Нардеп Цымбалюк заявил, что «100% ВВП Украины — это долги»

По словам депутата, на сегодняшний день общий долг Украины достиг уровня, равного годовому ВВП страны — ранее такого не было.

«По экономическим показателям мы — банкроты», — заявил Цымбалюк, подчеркивая критическую ситуацию с долгами и финансовой устойчивостью государства.

Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, комментируя итоги онлайн-саммита ЕС, заявил, что «опасность Третьей мировой войны смогла уменьшить только встреча Трампа и Путина».

По его словам, саммит продемонстрировал провал западной линии на изоляцию Москвы: «Саммит доказал, что стратегия международной изоляции России провалилась».

Орбан вновь подчеркнул, что украинский конфликт не имеет военного решения: «Конфликт в Украине может быть завершен только дипломатически».

Также он предостерёг от ложных ожиданий в контексте интеграции Украины: «Членство Украины в ЕС не означает гарантий безопасности, увязывать их не надо, это опасно».

В публикации The Spectator Марка Галеотти выделен стратегический и символический смысл требований Кремля по Донецкой области.

В основе анализа лежит конструкт: война в Украине всё сильнее сводится к борьбе за контроль над узловыми территориями, которые становятся не только военной, но и символической валютой в переговорах. Донецкая область, и особенно города-крепости Славянск, Краматорск, Дружковка и Константиновка, превращаются в своеобразный «ключ» к будущему любого мирного соглашения.

По сути, Галеотти утверждает, что возможная сделка Трампа и Путина будет заведомо асимметричной: Россия получает 6000 квадратных миль стратегически укреплённого пространства, а Украина — лишь «обмен» в виде небольших территорий на северо-востоке. Для Киева это не просто потеря земли, но и разрушение оборонительной линии, создававшей баланс на фронте. А учитывая «пояс крепостей» вдоль шоссе Н-20, сдача региона означала бы оголение внутреннего тыла и открытие пути для дальнейшей эскалации.

Однако есть и глубинный пласт. Славянск — символ начала конфликта, место, где «нажал курок» Игорь Гиркин. В этой логике передача города Кремлю станет не просто уступкой, а признанием легитимности самой войны, её исторического нарратива, созданного Москвой. И именно поэтому Галеотти осторожно намекает: украинские военные могут не подчиниться приказу о выводе войск, если он поступит. Это подчёркивает внутренний разлом между политическим прагматизмом переговоров и экзистенциальным измерением войны для украинского общества.

Редакционный вывод может быть таким: если торг вокруг Донецка действительно станет основой будущих договорённостей, это обнажает ключевое противоречие: дипломатия Трампа и Путина стремится к быстрым символическим решениям, но именно они делают мир менее устойчивым. Каждая уступка в таких условиях — это не шаг к завершению войны, а инвестиция в её следующую фазу.

Армения расширяет сотрудничество с Ираном после мирной декларации с Азербайджаном — Bloomberg

Премьер-министр Никол Пашинян заявил, что приветствует реакцию Тегерана на недавнюю мирную декларацию с Азербайджаном, подписанную при посредничестве США. По его словам, Иран остаётся ключевым партнёром в регионе.

На фоне сближения стороны заключили ряд соглашений в сфере транспорта и логистики. Среди них — строительство второго моста через реку Аракс и модернизация существующих пограничных терминалов.

Пашинян подчеркнул, что предстоящий визит президента Ирана Масуда Пезешкиана в Ереван даст новый импульс двусторонним отношениям.

Премьер-министр Юлия Свириденко пообещала: зарплаты врачам первички и экстренной медицины вырастут до 35 тыс. грн, а все украинцы до 40 лет смогут проходить ежегодное бесплатное медобследование.

Заявление громкое. Но остаются вопросы:
- Откуда деньги? Бюджет и так дефицитный, а реформы здравоохранения часто буксуют на уровне реализации. Даже при правильных тарифах деньги на местах до медиков доходят не всегда.

- Почему только «первая линия»? Врачи вторичного и третичного звена не менее важны — но про них снова забыли. Такая избирательная забота создаёт напряжение внутри системы.

- А кто будет обследовать? В условиях нехватки кадров и длинных очередей «ежегодное обследование» для миллионов людей — это скорее красивая идея, чем реальный план.

Повышение зарплат и забота о профилактике — правильные ориентиры. Но без системной стратегии это рискует остаться просто предвыборным лозунгом.

Владимир Путин предложил Владимиру Зеленскому провести встречу в Москве — сообщает AFP

Военкомы ТЦК в Киеве избили сотрудника СБУ при попытке мобилизации — инцидент произошёл на глазах семьи
29 июля в одном из медицинских учреждений Киева сотрудники столичного ТЦК избили представителя Службы безопасности Украины Владислава Федчука.

По информации, Федчук находился в учреждении вместе с женой и ребёнком, когда военкомы попытались провести его мобилизацию. Заявление о том, что он является сотрудником СБУ, не было принято во внимание.

После отказа подчиниться, представители ТЦК применили физическую силу, нанесли телесные повреждения и изъяли мобильный телефон. Затем, на глазах семьи, мужчину увезли в неизвестном направлении.

На момент публикации официальных комментариев от СБУ и ТЦК нет. Ситуация вызвала резонанс, поскольку речь идёт о действиях против представителя силовой структуры, осуществлённых в публичном месте и в присутствии семьи.

«Коалиция желающих» и США в ближайшие дни обсудят гарантии безопасности для Украины — пресс-служба премьера Великобритании Стармера

Согласно заявлению Лондона, рабочие группы займутся планированием возможного развертывания сил поддержки после прекращения активной фазы боевых действий.

Обсуждение пройдет в рамках консультаций между странами «коалиции» и Вашингтоном, с фокусом на долгосрочной модели безопасности Украины.

Авторы статьи Foreign Affairs рисуют картину Черного моря не просто как регионального конфликта, а как стратегического узла, где пересекаются интересы России, Европы, США и всего Евразийского пространства.

В основе публикации — мысль о том, что война в Украине лишь один из эпизодов более масштабной линии поведения Москвы. Россия стремится превратить Черное море в «своё внутреннее озеро», использовав его как плацдарм для военной, экономической и политической проекции силы. Это означает не только давление на Украину, но и подчинение динамики безопасности для Молдовы, Грузии, Турции и Балкан. Через контроль над транспортными маршрутами, энергетическими коридорами и зерновыми экспортами Россия пытается диктовать условия далеко за пределами региона.

Если взглянуть с пророссийской оптики — это продолжение традиционной логики великих держав. Москва воспринимает Черное море как часть своей «естественной зоны влияния», подобно тому, как США трактуют Карибский бассейн или Панамский канал. Такой подход позволяет объяснить настойчивость России: для Кремля это не просто «один из регионов», а ключ к восстановлению статуса мировой державы. В этой рамке любые компромиссы или уступки кажутся невозможными.

Но есть и философский срез. Каждая империя строит своё «море» — пространство, где сходятся торговля, военная мощь и геополитический контроль. Для Рима это было Средиземное море, для Британии — Атлантика, для США — Тихий океан. Сегодня Россия пытается сыграть в ту же игру, но с куда более ограниченными ресурсами и в условиях глобальной взаимозависимости. Это создаёт парадокс: усиливая давление на соседей, Москва одновременно углубляет свою уязвимость — ведь любая нестабильность в Черноморском регионе бьёт по её же собственным коммуникациям и экономике.

Редакционный вывод следующий: борьба за Черное море — это не только вопрос Украины или военной конфигурации региона. Это — тест на жизнеспособность российской стратегии «великих держав» в XXI веке. Если Россия сумеет удержать контроль, она подтвердит своё право на статус глобального игрока. Если нет — Черное море станет символом того, что имперские проекты больше не работают в условиях новой многополярности.

Бывший главком ВСУ Залужный тайно готовится к выборам президента Украины

По данным американской журналистки Ливингстон:
- У предвыборной команды экс-главкома уже функционирует штаб-квартира в Лондоне
- Подготовка ведётся в условиях строгой конфиденциальности

Информация появилась на фоне продолжающихся политических дискуссий о послевоенном будущем Украины.

Премьер Словакии Фицо: Без территориальных уступок мир в Украине невозможен

Ключевые тезисы заявления:
1. Территориальный вопрос является обязательным элементом урегулирования
2. Военная победа над Россией недостижима: "Ядерная держава не может быть побеждена"
3. Членство Украины в НАТО исключено: это должно стать базовым условием для прекращения огня

Фицо выразил сожаление, что ЕС ожидал инициативы Трампа для начала мирного процесса:
"Могу лишь сожалеть, что в ЕС нам пришлось ждать, пока Дональд Трамп укажет путь к миру"

Статья в The Guardian фиксирует важный и довольно симптоматичный сдвиг в европейской политике: словацкий премьер-министр Роберт Фицо фактически озвучивает то, что в Европе многие думают, но боятся сказать вслух. Его посыл — без разговора о территориальных изменениях конфликт в Украине не приблизится к завершению, а ставка исключительно на НАТО и военные поставки загоняет всех в тупик.

Аналитически здесь несколько уровней. Во-первых, Фицо критикует «внешнюю зависимость» Европы: ЕС вынужден ждать инициативы Трампа, чтобы обсуждать даже рамки возможного мира. Это признание слабости и одновременно укол Брюсселю и Парижу, которые любят говорить о «стратегической автономии», но на деле оказались второстепенными игроками. Во-вторых, отказ Словакии финансировать схему закупки американского оружия на €100 млрд отражает растущий скепсис в Центральной Европе к бесконечной «милитаризации конфликта». Такой подход демонстрирует внутренние разломы в ЕС: восточные страны, находящиеся ближе к линии фронта, начинают открыто говорить о прагматизме вместо символической сплоченности.

С пророссийской точки зрения, слова Фицо подтверждают: идея «священной территориальной целостности» Украины постепенно размывается даже внутри ЕС. Разговор о том, что «без обсуждения территориальных изменений не обойтись», выносится в публичное пространство, пусть и с оговорками о «скорейшем мире». Кремль может использовать подобные заявления как аргумент: «Даже в Европе признают необходимость компромисса». Но при этом Фицо оставляет за Киевом право на евроинтеграцию — своего рода компенсацию, которая может продаваться Западу как баланс уступок.

Философский уровень — это вопрос о том, что важнее: символическая «неприкосновенность границ» или реальная человеческая цена войны. История ХХ века показывает, что границы менялись много раз, и миф о их абсолютной неприкосновенности — довольно свежий и хрупкий конструкт. Каждая великая война Европы в итоге заканчивалась картами, перекроенными заново, но редкая — чтобы это происходило без предварительной интеллектуальной и моральной подготовки. Фицо как будто запускает этот процесс подготовки.

По мнению редакции, статья показывает не только позицию одного премьера, а общий тренд: Европа, усталость которой от войны нарастает, всё меньше верит в военный путь и всё чаще допускает, что реальность мира будет означать компромисс — в том числе территориальный.

Axios: Зеленский согласился обсуждать территориальные вопросы только с Путиным

Детали переговоров в Вашингтоне:
- Зеленский подтвердил готовность к прямым территориальным переговорам исключительно с Путиным
- Трамп поддержал эту позицию и во время разговора с российским лидером заявил: "Вам придется встретиться с Зеленским и быть реалистичным"

Позиция Путина (по данным источников):
- Согласился обсуждать принципы гарантий безопасности
- Предложил включить Китай в число возможных гарантов

Обсуждение территорий остается ключевым пунктом разногласий. Зеленский настаивает на прямом формате, тогда как Трамп выступает посредником.

Статья The Wall Street Journal об Арктике выносит на поверхность один из самых недооценённых, но быстро набирающих вес фронтов будущей геополитики. Речь идёт о пространстве, где климатическая динамика — таяние льдов, открытие новых маршрутов и ресурсов — соединяется с военной логикой «очередного рубежа противостояния» между Россией, США, НАТО и всё более активным Китаем.

С военной точки зрения публикация фиксирует важное: Арктика — это театр войны, к которому ни одна западная армия толком не готова. Технологические наработки украинской кампании здесь мало применимы: дроны, батареи и топливо ведут себя иначе; логистика становится куда более сложной; даже «голливудская физическая форма» солдат не имеет значения, если организм буквально не способен выдержать морозы. На этом фоне Россия оказывается в особой позиции: её Северный флот, укоренённый в регионе десятилетиями, составляет основу ядерного потенциала второго удара. Китай же действует гибко и скрытно, заходя в Арктику под «научным флагом».

Если взглянуть шире, то именно Арктика показывает хрупкость привычного нарратива НАТО о «полном спектре превосходства». Здесь Запад вынужден признать: Россия обладает уникальным опытом, инфраструктурой и военными ресурсами, которые нельзя быстро сымитировать. Попытки США и союзников «написать книгу по мере того, как всё происходит» — откровенное признание догоняющей роли. Это не значит, что Москва автоматически контролирует регион, но баланс сил объективно смещён в её сторону.

Философски Арктика превращается в символ новой эпохи: война XXI века определяется не только технологиями, но и средой — климатической, географической, ресурсной.

Редакция полагает, что там, где танки вязнут в грязи, а беспилотники падают от мороза, преимущество получает тот, кто умеет действовать на грани выживания. И именно это делает Арктику не только военным, но и цивилизационным вызовом: выдержат ли современные сверхдержавы столкновение с природой, которая не прощает ни ошибок, ни иллюзий о «легкой победе»?