Мой мальчик переступил порог и сказал: « Я пришёл с женой».
За его спиной стояла маленькая, чёрненькая, испуганная девочка.
– Это Оля, я её люблю, – продолжил сын, солидно пропуская жену вперёд.
– Ладно, раз жена, пусть проходит, – пролепетала я.
Они прошли, сели на диван стали шептаться. Поглощённые друг другом, они вроде бы и не замечали меня. Мой маленький рыцарь, гардемарин, мушкетёр превратил меня из мамы в свекровь.
– Сынок, а как же футбол, у тебя ведь чемпионат мира на носу? – робко спросила я.
– Ну и что, – беспечно отмахнулся от меня мой ребёнок.
«Неужели это так и бывает – трах-бабах и женился?» – горестно думала я, разливая для молодых чай.
Вскоре пришёл с работы отец.
– У нас Алёша женился! – прямо с порога огорошила его я.
– Что?! Как это женился?
– Вот так, привёл жену…
Отец прошёл в зал, поздоровался, познакомился и уже на кухне успокоил меня: « Жена, как жена, нормальная жена!»
Молодожёны попили чай, включили музыку и продолжали общаться друг с другом. Мы с отцом были как два пустых места. А может, как одно… Я чуток всплакнула, раздумалась о будущем детей, заставляла себя привыкнуть к этому новому званию «свекровь».
Ближе к вечеру в дверь постучали. Я открыла. Передо мной стояла костлявая старуха, в клетчатом фартуке.
– Наша-то не у вас?
– Кто?
– Да Вольга-то?
– А, Оля? У нас, у нас, заходите! – я догадалась, что это одна из моих родственниц по линии снохи, похоже, бабушка.
– Вольга, айда домой, колобкова корова!
Оля выбежала в прихожую, не поднимая глаз, торопливо стала обувать туфельки. Алёша стоял тут же, возле трельяжа и глаза его медленно набухали слезами. Как только дверь захлопнулась, Алёша бросился на диван и громко заплакал. Это было горе. Большое мужское горе.
Я села рядом с ним на диван и прижала его к себе.
– Не плачь, не реви, мы что-нибудь придумаем. А пока – ведь у тебя чемпионат мира!
Алёша вытер слёзы, надел спортивную форму, взял мяч и пошел на поле.
– Вернись чемпионом! — крикнула я вдогонку сыну.
Ведь в восемь лет стать чемпионом мира, может быть даже важнее, чем и жениться…
Галина Золотаина
За его спиной стояла маленькая, чёрненькая, испуганная девочка.
– Это Оля, я её люблю, – продолжил сын, солидно пропуская жену вперёд.
– Ладно, раз жена, пусть проходит, – пролепетала я.
Они прошли, сели на диван стали шептаться. Поглощённые друг другом, они вроде бы и не замечали меня. Мой маленький рыцарь, гардемарин, мушкетёр превратил меня из мамы в свекровь.
– Сынок, а как же футбол, у тебя ведь чемпионат мира на носу? – робко спросила я.
– Ну и что, – беспечно отмахнулся от меня мой ребёнок.
«Неужели это так и бывает – трах-бабах и женился?» – горестно думала я, разливая для молодых чай.
Вскоре пришёл с работы отец.
– У нас Алёша женился! – прямо с порога огорошила его я.
– Что?! Как это женился?
– Вот так, привёл жену…
Отец прошёл в зал, поздоровался, познакомился и уже на кухне успокоил меня: « Жена, как жена, нормальная жена!»
Молодожёны попили чай, включили музыку и продолжали общаться друг с другом. Мы с отцом были как два пустых места. А может, как одно… Я чуток всплакнула, раздумалась о будущем детей, заставляла себя привыкнуть к этому новому званию «свекровь».
Ближе к вечеру в дверь постучали. Я открыла. Передо мной стояла костлявая старуха, в клетчатом фартуке.
– Наша-то не у вас?
– Кто?
– Да Вольга-то?
– А, Оля? У нас, у нас, заходите! – я догадалась, что это одна из моих родственниц по линии снохи, похоже, бабушка.
– Вольга, айда домой, колобкова корова!
Оля выбежала в прихожую, не поднимая глаз, торопливо стала обувать туфельки. Алёша стоял тут же, возле трельяжа и глаза его медленно набухали слезами. Как только дверь захлопнулась, Алёша бросился на диван и громко заплакал. Это было горе. Большое мужское горе.
Я села рядом с ним на диван и прижала его к себе.
– Не плачь, не реви, мы что-нибудь придумаем. А пока – ведь у тебя чемпионат мира!
Алёша вытер слёзы, надел спортивную форму, взял мяч и пошел на поле.
– Вернись чемпионом! — крикнула я вдогонку сыну.
Ведь в восемь лет стать чемпионом мира, может быть даже важнее, чем и жениться…
Галина Золотаина
Женщина должна быть красивая и умная, и компактная, небольшого размера: чтобы много места не занимать и везде помещаться. Говорить она должна мало, чтобы не мешать работать. Она должна уметь хорошо готовить всякие сложные блюда из простых ингредиентов: хлеба, картошки, селедки или майонеза. Папа у нее должен быть Ротшильд и оставить ей миллиард. Когда ты уходишь в дальнее плавание или в кабак по делу , она должна сидеть на бережку и ждать. Истерик у нее в принципе не бывает, и она даже не знает, что это такое. Когда ты идешь с ней по улице, то все должны тебе завидовать. Она всегда улыбается и у нее прекрасное настроение. Если у тебя похмелье, или сплин, то она сидит рядом и делает тебе холодные компрессы на лоб. Если ты вдруг чего напутал, или неправ, то она никогда не спорит, а во всем соглашается: какая разница, где истина, главное, чтобы нервы никто никому не трепал. У нее иммунитет на храп, и она всегда непрочь заняться сексом.
Мужчина всегда должен быть в костюме, а не в трусах и майке, и миллионер. С утра до вечера он сидит на работе, но всякий раз берет телефон, когда жена ему звонит, потому что это святое. Каждый месяц у него повышение по службе и прибавка, так что можно купить новый дом с конюшней и новый порш. Он всегда молчит, когда его не спрашивают, и читает свой ноутбук или газету. После работы он любит приготовить еду и постирать белье или помыть полы во всех комнатах. Каждый месяц он делает жене приятный сюрприз в виде туристической путевки на острова в океане, но если она хочет ехать одна, то у него вдруг оказываются дела в фирме. Он высокий и стройный и подтянутый, и похож на рекламу нижнего белья в журнале. Когда жена идет с ним по улице, все на него оборачиваются, особенно дамочки, но он смотрит на свою жену с обожанием и никого кругом не замечает. Если вдруг жена с кем ему изменит, он не придаст этому никакого значения, решив: лишь бы только ей было хорошо. Едва только жена подает ему намек, он стремглав летит к ней в постель, но стоит ей проявить неудовольствие — убегает в свою часть дома. Он всегда шутит и улыбается и делает при этом ей массаж ступней.
Игорь Поночевный
Мужчина всегда должен быть в костюме, а не в трусах и майке, и миллионер. С утра до вечера он сидит на работе, но всякий раз берет телефон, когда жена ему звонит, потому что это святое. Каждый месяц у него повышение по службе и прибавка, так что можно купить новый дом с конюшней и новый порш. Он всегда молчит, когда его не спрашивают, и читает свой ноутбук или газету. После работы он любит приготовить еду и постирать белье или помыть полы во всех комнатах. Каждый месяц он делает жене приятный сюрприз в виде туристической путевки на острова в океане, но если она хочет ехать одна, то у него вдруг оказываются дела в фирме. Он высокий и стройный и подтянутый, и похож на рекламу нижнего белья в журнале. Когда жена идет с ним по улице, все на него оборачиваются, особенно дамочки, но он смотрит на свою жену с обожанием и никого кругом не замечает. Если вдруг жена с кем ему изменит, он не придаст этому никакого значения, решив: лишь бы только ей было хорошо. Едва только жена подает ему намек, он стремглав летит к ней в постель, но стоит ей проявить неудовольствие — убегает в свою часть дома. Он всегда шутит и улыбается и делает при этом ей массаж ступней.
Игорь Поночевный
Гениальное просто
Раз за разом я говорю своей дочери: «Не начинай с третьей фразы!»
Садится за стол и немедленно с отчаянием и обидой в голосе:
— Почему мне не дали хлеба???
— Это третья фраза, дорогая. Первая должна быть: «Дайте мне, пожалуйста, хлеба» (80% проблем она решает на месте).
Вторая: «Извините, я говорила, что мне нужен хлеб. Возможно, вы не расслышали?» (вероятность получения хлеба дорастает до 95%).
И вот только если уже после этого не дали, можно восклицать ту самую, третью фразу: «Почему мне не дали хлеба?» Но скорее всего она не понадобится.
Когда тебя начинает разбирать страшное возмущение, недовольство и обида на чье-то поведение, спроси себя первым делом: говорила ли ты этому человеку, что ты чего-то хочешь, а чего-то нет? Есть ли у него вообще какие-либо подозрения по поводу того, чем ты недовольна? Как это не обидно звучит, люди делают многие вещи не потому, что они активно желают нам плохого, а потому, что они заняты собой и не собираются вдумываться в нас, в наши тонкие струны и очень нервные окончания. Но они способны многое сделать в вашу пользу, если мы (используя данный нам дар прямой речи) дадим им об этом знать!
Алика Калайда.
Раз за разом я говорю своей дочери: «Не начинай с третьей фразы!»
Садится за стол и немедленно с отчаянием и обидой в голосе:
— Почему мне не дали хлеба???
— Это третья фраза, дорогая. Первая должна быть: «Дайте мне, пожалуйста, хлеба» (80% проблем она решает на месте).
Вторая: «Извините, я говорила, что мне нужен хлеб. Возможно, вы не расслышали?» (вероятность получения хлеба дорастает до 95%).
И вот только если уже после этого не дали, можно восклицать ту самую, третью фразу: «Почему мне не дали хлеба?» Но скорее всего она не понадобится.
Когда тебя начинает разбирать страшное возмущение, недовольство и обида на чье-то поведение, спроси себя первым делом: говорила ли ты этому человеку, что ты чего-то хочешь, а чего-то нет? Есть ли у него вообще какие-либо подозрения по поводу того, чем ты недовольна? Как это не обидно звучит, люди делают многие вещи не потому, что они активно желают нам плохого, а потому, что они заняты собой и не собираются вдумываться в нас, в наши тонкие струны и очень нервные окончания. Но они способны многое сделать в вашу пользу, если мы (используя данный нам дар прямой речи) дадим им об этом знать!
Алика Калайда.
Сара Бет БЕРНАР
С восторгом внимая погибельным, сладким речам,
уходят солдаты любви на последнюю битву.
Листва догорает, возносятся в небо молитвы -
хрустальная осень. Надежда, познанье, печаль.
Немного еще в медной патине городу стыть,
проснешься однажды - цветной, в декабре монохромном -
и вспомнишь, как тлели слова, задевая за кроны,
а ты становился частицей другой пустоты.🍁🍂
С восторгом внимая погибельным, сладким речам,
уходят солдаты любви на последнюю битву.
Листва догорает, возносятся в небо молитвы -
хрустальная осень. Надежда, познанье, печаль.
Немного еще в медной патине городу стыть,
проснешься однажды - цветной, в декабре монохромном -
и вспомнишь, как тлели слова, задевая за кроны,
а ты становился частицей другой пустоты.🍁🍂
В детстве меня травили ядом
На завтрак вместо воды с лимоном и авокадо с перепелиными яйцами пашот мне давали глютен с трансжирами. Родители незатейливо называли это «хлеб с маслом».
Масло было везде: в каше (между прочим, гречка была самая обычная, а не зелёная непроращённая. Значит, тоже яд или, на худой конец, «пустые углеводы»). В картошке (картошка! Подумать только! Картошка — это вам не нежный полезный батат и потому тоже яд и крахмал).
В макаронах. Макароны были итальянские, твёрдых сортов, но они были из ужасной глютеновой пшеницы, которая не переваривается аж у 1 % населения. А не из гречневой экомуки с рисовых полей Бали. (Ищете логику? А её нет). Потому макароны — тоже яд. Шах и мат, мама.
Мне давали молоко! Родители не знали, что это — слизь. И насморк у меня от молока… ну, и ещё немножечко от маминых обманутых ожиданий (психосоматика. Сопли — внутренний плач мамы. Это всем известно!). Ладно бы мне давали безлактозное молоко фермерской козы…. нет, коровье ядовитое молоко! Оно, видите ли, считалось полезным.
А ещё я пила компот с сахаром. Не из ягод годжи со стевией, а из вишни с сахаром! И ела овощи, в которых нитраты. Моё любимое пирожное было «корзиночка» со взбитым кремом и повидлом внутри. Никаких тебе полезных нутриентов, только слизь, глютен, сахар и перебродившие нитратные яблоки. Ужасно. Вспоминаю — и ком в горле... Травиться было так вкусно… Сейчас корзиночки уже не те…
Я ела мороженое. Не веганское замороженное манго с ягодами годжи, а белый пломбир в стаканчике (привет, глютен, здравствуй, гной и слизь!). Считалось, очень полезно, если дети едят молочку. Бедные родители, не знали, что травят нас гноем.
Мама была прогрессивной, потому я пила отвар отрубей вместо БАДов с Айхерб и морковный сок вместо хлорофилла. Ну хоть тут постаралась. Если вы никогда не пробовали настоянный отвар из отрубей или капустный фреш, вы не знали вкуса жизни 90-х.
⠀
Я ела мясо и поглощала низкие вибрации.
И, чтобы добить меня наверняка, мне делали прививки.
Как я выжила? Думаю, сильный организм + капустный фреш всё превозмогли. Да и вышек 5g тогда ещё не было…
Вот такое нелёгкое детство, да. Никаких тебе чиа пудингов, краффинов и бейонд мит.
Пойду, что ли, картошечки пожарю, в смысле, на растопленном масле... гхи... карамелизирую батат…
Ю. Шило
На завтрак вместо воды с лимоном и авокадо с перепелиными яйцами пашот мне давали глютен с трансжирами. Родители незатейливо называли это «хлеб с маслом».
Масло было везде: в каше (между прочим, гречка была самая обычная, а не зелёная непроращённая. Значит, тоже яд или, на худой конец, «пустые углеводы»). В картошке (картошка! Подумать только! Картошка — это вам не нежный полезный батат и потому тоже яд и крахмал).
В макаронах. Макароны были итальянские, твёрдых сортов, но они были из ужасной глютеновой пшеницы, которая не переваривается аж у 1 % населения. А не из гречневой экомуки с рисовых полей Бали. (Ищете логику? А её нет). Потому макароны — тоже яд. Шах и мат, мама.
Мне давали молоко! Родители не знали, что это — слизь. И насморк у меня от молока… ну, и ещё немножечко от маминых обманутых ожиданий (психосоматика. Сопли — внутренний плач мамы. Это всем известно!). Ладно бы мне давали безлактозное молоко фермерской козы…. нет, коровье ядовитое молоко! Оно, видите ли, считалось полезным.
А ещё я пила компот с сахаром. Не из ягод годжи со стевией, а из вишни с сахаром! И ела овощи, в которых нитраты. Моё любимое пирожное было «корзиночка» со взбитым кремом и повидлом внутри. Никаких тебе полезных нутриентов, только слизь, глютен, сахар и перебродившие нитратные яблоки. Ужасно. Вспоминаю — и ком в горле... Травиться было так вкусно… Сейчас корзиночки уже не те…
Я ела мороженое. Не веганское замороженное манго с ягодами годжи, а белый пломбир в стаканчике (привет, глютен, здравствуй, гной и слизь!). Считалось, очень полезно, если дети едят молочку. Бедные родители, не знали, что травят нас гноем.
Мама была прогрессивной, потому я пила отвар отрубей вместо БАДов с Айхерб и морковный сок вместо хлорофилла. Ну хоть тут постаралась. Если вы никогда не пробовали настоянный отвар из отрубей или капустный фреш, вы не знали вкуса жизни 90-х.
⠀
Я ела мясо и поглощала низкие вибрации.
И, чтобы добить меня наверняка, мне делали прививки.
Как я выжила? Думаю, сильный организм + капустный фреш всё превозмогли. Да и вышек 5g тогда ещё не было…
Вот такое нелёгкое детство, да. Никаких тебе чиа пудингов, краффинов и бейонд мит.
Пойду, что ли, картошечки пожарю, в смысле, на растопленном масле... гхи... карамелизирую батат…
Ю. Шило
Человек приходил к Богу и рассказывал о своих планах.
Он нарочно придумывал планы,
чтобы слышать, как Бог смеется,
Бог смеялся сверкающим смехом,
радугой, белою ночью,
полярным сиянием, Млечным Путем,
пением звезд, чеширской повадкою кварков,
бриллиантовой пылью на ангельских крыльях,
ясписом в стенах Небесного Иерусалима.
Божий смех подхватил человека
и по небу понес на ладонях.
Человеку стало легко,
и он тоже начал смеяться -
совсем неслышно сначала,
потом все громче, и вскоре
растворился он в смехе Божьем,
так что было уже непонятно,
человек ли то, строивший планы,
или Бог, оценивший шутку.
.Кашмира Искандери.
Он нарочно придумывал планы,
чтобы слышать, как Бог смеется,
Бог смеялся сверкающим смехом,
радугой, белою ночью,
полярным сиянием, Млечным Путем,
пением звезд, чеширской повадкою кварков,
бриллиантовой пылью на ангельских крыльях,
ясписом в стенах Небесного Иерусалима.
Божий смех подхватил человека
и по небу понес на ладонях.
Человеку стало легко,
и он тоже начал смеяться -
совсем неслышно сначала,
потом все громче, и вскоре
растворился он в смехе Божьем,
так что было уже непонятно,
человек ли то, строивший планы,
или Бог, оценивший шутку.
.Кашмира Искандери.
вспомним))
Выхожу из лифта. В подъезд входит женщина, на цепи у нее псина. Не знаю, какой именно это терьер, но с виду — этакая коричневая тумбочка, состоящая из мускулов, башка здоровенная, глазки маленькие, и морда как у акулы. Словом, караул. Из всех собак я боюсь только йорков, но тут даже меня как-то проняло. Видимо, я заметно подобралась, потому что женщина подтянула поводок, и приказала "к ноге'".
— Стой, Кайзер! Все тебя боятся, никто не погладит.
Это не мне, это шепотом Кайзеру.
Останавливаюсь. Спрашиваю:
— Ты хорошая собаченька?
Хвост чудовища вздрагивает и начинает неуверенное движение слева направо. На жуткой ряхе написано: " Это вы, тетенька, меня собаченькой назвали?"
— Он не кусается! Правда! — говорит хозяйка.
— Ты сладенький песик? - уточняю я.
Хвост лупит псину по бокам. "Я - песик! — написано на его лице, — я сладенький!"
— Можно погладить?
— Конечно! Не бойтесь!
Я протягиваю руку к песьей башке, и тут "собаченька" вскакивает на задние лапы, кладет передние лапы мне на грудь, и целует меня во все лицо сразу.
— Кайзер, прекрати! — кричит хозяйка.
— Ты ж моя заинька! — воплю я.
"Да! Я заинька! — написано на акульей морде, - Я сладенький!"
Морали не будет.
Да, я знаю, что иногда они бросаются на людей и жрут их живьем.
Я, правда, думаю, это вина хозяев.
Но песня не о том, а о любви.
Автор Краснова Татьяна
Светлана Погодина
Выхожу из лифта. В подъезд входит женщина, на цепи у нее псина. Не знаю, какой именно это терьер, но с виду — этакая коричневая тумбочка, состоящая из мускулов, башка здоровенная, глазки маленькие, и морда как у акулы. Словом, караул. Из всех собак я боюсь только йорков, но тут даже меня как-то проняло. Видимо, я заметно подобралась, потому что женщина подтянула поводок, и приказала "к ноге'".
— Стой, Кайзер! Все тебя боятся, никто не погладит.
Это не мне, это шепотом Кайзеру.
Останавливаюсь. Спрашиваю:
— Ты хорошая собаченька?
Хвост чудовища вздрагивает и начинает неуверенное движение слева направо. На жуткой ряхе написано: " Это вы, тетенька, меня собаченькой назвали?"
— Он не кусается! Правда! — говорит хозяйка.
— Ты сладенький песик? - уточняю я.
Хвост лупит псину по бокам. "Я - песик! — написано на его лице, — я сладенький!"
— Можно погладить?
— Конечно! Не бойтесь!
Я протягиваю руку к песьей башке, и тут "собаченька" вскакивает на задние лапы, кладет передние лапы мне на грудь, и целует меня во все лицо сразу.
— Кайзер, прекрати! — кричит хозяйка.
— Ты ж моя заинька! — воплю я.
"Да! Я заинька! — написано на акульей морде, - Я сладенький!"
Морали не будет.
Да, я знаю, что иногда они бросаются на людей и жрут их живьем.
Я, правда, думаю, это вина хозяев.
Но песня не о том, а о любви.
Автор Краснова Татьяна
Светлана Погодина
Мозг :- Пoра спать!
Глаза :- Пoддерживаем!
Желудок :- Мoжет пожрём?
Задница :- Отвали, мы худеем!
Ноги :- Вот имeнно! Тебе только пожрать, а нам потом бегать!
Желудок :- Ну и дyры. Давай хоть кефирчику бахнем?
Мочевой пузырь :- Я бы пoдумал на вашем месте.
Ноги :- Ой, да замолчите все, тихо! Да идём мы, идём!
Желудок :- Другое дело. Пол стакана, а какая разница в ощущении.
Мозг :- Да спать все !
Правое ухо :- Мне что-то не удобно.
Правая нога :- Мне что-то тоже. И вообще мне под левой стрёмно.
Левое плечо :- Да положите уже между ними подушку кто-нибудь!
Правая нога :- О! Подушечка!...
Задница :- Мне холодно. Дайте одеялко!
Мозг :- Ну, всё уже?
Ноги :- Нормально!
Уши :- Порядок!
Глаза :- Мы вообще заснули ещё до кефира.
Мочевой пузырь :- А я же предупреждал...
Глаза :- Пoддерживаем!
Желудок :- Мoжет пожрём?
Задница :- Отвали, мы худеем!
Ноги :- Вот имeнно! Тебе только пожрать, а нам потом бегать!
Желудок :- Ну и дyры. Давай хоть кефирчику бахнем?
Мочевой пузырь :- Я бы пoдумал на вашем месте.
Ноги :- Ой, да замолчите все, тихо! Да идём мы, идём!
Желудок :- Другое дело. Пол стакана, а какая разница в ощущении.
Мозг :- Да спать все !
Правое ухо :- Мне что-то не удобно.
Правая нога :- Мне что-то тоже. И вообще мне под левой стрёмно.
Левое плечо :- Да положите уже между ними подушку кто-нибудь!
Правая нога :- О! Подушечка!...
Задница :- Мне холодно. Дайте одеялко!
Мозг :- Ну, всё уже?
Ноги :- Нормально!
Уши :- Порядок!
Глаза :- Мы вообще заснули ещё до кефира.
Мочевой пузырь :- А я же предупреждал...
Идёт дождь. Муж встал рано утром, тихонько собрался и поехал по делам. Только закрыл за собой дверь, как кошка устроила гранд-скандал.
Ворвалась в спальню. Пробежала по мне и начала орать:
— Там ливень! Нельзя выходить из дома! Как ты можешь спать?! Он же промочит лапы!
— Господи, Хуанитовна, иди отсюда, - простонала я.
Кошка не унималась. Пришлось встать. Открыла ей двери, говорю:
— Ступай страдать на веранду.
Ксара спряталась под кресло и удивлённо смотрела: "Я что одна пойду? А ты?"
— Так, я спать. А ты, чтобы сидела тихо!
Легла. Задремала.
— Нет. Нет в тебе сердца,- начала стонать кошка. - Открой мне двери, я сама за ним пойду. Одна!
— Да чтоб ты провалилась, - начала злиться я.
Открыла двери. Ксара выскочила на веранду. Я вернулась в кровать уже без особой надежды на сон.
Минут через 15 хвостатая начала скребстись в дверь. Запустила.
— Что не догнала?
— Там мокро, - муркнула она и пошла в спальню греться под одеялом.
***
Включила чайник. Разбираю посудомойку. Ксара сидит на подоконнике, смотрит во двор. Открывается дверь, заходит муж.
— Привет!
— Привет! Ксара, что не доложила, что я вернулся?
— Сюрприз решила устроить после утреннего скандала.
Рассказала ему, что она устроила. Посмеялись. Он включил компьютер.
— Мя-а-а-а-а, - возмутилась кошка.
— Что прошел и даже не погладил?
— Я занят сейчас, - сказал муж.
— Занят. Видишь, он занят, а ты за ним в дождь, босиком, без зонтика.
— Ой, блин, колобака, ну чего ты. Я же уже гладил тебя сегодня.- говорил Андрей, взяв кошку на руки.
— Сегодня. Кошечке сейчас надо.
— Эти мои кошечки вечно им что-то надо, и одной, и другой, - рассмеялся муж.
— Тем и живём,- откликнулась я.
Лариса Келип.
Ворвалась в спальню. Пробежала по мне и начала орать:
— Там ливень! Нельзя выходить из дома! Как ты можешь спать?! Он же промочит лапы!
— Господи, Хуанитовна, иди отсюда, - простонала я.
Кошка не унималась. Пришлось встать. Открыла ей двери, говорю:
— Ступай страдать на веранду.
Ксара спряталась под кресло и удивлённо смотрела: "Я что одна пойду? А ты?"
— Так, я спать. А ты, чтобы сидела тихо!
Легла. Задремала.
— Нет. Нет в тебе сердца,- начала стонать кошка. - Открой мне двери, я сама за ним пойду. Одна!
— Да чтоб ты провалилась, - начала злиться я.
Открыла двери. Ксара выскочила на веранду. Я вернулась в кровать уже без особой надежды на сон.
Минут через 15 хвостатая начала скребстись в дверь. Запустила.
— Что не догнала?
— Там мокро, - муркнула она и пошла в спальню греться под одеялом.
***
Включила чайник. Разбираю посудомойку. Ксара сидит на подоконнике, смотрит во двор. Открывается дверь, заходит муж.
— Привет!
— Привет! Ксара, что не доложила, что я вернулся?
— Сюрприз решила устроить после утреннего скандала.
Рассказала ему, что она устроила. Посмеялись. Он включил компьютер.
— Мя-а-а-а-а, - возмутилась кошка.
— Что прошел и даже не погладил?
— Я занят сейчас, - сказал муж.
— Занят. Видишь, он занят, а ты за ним в дождь, босиком, без зонтика.
— Ой, блин, колобака, ну чего ты. Я же уже гладил тебя сегодня.- говорил Андрей, взяв кошку на руки.
— Сегодня. Кошечке сейчас надо.
— Эти мои кошечки вечно им что-то надо, и одной, и другой, - рассмеялся муж.
— Тем и живём,- откликнулась я.
Лариса Келип.