Полезные примечания из советского издания Локка:

Локк, Сочинения в 3 томах. Том 2. 1985, С. 520

Обычно из изречений т.н. семи мудрецов цитируют "познай самого себя" и "ничего слишком". Но Платон в "Протагоре" сохранил для нас еще одно изречение, изречение Питтака: χαλεπὸν ἐσθλὸν ἔμμεναι — "трудно быть хорошим" (Plat. Prot. 343b). Пожалуй, чуток жаль, что оно менее популярно, чем первые два.

Такая вот у нас древняя мудрость в эту пятницу.

Александр Марков — российский биолог, доктор биологических наук, профессор, популяризатор науки. Часть 1 тут.

ФК: Если бы Вы попытались осуществить доказательство бытия (или отсутствия) Бога, то какое определение понятия "Бог" Вы бы использовали? Кажется ли Вам подходящим классическое определение Бога как всеблагого, всезнающего и всемогущего творца мира?
А.М.: Этого определения недостаточно для содержательного разговора. Нужно больше конкретики. Например, утверждение "Бог есть, он слышит молитвы и выполняет просьбы верующих" более конкретно, и из него вытекают проверяемые следствия. Например, больным, за которых молятся, должно становиться лучше, чем таким же больным, за которых никто не молится. Это проверялось экспериментально и не подтвердилось. Так что давайте конкретику, на основе которой можно поставить проверочный эксперимент, тогда и будет о чем говорить.

Продолжение следует...

#доказательствабытиябога
Об этой рубрике.

Ещё в конце прошлого года в "Омском научном вестнике" вышло интервью с профессором Вадимом Васильевым про специфику аналитической философии (и про то, почему это не схоластика, а Деннет — догматик, а Мейясу — молодец).

Если что: вечер субботы можно провести с доцентом Антоном Кузнецовым и его лекцией о сознании и генеративном ИИ.

https://youtu.be/ZTveOD2KLHM

О том, что нас интересует:

Имеет ли это обстоятельство для нас, обсуждающих книгу, какое-либо значение? Думаю, что имеет. Нас интересуют и книги. Нас интересуют и те, кто пишет книги. Нас интересуют и те, кто не пишет книг. Нас всё интересует.
<...>
Очень важно было именно здесь сказать, что если в прошлом философские систем-ы сменяли друг друга, то последнее столетие показало незыблемость нашей философии, её непреложную, неодолимую правду, что её не может сменить никогда никакая другая философия. Кончились смены философских систем, извращающих картину мира. Познана правда мира.

Из речи Буйницкого А.М. Дискуссия по книге Г.Ф. Александрова "История западноевропейской философии", июнь 1947 год. Заседание ведет Жданов А.А. — Вопросы философии, №1, 1947, стр. 213. С. 232.

Древняя мудрость к обеду от Клеобула

А. С женой не бранись и не любезничай при чужих: первое — признак глупости, второе — сумасбродства.
В. За вином слуг не наказывай, не то решат, что ты бесчинствуешь во хмелю.

Если у вас есть жена или слуги, советуем воспользоваться.

Одним из штампов историографии Нового времени является различие между рационалистами и эмпириками. Якобы, первые считали только или в основном разум источником знания, а вторые — чувства. Первые признавали врожденные идеи, а вторые — нет. К первым обычно относят Декарта и Лейбница, ко вторым — Локка и Юма. Эта схема может быть полезна для каких-то целей: например, для преподавания философии в школе. Ее происхождение, видимо, связано с большим влиянием идеалистических схем немецких философов начала XIX века на историко-философскую науку. Но при детальной работе с текстами нащупать этот самый разрыв рационалистов и эмпириков непросто. Проблема врожденных идей сразу может быть отброшена как простой способ провести такой различие: что именно имел в виду под врожденностью Декарт, что — кембриджские платоники, что — Чербери/Стиллингфлит, а что из этого отрицает Локк, и что ему на это отвечает Лейбниц — это все шесть разных историй, у которых очень непросто найти общий знаменатель. Это не значит, что невозможно: но он будет все равно слишком сложным и с нюансами, чтобы работать критерием.
Плохо будет работать и различие по методу. Юм признавал важность картезианского (априорного!) метода и априорность и синтетичность математики. Сам Декарт много занимался именно эмпирическими исследованиями. Локковское представление о знании тоже нестрого эмпирическое. Да, он признает, что источниками идей являются только ощущение и рефлексия. Идей — но не знания. Как показывает Майкл Айерс в своей последней книге, локковское представление о знании вполне можно сравнивать с интуитивистской доктриной Декарта: знание есть восприятие связи или согласия (или несогласия) идей. Он признает такое знание именно интуитивным, а на основании его стоится демонстративные доказательства. Если нет интуиции, то это просто мнение. Это вполне картезианское представление.
Иногда говорят, что можно как-то по теологии провести различие: Бог рационалистов — это совокупность всех совершенств, а вот эмпириков мог бы устроить просто самый сильный, умный и вечный архитектор мира. Это перспективная идея, как кажется. Но вот также кажется, что Бог Локка именно всемогущ и всеведущ, а не просто самый умный и сильный. Тогда Локка надо считать рационалистом — тем более, что он предлагает доказательство бытия Бога, которое обладает математической достоверностью), а это странно.
Словом, бросим это различие в мусорку, и без него есть о чем голове болеть.

Если вы не знали, что доцент Антон Кузнецов победил медведя силой своего сознания, то можно послушать о том, как это было

Александр Марков — российский биолог, доктор биологических наук, профессор, популяризатор науки. Часть 1 тут, Часть 2 тут.

ФК: Какие из доказательств бытия (или отсутствия) Бога кажутся Вам наиболее сильными и интересными?
А.М.: Наиболее интересным и сильным доказательством бытия Бога было, на мой взгляд, удивительное разнообразие, сложность и совершенство живых существ - это было самым наглядным и убедительным аргументов в пользу религии (см.: Уильям Пейли, "Natural Theology"). Было до тех пор, пока Дарвин не показал, что гипотеза Бога не требуется для объяснения этих фактов.

ФК: Как вы оцениваете роль доказательств бытия (или отсутствия) Бога в истории философии, науки, религии, культуры в целом?
А.М.: -

ФК: Некоторые считают, что критика Кантом известных ему доказательств была столь разрушительна, что сам вопрос о доказательстве бытия Бога перестал быть философски актуальным. Что Вы думаете об этой позиции?
А.М.: -

ФК: Могли бы Вы порекомендовать текст (или несколько), который является, с Вашей точки зрения, наиболее важным для понимания данной проблематики?
А.М.: Я бы порекомендовал книгу Ричарда Докинза "Бог как иллюзия". На мой взгляд, там проблема изложена достаточно четко и ясно. К сожалению, у широких слоев читающей публики в России этот текст вызывает отторжение, поскольку напоминает об эпохе, когда насильственно насаждалась коммунистическая идеология, частью которой был "научный атеизм". Книга была рассчитана на западного читателя. Но если справиться с этой эмоциональной реакцией и попытаться рассмотреть аргументы Докинза непредвзято, то они весьма и весьма убедительны.

#доказательствабытиябога
Об этой рубрике.

Толкин и Гомер

В самом начале "Сильмариллиона" есть "Айнулиндалэ", "Музыка Айнур", космологический миф этого сеттинга. Там мы встречаем следующую характеристику местных, грубо говоря, богов или почти высших сил, Айнур: the Ainur know much of what was, and is, and is to come, and few things are unseen by them. "многое известно Айнур о том, что было, есть и будет, и мало скрыто от их взгляда" (пер. С. Лихачевой).

У Гомера же
...и мгновенно от сонма
Калхас восстал Фесторид, верховный птицегадатель.
Мудрый, ведал он все, что минуло, что есть и что будет (ὃς ᾔδη τά τ᾽ ἐόντα τά τ᾽ ἐσσόμενα πρό τ᾽ ἐόντα) (Илиада, I, 68-69, пер. Гнедича)

А вот так это звучит в английском переводе Гоббса (того самого):

...Chalchas rose,
That was of great renown for augury,
And any thing was able to disclose,
That had been, is, or should hereafter be;

А вот так это же место выглядит в переводе W.C. Green (1884)

Rose Calchas son of Thestor, best by far
Of augurs he; who knew what was, and is,
And is to come.

Собственно, как и у Профессора. Такие дела.

Как Тургенев заставил Рассела дрожать

…в «Отцах и детях» Тургенева он восхищался характером Базарова, олицетворением нигилистического бунта, яростно отвергающего самые основы общепринятой морали. «Принципов вообще нет», — восклицает Базаров:

…а есть ощущения. Все от них зависит. Например, и я придерживаюсь отрицательного направления — в силу ощущения. Мне приятно отрицать, мой мозг так устроен — и баста! Отчего мне нравится химия? Отчего ты любишь яблоки? — тоже в силу ощущения. Это все единого. Глубже этого люди никогда не проникнут.

Не то чтобы Рассел верил в истинность сказанного как в теорию этики, скорее он восхищался «очаровательно ужасающей» личностью, которой надо обладать, чтобы произносить такие ужасные вещи. И все же, как он ни старался, он не видел себя Базаровым, ему ближе был добродушный аристократ Аркадий, о котором Базаров говорит: «Ты славный малый; но ты все-таки маленький, либеральный барич». Рассел, прочитав это, «задрожал при мысли о том, что Базаров может посчитать меня «маленьким, либеральным баричем»; скорее всего, именно так бы и случилось».

Монк Р. Бертран Рассел. Том 1. Дух одиночества 1872–1931. Пер. с англ. Анны Васильевой. М.: дело, 2023. Стр. 80

Вышла интересная статья А.Н. Круглова и коллег о значимости ранних биографий Канта для понимания его философии. Осторожно, букв много.

Аннотация:
Споры о значимости жизнеописания философов для понимания их философских идей ведутся уже не одно столетие, в их ходе высказываются порой самые радикальные позиции: от полного отрицания необходимости принимать во внимания жизненные обстоятельства мыслителя до попыток абсолютизировать эти обстоятельства и воспринимать философские идеи исключительно через призму жизненного пути их создателя. В настоящей статье на примере первого русскоязычного издания ранних биографий Канта (биографии Боровски, Васиански, Яхмана, Ринка и фрагмента из «Кантианы» Райке) доказывается связь между жизнью философа и его философскими взглядами, значимость биографических очерков для лучшего понимания философских идей, а также необходимость учитывать их как вспомогательный источник для формирования представлений о философской системе того или иного мыслителя.

Об эстонской философии

Своеобразие условий развития идеологической борьбы в Советской Эстонии объясняется частично тем обстоятельством, что уже в царской России в Тартуском университете преподавание философии шло в известной степени по иному пути, чем в остальных университетах России. Философию преподавали в Тарту главным образом немецкие профессора, и поэтому в Тартуском университете доминировали реакционные взгляды немецких идеалистов и вообще реакционеров Запада.
Как известно, в Эстонии в 1918 году буржуазии удалось при поддержке империалистов Запада установить свою диктатуру под флагом так называемой «независимой Эстонской буржуазной республики».
Эстонская буржуазия, являвшаяся послушным орудием своих хозяев — империалистов Запада, в течение всего этого периода внедряла в сознание широких масс эстонского народа и прежде всего молодёжи звериную националистическую идеологию.
Ориентация эстонской буржуазии на Запад, её низкопоклонство, холопство перед западноевропейской буржуазной культурой и в то же время ненависть и враждебное отношение к новой, растущей, самой прогрессивной и передовой советской культуре нашли своё выражение и в низкопоклонстве перед реакционной буржуазной западноевропейской философией и в смерельной ненависти и враждебности по отношению к марксизму, к марксистской философии.
Философия преподавалась в Тартуском университете. Курс философской пропедевтики также был включён в учебные программы гуманитарных и классических гимназий. Само собой разумеется, что как в средних школах, так и в университете преподавали идеалистическую философию. О философском материализме, как правило, говорили пренебрежительно и поверхностно.
Что же касается марксистской философии, то её тогдашние преподаватели философии обходили молчанием, а порой предпринимались яростные атаки против марксистской философии.
Идеалистическая философия Фихте, Шеллинга, Канта и неокантианцев, позитивизм Конта и Герберта Спенсера и других, прагматизм Дьюи и Джемса, крайне реакционные взгляды Ницше и Шопенгауэра, интуитивизм Бергсона, иррационализм, экзистенциализм и т. д. и т. п. — вот чем отравляли и калечили сознание эстонской интеллигенции.
При этом следует отметить, что эстонская буржуазия была временами главным образом слугой английских империалистов, и тогда в философии буржуазной Эстонии господствовали позитивизм и прагматизм. В периоды, когда эстонская буржуазия видела своих главных хозяев в немецких империалистах, в преподавании философии доминировали неокантианство, реакционные взгляды Ницше, Шопенгауэра и др.
<...>
Эти реакционные взгляды преподносились под маской якобы надпартийной философии, стоящей вне и
выше политики.

Из речи Уйбо А.А. Дискуссия по книге Г.Ф. Александрова "История западноевропейской философии", июнь 1947 год. Заседание ведет Жданов А.А. — Вопросы философии, №1, 1947, стр. 213. С. 238-8.

Коллеги из Института философии РАН собирают заявки от аспирантов-философов для участия в их весьма душеполезном коллоквиуме. Участники презентуют проект своего диссертационного исследования специалистам, которых по их (т.е. самих участников) выбору приглашает ИФ РАН, и получают от мэтров фидбек-советы-рекомендации. Если вы пишете диссертацию в окрестностях одной из указанных тем, то это отличная возможность попробовать сделать ее лучше.
(Кстати, не только для москвичей, удаленное участие тоже возможно.)
Подробнее на странице проекта.

Эмпедокл против мясоедов*:

Где же убийствам ужасным предел? Неужели беспечный
Ум ваш не видит того, что снедью вы стали друг другу?

Из поэмы "Очищения". Перевод Г. Якубаниса в переработке М. Гаспарова.

*Можно было бы подумать, что это вообще про любое насилие, но Секст, который передает нам эти стихи, однозначно помещает их в контекст обоснования вегетарианства.

Чисто для сравнение еще приводим тот же фрагмент в переводе великого А. Лебедева:

Ужели не прекратите злозвучного убийства? Ужели не видите,
Что по беспечности ума вы раздираете друг друга?

Такая вот древняя мудрость у нас сегодня.

Локк как антрополог религии

Широко известно, что в "Опыте о человеческом разумении" Локк критикует тезис о том, что у нас есть врожденные идеи, и в целом эта критика похоронила учение о врожденных идеях (даже несмотря на то, что ее пытался против Локка оборонять Лейбниц). Одна из линий критики, которую предлагает Локк, основана на том, что есть народы, у которых нет идеи Бога, например, китайцы, которые атеисты; а Небо — это материальные небеса, не бог. Конкретно в "Опыте..." Локк опирается всего на насколько источников, чтобы подкрепить идеи о том, что есть безбожные народы или народы с совсем иной моралью, чем мораль европейцев. И это могло бы быть для нас основанием сомневаться в его научной добросовестности: в конце концов, такие радикальные выводы требуют куда большего изучения материала. Однако Локк действительно был эрудирован в литературе о путешествиях в дальние страны. В его библиотеке было примерно 275 работ про путешествия, и мало кто из его современников мог похвалиться большей начитанностью в этом вопросе. Интересно, что противник Локка, Эдвард Стиллингфлит, который считал, что идея Бога изначально отпечатана в наших душах, тоже опирался на солидную библиографию: он владел 231 книгой о дальних странах. В своей критике Локка Стиллингфлит пытался показать, что синологическая информация Локка неточна: атеизм действительно есть, но это новодел, а вот ранние китайцы поклонялись верховному Богу. То, что мы сейчас знаем про культ Шан-ди (上帝), Верховного Владыки, склоняет к тому, прав был скорее Стиллингфлит.

Доцент Антон Кузнецов сорок минут вещает про человеческий и искусственный интеллект, мощно!

https://youtu.be/svRTGZKe-Kw

Автопортрет Уильяма Джеймса, тогда студента медицинского факультета.