У Биробиджана не так много поводов появиться в федеральной повестке: когда нужно показать карту многонациональной России и когда кто‑то из местных политиков говорит слово «писечка». В этом смысле депутат Романов – действительно полезный региональный политик: он честно отрабатывает роль человека, благодаря которому про существование Биробиджана вообще вспоминают за пределами Дальнего Востока. Не через инфраструктурные проекты, не через управленческие решения, а через реплику уровня школьного чата.

Содержательно его позиция простая и типичная для части элиты: «вас следить неинтересно, вы слишком мелкие». Вместо разговоров о защите суверенитета и борьбе с внешними угрозами — лекция от местного депутата о том, что таксисты и маникюрщицы переоценивают свою значимость. В переводе с депутатского на русский: «если за вами и следят, то точно не такие, как мы, занятые важными делами».

Если бы подобное писал какой-нибудь телеграм‑комментатор это выглядело бы как обычное сетевое хамство. Когда то же самое говорит депутат от партии власти, это уже маркер управленческой культуры. Люди, которые по должности отвечают за локальное доверие к институтам, позволяют себе публично высмеивать страхи жителей, а тему контроля сводить к шуткам про интимную депиляцию. Уровень дискуссии о цифровой безопасности оказался на уровне раздевалки, и это, кажется, никого особенно не смущает.

Отдельно стоит замечание про «работников ж/д, таксистов, бизнесменов и несовершеннолетних», чья “истерия» - “веселит”. Здесь важно не то, что у депутата специфическое чувство юмора, а то, что он проговаривает реальную установку части элиты: средний гражданин не должен задумываться о том, кто и как обрабатывает его данные. Любая попытка задавать вопросы автоматически записывается в категорию «паники». То есть не государство обязано объяснять, что и как устроено, а гражданин обязан не рефлексировать лишний раз.

В итоге главное политическое содержание этой истории – не в том, что кто‑то из депутатов опять грубо пошутил. Таких шутников хватает с избытком. Важнее, что просела сама планка допустимого публичного языка. После нескольких лет, когда чиновников учили говорить «бережно» и «ответственно» о любых чувствительных темах, мы снова наблюдаем откат к привычному дворовому сленгу и презрительной интонации. Депутаты действительно перестали «фильтровать базар», потому что почувствовали: никакой серьёзной негативной ответственности за это не будет. Максимум – локальный скандал и несколько ехидных заметок в медиа. Зато узнаваемость растёт.

🎲@matter_of_chance

АКТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ НЕДЕЛИ ПО ВЕРСИИ “ДЕЛА СЛУЧАЯ”

1. “Долинагейт”

“Кремлевский безбашенник”:

“Дело Долиной” в разы актуальнее и важнее, чем все вместе взятые глобальные вопросы. В этом деле люди интуитивно почувствовали, что, пусть криво и кривобоко, но можно попытаться реализовать хотя бы локальный запрос на справедливость. Долина - «ихняя», но не настолько, чтобы за нее вписываться по полной программе. Судов и телевидения будет ей достаточно. А они не так страшны обывателю по сравнению с… Поэтому виртуальный протест трансформировался в реальный. Возврат билетов на её на концерты, отказ различных площадок от сотрудничества с ней, появление «стены Долиной». Явление, конечно, не массовое. Но сигнал о запросе на справедливость подан достаточно четко”.

2.ЕС и разморозка российских активов

“Московская прачечная”:

“Во-первых, разморозка российских активов станет опасным прецедентом: за всю историю ни одно государство не прибегало к такого рода операциям. Даже в ходе Второй мировой войны союзники не решались конфисковать средства Германии на счетах в зарубежных банках (... ) Во-вторых, конфискации активов мешают юридические «подводные камни». Лиссабонский договор не предусматривает возможности прямого финансирования кредитов и обязательств ЕЦБ. Кроме того, российские средства хранятся в бельгийском депозитарии Euroclear, и любое распоряжение этими средствами сделает в суде ответчиком именно Брюссель. Бельгия явно не заинтересована в таком повороте событий. Она будет настаивать на введении коллективной ответственности за российские активы, которую остальные члены ЕС не захотят брать на себя. В-третьих, сигналом к тому, что ЕС не решится на конфискацию активов, является то, что каждый раз речь идет о разных суммах. Так, осенью в ЕС речь шла о 140 млрд евро, а в начале декабря фон дер Ляйен заявила лишь о 90 млрд евро”.

3.ВЦИОМ фиксирует рост тревожности у россиян

“Юрий Долгорукий”:

“Современный россиянин живёт не с внезапным страхом, а с медленно раскалённой тревогой, у которой нет конкретного предмета. Источники угрозы размыты: сегодня валютные колебания, завтра новые правила, послезавтра очередная «реформа». Даже если эти события не касаются напрямую, сам факт их непредсказуемости разрушает базовое чувство контроля. Это ощущение неуверенности становится внутренним ритмом жизни — человек реагирует не на события, а на саму возможность их наступления. Усталость от неопределённости превращается в новый социальный климат, где хронический стресс делает общество более раздражительным, менее эмпатичным и менее устойчивым к переменам”.

🎲@matter_of_chance

Бюджетный цугцванг: почему мэры перестали молчать

Сезон региональных бюджетов‑2026 перестал быть скучной бухгалтерией и превратился в стресс‑тест для всей вертикали. Денег стало настолько мало, что молчать о проблемах на местах оказалось опаснее, чем выносить их в публичное поле.

Самый показательный узел затянулся в Иркутской области. Здесь мэры и главы районов пошли на шаг, который еще пару лет назад считался немыслимым: через Ассоциацию муниципальных образований они официально заявили, что не поддерживают проект областного бюджета‑2026. Вадим Семенов, мэр Черемхово и глава Ассоциации, перечислил то, что обычно проговаривают кулуарно: при предложенных параметрах муниципалитетам не хватает средств на базовые обязательства — зарплаты, питание детей, коммуналку. Прокуратура добавила свой голос, предупредив о рисках социального напряжения и указав на недофинансирование отдельных социальных статей.​

На этом фоне образ Игорь Кобзева типичный пример регионального ВДЛ, который зажат между жесткими рамками Минфина и реальностью на земле. С одной стороны, Москва требует дисциплины: дефицит и госдолг уже на пределе, и область явно рассчитывает на послабления по бюджетным кредитам, которые не дадут, если регион покажет «разболтанность». С другой стороны, мэры приносят ему сводки, где нет ничего героического: стареющие сети, рост тарифов, обязательства по нацпроектам и люди, которым всё равно, кто именно не положил им деньги в бюджет — губернатор, Минфин или абстрактная «федеральная политика».​

В этом смысле публичный демарш муниципалов — это не только вызов Кобзеву, но и инструмент, которым он сам может воспользоваться в переговорах выше. Когда Ассоциация мэров и прокуратура синхронно фиксируют риски, это превращается в аргументацию для разговора с центром: «это не мои хотелки, это объективный предел системы». И нынешний губернатор Иркутской области, в отличие от более ранних поколений управленцев, не гасит эту волну силовым нажимом, а, по сути, работает с ней как с частью давления на Минфин. Для классической вертикали это уже маленькая революция.​

Тем не менее, для людей на земле все эти тонкие игры выглядят просто: мэры говорят, что денег нет, прокурор это подтверждает, а крайний всё равно один — региональная власть. Поэтому иркутский сюжет важен не только тем, что ломает табу на вынос сора из избы. Он показывает, как низовой инстинкт самосохранения постепенно перестраивает логику управления: губернатор вынужден становиться не надзорным менеджером по экономии, а медиатором между муниципалитетами и федеральным центром, который одновременно отвечает перед обоими уровнями.

Похожий по смыслу, но иной по форме сюжет разворачивается в Хакасии, где Валентин Коновалов ради прохождения бюджета согласился на беспрецедентное усиление роли парламента в распределении ресурсов. Там конфликт между исполнительной и законодательной властью оформлен как затянувшаяся политическая дуэль, в Иркутске — как совместный крик о нехватке денег. Но корень один: старая модель, где регион был просто кассиром федеральных трансфертов, рассыпается, как только трансферы перестают покрывать обязательства.​

В этом бюджетном цугцванге у каждого своя логика выживания. Мэры идут в публичность, чтобы не остаться единственными виноватыми, когда в марте станет холодно и темно. Прокуратура фиксирует риски, чтобы потом показать: «мы предупреждали». Губернаторы пытаются превратить эти сигналы в аргументы в споре с Минфином, не разрушая при этом вертикаль до основания. На выходе получается новая конфигурация: центр по‑прежнему распределяет ресурсы, но отвечает за последствия уже не только через «назначенцев», а через цепочку публичных субъектов, которые больше не готовы молчать до первой коммунальной катастрофы.

🎲@matter_of_chance

Пока страна обсуждает цены на мандарины, в высоких кабинетах на Старой площади начался куда более увлекательный процесс — финальная ревизия губернаторского корпуса перед большим избирательным циклом-2026. Инсайдеры 8–9 декабря синхронно заговорили о том, что «губернаторопад», который обычно случается весной, в этот раз может стартовать досрочно — еще до боя курантов. И это не прихоть, а холодный расчет.

В «красной зоне» риска оказались не просто «хромые утки», а главы регионов, которые генерируют токсичность. Список кандидатов на вылет, который, по версии телеграм-каналов, курсирует в закрытых докладах (Меликов в Дагестане, Коновалов в Хакасии, Филимонов в Вологде, Федорищев в Самаре), показывает смену критериев оценки. Раньше поводом для отставки был провал KPI по экономике или прямой конфликт с АП. Теперь главный грех — неспособность держать «тишину».

Сергей Меликов (Дагестан) стал заложником бесконечного кризиса: от терактов до энергетического коллапса. Его отставка была бы логична именно сейчас, чтобы дать сменщику полгода на зачистку элит перед выборами. Вячеслав Федорищев (Самара) и Георгий Филимонов (Вологда) — примеры того, как излишняя медийная активность превращается в проблему. Система не любит, когда губернатор становится ньюсмейкером федерального уровня по скандальным поводам (будь то борьба с алкомаркетами или война с футбольными судьями). В предвыборный год нужны не трибуны, а операторы тишины.

Почему отставки могут случиться сейчас, в «мертвый» сезон?
Во-первых, тайминг. Если убрать губернатора в декабре, и.о. заходит в регион на пике бюджетного процесса, но еще не несет за него ответственности («это не мой бюджет, это предшественника»). У него есть зима, чтобы списать все провалы (коммуналка, снег) на «тяжелое наследие», и весна, чтобы показать первые успехи.
Во-вторых, фактор «Прямой линии». Если президент публично отчитает кого-то из глав или примет жалобу от жителей в прямом эфире, указ об отставке станет мгновенной пиар-инъекцией рейтинга самой власти.

Но самое важное — это сигнал всей системе. Досрочный «губернаторопад» показывает, что иммунитета больше нет. Ни статус «молодого технократа», ни погоны силовика, ни партийный билет не спасают, если регион начинает фонить проблемами. Власть переходит в режим мобилизации перед 2026 годом, и любой балласт будет сброшен без сантиментов.

Скорее всего, мы увидим точечные решения в ближайшие две недели. Это будет демонстративная порка, призванная взбодрить остальных. Губернаторам дают понять: новогодние праздники для вас отменяются. Либо вы контролируете территорию, либо территория получает нового начальника.

🎲@matter_of_chance

Биржа «ПолитБрокера» зафиксировала снижение котировок губернатора Курской области Александра Хинштейна. Причиной стал негативный информационный фон, сложившийся 9 декабря. В этот день региональная власть продемонстрировала несогласованность действий: пока губернатор вручал медали «За вклад в освобождение Курской земли», правоохранительные органы задерживали участников встречи с жителями приграничья.​

Задержание активистки Алены Лисковой, которая 8 декабря озвучивала требования жителей Суджанского района, стало поворотным моментом. Основная претензия протестующих касается не только отмены ежемесячных выплат, но и механизма выдачи жилищных сертификатов. Действующий регламент требует акта обследования разрушенного жилья. Однако комиссии не выезжают в «серую зону» из соображений безопасности. В итоге собственники не могут подтвердить утрату имущества и получить сертификат, продолжая оплачивать ипотеку и аренду жилья.​ Требование жителей — упростить процедуру и выдавать сертификаты по факту потери доступа к жилью, а не по факту его физического разрушения. Вместо обсуждения этого механизма власть применила административный ресурс. Задержание участницы схода перевело хозяйственный спор в политическую плоскость.

Падение акций Хинштейна обусловлено управленческой ошибкой. Губернатор, выстроивший имидж на борьбе с бюрократией и защите граждан, в критической ситуации использовал силовой метод подавления недовольства. Одновременное учреждение новых наград и отказ в прямом диалоге с пострадавшими были восприняты как попытка заместить решение реальных проблем символическими жестами.

🎲@matter_of_chance

“Силуанову приготовиться!” - хочется сказать после таких публикаций, если не учитывать, что подобные заявления звучат практически с самого назначения Бориса Ковальчука на пост председателя Счетной Палаты России. То есть для медиасферы подобные заявления не новость. Можно расходиться.

Однако в этот раз интересны аргументы - в связи с чем Счетная палата решила усилить контроль Минфина. Это сокращение финансирования соцпрограмм, которое происходит на фоне роста ведомственных расходов, а также неспособность достичь плановых показателей при увеличении финансирования на примере прошлых лет, кто-то вообще может назвать признаком системной неэффективности.

Конфликт интересов в финансовой системе России - история уже с традициями. Минфин и Центробанк предпочитают абсолютно противоположно трактовать одни и те же события в денежной политике. Реалии говорят, что конкуренция только усилится с появлением еще одного игрока на этом поле – Счетной палаты России. И вот тут мы переходим к самому интересному. А именно, зачем Борис Ковальчук выступает с такими заявлениями накануне 2026 года? Самые догадливые уже поняли, что речь о предстоящих выборах в Государственную Думу РФ.

Да, к мнению депутатов не особо прислушивались, когда Минфин сокращал социальные проекты. Да и некогда депутатам обращать пристальное внимание на всякие поправки, пояснения, справки. Зато теперь, накануне избирательной кампании, грядут встречи с народом, медиа-активность, узнаваемость и все вот это вот все. И неплохо было бы найти объект системной критики, да такой, чтобы, как говорится, покритиковать по полной. И за качество жизни, и за экономику, и, если повезет, даже за коррупцию. Самодеятельность с такими вещами играть никто не будет. А тут и аудиторы Счетной палаты, глядишь, с фактурой помогут.

Однако, вероятнее всего, такой жесткий сценарий маловероятен. Скорее, учитывая положительные отзывы экспертов в отношении политики Минфины и Центробанка, проводимые на фоне беспрецедентного санкционного давления и других внешних факторов, статус-кво сохранится, а Счетная палата, озвучивая итоги проверок, будет держать в тонусе финансово-экономический блок правительства. Что в любой момент позволит руководству страны в кризисной ситуации без лишних объяснений инициировать любой альтернативный сценарий - вплоть до кадровых решений или даже перераспределения секторов ответственности.

И в первом и во втором случае, исходя из ситуации на земле, и Правительство, и Госдума могут приостановить финансирование наиболее спорных направлений программы до прояснения ситуации, а также инициировать перенаправление средств, в том числе на другие более важные в конкретный момент времени вектора.

🎲@matter_of_chance

АКТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ НЕДЕЛИ ПО ВЕРСИИ “ДЕЛА СЛУЧАЯ”

1.Минюст предложил разработать правовые механизмы для негативного использования ИИ

“Кремлевский безбашенник”:

“...Говорят, что ИИ и возможности технологий deepfake - это не только про искажение реальности и умышленный репутационный вред для некоторых чиновников. Ибо любое новшество - это палка о двух концах, где "минус" в определенной ситуации соседствует с "плюсом", но на определенном расстоянии. Ну, прямо как в батарейках. Теперь ведь как? Иной чиновник что-нибудь ляпнет такое несуразное кому-нибудь по телефону или на камеру, что потом прилетает ему резонансным бумерангом общественного возмущения и негатива, а тут вам в ответ, пожалуйста - это не я, это, оказывается, всё проделки заряженного недругами ИИ с его технологиями deepfake. И вроде как возразить в такой ситуации становится нечего. Правда, осадочек неприятный все равно у некоторых останется, но это уже как-то непринципиально. Нет, решительно, любой технический прогресс - это безусловное благо, даже для тех, кто вроде как видит в нем всякие опасности. Или как?..”

2.Госдума закрепила наличие крестов на гербе России

“Московская прачечная”:

“Представьте себе французский триколор без синего цвета или британский «Юнион Джек» без креста святого Георгия. Абсурд? Конечно. Но именно такой абсурд десятилетиями происходил с российским гербом. На официальных изображениях кресты были, а в законе — нет. Этим пробелом нередко пользовались — от дизайнеров-подрядчиков, экономящих на деталях, до откровенных провокаторов. Результат — галерея «обезкрещенных» гербов. С шариками вместо крестов, с ромбами, с точками, а иногда и со свастикой. Происходила медленная, но верная десакрализация государственного символа. Законопроект, принятый сегодня в первом чтении 399 голосами депутатов всех фракций, ставит точку в этой истории. Теперь любой, кто захочет исказить герб, будет нарушать федеральный конституционный закон”.

3.ЕС хочет заморозить российские активы

“Неудаща”:

“Российские власти прямо заявили: попытки ЕС конфисковать замороженные российские активы приведут к десяткам (если не сотням) судебных дел, в которых Россия будет требовать признания права собственности на эти активы. В результате конфликт вокруг активов может растянуться на годы или десятилетия, включая взаимные иски и встречные требования — а значит, говорить о «нормализации отношений» со странами Европы даже после окончания горячей фазы российско-украинского конфликта будет бессмысленно. Итогом этих разборок станет закономерная деградация финансовой системы Евросоюза: развивающиеся страны — Индия, Бразилия, монархии Залива, государства Азии и др. — просто перестанут вкладываться в рискованные активы, которые могут быть в любой момент или заморожены, или изъяты, или станут предметом судебных разбирательств. Последствия для экономики Европы будут катастрофичными. Судя по всему, уважаемые читатели, мир вновь с головой окунется в новую «холодную войну» — на этот раз финансовую и экономическую, с симметричными потерями (минимум $300-400 млрд долл. для обеих сторон), и победителя в этой войне не будет”.

🎲@matter_of_chance

Вчерашняя прямая линия Рамзана Кадырова, проведенная в воскресный вечер, стала идеальной иллюстрацией его особого положения в российской политической иерархии. Пока остальные губернаторы встраивают свои эфиры в рабочую сетку, отчитываясь о надоях и отоплении, глава Чечни позволяет себе формат «разговора о вечном» в выходной день. Это уже не просто отчет чиновника, это патриархальная беседа с нацией, где вопросы канализации теряются на фоне рассуждений о жизни и смерти.

Главным политическим сюжетом эфира стал привычный, но оттого не менее эффективный ритуал «публичной усталости». Заявления Кадырова о том, что он «сыт по горло властью» и считает, что «новые люди были бы интереснее», — это классический прогрев перед выборами 2026 года. Логика этой игры прозрачна, но работает безотказно. В системе, где любой другой губернатор боится даже заикнуться об усталости (это воспримут как слабость), Кадыров превращает это в инструмент легитимации. Посыл прост: «Я не держусь за кресло, это кресло держит меня».

Формула «Если президент предложит, а народ поддержит» переводит его переизбрание из плоскости административной процедуры в плоскость «тяжкого креста», который лидер вынужден нести по просьбам трудящихся. Чем больше он говорит, что не хочет жить до старости и готов уйти, тем громче окружение и бюджетники будут кричать, что альтернативы нет. Это блестящая прививка от любых разговоров о сменяемости власти: как можно менять того, кто сам хочет уйти, но его «не отпускают» обстоятельства?

Однако за дымовой завесой философии прозвучал и вполне прагматичный сигнал. Кадыров неожиданно одернул ревнителей морали, призвав «не ущемлять туристов» за внешний вид. Для республики, где еще недавно могли отчитать за шорты, это разворот. Глава Чечни четко дает понять элитам: туристический кэшфлоу становится священнее дресскода. «Полиция нравов» должна уступить место индустрии гостеприимства.

Главный прогноз: Кадыров, безусловно, остается. Весь этот спектакль с «усталостью» нужен для того, чтобы в 2026 году его выдвижение выглядело не как желание власти, а как акт самопожертвования. Он продает Кремлю свою незаменимость, а народу — свою жертвенность. И, судя по отсутствию реальных конкурентов и жесткой вертикали, этот лот будет успешно куплен обеими сторонами.

🎲@matter_of_chance

История с тольяттинскими депутатами, чьи супруги предпочли для родов далекое и экзотическое Чили, вызвала бурную, но совершенно предсказуемую реакцию. Публичная порка одного из фигурантов призвана успокоить общественное мнение, продемонстрировав оперативность партийной машины, однако эта ритуальная жертва не решает и не может решить фундаментальной проблемы. Подобных историй в каждом регионе вагон и маленькая тележка, и Самарская область здесь вовсе не уникальный заповедник непатриотичного поведения.

Возьмем, к примеру, аж целого депутата Государственной Думы от Волгоградской области Андрея Гимбатова. Биография этого народного избранника содержит примечательный факт: его жена в 2017 году отправилась рожать дочку в Соединенные Штаты Америки. Сейчас, конечно, риторика изменилась, и нам рассказывают, что Америка — это враг, чьи козни мы всегда прозревали. Но давайте будем честны: в 2017 году это воспринималось совершенно иначе. Это было круто, престижно, это был маркер успеха и принадлежности к высшей касте, которая «может себе позволить». Тогда наличие американского гражданства у ребенка рассматривалось как удачная инвестиция в будущее, как использование возможностей глобального мира, и никто не задавался вопросом о моральной стороне дела. Патриотизм в этой среде — понятие сезонное, зависящее от текущего политического курса и конъюнктуры, в то время как личный комфорт и запасные аэродромы остаются константой.

Однако в кейсе с тольяттинскими «чилийцами» проблема лежит в несколько иной плоскости, и она гораздо глубже, чем просто наличие второго гражданства. Жена партийного функционера Дорожкина — это, безусловно, феномен. И называть ее дурой стоит не потому, что она вывалила компрометирующую информацию на публику в погоне за лайками и охватами. Ее глупость носит, так сказать, онтологический характер. В своем откровении она заявила, что на выбор страны повлиял статус Чили как государства с «развитой экономикой», а также надежда на то, что ребенок будет знать несколько языков. Вдумайтесь в этот абсурд. Либо супруга видного единоросса всерьез собирается эмигрировать в Латинскую Америку с концами и растить ребенка там, что само по себе является приговором карьере мужа, либо она искренне полагает, что ребенок становится полиглотом автоматически по факту рождения в определенной географической точке. Жениться или не жениться на женщинах с таким уровнем интеллекта — это, конечно, личный выбор каждого депутата.

Гораздо более тревожным симптомом является реакция общества и экспертного сообщества. В телеграм-каналах и высоких кабинетах обсуждается преимущественно форма поступка, а не его содержание. Дискуссия сводится к нарушению субординации и неудачному пиару. Даже маститый политолог Евгений Минченко, комментируя ситуацию, задается философским вопросом: «Должен ли депутат нести ответственность за жену?», как бы предполагая возможность существования некой санитарной дистанции между разумом народного избранника и разумом его супруги. Этот подход лукав по своей сути. Семья чиновника — это единый хозяйствующий субъект, и если жена летит рожать в Чили или Майами, она делает это на деньги, заработанные (или «заработанные») мужем в России, и с его молчаливого или деятельного согласия. Невозможно быть патриотом на работе с девяти до шести, а вечером дома планировать эвакуацию детей в «страну с развитой экономикой».

Большинство критиков осудило именно недальновидность поступка, глупость интервью, неумение держать язык за зубами. Но суть проста и ужасна в своей наготе: люди, которые отвечают за формирование политики в России, на экзистенциальном уровне предпочитают ей жизнь — или хотя бы возможность жизни — в другой стране. Пока мы увлеченно обсуждаем, надо ли нашей элите законодательно запретить выезжать за границу, насколько это этично или скоромно, мы упускаем из внимания тот факт, что по-хорошему настоящая политическая и управленческая элита России вообще не должна быть способна помыслить себя где-либо, кроме одной единственной страны. Нашей страны.

🎲@matter_of_chance

Очередная инициатива Минцифры по переводу банковских уведомлений в мессенджер Max выглядит как эталонный, можно сказать, хрестоматийный пример управленческого отрыва от реальности. Чиновники, похоже, существуют в параллельной вселенной, где интернет раздается прямо из воздуха, а покрытие 5G есть в каждой землянке. Но если спуститься из министерских кабинетов на грешную землю, картина открывается удручающая. В стране вот уже скоро полгода наблюдаются тотальные, системные проблемы с мобильным интернетом, и статистика по регионам здесь работает лучше любого оппозиционного лозунга. Падение скорости трафика в Поволжье, на Урале и Юге России достигает критических отметок, а во многих районах сеть работает по принципу лотереи.

И проблема даже не в технической способности мессенджера Max ловить сигнал на минус третьем этаже подземной парковки, как нам пытаются продать это разработчики. Проблема в самой архитектуре нынешнего доступа. В условиях, когда мобильный интернет де-факто переведен на режим «белого списка», открывающего доступ лишь к весьма ограниченному перечню верифицированных ресурсов, сама концепция платного мобильного трафика становится для населения экономически бессмысленной. Люди массово отказываются от мобильных тарифов с интернетом просто потому, что они становятся нерентабельными. Зачем платить оператору, если ты все равно не можешь открыть ничего, кроме пары государственных порталов?

В целях банальной экономии граждане переходят на схему потребления «дом-работа», пользуясь стабильным проводным интернетом, а в пути обходясь голосовой связью. С учетом нынешней ценовой политики «большой четверки», отказ от пакета гигабайтов позволяет сохранить в семейном бюджете от 500 рублей до бесконечности, что для регионов — деньги вполне осязаемые. Более того, авторы инициативы забывают про существование «глубинной России». В тысячах малых населенных пунктов покрытия мобильного интернета нет физически — ни по белым спискам, ни по черным, ни по каким. Там SMS остается единственной ниточкой, связывающей человека с финансовой системой. Перевод уведомлений в мессенджер для жителя условной деревни под Архангельском означает фактическое отлучение от банковских услуг.

Заверения о том, что Max станет лишь «дополнительным каналом» без отказа от SMS, выглядят как милая, но неуклюжая уловка для успокоения общественности. Давайте включим логику: если опция SMS сохраняется, банку придется параллельно оплачивать и счета мобильных операторов, и интеграцию с новым мессенджером. Ни о какой экономии, ради которой все якобы и затевается, в такой схеме речи быть не может. Банковский бизнес не занимается благотворительностью и не плодит сущности без необходимости. Поэтому сценарий очевиден: сначала нам предложат «выбор», а в один прекрасный день клиенты просто обнаружат, что функция SMS-информирования недоступна или стала платной по заградительному тарифу. Банкиры разведут руками и покажут красивую презентацию, где сказано, что 99% пользователей якобы уже перешли в цифру, а проверить эти цифры никто не сможет.

Глобально же перед нами не просто техническая оптимизация, а серьезнейшая стратегическая ошибка и продолжение ползучего нарушения конституционных прав граждан на доступ к информации и распоряжение собственными средствами. Любой компетентный специалист по кибербезопасности подтвердит, что идея концентрации всех критически важных функций в одной точке — это безумие. Сгоняя людей в единый государственный мессенджер, привязывая к нему авторизацию на Госуслугах, а теперь и доступ к деньгам, архитекторы системы создают идеальную мишень. В случае взлома, масштабного технического сбоя или намеренного шатдауна платформы пользователь окажется беспомощным младенцем, отрезанным от государства, от связи и от собственного кошелька одновременно.

🎲@matter_of_chance

Если отбросить публицистический пафос о «некрополитике», то в сухом остатке мы имеем классический пример того, как социум реагирует на длительные и жесткие перегрузки. Кейс одинцовской поножовщины вполне укладывается в теории социальной психологии. Существует классическое исследование Ховланда и Сирса 1940 года, которое на длинном временном отрезке (с 1882 по 1930 год) выявило жесткую отрицательную корреляцию между ценой на хлопок и количеством судов Линча в южных штатах США. Чем ниже падали доходы фермеров, тем выше подскакивала кривая насилия в отношении чернокожего населения. Это базовый закон смещенной агрессии: экономическая фрустрация ищет выход не в борьбе с макроэкономическими причинами (это слишком сложно и опасно), а в атаке на наиболее доступную и маркированную группу «чужих».

Современные метаанализы, например, работа Грина, Глейзера и Рича, уточняют эту модель, вводя понятие «воспринимаемой угрозы». Для всплеска ксенофобии и немотивированной агрессии не обязательно, чтобы люди буквально голодали. Достаточно резкого роста разрыва между ожиданиями и реальностью — так называемой относительной депривации. И здесь мы переходим к нашей региональной фактуре. Если посмотреть на сухие цифры Росстата и независимых мониторингов, мы видим классическую прелюдию к социальному взрыву. Коэффициент Джини (индекс расслоения доходов) в России ползет вверх, маскируясь под рост номинальных зарплат, разгоняемых оборонзаказом. Но региональная инфляция, особенно в сегменте продовольствия и услуг ЖКХ, съедает этот рост быстрее, чем печатный станок успевает работать. В регионах формируется класс «новых бедных» — людей, которые формально заняты, но чья покупательная способность деградирует ежемесячно.

Психологическая надстройка над этим экономическим базисом работает безотказно. Исследования в рамках Теории управления страхом смерти (Terror Management Theory, TMT) доказывают: когда в информационном поле доминирует тема смерти и экзистенциальной угрозы (а наша пропаганда работает именно в этом регистре 24/7), у индивида резко возрастает потребность в защите своего «культурного мировоззрения». Это автоматически ведет к дегуманизации всех, кто не вписывается в понятие «свой». Метаисследования ксенофобии показывают, что в условиях стресса мозг переключается в режим бинарного восприятия «свой-чужой», отключая сложные когнитивные функции эмпатии.

Проблема ненависти в том, что она никогда не остается в заданных берегах. Невозможно предсказать, кто завтра будет назначен «другим» и на ком сфокусируется коллективное бессознательное. Сегодня это трудовой мигрант, завтра — человек с «неправильными» политическими взглядами, послезавтра — рыжий, очкарик или велосипедист. В этом контексте детали одинцовской трагедии особенно показательны и пугающи. Мы знаем, что первоначальной целью школьника была учительница математики — фигура, олицетворяющая школьную иерархию и требовательность. Национальная тема, которую сейчас так активно муссируют, всплыла, по сути, случайно. Не найдя первую мишень, триггер сработал на вторую. Это сбой в матрице управления агрессией. Когда первоначальная цель (учитель) оказалась недоступна, вектор атаки мгновенно сместился. Это подтверждает тезис о том, что объективная причина ненависти вторична. Первична потребность в разрядке. И если взрослые пока сублимируют эту агрессию, то молодежь, чья префронтальная кора (отвечающая за контроль импульсов) еще не сформирована, переходит к прямым действиям.

🎲@matter_of_chance

АКТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ НЕДЕЛИ ПО ВЕРСИИ “ДЕЛА СЛУЧАЯ”

1.Школьник устроил поножовщину в подмосковном Одинцово

“Юрий Долгорукий”:

“Мы имеем дело с классическим эффектом бумеранга. Нельзя накачивать информационное пространство агрессивной архаикой, заигрывать с ультраправой риторикой ради ситуативных политических очков, а потом удивляться, что у школьника сносит крышу. Тимофей К. — это, по сути, побочный продукт нашего «ультраконсервативного поворота». Его идеологи хотели вырастить послушных патриотов-традиционалистов, готовых умирать за идеи. А выросли те, кто готов за идеи убивать, и выбор жертвы — будь то мигрант или четвероклассник — зависит уже исключительно от рандома в их воспаленном мозгу. Блокировками каналов это не лечится. Лечится это только одним: перестать считать, что с экстремистами можно дружить «дозированно», когда это выгодно текущей политической конъюнктуре. Только еще крайне важно отдавать себе отчет, что симпатии к подобному радикализму — это не только продукт медиа-манипуляции. Это пар, который свистит из-под крышки кипящего котла, где смешались сомнительная миграционная политика и почти официальное принуждение граждан «улыбаться гостям». И если пытаться одной рукой придавить эту крышку, а другой в то жу время подбрасывать угля в топку, то напряжение неизбежно найдет выход, причем в самых уродливых формах - каковую мы и наблюдали сегодня.”

2.15 декабря в более чем тридцати городах страны прошла забастовка таксистов

“НЕЗЫГАРЬ”:

«Основные претензии таксистов связаны с политикой «Яндекс Такси». Водители заявляют о недовольстве алгоритмическим ценообразованием, которое, по их оценке, снижает их доходы. В частности, речь идет о работе повышающих коэффициентов: по утверждениям таксистов, они нередко отсутствуют или занижаются для водителей, несмотря на сохранение повышенных тарифов для пассажиров. В результате значительная часть заказов, по их словам, выполняется по базовым или минимальным ставкам. В отдельных регионах после забастовки тарифные коэффициенты были скорректированы в сторону большей привлекательности для водителей, однако в большинстве субъектов Федерации, включая Москву и Санкт-Петербург, заметных изменений зафиксировано не было. Публично сервис не отреагировал на акцию, однако на отраслевом уровне она была воспринята как индикатор накопившегося напряжения. Эксперты отмечают, что ситуация развивается на фоне возможного выхода на рынок такси новых крупных игроков. В частности, обсуждаются планы Wildberries по запуску собственного сервиса. В настоящее время единственным заметным альтернативным агрегатором остается сервис «Максим», однако его бизнес-модель делает его конкурентом «Яндекса» лишь в отдельных региона».

3.Мессенджер MAX продолжает “идти в народ”

“Андрей Гусий”:

“Коллеги, обсуждая МАХ, упускают самую главную деталь – а за счет каких средств он будет жить? С Telegram все просто – он строился как бизнес, который должен приносить деньги. Аналогично и ВК, тоже проект Дурова. В МАХ можно загнать людей, можно частично перевести банковскую систему. Но это не даст главного – монетизации. За счет чего будут оплачиваться программисты? Серверы? И так далее. И кажется мне, что будет эта платформа требовать бюджетных инвестиций или из каких-то фондов. Повторюсь, тот же самый домовой чат – не важно, где он будет находиться, он не приносит прибыли. А система поддержки и развития мессенджера – крайне дорогая вещь. Глядя на эти потуги и прочее, вспоминается наш автопром: можно сделать, а зачем? Так и здесь, к слову, напомню: осенью нам обещали дать возможность в МАХ создавать каналы. Новый год за окном. Что-то предсказуемо пошло не так? Сейчас идет освоение бюджета, но что будет, когда он закончится?”

🎲@matter_of_chance

Неспортивное поведение, которым в этом году сопровождался конкурс на определение «Молодёжной столицы России-2026», ярко продемонстрировало, насколько страна изголодалась по выборам. На этот раз менее, чем за три недели более миллиона человек приняли участие в голосовании за молодёжную столицу, увеличив показатели по сравнению с прошлогодними почти на 40%. С разгромным результатом победил Смоленск, набравший 559 тысяч голосов. Почти в два раза меньше набрал Томск. В итоге депутат ГД РФ от Томской области Владимир Самокиш не выдержал и опубликовал эмоциональный пост, в котором выложил фото презерватива (неиспользованного) и фактически назвал Смоленск райцентром. Пост был в итоге Самокишем удалён, а мы порассуждаем, что же произошло.

«Молодёжную столицу России» определяют уже не первый год. С целью повышения чистоты голосования его проводят на портале Госуслуг, а регионы-финалисты не могут голосовать сами за себя, что даёт примерно равные права и городам-миллионникам и небольшим административным центрам типа того же Смоленска. В процесс сегодня вовлекаются не только студенты, но и представители старшего поколения, о чём явственно свидетельствует полушуточный пост в одном из крупных телеграм-каналов. В конкурск задействованы и крупные игроки. И в прошлом году и в этом на победу регионов активно ставили полпредства. В этом году за Шерегеш, номинированный на свежее звание «Город молодых» агитировала ВАРМСУ. Шерегеш не победил и это повод задуматься, насколько рабочая общественная структура получилась у АП и насколько нерабочим стало местное самоуправление в РФ. За Елец (он победил в номинации «Город молодых») тихонько агитировал лидер «Новых людей» Алексей Нечаев. А за Томск на «Прямой линии» Владимира Путина топили яркими табличками томские журналисты.

Результаты голосования свидетельствуют, что Сибирь более не обладает хорошим мобилизационным потенциалом, а полпред Анатолий Серышев - мощным аппаратным влиянием, которое ему приписывали еще несколько лет назад. В прошлом году полпредство СФО активно работало на победу Омска, но регион все равно проиграл полтысячи голосов Перми. В этом году Томск не смог не то, что обойти Смоленск, но даже близко приблизиться к прошлогодним результатам Омска. И это свидетельство того, что губернатор Мазур теряет не только кадры, но и поддержку своего патрона - мэра Москвы Сергея Собянина. И ещё обращает на себя внимание, что Сбер, активно осваивающий Шерегеш, не готов давать что-то взамен и не понимает, какую ещё имиджевую пользу можно извлечь из отличного зимнего курорта. Или никто в полпредстве не смог или не захотел побеспокоить всесильного Грефа и попросить его о помощи.

По итогу можно сказать, что ЦФО имеет отличные мобилизационные возможности перед предстоящими в следующем году выборами депутатов ГД РФ, в отличие от других федеральных округов, чьи города также были номинированы на две премии. Про третий конкурс, проходивший почему-то в мессенджере МАКС и выбиравший самого классного молодого главу города, мы промолчим. Там выиграл Кадыров, но не Рамзан, а Хас-Магомед. Но премию за него получил другой Кадыров, который его зам. Вы тоже уже запутались? Вот и мы этой темы касаться не будем.

🎲@matter_of_chance

История с задержанием топ-менеджера КАВКАЗ.РФ выглядит не как случайный эпизод, а как комбинация сразу двух порочных привычек – локальной инвент-монополии и госкорпорации, которая давно живет по инерции и только имитирует большую стратегию, красиво скользя по заснеженным склонам в солнечных очках.
​
Взяткодатель - компания «Ю-холдинг» - в Северной Осетии уже успела превратиться в обязательного посредника между деньгами, статусными клиентами и всем, что связано с крупными торжествами – от традиционных свадеб до шумных светских праздников. Кстати, скандальная свадьба дочери замглавы Росреестра Москвы Сергея Исмунца с племянником экс-мэра Владикавказа Махарбека Хадарцева, прогремевшая на федеральном даже уровне, тоже была организована ими. Предположим, что для руководителя «Ю-Холдинг» общение с разного рода влиятельными людьми пошло не на пользу, появилось обманчивое оущение "крыши" и собственной безнаказанности (в конце концов, передача денег в публичном месте, обвешанном камерами, это какой-то плевок в лицо жанру).
​
Но в этой комбинации гендиректор «Ю-Холдинг» – лишь попавший под раздачу неудачник. Его роль – передать деньги, подписать бумаги, засветиться в оперативной разработке и в итоге оказаться тем самым «человеком с пакетом в кафе», которого легко показать на видео и в сводке. Взгляд силовиков, судя по всему, давно был прикован, к Желателеву. Все похоже на аккуратно доведенный до логического конца сценарий.
​
Интересны вопросы, которые эта история поднимает к самой корпорации КАВКАЗ.РФ. Формально это флагман развития туристско-рекреационных зон, наследник «Курортов Северного Кавказа», с красивыми презентациями про десятки резидентов, сотни объектов и миллиардные инвестиции в инфраструктуру Эльбруса, Архыза, Ведучи и Мамисона. На бумаге – эффектная витрина: особые экономические зоны, льготные режимы, планы по десяткам километров трасс и тысячам мест размещения, графики роста турпотока и заявления о том, что корпорация становится «центром компетенций» отрасли. В реальности же, как верно замечают коллеги, деятельность структуры выглядит расплывчато: управление несколькими курортами, сопровождение инвесторов, участие в стройках – при этом сама связка «корпорация – регион – муниципалитет – частный бизнес» напоминает сложный многоконтурный механизм, в котором очень легко растворяются ответственность и деньги.
​
Параллельно всплывает тема внутреннего туризма на Кавказе, о котором чиновники говорят как о приоритете, но который упирается не в презентации, а в приземленные вещи – безопасность, санитарные нормы, транспорт, готовность бизнеса работать прозрачно. Тот же Дагестан, который активно пытаются интегрировать в общую стратегию с участием опять таки КАВКАЗ.РФ, прекрасно показывает, насколько быстро репутацию региона могут разрушить истории с массовыми отравлениями или провалами в контроле качества, и насколько медленно потом восстанавливается доверие туристов.

​На фоне ожидаемого ужесточения бюджетной политики в ближайший год вопрос о целесообразности содержания еще одного «корпоративного Левиафана» неизбежно станет острее. КАВКАЗ.РФ – проект политически удобный: он позволяет показывать федеральному центру крупные стройки, отчитываться о росте инвестиций, ассоциировать государство с развитием туризма, а не только с силовой повесткой на Северном Кавказе. Но ровно поэтому в случае необходимости сокращать расходы всегда можно принести в жертву именно такую структуру: громкое название, сложная организационная схема, тяжело измеримый конечный эффект и теперь уже собственные коррупционные истории в публичном поле – идеальный кандидат на «оптимизацию». Задержание одного маркетингового директора, конечно, не похоронит корпорацию, но очень похоже на первый звонок: если вскрытие коррупционной практики совпадет с ростом общественных вопросов о том, чем именно занимается эта дорогая конструкция, то обсуждение ее будущего может перейти из кулуаров в более официальный формат быстрее, чем успеют достроить очередную трассу на Мамисоне.

🎲@matter_of_chance

Почему-то неудивительно, что с подобными инициативами выступает депутат Государственной Думы. Но странно, что автор подобных откровенно популистских, но бестолковых инициатив является еще и доктором экономических наук. Безусловно, налоговое законодательство страны позволяет реализовать предложенное. НДФЛ удерживается и уплачивается по месту жительства налогоплательщика, а не по месту его работы. То есть прописать наиболее богатых граждан России в Дагестане, Тыве, Чукотке или Алтае несложно. Но какой реальный эффект от этого последует? Пожалуй, только медийный. Теперь и Кызыл можно будет назвать городом миллионеров. А что региональному бюджету от этого? Да практически ничего.

Стимулирование развития реального бизнеса на территории в данном случае мера более эффективная, но для этого нужна воля, знание и умение руководства тех самых территорий. Конечно, сложно все это.

И еще - Москва и СПб не просто богатые города, но и так называемые фискальные доноры. Изменение их налоговых доходов автоматически влечет и изменение межбюджетных трансфертов и выравнивающих субсидий бюджетам малых и депрессивных регионов. Как и многие другие инициативы в виде переноса крупных компаний, налогоплательщиков в другие регионы, назначения миллиардеров на руководство регионами и так далее, эта тоже не меняет основы межбюджетных отношений, сложившихся в стране и основанных на тех самых субсидиях из центра.

Согласно данным ВТБ со ссылкой на Минфин России, на июль 2025 года в России проживало около 2 миллионов человек, на доходы которых (точнее, часть доходов, превышающих 50 миллионов рублей) назначена ставка НДФЛ в 22%. Начнем с того, что при всем лоске Москвы сложно поверить, что все 2 миллиона самых богатых людей страны прописаны и живут в столице нашей Родины. Рацио подсказывает, что источник жирного бюджета Москвы не в их налогах. Даже если эти 2 миллиона налогоплательщиков с совершенно разной налогооблагаемой массой размазать по всем 89 регионам, (ну хорошо, по 80, исключая самые богатые) эффект для региональных бюджетов будет выглядеть ничтожным. Просто потому, что абсолютное большинство россиян, имеющих доходы свыше 50 миллионов рублей, получают их в том числе с дивидендов от юридических лиц. А такой НДФЛ выплачивается не по месту прописки получателя, а по месту регистрации этого юрлица. Странно, что доктор экономических наук, инициируя такие заявления, не знает этого.

🎲@matter_of_chance

Не в полной мере согласимся с прогнозами ЕР и уважаемых экспертов по поводу проблемных для ЕР регионов. Очевидно, что Чувашию и Орловскую область относят к проблемным, поскольку главы там - не единороссы. Но Клычкова в Орловской области трудно назвать успешным. К тому же совсем недавно на выборах в АЦ "Единая Россия" там выступила более, чем удачно. В Чувашии Николаев действительно популярен среди избирателей, несмотря на то, что он избрался от "Справедливой России". Но там у правящей партии сложились довольно конструктивные отношения с главой и местной администрацией. Свердловская и Томская области могут стать для партии проблемными в связи с тем, что тамошние главы не имеют большой поддержки на федеральном уровне и больших покровителей, но это и не скажется на партийных результатах. Интереснее ситуация в Вологодской и Самарской областях. "Два губернатора на Ф" действительно сумели сильно испортить отношения не только с жителями, но и с крупными федеральными компаниями (Северсталь и Ростех), однако едва ли эти компании будут пытаться спонсировать оппозиционных кандидатов. Такой демарш может дать им издержек больше, чем радости от победы над губернаторами-оппонентами.

Довольно странно выглядит прогноз Александра Кынева, причисляющего к протестным Пермский край и Оренбургскую область. Например, в Пермском крае Дмитрий Махонин только что переизбрался в первом же туре с довольно ощутимым результатом. Да и местные выборы в 2025 году для ЕР в Пермском крае прошли более, чем удачно. Например, в Березниках количество оппозиционных депутатов сократилось ровно в половину - с четырёх до двух. Да и те являются представителями "Справедливой России", чей рейтинг на федеральном уровне выглядит откровенно слабым даже для прохождения в новый состав Госдумы.

🎲@matter_of_chance

Пока страна доедала первые пробные мандарины, 24 декабря в Правительстве тихо, без фанфар, оформили сделку года. Согласовано списание бюджетных кредитов для 76 регионов на сумму более 1 трлн рублей. Цифра колоссальная, но важна не она, а то, что за ней стоит.

Формально это подается как «разгрузка региональных бюджетов» ради развития. Фактически — это официальное признание банкротства существующей модели федерализма. Если 76 из 89 субъектов не способны обслуживать свои обязательства без амнистии сверху, значит, экономика на местах больше не работает как автономный механизм. Она работает только на аппарате искусственного дыхания из Москвы.

Тайминг решения (24–25 декабря) выбран идеально. Это не просто закрытие года, это «обнуление» перед большим политическим трансфером. Эксперты прогнозировали, что весной 2026 года нас ждет жесткая ротация губернаторов под выборы в Госдуму. В «красной зоне» уже сейчас 7 глав. В этой логике списание долгов выглядит не как подарок, а как предпродажная подготовка.
​
Увольнять губернатора, на регионе которого висят миллиардные долги — сложно: сменщик сразу начнет ныть, что «наследство тяжелое» и просить денег. Увольнять губернатора, которому только что списали долги, — идеально. Сменщик приходит на расчищенную площадку, и с него спрос будет жестче: никаких оправданий про «грехи предшественников» больше не примут.

По сути, Центр перевел отношения с территориями из плоскости «кредитор — заемщик» в плоскость «сюзерен — вассал». Долг не возвращают деньгами — его возвращают абсолютной политической управляемостью. Губернаторам дали понять: ваша экономическая эффективность больше не имеет значения (мы всё равно спишем или докинем), значение имеет только тишина, явка и отсутствие скандалов.

Для региональных элит это сигнал двойной. С одной стороны, деньги не дадут системе развалиться, но расплатой станет усиление внешнего контроля над регионами и сужение свободы для местных элит. Пространство для маневра сжалось до точки. Ты больше не можешь торговаться с Москвой, аргументируя это «долговой нагрузкой». У тебя её нет. А значит, любые проблемы в предвыборном 2026 году — это уже не «объективные трудности», а личная некомпетентность, за которую теперь принято не просто увольнять, а отправлять под следствие.

Финансовая амнистия 24 декабря стала актом окончательного оформления регионов в статус «филиалов корпорации Россия», где директорам на местах простили кассовые разрывы, но забрали право подписи на всём, что сложнее закупки скрепок.

🎲@matter_of_chance