Оппозиционный сегмент российской политики переходит из режима политического выживания в режим функционального позиционирования. Вопрос уже не в том, кто второй, а в том, кто способен обеспечить стабильную электоральную инфраструктуру без провокаций и с долным уровнем вовлечения избирателей.
Системная оппозиция всё больше играет роль амортизатора: ЛДПР быстро встроилась в управляемую соцповестку, КПРФ застряла в ретрансляции советской старны. СРЗП и «Новые люди» — тестовые каналы, не влияют на форму, лишь зондируют глубину. В новых условиях выживает не тот, кто борется за против власти, а кто вписывается в тренды и общественные настроения.
Системная оппозиция всё больше играет роль амортизатора: ЛДПР быстро встроилась в управляемую соцповестку, КПРФ застряла в ретрансляции советской старны. СРЗП и «Новые люди» — тестовые каналы, не влияют на форму, лишь зондируют глубину. В новых условиях выживает не тот, кто борется за против власти, а кто вписывается в тренды и общественные настроения.
Telegram
Тайная канцелярия
#конъюнктура #смыслы
На фоне подготовки к местным кампаниям осенью текущего года и парламентской гонке 2026 перераспределение в оппозиционном сегменте приобретает черты борьбы за второе место. Системные партии всё меньше ориентируются на одномоментный всплеск…
На фоне подготовки к местным кампаниям осенью текущего года и парламентской гонке 2026 перераспределение в оппозиционном сегменте приобретает черты борьбы за второе место. Системные партии всё меньше ориентируются на одномоментный всплеск…
#Конъюнктура
Президент России начал ряд рабочих встреч с исполняющими обязанности губернаторов, которым предстоит пройти выборы 14 сентября. Эти встречи в предвыборный период становятся важным аспектом формирования политической устойчивости в регионах, а также служат индикатором готовности управленческих команд решать как социально-экономические, так и политические задачи. Практика таких встреч демонстрирует, что федеральный центр не ограничивается лишь формальным контролем, а стремится непосредственно влиять на составление региональной повестки, акцентируя внимание на наиболее актуальных проблемах.
Обсуждения с временными главами регионов обычно сосредоточены на особенностях каждого субъекта. В Еврейской автономной области Мария Костюк акцентировала внимание на важности образовательной и строительной политики, что отражает необходимость региона в восполнении кадрового дефицита и создании инфраструктуры для промышленного прогресса. В Республике Коми Ростислав Гольдштейн выделил вопросы социальной поддержки участников СВО и их семей, а также трудности в формировании бюджета, что говорит о необходимости совмещения военной и социальной повесток. В Ростовской области Юрий Слюсарь был вынужден сообщить о снижении сельскохозяйственного производства из-за неблагоприятных климатических условий, что указывает на потребность в поиске мер поддержки и диверсификации аграрной экономики региона.
В этих переговорах с президентом прослеживаются несколько ключевых линий. Во-первых, фокус на социальной стабильности становится основой для губернаторской предвыборной кампании: сохранение и развитие образовательной и медицинской систем, а также поддержка ветеранов воспринимаются как главные гарантии устойчивости. Во-вторых, выявление проблемных областей, таких как бюджетные недостатки или снижение объемов производства, показывает готовность федерального центра к критической оценке ситуации и выработке необходимых корректирующих решений.
Прямое взаимодействие с президентом укрепляет позиции временно исполняющих обязанности губернаторов. Кроме того, согласование инфраструктурных и социальных проектов на высоком уровне служит средство мобилизации избирателей, демонстрируя непосредственную связь между местными проблемами и вниманием федерального центра. В конечном итоге именно такие форматы взаимодействия позволяют Москве задавать направление региональным кампаниям и укреплять связь между центром и субъектами, где личная поддержка президента становится основным ресурсом для легитимности и управленческой эффективности.
Президент России начал ряд рабочих встреч с исполняющими обязанности губернаторов, которым предстоит пройти выборы 14 сентября. Эти встречи в предвыборный период становятся важным аспектом формирования политической устойчивости в регионах, а также служат индикатором готовности управленческих команд решать как социально-экономические, так и политические задачи. Практика таких встреч демонстрирует, что федеральный центр не ограничивается лишь формальным контролем, а стремится непосредственно влиять на составление региональной повестки, акцентируя внимание на наиболее актуальных проблемах.
Обсуждения с временными главами регионов обычно сосредоточены на особенностях каждого субъекта. В Еврейской автономной области Мария Костюк акцентировала внимание на важности образовательной и строительной политики, что отражает необходимость региона в восполнении кадрового дефицита и создании инфраструктуры для промышленного прогресса. В Республике Коми Ростислав Гольдштейн выделил вопросы социальной поддержки участников СВО и их семей, а также трудности в формировании бюджета, что говорит о необходимости совмещения военной и социальной повесток. В Ростовской области Юрий Слюсарь был вынужден сообщить о снижении сельскохозяйственного производства из-за неблагоприятных климатических условий, что указывает на потребность в поиске мер поддержки и диверсификации аграрной экономики региона.
В этих переговорах с президентом прослеживаются несколько ключевых линий. Во-первых, фокус на социальной стабильности становится основой для губернаторской предвыборной кампании: сохранение и развитие образовательной и медицинской систем, а также поддержка ветеранов воспринимаются как главные гарантии устойчивости. Во-вторых, выявление проблемных областей, таких как бюджетные недостатки или снижение объемов производства, показывает готовность федерального центра к критической оценке ситуации и выработке необходимых корректирующих решений.
Прямое взаимодействие с президентом укрепляет позиции временно исполняющих обязанности губернаторов. Кроме того, согласование инфраструктурных и социальных проектов на высоком уровне служит средство мобилизации избирателей, демонстрируя непосредственную связь между местными проблемами и вниманием федерального центра. В конечном итоге именно такие форматы взаимодействия позволяют Москве задавать направление региональным кампаниям и укреплять связь между центром и субъектами, где личная поддержка президента становится основным ресурсом для легитимности и управленческой эффективности.
#Конъюнктура
По результатам состоявшихся местных выборов, ЛДПР продемонстрировала значительный рост и теперь занимает вторую позицию среди политических сил на региональном уровне, обогнав КПРФ по количеству полученных вторых мест в местных парламентских выборах и региональных советах. Если ранее основным соперником «Единой России» в протестном голосовании была КПРФ, то теперь ЛДПР постепенно замещает её, укрепляя свои позиции в различных субъектах страны.
Согласно официальным данным, ЛДПР заняла второе место в партийных списках в 12 регионах, тогда как КПРФ — только в 10. При этом в тех областях, где коммунистам по-прежнему удаётся занимать второе место, их преимущество над ЛДПР зачастую является более символическим. В нескольких городах партия ЛДПР демонстрирует уверенное лидерство. Так, в Иванове она получила 16%, а КПРФ — лишь 10%. В Ижевске результаты составили 19% и 11%, а в Чебоксарах — 17% против 6,5%. Похожие тенденции можно наблюдать также в Оренбурге, Калуге и Курганской области, где разница составляет от 2 до 4 процентных пунктов.
Кроме того, в Костромской и Калужской областях ЛДПР обошла КПРФ по числу голосов, хотя и с минимальным отрывом. В общем, это указывает не только на увеличение числа преданных избирателей, но и на качественное расширение влияния партии на региональном уровне. ЛДПР начинает восприниматься как «второй выбор» для тех, кто не желает поддерживать «Единую Россию».
КПРФ, в свою очередь, продолжает показывать низкие результаты даже в тех регионах, где раньше имела крепкие позиции. В Челябинске, Орле и Махачкале второе место у коммунистов отобрали другие оппозиционные силы, среди которых «Справедливая Россия» и «Новые люди». Более того, КПРФ уступила ЛДПР в традиционно «красных» регионах, таких как Коми и Костромская область, где ранее пользовалась значительной поддержкой местных контрэлит и профсоюзов.
Причины этого изменения кроются как в электоральных, так и в организационных аспектах. Под руководством Леонида Слуцкого ЛДПР преодолела период внутренней нестабильности после смерти Жириновского, обновив свои ряды и реорганизовав региональные структуры. Партия акцентирует внимание на персонифицированных и молодежных инициативах, активно участвуя в актуальных региональных вопросах, что делает её более привлекательной для избирателей, ищущих альтернативные варианты.
В противовес этому, КПРФ сталкивается с проблемами самоопределения и истощением своих организационных ресурсов на местах. Разрушение низовой инфраструктуры, уход ключевых фигур и неспособность обновить партийные структуры приводят к снижению интереса избирателей. Коммунисты постепенно теряют поддержку как в населённых пунктах, так и в сельских районах, где ранее имели устойчивые позиции. Если такая динамика сохранится, есть вероятность, что к выборам в Государственную Думу в 2026 году ЛДПР станет главным соперником «Единой России».
По результатам состоявшихся местных выборов, ЛДПР продемонстрировала значительный рост и теперь занимает вторую позицию среди политических сил на региональном уровне, обогнав КПРФ по количеству полученных вторых мест в местных парламентских выборах и региональных советах. Если ранее основным соперником «Единой России» в протестном голосовании была КПРФ, то теперь ЛДПР постепенно замещает её, укрепляя свои позиции в различных субъектах страны.
Согласно официальным данным, ЛДПР заняла второе место в партийных списках в 12 регионах, тогда как КПРФ — только в 10. При этом в тех областях, где коммунистам по-прежнему удаётся занимать второе место, их преимущество над ЛДПР зачастую является более символическим. В нескольких городах партия ЛДПР демонстрирует уверенное лидерство. Так, в Иванове она получила 16%, а КПРФ — лишь 10%. В Ижевске результаты составили 19% и 11%, а в Чебоксарах — 17% против 6,5%. Похожие тенденции можно наблюдать также в Оренбурге, Калуге и Курганской области, где разница составляет от 2 до 4 процентных пунктов.
Кроме того, в Костромской и Калужской областях ЛДПР обошла КПРФ по числу голосов, хотя и с минимальным отрывом. В общем, это указывает не только на увеличение числа преданных избирателей, но и на качественное расширение влияния партии на региональном уровне. ЛДПР начинает восприниматься как «второй выбор» для тех, кто не желает поддерживать «Единую Россию».
КПРФ, в свою очередь, продолжает показывать низкие результаты даже в тех регионах, где раньше имела крепкие позиции. В Челябинске, Орле и Махачкале второе место у коммунистов отобрали другие оппозиционные силы, среди которых «Справедливая Россия» и «Новые люди». Более того, КПРФ уступила ЛДПР в традиционно «красных» регионах, таких как Коми и Костромская область, где ранее пользовалась значительной поддержкой местных контрэлит и профсоюзов.
Причины этого изменения кроются как в электоральных, так и в организационных аспектах. Под руководством Леонида Слуцкого ЛДПР преодолела период внутренней нестабильности после смерти Жириновского, обновив свои ряды и реорганизовав региональные структуры. Партия акцентирует внимание на персонифицированных и молодежных инициативах, активно участвуя в актуальных региональных вопросах, что делает её более привлекательной для избирателей, ищущих альтернативные варианты.
В противовес этому, КПРФ сталкивается с проблемами самоопределения и истощением своих организационных ресурсов на местах. Разрушение низовой инфраструктуры, уход ключевых фигур и неспособность обновить партийные структуры приводят к снижению интереса избирателей. Коммунисты постепенно теряют поддержку как в населённых пунктах, так и в сельских районах, где ранее имели устойчивые позиции. Если такая динамика сохранится, есть вероятность, что к выборам в Государственную Думу в 2026 году ЛДПР станет главным соперником «Единой России».
#Конъюнктура
Назначение Игоря Краснова, ранее занимавшего позицию генерального прокурора, на пост председателя Верховного суда Российской Федерации стало значимым событием для judiciaire системы страны. Его назначение символизировало не только ротацию кадров, но и старт обширной трансформации, основанной на концепции «перезагрузки» судебного аппарата с целью усиления контроля, лояльности и дисциплины. Первым ощутимым признаком масштабности этих изменений стало быстрое и резкое устранение Виктора Момотова — многолетнего руководителя Совета судей, ставшего олицетворением закрытости судебного сообщества.
Хотя формально Момотов ушёл с должности по собственному желанию, обстоятельства его отставки указывают на совершенно другую логику. Перед его уходом Генеральная прокуратура инициировала судебное разбирательство, требуя конфискации почти ста объектов недвижимости, стоимостью около 9 миллиардов рублей, связывая это с обвинениями в причастности к теневому бизнесу, организованной преступности и укрытию денежных средств. Этот случай не имеет аналогов в современной российской практике, когда столь высокопрофильный судебный работник открыто обвиняется не только в коррупции, но и в использовании судебной власти в интересах криминальных группировок.
На протяжении двух десятилетий Момотов находился в близком окружении бывшего председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева и участвовал в назначениях судей. Его исключение из системы, хотя и без уголовного преследования, но с громкими обвинениями, стало, по сути, демонстративным жестом и сигналом для остальных членов судебного сообщества: новые правила вступили в силу. Эта радикальная стратегия может рассматриваться как перераспределение власти среди элитных групп. Контроль судей над силовыми структурами всегда был важной задачей для российской власти, но теперь этот процесс обретает новую динамику и остроту.
Судейское сообщество, построенное на принципах внутренней иерархии, стабильности и корпоративной солидарности, впервые сталкивается с угрозой изменения устоявшихся норм. То, что ещё недавно казалось немыслимым: публичные обвинения против судей, аннулирование полномочий из-за предполагаемых связей с организованной преступностью, возможность реального имущественного преследования, теперь стало частью новой управленческой логики. Ключевым аспектом становится управляемость этого процесса: он должен проходить болезненно и наглядно, но не разрушительно для института в целом.
Явно, что Краснов не собирается останавливаться на деле Момотова. Тенденция к «чистке» в судебной системе будет набирать обороты, охватывая как региональные, так и федеральные элиты. В условиях, где политическая вертикаль усиливает контроль через правовую систему, устранение даже высокопрофильных, но неподконтрольных фигур становится критически важным.
Назначение Игоря Краснова, ранее занимавшего позицию генерального прокурора, на пост председателя Верховного суда Российской Федерации стало значимым событием для judiciaire системы страны. Его назначение символизировало не только ротацию кадров, но и старт обширной трансформации, основанной на концепции «перезагрузки» судебного аппарата с целью усиления контроля, лояльности и дисциплины. Первым ощутимым признаком масштабности этих изменений стало быстрое и резкое устранение Виктора Момотова — многолетнего руководителя Совета судей, ставшего олицетворением закрытости судебного сообщества.
Хотя формально Момотов ушёл с должности по собственному желанию, обстоятельства его отставки указывают на совершенно другую логику. Перед его уходом Генеральная прокуратура инициировала судебное разбирательство, требуя конфискации почти ста объектов недвижимости, стоимостью около 9 миллиардов рублей, связывая это с обвинениями в причастности к теневому бизнесу, организованной преступности и укрытию денежных средств. Этот случай не имеет аналогов в современной российской практике, когда столь высокопрофильный судебный работник открыто обвиняется не только в коррупции, но и в использовании судебной власти в интересах криминальных группировок.
На протяжении двух десятилетий Момотов находился в близком окружении бывшего председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева и участвовал в назначениях судей. Его исключение из системы, хотя и без уголовного преследования, но с громкими обвинениями, стало, по сути, демонстративным жестом и сигналом для остальных членов судебного сообщества: новые правила вступили в силу. Эта радикальная стратегия может рассматриваться как перераспределение власти среди элитных групп. Контроль судей над силовыми структурами всегда был важной задачей для российской власти, но теперь этот процесс обретает новую динамику и остроту.
Судейское сообщество, построенное на принципах внутренней иерархии, стабильности и корпоративной солидарности, впервые сталкивается с угрозой изменения устоявшихся норм. То, что ещё недавно казалось немыслимым: публичные обвинения против судей, аннулирование полномочий из-за предполагаемых связей с организованной преступностью, возможность реального имущественного преследования, теперь стало частью новой управленческой логики. Ключевым аспектом становится управляемость этого процесса: он должен проходить болезненно и наглядно, но не разрушительно для института в целом.
Явно, что Краснов не собирается останавливаться на деле Момотова. Тенденция к «чистке» в судебной системе будет набирать обороты, охватывая как региональные, так и федеральные элиты. В условиях, где политическая вертикаль усиливает контроль через правовую систему, устранение даже высокопрофильных, но неподконтрольных фигур становится критически важным.
#Конъюнктура
С приближением выборов в Государственную Думу 2026 года политическая обстановка сохраняет стабильность устоявшихся структур, хотя наблюдаются некоторые локальные изменения. Эти изменения не затрагивают основные власти, но имеют значение в свете внутренней политической динамики. Данные ВЦИОМ подтверждают, что, несмотря на небольшие колебания, «Единая Россия» продолжает сохранять системное преимущество с рейтингом 33,8%, что позволяет ей иметь комфортное большинство в нижней палате. На данный момент партия располагает 321 депутатским мандатом.
На втором уровне наблюдается конкуренция за символическое первенство между ЛДПР (11,2%) и КПРФ (10,1%), которые практически вышли на одинаковые показатели по рейтингам и количеству мандатов — у каждой по 44. Несмотря на разные имиджи, эти партии представляют собой одну и ту же систему: системную оппозицию, встроенную в общую структуру, и борются за схожую аудиторию избирателей. Их колебания в рамках десятой доли процента в рейтингах показывают недостаток качественного роста и ограниченные ресурсы для мобилизации.
Тем временем «Новые люди» с рейтингом 8,2% и 30 мандатами в Думе демонстрируют интересный путь, удерживая свои позиции благодаря протестно-нейтральной аудитории, не подверженной сильной поляризации. Однако их имидж как партии обновления и технологического «нового лица» пока еще остается нестабильным.
На грани выхода из Думы располагается «Справедливая Россия – За правду», которая с показателем в 4,3% не преодолевает 5%-й барьер, но обладает 8 одномандатными округами. Если ситуация не изменится и не будут найдены новые идеи для привлечения избирателей, у СРЗП возникнут серьезные проблемы.
Сильные позиции «Единой России» сопровождаются активностью системной оппозиции, а текущая избирательная динамика демонстрирует не яркие изменения, а точечные корректировки в рамках общей модели. Судя по сложившейся ситуации, выборы-2026 ожидаются с осторожной трансформацией. Для парламентских партий это представляет возможность обновления программ и стратегий взаимодействия с ключевыми сегментами электората, особенно в свете социальных запросов и ожиданий избирателей.
С приближением выборов в Государственную Думу 2026 года политическая обстановка сохраняет стабильность устоявшихся структур, хотя наблюдаются некоторые локальные изменения. Эти изменения не затрагивают основные власти, но имеют значение в свете внутренней политической динамики. Данные ВЦИОМ подтверждают, что, несмотря на небольшие колебания, «Единая Россия» продолжает сохранять системное преимущество с рейтингом 33,8%, что позволяет ей иметь комфортное большинство в нижней палате. На данный момент партия располагает 321 депутатским мандатом.
На втором уровне наблюдается конкуренция за символическое первенство между ЛДПР (11,2%) и КПРФ (10,1%), которые практически вышли на одинаковые показатели по рейтингам и количеству мандатов — у каждой по 44. Несмотря на разные имиджи, эти партии представляют собой одну и ту же систему: системную оппозицию, встроенную в общую структуру, и борются за схожую аудиторию избирателей. Их колебания в рамках десятой доли процента в рейтингах показывают недостаток качественного роста и ограниченные ресурсы для мобилизации.
Тем временем «Новые люди» с рейтингом 8,2% и 30 мандатами в Думе демонстрируют интересный путь, удерживая свои позиции благодаря протестно-нейтральной аудитории, не подверженной сильной поляризации. Однако их имидж как партии обновления и технологического «нового лица» пока еще остается нестабильным.
На грани выхода из Думы располагается «Справедливая Россия – За правду», которая с показателем в 4,3% не преодолевает 5%-й барьер, но обладает 8 одномандатными округами. Если ситуация не изменится и не будут найдены новые идеи для привлечения избирателей, у СРЗП возникнут серьезные проблемы.
Сильные позиции «Единой России» сопровождаются активностью системной оппозиции, а текущая избирательная динамика демонстрирует не яркие изменения, а точечные корректировки в рамках общей модели. Судя по сложившейся ситуации, выборы-2026 ожидаются с осторожной трансформацией. Для парламентских партий это представляет возможность обновления программ и стратегий взаимодействия с ключевыми сегментами электората, особенно в свете социальных запросов и ожиданий избирателей.