Forwarded from Наталья Макеева: только искусство⚡️ Z
«Не вошло в Поэзию русской зимы»
НА ПОРОГЕ ЯДЕРНОЙ ВОЙНЫ
Мы на пороге ядерной войны,
Почти что пепел - серый и уставший.
Вы тоже пепел. Но решаем мы.
И этот мир не будет больше вашим.
Мы на пороге недобытия
Вас прокляли из сладостной утробы.
Мы в мiр пришли, Победой вам грозя,
И битва не окончится за гробом.
Небытие глядит на шар земной,
На наши страхи, радости и беды.
И вот наш план - понятный и простой:
Мир неуместен, если нет Победы.
Мы на пороге. Наш ужасен вид.
Мы яростны, жестоки и красивы.
Забрезжил призрак ядерной войны?
Мiр неуместен, если без России.
#не_вошло_в_поэзию_русской_зимы, #поэзия_русской_зимы, #поэзия_русского_лета, #стихи_Макеевой, #эксмо, #ТВ_новости
НА ПОРОГЕ ЯДЕРНОЙ ВОЙНЫ
Мы на пороге ядерной войны,
Почти что пепел - серый и уставший.
Вы тоже пепел. Но решаем мы.
И этот мир не будет больше вашим.
Мы на пороге недобытия
Вас прокляли из сладостной утробы.
Мы в мiр пришли, Победой вам грозя,
И битва не окончится за гробом.
Небытие глядит на шар земной,
На наши страхи, радости и беды.
И вот наш план - понятный и простой:
Мир неуместен, если нет Победы.
Мы на пороге. Наш ужасен вид.
Мы яростны, жестоки и красивы.
Забрезжил призрак ядерной войны?
Мiр неуместен, если без России.
#не_вошло_в_поэзию_русской_зимы, #поэзия_русской_зимы, #поэзия_русского_лета, #стихи_Макеевой, #эксмо, #ТВ_новости
Forwarded from Книжный магазин «Фаланстер»
Касавин И.Т., Костина А.О. Эпистемология добродетелей: ценностно-нормативный образ субъекта познания.
Издательство «Центр гуманитарных инициатив», стоит 872 руб.
В монографии освещены проблемы построения научного этоса, в центре которого находится познающий субъект, действующий согласно ценностно-нормативным установкам эпистемологии добродетелей. Одной из ключевых задач работы была реконструкция проблемной ситуации в философском понимании нормативности с сопутствующим выявлением дисциплинарных и теоретических лакун в прикладной, дескриптивной и профессиональной этике, не позволяющих в полной мере реализовать задачу создания нормативной этики науки. Новый этос науки, как полагают авторы, позволяет объединить идею специального эпистемического статуса научного знания и образа науки как общественного блага, обеспечивая новый уровень саморегуляции науки и ее позитивный образ в общественном сознании.
Заказать книгу с доставкой: shop@falanster.ru
Издательство «Центр гуманитарных инициатив», стоит 872 руб.
В монографии освещены проблемы построения научного этоса, в центре которого находится познающий субъект, действующий согласно ценностно-нормативным установкам эпистемологии добродетелей. Одной из ключевых задач работы была реконструкция проблемной ситуации в философском понимании нормативности с сопутствующим выявлением дисциплинарных и теоретических лакун в прикладной, дескриптивной и профессиональной этике, не позволяющих в полной мере реализовать задачу создания нормативной этики науки. Новый этос науки, как полагают авторы, позволяет объединить идею специального эпистемического статуса научного знания и образа науки как общественного блага, обеспечивая новый уровень саморегуляции науки и ее позитивный образ в общественном сознании.
Заказать книгу с доставкой: shop@falanster.ru
Forwarded from Нейросеть видит
«Властелин колец» в стиле классического аниме
Око Саурана выглядит даже более пугающим, чем в фильме.
Око Саурана выглядит даже более пугающим, чем в фильме.
Forwarded from Солоно. Стихи. Ольга Старушко
В Диком поле и зверьё, и супостат.
А была, была у предков неспроста
ровно в тех краях — засечная черта.
И её отодвигали как могли,
где дубравы превращали в корабли
верфи Дона и воронежской земли,
где глядел сторожко Белгород на юг —
если проворонишь, то каюк,
и стоять тебе на краешке сам-друг.
И не всем костьми да в землю лечь везло,
и куражилось, и беленилось зло —
гнали пленных к рынкам в Кафу и Гезлёв.
Слишком в поле этом тяжелы кресты.
Вновь на лике, полном скорбной немоты,
засекаются морщинами черты.
То ли мало прежним ратям было ран,
то ли цепок не бурьян в степи — дурман,
басурман как был — и нынче басурман:
сын ли, внук ли, праправнук янычар.
Натаскал недобрый сотник палача,
дал ему замену лука и меча.
И теперь опять врастаешь в землю ты
там, где был по всем статьям не фронт, а тыл —
у засечной,
у забытой зря
черты.
А была, была у предков неспроста
ровно в тех краях — засечная черта.
И её отодвигали как могли,
где дубравы превращали в корабли
верфи Дона и воронежской земли,
где глядел сторожко Белгород на юг —
если проворонишь, то каюк,
и стоять тебе на краешке сам-друг.
И не всем костьми да в землю лечь везло,
и куражилось, и беленилось зло —
гнали пленных к рынкам в Кафу и Гезлёв.
Слишком в поле этом тяжелы кресты.
Вновь на лике, полном скорбной немоты,
засекаются морщинами черты.
То ли мало прежним ратям было ран,
то ли цепок не бурьян в степи — дурман,
басурман как был — и нынче басурман:
сын ли, внук ли, праправнук янычар.
Натаскал недобрый сотник палача,
дал ему замену лука и меча.
И теперь опять врастаешь в землю ты
там, где был по всем статьям не фронт, а тыл —
у засечной,
у забытой зря
черты.