, хотя торговля некоторыми овощными культурами (капуста белокочанная, огурцы свежие, лук репчатый, капуста квашеная, помидоры) несколько улучшилась, продажа картофеля, моркови, свеклы, лука зеленого и другой зелени организована все еще неудовлетворительно. Так, в проверенных в последней декаде июля и августе 191 овощном магазине в продаже не оказалось картофеля в 56 магазинах или 30% от числа проверенных, свеклы – в 75 или 39%, моркови в 99 или 52% и лука зеленого в 81 или 43%.

Особенно усугубилось положение по этим видам продукции после 5 августа. Так, 7 августа при проверке 11 магазинов Ленинского района картофель и лук зеленый были в продаже только в 4-х, морковь в 2-х магазинах. Во Фрунзенском районе из проверенных 10 магазинов картофель отсутствовал в 6, морковь в 9, свекла в 4-х магазинах. В Колпинской районе из 10 проверенных магазинов картофеля не было в 7, моркови - в 8, свеклы – в 3. В Куйбышевском районе на протяжение 3-х дней (5, 6, 7 августа) во всех проверенных 9 магазинах отсутствовал картофель. Аналогичное положение было в Дзержинском и некоторых других районах.

Отсутствие плодовоощной продукции в магазинах города вызвано в ряде случаев безответственным отношением директоров магазинов к своим обязанностям, но, в основном, по причине неисполнения заявок магазинов предприятиями системы “Ленгорплодовощ” [подчеркнуто в оригинале]. Всего за указанный период из 1822 заявленных проверенными магазинами города заказов удовлетворено только 818 или 45%».

«По состоянию на 9 августа предприятия системы “Ленгорплодовощ” полностью удовлетворяли спрос торгующих организаций лишь на капусту белокочанную, капусту квашеную и помидоры. На все остальные наименования овощных культур заказы удовлетворяются менее чем на 1/3. Во всех конторах и базах 9 августа не было картофеля, моркови имелось только 8 тонн и свеклы 10 тонн».

(Председатель Лен. гор. комитета народного контроля В. Егоров - секретарю ЛОК КПСС Р.С. Бобовикову. Информация о результатах массовой проверки работы предприятий торговли Ленинграда. 16.08.74 // ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 155. Д. 34. Л. 17-20).

Чтобы меня не обвинили в очернительстве, процитирую еще один документ:

«В июле и первой декаде августа в г. Ленинграде имели место перебои в торговле картофелем, морковью, свеклой и луком. Не удовлетворялся спрос населения на фрукты. Указанные перебои были вызваны как неблагоприятными погодными условиями и поздним созреванием ранних овощей, картофеля, а также и недостатками в работе торгующих организаций. По состоянию на 12 августа т.г. из совхозов области поступило лишь около 5 тысяч тонн картофеля, или почти в три раза меньше, чем за тот же период прошлого года, только 337 тонн моркови и 426 тонн свеклы.

… С 10 августа регулярно проводились субботники и воскресники по уборке урожая, в которых приняло участие свыше 185 тыс. человек. Основная масса картофеля и овощей транзитом доставлялась с полей совхозов в магазины.

В результате принятых мер поток сельскохозяйственной продукции, прибывающей в Ленинград, резко увеличился. За последующие 20 дней августа в город поступило свыше 20 тыс. тонн картофеля, более 2.5 тысяч тонн моркови и свеклы. Спрос населения на указанную продукцию был полностью удовлетворен».

(Зам. зав. отделом административных и торгово-финансовых органов горкома КПСС Кашин – секретарю Ленинградского горкома КПСС Б.П. Усанову. Справка по информации председателя Ленинградского городского комитета народного контроля Егорова В.Н. «О результатах массовой проверки работы предприятий торговли г. Ленинграда». 19.09.74 // ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 155. Д. 34. Л. 24-26).

О продовольственном дефиците, продолжение (начало здесь)

Конечно же, генерально проблема решена не была. Вот уже 1984 год, зима:

«По сравнению с результатами проверки на 5 декабря по г. Ленинграду процент магазинов, в которых отсутствовали в продаже картофель и овощи, увеличился с 29 до 43, а доля магазинов, реализовавших некачественную продукцию – с 30 до 33 процентов». «Из проверенных 73 магазинов не было отмечено нарушений по ассортименту достаточных товаров и по их качеству только в 20 (27 процентов от числа проверенных), в том числе 10 магазинов РПТ [райпищеторгов] (19 процентов), 5 – т[орговой] ф[ирмы] «Гастроном» (62 процента) и 5 - торга «Леновощ» (41 процент)».

«По области торговля овощами и картофелем по сравнению с 5 декабря несколько улучшилась. Из проверенных 101 магазинов отсутствие в продаже картофеля и овощей уменьшилось с 38 до 21 магазина».

(Председатель Лен. обл. комитета нар. контроля В. Мелещенко и завед. отделом организационно-партийной работы ЛОК КПСС В. Крихунов - перв. секретарю ЛОК КПСС Л.Н. Зайкову. 13.12.84 // ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 201. Д. 18. Л. 40-41).

«В результате мер, принятых партийными и советскими органами, положение на 24 декабря несколько улучшилось. Так, если по состоянию на 1, 9 и 16 декабря 1984 года число магазинов, в которых реализовывалась некачественная продукция или вообще отсутствовали в продаже картофель и овощи, составляло порядка 70 процентов от общего числа проверенных, то на 24 декабря – 44 процента. По сравнению с результатами предыдущей проверки, число магазинов, в которых отсутствовали в продаже картофель и овощи, снизилось с 56 до 37 процентов, а число торговых предприятий, на прилавках которых имелась некачественная плодоовощная продукция, снизилось почти в три раза (с 20 процентов до 7)».

(Председатель Лен. обл. комитета нар. контроля В. Мелещенко и завед. отделом организационно-партийной работы ЛОК КПСС В. Крихунов - перв. секретарю ЛОК КПСС Л.Н. Зайкову. 24.12.84 // ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 201. Д. 18. Л. 44-45).

Больше месяца я ничего не писал о позднесоветском дефиците, а это неправильно. Практика эта, товарищи, глубоко порочная, и мы будем ее изживать.

Лаборатория экономической информации при Главном управлении торговли Ленгорисполкома готовила ежеквартальные обзоры торговли в Ленинграде. Подборку выписок из таких обзоров за 1974 год я предлагаю вашему вниманию. Она охватывает большой круг товаров - продукты питания, одежду, обувь, бытовую технику и т.д., поэтому я решил не разбивать текст на 3-4 поста. Вот он целиком по ссылке.

Зарисовка о сельском алкоголизме в Молдавии в 60-е (из воспоминаний детского врача Владимира Цесиса, эмигрировавшего в середине 70-х):

«Вино в деревне, где я работал, было дешевым и легко доступным даже для самых бедных: виноград был одним из
главных успешно культивируемых сельскохозяйственных продуктов. Во время сбора винограда вино выдавливали
прессом почти в каждом доме, и количество произведённого вина намного превышало его спрос.

Вино первой давки называлось муст. Поскольку муст был сладким, его было легко пить, и от него было легко
опьянеть. Во время давки винограда, вина было так много, что им пользовались как водой (не только для людей, но и для
животных). В этот период случайный посетитель деревни мог своими глазами наблюдать собак и кошек, кур и уток, гусей и овец, двигающихся в разных направлениях на неустойчивых ногах, лапах или лапках.

Жертв алкоголя — в основном это были мужчины, реже женщины — можно было наблюдать повсюду. Начало винного сезона, как правило, знаменовалось появлением в вечернее время двух больших колёсных тракторов, часами с воем разъезжающих на шоссе Тирасполь-Дубоссары. Устраивая подобные автогонки, братья Димитриу и Иван Кодряну демонстрировали селу, что вино не производит на них побочных эффектов, и что они просто переполнены joie de vivre — радостью жизни и этим делятся с односельчанами.

— Это у нас в селе такая традиция, — сказал мне один колхозник, пытавшийся вместе со мной безопасно перейти
дорогу, по которой шныряли взад и вперёд "гоночные" тракторы. — Что поделаешь — молодые люди. В своё время
отец и дядя Димитриу и Ивана так же гоняли тракторы, пока не столкнулись на большой скорости и не попали в
больницу с солидным сотрясением мозга. С тех пор они на инвалидности.

Другим верным признаком сезона всеобщего пьянства было явление под названием "бегущая женщина" —
термин, которым пользовались медицинские работники, при виде полуодетой распатланной женщины бегущей стрелой
по дороге, ведущей в больницу. Непосвящённый мог бы подумать, что эта женщина готовится к марафонскому бегу, но
это было совсем не так. "Бегущие женщины" пользовались больницей в качестве убежища от их в доску пьяных мужей.
В тот момент, когда «бегущая женщина» появлялась в металлических всегда открытых воротах больницы, с абсолютной точностью можно было предсказать, что очень скоро появится и её муж. У мужа, преследующего жену, в руках неизменно был топор, которым он размахивал как саблей. В больнице эти бедные женщины получали приют, временный покой и — если необходимо — немедленную медицинскую помощь. Во время массового запоя в деревне для женщин — жертв семейного насилия — была отведена отдельная палата на шесть коек.

Желая узнать побольше о жертвах семейного насилия, я приходил поговорить с ними во время моих
круглосуточных дежурств. Лица, тела и конечности этих женщин были покрыты следами недавних побоев. Такие понятия
цивилизованного мира, как феминизм и уважение прав человека, были столь же не известны в селе, как, скажем,
термины космической технологии. В ответ на мои вопросы о том, почему их избили, и что они собираются делать в
будущем, женщины отвечали смущенным молчанием и кривыми улыбками на их преждевременно состарившихся
лицах. В основном они не желали говорить на эти темы, но всегда находились одна или две, от которых я слышал
такие невероятные ответы, как: "Если он бьёт, значит, любит", или "Наверное, было за что!", или "Так всегда было в нашей деревне"».

(Цесис В. А. Советское здравоохранение на задворках империи. Записки сельского врача. СПб., 2016).

Еще характерный штришок к ситуации с продовольствием в застойном СССР - жалобы, что государство объедают... собаки ("Экономика недостач" Игоря Бирмана):

«Трудно сказать, почему именно весной 1982 г. развернулась кампания против домашних кошек и собак (см., например, ”Труд”, 14.05.1982, стр. 4). Но в качестве одного из аргументов сказано: ”Владельцы собак покупают для них в магазинах тысячи тонн продовольствия. Уменьшаются товарные ресурсы, предназначенные для удовлетворения нужд населения в этих продуктах питания”».

Тайминг вряд ли случаен: душевое производство мяса (а подразумевается именно оно) с середины 70-х не росло, а в начале 80-х даже падало.

Байка про Сталина и курс доллара (из воспоминаний Виктора Белкина, в описываемое время – сотрудника ЦСУ, Центрального статистического управления):

«Кроме своей основной работы отдел БНХ [баланса народного хозяйства] выполнял разного рода поручения руководства страны. Одним из таких поручений, исходившим непосредственно от Сталина, было определение нового валютного курса рубля, введенного в обращение одновременно с отменой карточной системы, в конце 1947 г.

Взамен низких “карточных” цен на продукты питания и промтовары тогда были установлены существенно более высокие розничные цены. В течение 1948—1949 гг. их несколько раз снижали — в целом почти на 30%. В то же время в США наблюдались рост цен, инфляция и был девальвирован доллар — валюта, в которой выражался курс рубля: 5 руб. 30 коп. за 1 долл.

В соответствии с противоположной динамикой цен — соотношения покупательной способности рубля и доллара — Сталин решил пересмотреть курс рубля. (…)

Весь общественный продукт СССР в разрезе нескольких десятков товарных групп пересчитывался в доллары. Пересчет каждой товарной группы проводился по соотношениям цен американских и советских товаров — представителей этих групп. Затем суммарный объем общественного продукта (в долларах) сравнивался с фактическим (в рублях). Для нас не было тайным желание Сталина установить возможно более высокий курс рубля. (…)

Для того чтобы повысить паритет рубля по отношению к доллару, мы старались подобрать для расчетов такие товары-представители, соотношения рублевых и долларовых цен на которые были бы минимальны. Например, наиболее “успешно” удалось подобрать товары-представители для группы “одежда”. Рублевая цена на советские пальто, сшитые из шинельного перекрашенного сукна, сопоставлялась с долларовой ценой на американские коверкотовые пальто. Соотношение рубля и доллара получилось в этом случае чрезвычайно благоприятным — 1 руб. 20 коп. за 1 долл. (!)

Однако для большинства товарных групп столь удачных товаров-представителей не оказалось. Как мы ни старались, получилось 14 руб. за 1 долл. Впрочем, если бы даже товары- представители были репрезентативными, паритет рубля и доллара занижался в пользу рубля, ибо расчет выполнялся по структуре общественного продукта СССР. При расчете паритета этих валют по структуре общественного продукта США получилось бы больше рублей за доллар. Это и понятно, поскольку в составе национального продукта каждой страны выше доля тех товаров, цена которых относительно низкая. В группе пищевых продуктов России — это хлеб, картофель, говядина, США — соя, апельсины, курятина. Еще больше отличаются удельные веса промышленных товаров. В СССР была высока доля “мягких товаров” — одежды и обуви, в США—товаров длительного пользования: бытовой электротехники и автомобилей, для нашего времени — электроники и опять же автомобилей. (…)

Вопреки результатам нашего расчета с марта 1950 г. официальный валютный курс рубля был все же повышен с 5 руб.30 коп. до 4 руб. за 1 долл. На мой недоуменный вопрос В.А. Соболь [начальник отдела БНХ] со слов В.Н. Старовского [начальника ЦСУ] рассказал, как такое произошло.

...Сталин, ознакомившись с нашими расчетами, “скорректировал”, что называется, полученные в результате 14 рублей за 1 долл.: взял синий карандаш и перечеркнул единицу. Получилось 4 руб. за 1 долл. (!)

Официальная версия иная. Установленный прежде валютный курс 5 руб. 30 коп. за 1 долл, соответствовал номинально золотому содержанию рубля — 0,168 г и доллара — 0,889 г. Законом от 28 февраля 1950 г. золотое содержание рубля было опять же чисто номинально повышено до 0,222 г — в 1,3 раза, соответственно повысился и валютный курс рубля».

(Белкин В.Д. Тернистый путь экономиста: Воспоминания о прожитом и размышления о грядущем. М., 2003).

Старое, но интересное интервью историков Виктора Дённингхауса и Андрея Савина (авторы вышедшей в прошлом году биографии Брежнева). Они рассказывают, в частности, о здоровье высшего руководства страны. Из своего окружения генсек был едва ли не самым здоровым:

"Известна такая грустная история: один из членов Политбюро зашел в туалет и пропал. По словам охранников, они были вынуждены взломать двери, а он, оказывается, просто там заснул. Или тот же Медведев вспоминал: «В Польше после переговоров наша делегация спускалась по большой крутой лестнице. Я оглянулся и увидел: председатель Совмина СССР Николай Александрович Тихонов падает как-то неуклюже, плечом вниз. То ли нога соскользнула со ступеньки, то ли оступился, но беспомощно рухнул, покатился вниз боком по парадным ступеням и внизу на полу еще продолжал катиться, уткнувшись, наконец, в ноги Громыко. "Пойдем, пойдем, не оборачивайся", — быстро сказал Брежнев».

Не в лучшей форме, по словам Медведева, был и сам Громыко, глава советского МИД. На церемонии вручения Брежневу очередной золотой звезды Героя Громыко стало плохо, он начал заваливаться. С одной стороны к нему прижался стоявший рядом Андропов, с другой протиснулся еще кто-то. И так, сжатого с двух сторон, Андрея Андреевича в полуобморочном состоянии вынесли из зала.

Климент Ворошилов мог ходить нормально без поддержки только по прямой, потому что на поворотах его заносило, телохранители должны были его поворачивать, иначе он падал. У Андрея Кириленко, фактически третьего лица партии, началась атрофия головного мозга. Исключение составлял Косыгин, весьма педантично следивший за своим здоровьем, но и он в 1976 году перевернулся на байдарке, чуть не утонул, из-за произошедшего нарушения кровообращения в мозгу. То есть на этом фоне Брежнев еще был относительно здоров".

Снова немного о хроническом недофинансировании здравоохранения в Советском Союзе (предыдущие посты на тему: 1, 2). Начальник Управления производственных предприятий и материально-технического обеспечения ГУЗ Ленинграда Г. Самоцветов докладывает:

«…По состоянию на 1.01.73 г. фактическое наличие мягкого, твердого инвентаря и оборудования не соответствует нормативам. С учетом приобретения и списания, обеспеченность в лечебных учреждения составляет – 70-85% от утвержденных нормативов, ежегодное выделение ассигнований и фондов не обеспечивает даже пополнения амортизации мягкого и твердого инвентаря, оборудования».

«По состоянию на 1.01.73 г. в лечебно-профилактических учреждениях по нормативам следовало иметь мягкого инвентаря на сумму 17.4 млн руб., фактическое наличие составляет – 15.3 млн руб. Обеспеченность лечебных учреждений бельем постельным составляет 3.6 смены при нормативе 4 смены, бельем нательным – 1.9 смены при нормативе 2.5 смены. Ежегодно по норме следует списывать мягкого инвентаря 30-33% (с учетом срока носки), что составляет около 4590.0 т. руб. Выделяемые фонды не возмещают полностью списания мягкого инвентаря, необеспеченность в 2.0 млн руб. становится постоянной».

«По состоянию на 1.01.73 г. в лечебно-профилактических учреждениях в соответствии с действующими нормативами следует иметь мебели на сумму 10.2 млн руб. Фактически имеется 8.7 млн руб. Дефицит составляет 1.5 млн руб. За годы девятой пятилетки фонды на мебель не увеличивались, а с учетом роста коечной и поликлинической сети дефицит 1.5 млн руб. еще более возрастает. Выделяемые фонды не обеспечивают в полной мере потребность лечебных учреждений. … Таким образом, из 179 леч. учреждений, запланированных на полную замену мебели в 1972-1975 гг., оснащены только 39 леч. учреждений, что составляет 21.6%».

На практике это выглядело как-то так (из материалов проверок больниц в 1982 г.):

«Имеют место случаи использования белья, подлежащего списанию, есть в употреблении рваное белье, в желтых пятнах».
«Матрацы, большая часть их, в рыжих пятнах крови, мочи, грязные. Наматрацниками не пользуются. В дезкамеру сдаются только после умерших» (больница скорой помощи «В память 25 октября»).

«Подушки, одеяла не дезинфицируются, матрацы подвергаются дезинфекции только после умерших больных» (больница № 5 им. Софьи Перовской).

Дополняя эту историю, могу отметить, что Семашковская реформа была абсолютно органичным продолжением политики здравоохранения Российской Империи, и организацией её занимались те же самые люди, что перед Первой мировой войной получили положительную резолюцию Николая II на создание первого в мире Министерства здравоохранения. Исходные положения сформулированы ещё С.П. Боткиным и во многом легли в основу системы земских врачей, а Семашко просто подвёл итог под эволюцией давно развивавшейся системы общественного здоровья.

Скорее всего, советская власть ускорила нормативный компонент реформы здравоохранения, однако, на ресурсный компонент в череде бесконечной серии внутренних (гражданская война, коллективизация, репрессии) и внешних (Первая Мировая и Велика Отечественная войны) просто не оставалось мощностей. По большому счёту организационный пик советского здравоохранения - хрущёвские и ранение брежневские времена, когда кадровое воспроизводство и технологии здравоохранения уже стали массовыми, а катастрофического старения популяции ещё не наступило.

Концептуальные принципы советского здравоохранения были закреплены в Алма-Атинской декларации ВОЗ 1978го года. Она чётко обозначила медико-социальные принципы и идейные установки мирового здравоохранения будущего, где СССР, а затем (хоть и в куда меньшей степени) Россия играли одну из ведущих ролей.

А дальше - старение популяции и падение экспортных доходов вкупе с ростом требований к технической оснащённости медицинских организаций обеспечили нарастающий ресурсный дефицит здравоохранения, и, как следствие - описанную выше картину. Повторюсь, в то время как медицина сама по себе - искусство, здравоохранение - это производная экономики государства. Если экономика не ориентирована на устойчивый рост благосостояния населения (или не может на него сориентироваться) - то даже хорошо организованное здравоохранение неизбежно сталкивается с картиной хронического ресурсного дефицита и начинает отставать в развитии. Причём этот эффект выходит за рамки медицинской помощи и во многом вращается вокруг здоровья как ценности для самого пациента (желание участвовать в программах профилактики, обеспечивать качество жизни через значимые затраты на здоровое питание, спорт и т.д.), так и возможности экономики обеспечивать рациональный режим труда и отдыха.