У нас в магистратуре во второй год обучения был очень интересный предмет — про профессиональную этику и всякое этико-философское. Мы сначала думали, что будем это в разрезе педагогической практики обсуждать, но у нас там был совершенно потрясающий преподаватель, который предложил нам обсудить все дилеммы — от проблемы вагонетки до нашего отношения к вопросу о смертной казни и эвтаназии.

У нас тогда уже были очные занятия, на которые мы приезжали со своих работ по вечерам. И вот мы сидели на этих занятиях по три, а иногда и все четыре часа, не хотели расходиться! Мы рубились, пытаясь прийти к каким-то общим знаменателям по проблемам, у которых вообще не бывает правильных ответов в принципе. И это было очень крутым опытом. Просто невероятным.

Вот представьте. Нам давался список тем, который обычно из всех этих дилемм состоял. Каждый выбирал то, что ему интереснее. Я выбрала этическую проблему эвтаназии. И каждый готовил полную историческую справку, как было раньше, как менялось отношение людей к вопросу со временем, нужны ли законодательные нормы, помогают они или, наоборот, мешают? Помню, насколько сильно меня потрясли наши расхождения по вопросу о смертной казни. У нас в аудитории были люди, которые были не просто за, а говорили, что без этого не должно существовать ни одно правовое государство. Уже позже я прочитаю роман Джона Гришэма «Камера» и посмотрю фильм 2019 года «Отчет о пытках», который абсолютно взорвет мозг и расплющит сознание. Да и много всего было до обсуждения, что составляет вполне однозначное мнение по поводу этого вопроса. Оказалось, что однозначно оно только для меня.

А эвтаназия? Донорство органов в научных целях? У меня до сих пор сохранился файл — Всеобщая декларация о биоэтике и правах человека, с которой мы сопоставляли этический кодекс психолога. И вообще много говорили про профессиональную этику и ее связь с принципом согласия, например. Что делать, когда человек такое согласие дать не может? Еще много было про принципы уязвимости, этике заботы, неприкосновенности частной жизни и конфиденциальности. Что делать психологу, если у него на приеме человек признается в противоправных действиях? Или в том, что хочет их совершить? Как это примирить с конфиденциальностью?

Интересно, почему среди всех активностей, которые обычно выстраиваются вокруг быта релокантов, нет дискуссионного кружка или «клуба аргументированных споров по важным вопросам»? Квизы есть, мамочкины четверги есть, бранчи есть, медитации и дыхательные практики есть, кино и книжные клубы есть, даже клуб любителей стояния на гвоздях есть! А дискуссионных клубов по моральным дилеммам нет. Хотя, казалось бы. Вроде самое время.