Вышла статья коллеги Александры Танюшиной "Эстетика неиммерсивных виртуальных медиа: три поворота в цифровой визуальной культуре".

В статье рассматриваются три поворота, произошедшие в визуальной культуре за последние десятилетия и существенно повлиявшие на становление новых режимов восприятия цифровой продукции. Эти повороты принято обозначать как «постмедиальный», «постэкранный» и «постцифровой». Используемый в данных выражениях префикс «пост-» не столько символизирует новую временную рамку или культурно-историческую эпоху, сколько обозначает состояние, когда практики взаимодействия с компьютерными устройствами настолько прочно вошли в наш обиход, что стали основанием для формирования новой эстетической системы, в которой цифровая образность сливается с репрезентацией физических объектов и визуальной структурой традиционных аналоговых медиа. Именно по этой причине многие искусствоведы и медиа-теоретики обращаются к исследованию стилистических особенностей неиммерсивных виртуальных медиа, к которым относятся различные вариации систем дополненной и расширенной реальности. Буквально иллюстрируя идею смешения образов виртуальных и материальных объектов, подобные технологии демонстрируют, как формируется визуальная логика нового гибридного мира. Автор делает вывод о необходимости детального изучения выразительных возможностей данных медиа и влияния их репрезентативных качеств на новейшие формы искусства и популярной культуры.

Древняя мудрость на случай важных рассуждений

Заметим, что с логической точки зрения все это последовательно, но с точки зрения фактов такой взгляд похож на бред сумасшедшего.

Аристотель, О возникновении и уничтожении, I, 8, перевод С.Я. Лурье.

Мудрость из Нового времени

Человек, вздернутый на дыбу, не свободен устранить идею боли и развлечься другими размышлениями.

Локк, Опыт, II, 21, 12

Доцент Антон Кузнецов и Артем Яшин о сознании и нейронауках. Артем — один из редких людей, который одновременно и профессиональный философ, и практикующий ученый-экспериментатор. Стоит его слушать.

https://youtu.be/58B2D9agkdI

Существование Бога? Современные позиции и подходы / Сост., ред., перевод — Логинов Евгений.
Издательство «Умозрение». 1705 руб.

Книга представляет собой сборник из 212 интервью с профессиональными философами из 18 стран, каждый из которых делится своим взглядом на проблему доказательства существования Бога — один из самых древних и значимых вопросов философии. В данном сборнике исследуются как традиционные, так и современные философские подходы, а также рассматриваются логические, этические и метафизические аспекты дискуссий о теизме и атеизме. Основная цель книги — дать читателям возможность увидеть, что сегодня «живo», а что «мертво» в дебатах по вопросам существования Бога.

Заказать с доставкой: shop@falanster.ru или t.me/falanster_delivery

Интервью с профессором Вадимом Васильевым, ФК №3, 2013

Прошлая часть тут.

ФК: Как Вы оцениваете влияние аналитической философии на кинематограф? Например, моя однокурсница, Юлия Чугайнова, исследует влияние философии Витгенштейна на творчество братьев Коэнов.
ВВВ: Если такое влияние и есть, то незначительное, за исключением некоторых этических изысканий или мысленных экспериментов на тему тождества личности. Гораздо большее воздействие на кинематограф оказывает в наши дни когнитивная нейронаука. Думаю, что самые интересные фильмы для философов — те, где нет философских аллюзий.

ФК: Как, по-Вашему, соотносятся аналитическая философия и психоанализ?
ВВВ: По крайней мере, один ведущий аналитический философ — Колин Макгинн — испытал влияние Фрейда. Думаю, этого более чем достаточно.

Продолжение следует...

Вышла статья коллеги Натальи Чепелевой о Канте и животных

Статья посвящена проблеме мышления животных, которая осталась нерешенной в философии Канта. Размышляя над чувственностью животных, Кант предполагает, что у них есть созерцания, представления и ощущения, но нет рассудка и разума. Он критикует картезианское убеждение о животном-автомате и берет животных под защиту «косвенного долга» в «Метафизике нравов». Однако в «Антропологии» Кант приравнивает животных к вещам, сближаясь с картезианством, и утверждает, что с животными можно обходиться по своему усмотрению. В статье предпринимается попытка объяснения причин этой трансформации взглядов. Утверждается, что решение о сближении животных с вещами могло помочь преодолеть ряд проблем, которые возникают, если включить в антропоцентричную систему Канта нечеловеческих агентов. Современное кантоведение преодолевает картезианство и работает с докритическим и критическим Кантом в контексте актуальных исследований, подтверждающих наличие как минимум чувственности у животных. Дискуссия об их когнитивном статусе встраивается в спор о концептуализме и нон-концептуализме у Канта. В статье утверждается, что, несмотря на склонность к концептуализму в отношении человека, Кант допускает нон-концептуализм, когда говорит о животных. Аргументация в защиту этого тезиса предлагается на основании оригинальных текстов Канта, а также моделей Дж. Хаттона, Л. Эллайс и Л. Стивенсона. Допущение нон-концептуалистских типов восприятия позволяет предположить, что в основе чувственных созерцаний животных может находиться только пространство без времени. В рамках кантовской философии нельзя последовательно отстаивать такие подходы в отношении человеческого восприятия. Однако кантовская теория демонстрирует потенциал к включению в нее новых нечеловеческих типов внепонятийной осведомленности, и разработки в этой области оказываются перспективными в контексте эпистемологии, метафизики и этики.

Искусство перевода.
Кодзаи Ёсисигэ. Современная философия. Пер. с японского Л.Ш. Шахназаровой. М, Наука, 1974. С. 55

Иногда, погружаясь особенно глубоко в свою область исследования, можно настолько оторваться от земли, что фляга начинает царапать верхние слои эфира. Вот Пантелис Голистис издает новое критическое издание первых трех книг комментария Александра Афродисийского на «Метафизику» Аристотеля, над которым он работал десять лет, объехав всю Европу, чтобы изучить все сохранившиеся рукописи своими глазами. Во введении он пишет про рукопись даже не этого комментария, а манускрипта S Parisinus Supplément grec 642, который вообще-то для издания этого комментария бесполезен, но связан с ним всяческой сложной судьбой. В сноске он описывает, какое было в случае S разделение труда между писцами: такой-то имярек писал такие-то страницы, такой-то такие-то, а Иоанникиос писал вот такие. Голистис добавляет: «Иоанникиоса, разумеется, не следует путать с более знаменитым одноименным писцом XII века». Разумеется.

О полезности в философии

Φилалет. Слова «субстанция» и «акциденция», по моему мнению, мало полезны в философии.
Τеофил. Признаюсь, я другого взгляда, и я думаю, что исследование субстанции — одна из важнейших и плодотворнейших задач философии.

Лейбниц, Новые опыты, II, XIII, 19.

2 апреля 2025 года состоялось заседание научного семинара Московского центра исследования сознания и кафедры истории зарубежной философии «Новые идеи в философии», посвящённое обсуждению работы Питера Карратерса «Human and Animal Minds: The Consciousness Questions Laid to Rest» (2019).

Питер Карратерс подвергает критике тезис о том, что феноменальное сознание является необходимым условием морального статуса. Он утверждает, что даже если у животных есть феноменальное сознание, мы не можем надёжно распознать его и использовать как основание для этических выводов. Вместо этого он доказывает, что моральный статус может и должен определяться без апелляции к феноменальному сознанию.

На семинаре мы обсудили, насколько убедительны доводы автора. Центральные идеи работы представил Вадим Васильев, а Тарас Тарасенко подверг их критическому рассмотрению. В дискуссии, состоявшейся далее, приняли участие Артём Беседин, Иван Девятко, Евгений Логинов, Артём Яшин, Антон Кузнецов и Андрей Мерцалов.

https://www.youtube.com/watch?v=f3m_QIH96D4&feature=youtu.be

Интервью с профессором Вадимом Васильевым, ФК №3, 2013

Прошлая часть тут.

ФК: Верно ли я понимаю, что суть Вашего собственного философского проекта — это феноменологический (в смысле философии Нового времени) анализ утверждений здравого смысла?

ВВВ: В общем, да, только я не использую гуссерлевский феноменологический метод. Он сугубо дескриптивен, но дескрипции могут лишь констатировать неясности, а не устранять их. Так что мне ближе аналитический метод концептуального анализа, реализуемый на материале наших естественных убеждений, или, если хотите, когнитивного здравого смысла. Традиционный концептуальный анализ — это поиск необходимых и достаточных условий применения понятий. В философии он практикуется со времен Сократа. Это вовсе не изобретение аналитических философов. Другое дело, что он критиковался Витгенштейном, Куайном и др. Но я считаю, что их выпады не опасны. Сам Витгенштейн пользовался им, несмотря на критику. Им пользовался и Мур, и аналитики середины прошлого века. Сейчас интерес к такого рода анализу возрождается. Недавно вышла новая книга Колина Макгинна, целиком посвященная оправданию этого метода. Я абсолютно разделяю его настроения. Только важно помнить, что традиционный концептуальный анализ надо реформировать. Надо оставить поверхность обыденного словоупотребления, на которой плавал Остин и многие другие аналитики, прежде всего оксфордской школы, и обратиться к глубинным концептуальным схемам, формируемым нашими базовыми естественными убеждениями вроде веры в причинность, в существование внешнего мира и других сознаний. Мы должны прояснять эти убеждения и отношение между ними. Реализация этого проекта может содействовать решению многих онтологических ребусов

Продолжение следует...