Я сижу за старым английским бюро, покрытым тёмно-коричневым лаком — таким же был покрыт мой советский письменный стол в детстве.. Отопление выкручено на максимум, ветер дребезжит оконными рамами, воздух пахнет каминами — в Челси в понедельник с утра никому не нужно в офис. Почти пять лет прошло с начала пандемии. Наверняка в декабре 1944 года какая-нибудь усталая женщина сидела в этой же квартире, смотрела на те же каминные трубы, шмыгала носом и не могла поверить, что 1939-й был целых пять лет назад. Если бы не разбомбленный фасад соседнего дома — то как будто и не поменялось ничего.

Потрескавшиеся от бесконечного мытья руки. Липкие санитайзеры. Пахнущие вчерашним дыханием пластиковые маски — надень обратно, старушку убьешь. Психоз планетарного масштаба. Миллиарды масок использованы и выброшены, каждая разлагается 450 лет. Никого не будет — ни Путина, ни Илона Маска, ни Тейлор Свифт — а артефакты нашего коллективного безумия останутся. Где наш Нотр-Дам? Где наша Сикстинская Капелла? Вот они, сине-белыми ошметками плывут по океанам, перекатываются на свалках Бангладеш, прячутся в сто-долларовом сашими. Все переболели — не выздоровел никто.

В конце 2019 я смотрела бесконечные кейсы, чтобы понять, как выиграть Гран-при в Каннах. В конце 2024 я смотрю в окно.

В начале года стоматолог сказал, что мне не помешало бы немного поправить прикус. От постоянного напряжения в челюсти поехал зубной ряд. Я даже не знала, что такое бывает. Оказывается, бывает — у женщин в четыре раза чаще, чем у мужчин. Потому что нечего годами молча терпеть все подряд. Посмотрите на челюсть Мелании Трамп. И Кейт Миддлтон, кстати. Кожу натянуть легко, а кости не обманешь.

Напряжение в челюсти ведет к напряжению в шее, шея перекручивает плечи, плечи тянут спину, спина разворачивает тазовые кости. О, точно, одна нога на полсантиметра короче другой. Болей в пояснице не появилось? Появились.

— Четыре месяца с Инвизалайном, и всё поправим, — уверяет стоматолог. — Только источники стресса надо убрать, а то лет через пять съедет обратно.
— Да какие у меня источники стресса?
— Ну, такие, что одна нога стала короче другой.

Инвизалайн — тоже стресс. Носить двадцать часов в сутки. Снимать перед едой, ставить таймер, полоскать, стерилизовать, снова надевать. Элайнеры мешают говорить. С ними можно пить только воду. И водку, кстати. Водка — антистресс, но депрессант. Депрессия — это гнев, направленный внутрь.

Медленно-медленно челюсть начала выравниваться, и в зеркале стала проявляться женщина, которой я была до. До эмиграции. До пандемии. До войны. До…, до…, до… Скулы поднялись. Мышцы расслабились. Лицо повеселело. Но теперь вопрос, как сделать так, чтобы все не вернулось обратно.

Почему у Мелании Трамп напряжена челюсть, а у Дональда Трампа — нет? Одинаковой ли длины у него ноги? Пропишут ли ей Инвизалайн? Какие источники стресса я могу убрать, не обрушив всю свою жизнь?