Выздоравливай

Притронься к окну
Холодно,правда?
Всё что за ним,
Всё - неправда...

Четыре стены
И окно - это дом.
Здесь мы считаем минуты
Вдвоём.

Люди идут...
По грязным лужам
Кто-то из них
Явно простужен.

Серые тучи
Застлали солнце...
Тебе уже лучше?
Я вижу улыбку
У тебя на лице.

Заброшенный дом
И чёрные окна,
Пустые балконы
Висят на верёвке
Какие-то тряпки
От прошлых жильцов.

Я боюсь
Твои руки пленяют меня,
Пальцы длинные словно дуги
И прохлада их ноября
Лечит жар моих век в недуге

Я боюсь не увидеть глаз,
Незабудок в тягучей меди
Их тепло заставляет меня
Видеть мир в ярко-розовом цвете.

Твои губы - горячий воск,
Голос - черная ряса монаха
Его тон мне в сознание врос
Тверже чем все Шопена сонаты.

Я боюсь тебя потерять,
Растворить тебя в желтой сере
Если утром с тобой не проснусь,
Я приду к православной вере.

‘Ибо ведаю’
ночь. петербург. темноты полудрём
в этой комнате заделался Царём.
я с ним дружу. в темноту говорю
‘Боже, прости, ибо ведаю, что творю’

пальто, карман мне ломает пальцы.
на меня стена не прекращает пялиться.
лампа рисует дорогу, я по ней пойду,
выйду к ночи на улицу. ибо ведаю, что творю

персонажей немного, но они меняются
грязный, скорее всего бездомный, сигареткою давится,
говорит ‘монетку, красавица’. и я даю.
прости его, Боже. зато я ведаю, что творю

ночь. фонари на меня начинают скалится,
они хотят спать, ночные гости им вовсе не нравятся.
пальцы доломаны в пальто окончательно.
я иду. стена не видит. мне за-ме-ча-те-ль-но

я зайду в подворотню, подниму воротник
остановит облаявший пёс. воротник поник
прости его, Боже, он не ведает, что творит,
он тебе просто об этом не говорит

я зайду позвонить, я прекрасно запомнила номер.
телефон занят. на соседней улице кто-то помер.
закрутился шнур телефона, закрутился ветер тоже.
и того, и того, и того прости, Боже

я вернулась домой. я уставилась в стену.
мелкая дрожь поползла по колену.
я вдруг все поняла. я в темноту говорю
‘не прощай меня, Боже. ибо ведаю, что творю ‘

Я знаю, что ты это прочитаешь.

Я пьян уже пятнадцатые сутки
И алкоголь, что в венах и в желудке
Сердце заставляет ритм принимать другой,
Но я курю дрожащую рукой.

Похмелье, пьянство, пьянство и похмелье,
Желание вернуться к тем губам, к родной.
Депрессии, болезни, блядство и веселье.
Я так устал, что это мой досуг…
А выбора иного больше нет.
Петлю забрасываю на торчащий сук…
Меня остановила ты. Меня остановил твой бред.

Ты говорила про любовь,
Ты говорила вновь и вновь
Про то как сладостны меж нами искры,
Про то как в венах закипает кровь
Когда стоим друг к другу близко.

От близости мои дрожали руки,
Порезы выдавали травмы, муки.
Как только ты являлась – сразу
Аритмично сердце выдавало стуки,
А глаза сверкали будто стразы.

Но ты уехала. Прощай!
И больше я тебя не встречу,
Но только лихом, я прошу, не поминай
Мои бездарные стихи. Мою посаженную печень…

Безумно жажду видеть счастье
Сиянье глаз твоих смотреть
Оберегать от всех ненастей
И просто взять ну и балдеть
В улыбки губ твоих топиться
Всю нежность тела испытать
В экстазе страсти сладко слиться
Терзанье радости впивать
Рука к руке и тело к телу
Дыханье вздохов ощущать
Из ночи в день 
Потом обратно
Вот так хочу тебя обнять...

Настоящее

Поцелуи страдальческих глаз.
Пламенный взгляд уж давно угас.
Рот приоткрыв-молчим,
Внимая словам сухим.

Скажи что-нибудь настоящее!
Твоя злоба и ложь свербящая
Мои мысли. Хотя чего они стоят?
Опять мы хвалимся своей слепотою.

Говорим то, что хотят услышать.
Внутренний мир уж совсем излишен
Тем людям, которых мы видим
Вокруг. Этот мир так обыден.

Никаких нас нет. Я сам по себе.
Черчу свою жизнь, задыхаясь во тьме.
Откинув голову, смотрю в потолок
И не смею признаться, что одинок.

Не скучал, не скучаю, не буду.
Уничтожь свой тупой предрассудок
Терпкий вкус отдаёт мне в десна,
Ложными чувствами я захлёснут.

Каждый день мы с тобою одни.
Наполнены литрами всякой брехни,
И всё же рот приоткрыв—молчим,
Внимая тем же словам сухим.

вечное.

под моими ногами хрустит Питер,
натянуть бы петлю, но пока лишь свитер,
хоть бы кто-нибудь вечную грязь вытер,
чтобы только поменьше выть.

дует холодом, пальцы схватились красным,
вшить бы в душу себе платьем атласным
всё, что кажется бесконечно страстным,
чтобы только и дальше плыть.

в небо бросить полоски нежного цвета,
растопить крепким чаем в себе поэта,
частью стать петербуржского света,
чтобы только сон растворить.

курить так, чтоб до дрожи во всём теле,
чтоб хрустеть голосом, чтоб глаза горели,
чтобы жить, как все другие хотели,
чтобы только жить, а не быть.

перестать теряться в сотнях не тех дверей,
выбирать зеркала, чтобы в них казаться взрослей,
плакать только навзрыд, проглотив лук-порей,
чтобы только сущее вскрыть.

губкой впитывать всё, что сбивает с ног,
преступить чрез предел, а не через порог,
верить, что мечту воплотить точно смог,
чтобы только в себя влюбить.

жизнь диктует свои ужимки, замашки,
поначалу кругом лишь одни ромашки,
позже — мир врастает в бумажки, бумажки,
и хочется больше не быть.

кто такой ты? ребёнок с точёной оптикой,
раздражитель умов или мудрость ломтиком,
попадаешь в цель прямиком тонким дротиком,
хочешь всех от сна пробудить.

Розы

Бесподобные алые розы,
Возвышаясь над вазой,цветут.
Не страшны им природы угрозы,
Черви здесь их тела не найдут.

Словно кровь воспарила над тумбой,
Распластавшись багровым пятном,
И тяжёлые,тёмные думы
С ароматом вошли в спящий дом.

Утомленье,усталость пустую
Источают большие цветы.
В мрачном сердце тревога бастует
Против этой гнилой красоты.

Розы, гордый искусственный символ,
Вам бутоны окрасила кровь,
Будто кто-то истёк ей и сгинул,
Защищая святую любовь.

Через день жизнь навек вас покинет,
Тьма заставит цветы почернеть.
То,что было прекрасным и сильным,
Неизбежно должно умереть.

Вы прекрасны,но цвет ваш без цели,
Аромат давит камнем на грудь.
Нет,вы сердце пленить не сумели,
Так бесславно окончив свой путь.

Балл
У меня на уроке
В руке
Бумажка с запахом трюфелей.
Приторна, весела
Душа вдыхает и я.
Балл у меня в голове,
Во фраках все трюфеля.
Даму карамель пригласить
Не тронется боле
Рука.

Я - человек говно.
Хотя б оттого, что
В постели - бревно.
И скуп граммофон.
Измято пальто.
Скажи, что делать мне, Арно?
- Поди, да выбросись в окно.

И вновь холодный чай
На фоне звуков со двора.
Уже пора тебе заснуть,
Но всё же будешь до утра

Сидеть на кухне,
Перебирая мысли грустные:
Отпустит ли? Гадать,
И снова тихо тебе мучиться.

Тут как получится,
Квартира ведь пуста.
И тот момент настал -
Ты сам же отдал старт.

Поставив жизнь на карту,
Передавая проводам
Остатки
Того безлблачного марта.

Где всё так гладко,
И вы с ней вместе рядом.
И солнце светит вовсю,
И далеко снегопады.

Но так уж повелось;
Кому-то всё таки надо,
Чтоб любящие сердца
Терпели боли обряды.

И надоело изрядно
Себя считать виноватым;
И так понятно,
Что вам не быть рядом.

В душе кратеры,
А в сердце пустырь.
Ты пьёшь холодный чай
И пытаешься забыть.

Пришельцы

пришельцы рисуют круги на нашей Земле -
странные, неестественные, фрактальные,
а ты пальцем водил по моей спине
и это куда глобальнее..

об этом потом говорили все,
прятались, за углом секретничали.
а есть у вас доказательства? нет?
значит нет ни пришельцев, ни нас,
и обсуждать тут нечего.

пришельцы валят с Земли и зовут за собой,
здесь вам, говорят, счастье не светит.
может хотя бы там, за чёрной дырой
нас никто не заметит?

"Господин"

Приветсвуем вас, входите,
Садитесь на табурет,
Мы искренне рады вас видеть,
Но в ваших глазах счастья нет...

Скажите, вам что ,неудобно?
Неужто вас кто обманул?
Не стоит смотреть на нас злобно,
Вы лучше присядьте на стул.

Ведь так же гораздо комфортней,
И с мягкой обивкой теплей,
Но вы почему-то безмолвней
Всех выжженых солнцем степей.

От стула болят у вас чресла?
Мы промах исправить спешим,
Пожалуйста, падайте в кресло,
Не стойте же как нелюдим!

Опять недовольство во взгляде,
Опять мы идём на поклон,
Не гневайтесь вы, Бога ради,
А лучше садитесь на трон.

Вы этого, право, хотели?
Теперь-то спокоен ваш нрав?
Но души у нас опустели,
Во благо неволю избрав.

Вы вечности только частица,
И мы вам желаем чтоб,
Вы вспомнили все наши лица,
Пред тем как положат вас в гроб.

Ведьма

Если б родилась я в веке,
Когда на кострах юнных жгли.
Меня сожгли бы за успехи,
В которых нет моей вины.
Тогда б горело пламя печали.
Обретя в их забаве покой.
Таких в монастырь ссылали,
Пытаясь сделать другой.

Таких считали неверной,
Таких считали чужой,
Но вставали они на колени,
Играя моей игрой.
Считая давно забвенной,
Искали встречи..со мной.
Кленя в своей не тленной,
Тоске,нарушив покой.

Если бы таких сжигали..
Как мятежницу,в плену..
Бесы!капризы не знали,
Что и так давно не живу.

я за вас бы не смог умереть, ма шер

небо глотает свинцовые пули, кровь не по венам — по нитям траншей, черные тучи слезами набухли

крик превращается в слаженный вой, грязь прилипает к потрепанным берцам; кто-то вскрывает грудину клинком, чтобы вручить Вам холодное сердце, чтобы вручить гиацинтовый мир:

высохший

выжженный сгнившей любовью

“вот он — разбитый, давай же, смотри, пачкай искусственно слепленной скорбью, взглядом — иглой, прорывающей плоть, шепотом сладким, как мартовский вечер, смейся, давись — так давно повелось, пой свою песнь, оставляя насечки”

воздух горячий мешает вдохнуть, пахнет отчаяньем цвета лобелий, звезды стремятся упасть в темноту, капли дождя — аконитовы стрелы: мажут по коже холодным огнем, линии чертят, как тонкие пальцы, души на землю стекают вином

к Вашим ногам ярко-розовым кварцем

Вы же смеетесь, глотаете боль, словно изысканный штрудель на завтрак, держите крепко серебряный кольт, целитесь в головы

“это — расплата”

каждый здесь счастлив без боя сгореть, каждый готов раскроить свои ребра, только бы голос Ваш — тонкая плеть, больше не смел прикасаться к глубоким хрупким остовам дырявых надежд

только бы Ваши не чувствовать пули

сегодня, ма шер
я не смог умереть

так как вчера я за Вас уже умер

Пусто внутри.

У меня ничего больше нет:
Не счастья, не боли, не слёз,-
И в душе давно погас свет,
И о важном скажу невсерьез.
Для меня нет ни мук, ни печали,
Ни рвящих сердце ночей,
Как бы волны мечту не качали,
Я уже позабыла о ней.
Сблились со счету дни и недели,
Не помню друзей имена,
Соловьи раньше в сердце пели,
А сейчас там пустота.
Мгла все вокруг застелила,
Надежды на счастье нет,
На все я глаза закрыла,
Даже на горький рассвет...

Порой нам не хватает собственных комет

Порой нам не хватает собственных комет,
Которые отправят нас подальше,
Вперёд, сквозь миллионы лет
От путаницы, пустоты и фальши.

Нам много раз хотелось бы взлететь,
Оставив за собой хвосты и свет,
Или же вздохнуть и тихо спеть
В просторах космоса прошедших лет.

Когда в пространстве разума начнётся суета
Такая, что остаться здесь не будет сил,
Знай: где-то там есть та мечта,
Которую сам у себя просил.

Присев на самую ярчайшую звезду,
Вдохни же глубже и почувствуй,
Как в твоём теле, заполняя пустоту,
Космическая пыль играет с грустью.

Порой нам не хватает собственных ракет,
Которые отправят нас подальше,
Чтобы увидеть тот глубокий свет,
Светящий красотою в души наши.

Туман и пыль заполонит твой разум,
Откроется дыхание второе,
И ты поймёшь сию минуту, сразу,
Что в этом месте всё иное.

Проблемы здесь ничто не стоят,
Лишь только метеор летит вдали,
А гении свои планеты строят,
И ты всё сможешь, раз они смогли.

Что есть печаль? Она тебя уносит.
Отдайся полностью ты невесомости, как вдруг
Поймёшь, никто тебя не спросит
Отныне кто есть враг, кто друг.

Хороводы звёзд возьмут к себе, и в этом танце
Должен ты понять куда идти.
Что выбрать? Стать ли иностранцем?
Что есть важно на жизненном пути?

И пред тобой мелькающие мысли,
Мгновения, всё вдруг всплывёт!
Не бойся говорить, переосмыслить,
Почувствуй, как душа поёт!

Обними весь мир руками с высоты,
Поиграй с планетами на память,
Избавься от ненужной пустоты.
Всё это неспособно ранить!

Твоя душа, подобная вселенной,
Хранит в себе секреты и тепло.
Твой мир внутри - он необыкновенный!
Не дай ему разбиться как стекло.

Вселенная готова сделать многое,
Чтоб мы могли спокойнее уснуть.
Иди cмелее по своей дороге,
Своей галактике ты верен будь.

Когда Господь создал цвета,
Он мне много чем помог.
Когда Господь создал слова,
Он будто подарил клинок.
Он создал розу из шипов -
Я не нашел нигде изъян.
Когда Господь создал любовь,
Он был нетрезв, скорее пьян.
Когда Господь взрастил цветы -
Это было неспроста
Он перешел с Землёй на ты
А после породил Христа.


Когда Господь создал тебя,
Он превзошел всего себя.

Взметнув на воздух блики, тени,
Вдали мелькнул твой силуэт.
Созданье призрачных видений?
Или обманщик — лунный свет?
Спешу к озëрным переливам
На трепет мотыльков ночных,
Средь кос бледно-зелëной ивы
Уж вижу змеи кос твоих.
Сквозь ветви ты глядишь украдкой,
Неловко ближе подходя,
Но не дикарские повадки,
А совершенство вижу я!
«Изящество своей натуры
Позволь запечатлеть в холсте!
Все прелести миниатюры
В их первозданной чистоте.
Хоть глаз художника охотно
Придаст насыщенность и цвет
И кистью принесëт в полотна
Отсутствующих красок след,
Но здесь, клянусь перед богами,
К жеманной грубости контраст!
Невежда крупными мазками
Намëк лишь тусклый передаст.
Для красочного ассонанса —
Живой и звучный колорит,
Молочной бледности нюансы
Сфумато нежно оттенит…»
К луне безмолвно обратилась,
Маня рукой в сырую мглу,
Но взвилась нитью тонкой гнилость,
Чужая женскому теплу.
Растаяли мечты порывы
Под гнëтом траурной глуши:
Ты затянула в муть разлива,
Наставив копья-камыши.
Глаза замутнены сангиной,
И мхом подëрнуты уста;
В смертельный холод липкой тины
Твоя ввергает красота.
Я от тебя бегу в туманы…
О дева, страшен мне твой вид!
...
Над моим телом бездыханным
Лишь ворон реквием кричит.

"Потому что"

Потому что стихи жить не могут без повода,
Не возвысив морями разлитые волосы.
Жить не могут без фраз на другом конце провода,
Волшебству подчинённых любимого голоса.

Потому что словам не стоять на витрине,
И не выжить в музеях прислугой высокого.
А расти им листвою на ветвях калины,
Да рождёнными быть им устами Набокова.

Потому что поэты рядами не строятся,
Классицизма колонной замерши во строгости.
Их строкáми великие бури разводятся,
Лейтмотивы рождаются жизненной повести.

Оттого то любовь так настойчиво требует,
Чтобы скупость мы разума к чёрту отбросили.
Оттого же и сердце так искренне верует,
Что прекрасны дожди наступающей осени.