Вы удивитесь, но многие мужчины остались каннским фестивалем рекламы недовольны. Подвел их в этом году каннский фестиваль.

xxx
— Я не могу ни одной лекции нормальной найти. Тут тебе про дайверсити, там про геев, на Куарона пошел, он там что-то про права угнетенных уборщиц затирает. Я деньги им за что плачу, чтобы они мозг мне промывали?
— Ну Куарон со своим кино про права угнетенных уборщиц только что Оскар выиграл. Что ты от него ждал?
— Ну пусть расскажет про раскадровки или про кастинг, люди пришли на фестиваль за позитивом, а не про обездоленных слушать.


xxx
— Они назвали лекцию “Как поколение Z переизобретает маскулинность”, я пришел, а мне там разукрашенного мужика показывают с серьгой в носу и в помаде, это что вообще такое?
— Может, не так плохо, что разные мужчины себя в обществе нормально будут чувствовать? Хочешь в помаде ходи, хочешь без помады, не убьют тебя в темном переулке, с работы не уволят.
— Нет, давай еще про копрофагов лекцию сделаем, чтобы они были довольны. Про окно Овертона читала? Вот это оно и есть.


xxx
— Я тебе так скажу, ты давно в Америке была?
— Недавно.
— Если бы ты присмотрелась, ты бы увидела, что нет там уже никакого расизма, это все выдумки. Если кого и дискриминируют — то белых.

__________________________

Слава богу, печали свои они изливали на русском.
Я не знаю, как бы отреагировали окружающие, если бы услышали про дискриминацию белых. Наверное, окончательно бы убедились, что Трамп — истинно российский президент.

Я бы тоже не отказалась послушать про раскадровки Куарона. Наверняка у него есть чему нам всем поучиться по технической части. Но думать, что среднестатистическому российскому креативному директору нечему поучиться у Куарона в области работы с социальными проблемами — это тоже довольно странно.

Я лично вижу из этого бедственного положения один выход.

Не берите вы эту фестивальную регистрацию в следующем году. Четверть миллиона рублей в трубу. На пляже и без нее можно пиво пить — с хорошим настроением и безо всякого промывания мозга. Отдайте ее какому-нибудь младшему креативщику или даже двум. Может, они, наивные, понаслушаются, вдохновятся и принесут вам каннскую идею про права нелегальных уборщиц. Или про новую маскулинность. Или даже про расизм.

Правда, вам эту идею сначала придется распознать и утвердить.
Но вдруг им повезет, и вы в тот день будете в отпуске.

Я там выше писала про тлетворное влияние наград: чем более значимые ты выигрывал в прошлом, тем меньше радуешься всему, что выигрываешь в будущем. Звучит как “жемчуг мелкий”, конечно, и сочувствия ни у кого не вызывает, но исключений я еще не видела. Слаб человек, и даже те, кто не признаются, все равно ощущают на себе губительный эффект. Вчера моя знакомая пила шампанское в мрачном расположении духа, потому что выиграла золото, а, по слухам, должна была выиграть Гран-При. Что, конечно, для всех остальных 99% креативщиков, которые подавали работы в ту же категорию, прозвучало бы как издевательство. Как и для людей, которым вообще по жизненным обстоятельствам не до шампанского.
Но я ее почему-то очень понимаю.

У меня в этом году тоже случилась пара разочарований, но зато я, наконец, поставила галочку в самой долгоиграющей графе моего списка вопросов и замечаний к себе как к креативщику. Мой ролик выиграл льва в Craft, за англоязычный сценарий, построенный целиком на диалогах. Все годы, вложенные в изучение английского, от “London is the capital of Great Britain,” до “The short answer to that is 'no.' The long answer is 'fuck no.”, внезапно дали результаты в том месте, где я никогда всерьез не надеялась их увидеть.

https://www.youtube.com/watch?v=p7Gp6_LPmXc

Виталий Капустян и Илья Янковский из Украины только что выиграли золото Cannes Young Lions за самый смешной ролик, который эта категория вообще видела. 👏🏻👏🏻👏🏻

Мне как-то попался рассказ о том, что при освобождении заключённых из немецких концлагерей освободители привозили с собой гуманитарную помощь, в том числе одежду приличную, гигиенические принадлежности и даже косметику. И женщины-заключенные первое, что делали - причесывались и красили губы. Истощенные, измученные они хотели быть красивыми. Автор делал какой-то поганенький вывод, что женщины всегда женщины и хотят быть привлекательными.

Но я уверенна в другом. Это не про привлекательность, это про нормальную жизнь. Про довоенное время, где были платья и туфельки на каблуках, помада и шляпки. Где была красота и мир.

Это к сегодняшней публикации о том, почему селфи в Инстаграме жертвы насилия не является оправданием насильнику и тирану. Нет, это не значит, что "ну раз селфи постила - значит, не в таком уж аду жила". Иногда это значит, как раз в аду. И единственное окошко в нормальный мир из этого ада - вот эта страница в соцсетях, где можно притвориться, что все хорошо.

Недавно обсуждали с мужем животрепещущий вопрос количества фолловеров в инстаграмме. В его индустрии вопрос с фолловерами решается просто: хочешь много – рисуй монстров и сиськи, к тебе придет толпа и залайкает по самые уши тебя и всех твоих потомков до десятого колена.

Серьезные концепт-художники, из тех, за кем кинокомпании выстраиваются в очередь, обычно набирают максимум тысяч десять подписчиков – и дальше лыжи интернет-славы у них не едут. У большинства маттпейнтеров (это ребята, которые делают из трехметрового зеленого экрана пятидесятиметровую ледяную стену Винтерфелла) вообще все грустно, народная любовь их аудитории выражается в паре сотен лайков на картинку – всем лень рассматривать, что они там за три дня по пикселю накрасили.

Кто-то плюет на мнение коллег, начинает рисовать сиськи с грустными глазами – и достигает заветной цифры 100К – по многим инстаграмам можно отследить этот момент – вот выкладывал себе человек штуки в собственном стиле полтора года, было у него сто лайков на картинку, а потом - опа - сиськи-монстры-lense flare, и вал подписчиков с комментариями: “You are such a unique artist!”. И вот муж у меня спрашивает, как у домашнего специалиста по рекламе, не стоит ли ему добавить монстров и сисек в свой инстаграм, раз уж это работает.

***
На мой взгляд, если и есть в совеременном мире надежный способ продать душу – то это найти себе миллион фолловеров. Лайки и прирост аудитории прокладывают четкие допаминовые рельсы в мозгах самых устойчивых из нас, и человеческий ум подсаживается на них не меньше, чем на сахар и алкоголь – кажется, что ничего такого, а поведение меняется вполне ощутимо, и соскочить насовсем практически невозможно - потому что затронуты самые древние зоны мозга. Подумаешь, всего-то расширил аудиторию, whatever works – но вот уже ты делаешь больше того, что этой аудитории нравится, и меньше того, что она не поощряет лайками. Кто, в таком случае, за кем следует? И как можно быть увереным в том, что твоя личная толпа приведет тебя туда, куда тебе надо - если ты в лицо не видел этих людей и выбирал их по принципу: "Ну раз уж вам такое нравится"? Большая аудитория дает художнику иллюзорное ощущение защищенности и забирает самое главное - способность опираться на собственное понимание прекрасного – то единственное, что отличает его от миллионов других людей. Так себе сделка.

Если вы все еще сомневаетесь, что все эти безумные требования к внешности женщин исторически родились из страстного желания корпораций продать нам всем побольше всякого говна, то вот вам пример окучивания новой целевой аудитории в реальном времени: GQ шеймит Джастина Бибера за акне, Канье — за лишний вес и мимические морщины, Лукаса Хааса — за тусклые волосы, и тут же бодро размещает рекламу чудодейственных притирок, которыми всем морщинистым и прыщавым мужчинам со стогом сена на голове срочно надо обзавестись. Потому что раз уж Канье с мимическими морщинами — жалкое зрелище, то обычному парню вообще не на что надеяться. Фокус-покус, был просто прыщ на щеке у Бибера, а стал перспективный рынок для активного масла с экстрактом шиповника и микрочастицами золота, в стильной мужественной упаковке.

https://www.gq.ru/feeds/grooming

via https://tttttt.me/megabitch

Люди, которым по какой-либо причине довелось кем-нибудь поруководить и что-нибудь повозглавлять, часто забывают, что их руководящая должность не приклеена к ним самим-удивительным, как Церковь Иисуса Христа Святых последних дней к Джозефу Смиту-младшему. Их функционал был до них, будет после них, да и во время них – всегда найдется человек, который ту же самую работу сделал бы лучше, быстрее и с радостной улыбкой на лице.

Поэтому когда кто-нибудь принимается царствовать за счет агентства или бренда, я обычно начинаю мысленно добавлять в конце каждого его высказывания: “Мне было сказано, что я избран в качестве орудия в руках Бога для осуществления некоторых из Его целей в этом великолепном учении”.

И сразу появляется логичное объяснение – и у того, что он говорит, и у того - как.

В конце своих писем с комментариями я эту фразу тоже вставляю на всякий случай. Добрую четверть после такого приходится переписывать – уж больно хорошо ложится.

Когда я обсуждала мою первую европейскую зарплату с моим первым европейским работодателем, мне было сложно понять, почему HR постоянно оперирует цифрами брутто в год. Какая мне разница, сколько вы мне будете платить до изъятия налогов, если на эти налоги я никак не могу повлиять? Зачем вы мне рассказываете, что оффер — €80,000 в год, если на самом деле на руки я получу €48,192, €7,352 пойдет в фонд социального обеспечения, и еще €24,456 — на подоходный налог. Мне виделся в этом какой-то изощренный бюрократический садизм, тебе постоянно напоминают, что из твоей личной зарплаты государство берет 43%, самый высокий процент из всех возможных в прогрессивной налоговой системе, и распоряжается этими деньгами по своему усмотрению, решая, сколько пойдет на велосипедные дорожки, сколько — на образование, сколько — на медицину, сколько — на зарплату президенту, сколько — на президентский кортеж и охрану, сколько — на бесплатные завтраки детям из многодетных семей, сколько — на оборонную промышленность, сколько — на пропаганду деторождения, сколько — на клумбы перед парламентом, заказ на которые ушел школьному другу двоюродного брата вице-мэра по цене, завышенной в тридцать восемь раз.

Прожив в Европе четыре года, я с трудом могу осознать, как от меня до двадцати восьми лет напрочь ускользал тот факт, что я платила 43% налога с зарплаты, и живя в России. Но я не замечала и не задавала лишних вопросов. Потому что вся система была построена так, чтобы я не замечала и не задавала лишних вопросов. Я понимала, что плитка каждый год перекладывется не на карманные деньги Собянина, но никак не связывала расходы на эту плитку со своим личным банковским счетом. Ну да, коррупция, госбюджет, но сколько там в госбюджете из налогов физлиц. В расчетной ведомости появлялась цифра 13% и я почему-то упорно верила, что остальные 30% из расчета зарплаты каждого работника, работодатель платил из собственных доходов, а не из моих (гуманитариям нужно больше времени, чтобы сложить два и два).

Когда полиция дубинками бьет безоружных протестующих, когда мэр летит в командировку на частном джете по цене два миллиона рублей в час, когда руководитель убыточной госкорпорации получает зарплату, равную зарплатам восьми тысяч четырехсот двадцати двух учителей — стоит помнить, что все это наше государство делает на 43% наших зарплат.

У меня наметился кризис жанра. Я постепенно перестала понимать, кто читает этот канал, зачем, и что сюда стоит писать, а что — нет.

Я решила взять перерыв. Cоберусь с мыслями и в начале осени вернусь с новым планом. А пока, если вам есть, что сказать, это можно сделать здесь:

https://forms.gle/cadJnyGpvwSUWg1e8

“Хочу спросить, отличается ли работа в агентстве в Европе от работы в России? Например, если большой клиент оскорбит сотрудника агентства матом (что, к сожалению, нередкий случай в России), будут ли приняты какие-либо меры в отношении клиента или все так же молчат в тряпочку, потому что к большому клиенту всегда стоит очередь желающих поработать с ним/ней? Являются ли переработки нормой для всех сотрудников (например, официально работа до 18-19:00, но в 20 и дальше большинство все еще сидят в офисе)? Засчитывается ли командировочное время как рабочее (например, на съемках)? Как люди в твоем агентстве борются с выгоранием? Есть ли подобная тенденция, как и в России из интеллектуального уходить в ручной труд (начинать рисовать картины, лепить горшки, становиться инструкторами йоги, открывать рестораны вместо карьеры в рекламе и коммуникациях)?”

Европа большая, агентства разные, но в большинстве случаев расклад, к сожалению, не в пользу сотрудников. Реклама — это индустрия нормализованного абьюза, и рынков, которые были бы исключением, я не знаю. Последствия для абьюзеров минимальны, а выгоды налицо: если сотрудника убедить, что он никогда не будет достаточно хорош и не давать ему отдыхать, то можно им вертеть как хочешь, не повышать зарплату годами, и он тебе еще будет в ножки кланяться за уникальную возможность поработать в выходные. Я эту схему описывала вот здесь: https://tttttt.me/polinawasonline/329, она актуальна для всех дисциплин.

Агентство, в котором я работаю сейчас, считается редким исключением. Один из основателей написал книгу “When in doubt - be nice” https://tinyurl.com/y3vhmzuc и компания в большинстве случаев действительно живет по этому принципу. Люди редко задерживаются после шести, клиенты ни на кого не орут, и все довольно обходительны друг с другом. Такое агентство в Лондоне, насколько я знаю, одно — среди больших, по крайней мере. По поводу орущих клиентов — я лично не сталкивалась и в России, но слышала, что для ритейлеров - это норма по всему миру. У всяких пицц, автомобилей и брендов техники, которая не Apple - тоже так себе репутация.

Будут ли вам оплачивать переработки и командировки, зависит не от агентства, а от законодательства страны. В Италии мне оплачивали любые переработки больше трех часов. В Англии ничего никому дополнительно не оплачивают. Жилось ли мне в Италии легче, чем живется в Англии? Нет.

С выгоранием все в основном борятся отсутствием иллюзий (и альтернатив). Люди, проработавшие много лет в рекламе, отлично знают, как сложно раскрутить ресторан или заработать лепкой горшков хотя бы десятую долю того, что зарабатывает хороший рекламный креативщик. Мы можем сколько угодно жаловаться, но в лучшем своем проявлении — это уникальная профессия, которой можно заниматься сорок лет подряд и не соскучиться. Такое еще пойди найди.

Ролик про всю мою жизнь. https://www.youtube.com/watch?v=up-N77adNp0

Журналист Фарид Бектемиров пишет:

“Что не так с тем самым текстом «Медузы»
В целом многие уже об этом написали, и в некоторых тезисах я буду, конечно, повторять за другими, но мне хочется, во-первых, систематизировать проблемы этой статьи, а во-вторых, посмотреть на неё с точки зрения именно журналистских стандартов, в том числе и самой «Медузы».

ЧАСТЬ 1
Статья разделена на девять глав. Вот их примерное описание.
Пролог. Первый массовый хейт Ники с Двача
Глава 1. Детство Ники
Глава 2. Юность Ники
Глава 3. Как Ника стала феминисткой
Глава 4. Сикорский, «главный» хейтер Ники
Глава 5. Поклонники и заработок Ники
Глава 6. Бремя славы Ники
Глава 7. Психологические травмы Ники
Эпилог. Ника уходит из активизма
Что сразу бросается в глаза? Отсутствие такой важной вещи при описании деятельности известного человека, как… его достижения. Не количество просмотров, а, собственно, что именно он привнёс в этот мир, почему вдруг у него есть армия поклонников.

И я говорю не только об участии в благотворительности, которая составляет значительную часть деятельности Ника Водвуд (Nika Vodwood) (организация благотворительных акций и просветительских лекций, бесплатные иллюстрации к важным книгам о фобиях и домашнем насилии, сбор денег пережившим насилие, женщинам с ВИЧ, представителям ЛГБТ+ и многое, многое другое), но и о её онлайн-активизме.
Можно не сомневаться, что огромное количество женщин, в том числе известных феминисток, пришли к этим идеям благодаря Нике. Многим эти идеи помогли выбраться из абьюзивных отношений, из депрессии, из-под гнёта общества и вообще почувствовать себя человеком. Думаю, было бы правильно услышать хотя бы некоторых из этих людей, их конкретные истории, а не общие слова типа «в обществе был запрос». Не говоря уж о том, что очень странно писать большую статью об известной фемактивистке, почти не затрагивая тему собственно феминизма и причин, почему запрос на него вообще появился.

Другая проблема, как тоже легко заметить, это глава 4 (и отчасти – пролог, наполовину заполненный цитатами главного двачера). Так ли необходимо в ситуации перманентной травли человека давать слово тем, кто его травит? Так ли необходимо при очевидном дисбалансе сил (патриархальное общество и мужское интернет-сообщество России с одной стороны – едва зародившийся феминизм с ничтожным количеством сторонников с другой) давать в равной мере высказываться двум сторонам?

На этот вопрос отлично ответила сама «Медуза», например, профайлом Оюба Титиева, шикарным текстом, за который автор Шура Буртин даже получил премию True Story Award. В этом огромном, даже-боюсь-предположить-сколько-знаковом материале (ворд подсказывает – 108 тысяч) слова критиков Титиева встречаются ровно один раз – в коротком официальном комментарии Кадырова, который, разумеется, невозможно воспринимать всерьёз. Всё остальное – это многочисленные комплиментарные комментарии друзей и родственников Титиева.

Там даже есть фраза автора статьи, над которой я, с учётом того, как защищают «объективную», двустороннюю журналистику преданные читатели «Медузы», невольно усмехнулся: "Поговорив с ДРУЗЬЯМИ И РОДСТВЕННИКАМИ Оюба, я уже СОБРАЛСЯ УЕЗЖАТЬ". А как же «вторая сторона»??? Журналистская объективность? Альтернативное мнение кадыровцев на треть текста? Не, это работает только для феминисток? Ок.

Нет, я понимаю, что Титиев – практически святой (без иронии), но и у него есть сложные моменты биографии, которые упоминаются в тексте: он воевал за Дудаева, его судили за наркотики (понятно, что дело сфабриковано, а воевать за Дудаева само по себе, на мой взгляд, не преступление, но у многих ведь другое мнение – где оно, объективные вы наши?).
Ещё раз подчеркну, что текст о Титиеве – блестящий, и в нём, конечно же, не нужны комментарии кадыровцев – это было бы гнусно. Вот только точно так же гнусно и в тексте о Нике выглядят комментарии её хейтеров.

ЧАСТЬ 2
Но бог с ними, с хейтерами. Возможно, во всём остальном соблюдается авторская нейтральность? Журналистка даёт слово и тем, и этим, но сама остаётся над схваткой, никак не комментируя действия сторон или, во всяком случае, мощно

аргументирует свои комментарии? Давайте посмотрим.
Самые важные части текста, как знает любой журналист, это заголовок, вводка, названия глав, первые и последние предложения текста и, иногда, глав. Уже в названиях глав можно заметить вполне определённую тенденцию: «Прорыв в мозгах», «Я не могла заткнуться», «Женщина в плену своих травм». Все в очевидно стёбном формате намекают на стереотипы о феминистках, которые используют хейтеры – их якобы «неадекватность», глупость, привлечение к себе внимания и психическую нестабильность.

Не буду на этот раз сравнивать с Титиевым (тут всё понятно, никакого намёка на стёб или стереотипы), сравню с профайлом «Медузы» о куда более одиозном персонаже – Марии Захаровой, который писал, к слову, редактор текста о Нике Константин Бенюмов. Пожалуй, самые «смелые» названия глав здесь – это «Мидовские тролли» и «Чума политическая», но даже они не предполагают ни обязательной связи с личностью Захаровой (чума – может быть о некой ситуации, а тролли – вообще во множественном числе), ни даже отрицательной коннотации (слова «тролли» и «чума» могут использоваться в положительном смысле – Ну ты тролль! Вот это чума!). В случае с госчиновницей упоминать о «прорыве в мозгах» или «плене травм» «Медуза» почему-то не захотела (только не говорите мне, что у Захаровой не нашлось стёбных цитат о себе, это смешно). А с феминисткой – опять же, не страшно.

ЧАСТЬ 3
В другой, ещё более важной части текста – вводке – журналистка пишет, что за Никой «закрепилась слава одного из самых обидчивых и агрессивных блогеров русского интернета». Давайте вдумаемся в эту фразу. Интернет (и русский в том числе) – одна из самых мерзких, наполненных желчью и ненавистью площадок для общения в современном мире. Если не считать каких-то экстремальных условий (горячих точек, тюрем, армии и т.д.), нигде в оффлайне люди не общаются друг с другом так безжалостно и агрессивно, как в онлайне. И вот нам уже во вводке предлагают поверить, что в этом чудовищном месте, с миллионами троллей, хейтерских площадок, постоянными пожеланиями смерти и угрозами изнасилований, 25-летняя блогерка умудрилась стать одной из САМЫХ АГРЕССИВНЫХ.

Это, мягко говоря, экстраординарное заявление, которое требует экстраординарных доказательств. Приводит ли их журналистка?

Наверное, вы уже догадались. Самыми вопиющими примерами сетевой агрессивности Ники в тексте оказываются слова в адрес подписчицы: «Катя, мне перестать снимать из-за того, что у меня ** * [развалилась совсем] моя жизнь, или потихоньку все-таки можно пытаться что-то делать и надеяться, что мне станет лучше?» и в адрес некого Катасонова: «А бывает такое, что вы без пассивной агрессии, оправданий и обесценивания мнения собеседника прислушиваетесь к критике и отвечаете на нее?»
Честно говоря, если это та самая невероятная, экстраординарная агрессия, «одна из самых-самых в рунет-блогинге», создательнице текста предстоит узнать о рунете ещё очень много интересного.

Ещё меньше аргументации к слову «обидчивая» (которое опять же используется в основном хейтерами). Его словарное значение: тот, кто ЛЕГКО обижается. Ну то есть, даже когда повода особо нет, человек почему-то ярко проявляет свою обиду. Однако сразу после вводки идёт пролог, где прямым текстом говорится, как в первые годы своего активизма Ника «обнаружила под записями в соцсетях сотни комментариев: люди обзывали девушку и желали ей смерти». На этом разговор об обидчивости можно завершать – человека, получающего сотни угроз и оскорблений и живущего в этой обстановке много лет, сложно назвать ЛЕГКО обижающимся, на что бы он в этих условиях ни обижался.

И да, я знаю, что формально журналистка пишет не «является одной из самых обидчивых и агрессивных», а «закрепилась слава…», но это ещё более сомнительное, недоказуемое и ничего толком не говорящее выражение, которое читается именно как «Ника является, просто мы не хотим говорить это прямо».

В самом крайнем случае, если уж очень надо подчеркнуть, что у кого-то в интернете есть такое мнение о ней, можно сделать это максимально точно и корректно, в том числе исходя из того, что ты пишешь

в собственном тексте. Не просто «заслужила славу», а «совершенно несправедливо считается». И не «в рунете», а «в самом нетерпимом и мизогинном сегменте рунета» (да, это большой сегмент, и всё же не единственный).

ЧАСТЬ 4
Ещё одна важная, сразу попадающаяся на глаза часть текста – начало первой главы. Тут, наверное, можно без комментариев. Просто сравним первые строчки первых глав из текстов о Водвуд, Титиеве и Захаровой.
1. На вопрос, каким ребенком была ее Ника — боевым или спокойным, — Татьяна Водвуд отвечает: «Ноющим».
2. Видимо, одно случившееся в детстве событие сильно повлияло на судьбу Оюба: его отец, сельский милиционер, убил человека. Это был несчастный случай, и все понимали, что отец не виноват.
3. 24 декабря 1981 года — в день, когда Марии Захаровой исполнилось шесть лет, — она вместе с семьей переехала в Пекин.

Угадайте с одной попытки, где журналист симпатизирует герою, где честно пытается быть нейтральным, а где гнобит.

ЧАСТЬ 5
Ну и, наконец, давайте пройдёмся по другим избранным мыслям журналистки (я намеренно не пишу её имя, потому что не она главная виновница произошедшего – это была прежде всего работа редактора и издания – забраковать этот текст или попросить сильно переписать его).
«Свои слова он подтверждает цитатами из переписки с Водвуд: в ней девушка замечает, что «не очень хорошо формулирует мысли в видео», — и обещает «подумать, как делать все это менее провокационно». Едва ли кто-то услышит ТАКИЕ ИЗВИНЕНИЯ (капслок мой) от Ники Водвуд сейчас…»

В цитатах из переписки, которые приводятся, нет никаких ИЗВИНЕНИЙ – это раз. С чего вы решили, что сейчас «едва ли кто-то такое услышит» - непонятно, у вас что, есть какая-то возможность следить за личной перепиской Ники? Опять ни на чём не основанная подъёбка – это два.
«Придраться было к чему. Во-первых, Ника могла звучать ДОВОЛЬНО ВЫСОКОМЕРНО. <…> Во-вторых, у нее НЕ ВСЕГДА ПОЛУЧАЛОСЬ подобрать убедительные примеры и ВЫСТРОИТЬ ПРОЧНУЮ АРГУМЕНТАЦИЮ».

Блогер_ка. В рунете. Могла звучать высокомерно. И не всегда получалось выстроить аргументацию. В рунете. У блогер_ки. Да после такого травля – это вообще ерунда, за такое убить мало. Ведь блогеры рунета – это элитарное интеллектуальное сообщество, известное своей вежливостью, образованностью и чёткими аргументами, которые внимательно рассматриваются на всех научных конференциях Европы и Америки. А Ника внезапно, в одном из видео, не дотянула до этих стандартов. БЫЛО К ЧЕМУ ПРИДРАТЬСЯ.

«В своих обзорах Сикорский часто говорил о «маленькой секте маленьких школьниц, где никто не смеет сказать Нике слово поперек». «Сектой» он называл сообщество поклонниц и поклонников Водвуд…»

Эта цитата Сикорского поставлена в самое начало главы о поклонниках Ники, задавая осуждающий тон всему последующему тексту об их поддержке (абсолютно нормальной и даже трогательной – принесли солёные огурцы, милахи). «Однако Нике не удалось избежать репутации невежливого человека».

И снова хочется поставить знаменитый ролик про Ельцина с его «ты в какой стране живёшь? Кетчуп ему». Репутация невежливого человека в рунете... Репутация среди людей, забывших понятие вежливости после первого же взгляда в монитор. Да даже просто слово «репутация» в контексте рунета звучит как слова «увольте» и «отнюдь» на футбольном матче убийц-рецидивистов в аду. Но Нике мы за отсутствие вежливости, конечно, предъявим (даже несмотря на безобидность примеров в самой статье).

«Об обидчивости Ники Водвуд и так слагали легенды — в том числе за ее привычку блокировать подписчиков за любую оплошность. В твиттере устраивали соревнования, кого быстрее Водвуд забанит, — и каждый участник неминуемо получал желаемое».

И снова «обидчивость». У человека с сотнями угроз и оскорблений на постоянной основе. Который банит за эти угрозы и оскорбления. И никто, кроме неё и… ЕЩЁ ПРИМЕРНО ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ В ЧЁРТОВОМ ИНТЕРНЕТЕ, так не делает.

«Утопая в потоке оскорблений, она перестала видеть разницу между ироничными и серьезными комментариями: все это было недопустимо, как и непрошеные советы».
Я, честно говоря, тоже не вижу разницу между ироничными и серьезными

комментариями, если они мудацкие. И мне, честно говоря, даже и не хочется её видеть. Самого факта, что они мудацкие, мне обычно достаточно. Наверное, со мной что-то не так.
А вот это моё любимое:

«РЕЗКОСТИ <Ники> касались не только подписчиков. <…> Так, например, если издатель «Таких дел» Митя АЛЕШКОВСКИЙ ПИСАЛ, ЧТО АБОРТ — ЭТО УБИЙСТВО…»

Сразу интересно, что это за резкости такие, которые можно высказать в ответ на самое мизогинное заявление из возможных. Ну, как сказал бы Задорнов, наберите воздуха в грудь. Читаем.

«…Ника объявляла, что ЭТО НЕ ТАК и что ему лучше вообще не рассуждать об этих вещах».
Шокирующие резкости. Как Алешковский ещё держится — не понимаю.

ЧАСТЬ 6
И ещё несколько выдержек из авторского текста (не из цитат родственников) профайла Оюба Титиева. Так, для понимания, как может выглядеть текст, где журналист действительно пытается проникнуться своим героем, не ударяясь в ложную «объективность».
«Оюб воспитан в чрезвычайно строгих представлениях о чести и достоинстве»
«Я очень хорошо представляю себе Оюба в роли тренера — серьезный такой, немногословный. Представляю, как он любит своих ребят, хоть и не подает виду; терпеливо с ними возится»
«Я вообще-то верю, что имена на нас влияют. Не всегда напрямую, конечно. Но печать имени на этой судьбе сложно не заметить. Пророк Оюб (он же библейский Иов) — это идея терпения»
«Спорт для Оюба был частью этики: чтобы помогать людям, он должен быть сильным»
«Сложно представить, как Оюбу было тяжело»
«Оюб сидит за решеткой как-то застенчиво. Кажется, ему немножко неудобно, что все тут из-за него собрались»

Всем известно, что русские ужасно грубые: как что-нибудь скажем, так хоть стой, хоть падай. Мало кто может с нами потягаться в умении обидеть двадцать человек одним выражением лица. Ну разве что израильтяне. И китайцы. А больше никто так не умеет — это с детства надо тренироваться.

Но никто не знает, что вследствие этой уникальной заводской прошивки мы вообще не замечаем, когда кто-то из этих нежных западных цветов пытается обидеть нас. Я, например, оказалась вообще не восприимчива к британскому хамству. Я его не вижу, не чувствую и никак на него не реагирую — сложно обижаться на то, что пропустил мимо ушей. Поэтому на всяких жестких переговорах, когда у моих коллег уже глаз подергивается, я все ещё уверена, что все вокруг друзья и просто мило общаются.

Бесценное качество оказалось. Если ты думаешь, что человек вообще ничего плохого не имел в виду и продолжаешь с ним разговаривать так, как будто он тебе лучший в мире товарищ, периодически это его сбивает с толку настолько, что он снова начинает себя прилично вести, и в итоге все расстаются в прекрасных отношениях.

А потом ты, конечно, узнаешь, что это он так тебе хамил и сбрасываешь на него ядерную бомбу.