Cоветский народ своей самоотверженной борьбой спас цивилизацию Европы от фашистских погромщиков. В этом великая заслуга советского народа перед историей человечества.

И. В. Сталин

Их спасаешь, а они всё норовят в какое-то дерьмо вляпаться!

Есть в тематике Великой Отечественной войны один сюжет, в понимании которого справедливость всё ещё окончательно не установлена. Это отношение Русской православной церкви, православного люда, всего нашего народа в целом к митрополиту, с 1925 года заместителю местоблюстителя, с 1936 года местоблюстителю патриаршего престола, а в конце жизни, в 1943 – 1944 годах – Патриарху Московскому и всея Руси Сергию Страгородскому. В РПЦ существует немалая группа «антисергианцев», смеющих вменять ему в вину «сотрудничество с советской властью». Между тем, патриарх Сергий ни с кем не «сотрудничал» - он просто жил со своим народом и в меру своих сил и соответственно обстоятельствам сохранял православную веру и церковь на Руси…

22 июня 1941 года митрополит Сергий Страгородский совершил не просто вероучительный, но и политический, я бы даже сказал культурный подвиг: он первым из тех деятелей нашей страны, чья позиция была действительно значима, выступил с обращением к согражданам. Формально это было послание к пастырям и верующим Русской православной церкви, но фактически этот документ имел общенародное значение. Получив развитие в других посланиях местоблюстителя 1941 и последующих годов, практических делах Московского патриархата на благо Победы, он сыграл выдающуюся роль и для самой РПЦ, и в истории нашей страны в целом…

Читаешь это послание и видишь, как читали его Сталин, Молотов, Тимошенко, Шапошников, Жуков, как этими словами напутствовали своих уходящих на фронт сыновей верующие русские матери… Да и формально неверующие (а точнее – не принадлежавшие к РПЦ) граждане СССР знали об этих замечательных проникновенных словах. Константин Симонов не просто так написал в одном из своих стихотворений 1941 года: «…Как будто за каждою русской околицей, крестом своих рук ограждая живых, всем миром сойдясь, наши прадеды молятся за в Бога не верящих внуков своих».

А теперь обратимся к тому, что в преддверии войны и в тяжелейшие для нашей Родины дни 1941 года писали и говорили иерархи Русской зарубежной церкви… В тот момент основные христианские конфессии мира были на стороне Гитлера, и лишь Русская православная церковь во главе с Сергием Страгородским осталась в трезвом, не затуманенном политической конъюнктурой, враждебностью или трусостью разуме, она непоколебимо стояла на позиции любви к своему народу и Отечеству.

В мозгу сегодня звучат любимые стихи о той войне.

Майор привез мальчишку на лафете.
Погибла мать. Сын не простился с ней.
За десять лет на том и этом свете
Ему зачтутся эти десять дней.

Его везли из крепости, из Бреста.
Был исцарапан пулями лафет.
Отцу казалось, что надежней места
Отныне в мире для ребенка нет.

Отец был ранен, и разбита пушка.
Привязанный к щиту, чтоб не упал,
Прижав к груди заснувшую игрушку,
Седой мальчишка на лафете спал.

Мы шли ему навстречу из России.
Проснувшись, он махал войскам рукой...
Ты говоришь, что есть еще другие,
Что я там был и мне пора домой...

Ты это горе знаешь понаслышке,
А нам оно оборвало сердца.
Кто раз увидел этого мальчишку,
Домой прийти не сможет до конца.

Я должен видеть теми же глазами,
Которыми я плакал там, в пыли,
Как тот мальчишка возвратится с нами
И поцелует горсть своей земли.

За все, чем мы с тобою дорожили,
Призвал нас к бою воинский закон.
Теперь мой дом не там, где прежде жили,
А там, где отнят у мальчишки он. К.Симонов 1941 год

Мне восприятие 9 мая формировалось в 1960-е - начале 1970-х. Тогда ещё не отмечали отдельно 22 июня, и наряду с радостью в этом дне ясно - даже для меня, мальчика - присутствовала скорбь. Помню слëзы на глазах отца и людей его поколения... Те, кого они потеряли на пути к победе, были рядом.

В 1945 году Семён Петрович Гудзенко, ушедший на фронт в 1941-м, написал это стихотворение о том поколении (родился он в 1922 году, а отец в 1921-м).

МОЁ ПОКОЛЕНИЕ

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.

Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.

Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.

Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.

...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.

А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нам пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.

Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.

#звучатстихи #Симонов

«Родина». Константин Симонов. Читает народный артист России Владимир Машков.