ПОСТ-ЗНАКОМСТВО

Привет! Меня зовут Татьяна Алексеева, и это мой канал о еде в литературе. Здесь я пишу о том, как еда отражается в художественных текстах — и что она может поведать о героях, эпохе и нас самих.

Здесь — сцены застолий и перекусов на бегу, рецепты с подтекстом, символизм и документальность, сказочные пиршества и детективные сюжеты. А ещё — размышления о том, зачем нам всё это нужно. И почему не стоит слепо доверять переводчикам :)

По образованию я журналистка, по жизни — искательница смыслов. С кондитерским дипломом Le Cordon Bleu и сертификатом UK Tea Academy для подкрепления матчасти.

Многие знают меня по блогу Read & Eat (начиналось всё ещё в ЖЖ, потом я переехала на отдельный сайт).

Я автор «Большой поваренной книги Гарри Поттера» и парочки других.

Здесь нет контент-плана, и по сути этот канал — просто сборник моих черновиков и повседневных заметок. Комментарии к прочитанному, мысли вслух, а иногда и рецепты, не требующие многостраничного вступления. Всё это, разумеется, окрашено моим предвзятым взглядом.

Я люблю английскую литературу — классическую и современную — и остросюжетный янг-эдалт. Ещё я большая специалистка по Агате Кристи (спасибо ковиду) — даже читала о ней доклад на прошлогоднем Oxford Food Symposium.

С кулинарной точки зрения моя специализация — история британской кухни и традиции английского чаепития. Кажется, я уже немало сделала для их популяризации в русскоязычном пространстве.

Для меня книга отнюдь не зеркало реальности, но определённо её продукт, часто сильно переработанный. И больше всего на свете я люблю находить связи между выдуманным и настоящим. Этим я и занимаюсь последние 15 лет. А главное — рассказываю о своих изысканиях всеми доступными способами.

Если вам интересно об этом читать — оставайтесь, я буду рада!

P.S. Вот здесь есть cписок тегов, чтобы быстрее сориентироваться. Или можно просто полистать канал вверх — там много интересного :)

В жизни можно бесконечно делать три вещи: смотреть на огонь, смотреть на текущую воду и цитировать афоризмы Джерома про еду. Рекомендую перевод Линецкой и Донского, он самый поэтичный и в то же время точный в плане авторской интонации и ритма.

Как вы, возможно, помните, дальше по сюжету друзья обнаруживают, что не взяли открывашку для консервов, и начинается очередной экшн.

Что характерно, консервы в принципе были довольно опасным продуктом, когда появились и ещё на протяжении многих десятилетий. Фруктовые в меньшей степени за счёт своей кислотности. Но вот мясные, рыбные, овощные — это была лотерея. Потому что стандарты пищевой безопасности на производствах оставляли желать лучшего, а о ботулизме и необходимых предосторожностях особо не думали, а долгое время и не знали. Поэтому, например, у Агаты Кристи всякие пожилые леди (и её собственная престарелая бабушка в воспоминаниях) с большим недоверием относятся к промышленным консервам.

И ещё организационное (такой сегодня день, прошу отнестись с пониманием).
Вопрос к моим читателям из Лондона и окрестностей (и в целом из UK).

Я в этом году опять еду на симпозиум в Оксфорд, перед этим у меня будет пара свободных вечеров в Лондоне. Хочу провести какую-то лекцию или воркшоп для русскоязычного коммьюнити. Сейчас мы с моей группой поддержки думаем над форматом. Хочется понять, есть ли тут среди подписчиков потенциальные участники и в каком количестве :) Поэтому проголосуйте, пожалуйста, в опросе ниже.

Наконец-то у меня дошли руки (и голова) до трилогии Флоры Томпсон Lark Rise to Candleford. И, кстати, пока я собиралась её почитать, она вышла на русском как двухтомник («Ларк-Райз» и «В Кэндлфорд!»), буквально в прошлом году — спасибо «Азбуке-Аттикус» за внимание к этой не самой известной английской писательнице.

Я сама впервые встретила имя Флоры Томпсон в книге Клариссы Диксон-Райт A History of English Food («История английской кухни»), что уже о многом говорит :) Там Кларисса апеллирует к тексту Флоры как примечательному документу, свидетельству эпохи. И действительно, в этом его главная ценность и в то же время какая-то бесхитростная прелесть.

Вряд ли трилогию про Ларк-Райз и Кэндлфорд можно читать как увлекательную художественную прозу. По сути, никакого сюжета — в литературном смысле этого слова — тут нет. Это автобиографическое произведение, хотя Флора и пытается спрятаться под именем «Лора», рассказывая о своём опыте в третьем лице. И весь текст — это такая огромная экспозиция: мы во всех деталях узнаём, как жила маленькая деревня в Оксфордшире в 1880-х годах (по крайней мере, такова рамка первой части — сейчас я дочитываю её). И это гораздо увлекательнее, чем можно было бы подумать :)

Это действительно очень интересное свидетельство: ещё каких-то 10-20 лет — и уклад жизни изменится до неузнаваемости. Не говоря уже о Первой мировой, который вообще перевернёт всё с ног на голову. И как же здорово, что женщина с таким незамысловатым бэкграундом не только нашла в себе силы и способности записать свой детский опыт, но и посчитала его достаточно ценным, чтобы сохранить для последующих поколений. И первый издатель тоже молодец, что в 1938 году распознал эту жемчужину.

Именно на повозке Джерри в деревню впервые прибыли помидоры. Не так давно завезенные в страну, они постепенно завоевывали популярность. Тогда плоды имели более приплюснутую форму, чем сейчас, и от плодоножки шли глубокие бороздки и углубления, что делало овощ практически звездообразным. Встречались и ярко-желтые, и алые томаты; но желтые спустя несколько лет исчезли с рынка, а красные стали круглее и ровнее, обретя нынешний вид.

Корзина с красными и желтыми плодами с первого же взгляда привлекла взгляд Лоры, любившей многоцветье.

– Что это? – спросила она у старого Джерри.

– Яблоки любви, крошка. Да, яблоки любви; хотя некоторые невежды называют их помадорами. Но тебе они не понравятся – жуткая кислятина, да, какую могут есть только господа. А ты купи себе на пенни прекрасный сладкий апельсин.

Но Лора чувствовала, что обязана отведать «яблоки любви», и настояла, чтобы Джерри продал ей одну штуку.

Подобная смелость произвела среди зрительниц настоящую сенсацию.

– Не стоит его есть, – уговаривала ее одна из соседок. – Не то заболеешь. Уж я-то знаю, потому что пробовала эту гадость у нашей Минни.

И помидоры считались «гадостью» еще много лет; хотя нынче большинство людей предпочли бы нашим водянистым, пресным и гладеньким помидорам тогдашние, которые имели настоящий, яркий томатный вкус.

Продолжаю читать Флору Томпсон. И сегодня я узнала о существовании блюда под названием lambs' tail pie.

В другой раз был пирог с начинкой из ягнячьих хвостов. Хвосты отрезали у живых, еще совсем маленьких ягнят, поскольку, объяснили Лоре, если у овец останутся длинные хвосты, в сырую погоду они будут тяжелеть от дождя и грязи и причинять животным боль или раздражать их. Поэтому пастух отреза‌л их и уносил домой, чтобы приготовить из них начинку для пирога, или раздавал связки хвостов знакомым в качестве дорогого подарка. Лоре вовсе не хотелось есть хвосты живых ягнят, однако пришлось, ведь ее учили, что невежливо оставлять что-нибудь на тарелке, кроме костей и фруктовых косточек.

Почитала немного на эту тему. Оказывается, и в самом деле когда-то такой пирог был типичен для сельской Англии, особенно в западных графствах. Его готовили на Пасху или около того, когда приходила пора рубить хвосты ягнятам.

Этот пирог исчез естественным образом вместе со своим основным ингредиентом: сейчас хвосты ягнятам перетягивают жгутом вскоре после рождения, так что они сами отваливаются. А раньше их подращивали от нескольких недель до пары месяцев и только потом обрубали.

Подготовка хвостов к приготовлению была долгим и кропотливым занятием, ложившимся на женские плечи. Сначала их нужно было ошпарить кипятком нужное количество времени — не слишком долго, чтобы кожа не начала слезать, но и не слишком мало, иначе шерсть будет плохо отходить. А потом женщины садились кружком и долго и нудно скоблили хвосты от шерсти.

Наконец, рубили хвосты на небольшие фрагменты, смешивали со вспомогательными ингредиентами и запекали под крышкой из теста. По вкусу, говорят, напоминало телятину. Со слов тех, кто ещё помнил такое блюдо, вкуснее всего это было в остывшим виде. И, говорят, стоило всех усилий — в том числе необходимости обгладывать мелкие косточки и время от времени выплёвывать случайный клок шерсти. Впрочем, возможно, это утверждали те, кто сам хвосты не скоблил, а только наслаждался результатом чужой работы.

Альтернативный способ приготовления ягнячьих хвостов, тоже фигурирующий в воспоминаниях, — обжаривание в панировке из хлебных крошек.